Поводырь

Поднявшись к руинам с берега, Дуэйн выпустил в небо сноп зеленых искр, сообщая отправленным на поиски беглеца мракоборцам, что можно возвращаться. Габриэль, связанный по рукам и ногам да все еще находившийся под действием останавливающего заклинания, висел рядом с ним в воздухе, удерживаемый с помощью Левиосо. Бледный, пошатывающийся от слабости Брам, истративший все силы на попытку разобраться с отчимом, держался за локоть профессора Шарпа, опираясь на мужчину при ходьбе. Решив не дожидаться остальных на улице, они вернулись в подвал развалин. Брам тут же присел на одну из уцелевших бочек, дыша так тяжело, словно марафон пробежал, и был на грани того, чтобы потерять сознание от усталости. Профессор Шарп держался рядом с ним, то и дело обеспокоенно поглядывая на посеревшее лицо с залегшими черными тенями под глазами. Дуэйн уложил Габриэля прямо на пол, все еще оставляя его недвижимым. Наверное это было и хорошо. Слушать ядовитые речи, которыми Бэгли наверняка бы разразился, никому не хотелось. Ему дадут шанс выговориться, когда придет время. И говорить он будет только то, что мракоборцам будет нужно услышать. Прошло несколько минут перед тем, как в подвал начали возвращаться люди Дуэйна. Озадаченные, напряженные взгляды, которыми они награждали и Габриэля, и появившегося Брама, Грэйвул-старший коротким движением головы оставил просто взглядами без озвученных вопросов. Еще не все успели вернуться, когда внутрь, едва не сбив кого-то с ног, ураганом ворвались Себастьян и Йоллан. - Мы принесли сыворотку! – громко оповестил всех Сэллоу, стремительно вышагивая вперед. Глянув на Дуэйна и Шарпа, он через мгновение заметил и Брама. Брови на веснушчатом лице удивленно скакнули вверх. – Каннинг?! А ты что тут делаешь?! - Брам лишил нас необходимости ожидать специалиста восточной школы, - пояснил за него профессор Шарп, справедливо рассудив, что гриффиндорец в данный момент вряд ли захочет хоть что-то объяснять. Тот, слабо улыбнувшись, вяло кивнул, то ли подтверждая чужие слова, то ли благодаря за возможность не утруждаться, а может, и то, и другое одновременно. - В смысле? – к Себастьяну подошел Йоллан, непонимающе хмурясь. Дуэйн сделал шаг в сторону и жестом руки указал на Габриэля, которого ненамеренно скрывал за собой от глаз студентов. - Мерлинова борода! – ахнул Себастьян, на секунду опешив, а следом его лицо исказилось от злости, и, рванув вперед, он от души пнул Бэгли по ногам. – Тварь такая! Мерзавец! Да как ты посмел тронуть Оминиса?! Бросаться ему наперерез никто не торопился. Однако Йоллан, позволив слизеринцу выплеснуть праведный гнев парой ударов, вырос рядом и, взяв за руку, оттащил его назад. - Хватит, - шепнул Элфрид. - Мне весьма понятны ваши чувства, мистер Сэллоу, - проговорил Дуэйн, обратившись к Себастьяну. – Однако мы должны поспешить. Сыворотку, будьте любезны. Отпустив руку Сэллоу, Йоллан достал из кармана небольшой пузырек и протянул его мужчине. - Благодарю, - кивнул он и повернулся к Габриэлю, взмахнув палочкой. Грязно выругавшись, Бэгли заново обрел возможность говорить. Веревки остались на месте. Не обращая внимания на брань и попытки узника уклониться от зелья, Дуэйн заставил его проглотить содержимое бутылочки. - Отвечай, где ты сейчас находишься? – мракоборец начал с легких стандартных вопросов, чтобы просто убедиться, что сыворотка работает. - В подвале, - сквозь сжатые зубы зло прокряхтел Габриэль. Он исподлобья буравил ненавидящим взглядом всех, кто собрался вокруг него. - Мое имя? – продолжил Дуэйн. - Дуэйн Грэйвул, - процедили в ответ. - И кто я? - Мракоборец. - Верно. А теперь скажи мне, где находится Эбигейл? Несколько пар глаз буквально впились в лежавшего на полу Габриэля требовательными взглядами. Все с нетерпением ждали столь важный ответ. Всего пара слов, и можно будет выдохнуть с облегчением. Габриэль скривился так, будто изо всех сил пытался сопротивляться действию сыворотки. Он заерзал, попытался спрятать лицо в каменной крошке на полу, оставшейся после битвы. И все же никто не может преодолеть силу этого зелья. - Я…кх… я… не знаю. Несколько секунд в полнейшей тишине, а затем ядовитый, трескучий смех разбил ее, срываясь с губ Бэгли. Перестав извиваться, он будто лег поудобнее и окинул искрящимся, донельзя довольным взглядом возвышавшихся над ним. - Что значит «не знаешь»? – растеряно пробормотал Себастьян. - Ровно то, что говорю, - продолжая посмеиваться, ответил Габриэль. – Я не знаю, где находится Эбигейл. - Черт тебя побери! – взорвался слизеринец и снова пнул его по ногам. Но вызвал только новый приступ смеха. – Ты же собирался ее забрать! Почему ты не знаешь, где она?! - Потому что я ее не видел, - Бэгли должен был отвечать на вопросы, и он отвечал. - Да ты издеваешься?! - Мистер Сэллоу, возьмите себя в руки, - осадил Себастьяна профессор, придержав за плечо. Стало ясно, что легко они нужную информацию не получат. Однако не стоило отчаиваться. По крайней мере, пока что. Просто нужно придумать верные вопросы. - Он никогда не действует напрямую, - раздался слабый, с тяжелым придыханием голос Брама. Внимание присутствующих обратилось к нему. Соскользнув с бочки, гриффиндорец шагнул к Габриэлю. Улыбка сползла с лица мужчины, веселые искры в глазах потухли. На их место вернулась колючая злость, вонзавшаяся в посеревшее лицо острыми иглами. - Давай не будем тянуть время, - Брам опустился перед Бэгли на корточки. – Кому ты поручил спрятать Эбигейл? Габриэль попытался поджать губы, не дать сыворотке сработать. Его нещадно затрясло от напряжения, окрасив кожу на щеках в багровый. На лбу вздулись вены, глаза покраснели и заслезились от натуги. Он действительно пытался. Пусть и тщетно. - Мракс, - прошипел он с таким видом, будто лучше бы язык себе откусил, чем отвечал, если бы такое было возможно. - Так вот что за дело у них было! – ахнул в стороне Йоллан. - Вот за что доля! И понятно, что за защита на доме стоит. - Но тогда этот ублюдок знал бы, где она находится, - дернул плечом Себастьян. – Эбигейл не в поместье. - Корвин знает, где находится Эбигейл? – Брам снова обратился к Габриэлю. - Д-да, - выдавил тот, капая на пол слюной сквозь безуспешно сжимаемые зубы. - Значит нужно допрашивать Корвина! – махнул рукой Сэллоу. – Драконье дерьмо! Нам что теперь в Министерство переться?! - Не нужно, - спокойно возразил Брам, чуть качнув головой. Он продолжал упрямо смотреть на Габриэля. – Ты ведь должен был ее забрать. Может быть Мракс и знает ее местоположение, но ты должен знать, как туда попасть. Как ты должен был забрать Эбигейл? Шумно выдохнув, Бэгли уткнулся лицом в пол, кусая губы в кровь. Он бросал все силы на сопротивление зелью, а это требовало крепкой воли. Даже такие секунды промедления давались ему с колоссальным трудом. - Будь ты проклят! – внезапно рявкнул Габриэль, вперившись в Брама сверкающим от гнева и ненависти взглядом. - Поздно. Я уже проклят тобой, - криво усмехнулся гриффиндорец. – Отвечай. - Портал! – зелье все же заставило Бэгли говорить то, что от него требовали. - Где находится этот портал и как выглядит? – в разговор вступил Дуэйн. Габриэль зарычал, вспарывая острыми резцами и без того истерзанные губы. - Ржавая кружка в подвале поместья Мраксов. Вот и все. Нужные ответы получены. Осталось всего ничего, и этот кошмар, сотканный паучьими лапами Габриэля, закончится. - Отправляемся сейчас же! – Себастьян нетерпеливо шагнул к выходу. - Нет, - но Брам остановил его, махнув рукой. – Вряд ли это все… - А что еще? – Йоллан озадачено замер. - Они так защитили дом, в котором скрывали портал, - пояснил Каннинг, продолжая буравить внимательным взглядом пленника. – Ни за что не поверю, что это все, чем они ограничились. Есть ли какие-то ловушки, проклятия или еще хоть что-то, что нужно обезвредить, чтобы добраться до Эбигейл в целости и сохранности? Габриэль больше не пытался выкручиваться. Смысла больше не было. Или сил. Криво усмехнувшись, даже будто с каким-то извращенным одобрением, с каким смотрят на тех, кого крепко недооценили, он ответил: - Да. - Что именно? – хмуро спросил Шарп. Не сводя взгляда с Брама, Габриэль выдал приличный перечень препятствий, которые предстояло обойти. Он действительно хорошо постарался, чтобы не потерять столь ценный товар. Хорошо, но не идеально. - Ну? Теперь-то все? – Себастьян нетерпеливо дернул плечами. – Можем идти? - Да, но все равно, нужно быть осторожными, - кивнул Брам и выпрямился, тут же пошатнувшись. Профессор Шарп мигом придержал его за локоть. - Ждем вас снаружи, - Себастьян и Йоллан двинулись к выходу, вероятно полагая, что если они наконец не сдвинутся с места, то застрянут тут еще на какое-то время. Дуэйн тем временем отошел к своим людям, отдать распоряжения о дальнейших действиях. - Брам, тебе лучше вернуться в Хогвартс, - Шарп развернул гриффиндорца к себе лицом. – Ты слишком слаб. Каннинг криво усмехнулся, упрямо качнув головой: - И не надейтесь, профессор. Я хочу в полной мере насладиться тем, как эта мразь все потеряет. Снизу вдруг раздался приглушенный смех Габриэля, привлекая внимание: - А ты все-таки не такое бесхребетное ничтожество, каким казался. Не в свою бесполезную мамашу пошел. Я ведь думал, что в тебе от твоего ублюдка-папаши ничего кроме внешности нет. Ошибся. Признаю. Ты сын своего отца. Опустив взгляд, Брам непонимающе нахмурился. - «Ублюдка-папаши»? – переспросил он озадачено. Такое обвинение было просто нелепым. И странным из-за того, с какой злостью Габриэль произнес его. – Мой отец был хорошим человеком. Видимо, слишком хорошим, раз называл такого гада, как ты, своим другом! - Другом? – с отвращением выплюнул Бэгли. – О, нет, Абрахам. Мы с этим мерзавцем не были друзьями. Быть другом такому, как он – уволь. Очень жаль, что я не убил его намного раньше. Брам ошарашено застыл. Его лицо изумленно вытянулось, глаза округлились. Он даже дышать перестал, пораженно глядя на Габриэля. - Брам, не слушай его, идем, - Шарп тронул Каннинга за плечо, попытавшись его увести. Но тот от прикосновения лишь вздрогнул, приходя в себя. - Что ты сказал? – отмахнувшись от профессорской руки, Брам подался вперед. Справиться с голосом не получилось и наружу вышел какой-то свистящий шепот. - Ты все правильно расслышал, Абрахам, - Габриэль расплылся в безумной, самодовольной ухмылке. – Я убил Луи. Секундное замешательство, оторопелое молчание, а затем лицо Брама исказилось в гримасе бездумной, неконтролируемой ярости. Гриффиндорец схватился за палочку, тут же направив ее на Бэгли. - Ав… - Брам, нет! – профессор Шарп успел схватить его за запястье, круто развернув Каннинга к себе. – Ты с ума сошел?! Брам отчаянно дернулся обратно. - Ублюдок! – заорал он на хохочущего Габриэля, пытаясь вырваться из сомкнувшегося вокруг груди кольца рук. – Профессор, пустите! - Успокойся! – встряхнул его Шарп, заставляя посмотреть на себя. – Он же специально тебя провоцирует! Заскрежетав зубами, Брам перестал вырываться, но снова повернулся к Габриэлю. - За что?! – прорычал он с нескрываемой болью. – За что ты так с нами?! Что он тебе сделал?! Габриэля вдруг перекосило, на мгновение в глазах мелькнула тень страха. Он снова вгрызся в губы до крови, пытаясь смолчать. Но зелье все еще действовало и заставляло отвечать на вопросы. Покрасневший от напряжения, с выступившими на лбу венами, он все же процедил: - То, что я сделал с тобой. Дыхание сперло, словно горло охватил сильнейший спазм. Брам замер, вытаращившись на Габриэля с откровенным недоверием на лице. Бэгли нес какую-то несусветную околесицу, которая просто не могла быть правдой. Но он не мог врать. Не сейчас. Не под действием сыворотки. Голову прострелило острой болью, заставив Брама скривиться с тихим стоном. Он буквально чувствовал, как начинает сходить с ума. Отец был хорошим человеком. Он не мог делать все те вещи с Габриэлем… Но сыворотка ведь все еще действует. - Брам? Посмотри на меня, - профессор Шарп осторожно потряс Брама за плечи. – Ты меня слышишь? Брам! Он слышал, но словно через толщу воды. Просто какой-то невнятный шум, не имевший значения. Нужно узнать истину. Нужно узнать прошлое. Нужно убедиться, что Габриэль лжет. Брам осторожно повел раскалывающейся головой и покосился на скрюченного на полу Бэгли. И почему-то на какое-то мгновение Каннингу показалось, что он видит себя. Беспомощного, безвольного, использованного… - Нет, - Брам отказывался с этим соглашаться, покачав головой. – Нет, этого не может… Память порой бывает весьма услужлива и находчива в жутких ситуациях. Есть заклинание, которое может помочь узнать правду. Сложное, требующее практики, которой у Брама не было. Как и выбора. - Легилеменс. Это было похоже на то, как Брам, прикасаясь к другим, мог при желании заглянуть в их будущее. Нырок, прорванная мембрана сознания – и он внутри. Похожее и все же совсем иное. Его как песчинку подхватил сумбурный водоворот, закружил, куда-то утянул и выплюнул в неизвестную, залитую солнечным светом комнату. Все, что Брам успел заметить, это несколько кроватей. Совсем как спальни в Хогвартсе, но обстановка не та. - Привет! – за спиной раздался чей-то голос. Сильный, приятный. И знакомый. Брам обернулся. На него, дружелюбно растянув губы в улыбке, смотрел высокий, крепкий парень с коротко стриженными рыжими волосами и его собственным лицом – отец примерно в том же возрасте, в котором сейчас был сам Брам. - Я – Луи Каннинг, - он протянул вперед руку для рукопожатия. – Будем знакомы! Брам увидел, как его ладонь сама поднялась навстречу чужой: - Габриэль Бэгли, - произнесли его губы мягким, несколько смущенным голосом. Верно, это же воспоминания Габриэля. Значит и видеть все, что он помнит, придется его глазами. Брам чувствовал трепетное волнение и симпатию, которую Бэгли испытывал в момент знакомства с отцом. Это было что-то приятное, светлое, полное чистых надежд. Водоворот вновь подхватил его и через мгновение выплюнул в другое место. Это оказалась большая поляна в вечернем лесу. Сумерки уже сгустились, на небе появлялись первые звезды. Брам ощутил принадлежавшие Габриэлю жгучий стыд, смятение и страх. - Прости, я все не так понял! Забудь, что я сказал! – сорвавшимся голосом выпалил Бэгли и, круто развернувшись на пятках, собирался удрать, однако его схватили за руку, останавливая. - Да погоди ты, - Луи звучал мягко, участливо, без капли осуждения или чего-то подобного. – Я, признаюсь… не ожидал и немного растерялся. Но, знаешь, если так подумать, то я не против с тобой встречаться. С замирающим сердцем, Брам чувствовал, как отец подходит к Габриэлю ближе. Остановившись за спиной, он провел ладонью по его плечу и руке, а затем как-то уж больно уверенно для того, кто ничего не понимал и не ожидал, обнял Бэгли за талию, развернув к себе лицом. Брам знал это проклятое выражение, с которым Луи рассматривал Габриэля. Выражение хитрого, ласкового кота, чьему волшебному мурчанию поддалась глупая мышка, не понимая, что сама добровольно лезет в жестокие когтистые лапы. - Ты такой красивый, Габриэль, - восхищенно прошептал Луи, коснувшись подушечками пальцев его щеки. – Как ангел… Брама затошнило. Он чувствовал, как внутри Габриэля распускались цветы ослепляющей, лишающей всякого рассудка влюбленности. Юный Бэгли таял от нежных слов и голодно наслаждался прикосновениями чужих рук, согреваясь теплом желанного человека. - Я думаю, нам стоит это отметить, - в глазах отца зажглись игривые искорки. – Ребята привезли с собой несколько бутылок огневиски. Расскажем им о нас, и все вместе посидим. Габриэль напрягся и неуверенно пожевал губами: - Может, не стоит? А если они не поймут? - Не беспокойся, они поймут и не осудят. Я давно с ними дружу, и уверяю, тебе не о чем беспокоится, - Луи не сомневался, и этого хватило, чтобы наивный Габриэль поверил. С очередной вспышкой водоворот утянул Брама в следующее воспоминание. Эти ощущения Брам знал отлично. Мысли никак не могут собраться воедино, плавая в густом киселе тумана. На языке соленый привкус, челюсть ноет от давления, глотку саднит и тяжело дышать. Поясница выгнута так давно, что уже болит, а кожа на коленях до красна натерта о простыни. И толчки. Конечно же, толчки. Запах алкоголя, курева, и голоса, разговоры, смех. Это все так знакомо. Это все полтора года жизни. Габриэлю удалось кое-как выплыть в реальность. Открыв глаза и подняв взгляд, он увидел смеющегося Луи, чей член затыкал ему рот. Луи курил, перебрасываясь с приятелем грубыми шутками. Другой его друг вбивался в Габриэля сзади. Бэгли пытался сопротивляться, ему не нравилось происходящее, хотя после выпитого впервые в жизни огневиски, он в целом плохо понимал, что вообще происходило. Луи схватил его за волосы на затылке, заставив откинуть голову. Это больно, но в этом был и хороший момент. Член Луи выскользнул изо рта, позволяя сделать несколько жадных, глубоких вдохов. К сожалению, передышка весьма коротка. Габриэль ощутил, как горячая, скользкая от его слюны головка скользила по опухшим губам, шлепала по ним и по щекам. - Ну-ну-ну, ангелок, будь послушным. Ты же не хочешь, чтобы все узнали, что ты у нас любишь члены, - улыбка Луи холодная и жестокая. – Пока ты радуешь нас, тебе нечего бояться. Так что старайся, Габриэль, старайся… Брам забился в сознании Габриэля отчаянно пытавшейся сорваться с крючка рыбой. Он больше не мог это выносить. И, к счастью, заклинание быстро отпустило его на волю. Как только он снова ощутил себя в своем теле, его мигом вырвало, согнув пополам. Скромное содержимое желудка оказалось на полу, но Браму хотелось и самому быть выблеванным из организма, только чтобы все воспоминания остались внутри. Не в силах устоять на ногах, весь дрожа так, что зуб на зуб не попадал, Брам осел на пол, не чувствуя, что его держит в объятиях профессор Шарп. - Я не могу… я не могу… я не могу… - заскулил он, обхватив голову руками. – Я так больше не могу… Наружу из груди рвался непонятный, неконтролируемый смех, растягивавший губы в широкой улыбке. Слезы градом катились по щекам, застилали глаза, душили. Глядя прямо перед собой в ничто, Брам искренне мечтал исчезнуть. Лишь бы все прекратилось. Лишь бы этого театра абсурда больше не существовало в природе. Такого ведь просто не должно быть. Все перевернулось с ног на голову. Любовь обернулась ненавистью, ненависть – сочувствием, злость – болью, которая ломала ребра и разрывала сердце на куски. Брам уже не понимал, что чувствует, не знал, что думать. Он словно оказался на какой-то безумной, адской карусели, которая крутилась все быстрее и быстрее, и различить хоть что-то кроме вспышек света в этой ужасной мазне не представлялось возможным. Мысли, образы, чувства – пестрящее разноцветное конфетти. Вот они с отцом играют на летней террасе в шахматы, о чем-то беседуют, смеются. Вот Луи трахает его-Габриэля на той же террасе среди разбросанных черно-белых фигурок, жестоко ухмыляясь и в перерывах между мощными толчками шепча «ангел» на ухо. Вот Габриэль берет Брама в день свадьбы с Элизабет… Это все слишком. Просто слишком. Кто вообще способен вынести нечто подобное? Отец оказался мразью, мразь оказалась жертвой, жестокость – местью или что там еще двигало Габриэлем. Брам понимал, что не должен испытывать к своему мучителю жалости после всего, на что Бэгли обрек его, но испытывал, черт его дери! И был отвратителен сам себе за эти чувства. Весь этот ад начался с Луи. Брам так любил его, уважал, считал лучшим человеком в мире. Ведь он и вправду был хорошим отцом, внимательным и заботливым. И тут вдруг оказалось, что все, что Габриэль обрушил на Брама, произошло за былые дела отца. Если бы не Луи, Бэгли не взялся бы за его сына, как две капли воды похожего на мучителя из прошлого. Заслуживал ли Габриэль отмщения? Да. Должен ли был платить Брам? Нет. - Ты же убил его, - растеряно выдохнул Брам, бросив взгляд на Бэгли, настороженно глядевшего на него. – Ты же отомстил за все… Габриэль дернулся так, словно его ударили. Злобно ощерившись, он, тем не менее, смотрел на Брама напуганными глазами. Его самая страшная, постыдная, унизительная тайна оказалась внезапно выдернута на поверхность. Тайна, делавшая его слабым и уязвимым, возвращавшая в то время, где опоенный и обманутый юнец распластан на кровати, ублажаю чужую жестокую похоть. - Ты!.. Только посмей хоть кому-то… - Прости, - перебил его Брам, ненавидя себя за то, что не может не видеть в Габриэле жертву отца. – Мне очень жаль… - Не смей меня жалеть! – взбешенно заорал Габриэль. Лицо его стало совсем красным от злости. - Ты имел право требовать ответа, - тем временем продолжил Брам, с ужасом осознавая, что в нем медленно, но верно умирает все, кроме тотального разочарования и бесконечной печали. – Я понимаю. - Да будь ты проклят! Кому нужно твое понимание?! - Но я не тот, кто должен был отвечать, - шепнул Брам, уже даже не чувствуя, как по щекам гроздьями катятся слезы. – Я ведь не мой отец. - Этот ублюдок отказался нести ответственность! - ядовито прошипел Габриэль. – Предпочел сдохнуть. А я ведь предупредил его, что возьмусь за тебя, если он откажется. Знаешь, что он сказал? «Я буду уже слишком мертв, чтобы об этом беспокоиться». Луи предал не только мое доверие, Абрахам. На тебя ему тоже было плевать! Дышать становилось все труднее. Голова раскалывалась. В груди все сдавило, будто там некая бездонная дыра образовалась, всасывавшая в себя внутренности. Перед глазами поплыло, желудок вновь скрутило спазмом, к горлу подступил ком тошноты. - Брам! Брам! Посмотри на меня! – чьи-то теплые, большие руки коснулись щек, заставляя поднять голову. Словно кто-то за шкирку схватил и рывком выдернул из трясины, в которой уже смиренно ждал смерти. Моргнув и кое-как сфокусировавшись, Брам мягко улыбнулся. Щетина, шрам, обеспокоенные, темные глаза. Профессор Шарп. Рядом. И с ним не страшно, даже задыхаясь. Брам открыл было рот, чтобы что-то сказать, хотя не знал даже что, но вместо этого вдруг схватился за грудь дрожащими пальцами. Давящее ощущение стало сильнее, поползло куда-то вверх, на плечо и к шее. - Мерлин, - пробормотал Шарп, взволнованно хмурясь, и, придержав Брама, обернулся. – Мистер Грэйвул! Дуэйн все еще разговаривавший со своими людьми у выхода из подвала повернул голову на оклик. Брови его тут же сошлись на переносице, стоило ему окинуть взглядом профессора и бледного, тяжело дышащего студента Хогвартса. - Что случилось? – он приблизился к ним, подозрительно глянув на притихшего Бэгли. - Ему нужен врач, - проговорил Шарп, расслабляя на шее Брама галстук. – Похоже, сердце… - Трансгрессируйте, - тут же велел Дуэйн и вдруг навел палочку на Габриэля. – Петрификус Тоталус… На всякий случай. - Я передам его целителю и вернусь, - кивнул профессор. - Может быть, вам лучше остаться с мистером Каннингом? – предложил Дуэйн. - Вы планируете вызволять Эбигейл в компании двух студентов и… скольки мракоборцев? – Шарп посмотрел на занятых преступниками людей, намекая, что все они отправиться не смогут, а там наверняка понадобятся лишние руки. Грэйвул-старший вздохнул, вынужденный признать необходимость любой возможной помощи. - Хорошо, мы будем вас ждать. Профессор кивнул и в следующее мгновение исчез вместе с Брамом с тихим хлопком.