Багровый венец

╔══════════ஓ๑♡๑ஓ═══════════╗

Она бросила кочергу прямо там и рванула к выходу, не забыв положить письмо в карман. Она чуть не сбила с ног стоявшего там слугу. Тот развернулся, прокричав ей в след: — Что с Вами? Что Вы там делали? Но Рене не услышала. Слуга покачал головой, подумав: «Чëрт с ней, зато деньги у меня», — и заглянул в кабинет. Он мельком разглядел силуэт мужчины, который вылезает в окно. Слуга потëр глаза. Там уже никого не было. Тогда он ринулся туда и выглянул в форточку. Мужчина лишь увидел какое-то шевеление в кустах, а затем услышал ржание коня. — Во дела! — ахнул месье и покачал головой.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

— Ну-с… Мягкий свет солнца, пробиравшийся сквозь белые занавески, заливал красную комнату. Дафна чувствовала себя неважно. Перед еë глазами возникала картина сочного цитруса, который жадно разрывают мужские руки, пока тот истекает соком с кровавой примесью. Девочке казалось, что еë должно было пронзить удовольствие, но еë пронзила только режущая боль, заставившая плакать не только тело, но и сердце. Каким чувствительным оказалось женское лоно, как легко его можно повредить. Голубое платье Дафны было запачкано кровью и семенем. — Фу-у… — еле слышно прошептала девочка, пытаясь отчистить свою юбку от белой жидкости. — Вот и всë. А Вы кричали. — Мне было больно. Рауль несколько замялся. — М-да… Потрепал я Вас маленько… Но Вы тоже поймите, я сделал это потому что Вы слишком прекрасны. И если Вы забеременеете и родите мне сына — станете моей женой. — Правда?.. — Дафна поглядела на него, и в еë глазах засияла надежда. — Ну разумеется! А пока… — Рауль ушëл на пару минут и вернулся с мешком денег. — Примите мой подарок. Графиня взяла этот мешок, и еë посетило какое-то странное ощущение… Ощущение, будто еë купили. Как шлюху. — Вы… Да Вы… — заговорила мадмуазель ван Рейн — Вы что, купили меня?! — Вовсе нет! Это просто подарок, я же сказал. Она кинула мешок ему в морду. Голос Дафны сорвался на крик: — Да засуньте Вы этот подарок себе в одно место! Я не проститутка, чтоб меня покупать! Вдруг дверь открылась. В проëме показался силуэт Рене и слуги. — Мадмуазе-е-ель, — вкрадчиво заговорила герцогиня. — Нам пора. Оба зыркнули на неë исподлобья. Рауль сказал: — Пожалуй, я вас провожу, дамы. Я думаю, что вернусь в Версаль в ближайшее время. — Вот и чудненько! — ответила Рене. Дафна с минуту тупила взгляд и от злости комкала свою юбку, а затем резко поднялась и пошла к выходу. Рене сразу заметила кровавое пятно на еë платье, однако промолчала…

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Дамы закрыли двери в экипаже. Поблизости никаких начальников полиции. Это очень хорошо. Рене смотрела на Дафну с недоумением. Она решила начать разговор: — Что за пятно у Вас сзади? Вино опять пролили? Затем Рене пригляделась и увидела белое пятно. Она опешила. — Это… Чего?! Дафна глянула на Рене. — Марго… Из глаз девочки ручьëм полились слëзы. Рене не понимала, что делать, как ей быть. Кажется, ей нужна помощь. «Нет, я сама!» — ну давай, сама. Рене приобняла рыдающую Дафну, однако та оттолкнула еë. «Ладно, мне нужна помощь!» — Ничего, ничего… Может у Вас просто менструация?.. Дафна лишь заплакала ещë сильнее. Сидевший впереди кучер вдруг спросил: — Что у вас там творится? Рене лишь рявкнула: — Какая Вам разница?! В Версаль гоните, да пошустрее!

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Всю дорогу кучер шëпотом разговаривал сам с собой, рассуждая о том, какие нынче женщины истерички. Рене уже свыклась с рыданиями Дафны. Она находила множество вариантов объяснений этому. Но больше всего еë беспокоило лишь одно: «Бонтан действительно сказал начальнику полиции, чтобы он приглядывал за мной? Чëрт возьми, у меня просто слов нет! Александр точно уже узнал о моей авантюре! И Дафна… Что я скажу Клоду?..» Герцогиня сидела, оперевшись плечом о дверь. Она старалась быть от Дафны настолько далеко, насколько возможно в этой тесной карете. Через какое-то время послышался голос кучера. — Приехали! — объявил он. На улице уже начало темнеть. Ах, как хорошо было там. Золотистые лучи уходящего солнца живописно освещали дворец, заглядывая в окна, добираясь до его просторных коридоров. И всю эту мирную картину нарушал громкий, почти детский плач Дафны. Рене молила еë быть потише, вытирала слëзы с побледневших щëк, однако всë без толку. Рыдания по ушедшему детству останавливать бессмысленно. Девушки вошли в Версаль… Их встретила опустевшая парадная. Ну как опустевшая… Первое, что увидела Рене, так это очень злого Александра, сложившего руки на груди. Рядом с ним был Габриэль. Вдруг Рене посетило желание взять видневшийся неподалёку канделябр и настучать им Габриэлю по голове, при этом матеря его на чëм свет стоит. Однако герцогиня лишь почти беззвучно прошептала: — Чëртов придурок… Наступила гробовая тишина. Бонтан сверлил Рене осуждающим взглядом, даже Дафна реветь прекратила, а Габриэль казал на герцогиню пальцем, точно так же, как обиженный ребëнок показывает своему папаше хулигана. А ведь Габриэль старше Александра на год! Тишину нарушил на удивление спокойный голос Бонтана: — У меня очень много вопросов к Вам, о юная леди, — он посмотрел на Дафну и вдруг опешил. Теперь мысль «Что с ней?» и «Что сказать Клоду?» появилась уже у троих. Рене заговорила, словно она обвиняемый на суде: — Александр! Я всë объясню, однако Дафне нужна помощь! Еë срочно нужно отвести к доктору. У неë кровь и какое-то белое пятно на юбке… Александр молча подошëл к Дафне и, взяв еë за руку, повëл к лекарю.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

В холодном подвале было мало света и места. Девочка сидела на кушетке, пока врач осматривал еë. Ширма закрывала всë еë тело кроме головы и плеч. Из-за ширмы показалось лицо молодого врача Оноре. Он лишь покачал головой и пошëл к умывальнику мыть руки. Александр с нетерпением спросил: — Говорите уже! Что с ней? Это просто менструация, да? Юноша покачал головой. — Нет. Понимаете, месье, там очень много надрывов. И соответственно из-за них потекла кровь. Я должен обработать ранки, — Оноре снова исчез на ширмой. Дафна захныкала. Она не видела в мужчинах опасности. С самого детства еë окружали братья и отец, которые очень заботились о ней и желали только самого наилучшего. Рене сидела рядом с Александром и даже не смотрела на происходящее перед ней. Она опустила взгляд в пол, погрузившись в пучину размышлений. Вдруг Бонтан не выдержал этой картины отчаяния и вышел. Остался Габриэль. Он закурил, иногда поглядывая на герцогиню. В конечном счёте, он отодвинулся от неë на расстояние вытянутой руки. Рене медленно повернула голову в его сторону. — Неужели это так успокаивает? Габриэль вопросительно вскинул бровь. Тогда девушка указала на сигару. Он лишь кивнул. Рене посмотрела на него стыдливо. — Я хочу попробовать. Габриэль недовольно закатил глаза и вновь достал портсигар, вытянув оттуда сигарету. — Нате, только не бейте пожалуйста. Вы ведь явно старше десяти м-м? Девушка выдавила усмешку: — Разумеется. Мужчина опять отвернулся и сгорбился, оперевшись локтëм о колено, и подпëр голову кулаком. Рене посмотрела на него, сжимая меж пальцев дымящуюся сигару. Она замешкалась, но всë же сказала: — Я прошу прощения… — она сделала неловкую паузу. — За то что ударила Вас, ну, туда. Габриэль зыркнул на неë из-за плеча. Он выдыхнул горький дым, ответив: — Это Вы меня простите. Я наверное очень испугал Вас. Да и полез на Вас с кулаками, толком не разобравшись. — Как хорошо, что всë уладилось. Мы же коллеги, нам нельзя драться, — Рене, шутки ради, очень тихо добавила, так чтобы он не услышал. — Желательно, но не обязательно… Де Ла-Рени нахмурился. Он утробно прорычал: — Смешная Вы барышня, Маргарита. Я не работаю на такого барана как Бонтан. Мы с Вами не коллеги. Герцогиня вскинула бровь, однако предпочла промолчать. Она попробовала сигару, глубоко вдохнув ртом… Раздался громкий кашель Рене. У неë сложилось неприятное ощущение, что еë крупно обманули, ведь чувство, когда в глотку порох насыпают, а по другому его описать нельзя, оказалось просто отвратным! — Габриэль, хватит курить! Вам может ещë раз показать лëгкие курящего человека?! — показалась голова Оноре. — Ах, Вы ещë и даму на эту гадость подсадили! — врач глянул на Дафну и спокойным голосом добавил. — Мадмуазель, можете одеваться. В комнату врывается разъярённый Клод, а за ним плетëтся Александр. Последний выглядел изрядно утомлëнным, похоже, у них был очень непростой разговор. Клод заговорил: — Где Дафна?! Девочка отозвалась, выглядывая из-за шторки. Клод увидел еë заплаканное личико, и, кажется, у него в голове что-то щëлкнуло. Взгляд мужчины помрачнел, и он перевëл его на Рене. Он знал обо всëм. Все здесь знали, где были Рене и Дафна некоторое время назад. И Клод точно понимал, у какого человека они гостили. Не в смысле знал его имя, род и так далее. Он знал его сущность. По крайней мере, со слов Бонтана. Хотя сейчас Клод сам убедился во всëм. Александр заметил каким свирепым взглядом Клод смотрит на Рене и решил увести его в коридор. — Подожди-ка… Не делай выводы так быстро, подумай для начала… — А я уже обо всëм знаю, блядь! — заорал он благим матом. — Суки, какого хрена тут творится?! — Право, не кричите Клод. Я сыт по горло Вашими истериками. — спокойно сказал врач. Александр вывел его, захлопнув дверь, и зыркнул на Рене и Габриэля. Он ринулся к ним, отобрал у них сигареты, сжав их прямо в кулаке. Стоило ему отвернуться, как вдруг послышался чирк… Александр повернул голову… Опять курят сидят! Бонтан снова проделал ту же манипуляцию и отвернулся. Чирк. Да что ж такое! — Вы издеваетесь?! Александр застал такую картину: Рене сидела с сигаретой во рту, пока Габриэль поджигал кончик. — У нас стресс, — шепеляво проговорила герцогиня. Она выглядела как самый настоящий бандит с большой дороги, ей только рваных шароваров не хватает. Бонтан хмыкнул и протянул руку. — Дайте Ваш портсигар, Габриэль. Сердитесь на меня сколько хотите, но убивать себя я Вам не позволю. Тот лишь закатил глаза и послушно отдал ему резную металическую коробочку. — Не корчи из себя святошу, я знаю твою сущность… — пробормотал он. Александр опять вырвал изо рта Рене и Габриэля сигареты, вынул их же из портсигара и выбросил в ведро.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

На улице темнело. Месье де Ла-Рени остался с Клодом. Дафна отправилась в купель смывать с себя грязь. Рене осталась с Александром наедине. Они ушли в его покои. Обсуждать заговоры в коридоре было бы глупо, не так ли? И почему-то герцогиня совершенно не ощущала своей вины за произошедшее, даже извиняться ни перед кем не планировала. Она достигла поставленной цели, а какой ценой, еë не беспокоило. Почти. «Дафну конечно жалко, но я же раскрыла та-акое!» — размышляла Рене. Александр зажигал свечи в тëмной комнате. Здесь всë так же приятно пахнет чаем. Как и ожидалось, мужчина задал один простой вопрос: — Не желаете чаю, мадмуазель? — Нет, не желаю, — коротко ответила она, приосанившись. Бонтан поставил чайник на горелку, попутно рассказывая: — То, что Вы решили прикурить в месте именуемым госпиталем, я конечно оставлю без комментариев, — тон его голоса с обычного, степенного, сменился на надменный и строгий. — Однако делать это при мне… Ах и это ещë не вверх Вашей наглости! — Я могу объяснить… — Мне надоели Ваши жалкие оправдания. Неужели так сложно не чудить? Раньше среди моих подопечных был один оболтус Клод, но теперь их двое! — послышался тихий свист чайника. Александр выключил горелку и голос его стал спокойным, даже немного виноватым: — Жалко мне его, понимаете? Если выгоню — совсем пропадëт и окончательно сопьëтся. — А меня тогда для чего держите, раз я такая плохая? — Рене нахмурилась, приняв вид обиженного ребëнка. — Вы… — Бонтан замер на полуслове. Из его приоткрытых уст не доносилось ни слова. Он стоял с чашкой, наливая туда кипяток, и отдëрнул руку с чайником лишь тогда, когда вода вытекала через край. — Вы что-то показать хотели. Я даю Вам шанс. — Так бы и сразу! Не Вам нотации мне читать, третий сорт, — высокомерно произнесла герцогиня, достав из кармана немного помятые конверты. — Это письма, которые я нашла в кабинете Базиля. И все три очень подозрительные. Двое из них зашифрованные, видимо, там нечто о-о-очень важное. — А это, как я понял, ерунда? Почему одно не зашифровано? — Александр взял то, что обычное и прочитал. — Тот, кому оно адресовано по всей видимости не в курсе ни о каких шифрах, потому что новенький… Он задумался и перечитал снова. И снова. — Мы должны отдать это письмо шевалье де Лоррену. Рене вдруг повысила голос: — Зачем?! Надо этих двоих сразу на кол! А лучше вообще повесить, как крестьян! И… И-… Александр заткнул еë рот рукой. И почему у зрелого мужчины взгляды более гуманные, чем у молодой женщины? Хотя, все мы безумцы. Просто кто-то больше, кто-то меньше. — Тут сказано про некое сообщество. Их намного больше чем двое. Мы можем договориться с шевалье так, чтобы он рассказал нам всë об этой шайке. Поверьте мне, я знаю, какой он человек. Его легко сломать, стоит только надавить. Рене смотрела ему прямо в глаза. Его ладонь всë ещë закрывала еë рот. Герцогиня лишь кивнула и ударила его по руке, царапнув кожу мужчины острыми ногтями. Он никак не отреагировал. Рене это смутило. Она тихо спросила, слегка склонив голову: — Вы терпите, даже если я ударю Вас или оскорблю. Что с Вами не так?.. Самодовольная усмешка озарила слегка покрасневшее лицо Александра: — Меня очень трудно ранить. Я привык чувствовать боль. «Я привык настолько, что в какой-то момент, она стала доставлять мне удовольствие», — подумал он.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Вот так, они разошлись. Как много слов они не сказали друг другу. Но они были бы лишними. Рене решительно шагала к знакомой комнате. Бонна… Как долго они не были вместе, наедине. Герцогиня осторожно постучала в дверь. Открыла дама среднего возраста, видимо, соседка. Она позвала маркизу де Понс, и та вышла, широко улыбаясь. Девушки смотрели друг другу в глаза и всë, что было там, когда-то, резко забылось. «Пойдëм-те, покажу Вас звëздам», — немного наивно произнесла Рене. Особенно хорошо было на крыше. Они как-то нашли выход туда и поднялись, пока Бонна с восторгом и смехом рассказывала о том, как половину дня королева Анна спала, и как она всë это время играла со своим псом. Как она учила его незамысловатым командам по типу сидеть или к ноге. Обе легли там, где была ровная поверхность. Летние ночи такие тëмные, но тëплые. Бонна глазами искала созвездия и как только находила, то непременно устремляла указательный палец в небеса, показывая находку. А Рене была молчалива. Она не глядела на звëзды. Она лишь с упоением смотрела на изящный профиль любовницы. Как много в самом деле веснушек на еë щеках… Всем окружающим, и даже самой Бонне, они были ненавистны. Да и сама Рене, видя веснушки на чужих лицах оставалась равнодушной. Но еë лицо… «Глаза огнём горят, веснушки только украшают, ах, а губы!» — Ну что Вы молчите? — послышался еë голос, в котором проявилось недоумение. — Ам… Я… Простите, я засмотрелась… На Вас. Ваши веснушки это воплощение очарования. Бонна сначала улыбнулась, глядя на Рене, но потом проникла и вновь уставилась в небо. — Вы знаете… Священники не помогли. Вы правы, Голос Версаля действительно просто человек, — она понизила голос. — Месье де Грамон рассказывал, что шевалье Филипп в последнее время очень нервный ходит, и якобы это всë из-за него. Ну, понимаете, да? А ещë граф говорил, что видел как его высочество Филипп встречался с каким-то высоким мужчиной в саду! Я уверена это он! — Чего?.. — Голос Версаля! Рене изогнула брови. «Бред какой-то», — подумала она. — Ага, Вы больше слушайте его. Арман тот ещë сплетник и болтун, — она вдруг вспомнила тот самый альбом с карикатурами и сплетнями, настолько грязными, что Рене начинала сомневаться в зрелости троицы авторов. Однако она понимала, какую огромную опасность для королевской семьи представляет этот псевдо-призрак. «У него есть доступ к тайным коридорам и при этом он явно не работает на Бонтана. Мне ведь известно, что эта карта имеется только у шпионов».

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Настало время оставить девушек в полном одиночестве и перенестись… Куда? В покои короля конечно! Массивная дверь приоткрывается, в комнату осторожно, словно кот, заходит Александр. Луи восседал в кресле изготовленном из тëмного дерева с тëмно-алой обивкой. Он сжимал в руках тряпичную куклу. На удивление, она была почти целой, если не считать настолько потрëпанный вид, будто бы еë сотни раз кидали об стену. — Есть упоение в бою… — хрипло заговорил король. — Есть удовольствие в слезах людских. Я знаю, что Господь не примет нас, Бурбонов, в Раю, и пусть он бросит меня в ад, вместе с отцом и сыном, да только похоть в миллионы раз сильней меня. И с этим я, увы, ничего не могу сделать. Так что же Вы желали сообщить мне, Александр? В тот момент Александр по настоящему испугался. «Рождëнный от садиста и истерички монстр», — промелькнуло в его мыслях. Луи, обладавший высокой чувствительностью к чужим эмоциям, рассмеялся. — Ах, Александр, а в детстве я считал Вас самым смелым человеком на Земле. А оказалось… Человечишка Вы, но не человек. Испугались руки, которая Вас кормит. Которая ни за что в жизни не обидела бы Вас. Не то что Ваш отец. А мне известно, как однажды дали Вы ему отпор… — мужчина посмотрел на своего слугу свысока. Бонтан сделал глубокий вдох… И так же медленно выдохнул. Страх будто бы вышел через нос и стало легче. — Мой информатор нашëл одну вещь в кабинете месье де Вандома. Кажется, против Вас планируют заговор, — он протянул королю три письма. — Одно из них не зашифровано, в отличии от остальных. Месье ван Рейн займëтся ими, несмотря на… Очень тяжëлый характер, он довольно сообразительный. Взгляд Луи резко помрачнел, а брови просто на лоб полезли от удивления. Он взял эти бумажки и осмотрел каждую. — Можете не изворачиваться, я наслышан об алкоголизме ван Рейна. И с чего Вы взяли, что он может быть сообразительным. Подумаешь, парочку шифров разобрал, это было давно. И то, один из них был не шифром, а всего лишь Ваш почерк, — Людовик вернул письма Александру. Тот лишь смущëнно пробормотал: — Я стал писать аккуратнее, чем раньше. Так… Что мне делать с герцогом? — Делайте вид, что ничего не произошло. Он конечно сам всë осознает… Тогда просто не выпускайте его из дворца, он должен быть изолирован. Контролируйте его по максимуму, ограничьте общение с шевалье де Лорреном и другими придворными. Когда шифр будет полностью разгадан, тогда приму окончательное решение по поводу его судьбы. А теперь… — Луи поглядел на куклу и вовсе выкинул еë к чëртовой матери. — Можете быть свободны. И да, Ваш совет почти бесполезен. Я не испытываю наслаждения от причинения физической боли. Александр тяжело вздохнул, посмотрев на своего господина с жалостью и осуждением одновременно. — Вам бы исповедоваться сходить, сир. И, если это конечно Вас успокоит, помните: Бог примет всех своих детей в Раю, однако Вам нужно искупление. Любите ближних своих, помогайте им и Господь пошлëт Вам счастье, — слуга попятился к выходу, как вдруг плечи его слегка дрогнули от усмешки Луи. — С каких это пор Вы таким набожным стали? Небось моя жена ругается опять или может Жак-Бенинь.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

— Вот уж не ожидала, что мы будем делать это на крыше… Стон слетел с еë губ, такой тихий и робкий, что умилило Рене. Темы их разговоров как-то очень быстро сменялись, начали с истории про милого пëсика, закончили пальцами в истекающем соком вожделения лоне. Рене нравилась эта шалость. Зачем ей любовник, если можно заниматься сексом с о-о-очень близкой подругой? Тут же одни плюсы. Не нужно выходить замуж, женское тело намного более мягкое и привлекательное, а самое главное — никаких лялечек через девять месяцев! Бонна осторожно и нежно гладила возлюбленную, будто бы та создана из чистого хрусталя. А Рене вовсе не стеснялась и могла позволить себе даже шлëпать еë по бедру. — Какой же Вы у меня всë-таки цветочек-ангелочек, — хихикала герцогиня. — Какой прекрасный вид для рабочих. Представьте лицо какого-нибудь бедолаги, который по воле судьбы полез на крышу. — Сейчас только пол-десятого, если я не ошибаюсь. А рабочие обычно выходят глубокой ночью, в час или два, как раз тогда, когда все аристократы ложатся спать. Рене широко улыбнулась и поцеловала Бонну в щëку. Руки последней зашевелились под юбкой герцогини активнее. Рене промурчала нечто нечленораздельное, и еë рука скользнула вверх по внутренней части бедра Бонны. Еë пальцы двигались грубо, резко, но умело. Глаза Бонны закрылись почти полностью, однако дëргающиеся веки будто бы не хотели опускаться. Из еë приоткрытых уст доносилась тихая мелодия наслаждения. Рене позабавила такая чувствительность. Свободной рукой она грубо шлëпнула девушку по ягодицам. — Прошу Вас, двигайте своими пальчиками чуточку быстрее. Авось к утру справимся. Бонна, очнувшись, лишь кивнула, исполняя просьбу герцогини. Ласки с лëгкостью извлекали из юных тел удовольствие, доводя до пика. И… И… Мелкая дробь покрыла руки и ноги Бонны от резко возросшего удовольствия. Она остановилась, тяжело дыша, однако очередной сильный шлепок, за которым последовала рука в волосах, сжавшая их. Как приятно и больно. Бонна склонила голову, одарил Рене нежным поцелуем. Теперь уже юная герцогиня ощутила ту самую точку невозврата, когда от наслаждения закатываются глаза, и сердце начинает колотится сильнее. Бонна ослабленно грохнулась рядышком, продолжая целовать госпожу в шею. — Нам… Кажется, пора, — медленно заговорила Рене.

•┈••✦ 🌹 ✦••┈•

Рене шла по коридору, будучи слегка потрëпанной. На еë корсете ослаблена шнуровка из причëски торчит шпилька, которую она вечно поправляла, чтобы не выпала. Секс — это такая энергозатратная вещь. Вдруг еë сонные глаза уловили движение в темноте. Она пригляделась… Опаньки! В дали, там где окно, был Бонтан. Он сидел на подоконнике, свесив одну ногу, а вторую закинул на сам подоконник, приняв вид скорее бандита с большой дороги, нежели нарочито вежливого человека. Рене опустила голову, в попытке остаться не замеченной, однако была схвачена за рукав. — Куда это Вы? Останьтесь. Герцогиня подняла взгляд, поняв что никуда теперь не денется. Еë и без того хрипловатый голос предательски дрогнул: — А-а… З-зачем? — Ну же, посмотрите на меня, я не кусаюсь. Рене тяжело вздохнула, но в глаза ему не глядела. Она молча села на подоконник рядом, оперевшись плечом о стену. Над ними повисла неловкая тишина. Бонтан смотрел на еë профиль с мягкими очертаниями и не мог ничего сказать. Нет, у него конечно была тема для серьëзной воспитательной беседы, но так не хотелось ругать еë. В его груди теплилось желание проявлять к ней нежность. «Но кто мы друг для друга, чтобы о таком мечтать?» — подумал Александр. — Рене… «Нет, я должен сделать это. Ради Клода, ради Дафны, ради неë. Потому что она явно не понимает, насколько ужасную вещь сотворила». — Что Вы думаете… По поводу сегодняшнего происшествия? — робко спросил он. Рене замешкалась. — Почему Вы спрашиваете? — она с любопытством взглянула на Александра. — Вы знали какой он человек, Вы знали, что маленькую девочку с ним наедине лучше не оставлять. Вы использовали Дафну в своих целях, конечно, Вы умница, сегодня король много нового узнал о своих придворных, но какой ценой? Вы хоть понимаете, что этот дьявол мог заразить Дафну каким-нибудь сифилисом или гонореей, и она может забеременеть? И этого бы не случилось, если бы не Вы. Рене только нахмурилась. — Хотите сказать, что я должна ещë и извиняться перед ней? Чëрта с два, я же не насиловала никого, здесь виноват герцог! Пускай он за свои поступки отвечает. — Я и не говорю, что герцог не виновен. Но да, Вы правы, я склоняю Вас к тому, чтобы извиниться перед Дафной. — Нет нет, это разговор в никуда… Доброй ночи, месье! — герцогиня спрыгнула с подоконника и шустренько почапала к себе.

╚══════════ஓ๑♡๑ஓ═══════════╝