Чужая Судьба

Тело Титуса было невероятно горячим. Прижимаясь к груди мужчины, я думал о том, что может ждать нас дальше. Казалось, минуты тянулись, словно годы, настолько долго поднимали нас наверх. Стоило признать, что парни имели достаточно сил, чтобы удерживать такой вес, и это вызывало восхищение. Страшно было представить, как сложилось бы всë, будь Лоренс с нами. Титус продолжительное время задумчиво молчал, смотря надо мной. Его руки были опущены вдоль тела — он больше не спешил распускать их. А я позволил себе небольшую дерзость и, в попытке согреться, обнял шамца, от которого исходил жар, присущий настоящим шамцам. Рам спокойно воспринял мой порыв, периодически фыркая. И хотя обниматься было хорошо, но долго это продолжаться, увы, не могло. Я первым поспешил разорвать эти объятия, и Титус ожил. Он размял затëкшие руки. Всë-таки вдвоëм нам было тесновато. Когда лифт с грохотом остановился, вор повернулся к двери и стал пытаться открыть замок, а я покорно ждал. А он разве не выкинул ключ? Впрочем, Титус же специалист по вскрыванию замков. Но прошла минута, две, три, и я занервничал. — Что-то не так? — спросил я, пытаясь посмотреть на результат работы Рама. Тот незадачливо фыркнул, не отвечая, и активнее задвигал руками, но скоро остановился. — Я… — Титус посмотрел на меня через плечо, неловко улыбаясь. — Я не могу открыть замок… Не может? Я не ослышался? Я улыбнулся в ответ, мысленно четвертуя этого дикаря. Хотелось прибить Титуса, просто уничтожить его и стереть его наглую одноглазую морду с лица земли, но… Просто нужно сделать глубокий вдох… — Что, прости? — я нервно усмехнулся, и моя бровь задёргалась. — Что?!

***

— Хм? — задумчиво фыркнул Мессия, отвлекаясь от своих мыслей. — Кажется, я только что слышал голос Джуниора… Гидеон немного побледнел. Он тоже услышал возмущённый возглас Шоу, напоминающий начинающуюся истерику. Мужчина не знал, что он означал: в порядке ли парень, или нет. Оставалось лишь надеяться, что плохо там только Титусу и больше никому. — Судя по тону, он цел и невредим, — Рейвен сильнее сжал цепь в руках, игнорируя боль. — Август, — обратился к парню Ксан, — ты правда ничего не слышал об этом от семьи механиков? Например, существует на самом деле сокровище тысячелетнего лабиринта или нет? — Да о чём ты вообще, Ксан? — вздохнул Морган, хмурясь. — Разумеется, его тут нет. Это сокровище ведь должно обладать силой даровать своему обладателю всё, верно? Если бы оно существовало, то механики уже давно стали бы обладателями всех благ этого мира! — Не стоит отрицать того, юный господин Морган, что некоторым людям свойственно довольствоваться тем, что они имеют здесь и сейчас, — Атанасий назидательно склонил голову. — Для счастья человеческого многого не нужно. Ощутив нервное подëргивание брови, Август ничего не ответил священнику. Иначе дело закончится перебранкой, а их за последний час хватало с головой. Аудупон опустил голову в печали и глубоко задумался. Август ощутил себя как-то неуютно от вида певца, который обычно улыбался и был спокоен. — Хэй… Что тебя вдруг так опечалило? — Если бы оно существовало… — произнёс Ксан, нарочито медленно растягивая слова, — то это бы стало идеальным материалом для величайшей из когда-либо написанных пьес на основе реальных событий! — он поднял голову. — Роман о поиске великих сокровищ! Юный маркиз широко распахнул глаза, не веря в услышанное. Хотелось думать, что он ослышался, но судя по реакции Редфилда и Рида, это было совсем не так. — Так ты о театре думал?! — возмущённо воскликнул парень, пребывая в ужасе. Последний здравомыслящий человек покидал его на глазах. Певец, вскинув брови, не понимал сего возмущения и намеревался поинтересоваться, что так удивило Моргана. — Сокровище тысячелетнего лабиринта, — вмешался Мессия, прерывая открывшего рот Ксана, который его тут же закрыл, — может оказаться вещью, обладать которой способен не каждый. Его слова звучали убедительно, заставляя задуматься. — Мессия? — аккуратно начал Гидеон, стараясь не отпустить цепь. — Неужели тебе что-то известно о нём? Мужчину не устраивала такая осведомлённость детектива в тех вещах, о которых знали только избранные из избранных. Всё это казалось очень подозрительным. Очень. И, кажется, он начал понимать отношение Джуниора к всезнайству студента. Да и Рейвен частенько поглядывал на него с недоверием, то закатывая глаза, то прикусывая язык, лишь бы не огрызнуться. Во многом благодаря Зурлеасу. — Гидеон! — внезапно позвал Ксан, и почему-то именно его. — Вода… Редфилд опустил голову и только сейчас заметил поступающую воду. Лицо его при этом едва ли можно было назвать удивлённым. — Уровень воды уже повысился настолько, что начал заливать шахту, — подметил Рид, глядя вниз. Август едва не упал. Если уровень воды продолжит расти, то очень скоро он начнёт сносить нас. Ксан держался увереннее. Но, чтобы не случилось, мы не должны отпускать эту цепь… Также уверенно держался и Рейвен. Ведь на кону чужие жизни. Его мысль дополняли мысль Атанасия. Жизни, зависящие от того, как долго выдержит цепь. Ещё увереннее держался Гидеон. Цепь, на которой сейчас висят жизни Джуниора и того вора… Звяк.

***

Я не мог подобрать слов, смотря на как-то не очень обеспокоенного Титуса, который продолжал возиться с замком, навязчиво стуча им о решётку. Мои нервы натягивались с каждым новым стуком всё сильнее и сильнее. — Титус, твою гильдию… — у меня тряслись колени, на что я усердно не обращал внимания, желая припечатать воришку лицом в решётку. — Без паники, щас открою её, — уверил меня он, спустя пару мгновений всё же открыв эту чёртову дверь. — Видишь? Появилось непреодолимое желание настучать этому придурку по голове, но меня прервало звяканье цепи и… звук, напоминающий разрывание металла. Не успев толком одуматься, мы уже готовы были сорваться вниз, но Рам слишком быстро сообразил и вытолкнул меня наружу, сам при этом оставаясь в лифте. Не очень красиво пролетев добрый метр, я впечатался всем телом в твёрдую поверхность и сдавленно прокряхтел. Твою… мать. Чуть приподнявшись, я тут же сместился в сторону, так как на меня летела цепь, на которой и держался лифт. Та со всей дури ударилась об пол и оставила на нём приличный след. Будь это моё лицо, кожу, мышцы и мясо разорвало бы, поэтому мне ещё крупно повезло. Подождите, не может ведь… — Титус! — наконец пришёл в себя я, со страхом смотря на край уступа. — Придурок! — вот теперь точно пришёл.

***

Лифт на огромной скорости сорвался вниз на глазах у всех. Парни застыли с немым шоком на лицах, не веря в то, что только что увидели. — Лифт… — дрожащим голосом произнёс Август, снова бледнея: в голове у него уже были не самые лучшие мысли. — … Упал? — сипло закончил за него Мессия, не ожидая от себя такой реакции. Что-то внутри него сжалось, а в голове навязчиво щёлкнуло. Гидеон молча оттолкнул детектива в сторону, схватился за выступающий камень и поднял голову вверх. Недавняя потеря самого близкого для него человека оставила неизгладимое впечатление, не забывая напоминать о себе и на сей раз. Сначала Лоренс, теперь Джуниор… а я только прикипел к нему. — Джуниор! — крикнул Редфилд, едва найдя в себе силы, в горле стоял ком. Всё тело мужчины тряслось от одной только мысли, что с Шоу могло что-то случиться. Он даже не смел этого допускать, но всё говорило об обратном. Его словно ударило током, а потом ошпарило кипятком, раз за разом заставляя вспоминать тот разговор с Джуниором. Гидеон чуть было не сиганул вниз, но Рид, обеспокоенный не меньше, вовремя схватил его и оттащил от края. — Думаешь, нам смертей мало! — вспылил парень, встряхнув юного герцога. — Твоей-то смерти я… мы точно не переживём! Но Гидеон смотрел на непривычно экспрессивного Мессию убитым взглядом, ощущая, как тяжесть вины ползёт по спине. Он не смог их уберечь…

***

Я поднялся и на дрожащих ногах медленно подошёл к краю уступа. Посмотрел вниз, прямо в бездну, не чувствуя сердца. На мои глаза готовы были навернуться слёзы, настолько было страшно думать о смерти этого дикаря, который за такое короткое время стал дорог почти также, как Лоренс и Гидеон. Чего уж греха таить, они все мне были в каком-то роде дороги, даже этот выскочка Мессия и паникёр Август. Пережить смерть ещё и Рама было слишком непосильной ношей для того, кто не привык считать погибших из близкого окружения по головам. Я всхлипнул, готовя себя к худшему. — Титус… — сорвалось с дрожащих губ, и сердце заболело с новой силой. — Хэй, не надо меня в гроб раньше времени укладывать, — прозвучал его голос совсем близко, и я сначала подумал, что сильно тронулся головой, но следом прозвучало моё имя: — Джуниор. Я пригнулся и снова посмотрел вниз: на небольшом выступе, держась одной рукой, висел Титус, живой, но, кажется, не совсем здоровый. В любом случае камень с души у меня упал вместе с горой с плеч. И радость сменилась злостью. — Идиот! — крикнул я, вцепившись руками в край и сдавливая его до боли в пальцах. — Тут я, даже живой, — вор не переставал меня удивлять своим неуместным юмором, улыбаясь через боль. — По крайней мере, пока. — Я тебе сейчас такой «пока» устрою, сумасшедший!.. Подожди, твоё плечо. Парень посмотрел на своё левое плечо: выглядело оно так себе, честно говоря. — Похоже, меня, великого вора Титуса, — используя манеру Мессии, усмехнулся Рам, — задело при падении лифта. Это была достаточно серьёзная травма — повреждение сухожилий плечевого сустава. При разрывах сухожилий этих мышц возникает нарушение движений в плечевом суставе. В нём появляются боли и дискомфорт. Болевой синдром (характерный для разрыва сухожилий вращательной манжеты плеча) нередко маскируется под интенсивными болями, которые развиваются в результате вывиха и ушиба. В принципе, это совсем неудивительно, так как удар о кованые прутья лифта при такой скорости падения и давления на плечо мог вполне нанести подобного рода травму. Больно и неприятно. Честно, я не знал, что же делать в этой ситуации. Глава гильдии держался здоровой рукой за выступ: оторвёт её — бывай, пацан, рад был познакомиться. Но и долго висеть так не мог: рука рано или поздно устанет, и он всё равно упадёт вниз. Твою мать, ненавижу безвыходные положения! — Зачем ты, идиот, вообще вытолкнул меня? — забурчал я, стараясь придумать, как вытащить этого бедового. — Мог со мною выпрыгнуть, придурок. — Знаешь, я всегда был и останусь императором, что живёт ради детей, — произнёс Титус, вгоняя меня в ступор. — Следуя мечте Ады, я обязан защищать всех, кто младше и слабее меня. Поэтому я… ну, не подумал, короче. — Ублюдок, — выругался я, но видя, как сильно расстроился вор, вздохнул. — Ладно, приятель, придумаем что-нибудь. Главное держись. Найдëм мы эти твои сокровища. И живые останемся. И другие до нас доберутся… и Лоренс вернëтся. Титус поднял голову, смотря на меня совсем другим взглядом. — И что ты предлагаешь мне сделать, Джуниор? — немного, но воодушевился Рам, продолжая смотреть восхищённым взглядом. Я перевёл дыхание и хорошенько всё обдумал, убеждая себя в том, что других вариантов нет. — Протяни мне свою травмированную руку, — вытянув свою, сказал я. Меня одарили недоверчивым взглядом, на который я чуть не закатил глаза. Чего греха таить, сам бы чëрт доверился себе, но выбора не было, и этот идиот должен был всё понимать. — Но ты не смо… — неуверенно начал Титус. — Отставить пререкания! Руку вытянул и приготовился слушать меня, — я постепенно стал превращаться в свою мать. Глава гильдии воров сглотнул и всё же сделал так, как я просил. Было видно, как ему больно, но другого выхода не оставалось, и он должен был это понимать. Мне и самому приходилось нелегко, принимая такие решения. — Имей в виду, как только перенесу весь свой вес на тебя, твоё плечо может вывихнуться, — на удивление, серьёзно произнёс Рам. Поговори мне тут… — Сумасшедший, поверь, я о таких травмах не понаслышке знаю, так что рот заткнул. Титус вытянул руку сильнее и вскрикнул от боли. Не теряя времени, я схватил его за запястье как можно крепче, боясь отпустить. Благо парень не был таким тяжёлым, хотя рост тоже делал своё дело. — Итак, прежде чем отпустишь правую руку, хорошенько выслушай меня, — набрав побольше воздуха в лёгкие, сказал я. — Приблизительно в районе моих ступней в пол вделаны подобия крюков, и я думаю, что это может быть лестница, если судить по их местоположению. Это, конечно, предположение, но я в нём уверен на восемьдесят шесть процентов, — четырнадцать ушли на сомнения по поводу адекватности вора, но не суть. — Я понял, — прикрыв глаз, произнёс преступник. — Если под этим этажом действительно спрятана лестница, мне просто нужно будет опустить её правой рукой, так? — Да, но помни, что кому-то нужно снизить суточную норму жиров, — вздохнул я, представляя, какую ношу придётся вынести моей руке. — Не отыщешь другую опору — мы полетим в гости к лифту и, возможно, бездыханному телу Акройда. Во взгляде Титуса промелькнуло доверие, и стало легче на душе: уже хоть что-то. Он что-то пробормотал, но я не расслышал. Попросил повторить, но тот отмахнулся. Ладно, потом выбью. Если мы выживем… — Сейчас я отпущу правую руку. Приготовься. Раз, два… — я приготовился. — Три! Рам отпустил руку и повис на моей. Его лицо исказилось от болевого шока, я же только стиснул зубы. Терпимо… Я держал его достаточно, а потом в моих ушах эхом отразился неприятный хруст. Конец плечу, это вывих. Не разрыв чего-либо, но тоже весьма ощутимо. Правда, Титусу побольнее будет. И… я сорвался вниз. Закрыл глаза, молился, чтобы всё обошлось, и это помогло. Теперь уже я повис на руке Рама, улыбающегося, словно чёрт. — Разве это не круто, Джуниор, — одухотворённо прошептал на ухо он, подтянув меня и позволив встать на ступеньку, — жить и разделять трудности с кем-то? Вор придерживал меня за спину, широко улыбаясь. В честь того, что мы снова выжили, я всё же пересилил себя и тоже улыбнулся. Тепло его тела согревало меня, а расплавленное золото единственного глаза завораживало. Он определённо был хорош собой. — Идиот, — у меня уже не хватало слов, только одни эмоции. Но всё же было круто разделять трудности с кем-то. Это действительно роднит. Жаль, что Лоренса это не спасло…

***

— Лестница? Гидеон сжал рубашку в районе сердца и вздохнул с облегчением. Ему сказочно везёт выживать в любых ситуациях. — Раз эта штука появилась, они должны быть в порядке, — улыбнулся он, лелея тот момент, когда снова увидит светлое выражение лица своего Джуниора. С каких пор я его считаю своим? С тех, когда Лоренс ему всё выболтал? Или с того самого дня?.. — Надеюсь, они не пострадали, — вздохнул Рейвен. — Мы спасены, — выдохнул Август с облегчением. Ксан пробормотал что-то про растущий уровень воды, но его уже мало, кто слушал. — Хэй! — крикнул Морган, когда Мессия ловко проскочил перед его носом и полез первым. — Уж простите, но позвольте мне быть первым, — сказал он, стремительно поднимаясь вверх. Юный наследник не был рад данному раскладу. Рид его уже откровенно бесил своим поведением, и он в какой-то мере начал понимать пренебрежение Джуниора. Также этому не был рад и Гидеон, который с грузом на сердце не мог позволить себе быть первым или вторым и бросить остальных. Приходилось тешить себя мыслями, что Шоу в порядке и с ним Рам, а он, вроде как, надёжный парень. Даже несмотря на ту вопиющую выходку. — Сучёныш… — всё же сорвалось с уст мужчины, и он снял с себя жилетку. — В любом случае, дамы вперёд. — Ты что, издеваешься надо мной?! — возмутился Август, но всё равно пошёл следующим. — Зачем строишь из себя джентльмена?! Однако, раз ты настаиваешь, пойду следующим! — Так всё-таки пойдёшь? — с усмешкой спросил Редфилд. Что ж ты не прекратишь строить из себя не пойми кого, хренов придурок? Лезь и помалкивай в тряпочку. Когда Морган полез наверх, а следом за ним Шварц и Зурлеас, Гидеон вздохнул и подошёл к лестнице, привязав к ней жилет, после чего отошёл в сторону, выжидающе смотря на певца. — Гидеон, лезь за ними, — сказал Аудупон. — Или же ты… и меня за девушку принял? Да что же вы все… — Нет, Ксан, просто я не могу никого оставить позади, — вздохнул Редфилд. — Можешь не беспокоиться и лезть вперёд. У тебя нет выбора, у меня тоже. Ни у кого его нет. Аудупон поджал губы, сдерживая вздох. Кажется, всё становилось слишком трудно для них всех.

***

— Интересно, как быстро остальные смогут нас нагнать? — Не знаю… — пролепетал я, держась за больную руку. — Но надеюсь, что как можно быстрее. — Сам-то ты как? — обеспокоился Титус. — Хреново выглядишь. Хоть я и вправил тебе плечо обратно, не перетруждайся. — Ты лучше о себе позаботься, бедовый, — вздохнул я. Моё настроение было под ноль. Я устал и хотел на ручки к Гидеону, хотел укутаться в одежды Ксана, увидеть бледную рожу Августа, помолиться вместе с Атанасием, услышать надоедливый голос Мессии и получить медицинскую помощь от Рейвена. Компания Титуса, конечно, была неплохой, но быстро утомляла. — Слушай, Титус, правда ведь, что народ Королевства Шамс обладает магией? — вспомнил я то, что хотел спросить уже очень давно. Рам был немного сбит с толку и потёр шею, покашливая. — Ну да… — неуверенно ответил он. — Ты тоже? — Да? — Титуса, видимо, напрягала моя заинтересованность. — Как бы, да, но моя способность, если ты об этом, абсолютно бесполезна в стенах здания. — Бесполезна? — переспросил я. Помедлив с ответом, вор вздохнул. — Я умею призывать молнии. В стенах здания это опасно. — И как это вообще работает? Ну, способность там. Откуда она появляется? — Честно? Хрен знает. Само собой как-то. И замолчал. Я был опечален данным ответом, ведь последняя надежда умерла в муках. Мы шли в тишине ещё какое-то время, каждый думая о своём, пока Титус не решил заговорить. — Знаешь, я тут подумал, раз ты не хочешь быть императором, может, присоединишься к моей гильдии? — серьëзно предложил Рам, оперевшись своей здоровой рукой о моё здоровое плечо. — Ну мне больше заняться нечем, кроме как пойти и начать воровать, — закатил глаза я. — Послушай, Тита… — Как-как ты меня обозвал? — чуть не уронил челюсть Титус, выпучив глаз. — Я же не маленький мальчик, чтобы меня так называть… звучишь, как мой дедушка… — У тебя есть дедушка? Ну, то есть, живой. — Ага, есть, — мужчина почесал затылок, отведя взгляд. — Мы похожи, по крайней мере, мама мне так всегда говорила. Он меня типа воспитал и научил всему, что знает. Вроде старик, а живее всех молодых. Я пытался сопоставить всë то, что знал о Титусе, и его слова. Пазл не складывался. — Подожди, я совсем не понимаю, как такое возможно. Тебе ведь девятнадцать, если не ошибаюсь? Глава гильдии воров. И ты чистокровный шамец… — Ну, это несложно объяснить, — Рам задумался, нахмурив брови. — Я незаконнорожденный, вроде как. По крайней мере, мои родители не состояли в браке, но дедушка никогда против моего отца не был. Не одобрял, конечно, решение своей дочери, моей матери, но и не препятствовал. У меня там есть ещë трое дядь, они старшие братья мамы… ну, в общем, думаю, понятно, что мои родители умерли. Я уже толком не помню, как, дедушка не любит вспоминать это. Никто, кроме наших родственников, не знает о нашем родстве, потому что старик не последний человек в Империи. Но он не бросил меня и воспитал. А гильдию я создал, чтобы это, как его… доказать старику, что способен на многое. И доказал. Он даже… так, нет, лучше промолчу. Как же мне везëт на бастардов, чëрт возьми… Рассказ Титуса наводил меня на определённые мысли, которые я поспешил озвучить: — Твой дедушка случаем не граф Эрей? Замерев вор медленно повернул голову в мою сторону. По коже пробежали мурашки от того, как жутко это выглядело. — Слышь, деревня, — грубо бросил Рам, — то ты знать никого не знаешь, то выдаëшь такое. — Сравнил певцов с министрами… если бы я не знал всю правящую верхушку нашей Империи, брат-историк мне голову открутил бы. Всë-таки они уже двадцать четыре года служат, — я пожал плечами. — А если ты спросишь, как я до такого додумался, то вот ответ: Юлий Эрей — единственный шамец преклонного возраста, который имеет какой-то вес в Империи Игнис. Министр иностранных дел ведь. И у него было четверо детей. Младшая дочь скончалась девятнадцать лет назад. Так что… Вздохнув, Титуса кивнул и прикрыл мне рот. — Ладно, сорян, перегнул. Только это, язык за зубами держи, слышишь? Чтоб никто не узнал… ай! Отскочив от меня, Рам прижал руку к себе, а я невинно хлопнул глазками. — Тита, нечего мне рот закрывать. Или забыл наш уговор? Да и поверь мне, я неплох в сокрытии чужих тайн. Имею опыт, так сказать. — Верю, — тут же сказал Титус. — Очень верю. Только это, не кусайся больше. Между нами снова воцарилось молчание. В этот раз нарушил его я. — Значит, одним из кандидатов ты стал, благодаря дедушке? — Конечно. Кто бы стал утверждать кандидатуру вора на роль императора, — фыркнул Титус. — И хэй! Больше не называй меня Титой! — Я подумаю. Такими темпами мы скоро оказались у больших дверей, куда-то ведущих. Хотя было бы странно, если бы нет. — Я уже чувствую запах сокровищ, — мечтательно пропел Титус, на что я закатил глаза. — Вперёд! Мы толкнули двери и оказались в просторном помещении, посреди которого стояло… огромное яйцо? Что? — Это и есть сокровище тысячелетнего лабиринта?..