Призрак Вдовы

Атлантический океан. 23:00 по Берлину. Из пятидесяти приглашенных гостей с возможностью «плюс один» сейчас частным рейсом на шикарном самолете летело пятнадцать гостей, включая всех участников сделки по продаже полотна Сурикова «Утро стрелецкой казни» с уже подмененной на маячок картой памяти. Благо, примочки ЩИТа не подвели на досмотре и браслет не запиликал под сканерами.  Аукцион по продаже и приобретению картин, между коллекционерами продолжался и в воздухе, только теперь в более неформальной обстановке.  Мармора непринужденно обсуждала работу Летвина Исаака «Озеро» подкрепляя легенду о пристрастии Рудниковой к русским художника и особенную любовь к пейзажам родной страны. Заявив своё право на участие в торгах она молчаливо наблюдала за активным спором и чуть ли не дракой двух мужчин, что в узких кругах славились своей трепетной любовью к насилию и связями в пособничестве Гидре. В момент когда ставки перестали стремительно расти в количестве знаков, а претенденты на приобретения картины убавили энтузиазм Рудникова назвала сумму в пять раз выше, автоматически перебив все названные ставки.  Поймав пару мужских возмущенных, безысходных взглядов и один благоговеющий — коллекционера, зеленоглазая невозмутимо отпила шампанское из изящного высокого бокала. Красная помада вишневого оттенка снова украшала пухлые, аккуратные губы и, что было приятно, не отпечатывалась на стекле бокалов.  Проявленная наглость и беспардонность в некоторых вопросах русской миллиардерши кого-то раздражала, кого-то восхищала — эмоции были полярны и противоречивы у присутствующих, но шанс получить многозначную сумму на свой счет за очередное приглянувшееся полотно из твоей коллекции внимательному взгляду таинственной дамы, подкупала и соблазняла запихнуть поглубже все свои недовольства, а подарить Рудниковой очередную радостную улыбку.  Мармора ещё перед вылетом из Германии зайдя в салон одной из первых под руку с Энтони Шварцом ненароком подслушала курс полета и не трудно было догадаться, что летели они в Перу — не лучшее место для спокойного отдыха, но отличное место для заключения ещё одной сделки.  Глупо было расчитывать, что подобное сборище толстосумов устраивается только ради пяти ста миллионов долларов. Энтони был весьма удачлив и смышлен так, что решил одним праздником заработать с двух «зайцев».  Про вторую сделку она выяснила случайно, когда при выходе из кабинета хозяина праздника услышала разговор двух прилично выпивших мужчин. Они пере бросились буквально парой фраз, но упоминали Перу и прибыль в одном предложении. После выясненного маршрута полета и точки прибытия несложно было догадаться, что и здесь замешан Шварц, ведь только он выбирал виллу для продолжения праздника и веселья.  Голоса двух неизвестных принадлежали Джеймсу Харису и Сэмюэлю Гастингс. Первый известен на черном рынке как главный поставщик оружия в страны третьего мира для поддержания беспорядков и террактов, второй же многим опаснее. Да, сейчас Гастингс по мелочи участвовал в покупке и продаже украденных военных технологий, получал за это не малые деньги… Но задолго до этого он был известен как Белый волк, аргентинский мясник — беспощадные убийства честных, неугодных ему людей и всех тех, кто пытался под него капать и упрятать за решетку. Горы трупов в восьмидесятых годах и полная безнаказанность.  Сейчас ей нужно была узнать, что же такого важного на один миллиард долларов везет с собой один из них, а уже потом думать как это забрать себе… 23:46 по Берлину.  Бортпроводница вежливо улыбнувшись заново наполнила её бокал охлажденным шампанским и удалилась. Руденко уверенно поднявшись с диванчика где её со всех сторон облепили жаждущие внимания дамочки, плавным шагом перешла на диванчик напротив подсев к одиноко сидящему Джеймсу, что-то ей подсказывало, что товар у него — мужчина был не так влиятелен в легальном мире искусства и поэтому не вызвал завышенных ожиданий. — Вы не против, если я присяду? — уже элегантно присев рядом серьезно спросила женщина, будто если он откажется она встанет и уйдет. — Нет, не против. — буркнул мужчина лет сорока с приятной внешность. Он был спокоен и расслаблен, самодостаточен.  — Почему Вы не участвуете? — нагло спросила «Екатерина», казалось с большим интересом наблюдая за очередными спорами.   — Не нашел желаемую картину. — без особого энтузиазма ответил шатен внимательно оглядев её с ног до головы. И с большим интересом спросил, — А что же вы удалились из компании? — Устала от шума. — бросив равнодушный взгляд на собеседника «Рудникова» вновь устремила взгляд к оживленной компании.  — Вы смело разбрасываетесь деньгами. — с иронией подметил сероглазый внимательно следя за поведением женщины. — Считаю, что хорошие картины стоят потраченных денег. Вы считаете мои деньги? — с упреком спросила она и впилась насмешливым взглядом в собеседника, но губы не тронуло это веселье. Харис разом стушевался, но постарался сохранить лицо, что вышло скверно. Торопливо отпил из бокала достаточно большой глоток вина, что с потрохами выдавало его нервозность. Собравшись за пятнадцать секунд напряженного молчания наконец спросил, — Так, чем Вы занимаетесь? — Искусством. Сеть картинных галерей по всему миру с экспонатами из моей личной коллекции. Официально…— последнее она говорит на порядок тише, многозначительно смотрит в серые глаза не читаемым взглядом и снова уводит на громко разговаривающих людей. — Зачем Вы мне это сказали? — Вас ведь не интересуют мои галереи и коллекция. Бросьте…— с лукавой улыбкой на губах проговорила Мармора очевидное, не проворачиваясь к мужчине, зная что он её прекрасно слышит, а главное слушает.  — А вы не так просты, как кажитесь.. — удивленно произносит Джеймс и делает ещё один глоток за бокалом пряча хитрую улыбку.  — Многие так говорят. Шпионка поворачивается к мужчине и разворачивается корпусом показав свою заинтересованность собеседником. Игриво прокручивает изящную ножку бокала и выжидающе смотрит на него, а спустя минутное молчание спрашивает: — Что, именно, Вас интересует?  — Вы… — Не врите, у Вас плохо получается. — порывисто перебивает она Хариста, а тот комично замирает с открытым ртом. — Что Вам нужно от меня? — строго посмотрев в удивленные глаза напротив она вопросительно изгибает бровь и не отводя взгляда, непринужденно отпивает шампанское. — Не бойтесь, я с радостью помогу. Она расплывается в искренней, доброй улыбке призванной успокоить мужчину и тот расслабляется под внимательным, лукавым взглядом зелёных глаз.  — Я не доверяю Сэмюэлю или Энтони. И уверен, что как только я выполню роль курьера, мне убьют. Ходят слухи о вашем широком влиянии на территории Перу. Я готов отдать пятьдесят процентов от полученных денег за охрану предоставленную Вами, Екатерина. — стараясь выглядеть, как можно непринужденнее, негромко и вкратце объясняет всю ситуацию шатен. А после бросает непринужденную ухмылку, после мимолетного взгляда ей за спину — за ними наблюдали.  Руденко негромко рассмеялась привычным бархатным приятным слуху смехом и неторопливо отпила из бокала не сдерживая веселой ухмылки. А после недолгого молчания и размышлений она обратила внимательный взгляд в серые глаза напротив и уверенно ответила: — Пятьдесят пять и Вас пальцем не тронут. — Согласен. — без раздумий ответил он и махнув рукой подозвал бортпроводницу, что им обновила напитки. — С вами приятно иметь дело, Мисс Рудникова. — А можно узнать из любопытства…— лукаво прищурив зеленые глаза и заговорщицки подавшись вперёд начала фразу Мармора, — Что вы перевозите? — Информацию. — абстрактно ответил Джеймс и незаметно для себя выдал место нахождения этой информации, подсознательно потянувшись к правому карману брюк.  00:00 по Берлину. Мармора заинтересованно и пристально смотрела в его глаза, но периферийным зрением уловила данный жест. Потом «удовлетворив» собственный интерес откинулась на спинку дивана и перевела тему на искусство европейских художников создавая видимую не заинтересованность этими данными, что было наглой, хорошо отыгранной ложью. 00:32 по Берлину.   Общий настрой на веселье давно угас и большинство пассажиров мирно отдыхали, после выпитого алкоголя или тихо дискутировали на тему картинной живописи во всем мире и присущих ей тенденциях.  Мармора расслаблено отдыхала на плече ного знакомого и выжидала подходящий момент, чтобы вколоть санаторное и незаметно подменить носитель с информацией на пустышку с маячком — как сделала это с картиной.   Самолет начало немного потряхивать, как при малой турбулентности, но тряска лишь усиливалась вызывая беспокойство у шпионки. Когда всех спящих и отдыхающих хорошенько так тряхнуло, подбросив на местах, поднялась волна сильных возмущений и недовольств. Энтони давно притихший и уединившийся в компании старого друга пошёл выяснять причину всего происходящего у пилотов, но когда он вернулся с крайне хмурым и озадаченным видом стало ясно — дело дрянь. — Займите свободные места и пристегните ремни. — громко и четко произнес мужчина и последовал собственному совету. Руденко начисто проигнорировав всё сказанное прошла через салон и нагло открыв дверь в кабину пилотов зашла внутрь. Серьезно осмотрела приборную панель и на пару секунд отвлеклась, чтобы выпихнуть из кабины настойчивую сотрудницу экипажа.  — Как всё началось? — строго спрашивает она обращаясь к пилотам, продолжая игнорировать настойчивый стук в запертую дверь от бортпроводниц.  — Кто вы такая? Покиньте кабину пилотов. — возмутился первый пилот обратив на неё удивленный и крайне недовольный взгляд.  — Если ситуация ухудшится самолет просто развалить на три части, отвечай. — и Мармора не преувеличивала. Показатели сбоили, как и приборы навигации. Нагрузка на корпус стремительно росла, но совершенно непонятно откуда.  — Л-ладно… Началось всё из не откуда с признаков обычной турбулентности, но по нарастающей ухудшается. Ещё не много и судно разорвет на части. — растерянно с легким испугом торопливо рассказал пилот. Кажется, он и сам с трудом понимал, что нужно делать.  — Сбавляйте высоту, постарайтесь поймать менее разрушительные потоки воздуха и молитесь.— на удивление пилотов женщина не испугалась, а сохранила непоколебимое спокойствие и завидное самообладание. Дала четкие указания и отперев дверь пробилась, через возмущенных стюардесс. Вышла в салон и громко, четко объявила для всех присутствующих следующее: — Достаньте спасательные жилеты размещенные под сиденьями, надуйте и наденьте на себя. После оставайтесь на своих местах. Главно сохраняете спокойствие или умрете. — последнее вызвало удивление, а затем возмущение на лицах слушающих.  — Что вообще происходит?! — взвизгнула дамочка и подскочила с места на что получила строгий, прожигающий взгляд зелёных глаз и разом стушевалась.  — Самолет попал в воздушную бурю, если вы будете выполнять инструкции пилотов мы все выживем. — спокойно и размеренно объявила «Екатерина» в попытке не допустить паники и ей это удалось. Пассажиры полезли под сиденья и начали доставать жилеты.  Мармора уверенным шагом подошла к Харису и молча помогла разобраться с клапаном для надува жилета, ловко вынув из кармана его брюк карту памяти с данными незаметно подменив на обычную плотную фольгу, что подобрала в проходе и свернула в несколько раз в кабине пилотов. Надевая жилет на себя незаметно сунула карту в декольте и надула приспособление.  Со снижением высоты самолет трясло чуть меньше, но это не вселяло уверенности в удачное спасение. Честно, она не хотела этого делать. Но плачевность положения вынуждала позвонить единственному человеку, что был полностью независим от правительства и мобилен в плане авиа передвижений.  Попросив мобильный телефон она по памяти набрала номер и через пять гудков раздался щелчок принятого звонка: — Мне нужна твоя помощь. — серьезно проговорила женщина надеясь на хорошее расположение духа мужчины.  — Какие люди..! — иронично тянет Тони выражая явное недовольство её долгим отсутствием и игнорированием просьб о встречах. — Что телефон новый завела? — Сейчас не до обид. Я в самолете и он вот-вот рухнет в Атлантический океан. — на порядок тише тараторит Мармора отойдя к кабине пилотов, подальше от лишних ушей. — Джарвис пробей откуда вызов и проложи самый быстрый маршрут. — серьезно командует мужчина и на заднем фоне слышен какой-то шум, — Не отключайся. — Джарвис поймай волну моего наушника. — на грани слышимости шепчет она поднося телефон к уху и вскоре слышит тихи писк в ухе, а после отключает вызов. Очищает последний вызов и вернув телефон владельцу возвращается в кабину пилотов. — Этого хватит ненадолго, неизвестная буря усиливается. — сообщает первый пилот обернувшись на вошедшую шпионку. — Я вызвонила Старка. Он сможет безопасно транспортировать людей в воду, а дальше по обстоятельствам. — сразу перейдя к делу сообщает Мармора и проверив приборы хмурым взглядом добавляет, — Высоту придется ещё снизить, чтобы при разгерметизации салона люди не задохнулись. Тони, ты слышишь? Подключись к пилотам и скоординируйте действия. — последнее женщина обращает к Старку. Дав указания она возвращается в салон и занимает свое место, просто для общей видимости.  — Слушаюсь, капитан. — отзывается брюнет звуча, через чур весело для всей ситуации, но она и не осуждает. Через двадцать минут томительного ожидания для одних и утомительного времени для неё за иллюминаторами показывается знакомый красно-золотой силуэт.  — Откроешь? — весело спрашивает мужчина подлетая ближе к люку.  Женщина уверенно отстегивает ремень и прямиком идет к запертому люку. Устало закатывает глаза на возмущения стюардес и их тщетные попытки её остановить. В пару махов заламывает их руки и отпихивает подальше. С силой дергает рычаг и зажав тот, напряженно отвечает: — Давай. После слышен характерный скрежет помятого, рваного метала, а после дверь немного дергает наружу. И после строгого «Отходи», когда Мармора спешно выпихивает удивленных женщин в салон, люк вырывает наружу с огромной силой. В самолете срабатывает сигнал об разгерметизации салона, выпадают кислородные маски и тут же поднимается паника. В салон непринужденной походкой заходит Железный Человек. — Сохраняйте спокойствие. — искаженным, но не менее харизматичным тоном произносит мужчина, — Выстройтесь в линию и возьмитесь за руки. Я пущу через вас короткий электрический разряд, чтобы ваши руки не разъединились в полете и спущу в воду, после чего спущу спасательные шлюпки.  Люди в смятении начали вскакивать с мест и строиться, желая занять место поближе к мужчине. После коротко и крайне странного инструктажа широкими, угловатыми шагами он вернулся к выходу и взяв в руки по мужской ладони так, как они стояли первыми в обеих цепочках он потянул людей наружу. Поднялся крик и визг, но никто не выпал и не разбился. Чудом. Руденко в это время ворвалась в кабину пилотов и пинками выпроводила обеих мужчин к выходу, откуда их должен был забрать Старк. Шустро усевшись за штурвал и выровняв самолет она строго оглядела приборную панель — показатели были критично низкими, но стабильными, а это уже что-то. Теперь, все таки, стоило связаться с Фьюри и доложить о сложившейся ситуации. — Говорит агент Руденко. Соедините с Ником Фьюри. — строго произнесла шпионка внимательно вглядываясь в наступающий циклон, не суливший ничего хорошего.  — Слушаю. — через пару секунд на том конце раздался строгий баритон. — Докладываю. Мне удалось перехватить опасные данные и сорвать одну из сделок,…— Мармора прерывается, когда слышит грохот позади, а на приборной панели загорается красные огоньки, свидетельствующие об отказе одного из двигателей.  — Что у тебя происходит? — крайне требовательно спрашивает мужчина. — Самолет попал в неясного рода аномалию его разрывает на части. Сейчас Старк занимается транспортировкой пассажиров на воду, я за штурвалом. — скороговоркой отчитывается женщина на удивление предельно ясно, параллельно, чуть набирая высоту, чтобы не потерять тягу.  — По разрешению ситуации жду доклад. Конец связи. — сдержанно распорядился директор и отключился. Она уже с трудом справлялась с управлением это посудиной, что вот-вот грозилась развалиться на части. Выставив курс на автопилот женщина осмотрела помещение, но не нашла парашютов, что было очень странно. Оставив попытки найти хоть один парашют она наскоро покинула кабину пилотов и выглянув наружу посмотрела вниз — Старк далеко позади, там внизу собирал напуганных и промокших людей в уже надутые шлюпки.  За спиной прогремел второй взрыв, пол под ногами затрясся ещё сильнее, а самолет медленно, но верно накренился вперёд и полетел носом в воду. На ногах удержаться было всё сложнее, да и не очень то хотелось оставаться внутри бесполезной груды метала.  — Тони? — зажав коммуникатор Руденко мертвой хваткой вцепилась в поручень у кабины пилотов. Встречный ветер бил в лицо и оглушал белым шумом, что она сама себя не слышала и с большим трудом расслышала мужской голос в наушнике. «Прыгай, я поймаю.» — доносится сквозь шум и она не раздумывая выпрыгивает из самолета, коротко хмыкнув перед этим, припомнив одну из первых их встреч, после раскрытия её личности.  Чувство свободного падения обхватывает всё тело в расставленные в обе стороны конечности с большой силой бьет ветер. Мармора боковым зрением видит, как дымящийся, искореженный самолет стремительно уносится куда-то вниз. Неконтролируемая радость охватывает и переполняет внутри — побочный эффект затяжного стресса. Она громко за смеялась во весь голос с трудом набирая воздух — из-за падения ветер в лицо бьет с такой силой, что прошибает на слезы, а кожу холодит так, что она почти сразу теряет чувствительность. Руденко вглядывается вниз пытаясь разглядеть костюм Старка, но под ней только синяя гладь воды, что неожиданно начала притягивать её всё сильнее. Беспокойство успевшее зародиться в груди притупляется, когда на горизонте появляется маленький стремительно приближающийся костюм.  Вдруг, женщина совершенно неожиданно проваливается или скорее влетает куда-то в пространстве и с немалой силой прикладывается о землю.  Воздух подчистую выбило из легких и голова пошла кругом от уж очень условно мягкого приземления. Боль растекается по всему телу противной патокой, и она даже не уверена, спас ли ее бронированный корсет, но это её сейчас волнует меньше всего. Она переместилась не по собственной воле непонятно куда и судя по упрямо молчащему коммуникатору в правой ухе — она где-то очень далеко от Атлантического океана. В принципе, от планеты Земля… Женщина обессилено прижимается лбом к густой прохладной и ещё влажной от расы траве. Выжидает некоторое время, восстанавливает перебитое ударом дыхание и прислушивается к ощущениям в теле — чувствовала она себя скверно. Наверное из-за пары сломанных ребер дышалось особенно тяжело, всё тело разом ломило тянущей болью, что от бездействия боль становилась только сильнее, грозясь разломать кости. Собравшись с силами она подбирает конечности поближе к телу и с усилием перекатывается на спину.  Перед ней открывается чистое светло-голубое безоблачное небо с белыми маленькими звездами и палящим солнцем… Стоп. Звезды?!  Женщина разом подобралась и встрепенулась. Торопливо приподнялась на локтях и огляделась во круг. Она упала и сейчас буквально утонула в цветастом природном ковре. Никогда она не видела столько цветов в одном месте, а те росли так близко и плотно, что казалось земли не найти под ними. На пару миль вокруг не было никого, только дикие одинокие просторы цветочных полей.  Башенный пульс барабанил в ушах приглушая гомон птиц вокруг и шорох трав на ветру вокруг. Слабость и давящая боль в груди не давали вдохнуть полной грудью, а поселившаяся ломота к костях мешала свободно двигаться. Пересилив так не вовремя накатившую слабость женщина шатко поднялась на ноги и завидев вдалеке  плотный лес состоящий из деревьев исполинских размеров торопливо зашагала туда с трудом поднимая над землей подол платья, придерживая. С её приближением к необычным лесам вокруг постепенно подступал плотный туман из-за высокой влажности воздуха. Голову нещадно пекло, но что странно с двух сторон. Голова шла кругом от жары, кожу обжигало солнечными лучами, только босые ступни приятно холодила влажная густая зелень.  Стоило ей войти в лес и удалиться в глубь, как туман остался позади. Легкие наполнял кристально чистый воздух, что на секунду показалось боль отступила, а дышать стало чуть легче. Исполинские деревья высотой от десяти и до пятидесяти метров возвышались над головой закрывая небо листвой. У подножья могучих стволов лежали зелёные переливающиеся изумрудным цветом листья таких больших размеров, что на один можно было уложить семь человек плечом к плечу. На земле подобных лежало мало — огромные, плотные, как брезент.  Зоркий взгляд приметил в одинокой и дикой, на первый взгляд, окружающей природе сломанные стебельки, что тянулись по обе стороны. Ширина между поломанными была чуть меньше двух метров — не так давно здесь проходила телега. Последовав за сомнительным признаком присутствия человека или осмысленного существа — она всё ещё не знала где очутилась, но быстро поняла что это не Земля, женщина постепенно вышла на заметно вытоптанную тропинку где трава росла плотная густая, но многим ниже, что между деревьев в глубине. Проанализировав заметные невооруженным взглядом различия фауны этого места не имели ничего общего с самыми отдаленными уголками Земли. Сейчас нужно было думать, как найти пригодной в пищу еды, а в идеале и ночлег на ночь, чтобы чуть восстановить силы.  Мармора прихрамывая шла вглубь этих огромных зелёных джунглей, где из-за высокой влажности цветов было гораздо меньше, зато присутствовали вьюнки, лианы и лозы обвивающие низы деревьев и камни. В груди тяжесть упрямо не отпускала заставляя дышать поверхностно и медленно, чтобы лишний раз не бередить травмированные ребра. Ей очень повезло, что она не встретила ни одного хищника за долгое время пути. Сколько шла она не знала, ведь сориентироваться в течении времени было невозможно — два светила в небе сбили с толку, а других способов она не знала.  Через час, по собственным ощущениям, небыстрого шага она вышла в пролесок, а ещё через минут десять вдалеке показались тонкие струйки дыма — деревня. Шпионка увереннее зашагала с ту сторону, значительно приободрившись целью скорее добраться до поселения.  По пути ей удалось собрать пару горстей ягод, что с удовольствием ели здешние млекопитающие больше похожие на гибрид свиней и капибар. На вкус ягоды были сладкие, но с ощутимой кислинкой в конце и особенно питательными их назвать нельзя было — сытости после съеденного не прибавилось. Организм работал на голых инстинктах и высоком уровне адреналина, что разгонял кровь по телу в мозг, притуплял боль и не давал лишиться чувств.  Руденко всё шла и шла всеми силами пытаясь забыть об усталости и боли, что вытягивали последние силы, но струйки дыма всё не приближались. По собственным ощущениям она шла уже больше трёх часов, но струйки дыма оставались там же или…даже чуть отдалились?  Сильная головная боль постепенно нарастала препятствуя спокойному течению мыслей и анализу всего происходящего вокруг. Шпионка устало переставляет ноги цепляясь за последнюю здравую мысль — добраться в безопасное место, добраться к людям. Но несколько струек дыма упрямо не приближаются, даже спустя несколько часов дороги, а ландшафт вокруг будто стал бесконечным — всё оставалось похожим друг на друга. Цветочные поля не заканчивались, как и еле заметная тропинка… Неожиданно шпионка остановилась. Порывисто с предельным вниманием на которое была способна оглянулась по сторонам и поняла одну странную, страшную вещь: «Она идёт на месте.» Как только в сознании промелькнуло четкое понимание обстоятельств и творящейся неразберихи вокруг, всё пошло кругом. Голова закружилась с такой силой, будто она заново учила фуэте. Она обессилено рухнула на колени в вытоптанную траву, но легче не стало. Перед глазами всё кружилось и прыгало, а к горлу подступала тошнота. Сознание трусливо начало угасать и вскоре она без чувств упала на траву. Сознание возвращается к ней откуда-то из далека. И, хотя глаз она по-прежнему не могла раскрыть из-за подчиняющей слабости, но она не чувствовала той всепоглощающей головной боли, и что странно, не чувствовала такого бешеного, почти птичьего сердцебиения и тошноты. Местоположение: засекречено. Штаб-квартира Щ.И.Т.а, «Медицинский центр».  Когда сил хватает на то,чтобы разлепить веки она видит перед собой белый потолок. Память быстро подсказывает, что она в светлом кабинете реанимации. С прояснением сознания приходит и боль, даже сквозь щедрые дозы анальгетиков. Все тело болит и ноет, и ей требуется время, чтобы вспомнить причину этих прекрасных ощущений. — Очнулась? Фьюри в дверях одиночной палаты хмур, как грозовая туча, и взгляд единственного глаза приковывает к кровати похлеще бетонной плиты.   — Что случилось? — Мармора давится воздухом, потому что пересохшие связки стягивает мало приятным спазмом. Горло нещадно дерет, а вместо кашля вылетают воздушные сипы. — Ты выполнила задание, вот что случилось. — коротко и зло припечатывает директор, проходя в палату и вольготно устраиваясь на стуле возле больничной койки.         Она не торопится задавать вопросы — знает, что и без них ей все расскажут, пусть и не в самом комплиментарном стиле. Покорно ждет не отводя усталого взгляда от сурового лица начальника.   — Ты, столкнувшись с серьезной опасностью, позаботилась о безопасности сомнительных гражданских и рискуя собой выпрыгнула с самолета. В итоге: у тебя тяжелая черепно-мозговая травма, пробитое легкое каким-то штырем, а кожа на спине была стерта практически под ноль. И как следствие — трехмесячная искусственная кома, в течение которой я не раз слышал предположения врачей о том, что ты не очнешься.         Фьюри, сцеживающий слова сквозь плотно сжатые зубы, замолкает на короткое мгновение, давая женщине возможность переварить все услышанное. Она неуверенно рыщет ладонью по тумбочке в поисках стакана воды одним взглядом зацепившись за самых краешек стеклянного сосуда.  — Тони Старк выловил твоё падающее тело с бетонного обломка и пренебрегая спасенными, сломя голову помчался в ближайшую больницу, параллельно вызванивая Колсона, что ему чудом удалось. — мужчина продолжает рассказ, подойдите к тумбочке и подхватывает желанный ею стакан. Садится на край кровати и под удивленный, недоверчивый взгляд зеленых глаз аккуратно прикладывает прохладное стекло к иссохшим губам. Она жадно глотает спасительную жидкость маленькими глотками неуверенно придерживая холодной ладошкой теплую руку, чтобы ей было удобнее пить.  — Эти ублюдки не стоили таких жертв. — неожиданно спокойный, почти мягкий голос мужчины заставляется вернуть пристальный взгляд к темному лицу и внимательно рассмотреть, каждую черточку. — И как оклемаешься, позвони своему Старку. Он бывает раздражающе истеричен в собственных желаниях докопаться до интересующей его информации. Мужчина ставит пустой стакан обратно на тумбочку и поднимается на ноги, смеряет шпионку ободряющий взглядом и быстро покидает реанимационную палату.