Поводырь

Как это часто и бывает, осознание произошедшего пришло позже. Оминис уже лежал в постели, когда окончательно понял, что натворил. Стыд и вина тут же обуяли его, захватив сердце и голову. Он совершил ужасную ошибку. Поддался голосу, пошел за чувствами, за желанием тела. Так глупо и безрассудно. Да, он мог сколько угодно обманываться тем, что по факту просто удовлетворил порыв молодого организма. Он прикасался к себе сам, а Вейлин… всего лишь стоял за его спиной и терся об него членом. Это даже звучит омерзительно. Они повели себя как два больных извращенца. Лучше бы и вправду Грэйвул к нему прикоснулся. Как он там говорил? Представить его рот на члене? Это было бы не так странно, как то, что произошло. Оминис тяжело вздохнул, пряча лицо в подушке. Не хотелось будить ни Оливера, ни Себастьяна своими стенаниями. Вейлин ушел из спальни, как только помог своему подопечному устроиться в постели. За все это время они ни слова друг другу больше не сказали. Конечно, не случись того, что случилось в ванной, Оминис попытался бы поворчать на Грэйвула за его ночные прогулки, но он просто отвернулся, не издав ни звука. Как они будут общаться утром, тоже большой вопрос. Если продолжат молчать, а Оминис вздумает избегать своего помощника, это заметят и начнут сводить с ума вопросами. Впрочем, радовало то, что между ними не такие уж и прекрасные отношения, чтобы серьезно волноваться по этому поводу. Им всего лишь нужно быть вежливыми друг с другом. С этим Оминис как-нибудь надеялся справиться. И больше не допускать, чтобы тело брало контроль над разумом. Последствия будут чудовищными. Корвин никогда не смирится с тем, что Оминис ко всему прочему еще и предпочитает общество парней, а не девушек. Он просто убьет такого уродца. Несчастный случай со слепым волшебником дело довольно предсказуемое. Оминис сжался под одеялом, чувствуя, как холодок пробежался по позвоночнику. Секс действительно такой цены не стоит. И Вейлин с его запахом, голосом и крепкими руками этого не стоит. Осталось совсем чуть, и между ними не останется никакой связи. И все вернется на круги своя. Оминис старался провалиться в сон, зная, что все его намеренья верны, однако из-за них было почему-то чудовищно тяжело на душе.

~~~

Сидя в Большом зале во время завтрака, Оминис и Вейлин широко зевали чуть ли не в унисон. - Я смотрю, прогрессируете, - ехидно протянула Имельда. – Теперь уже вдвоем сна ночью не видали. Мальчики, ваша скорость буквально вызывает зависть. Еще неделя не прошла с начала года, а вы уже так сблизились. - Хочешь рецепт быстрых отношений, которые тебя буквально свяжут с кем-нибудь? – Оминис едва ли поспал пару часов, обуреваемый тяжелыми мыслями, и утром был крайне раздражен. - Ну-ка, - слизеринка подалась вперед, заинтересовано улыбнувшись. - Заведи себе увечье с помощью того, кого хочешь привязать к себе. По договоренности он должен будет заботиться о тебе круглые сутки, потому что без него ты мало на что будешь способна. Уверяю, даже если вы ненавидите друг друга, вы сблизитесь, - ядовито ответил Оминис, лениво потягивая чай. Ничуть не отдохнувший организм на еду смотрел без энтузиазма. - Не думаю, что это мой вариант, - хохотнула в ответ Имельда. – Но план ничего так. Не без дыр, но имеет место быть. И, кстати, говоришь, что ни на что без помощи не способен? А в ванной Вейлин тебе тоже помогает? У Оминиса дрогнула рука. На счастье, чая в чашке было не так много, и он ничего не пролил. - Ну знаешь ли, - недовольно скривился он, с досадой отметив, что голос таки дрогнул. – Это тебя уж точно не касается! Не переходи рамки приличия. Имельда отозвалась звонким смехом: - Видел бы ты свое лицо! Оно такое… красноречивое! Значит, Вейлин добрался до тебя! - Рэйес, извращенка ты этакая, поумерь пыл, - проворчал Себастьян, сидевший рядом с Мраксом. – В ванну Оминис ходит со мной. Всегда. И хватит нести эту чушь. Нечем больше заняться, как о других сплетни придумывать? Слизеринка оскорбленно всплеснула руками. - Я не придумываю сплетни, Сэллоу! Я не могу игнорировать то, что видят мои глаза! - Твои глаза видят то, что хочет видеть твой воспаленный мозг, - гаденько хмыкнул Себастьян. – Неужели тебе так одиноко? Хотя… чему я удивляюсь. Ты ведь никому не нужна. Злая язва, к которой никто не подходит. Дайка подумать, видел ли я тебя когда-нибудь с парнем… Хм… Нет, не припомню. Или, может быть, ты у нас предпочитаешь представительниц прекрасного пола? Хм… Да у тебя даже подруг нет. Какая же ты… жалкая. - Себастьян, - огорошенный таким жестоким выступлением, Оминис повернул голову к другу. – Что на тебя нашло? - А в чем дело? – тот как будто удивился. – Я не могу игнорировать то, что видят мои глаза. Послышался грохот лавки, и посуда на столе мелко зазвенела. - Да пошел ты, Сэллоу! Думаешь, ты кому-то нужен?! Все, что в тебе есть хорошего, это Йоллан! – Имельда вскочила на ноги и ядовито, озлобленно зашипела. Видимо, Себастьян попал ей действительно по больному. - Ты не заденешь меня этим, Рэйес, - хмыкнул тот в ответ. – Я в большей, чем ты думаешь, мере обязан Йоллану тем, кто я есть сейчас. - Урод! - прорычала та и резким шагом пошла прочь, громко цокая каблуками туфель. - Ну и зачем ты это сделал? – с укором в голосе поинтересовался Оминис. – Так обязательно было ее обижать? - Ты вообще-то спасибо должен сказать! – огрызнулся Себастьян и, понизив голос до шепота, добавил. – Я не знаю, что там между вами вчера произошло в этой чертовой ванной. И даже не уверен, хочу ли знать. Но если ты планируешь сохранять это в тайне, то научись врать. Дрожащие руки и красная физиономия выдают тебя с потрохами! Оминису показалось, что у него сердце удар пропустило, после чего сорвалось в какой-то невообразимо громкий галоп. Он и не думал, что настолько явно отреагировал на замечание Имельды. Неужели он действительно настолько прозрачен в своих переживаниях? - Я… я не понимаю, о чем ты говоришь, - пролепетал он, испытав дикое желание сейчас же уйти отсюда. Однако все, что смог, это поставить чашку на стол и опустить руки вниз, нервно сжав в пальцах мантию. - Ага, - цыкнул Себастьян и, судя по движениям, чуть отклонился. – Грэйвул!.. Ну ты только посмотри на него! Эй, ты! Оминис почувствовал, как Сэллоу протянул руку к Вейлину, сидевшему подозрительно тихо по другую сторону от Мракса, и увесисто шлепнул его по спине. - Подъем, спящая красавица! – прорычал Себастьян. – И хватает тебе совести так беспечно дрыхнуть?! - А? Что? – сонно отозвался Грэйвул и, наконец, зашевелился. Стало ясно, почему он не вступал в разговор с Имельдой. Он просто-напросто умудрился уснуть. - Бесишь! – фыркнул Себастьян. – И какой от тебя прок вообще… Только проблемы одни! - Хватит! – зашипел на него Оминис. – Не устраивай здесь сцен! Какая муха тебя вообще укусила? Сэллоу в ответ раздраженно что-то проворчал и поднялся на ноги. - Оминис, мне нужно с тобой поговорить! – заявил он так решительно, что стало ясно – не отвяжется. Этот тон Мракс знал прекрасно. – Без этого твоего… провожатого. - Хорошо, только прекрати орать, - вздохнул Оминис и осторожно поднялся следом. Судя по звукам, Вейлин тут же вскочил за ним. - Я тебя не оставлю, - произнес он, по-прежнему с легкой хрипотцой. - Он будет со мной, - тут же ощерился Себастьян. – Я отведу его в класс после разговора! Грэйвул с места не двинулся и ничего не сказал. Оминису оставалось только догадываться, о чем два упрямца рядом с ним переглядываются. И не было сомнений, если он не включится в разговор, эти двое рискуют снова подраться. - Вейлин, иди, - устало попросил Оминис. – Я хочу поговорить со своим другом. Или ты решил, что ты единственный, с кем мне можно проводить время? Бывают вопросы, на которые лучше всего промолчать. Это был один из них, и, к счастью, Грэйвул это понял. Оминис только услышал тихий короткий рокот, а затем Вейлин оставил их одних. - Вот же… - процедил сквозь зубы Себастьян и, взяв Мракса под локоть, повел его прочь из Большого зала. Они несколько раз свернули по коридору, поднялись по лестнице и оказались где-то, где не слышны были ни чужие разговоры, ни даже шаги. - Так о чем ты хотел поговорить? – поинтересовался Оминис, когда Себастьян отпустил его. - Что между вами двумя происходит? – без обиняков, прямо в лоб выдал Сэллоу требовательным тоном. Оминис вновь занервничал. Он-то надеялся, что Себастьян за своими тренировками и одержимостью одним конкретным когтевранцем ничего не заметит, но, видимо, он слишком многого хотел. - Ничего, - постаравшись напустить на себя безразличный вид, пожал плечами Мракс. - Врешь! – разозлился Себастьян. – Я что, дурак по-твоему? Это кому-то вроде Рэйес можешь говорить, что она бредит, а я тебя знаю. Ты ведешь себя странно! Что между вами?! - Между нами необходимость быть постоянно вместе! – вспылил Оминис. – Это не мое желание. Это необходимость! Не думай, что мне это нравится! - Борода Мерлина, Оминис, я не думаю, я это вижу! – не собирался униматься Себастьян, принявшись вышагивать перед другом. - Что? – опешил Мракс, совершенно искренне удивившись. – Что за ерунда? Это не так! Себастьян глухо выругался под нос и остановился где-то в стороне. - Если бы я не был твоим другом, я, возможно, и внимания бы не обратил. Но я знаю тебя. Ты не из тех, кто сближался бы с тем, кто тебе не нравится, даже в условиях необходимости. Я знаю, как ты умеешь держать на расстоянии, когда действительно этого хочешь. А с Грэйвулом… Ты не видишь многих вещей, это понятно. Но ты даже не замечаешь, как вы общаетесь. Ты не знаешь, как он смотрит на тебя. И я не знаю, понимаешь ли ты вообще, как реагируешь на него. Поверь, Имельда имеет полное право говорить все то, что говорит. Я просто хочу понять… Как? Почему? Что происходит вообще? Оминис слушал Себастьяна с замирающим сердцем и едва дыша. Страх понемногу сковывал его, холодил позвоночник и неприятно копошился в волосах. Он не боялся быть честным перед Себастьяном. Но даже если при обычном общении на глазах других они с Вейлином вызывают подобные мысли, это ни к чему хорошему не приведет. А он ведь так старался не позволять ничего, что было бы недопустимо между слепым и его помощником. Но, видимо, когда вас тянет друг к другу, это не так просто скрыть. Это будет прорываться в мелочах. Да и откровенно говоря, Вейлин ситуацию проще не делает. Он совсем не стремится скрываться. - Себастьян, я думаю, мне нужна будет твоя помощь, - кое-как справившись с эмоциями и гудящими в голове мыслями, нервно произнес Оминис. - Какая угодно, - с готовностью согласился тот. – Только я должен знать, что происходит. Знать правду. Оминис кивнул и почти уже открыл рот, чтобы заговорить, но вовремя опомнился. - Мы тут одни? Нас никто не слышит? – осторожно поинтересовался он. Себастьян пару секунд молчал, после чего ответил: - Да, не волнуйся. Здесь никого. - Хорошо, - оставалось подобрать верные слова, чтобы описать то, что происходит. А это та еще задачка, потому как Оминис сам не знал, как это все назвать. – Мерлин, я даже не знаю, как начать! - Он тебе нравится? – решил помочь Себастьян. И к счастью в его голосе не было осуждения. Только непонимание. - Это сложно, - мученически вздохнул Оминис. – Нравится? Я его совсем не знаю, чтобы разбрасываться такими утверждениями, но… меня к нему… тянет. Физически. Ты понимаешь? - Мерлин, но как?! – изумился Себастьян и снова принялся вышагивать перед Мраксом. – Нет, я понимаю, что ты имеешь в виду, но… Как?! Оминис, ты же… Я никогда не думал, что ты… Сэллоу осекся, я Оминис невольно напрягся. Что-то неприятное было в этом резком молчании. - Я что? – его голос зазвенел. - Ты же такой правильный! Холодный Лунный принц, которому плевать на других! Ты никогда ни в ком не нуждался! Мерлинова борода, ты и нас с Анной едва подпустил к себе. Я и подумать не мог, что тебя может интересовать… такое! Оминис выдохнул, горько усмехнувшись: - Ей-богу, какое отвратительно прозвище, - фыркнул он. – Лунный принц… Я никогда себя так не называл. И уж тем более себя таковым не считаю. Я обычный человек, Себастьян. Обычный человек с очень гадкой фамилией. Ты все это прекрасно знаешь… Она не дает мне жить обычной жизнью, как живут другие. Ты же знаешь, почему я сторонюсь людей. - Да, - глухо и слегка виновато отозвался Себастьян. – Прости, не подумал. - А Вейлину плевать на это. Его не интересует мое происхождение, его интересую… я. - Оминис, вы знакомы всего несколько дней, - справедливо заметил Сэллоу. – Откуда ты можешь быть уверен, что его интересуешь ты, а не… Он смотрит на тебя как голодный на кусок мяса. С учетом общего контекста, я, правда, думаю, что вчера он с тобой что-то сделал. Скажи мне, он обидел тебя? Он пользуется твоей беспомощностью, а ты слишком гордый, чтобы заговорить об этом? Оминис не сдержался и коротко засмеялся. Его эти слова действительно развеселили. - Себастьян, позволь себе допустить одну простую мысль. Я не принц и далеко не правильный, каким меня считают. Я молодой человек, подверженный чувствам и желаниям, каким подвержены все в нашем возрасте. Я, конечно, не могу смотреть на Вейлина как на кусок мяса, но я могу испытывать ту же голодную жажду к нему. Ты понимаешь? Почувствовать, как Себастьян оторопело таращиться на него, кажется, можно было кожей. - Погоди, - друг явно пытался сложить в голове какие-то кусочки мозаики. – Так вчера в ванной вы… переспали?! Возмущенный тон вновь развеселил Оминиса, заставив широко улыбнуться. - Нет, - и все же в голосе его скользнула нотка горечи, когда он ответил, качнув головой. – Кое-что между нами было, да, но я не могу позволить себе все то, что хотел бы с ним. Отец ясно дал понять, что будет, если он узнает, что я… снова не оправдываю ожидания семьи. Я должен держать Вейлина на расстоянии, должен сопротивляться своим желаниям и должен сделать так, чтобы между нами ничего не было. Я думал, я справлюсь. Но, очевидно, у меня не выходит. Поэтому я прошу тебя о помощи. Если ты увидишь, что наше с ним взаимодействие как-то переходит рамки дружеского общения, будь добр, вмешайся. Ты сможешь? - Да-да, конечно, - судя по голосу Себастьяна, он был ошеломлен услышанным. Оминис его понимал. Его репутация действительно могла сбить с толку, заставив позабыть, что он такой же человек, как и все, способный желать первого встречного, околдованный запахом, голосом, объятиями, которых никогда не знал. Оминис понятия не имел, что такое любовь, нежность, ласка. Что такое прикосновения без отвращения, как ощущаются поглаживания, а не пинки. Ну кто мог его винить в том, что он так легко идет к тому, кто как одержимый доставляет ему удовольствие? - Мерлин, у меня это просто в голове не укладывается, - вновь заговорил Себастьян, по-прежнему ошарашенный. – Ты и он… Ты переспал бы с ним, если бы не Корвин? Оминис не боялся быть честным с другом. Или, возможно, просто отчаянно нуждался в том, чтобы поговорить о происходящем, ничего не опасаясь. - Вероятно, в первый же день. Знаешь, он обнял меня в гостиной, когда мы возвращались от директора. И если бы мы были в другом месте, если бы не отец, я бы… да. Себастьян шумно вздохнул и Оминис поклясться был готов, что он взъерошил волосы в этот же момент. - Знаешь, я наверно, завидую тебе, - совершенно неожиданно выдал он. Брови удивленно скакнули вверх. - В каком смысле? - Вы хотите друг друга и, если бы не все это дерьмо, ты был бы, наверно, счастливым затраханным засранцем с сияющей физиономией. А я и Йоллан… Порой мне кажется, что этого хочу только я, - печально ответил Себастьян. - Оу, - с сочувствием отозвался Оминис. Он бы и не подумал, что у этих двоих есть проблемы. – Но вы же частенько ночуете в выручай-комнате. Я думал, вы там… Ответом ему был тяжелейший вздох: - Дальше поцелуев он не пускает. - Что?! – настала очередь Оминиса чувствовать себя ошарашено. – То есть вы ни разу?!. - Нет, - еще печальнее ответил Себастьян. – Все то чертово условие… - Какое? - Только после школы. Он хочет быть уверенным, что оно того стоит. Что мы – это навсегда. Он считает, что два года воздержания - это достаточная проверка, чтобы понять: мы действительно любим друг друга или это всего лишь блажь. - Ох, - Оминис растерялся, даже не зная, что сказать. На фоне Йоллана он показался себе чуть ли не похотливым животным. Да кто вообще устраивает такие марафоны на выдержку? И зачем? Ему даже стало жаль Себастьяна. Зная его страстную натуру, наверняка, ему это все кажется настоящей пыткой. С другой стороны… Оминис вспомнил события пятого курса. С другой стороны, возможно, Йоллан абсолютно прав, не идя на поводу желаний своего избранника. - Знаешь, я не думаю, что он стал бы с тобой так жестоко играть, - впрочем, несмотря на свое отношение к этому, друга нужно было поддержать. – Он пошел на многое ради тебя, так что просто доверься ему. - Я прекрасно это понимаю, Оминис, - слышать в интонации Себастьяна покорность было довольно непривычно. – Я просто… хотел бы чтобы иногда он был чуть менее принципиальным. Короткий смешок сорвался с губ Мракса: - В отношении тебя он и так преступно непринципиален. Себастьян немного помолчал. - Ладно, нам пора в класс, - он подошел к Оминису и взял его под руку. – Насчет Грэйвула понял. Можешь не волноваться. Но я все равно не смогу быть рядом постоянно. - Хотя бы пока есть возможность. - Можешь на меня положиться, - они шагнули вперед по коридору. – И все же… Почему Грэйвул? Как? Оминис улыбнулся, вспоминая, что же его так зацепило. - Мне понравился его запах.

~~~

За диваном, подтянув коленки к подбородку, сидела девочка. Весьма непривлекательная, как и почти все члены ее семьи. Еще, как и все члены ее семьи, она была чистокровной волшебницей из древнего рода, потомок самого Салазара Слизерина. У девочки, как и у одного из ее старших братьев были густые светлые волосы. Впрочем, этой чертой она не гордилась, ведь именно этот старший брат считался позором их крови. Слишком слабый, слишком мягкотелый. Верно говорят: в семье не без урода. Оминис Мракс был жалкой частью их великого рода. Частью, которую следовало бы уничтожить. Не далее, чем вчера, девочка получила письмо от отца, с весьма странным, как ей показалось, содержанием. Он подозревал Оминиса в тяге к молодым людям. Девочка никогда не видела ничего подобного, да и слухи такие не гуляли. А школа не то место, где о таком не услышишь. О других больных извращенцах, для которых, по ее мнению, Авада Кедавра стала бы освобождением от никчемной жизни, она слышала. Но не об Оминисе. До сего дня. Этот идиот Сэллоу не заметил ее за диваном, и она стала невольной свидетельницей весьма занятного разговора. Значит, отец оказался прав. Девочка слышала о Грэйвуле, новичке в Слизерине. Слышала из какой он семьи. И пока что она не собиралась доносить на Оминиса отцу.