Вавилон

На утро после событий. Хосок сидел за рабочим столом и просматривал в интернете новостную ленту. Сегодня пошла третья неделя с момента публикации порно-ролика с участием Ли Сан. Тело комиссара было в постоянном состоянии тонуса — он ждал, когда рванёт, и подозреваемый в убийстве Джастина Бима начнёт действовать, являя всему миру своё истинное лицо.  — Что же ты медлишь? — прищурил глаза Хо, просматривая последние интервью Ли. — Почему не действуешь?  Когда дверь его кабинета с грохотом распахнулась, альфа вскочил с кресла и схватился за пистолет, висящий у него на поясе.  — Я хочу заявить!  В дверном проём стоял красивый омега европейской внешности, судя по расширенным зрачкам, упоротый в хлам.  Хосок убрал руку от оружия и, выгнув недовольно бровь, присел обратно в кресло. Минсок, его помощник, нервно маячил позади омеги и что-то явно хотел ему сказать. — Я хочу заявить! — снова громко повторил парень. — Ну заявляй уже, чё кричишь то. — фыркнул альфа и принял расслабленную позу. — Я слушаю, внимательно.  — Меня зовут Брендон Смит… — омега тяжело сглотнул и сделал глубокий вдох. — Сегодня… я… Сегодня ночь… я… — Ты? — комиссара начала утомлять вся эта ситуация. — Говори давай или проваливай, пока я не закрыл тебя в вытрезвителе.  — Сегодня ночью… я убил Ким Сокджина.  Лицо Чона вытянулось, и он, быстро заморгав, перевел взгляд на Минсока, который замер позади европейца и смотрел на него в ответ с большими полными сожаления глазами.  — Я так же причастен к убийству Мин Юнги и Ким Тэхёна.  — Что?! — от имени последнего тело альфы покрылось липким потом. — Что ты несёшь?!  — Комиссар Чон… — лицо помощника исказилось сочувствием. — Звонил Джексон Ван, он срочно просит приехать вас в центральную больницу.  Хосок срывается с места и находу натягивает куртку.  — Этого за решетку. — рявкает он и бежит на выход.  Ночь событий. Юнги расплатился на кассе и, подхватив два крафтовых пакета, набитых до отвала различными фруктами и сладостями, вышел из магазина. Подойдя к машине, он поставил один пакет на капот и полез в карман за ключами.  — Эй, Мин! — альфа поворачивает голову и всего на пару секунд удивляется.  В пяти метрах от него стоит какой-то человек, его лицо скрыто чёрной маской, а на голову накинут капюшон.  Когда неизвестный поднимает руку, Юнги замечает металический блеск пистолета. Ему не страшно, он всегда знал, что умрёт от вражеской пули. Ему обидно, что он не увидел рождение своих детей… обидно, что не успел насытиться любовью своего молодого мужа… обидно, что не сдержал обещания быть с ним всю жизнь.  — До встречи в аду, тварь… — громкий выстрел разрезает ночную тишину, за ним второй.  Юнги выпускает из рук пакет, и множество апельсинов и яблок рассыпается по земле. Прижав руку к животу, он опускает голову и смотрит на кровавые пальцы.  — Чёрт… — ноги подкашиваются и он падает на мокрый асфальт.  Дождь бьет по бледному лицу, и альфа начинает кашлять. Больно. Он пытается встать, пальцами сжимает воздух, стараясь ухватиться. В голове звучит только одна мысль — защитить, уберечь… но свинец, пробивший его плоть, отключает сознание. — Чимин…

***

Сокджин, громко смеясь с какой-то шутки Брендона, вышел из кафе. Они провели замечательный вечер, Джин давно так не расслаблялся. Парни обсудили, наверное, всевозможные темы, начиная с работы и заканчивая рассказом омеги, как тяжело проходили его роды и как малыш Киллиан не хотел покидать уютное место в животе папы. Конечно, Джин несколько раз пытался перевести разговор и всё-таки выяснить, что за проблема у Брендона, но тот сразу начинал нервничать и переводить тему. Но самым странным было не это, а то, как европеец каждый раз на него смотрел — в его глазах появлялись дикий страх и непонятное ему чувство сожаления.  — Хён, я забыл телефон. — хнычет Брендон позади него. — Иди в машину, я догоню.  Сокджин закатывает глаза и машет тому поторапливаться. Он не спеша шагает по парковке, напивая себе под нос какую-то мелодию. Дождь маленькими каплями брызгает на красивое раскрасневшееся от алкоголя лицо, и омега зябко ведёт плечами.  — Фу, — бурчит на неприятную погоду, а затем роется в сумке, силясь найти в куче разного хлама ключ от машины. — Да чтоб тебя, где ты маленький проказник.  Услышав позади себя шаги, он усмехнулся и, не поворачивая головы, спросил:  — Нашел телефон, растяпа?  — Да.  Плечи Сокджина напряглись, ведь голос Брендона был сам не свой. Он медленно повернулся к нему всем корпусом и отрицательно покачал головой.  — Нет… — еле слышный шепот, он неотрывно смотрел на блеск метала, зажатый в руке европейца. — Отпусти, не надо… — сглатывая вязкую слюну, отступает на шаг назад. — Пожалуйста… — Прости Хён, умоляю прости. — по лицу омеги скатываются крупные слёзы. — Они забрали моего сына.  Брендон в два шага оказывается около него и делает резкий рывок. Тело прожигает острой болью, и Джин сгибается пополам.  Блеск стали и новый удар. Больно, слёзы брызгают из распахнутых от ужаса глаз.  Брендон не дает ему упасть, подхватывает и прижимается к его уху.  — У меня не было выбора, прости Джини. — парень оглянулся по сторонам и, накинув на голову капюшон, быстро скрылся в тёмном переулке.  Сокджин, зажимая рану рукой, падает на колени и валится на бок. Слезы катятся по щекам, смешиваясь с проливным дождём.  — Не хочу умирать. Не хочу умирать.  Он тянется к сумке, которую выпустил из рук после удара ножом, шарится в ней и с трудом находит телефон.  Дрожащие окровавленные пальцы стучат по яркому дисплею. Мобильный от попадания влаги на экран виснет, и омега скулит то ли от боли, то ли от досады. Мысли в голове путаются, и вместо номера Юнги он звонит тому, кто обещал оберегать его всю жизнь…  Первый гудок, второй, третий… — Алло?  — Намджун… — еле слышный стон. — Помоги мне, я не хочу умирать. — и погружается в темноту.  — Джин! — не слышит, как надрывается голос мужа.  Лас-Вегас. Намджун, сложив руки за спиной, внимательно следит за двумя бойцами на ринге. Чонгук хорошо двигается и на удивление совершенно не отвлекается, что очень радует тренера. Американец уже знатно подустал, и Чон начинает зажимать его в угол. Наносит сильные удары, и Ким горделиво выпрямляет спину.  — Мой пацан.  Намджун поворачивается в сторону, где стоит тренер американца, Джонатан Пирс.  — Эй! Ставлю сто баксов, что твой уйдёт в нокаут через два раунда.  Насмехается. Дразнит. Специально выводит на эмоции.  Пирс злой раздувает ноздри, и Киму даже с расстояния слышно, как у того скрипят зубы.  — Да пошёл ты… — шипит американец и, показав ему средний палец, отворачивается к рингу и что-то кричит на английском своему бойцу.  — Грубиян. — обижается Ким. — Никаких манер у пиндосов.  — Перестань. — осуждающе покачал головой помощник тренера. — А потом удивляешься, почему Чонгук такой задира. Намджун закатил глаза — Минхо иногда был страшно занудливым.  Через десять минут, когда он спустился с ринга, где в перерыве между раундами давал наставление Чонгуку, его телефон начал шумно вибрировать. Посмотрев на экран, альфа удивленно вскинул брови.  — Ничего себе. — усмехнулся и принял звонок. — Алло? — из динамика полился хриплый голос мужа, и те слова, которые он услышал, будут всю жизнь его преследовать.  — Джин!

***

В тот момент, когда Чонгук слышит звон гонга, нервы накаляются до предела. Он не видит ничего, кроме своего американского противника, несущегося к нему.  Майкл делает первый ход, небрежный удар левой, от которого Чон легко уклоняется и отвечает быстрой комбинацией. Руки соперника подняты, когда он защищается. Чонгук улыбается, обнажая чёрную капу во рту — для него, начало их боя это всего лишь разминка. Он не выпустит своего зверя на волю ещё как минимум три-четыре раунда.  Они кружат вокруг ринга, американец бросает легкие комбинации, что так веселят Чона. Майкл Френдли чемпион и, судя по ленивым движениям, не воспринимает Чонгука в серьёз. Глупец.  Громкий звон сигнализирует об окончании раунда, и кореец возвращается в свой угол, где его мгновенно окружает команда. — Сохраняй темп, не спеши. Он играет с тобой, ищет слабые места. — быстро проговаривает помощник тренера.  — Где Нам? — хмурится альфа, замечая, что того нет.  — Не знаю, вскочил как ошпаренный и куда-то рванул. — объяснил Минхо. — Всё не отвлекайся, дуй на ринг.  По ходу нового раунда Чон понимает, что противник поменял тактику. Майкл бьёт сильнее, нейтрализует его атаки апперкотами. Чонгук злится и наносит резкую серию ударов, американец спотыкается, но, быстро восстановившись, неожиданно пробивает ему в ребра. Чон отпрыгивает в сторону, неприятно морщится. Затем дергает головой, скидывая с себя боль. Безумно улыбнувшись, разгоняется, прыгает и бьёт ногой противника по лицу. Майкл падает, и он седлает его сверху.  — Тебе конец. — рычит Гук и начинает вколачивать в соперника свои мощные кулаки.  Чонгук звереет, его лихорадит, адреналин рагоняет кровь по венам. Чувствует запах победы и мирового признания. Ликует. Но резкая боль пробивает его голову посильнее мощных ударов бойцов. Будто он на бешеной скорости врезался в стену. Черепная коробка трескается — ощущение, что сейчас серая масса вывалится наружу.  Чонгук встаёт на ноги и, обхватив голову руками, пятится назад.  Противник, воспользовавшись его растерянностью, быстро поднимается и в два шага оказывается около него, бьет… Джеб. Кросс. Нокаут.  Чон Чонгук больше не непобедимый.  Альфа падает, но прежде чем отключится, скребет ногтями по полу, словно пытаясь удержать себя в реальности.  — Тэхён…  Десяти минутами ранее. Сеул.  Тэхён отвёз родителей в свою квартиру, которая находилась в самом центре города. Немного поболтав с ним, он решил дать им отдохнуть, а завтра они проведут время вместе, как раз и Джин к ним присоединится. Омега неспеша выехал из города и двинулся по направлению к дому. Он был безумно рад, что родители наконец-то нашли время, чтобы навестить его. У них в Тэгу огромное хозяйство, и оно связывало их по рукам и ногам. И только в декабре они могли оставить всё на помощников и спокойно уехать на недельку к сыну. Тэхён тоже старался как можно чаще их навещать, но этот год выдался очень насыщенным и их долгожданная встреча растянулась на одиннадцать месяцев. Как бы он хотел, чтобы Чонгук тоже здесь был. Папа очень жаждал с ним познакомиться и очень расстроился, узнав, что зятя нет в стране.  Тэхён, не отрывая взгляда от дороги, нащупал телефон в сумке и быстро взглянул на дисплей. Чонгук не писал и не звонил, а значит турнир ещё не закончился. Омега переживал за своего мужчину и верил, что тот обязательно одержит победу.  Когда до дома оставалось всего пару километров, Тэхён заметил, что его быстро нагоняет какой-то чёрный автомобиль. Нахмурив брови, он постоянно поглядывал в зеркало заднего вида. Машина сильно прижималась к его левому боку — еще чуть-чуть и они столкнутся.  Тэхён бьёт по рулю, и машина издаёт громкий предупреждающий сигнал.  — Что тебе, блять, нужно от меня?! — он продолжает жать на сигнал и нервно поглядывать в зеркало.  Когда он почувствовал несильный толчок в задний бампер, то понял, что это не просто лихач, который решил потягаться со спортивной машиной, его кто-то пытается столкнуть с трассы.  Покрепче сжав руль, он начал набирать скорость, стараясь выжить из своей машины максимум. Но преследователь всё равно жался и бился о бампер.  Паника начала захватывать Тэхёна с головой, отчего его движения стали дерганными, а мысли сумбурными. Он лихорадочно думал, как сбросить хвост, но какие бы попытки не предпринимал, неизвестный все равно его догонял.  В какой-то момент их машины поравнялись и Ким повернул голову в бок. Водитель включает свет в салоне, и омега, прищурив глаза, его узнает.  — Соён…  Парень машет ему рукой и резко дергает руль. Их машины сталкиваются и Тэхён понимает, что больше не управляет транспортом. Он на полной скорости вылетает с трассы и, опустив руль, закрывает лицо руками. Машина ударяется об бордюр и, три раза перевернувшись в воздухе, встаёт на колёса.  Перед тем, как отключиться, Тэхён дотягивается до красной кнопки SOS и, ударив по ней, со стоном откидывается на спинку сиденья.  Голова кружится, чувствует, как по лбу стекает горячая кровь. Тело горит будто его сжигают заживо.  — Чонгук…. — неразборчиво проговаривает омега. — Помоги мне… — сознание тухнет, погружая его темноту.  Через 24 часа после событий. Намджун и Чонгук мчатся по коридору реанимационного отделения. Бледные, испуганные и до ужаса взволнованные. Они вылетели самым ближайшим рейсом, наплевали на всё — на бой, турнир, победу и т.д. Ничего не может быть важнее их омег.  Забежав за угол, парни резко останавливаются. Взгляды бегают по лицам ожидающих около палат людей.  Крохотный омега весь сжался и тихо всхлипывал, держась пальчиками за свитер сидящего около него мужчины.  — Чимин… — окликает его Чон.  Мин поднимает красные и воспаленные от слёз глаза, моргает, а потом резко срывается к нему и, уткнувшись в широкую грудь, громко плачет.  — Гуки, что происходит? — всхлипывает парень. — Я боюсь, вдруг они не выживут.  — Выживут. — гладит его по спине Чон. — Обязательно вернутся к нам. Ты только не плачь, подумай о ребёнке. — Детях.  — Что?  — У нас близнецы. — хрипит омега. — Юнги не может оставить своих сыновей. Правда, Гуки? Он же не бросит нас. — поднимает голову и смотрит с надеждой в глаза альфы.  — Конечно.  Намджун обходит их на ватных ногах и замечает сидящую в нескольких метров от всех, крупную сгорбленную фигуру. Подойдя ближе, альфа присаживается около мужчины и смотрит. Слов нет, но в его глазах можно прочитать тысячи немых вопросов. — Он жив, — поворачивает голову Донсок. — Врачи стабилизировали его состояние, теперь дело за ним. Он должен бороться, должен хотеть жить. — красные от слез глаза начали снова наполняться влагой. — Джини был весь в крови, такой бледный, словно фарфоровая кукла…  — Я… Диалог мужчин прервал доктор, который вышел из палаты. В его руках был синий планшет, на котором были закреплены листы. Он вытащил из нагрудного кармана ручку и вопросительно на них посмотрел.  — Близкие родственники Ким Сокджина здесь?  — Да. — заторможенно кивнул головой Ким. — Как он?  — Кем вы приходитесь господину Киму?  — Муж.  — Муж. — повторил за ним доктор, делая какие-то пометки в своём планшете. — Состояние вашего супруга стабильно тяжелое. Мы удалили селезёнку и сделали переливание крови, теперь вам надо набраться терпения и ждать.  — К нему можно? — с надеждой спросил Нам. — На минуточку, мне надо его увидеть.  — Пока нет. — доктор посмотрел в сторону, где сидел Чимин. — Прошу меня извинить, мне надо зайти в соседнюю палату.  — Спасибо. 

***

Единственный, к кому разрешили зайти, это был Тэхён. Омегу спасла любовь к дорогим машинам. Система безопастности Lamborghini сработала на максимальном уровне. После нажатия на кнопку экстренной помощи, через пять минут служба безопасности бренда была на месте. Омеге моментально оказали первую медицинскую помощь, а затем молниеносно доставили в центральную больницу Сеула.  После госпитализации и обследования выяснилось, что у Тэхёна сильное сотрясение, множество ссадин и сломано два ребра. Ему вкололи убойную дозу обезболивающих, обработали раны и зашили голову.  Через сутки после аварии врач разрешил посещение пациента, но только близким родственникам. Но разве это остановит Чонгука? Альфа всеми правдами и неправдами добился того, чтобы его пустили к любимому.  И вот он уже тихонько открывает дверь палаты, заходит внутрь и застывает на месте, когда две пары красных глаз поднимают на него взгляд.  — Проходи. — шепчет пожилой омега.  Альфа проходит глубже и переводит взгляд на кровать. Его ноги подкашиваются и он чуть не падает под весом собственно тела.  — Тише, мальчик. — его подхватил высокий мужчина, очень сильно похожий на Тэхёна. — Ты, наверное, Чонгук?  — Да. — еле слышно ответил Чон, неотрывно смотря на кровать. — Ч-Чонгук.  — Я отец Тэхена, Ким Юджин, а это папа, Ким Чонин. — указал он на заплаканного омегу. — Как жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах.  — Ч-что произошло?  Чонгук смотрел на бледное лицо, покрытое мелкими и крупными ссадинами. Голова омеги была плотно перебинтована, и сквозь белую марлю просочилось красное пятно крови.  — Не справился с управлением и слетел с дороги. Машина три раза перевернулась и, слава Богу, приземлилась на колёса. — объяснил мужчина. — У него сильное сотрясение и большая гематома.  Чонгук слышал голос мужчины сквозь призму непрекращающихся громких мыслей. Как? Кто? За что? Почему? Найду! Убью! Закопаю!  — Сынок. — тихо позвал его Чонин. — Присядь, мы оставим вас наедине. — омега указал мужу на дверь. — Пойдем, надо поддержать Чимина.  — Всё это очень подозрительно. — хмурил брови господин Ким. — Тебе не кажется это странным, Чонгук? В Юнги стреляли, на Джина напали с ножом. Может моему сыну помогли съехать с дороги?  — Пошли. — потянул его за собой старший омега. — Надо позвонить Хосоку, он со всем разберется. Когда за родителями Тэхёна закрылась дверь, Чонгук присел на стул, стоящий около кровати, и, взяв руку омеги в свою, поднёс к губам. — Вишенка моя. — мажет губами по изящным длинным пальцам. — Маленький мой, — прижимает ладонь к своей щеке. — Я очень соскучился по твоим красивым глазкам, так что ты должен их открыть. — смотрит на бледное лицо и поджимает губы. — Я больше тебя не оставлю…  В этот момент Чонгук понял, что нет в его жизни ничего важнее, чем этот омега. Ради него он готов пожертвовать всем — карьерой, известностью, спортом, деньгами и даже жизнью. Ему хочется взять его в охапку и увезти на необитаемый остров, где они будут только вдвоем. Чтобы никто не смог забрать у него любимого. Возможно, это звучит как-то безумно, словно он чёртов маньяк, но Чонгук в этой жизни боится только одного — потерять Ким Тэхёна.  — Я очень сильно тебя люблю.  Через час Чонгук, уперев локти в колени и обхватив голову руками, сидел в кресле около палаты. К Тэхёну пришёл врач, чтобы провести осмотр и ему пришлось, скрипя зубами, отпустить руку парня и выйти за дверь.  Альфа так глубоко был погружен в свои мысли, что не сразу заметил, как на соседнее кресло от него кто-то опустился.  — Я видел. Чонгук повернул голову и впервые со дня их знакомства посмотрел на Хосока без раздражения.  — Что?  — Твой нокаут.  — Ммм… — Наверное, нет ничего хуже, чем проиграть, зная, что были все шансы на победу. — Нет… — Чонгук тяжело вздохнул и поднялся на ноги. — Нет ничего хуже, чем смотреть, как твой омега лежит без сознания, обколотый иголками и обмотанный трубками, и борется за жизнь. — хрипло проговорил он, а затем указал на кофе-автомат стоящий неподалеку от них. — Тебе взять?  Хосок лишь кивнул головой и задумчиво проводил взглядом ссутулившуюся спину Чонгука.  — Не переживай, ТэТэ, я найду, кто это сделал. — хмыкает комиссар, поднимаясь на ноги, и, делая шаг к палате, кладёт ладонь на дверь. — А потом отдам в руки Чонгуку. 

***

— Минсок! Тащи того парня в комнату допроса. — отдал приказ Хосок, заходя в отделение своего комиссариата. — Хван, позвони судмедэкспертам и попроси все улики, собранные с места покушения на Мин Юнги и Ким Сокджина.  — Так точно, комиссар Чон!  — Чанбин, направь наших ребят в центральную больницу. Организуйте безопасность реанимационного отделения лучше, чем в Белом доме!  — Есть! — Хан, бери группу и езжай на место преступления, опроси всех, кто мог что-либо видеть. Так же сними данные с видео-регистраторов машин потерпевших и посмотри, может по периметру есть камеры — магазины, рестораны, безопасные улицы и т.д.  — Есть!  — Остальные возвращаетесь к свой работе. — хлопнул в ладоши комиссар и, круто развернувшись, направился в сторону допросных комнат.  Через тридцать минут Хосок сидел напротив Брендона Смита, который от волнения заламывал пальцы и быстро моргал. Комиссар широко зевает, не прекращая наблюдать за сидящим парнем, и тот зевнул в ответ.  — Ну рассказывай, Брендон, — альфа откинулся на спинку стула, расслабив позу, и развёл ноги в стороны.  — Месяц назад я ждал сына из школы… — при упоминании ребёнка голос Брендона дрогнул. — Киллиан обычно возвращался к часу дня, но когда время перевалило за пять вечера, а сына всё не было, я решил прогуляться в сторону школы — мало ли, может он заигрался с одноклассниками. Маршрут я выбрал тот, какой обычно использовал Лиан. — омега отпил глоток воды из стакана, который ему протянул комиссар. — Через две остановки от дома я обнаружил валяющийся на обочине портфель. — он шмыгнул носом. — Тогда-то и раздался кошмарный телефонный звонок. Мне позвонил господин Ли Сан и сказал, что сын находится у него, и если я хочу увидеть ребёнка живым, то должен выполнять его приказы.  — Почему именно вы? — задал уточняющий вопрос Хосок.  — Когда я приехал в назначенное Ли место, мне накинули на голову мешок и посадили в машину. Через полчаса меня привезли в какой-то загородный дом. Киллиана там не было, и я потребовал, чтобы мне показали ребенка, но вместо этого меня накачали наркотой. — парень замолчал, пару раз вздохнул и по его щеке стекла тонкая влажная полоска. — Когда я пришёл в себя, передо мной сидел Ли и….и… — И?  — И Ким Соён.  — Кто это? — комиссар достал блокнот, чтобы сделать заметку.  — Мы работали вместе в…— омега замялся. — В-в борделе. Но Тэхён… наш сутенёр… При озвучивании родного имени Хосок поддался вперед, стараясь не упустить не единого слова. — Тэхён вышвырнул его из клуба за употребление наркотиков… но это была просто последняя капля. Соён встречался с гостями за пределами клуба, раздавал личную информацию не только о себе, но и об остальных мальчиках, ну и ещё много всяких косяков. — горло от волнения пересохло, и он сделал новый глоток воды. — После ухода из клуба Соён подался во все тяжкие — тяжелые наркотики, дешёвые бордели, притоны и т.д. Он пал на самое дно… — омега хмыкнул. — …хотя мы и так были на дне… шлюхи, пусть и дорогие. Так вот, во всех своих бедах Соён обвинял Тэхёна и жаждал мести. Сначала он попытался подсадить на кокаин Тати, мальчика из борделя, но Ви, вытащил его из этой серотониновой ямы, чем только сильнее разозлил Соён, ведь тот (как он думает) тоже нуждался в помощи, но вместо этого ему дали пинок под зад…. Хосок молча слушал, внимательно следил за жестами и мимикой европейца. Он активизировал чутьё на максимум, вспомнил психологию эмоций, старался ничего не упустить.  — …. По рассказу Соён, как-то вечером, когда он продавал своё тело на улице, к нему подъехал представительный автомобиль и из него вылез Ли Сан и предложил помощь, но в обмен на услугу. — Какую услуг? — комиссар сделал новую заметку. — Почему именно Соён?  — В последний рабочий день, он отдыхал именно с Ли, и у него же на глазах Ви выгнал Соён из клуба.  — Это его унизило?  — Конечно! — эмоционально воскликнул, омега. — Очень. Поэтому он согласился на предложение Ли, и с огромной радостью… ведь очень хотел отомстить.  Хосок кивнул головой и достал пачку сигарет.  — Не против, если я закурю? — Нет.  Комиссар вытащил сигарету и, чиркнув зажигалкой, сделал глубокую затяжку. Маленькое помещение моментально заполнилось сизым дымом, и омега хоть и был не против, но рукой около носа помахал.  — Хорошо… — глубоко вдохнул яд Чон. — С Соён всё понятно, зачем это всё нужно господину Ли?  Хосок прекрасно понимал зачем и почему, но ему надо услышать это от Брендона, чтобы потом предоставить информацию в суде.  — Это из-за последних событий… — пожал плечами омега. — Вы разве не слышали этот скандал с порно-роликом?  — Нет, расскажите. — стряхнул на пол пепел альфа.  — Недавно в сеть вылилось видео с участием Ли Сана и проституток. Он устраивал оргию в своём загородном доме. Шлюхи, наркотики, алкоголь, известные личности и т.д. — пояснил Брендон. — Этот слив сильно ударил по авторитету Ли. Акции его компании упали, с должности министра сняли, муж подал на развод и обвинил в домашнем насилии…. — Откуда вы это знаете, господин Смит? — комиссар прищурил глаза. — Из интернета?  — Нет, мне об этом рассказал Соён.  Хосок поморщился, ему нужно, чтобы были чёткие улики против Ли Сана. Слова наркомана в суде будут признаны, как косвенные.  — Хорошо. — затушил окурок альфа и, поднявшись на ноги, начал кружить по помещению. — Причина покушения на Ким Тэхёна мне ясна. — он остановился за спиной омеги. — Ким Сокджин? За что вы ему мстили?  Брендон сжался и задрожал всем телом. Глаза неприятно защипало и ему пришлось прикусить губу, чтобы не разрыдаться в голос.  — Я не мстил…. Джин, он…он очень хороший. Но… — Но?  — Это видео… — омега сделал пару глубоких вдохов и потянулся за стаканом. — … то видео, было снято мальчиками Сокджина… — рука дорожит, а зубы стучат о тонкое стекло, пока он делает жадный глотки воды. — Ли думает, что это он слил ролик.  — Господин Смит… — комиссар навис над ним и близко прижался к уху, давил морально. — Почему именно вы?  — Я… я был тем самым мальчиком, кто установил скрытую камеру… — тихо прошептал омега. — Он сказал, если я не убью Сокджина, он убьёт моего сына….— быстро затараторил он, стараясь оправдать себя. — У меня не было выбора, понимаете? Не было! Но господин….комиссар, они так и не вернули Киллиана, помогите мне. Я всё расскажу, я буду оказывать полное содействие следствию, только умоляю, верните моего сына!  — Надо было сразу идти в полицию, а не тыкать ножом в человека, который вам безоговорочно доверял. — комиссар подошёл к двери. — До конца следствия вы будете находиться под стражей, господин Смит.  — А как же мой сын?! — вскочил с места омега. — Найдите моего сына!  — Мы найдём его, а вы пока вспомните, кто из ваших близких родственников сможет оформить опеку над ребёнком.  — Опеку? — заторможенно повторил омега.  — Вы сядете, господин Смит, и сядете надолго.  Брендон замер, словно до него только что впервые дошло, в какую жопу он встрял. Ноги подкосились, и он рухнул обратно на стул. Поставив локти на стол, он обхватил руками голову.  — У меня нет родственников… — еле слышно прошептал. — У меня кроме Сокджина никого нет… теперь нет и его.  — Ким Сокджин жив. — сказал комиссар и вышёл за дверь.  — Прости меня, хён.