Призрак Вдовы

Март, 2012 год. Гавана, Куба.  Сидя здесь в полном одиночестве на белом песке океанского побережья под непривычно ярким, но столь трепетным светом растущей луны над спокойно переливающейся в волновом беге, чернеющей водной гладью она позволила себе по-настоящему расслабиться.  В лицо дул морской бриз раздувая прилично отросшие темно-русые пряди назад, солоноватый теплый воздух щекотал рецепторы, но не раздражал обоняние. Редкие песчинки с особенно сильными порывами ветра покалывали её щеки. Размерянный шелестящий шум прибоя успокаивал встревоженную душу, приятно шурша морской пеной на берегу у самых её босых ступней.  Так хорошо и спокойно этой одинокой, совершенно безлюдной ночью под белым, таким далеким и холодным светом толстого месяца на теплом, некогда обжигающем песке. Рядом лежит пистолет с накрученным глушителем и тремя неиспользованными пулями в магазине, остальные четыре остались в стенах некогда «родного» дома и одна в светлой мужской голове.  Несколько месяцев до этого.  Декабрь, 2011 год. Пригород Нью-Йорка, США. — Джон, звонила твоя мама. Сказала, что они с отцом будут через час. — громко сообщила женщина, параллельно ставя в уже разогретый духовой шкаф маринованную утку с яблоками и мёдом.  — Дорогая, пары бутылок белого вина будет достаточно? — мужчина прошло в столовую, что была смежена с кухней и расставив две бутылки с алкоголем, уже покрывшиеся конденсатом, на за сервированном столе подошёл к колдующей над подачей блюд супруге и бережно обнял сзади, вынуждая ту замедлиться и насладиться моментом.  — Моя мама больше предпочитает красное, лучше поставь одну бутылочку. Она оценит. — со званием дела рекомендует она на несколько секунд оперевшись затылком о крепкое мужское плечо. Завитые крупными локонами русые волосы рассыпают по белой рубашки на его груди, красиво переливаясь на свету.  — Я тебя услышал, — её неохотно отстранили за плечи, после того как она ощутила поцелуй в макушку. Она услышала отдаляющиеся шаги разом отмерев и сбросив вуаль момента.  А что насчет её родителей — разумеется, они являются шпионами ЩИТа под прикрытием и часто участвуют в миссиях для создания алиби или, как в её случае, отыгрывают родителей. Вайолет и Ричард обещали приехать не раньше, чем через час, желая по пути купить пирожные к чаепитию.  Родители Джона были приемными и взяли мальчика в раннем детстве из детского дома, будучи очарованными его добрыми большими глазами. Если бы они знали, что за человек вырос из этого чудного мальчишки. Можно было долго капаться в прошлом мужчины и особенно в его детстве, изучать и анализировать подростковый период, но шпионке было достаточно изучить подробный отчет штатных психологов, психиатров и психоаналитиков, чтобы выстроить собственную личность и модель поведения рядом с ним. Чувствами здесь и не пахло, только холодный расчет в сочетании с актерским мастерством.  Блюстители морали и этических норм перемыли бы в женщине каждую косточку и прополоскали мозг в многочасовых лекциях о аморальности её поступков, рабочей специальности и стиле жизни, но она и не стремилась быть ярым приверженцем морали, да и честно — ей было всё равно. Она черствая и далека от образа сестры милосердия, эгоистичная, лицемерная, злая сука. Такая какая есть живет свою жизнь и делает всю ту работу, что многие бы побрезговали. — Думаю, этот экземпляр твоей матушке придется по вкусу, — задумчиво произносит блондин, возвращаясь в просторную столовую с бутылкой из темного стекла в руках. Оставляет бутылку на столе и возвращается на кухню. Он молча берет второй нож, нарезая свежие овощи для салатов. Раскладывает нарезанные крупным кубиком по двум белым керамическим чашках и непринужденно смешивает в небольших мисочках разные заправки для салатов.  Мармора промывает зелёные листья салата под проточной водой и промокнув те полотенцем от лишней влаги, мелко режет, переложив в одну из чашек. Во вторую она мелко покрошила укроп и петрушку. Время от времени женщина бросала счастливые взгляды на супруга и скромно улыбаясь, получая в ответ пристальный взгляд голубых глаз.  Когда блондин унес чашки с уже готовыми салатами и поставил в центр стола он порывисто выпрямился в полный рост и развернулся, чуть не снеся с ног женщину с тарелкой морепродуктов и сырами на закуску. Мармара чудом удержала тарелки в руках, подняв руки в верх и приготовившись к столкновению, но почувствовала только крепкие мужские руки у себя на ребрах и на талии под спиной.  — Я не ушиб тебя? — всё также обнимая её и удерживая навесу, встревоженно спросил блондин, заглянув в зелёные глаза. — Всё хорошо, — облегченно выходную и успокаивающе улыбнувшись, она вновь приняла вертикальное положение и расставила блюда с закусками на оба конца обеденного стола.  А затем торопливо развернулась к так и замершему мужчине, что завороженно наблюдаем за ней, и обхватив одно рукой коротко стриженый затылок, невинно поцеловала в губы. Ответная реакция не заставила себя долго ждать и теперь её крепко прижимали к крепкой груди сжимая в объятиях, страстно впиваясь в пухлые, такие любимые губы.  Через минуту страстного поцелуя Джон шумно выдыхает и отстраняет русоволосую от себя, долго разглядывает такие знакомые черты лица, а после неохотно выпускает из кольца собственных рук.  Женщина привычно легкой и плавной походкой возвращается в зону кухни и неторопливо надевает прихватку, чтобы затем открыть духовку и проверить утку на готовность.  Закрыв обратно дверцу и сняв плотную, стеганую рукавицу с правой руки, хоть она и была левшой — её героиня Джейн была правшой, женщина прошла в их общую спальню.  Пройдя вглубь комнаты она зашла в гардероб, прихватив вешалку с приготовленным и уже выглаженным платьем шпионка сбросила трикотажный домашний комплект под ноги. Сняла струящуюся ткань и ловко за нырнула в платье. Придерживаясь одной рукой декольте на груди и отбросив пышные волосы другой, она потянулась к застежке, а заслышав тихий шорох чужих шагов за спиной вздрогнула от горячих пальцев на оголенной спине. Вдоль позвоночника пробежал табун мурашек, отдавая покалыванием в кончиках пальцев.  Мягкие прикосновения от лопаток к талии по спине были уж очень приятны, от чего к затылку прошлась ещё одна волна въедливых мурашек. Он провел кончиками пальцев по её оголенному плечу, после чего прикоснулся губами к коже чуть выше ключицы. Она практически плавилась от проявленной нежности, хотя едва ли этот момент длился дольше секунды. Затем, она почувствовала, вместе с тихим жужжанием молнии, как ткань платья плотнее прилегает к коже.  В дверь неожиданно зазвонили. Наверное, родители приехали чуть раньше. Мужчина отстранился и ушел открывать гостям, а она неторопливо переобула домашние тапочки на черные лаковые шпильки под цвет шелкового платья косого кроя, что выгодно подчеркивало выраженную талию и бедра.  Когда она вышла в гостиную, туда неспешно проходили «её» родители, что были очень тщательно подобранны и имели некоторые схожие черты лица с ней.  «Джейн» сразу просияла и заулыбалась во все тридцать шесть зубов, ныряя в крепкие и теплые объятия «матери». Всё происходило с широкими, радостными улыбками на лицах и трепетным, женским шепотом о том как она счастлива за свои любимую дочурку. Ричард громко поздоровался с зятем крепким рукопожатием, пока «Джейн» обнималась с «мамой». Женщина была чуть ниже неё из-за чего ей пришлось наклониться, а вот «отец» не уступал ей по росту даже сейчас, когда она на каблуках. Мужчина мягко и обыденно, крепко обнял и коротко поцеловал в румяную щеку. Первым отстранился и поспешил отнести гостинцы на кухонный стол. Джон, тем временем, ухаживал за дамой и повесил её зимнее пальто в шкаф.  Как только они вчетвером прошли в гостиную Вайолет потребовала экскурсию по дому молодоженов, разумеется по её желанию. Женщина с радостью согласилась, после бодрого предложения супруга осмотреть всю территорию, а не только дом. Привезенные подарки были предусмотрительно оставлены под новогодней елью украшенной самыми разными игрушками, бантами, стеклянными разноцветными шарами, гирляндами и рождественской звездой, что короновала дерево и излучало мягкий желтый свет.  Время доходило до одиннадцати, когда в дверь снова позвонили, а на пороге женщина встретила родителей Джона, что радовались ей, как собственной дочери. Миссис и Мистер Паттоны первым делом принялись расспрашивать как её здоровье и настроение, довольна ли всем, не обижает её их сын, что вызвало только веселую улыбку у «Джейн» и закатанные глаза у Джона.  — Что вы, Элизабет! Он с меня пылинки сдувает, — тихонько возмущается женщина обнимая в ответ свекровь. — Ну, тогда ладно, — лукаво отвечает Миссис Паттон весело посмеиваясь и наконец выпуская из теплых объятий невестку. Женщина чуть моложе шестидесяти так же тепло обняла и сына.  Всей дружной толпой они прошли в гостиную, а после теплых приветствий родителей между собой и обменов свежими новостями все поспешили занять свои места за уже накрытым столом.  На напольных часах время было без пятнадцати двенадцать — как раз вовремя. Мужчины открывали вино и ухаживали за дамами, женщины обменивались комплементами и украдкой пробовали приготовленные блюда, нахваливая их совместную стряпню. Такое шумное празднование Новогодней ночи в теплой и семейной обстановки проходило на удивление весело и радостно, без любых упреков и нравоучений. Их родители ещё на свадебной церемонии быстро сдружились и хоть со свадьбы прошло чуть больше двух месяцев, прекрасно ладили.  Всю ночь Джон, сидящий напротив неё, незаметно подмигивал или смотрел неотрывно в её глаза, ничего и никого вокруг не замечая. А шпионка только отвечала влюбленной улыбкой, что не сползала с её лица, потому что его взгляд по истине влюбленный.  После сытного ужина все дружно перебрались в гостиную где прошёл торжественный обмен подарками между всеми членами их большой семьи, что было в новинку для неё. Ведь в её первом браке было далеко не до празднования и не до подарков, во втором они оба были сиротами, а сейчас она получила такие важные и полезные вещи — от Элизабет и Майкла полное собрание кулинарных рецептов со всего мира и из разных веков, что она так мечта купить, но руки никак не доходили, а от «свои» родителей комплект ювелирных украшений. В коробке от Джона лежали те самые босоножки и записка с намеком на вторую часть подарка, что он подарит многим позже. Подняв вопросительный взгляд женщина поймала многообещающий взгляд светло-голубых глаз, но больше никаких объяснений.  Она прекрасно знала об этой паре босоножек, заметив смятый чек в кармане его пиджака, и о новом комплекте белья на дальней полке, быть может это и была вторая часть, но стоило быть осторожной.  Нельзя было забывать, что она живет с наемным убийцей под одой крышей. И не смотря на все свои чувства мог что-то да узнать, но как раз вот это было исключено. ЩИТ подходил к вопросу конспирации с восхитительной дотошностью, что сам Старк когда-то не нашел ничего дельного. Оставалось держать ухо востро и ждать сюрприза. К слову, Мармора ненавидела сюрпризы.  Родители разъехались ближе к четырем утра по собственному желанию, вдоволь на болтавшись между собой и прилично охмелев. Тепло попрощавшись с родителями Джона и «своими» «Джейн» поторопилась снять уже ненавистные за прошедшую ночь шпильки, хотя на деле могла проходить в них ещё столько же.  Босыми ногами шагая по прохладному напольному покрытию она тороплива начала составлять грязные тарелки в посудомойку, туда же бокалы из под вина и столовые приборы. Мужчина в это время перекладывал оставшиеся салаты и закуски в контейнеры составляя их в холодильник.  Когда дверца посудомоечной машины щелкнула, а затем тихонько зашумела вода внутри, женщина тихонько подошла к блондину сзади. Разумеется, он бы услышал её шаги, если бы не был так задумчив и расслаблен. Руками она скользнула по широкой спине, кончиками пальцев нежно проведя вверх и вниз. Джон закончил составлять контейнеры на полки и закрыл дверцу, хоть внешне мужчина остался полностью спокоен, она почувствовала как мышцы под ладонями заметно напряглись. Продолжая свою пьяную вольность она положила обе ладони ему куда-то на ребра, после чего провела ими вперёд и крепко обняла тёплое тело.  — Устала? — тихий баритон мягко завибрировал в грудной клетке где-то глубоко, когда она ухом прижалась к спине. — Угм. Она чуть ослабила хватку и нырнула ему под руку, оказываясь спереди. Он тихо выдохнул и оперся руками о столешницу по обе стороны от неё, из-за чего она оказалась в ловушке. Женщину это ничуть не смутило и она снова обхватив его торс обеими руками расслабленно уткнулась носом ему куда-то к ключицу, вдыхая знакомый запах одеколона и мужского тела. Джон сразу ответил на объятия и скрепок обхватил обеими руками, сильнее прижимая к себе, будто пряча любимую от всех невзгод в своих руках. Кто бы знал, что она и есть его главное несчастье. — Что за вторая часть подарка? — негромко спросила она не отстраняясь от теплой груди, невольно поддаваясь легким покачиваниям мужчины в неосознанной попытке так успокоить её внутренне беспокойство.  — Я купил тебе тот самый комплект белья. — куда-то ей в волосы, так же тихо признается мужчина и в привычном жесте прижимается губами к её макушке. — Синий, как ты хотела. — она почувствовала как мужские губы растягиваются в счастливой улыбке.  — Сегодня совсем сил нет, но завтра очень хочу его применить…— поморщившись от усталости в теле, последнее она сказала чуть отстранившись и многозначительно заглянув в глаза напротив.  — Я с радостью помогу тебе его снять после, — лукаво ухмыльнувшись блондин чувственно поцеловал жену в губы и неохотно отстранился. 

***

Февраль.  День Святого Валентина был далеко позади, а двадцать девятое грозилось наступить через два дня. За прошедшие два месяца шпионке удалось собрать достаточно доказательств причастности Джона Паттона ко всем совершенным им убийствам. Возникает вопрос: каким боком это касается ЩИТа? Жертвами убийств зачастую становились именно агенты ЩИТа работающие под прикрытием, но засранец работал чисто и без осечек так, что не прикапаешься.  За прошедшие почти пять месяцев она не контактировала ни с кем из организации, даже косвенно, посвятив себя официальной работе менеджера по продажам и редким консультациям частных предпринимателей. Работа подразумевала стабильный график, но вот с отпусками было туго. Джон  напротив, часто уезжал в «командировки» на пару дней, а по возвращению посвящал всё своё свободное время дому и ей, любимой супруге.  На сегодня у Марморы были иные планы, кардинально отличные от предыдущих дней. Джон вчера уехал в очередную «командировку» в Мексику, разумеется сказав ей, что едет по работе в другой штат. Узнала она данную информацию из маячка, предусмотрительно расположенном в обручальном кольце, что было создано по специальному заказу в техническом отделе ЩИТа. Сигнал с которого шёл прямо на её мобильный транслируя передвижение в реальном времени. Женщина буднично проснулась по писку будильника и неохотно разлепила глаза, сильно щурясь спросонья. Честно, хотелось остаться в постели и забить на всё и вся, но не за этим она который месяц отыгрывала любящую жену, чтобы в самый ответственный момент бросить и послать всё. Сбросив пуховое одеяло в сторону и опустив босые ступни на прохладный паркет она поднялась с теплой и такой притягательной постели. Степенно разминая затекшее после сна тело Мармора направилась в ванную комнату. И только после водных процедур неторопливо прошла на просторную кухню, чтобы приготовить себе завтрак.  Кухонный гарнитур освещают лучи восходящего солнца, что проникают через широкие окна над столешницей. Яркие блики на мебели цвета слоновой кости мягко рассеиваются равномерно освещая пространство, при этом не ослепляя. Только что запущенная кофе машина тихонько жужжит по левую руку, готовя для шпионки порцию свежего бодрящего напитка.  В мыслях был четкий порядок, никакой путаницы. Она была полностью расслаблена и спокойна, как удав, после сытного обеда. Все шло точно по плану и через трое суток она будет свободна от этого брака и супруга, как и от работы менеджером. Сегодня у неё был выходной и ей не нужно было собираться, ехать в офис и торчать там до семи вечера.  Машина затихла уже наполнив керамическую кружку темной ароматной жидкостью, сигнализирую о готовности напитка. Руденко неспешно подхватила чашку за ручку и поднесла нагретую горячим напитком керамику к губам, осторожно отхлебнув глоток.  Прошла в гардеробную с кружкой в руках и бегло просмотрев все вешалки с одеждой, достала плечико с неприлично маленьким черным платьем на тонких бретелях. Удовлетворенно кивнув собственному выбору прошла к одному из ящиков и вынув самый сексуальный комплект белья, вернулась в спальню и бросила всё выбранное на не заправленную постель. Отпила ещё глоток горячего напитка и оставила чашку на косметическом столике. Сбросив с себя спальную рубашку и короткие шорты она надела выбранный комплект белья, натянула чулки и приколола на подвязки. Надела поверх платье, что только-только доходило до чулок и ловко застегнула молнию на спине.  На макияж много времени не потребовалось — много туши на глаза, немного румян для свежести и красные помада на губы для сочности. Образ получился очень откровенный, на грани с пошлостью. В дополнение шли высокие черные сапоги на шпильке, что не возможно бегать и теплое пальто с плотным, теплым платком на голову, ведь за окнами ещё лежал снег.  На мобильный пришло сообщение о вызове проститутки от необходимого клиента, что специальная программа перенаправила напрямую ей. Акула почуяла запах крови и плывет к своей смерти, осталось угостить её крючком с мясом.  Захватив всё необходимое в небольшой черной сумочке она красиво повязала платок на голову, накинула пальто на плечи и обув на ноги сапоги, что доходили выше колен. Прихватила ключи с полочки в прихожей и заперев входную дверь поспешила в свою машину.  Нью-Йорк, США. Дорога заняла не много времени, но вот припарковаться было не так легко. Оставив черный автомобиль за пару улиц до отеля где её уже ждали, женщина элегантно выпорхнув с водительского сидения захлопнула дверцу и поставила на сигнализацию. Ровным быстрым шагом направилась к пешеходному переходу игнорируя пристальные взгляды прохожих, особенно мужчин.  В просторном холле пройдя через металлоискатель и общий зал шпионка зашла в пустую кабину лифта, от куда только что вышла супружеская пара и пожилой мужчина.  Выходит на необходимом этаже и её тут же встречает пара охранников. Один сразу досматривает сумочку и не найдя ничего подозрительного возвращает вещь ей. Второй просит распахнуть пальто и жадно осмотрев соблазнительную фигуру взглядом, проводит металлоискателем по пальто вдоль спины и голенищ сапог. Затем Мармору проводят через гостиную всю занятую личной охранной, где женскую фигуру провожают чуть больше десятка пар глаз до самой двери в личный номер их босса.  При входе она встречается с внимательным, крайне придирчивыми взглядом грязно-синих глаз мужчины слегка за сорок, но очень быстро на загорелом лице расползается пошлая ухмылка. Мужчина пробирается от лица к ногам и одним взмахом указательного просит снять пальто и платок, чтобы рассмотреть её подробнее, а после вынести вердикт. Она повинуется и платным движением рук застегивает пару пуговиц и скидывает плотную ткань с плеч. Элегантным движением стягивает платок с головы и отбрасывает на ближайший диванчик.  Намеренно красуется в плавном повороте во круг оси и после удовлетворительного кивка подходит ближе. Мягким движением ладоней растирает обнаженную, крепкую грудь и сладко целует в губы. Чувствует широкие ладони у себя на бедрах и ягодицах, поддается ещё ближе и позволяется черноволосому увести себя к постели. Терпит вольные прикосновения к своей груди и только томно хлопает ресницами на возбужденный взгляд мутно-синих глаз.  Когда мужчина укладывается на постели и полностью расслабляется, позволяет натянуть на глаза повязку для сна и замирает в ожидании её дальнейших действий, Руденко начинает действовать. Поднимается с постели томно шепча разные пошлости, шуршит тканью создавая иллюзию собственного обнажения на деле же скидывает сапоги и бесшумно проходит к предполагаемому тайнику с пистолетом. Так и есть, под декоративной текстильной скамьей находится малокалиберное оружие, а чуть левее и глушитель прикреплен. Аккуратно вынув пистолет с глушителем и на ходу накрутив тот на ствол, возвращается к постели и наставив дуло в голову, слащаво произносит:  — Знаешь чего я хочу, сладкий?  — Оооо, дааа…— в предвкушении протянул мужчина не переставая улыбаться.  — Я хочу, чтобы ты мне рассказал…— смакуя каждое слово шпионка стягивает повязку с глаз не сводя дула пистолета с цели, — кому из своих «друзей» ты продавал оружие.  — Ах, ты мелкая…— злобно шипя синеглазый собирался уже закричать, как женщина нагло прижала палец к его губам. — А-а. Пистолет ведь у меня, Мартин. Если хоть пискнешь своим цепным псам, я тут же всажу первую пулю тебе меж глаз. — легко и непринужденно предупредила она прожигая свою жертву безжалостным взглядом. — Я слушаю. — Но меня убьют, если я проговорюсь…— жалобно лепечет мужчина беспомощно елозя на постели, не зная куда деться. — А если не расскажешь, то тебя убью я. — незаинтересованно пожимая плечами она резко становиться предельно серьезной, — Так, что выбирай — мучительная смерть от моих рук или возможная смерть от рук «приятелей»… Она равнодушно наблюдает за мысленными метаниями Мартина, что легко передает мимика на смуглом лице, выдавая того с потрохами. В конечном счете, он рассказывает все, что знает. А знает он достаточно, чтобы после того, как она закончит с ним, найти покупателя и товар.  — Спасибо за информацию, но тебе не стоило верить мне на слово. — это последнее, что мужчина слышит перед тем, как она хладнокровно спускает курок.  Крупное, хорошо сложенное тело разом расслабляется после того, как пуля пробивает кожу и плотный череп застревая в мягкой, желейной массе мозговых извилин, дыхание останавливается, сердце делает несколько последних сокращений и замирает. Мармора быстро, но надежно прячет оружие и правдоподобно разбрасывают свои вещи усаживается на ещё теплый труп, схватив перед этим коллекционный кубок. Рассчитав направление и силу удара, замахивается и бьет себя по затылку драгоценным металлом. Голову пронзает тупая боль, а затем темнота. 

***

Сознание возвращается неохотно, когда обонятельные рецепторы раздражает резкий запах нашатыря. Она инстинктивно дергает головой отстраняясь, напугано распахивает глаза и потеряно оглядывается во круг. Первым делом натыкается на серьезный, слегка взволнованный взгляд карих глаз, затем бегло ведет взглядом вниз и замечает форму фельдшера скорой помощи. Краем уха слушает его торопливые вопросы и кивает невпопад. Опираясь на руки поднимается в горизонтальное положение и с сильно замедленной реакцией, крутя головой, оглядывается по сторонам.  Она находилась в машине скорой помощи, сидела на сложенной каталке сверху укрытая  покрывалом. Рядом на полу в пакете лежали её платье, пальто с сапогами и платок. Мужчина рядом терпеливо объясняет, что с ней случилось и где она находится. Голос звучит негромко в салоне автомобиля, добрый и успокаивающий. Мармора напугано озирается на него, когда слышит об убийстве и правдоподобно отыгрывает назревающую панику в глазах. А когда в салон заглядывает следователь и вовсе впадает в истерику, торопливо и сбивчиво пересказывает «все как было», через каждое слово добавляя, что она не виновата. Госслужащий понимающе кивает и спешит женщину успокоить, говорит, что в этом деле работал профессионал и её никто не обвиняет. Подробно расспросив обо всём, что она помнит мужчина её вскоре отпускает, после разрешения врача.  Шпионка торопливо одевается и спешит выскользнуть из оцепленной территории, быстро теряется в толпе и уверенным шагом переходит через дорогу на мигающий светофор. Усаживается в салон своего автомобиля и быстро скинув платок, надевает широкие очки, повязывает на шею красный акцентный платок и выруливает на проезжую часть.  Время близилось к одиннадцати, однако на улице не было ни единой живой души, хотя погода была прекрасная. Несмотря на усталость и то, что голову ломила тянущая боль, спать не хотелось вовсе, но домой женщина всё же зашла.  Быстро сбросил всю одежду с себя вместе с бельем она торопливо натягивает пижаму. Запихивает вещи в большой, черный мусорный пакет и набросив первое попавшееся, кажется это была куртка Джона, она вышла к мусорным бакам выбросить «мусор».  Вернувшись домой во второй раз Мармора поспешила запереть дверь и принять горячий душ — ванну набирать она не рискнула из-за уже назойливой головной боли и легкого головокружения, боялась уснуть. Бережно маскируя кожу головы и вспенивая шампунь в волосах она старалась избегать попадания пены на свежую рану на затылке, что осталась и некоторое время кровоточила, после нанесенного удара. Разбитую кожу ощутимо щиплет, когда она торопливо смывала пену с головы, вместе к засохшей кровью. Намылив тело мочалкой с приятна пахнущим гелем, стерев с кожи весь прошедший день женщина блаженно млела под горячими струями воды, что стекали: от макушки до пят.  Она нехотя выползла из душа, когда глаза стали буквально слипаться, а шанс заснуть стоя стал слишком велик. Наспех замотавшись в теплый халат и засунув босые стопы в мягкие тапочки она поплелась в гардеробную, чтобы там натянуть вместо халата свежую пижаму.  Исполнив планируемое в жизнь Руденко оставила банную принадлежность на привычном месте и вернулась в спальню. Забралась в уютную кровать и плотно укрывшись пуховым одеялом заснула крепким сном. 

***

Март.  Пригород Нью-Йорка. Двадцать пятое число в сетке календаря выделено красным, как четвертое и последнее воскресное утро марта, первого месяца весны.  Нехотя распахнув глаза она понимает, что уже светло. Женщину встречает привычный утренний солнечный свет, пробивающийся сквозь не зашторенные с вечера окна и солнечные блики на светлых стенах. Супруг привычно прижимается к ней со спины бережно, но крепко сжимая в медвежьих объятиях и шумно сопит почти в ухо. Осторожно выбираясь из кольца мужских рук, Руденко замирает на краю постели зная, что тот нехотя слушает её. Оборачивается к блондину и еще сонно оглядывает его лицо. Лукаво улыбается, когда он с закрытыми глазами принимается шарить по постели рядом с собой, явно пытаясь отыскать ее пропавшее тело и утащить обратно в объятия. И когда мужские веки заметно вздрагивают, приоткрывая темно-синие глаза, не может не улыбнуться шире, наблюдая, как он промаргивается, силясь согнать остаток сновидений. — Уже утро? — от хриплого баритона, раздавшегося в тишине еще не потревоженной тишины пустого дома, у нее пробегают крупные мурашки по спине, и она только кивает не сводя с него влюбленного взгляда. Он тянется к ней горячей рукой приглашая вернуться в постель, что служит достаточным аргументом, чтобы она мягко улыбнувшись, юркнула обратно под одеяло. Удобнее улеглась на мужчине и прижалась щекой к горячей груди чувствуя, как чужие ладони по-хозяйски оглаживают ее бедра и бока, плотнее втискивая в свое тело.   — Еще пару минуточек, — хрипло выдыхает ей в макушку Джон, зарываясь носом в темно-русые пряди.         «Джейн» тихонько хохочет куда-то в мужскую ключицу и позволяет себе ненадолго расслабиться в кольце крепких рук. Привычно млеет от его нежности и тепла неторопливо выводя пальчиком неизвестные узоры на бархатной коже широкой груди. Отводит взгляд куда-то вперёд, погружается в раздумья и глубокий анализ собственных чувств к этому человеку, но не найдя ничего кроме стального равнодушия быстро приходит к выводу, что он ей безразличен. А почувствовав пристальный взгляд на своем лице, снова поднимает к мужскому зелёные глаза, что светятся счастье и безграничной нежностью. Джон поднимает руку, пальцами оглаживая контуры ее лица. Ведет по лбу, по небольшой горбинке на носу, очерчивает подушечками контур губ задерживаясь на небольшом шраме, взглядом следя за своими же движениями, и Руденко кажется, что у нее вот-вот разорвется сердце от болезненных воспоминаний той нежности, что когда-то теснили грудь. И только она знает скольких усилий ей стоила эта счастливая, невесомая улыбка на пухлых губах.  Но воспоминания быстро выветриваются из мыслей, когда блондин склоняется ближе, запечатлевая на ее губах медленный, чувственный поцелуй. Она сразу отзывается взаимностью подаваясь вперед, прижимаясь ещё ближе, хотя казалось ближе не куда. Его довольная улыбка была заметна даже сквозь их тягучий поцелуй. Женщина отстраняется первой и быстро выбирается из чужих рук, а затем и из теплой постели ловя удивленный взгляд голубых глаз. Игриво пожимает плечами и торопливо одернув ночную рубашку вниз, идёт в ванную комнату. За водными процедурами слышит мужские шаги по коридору, а через пять минут слышит звон разбитого стекла в унисон с тихим шипением. Внимательно прислушиваясь к посторонним звукам выплевывает пасту и наспех прополоскав рот, идёт на кухню.  — Что разбил? — спокойно поинтересовалась она и бесстрашно идет к столешнице где на корточках ползает мужчина собирая крупные осколки в ладонь. Джон крупно вздрогнул и посмотрел на любимую.         — Обязательно так подкрадываться? —блондин усмехнулся и выбросил остатки стакана в мусорное ведро. —Прошу, надень тапочки.         — Ничего не будет, перестань. — отмахивается русоволосая и не глядя ступает по паркету, чудом не наступая на осколки.  — Всегда любишь по вредничать. Тогда, тебе придется посидеть на столе, пока я соберу все мелкие осколки. — он быстро подходит к ней со спины, подхватывает на руки и пересаживает на столешницу. Она скорее инстинктивно обхватывает его бедра ногами, чтобы не упасть. — Я подожду, когда ты закончишь, — хитро прищурив глаза она коротко целует его в губы, а затем быстро отстраняется. Подталкивает мужчины ускориться с уборкой, поторапливая легкими тычками в бок.  Паттон торопится выйти из кухни и возвращается уже с пылесосом в руках. Женщина внимательно наблюдает за каждым его движением, как игривая кошка. Провожает взглядом до двери из кухни и снова встречает, когда он возвращается без пылесоса. Теперь она могла спокойно спуститься на пол и заняться завтраком, но продолжала сидеть на столешнице и плавно раскачивать ногами.  Она с удовольствием отвечает на внезапный поцелуй, когда блондин, после минутного молчаливого созерцания своей супруги, порывисто подходит к ней и в секунду зарывшись широкой ладонью в волосы на затылке, требовательно впивается ей в губы. Забрасывает руки на крепкие плечи и крепко обхватывает его шею руками, притягивая ещё ближе. Снова обвивает ногами мужские бедра и млеет, когда его ладони скользят по бедрам все выше, к внутренней стороне. На ней из белья были лишь кружевные трусы, что не являлось серьезно преградой для его проворных пальцев.  — Люблю тебя, — шепчет блондин, а в серо-голубых глазах столько эмоций, будто их обладатель увидел невообразимое и невероятное.  По телу пробежались въедливые мурашки, которые остановились только где-то глубоко под ребрами, заставляя выгнуться. Он нежно, практически невесомо провел пальцем по половым губам. Долго смотрит в красивые зелёные глаза напротив, а затем трепетно целует, как тогда у алтаря на свадьбе.  С пухлых покрасневших губ, после долгого поцелуя срывается первый глухой стон, когда мужчина начинает неторопливо массировать клитор. Его движения плавные, медленные, неспешные. Со временем, движения его пальцев то замедлялись, то ускорялись. Он будто чувствовал, что сейчас доведет её до исступления, и намеренно сбавлял темп растягивая удовольствие. В какой-то момент всё прекратилось, а в следующую секунду, когда она уже приготовилась возмущаться, её быстро подхватили на руки и понесли обратно в спальню. Женщина запоздало ухватилась за мужскую шею и припала губами к месту под ухом, оставляя там короткие поцелуи.  Почувствовав под попой мягкие простыни недавно оставленной постели, она нехотя отстраняется и завороженно наблюдает за партнером. Её рывком усаживают на колени и мужчина с новой силой впивается в столь любимые губы. Нежные поцелуи чередовались с дерзкими укусами, ласковые прикосновения — сильными. Сильные руки торопливо стягивают с неё ночную рубашку и отбрасывают куда-то на пол, но «Джейн» быстро забывает об этом когда к её левой груди припадают чужие губы.  Он нежно целует её шею, ключицы, грудь, оттягивая соски губами иногда оставляя засосы — и этого вполне достаточно, чтобы свести с ума. С губ срываются стоны наслаждения один за другим. Через некоторое время, даже если бы её спросили — она не смогла бы ответить, Джон обхватив её руками под спину, укладывает на кровать. Нависает сверху непоколебимой фигурой и смотря ей в глаза, что затянуты пеленой возбуждения, стягивает тонкие кружение трусы. В отличие от теперь полностью обнаженной женщины, на нем все еще есть одежда, однако блондин не спешит с ней расставаться. Откровенно любуясь супругой наклоняется к её телу и неторопливо спускается поцелуями к низу живота, проводит влажную дорожку языком до внутренней части бедра, касается сокровенного места губами. Словно змей искуситель, из-под бровей наблюдает за тем, как она больно откусывает нижнюю губу, как вздымается её грудь от сбитого возбуждением дыхания, как с искусанных губ слетают стоны.  По всему тело проходит мелькая дрожь от каждого его движения между женских бедер, когда мужской язык вырисовывает известные лишь Джону узоры, доводя её до исступления. А в голове непривычно пусто до гулкой тишины, ни одной мысли. Но вскоре хочется большего, хочется ещё больше удовольствия. Женщине не стоит больших усилий отыгрывать более острую реакцию, чем она испытывает на самом деле. — Джон.. — её хрипловатый шепот практически не слышен между шумными тяжелыми вздохами. — Что, малышка? — мужчина отстраняется и поднимает взгляд на неё. Плавно проникает двумя пальцами и продолжает стимуляцию. Его хитрые серо-голубые глаза, в которых пляшут дьяволята, излучают столько пошлости, что от одного взгляда можно застонать.  — Пожалуйста, — просьба на грани с мольбой срывается с губ, вместе с очередным стоном. — Пожалуйста, милый… Джон тут же отстраняется, прекращая столь приятные действия, и избавляется от мешающих спортивок и тесных боксеров, наблюдая за её тихими всхлипываниями от нетерпения. Когда мужчина нависает над ней и проводит членом по половым губам,  женщина прижимается к нему всем подрагивающим от желания телом и касается языком мочки его уха, заставляя тоже дрогнуть. Не одной же ей мучаться от неудовлетворения.  — Что же ты со мной делаешь…— его вкрадчивый шепот в районе шеи заставляет судорожно сглотнуть слюну и вцепиться ногтями в крепкие руки. Каждое его слово отзывалось легким движением каменной плоти по столь чувствительному клитору, что она была готова взвыть от безысходности. Взглянув в омут зелёных глаз с тёплым и непередаваемым трепетом, мужчина медленно вошел в неё до самого основания, заставляя громко простонать. А если честно, Мармаре было глубоко плевать на всё сказанное и сделанное им. Сейчас для неё существовало только задание и роль Джейн. И она плавилась от проявленной нежности, его трепетных касаний полных любви и бережных поцелуев, сменявшихся страстными и жадными. Отвечает взаимностью, играет роль. Давит собственное чистое, почти животное желание хватать, кусать и обладать. Но не смотря на это, чувствовать себя любимой безусловно приятно. Намного приятнее, чем любить самой, ведь это больно, но всё имеет конец. Неважно, будь это любовь, жизнь, вера, союз или даже сама госпожа надежда…  Руденко сама провоцирует скорое приближение оргазма. Чувствует как тело содрогается крупной дрожью, как спина до хруста сильно выгибается, как ладони потеют. Через несколько толчков она доходит до пика срываясь на громкий стон, что тут же был заглушен сладким поцелуем. Оргазм не был продолжительным, но сильным.         Мужчине потребовалось еще пару минут, чтобы достичь пика. Она почувствовала теплые вязкие капли на бедрах и хриплый стор удовольствия, но ей было все равно. Приятная нега усталости разошлась по всему телу, вынуждая прикрыть глаза, а пухлые искусанные губы растянуть в мягкой улыбке. Она почувствовала легкий поцелуй на губах. Матрас немного, но ощутимо выправился под ней, а уже привычная тяжесть с тела исчезла — блондин поднялся с кровати. Затем тихие удаляющиеся шаги и спокойная тишина спальни.  Мармора неохотно отрыла глаза и с усилием подняв собственное разомлевшее тело с кровати, лениво зашагал в ванную, чтобы принять бодрящий душ. Сегодня ей предстоял насыщенный день.  Женщина зашла в одном полотенце в гардеробную и присев на корточки, бездумно вытащила все ящики с бельем, носками и колготками из тумбочки, не заботясь о сложенных внутри вещах. Заглянув внутрь нажала на заднюю стенку и та с легкостью отводилась. Вытащив оттуда припрятанное снаряжение и оружие она торопливо натянула бельё, поверх костюм с эмблемами ЩИТа на плечах и бедрах. Застегнула тяжелые браслеты на запястьях и защелкнула ремень на бедрах. Разложила в набедренные ремни пру пистолетов, тонкие метательные ножи. Поверх одежды надела длинный банных халат и затянула пояс.    Накрутив на голову полотенце, будто только из душа, она расслаблено пошла на кухню. — Дорогой, — надев маску невиности, зеленоглазая счастливо улыбнулась супругу подойдя сзади и взяв приготовленную для неё чашку со свежим кофе. — Ты ответишь на пару моих вопросов? — она внимательно следила за реакцией мужчины со спины. — Только, если они не касаются домашних животных, — Джон посмотрел на неё из-за плеча, но, увидев её безмятежный взгляд, вздохнул и, поразмышляв пару секунд, кивнул. — Что ты знаешь о недавней смерти Дэймона Райна? — все с той же инстанцией, как ни в чём ни бывало, спрашивает шпионка, прекрасно зная его дальнейшую реакцию.    Мужчина разом напрягается и замирает, но всеми силами старается не выдавать собственного смятения и растерянности.  — Милый, я жду, — требовательнее с нажимом произносит она не сводя внимательного взгляда с мужской спины. — Откуда у тебя такая информация? — наконец-то находится блондин и осторожно в непринужденной манере оборачивается к ней, опирается поясницей о столешницу и отпивает свой кофе, не сводя прожигающего взгляда с её спокойного лица.  — Это неважно, милый. А вот, вопросом на вопрос отвечать невежливо, — подметила женщина и безмятежно отпила ещё пару глотку из кружки, уведя взгляд зеленых глаз на утренний пейзаж за окном. — Да, он когда-то был моим партнером, но после одного инцидента мы прекратили сотрудничество, — мужчина смотрел прямо на неё, недоверчиво разглядывая расслабленный силуэт. — Не надо мне врать, — в спокойном голосе прозвучали стальные нотки, что было в новинку для мужчины. Русоволосая была настолько спокойна, будто обсуждала поход в солярий, а не жестокое убийство одного из известнейших банкиров. Переведя безмятежный взгляд зеленых глаз к знакомому лицу, она серьезно добавила, — Говори мне правду. — Что? — озадачено произнес Джон, а встретившись взглядами, она увидела весь спектр эмоций в серо-голубых глазах напротив: растерянность, не понимание, надежда, волнение и страх. — Расскажи мне правду, о недавне смерти Дэймона Райна, — терпеливо и с непоколебимым спокойствием повторяет Мармора смотря прямо, выжидающе в широко распахнутые голубые глаза.  — Ты меня пугаешь, дорогая, — с искренним беспокойством в голоса, наконец, произносит мужчина и с большим вниманием оглядывает её лицо, но не найдя ничего необычного, возвращается взгляд к большим зеленым глазам.  — Это нормально, — успокаивает его шпионка и растягивает губы в лукавой усмешке не глядя отставив пустую чашку на стол, добавляет, — Рассказывай.  — Что я тебе должен ещё рассказать? — продолжал стоять на своем наемник, даже не понимая как это смешно звучит. — Не притворяйся, будто тебе ничего не известно. — Мармора говорит резче, явно начиная терять терпение. Все его попытки уже были смешны. — К тому же, ты ведь достаточно умный и опытный человек, Джон. Должен понимать… — она многозначительно приподнимает бровь и склоняет голову к плечу, а после короткой паузы продолжает, но теперь звучит резко и угрожающее. — всем, что-то да известно.  — Что происходит, Джейн? — предпринимает последнюю попытку мужчина, но лишь чтобы попытаться отвлечь супругу и вооружиться хотя бы кухонным ножом. Но уловка не срабатывает как задумано, а наоборот — как спусковой крючок.  Мармора с молниеносной скоростью вынимает подготовленный пистолет из набедренной кобуры и направляет дуло точно в центр светлой головы. Взгляд, казалось родных, зелёных глаз тяжелый и угрожающий больно режим по сердцу, но шпионка уверена — большой мальчик, переживет.  — Упс, не сработало, — все тепло и нежность в голосе, резко сменяются на стальной холод и безразличие. Шпионка ловко и быстро накручивает глушитель на пистолет. — Повторю в последний раз, расскажи мне о смерти Дэймона Райна. — На самом деле, я и вправду поражен, — начал лирическое отступление мужчина и медленно сделал два шага ей навстречу, но тут же замер, когда в паре миллиметров от ног в дощатый пол прилетело две пули подряд.  — Не нужно лирики, милый. Сразу к делу,— с напускным весельем в голосе добавляет она, но оно не касается глаз.  — Ну, раз ты просишь, — коротко бросает блондин и наклонившись в лево, бросается вперед. Хватается за её запястье с пистолетом и сильным ударом локтя, бьет в подбородок.  Мармора на секунду теряется, но пальцев не разжимает и перехватив занесенную руку для нового удара, больно выворачивает мужское запястье, вырывает руку с оружием. Не успевает направить дуло в тело и выстреливает в стену один раз в тщетной попытке ранить мужчину, когда ей между лопаток прилетает сильный тычок локтем, а затем добивает сильный удар руки об стену. Булькает очередной выстрел, шальная пуля прилетает в косяк двери. Концентрация сбивается и пальцы едва разжимают, пистолет падает на пол. Но она ловким движение ноги отпинывается стол подальше, затем покрепче хватает за плечо мужчины и подтянувшись на руках забирается тому на загривок, а затем резко опрокидывается вперёд. Его прикидывает через голову на спину, а сама ловко приземляется на ноги.  Полотенце слетает с головы, давая возможность длинным темно-русым  волосам красивым веером лечь на плечи.  Не давая опомниться наседает сверху и наносит удары крепко сжатыми куликами по лицу. Тихо охает, после особенно болезненного тычка под ребра. Тряпичной куклой летит на обеденный стол и перекатившись по лакированному дереву, жестко приземляется куда-то на пол. Поднимает голову и в раздражении поднимает себя с пола, незаметно вынув тонкий трос из браслета на предплечьях, правдоподобно кряхтит дожидаясь, когда блондин подойдет совсем близко. — Вставай, милая. Иди к папочке, — встав со спины на расстоянии метра мужчина занимает оборонительную позицию, наверняка самодовольно ухмыляясь.  На такое смело заявление она рывком поднимается с коленопреклоненной позы и подхватив нитью чужую шею, в развороте вокруг своей оси перекручивает трос из прочного волокна. Утягивает тот на шее, повелительным рывком разворачивает мужчину головой к буфет. Резко ослабив удавку и сбросив с шеи, со всей силы безжалостно пинает в грудь.  Мужчина эффектно влетает спиной в посудный шкаф и разбивает собой стеклянные дверцы вместе с полочками и множеством разной посуды. Дезориентировано пытается схватиться за что-нибудь, чтобы удержать равновесие и устоять на ногах, но лишь безвольно скатывается на пол в куче битого стекла.  Мармора первым делом поднимает пистолет с пола, сложив на стол под руку, снимает халат и вещает на спинку стула. Затем подходит к всё ещё растерянному блондину, смотрит сверху вниз прямо и с высокомерной ухмылкой спрашивает:  — Ну и кто из нас папочка? Встречается с расстроенным, почти невинным взглядом серо-голубых глаз и не дожидаясь ответа впрыскивает тому в шею «Поцелуй Вдовы» из браслета на левом запястье, одновременно с этим правой точно наводит пистолет за считанные секунды и метко выстреливает в светлую макушку неизвестного.  Смотрит на свежий труп без эмоционально, подходит к незваному гостю и одной рукой рыщет по карманам. Находит какую-то визитку, пару непонятных карточек и ещё по мелочи. Складывает всё найденное на обеденный стол и с пистолетом на вытянутых руках осматривает все комнаты по очереди, одна за другой. На первом этаже чисто. Бесшумно крадется на второй с предельным вниманием прислушиваясь к каждому шороху. Обходит гостевые комнаты, один санузел и кабинет, но никого на находит.  Спускает на первый этаж и проходит в гардеробную. Находит в сумке мобильник и по памяти набирает комбинацию цифр, возвращаясь в гостиную. Подносит к уху и терпеливо слушает одинокие гудки, рассматривая бессознательное тело, прощупывает пульс — живой. «Слушаю,» — после короткого писка в трубке звучит бодрый голос оператора.  — Говорит агент Руденко. Задание выполнено. Запрашиваю группу зачистки. — сухо и коротко произносит женщина поднимаясь с корточек и усаживаясь прямо на стол.  «Вас понял. Ожидайте.» — вызов отключается и снова гудят одинокие гудки.  Мармора смотрит на мобильник и откладывает рядом с собой, остервенело стягивает обручальное кольцо и оставляет на столешнице. Расслаблено болтает ногами и отстукивает глушителем по бедру ритм хорошо знакомой мелодии, а когда вступление подходит к концу, тихонько поет:  — Kiss me once, then kiss me twice (Поцелуй меня один раз, поцелуй меня дважды,) Then kiss me once again (А потом поцелуй меня ещё.) It's been a long, long time (Это было так давно…) Haven't felt like this, my dear (Я не испытывала таких чувств, дорогой,) Since I can't remember when (Уже не помню сколько времени.) It's been a long, long time (Это было так давно...) You'll never know how many dreams (Ты никогда не узнаешь, сколько снов) I've dreamed about you (Мне снилось а тебе,) Or just how empty they all seemed without you (Или какими пустыми все они кажется без тебя.) So kiss me once, then kiss me twice (Поэтому поцелуй меня один раз, поцелуй меня дважды,) Then kiss me once again (А потом поцелуй меня ещё.) It's been a long, long time… (Это было так давно...) Перед последними тремя недопетыми строчками во входную дверь постучали. Женщина разом подобралась и вздернув оружие в правой руке, ловко перехватила его в левую — рабочую, а второй обхватила рукоять снизу. Плавным шагом двинулась к выходу и аккуратно выглянув в окошечко у входной двери, женщина выдохнула — на пороге стола команда в униформе ЩИТа под руководством агента Ситвела.  Мармора быстро отворила дверь и впустила ребят, что тут же принялись за работу, первым делом начиная с трупа неизвестного и бессознательного тела Джона. Остальные работая в слаженной команде распределились по дому, выполняя зачистку. Шпионка в это время, сняв глушитель с пистолета и сунув тот в кобуру, предупредила ответственно агента, что отъедет ненадолго и идёт в гараж.  Женщина уселась в автомобиль и дождавшись, когда автоматические ворота откроются плавно тронулась выкручивая руль и выезжая на проезжую часть.  Оказавшись в машине, она совсем не представляла, куда поедет, но продолжала ехать вперёд. Проезжая через суетный город и рассматривая обозленных жителей на пешеходных переходах, она так ничего лучше и не придумала, чем уехать в аэропорт и улететь на Кубу. Денег на личных счетах всегда хватало. Сейчас ей свободно хватило и на комфортный переплат в новой одежде, и на бережную транспортировку коллекционного автомобиля.  Гавана, Куба. Прямо из аэропорта женщина поехала на ближайшую заправку. Заправила полный бак и купив пару коробочек сэндвичей, стакан черного кофе, поехала без остановки к океану. Пыльный, душный, вечер бодрствующий Нью-Йорк остался позади и она облегчённо вздохнула, тьма и абсолютная тишина успокоили её душу. Мармора наконец-то смогла спокойно перевести дух. Припарковав машину на абсолютно пустой парковки она выхватывает из бардочка пистолет и неспешно идёт вниз, прямой дорогой к океану. Усевшись на ещё теплый песок женщина вынула одну сигарету и покрутив между пальцев, зажгла. Завороженно и с интересом наблюдала за тем, как вода приходит и уходит прибоем, как водная пена взбивается и растворяется.  Плотно скрученная трубочка с табаком внутри постепенно тлеет, тает на глазах осыпаясь пеплом на белый песок. Светлая полоса у горизонта, свидетельствующая недавний закат солнца вскоре совсем рассеивается в мраке ночи.  Сидя здесь в полном одиночестве спустя несколько часов на белом песке океанского побережья под непривычно ярким, но столь трепетным светом растущей луны, над спокойно переливающейся в волновом беге, чернеющей водной гладью, Мармора позволила себе по-настоящему расслабиться.  В лицо дул морской бриз раздувая прилично отросшие темно-русые пряди назад, солоноватый теплый воздух позировал в носу щекоча рецепторы, но не раздражая обоняние. Едкий, плотный сигаретный дым время от времени заполнял легкие, разрушая альвеолы, но организм быстро регенерировал. Редкие песчинки с особенно сильными порывами ветра покалывали её щеки. Размерянный шелестящий шум прибоя успокаивал встревоженную душу, приятна шурша морской пеной на берегу у самых её босых ступней.  Так хорошо и спокойно этой одинокой, совершенно безлюдной ночью под белым, таким далеким и холодным светом толстого месяца на теплом, некогда обжигающем песке. Рядом лежит пистолет с накрученным глушителем и тремя неиспользованными пулями, остальные четыре остались в стенах некогда «родного» дома, а одна в светлой мужской голове.  Она расслаблено прикрывает глаза и делает очередную затяжку наслаждаясь всем очарованием этой чудесной ночи, впитывая приятные ощущения всем телом, отключив суетные мысли. — Смертоносные пауки, — раздается со спины мужской знакомый баритон вынуждая машинально схватится на пистолет, но так и оставить ствол на песке. Она неохотно оборачивается на высокого мужчину и молча смотрит, выжидает дальнейших действий. — Слышал, на черных вдовах здесь проводились спорные эксперименты. — отбросив куда-то в сторону палочку с ядовитым пауком он опускается рядом, прямо на белый песок.— Эм, лет так двадцать назад.  — Что вы здесь делаете? — безынициативно спрашивает женщина, сверля темное лицо прямым, серьезным взглядом.  — Здесь чертовски жарко, — не ответив на заданный вопрос шпион переводит взгляд куда-то на горизонт и замолкает в раздумья.  — Поэтому я приехала к ночи, — понимающе тянет женщина с ухмылкой на губах туша маленький окурок о носок сапога рядом. Смотрит на темные черты мужского лица в свете луны и закурив новую, уводит взгляд зеленых глаз за горизонт и вкрадчиво, пока расслабленно произносит, — Не заставляй меня нервничать, Ник. Почему ты здесь? — Уже как пару дней я здесь. Урегулировал обострившийся конфликт с возможной утечкой данных, — непринужденно отвечает директор, принимая её предупреждение во внимание, но остается всё также непроницаем. — Как ты? — Как всегда, лучше всех. — отстраненно отвечает шпионка и делает долгую затяжку. Докуривает вторую сигарету она в странном, но в принципе комфортном молчании. Легким движением пальцев поправляет длинные, густые пряди волос и отбрасывает их за плечи. Тушит окурок и прячет в карман не делая засорять чистый белый песок. Нехотя смотрит на часы и тихо произносит: — Пора уезжать.