Тюльпан империи

Ночь спустилась на наше поместье вязкой пеленой и укутывала своими тонкими пальцами. Я вышла в сад, пока моя госпожа отошла вместе с каким-то знатным мужчиной. Марко уже ждал меня, скрываясь за аккуратными деревьями. По крайней мере, я так думала. В саду пахло любимыми розами и моим цитрусовым ароматическим маслом. Я волнуюсь и невольно поправляю волосы, при этом пытаясь не испортить прическу. Тихая гавань... Вокруг ни души, слышно лишь биение моего сердца от ожидания встречи с моим возлюбленным. Никого нет. Но как же, Марко должен быть здесь! Повернулась, а сзади меня стоит служанка господина Виньера. Её глаза выражают страх, она не может связать и пары слов. Все машет руками в сторону удаляющейся кареты. — Что? — я в недоумении и отступила на пару шагов. — Госпожа! Она уехала, а там...там! Османы! — Что?!— я повторяла сама за собой и сердце больно кольнуло. — Какие османы могут быть в наших землях?! Пытаясь придумать план действий я застыла. Госпожа София Лоренция уехала и бросила меня здесь, уже не будучи такой заботливой. Так проявлялись её другие черты характера без которых, казалось, ни одна богатая венецианка не обходится. — Габриэлла прячься! Было слышно громкие выстрелы, а мой мозг был где-то не здесь. Запах пороха. Я все смотрела вдаль надеясь что моя госпожа вернётся за мной. Или хотя бы спасется. Кто-то схватил меня за руки и потащил на себя. Сильный удар в голову не оставлял мне и возможности сопротивляться. Вкус крови. Шаги сзади были недостаточно тихими, но я все равно проигнорировала их. Проснулась я уже в корабле. Другие девушки вокруг меня говорили на разных языках, но их связывало одно чувство страха и неизвестности. В попытках понять что происходит я заметила какими грязными и неухоженными были остальные. Такой же была и я. Теперь у меня привилегий и вовсе не было. Мне было так страшно! Неизвестные мне люди и только один очевидный исход - я больше не принадлежу себе. Одна, как я узнала позже, абхазка коснулась моей ладони. Она не говорила, осознавая что я ничего не пойму. Отвела меня и напоила водой. Даже в таком месте девушки не забывали держаться вместе. Я уверенна, что она помогла многим. Её душа была чистой, лицо прекрасным. Когда я более-менее привела себя в порядок, уселась на пол и схватилась за голову. Вспомнила все что меня связывало с госпожой. Это все нужно было забыть. Госпожа вырастила меня, спасла из нищеты и заменила мать. Но я все равно должна была служить ей, быть пешкой которой в любой момент можно пожертвовать. Совсем недавно мы ходили по прекрасному саду с розовыми кустами, высокими кипарисами и пахучей лавандой. Её тонкие пальцы тронули нежные лепестки розы. — Габи, ты никогда не задумывалась о том, почему женщин сравнивают с розами? — Потому что они также прекрасны? — я не сводила глаз с её фигуры и мягких черт лица. — Конечно, прекрасны... Женщина задумчиво взглянула на туман, который создавал ощущение, что мы гуляем в сказке. — Но ещё и потому, что они уязвимы. — сеньора медленно обрывала увядшие лепестки — Мы тоже красивы, но любая ошибка, любое неправильное движение — и нас могут сломать. Тогда я не понимала значения и силы её слов. Кажется, тогда она говорила о себе. Невольничий рынок куда меня продали находиться в Константинополе, столице Османской империи. Я была наслышана о некой жене нынешнего Султана. Даже на моей родине ей восхищались, а особенно госпожа София. Несколько недель нас с Астандой, моей новой подругой выставляли на улицу, чтобы богатые и не очень люди могли нас рассмотреть и купить. Как же я могла оказаться в этом месте? Разве моя судьба должна быть такой? Около месяца моя хозяйка София не выходила из моей головы. Почему не спасла меня? А может госпожа и сама не сумела спастись... В очередной из тёплых дней, который казался сказкой, нас выставили как товар, как вещь перед людьми. Женщина, наверное очень знатная подошла к нам вместе с каким-то непримечательным маленьким мужчиной. — Здравствуй, Сюмбюль. Снова Хасеки Хюррем Султан за рабыней послала? — Да, Хасан. Дай-ка посмотрю на этих девиц. Несколько щуплых мужчин потащили меня за собой, ведь та женщина указала пальцем на меня. Я разобрала лишь упоминание Хюррем Султан. — Красивая. Сколько за неё? Я не понимала половины слов, что он говорит. Его речь была быстрой и мне, только начавшей изучать язык османов, было сложно понять смысла. Нас с Астандой забрали в другой ад. Так я и оказалось во дворце. Мне улыбнулась удача и я стала не простой рабыней, а благословленной Хюррем Султан. Она словно солнце среди тёмной ночи, показала свои золотые волосы и тепло улыбнулась. — Отведите Хатун в мою баню. Такая красота должна оберегаться. Я видела роскошь и раньше, но не в таких количествах. Моё восхищение и позитивны настрой пропал в первые дни проведенные в дворце Топ Капы. Гарем для простых, новоприбывших рабынь отличался от покоев Хасеки. С другой стороны, это было мотивацией для остальных. Бороться, чтобы получить лучшие условия жизни, вкусную еду. Все это можно получить забеременев от Султана либо Шехзаде Как и полагалось, я начала дворцовое обучение. Калфы и учителя были довольны мной. Меня выдавало то, насколько образованный изначально я была. Фатима Хатун, молодая девушка, обучила меня всем правилам этого дворца. — Религия значит здесь очень много, Хатун, — она отвела меня в сторону. — О чем ты? — Стать мусульманкой ты обязана. Новое имя у тебя будет и статус. Сюмбюль Ага тебе поможет с этим, а Хюррем Султан увидит в тебе потенциал. Совсем скоро я стала готовой наложницей для одного из наследников. И только Хасеки Султан решала мою судьбу при дворе. Конечно же я поделилась советом с Астандой. Ей дали имя Ширин — «сладкая». Я так хорошо запомнила этот день. Комната Хюррем Султан была наполнена ароматом масел и духов. Она, как и всегда, сидела с прямой спиной и взглядом лисы. Я узнала этот взгляд. Сразу поняла что госпожа не оставит меня в покое, пока я не оправдаю её ожиданий. Не исполню её мисии. Черно-синее платье с золотой вышивкой подчеркивало исхудавшую женщину. Возле неё сидела её дочь — Михримах Султан. В её взгляде всегда читалось презрение к тем, кто ниже её по статусу. Будучи единственной дочерью Падишаха, она занимала одну из главных ролей в политике. Хюррем сидела с прямой спиной, как будто её тело было высечено из мрамора. Золотые волосы, убранные в высокую причёску, сияли в мягком свете лампад. Но больше всего меня поразили её глаза — глубокие, как бездонные колодцы, в которых отражалась сила и тайна. — Госпожа... — Проходи, Габриэлла. Я аккуратно поклонилась как было принято у них. Выпрямилась и увидела улыбку госпожи, которой не видела уже долгое время. «Хюррем — приносящая радость» страдала от дворцовых интриг и опасностей. — Поздравляю тебя, Хатун. Ты хорошо закончила обучение и я хочу сделать тебе подарок. Ты стала мусульманкой, значит и имя получила. Какое же? — Сюмбюль Ага дал мне имя Лалия. — "Тюльпан" значит... Сюмбюль Ага меня не подвёл. Это имя мне нравится. Если ты, Лалия, думаешь что твой путь окончен, то это не так. Ты ещё молода, времени у тебя много... Габриэлла, ты будешь больше чем просто наложница. Тебя воспитают как настоящую госпожу. — Это большая честь , моя султанша. Позвольте... — Я подошла ближе,поцеловала мягкую руку Хюррем Султан. — Береги себя, Лалия. — Я не подведу, моя госпожа. И я вправду надеялась, что смогу оправдать все усилия вложенные в меня. Стать той женщиной, от которой продолжиться род Османов.