Чужая Судьба

Странное ощущение лëгкости после полуденного чая отпустило меня невероятно быстро и внезапно, настолько внезапно, насколько могло. Я не успел прийти в себя, как во всëм теле натянулся каждый нерв, отдавая горящей болью. Внутри горело пламя, опаляя все органы и нагревая кровь. Веки, будто бы налитые свинцом, поднять было тяжело, практически невозможно, сколько бы усилий я не прикладывал. В голове царила тишина, и пустота ощущалась чересчур явно. Состояние, схожее с полуспящим, ничего несоображающим. Я медленно приходил в себя, как будто выныривая из глубокого сна. Моё тело было тяжёлым, а мысли путались, словно в густом тумане. Я открыл глаза и увидел, что нахожусь в незнакомом помещении. Стены вокруг были сырыми и холодными, а свет, пробивающийся из редких щелей, лишь подчёркивал мрак, который меня окружал. Было тяжело определить, где я находился. На ум приходили только катакомбы под старым замком, и это осознание накрывало меня, как холодный пот. Я попытался сделать глубокий вдох, но воздух, казалось, был слишком тяжёлым, чтобы его вдохнуть. Сердце колотилось, как будто пыталось вырваться из груди, а в ушах раздавались звуки, напоминающие глухие удары Паника начала подниматься, как волна, захлëстывая меня с головой. Я был один, и страх сжимал мою грудь, как железный захват. Обхватив себя за плечи и принявшись приводить дыхание в норму, я попытался вспомнить, что происходило ранее, чтобы понять, как оказался в столь пугающем месте. К сожалению, ничего, кроме лица Михаэля, в голову не приходило, и это страшило даже больше того, что меня окружали холодные стены из серого камня. Но я мысленно потребовал собраться и сосредоточиться на воспоминаниях. Был вечер: я точно помню, как солнце заходило за горизонт. Я и Михаэль сидели в гостиной. Кажется, мы снова поругались, и брат предложил выпить чаю. Затем меня начало клонить в сон, и тогда… — Успокойся, Джуниор, — прошептал я сам себе, но слова звучали неубедительно. Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на чём-то, что могло бы отвлечь меня от этого подавляющего чувства. Но в голове только нарастала тишина, и каждая секунда тянулась, как вечность. Я открыл глаза, и снова меня охватил мрак. Стены катакомб были покрыты плесенью, а в воздухе витал затхлый запах, словно здесь давно не было жизни. Я попытался встать, но ноги не слушались, и я, споткнувшись, упал на холодный каменный пол. Внутри меня боролись страх и ярость, и я снова вспомнил Михаэля. Его лицо, его голос… Что-то в его тоне тогда казалось странным, но я не придавал этому значения. — Михаэль… — прошептал я, но мой голос отразился от стен, словно эхо, и затих в темноте. Я был один, и это осознание вновь пробудило во мне панику. Вспомнив о нашем последнем разговоре, я почувствовал, как в груди закололо. Мы действительно поругались. Он был раздражëн, а я — упрям. И этот дурацкий чай, вкус которого показался на тот момент непривычным и странным. И заснул я после того, как выпил его, хотя до этого сна ни в одном глазу не было. Но неужели он мог быть замешан в том, что произошло? Нет, это просто невозможно. Михаэль — мой брат, пусть и названный. Он никогда не причинил бы мне вреда. Только не он. Тот, кто бережно и ревностно оберегал меня, не мог усыпить меня. Или мог?.. Тем не менее, мысли о его возможной причастности не покидали меня. Я пытался отогнать их, но они возвращались, как назойливые мухи. «Может, он знал, что я усну? Может, он хотел, чтобы я оказался здесь?» Я закрыл глаза, но это лишь усилило мои страхи. И снова в голове прозвучал голос Михаэля. Ласковый и виноватый голос брата. Моего Миши, что просил прощения за что-то. Тогда ко мне пришло ясное осознание: я не мог позволить панике взять верх. Я знал, что должен двигаться дальше, иначе страх поглотит меня целиком. Собрав последние силы, я встал на ноги и, опираясь на стену, начал двигаться в сторону единственного прохода, который видел. Каждый шаг давался с трудом, но я заставлял себя идти вперёд. Пусть и не знал, что меня ждёт, но оставаться здесь, в этом мрачном месте, было ещё хуже. Проход сужался, и я чувствовал, как стены словно сжимаются вокруг меня, но продолжал идти. Внезапно наткнулся на поворот, и, повернув за угол, оказался на открытом пространстве, которое напоминало дно колодца. Свет, пробивающийся сверху, освещал округлую стену, состоящую из старых каменных блоков, покрытых пылью и паутиной. Запрокинув голову, я зажмурился, так ничего и не увидев. Привыкшие к темноте глаза были чрезмерно восприимчивы к свету. Вздохнув, я помассировал виски, собираясь с мыслями, что роем проносились в голове. Нужно прийти в себя и не впадать в панику. Сделав шаг, неосторожный и внезапный для самого себя, я приложился ногой о из ниоткуда появившийся булыжник. Мне не удалось сдержать лёгкий вскрик, но тут же замолк и задержал дыхание, когда сверху послышались шаги. Сердце замерло, всë затихло, кроме этих злополучных шагов, которые могли принадлежать кому угодно. Похитителю, например. Наступила тишина, давящая на сознание с новой силой. Я продолжал молчать, не дыша, не в силах посмотреть наверх. Затылком ощущал пристальный взгляд, отчего по коже бежали мурашки. Страх, так или иначе, смог пробраться в самую глубь, пустив свои корни. Я ждал чего угодно. И вздрогнул, когда до ушей донëсся незнакомый голос. — Вы в порядке? — громко пробасил, судя по голосу, молодой парень. Тембр его голоса был приятным и в какой-то мере успокаивающим, но я поспешил списать это на побочный эффект дурацкого снотворного. Снова посмотрев наверх, с такого расстояния я смог разглядеть только крепкую и широкую фигуру синеволосого мужчины в рыцарской форме, которая казалась знакомой. К сожалению, черт лица разглядеть не довелось из-за света, ракурса и слабости в глазах, поэтому не знал, стоит ли опасаться его. Знак на форме… неужели это рыцарь ордена Белого Феникса? Данное осознание подарило мне маленькую надежду на спасение. Пускай я всë ещë не рисковал доверять незнакомцу, ответить считал должным. — Если не считать ужасных условий пробуждения и вялость, то вполне себе цел и невредим, — ответил я, сохраняя бесстрастность на лице и в голосе. В общении с другими людьми эмоции сами собой сходили на нет. Только с братом я мог позволить себе быть уставшим и раздражëнным, растроенным и счастливым, но не с другими. Также эмоции я мог проявлять на сцене, играя очередную роль, но не в жизни. Нет, другие не должны были видеть, какие чувства разрывают мою душу на части. Михаэль тоже не видел и не слышал всего, что таится во мне. Потому что что-то сдерживало, не давало хоть немного выплеснуть накопившееся. И это убивало изнутри, съедало и жгло. Парень сверху, по всей видимости, крепко задумался, а стоит ли вести со мной дальнейший диалог, ведь судя по ответу, я уже медленно сошëл с ума, и меня лучше стоило оставить разбираться со своими тараканами самостоятельно, настолько долго он сохранял молчание. Но ничего не происходило, каждый из нас оставался на месте. Я, правда, всë равно никуда и не мог деться, кроме как вернуться обратно. Поэтому ждал. — Подождите минуту, — сказал парень и скрылся с глаз. Промолчав и опустив голову, я скрестил руки на груди. Меня немного морозило, ум стал проясняться, а картинка в глазах — становиться чётче. Рыцаря долго не было, и я уже подумал, что он всё-таки бросил меня, но через пару секунд передо мной свесилась верёвка, едва не попав по голове. Посмотрев наверх, снова увидел незнакомца, который держал другой конец верёвки. — Она довольно влажная и скользкая. Сможете забраться по ней наверх? Я прикоснулся к скинутому концу и провёл по нему рукой: верёвка действительно была скользкой. Снова посмотрел на парня и присмотрелся, но так и не разглядел лица. Оно будто намеренно было скрыто от моих глаз, до тех пор пока мы не столкнёмся лицом к лицу. Неизвестность пугала. Даже если этот парень и принадлежит к рыцарскому ордену, я понятия не имел, что за человек он был. Марле считался территорией Империи Игнис, но из-за своего расположения казался оторванным от всего мира, отчего новости доходили до нас долго и не в том виде, в каком могли быть изначально. Все на острове были простыми людьми, некоторые — потомками сосланных когда-то дворян. Михаэль рассказывал, что его родители ни разу не застали хотя бы одного имперца, прибывшего на остров, но они часто называли их заносчивыми и чопорными. Являясь частью одного государства, жители острова Марле недолюбливали имперцев почти также, как граждане других государств. И слухи ходили о них не самые лестные. Поэтому доверять кому-то в форме ордена, что находился в самой Империи Игнис, я не спешил. — Забраться наверх труда не составит, — специально медленно произнёс я, крепко хватая верёвку и заставляя парня опустить её ниже, — но какие проблемы меня ждут наверху — другой вопрос. Откуда мне знать, что ты не мой таинственный похититель, собирающийся усыпить бдительность? Я ведь даже тебя не знаю. Парень явно не ожидал от меня такого расспроса. Снова замешкался, но верёвку не отпустил, продолжил держать и отвечать не торопился. Я гордым не был, мог и подождать. Но честно, не рассчитывал на содействие со стороны незнакомца, поэтому уже прикидывал план, как обманом заставить его помочь мне выбраться и при этом остаться в живых. — Меня зовут Лоренс Акройд, — прозвучал неожиданный ответ, и я едва сдержал эмоцию удивления. — Возможно, вы мне не поверите, но я в том же положении. Позвольте мне помочь вам, и мы обсудим всё остальное здесь, наверху. Лоренс… Акройд… Это имя было на слуху, наверное, последние два месяца. Ведь два месяца назад Лоренс Акройд стал победителем ежегодного рыцарского соревнования «Имперский Кубок», на котором собирались самые выдающиеся воины, доказывающие свою силу. Среди победителей целое десятилетие выступал Адонис Реган, граф и министр обороны, главнокомандующий ордена Белого Феникса. В прошлом году он снял свою кандидатуру, уступив место молодым. К сожалению, имя тогдашнего победителя я не запомнил. В любом случае, в этом году победу присудили самому молодому рыцарю Лоренсу Акройду, не только одержавшего ошеломляющую победу, но и побившего прошлогодний рекорд. Так Лоренс Акройд в свои восемнадцать лет стал Мастером Меча Империи. К сожалению, это была вся информация, которой я располагал. Пришлось довериться именитому имени и гадать, что будет. — Ладно, доверюсь тебе, — обвязав верёвку на поясе, я схватился за неё руками. — Тяни! Лоренс напрягся и потянул вверх, а я пошёл по стене, до последнего надеясь, что не полечу чайкой вниз и не разобьюсь. Когда-то мама учила меня и Михаэля таким вещам, как скалолазание, фехтование и прочие боевые подготовки. Родители Миши не препятствовали этому, а дядя Джуно даже поощрял, так как сам когда-то был смелым воякой. Так что я прекрасно знал, как правильно подниматься вверх по гладкой стене при помощи верëвки. Но в метре от самого верха меня подвела обувь: высокие сапоги с небольшим каблуком для скалолазания не очень подходили, отчего ноги соскользнули со стены, и я невольно разжал одну руку. Акройд вовремя среагировал и поймал меня, помогая удержаться. Я немного завис, смотря прямо ему в глаза. — Аккуратнее, — мягко произнёс парень, позволяя мне обратно схватиться за верёвку. Я наконец смог увидеть его лицо: синие глаза плескались волнами беспокойства, острый подбородок утыкался в край пола, а кожа показалась бледноватой. Но это была не болезненная бледнота, а… аристократическая. Что и следовало ожидать от юного дворянина. Придя в себя, я всё же, не без помощи Лоренса, оказался наверху, и наконец смог выдохнуть спокойно. Развязал верёвку и поправил складки, оставленные ею, на кофте. Всё это время парень смотрел на меня, при этом складывая верёвку. Я поднял голову, легко улыбнувшись благодарной улыбкой, чем смутил юношу. — Спасибо, Лоренс, — произнёс я вкрадчиво, но тут же вспомнил, что имею дело с дворянином. — Или мне стоит общаться более формально? — Нет, не стоит, — Лоренс покачал головой. — Я тоже опущу излишние формальности и посмею спросить твоё имя. Акройд действительно был ещё мальчишкой: хоть и его мужественная фигура давно сформировалась, лицо выглядело свежо, от него веяло юностью. Совсем слабо проглядывала щетина. Наверное, только недавно начала расти. Меня смущал тон, с которым он обращался ко мне: несмотря на отброшенный официоз, рыцарь проявлял уважение к моей персоне. И это вводило в ступор, ведь по мне было прекрасно видно, что я не принадлежу ни к какому дворянскому роду, ещë и выходец из Королевства Шамс, с которым у Империи всегда были напряжëнные отношения. Имперцы ненавидели шамцев, а шамцы — имперцев. Но Лоренса это будто не волновало, и это сбивало с толку. — Джуниор Шоу, — наконец ответил я, немного не уверенный в собственных словах. Лоренс не сдержал очарованного вздоха, но взял себя в руки. Это удивило меня ещё больше. Он очарован моим ответом? Или мне показалось? — Приятно познакомиться, Джуниор, — кивнул Акройд. — К сожалению, я ничего о тебе не слышал. — Потому что я — простолюдин. Но я слышал о тебе. Наверное, будет оскорбительным, если я скажу, что слышал только об «Имперском Кубке». На лице Лоренса возникло облегчение. Он покачал головой и улыбнулся одними только уголками губ. — Ничего страшного… кхм! Я сын барона Вильгельма Регана и баронессы Ингрид Акройд. После победы в «Имперском Кубке» стал рыцарем ордена Белого Феникса, — отчеканил Лоренс, почему-то склонив голову. Ох, вот оно что… теперь всë ясно. Лоренс — племянник Адониса Регана. Тогда это объясняет его выдающиеся способности. — Даже несмотря на мой статус и наш неформальный тон общения, ты всё равно проявляешь ко мне уважение? — с небольшим удивлением спросил я. — Почему? — Потому что уважение — это то, что должно присутствовать по отношению к каждому человеку. Никакие статусы не важны. Важно лишь то, какой человек сам по себе, без внешней оболочки и всех тех регалий, что ему присудили. И что-то мне подсказывает, что ты человек, достойный большого уважения. Я ещë больше смутился, но улыбнулся и этим смутил Лоренса. Оба смущëнные, мы неловко молчали, не зная, что сказать. Но я бы соврал, если бы заявил, что мне неприятно общение с юным рыцарем. Наоборот, совсем наоборот. — Не знал, что общение с дворянами может быть приятным, — усмехнулся я. — Или это ты такой исключительный случай? Сначала Акройд удивлëнно приподнял брови, но после улыбнулся, сдерживая смех. Напряжение спало, стало легче смотреть друг другу в глаза. — Спасибо. Я стараюсь. Но, несмотря на приятное общение, сейчас меня волновало вовсе не это. Я вспомнил то, о чём хотел поговорить с этим парнем изначально. — Тебя тоже здесь бросили? — спросил я. Лоренс выпрямился и кивнул. — Так и есть, — спокойно произнёс он. — Как проснулся, обнаружил себя вон в той камере, — указал в сторону нескольких камер с отваливающимися решётками. Я не выдержал и нахмурился, страдальчески смотря на это место. Хладнокровие едва удавалось удерживать, но спокойствие Лоренса не давало мне спуска. — Не знаю, где именно мы сейчас находимся, — прервал мои размышления Акройд, — но та камера, в которой был ты, очень похожа на «тысячелетний лабиринт». — Тысячелетний лабиринт? Я непонимающе уставился на него. Что-то подобное припоминал… Кажется, Михаэль раньше рассказывал мне эту историю. Про лабиринт и брошенную в него обезумевшую императрицу… как он там назывался? Кажется, Тысячелетний Лабиринт Богов. Земля под ногами задрожала. Я прервал свои размышления и опустил голову, увидев пребывавшую воду, затопившую носки сапог. — Пол! — крикнул Акройд. Он схватил меня и понёсся вперёд, таща за собой. Я постарался не отставать от него. Хотя было бы лучше, если бы мою руку отпустили, но вредничать сейчас не стоило. — Помнится, пол той камеры, где меня заперли, начало подтапливать ещё когда я был внизу. Значит, катакомбы уже затопило. Да уж, не повезло бы мне, очнись я чуть позже. Мы остановились у лестницы и посмотрели назад: вода продолжала наступать с невероятной скоростью. Я рефлекторно поднялся на одну ступеньку, когда она достигла щиколоток. — У такого стремительного подъёма уровня воды должна быть причина, — только и сказал я, поднимаясь по ступенькам вслед за Лоренсом, который всё же отпустил мою руку. — В любом случае идём наверх. Мы быстро поднялись и оказались у больших дверей. Вода следовала за нами, затапливая лестницу. Дела были плохи, но мы оба сохраняли спокойствие и хладнокровие, как могли. — Выход? — предположил я, вплотную подойдя к двери. — Очень на это надеюсь, — Лоренс поравнялся, я же нервно посмотрел на подступающую воду, чего он не заметил. — Погоди… Дверь заперта снаружи. — Ох, да? — только и вымолвил я, в то время как вода уже была на уровне коленей. Лоренс попытался выбить дверь, но ничего не вышло. Я присоединился к нему, но даже совместными усилиями у нас ничего не вышло. Кажется, Акройд начал нервничать, его глазки забегали, он лихорадочно хватался то за голову, то за дверь, пытаясь что-то придумать. Я положил руку на его плечо и нежно погладил, передавая парню всю свою силу воли. Это, на удивление, подействовало. Тем временем, вода была по талию. — Мы обязательно найдём способ спастись, — мягко улыбнувшись, произнёс я. — Не переживай. Лоренс широко распахнул свои глубокие синие глаза, напоминающие два холодных океана. Вода уже достигла моей груди, но я не прекращал улыбаться. Тогда взгляд рыцаря сменился на… восхищëнный? Меня это немного напрягло. Чего он надумал? Стоило воде достигнуть подбородка, как я задержал дыхание. Следом за мной погрузился м Лоренс. Он взял меня за руку, и мы предприняли ещё одну попытку выбить дверь, но она провалилась. Внезапно по ту сторону раздались стук и странный скрежет, будто кто-то пытался открыть дверь. Лоренс дëрнулся в сторону и схватился за колонну, я тоже и сделал это очень вовремя. Дверь с грохотом открылась, и вся вода огромным потоком полилась наружу. Всё время Акройд крепко держал меня второй рукой, не позволяя потоку унести нас. Когда вода ушла, мы отстранились друг от друга и вышли из помещения, в котором чуть душу не отвели. Стало холоднее из-за мокрой одежды, что неприятно облепила кожу. Длинные волосы тоже сильно намокли, став тяжелее. Я недовольно поёжился и чихнул. В ту же секунду на мои плечи лёг чужой комзол, который хоть и промок насквозь, всё равно немного согревал. Я с благодарностью посмотрел на Лоренса, на что он сдержанно кивнул. Его трепетное отношение к такому, как я, было для меня чужеродным, но согревало изнутри лучше камзола. — Ха-ха-ха-ха! — нашу идиллию прервал громогласный смех со стороны, и мы повернули свои головы. — Молодцы, что смогли продержаться. Вы оба! Эээ, ты чего на меня так смотришь?! Я, по всей видимости, не сдержал дикого взгляда, которым разглядывал нашего спасителя: перед нами стоял долговязый и жилистый парниша с длинными золотистыми волосами и смуглой, как у меня, кожей. Хотя я бы назвал её медной. Один его глаз прикрывала повязка, другой же был янтарного цвета. Одежда определëнно точно отсылала к культуре Шамса, не оставляя сомнений о национальности незнакомца. Шамец. Как и я. Блондинчик определённо был выше меня, но ниже Лоренса. Примерно одного с ним возраста, хотя щетина была более заметной, а лицо — огрубевшим. Пальцы на руках показались мазолистыми, но тонкими и длинными. На открытых участках тела я заметил пару затянувшихся старых шрамов, что органично смотрелись на парне. Выглядит как бандит. Но ему идëт. Хотя черты лица кажутся аристократичными. — Это вы открыли дверь? — вежливо спросил я, ничем не выдавая своей заинтересованности. Мужчина — именно такое впечатление он создавал, — сначала заинтересованно, потом — скучающе посмотрел на меня сверху вниз. В отличие от Акройда, в нём не было ни грамма тактичности. Я бросил взгляд на парня рядом: он выглядел не очень довольно. — Так и есть. Это моя специальность, — беззаботно ответил длинноволосый, вертя в руках подобие отмычки. — Хэй, только не говори, что не знаешь, кто я такой! Одноглазый оскорбился, когда пришëл к такому выводу. Я точно не знал, насколько опасно было злить его, но надеялся, что глупостей творить он не станет. — Приношу извинения, но я действительно не имею никакого понятия. Наш спаситель заметно осклабился: он фыркнул и скрестил руки на груди, оскорблённый моим незнанием, а я даже в его сторону не посмотрел, переключившись на свои волосы. Чëрт с ним. Не собираюсь возиться с чьим-то хрупким эго. — Зато я знаю, — влез Лоренс, сохраняя вежливый и спокойный тон. — Глава гильдии воров, Титус Рам. Некогда неуловимый и всё же пойманный. — По чистой случайности, удачному стечению обстоятельств и везению того ублюдка-детектива! — гаркнул Титус и смачно сплюнул на пол. — Прекрасно… — вздохнул я, скрывая своё раздражение. Меня тошнило. — Спасибо, что спас наши жизни, Титус. — Однако если ты здесь из-за того, что сбежал из тюрьмы… — выдержав паузу, вымолвил Лоренс. Он тоже не питал доверия к Раму. Я притронулся к его плечу и многозначительно посмотрел в глаза. Снова поглаживание, которое волшебным образом работало на рыцаре. Акройд прикрыл глаза и замолчал, положив свою ладонь поверх моей. — Ну, я действительно подумывал об этом, — сказал Титус, с некоторой неприязнью поглядывая на нас. — Но когда я съел свою обычную порцию, то почувствовал сонливость, а очнулся уже здесь. — Даже не знаю, что меня волнует больше: то, что такой опасный человек сейчас на свободе рядом с нами, или то, что наши ситуации немного схожи, — произнёс я, вызвав интерес у Рама. И меня это нервировало. Значит, его тоже напичкали снотворным. Не удивлюсь, если ему сыпанули лошадиную дозу. Наверное, я испытывал к Титусу неприязнь. Он напоминал мне большую часть жителей Марле, таких же глупых и грубых деревенщин. Воспитанный немного иначе, я не питал к ним любви. Моя мама всегда смотрела на деревенщин с холодным презрением, но никогда не выказывала его. Эта черта передалась и мне. Только я хотел кое-что спросить у Лоренса, чтобы немного успокоиться, как до нас донëсся незнакомый мне голос: — Не стоит беспокоиться, — я вздрогнул и непроизвольно вцепился в руку Лоренса, оборачиваясь. Остальные последовали моему примеру. — Я, великий детектив Мессия Рид, вновь отправлю его за решётку. Даже более грациозным способом, чем арестовал пару дней назад. Нервный смешок сорвался с моих губ. Этот самоуверенный парень, только что назвавший себя «великим детективом», стоял в нескольких шагах от нас и облокачивался на свою трость. Чуть выше среднего роста парень с фиолетовыми волосами, которые скрывались под шляпой, но всё равно торчали из-под неё достаточно сильно. Плащ и деловой костюм прекрасно дополняли картину, являя образ этакого джентльмена. Он кажется самым младшим, но вполне может являться ровесником Лоренса. Рам, каким-то образом оказавшийся за моей спиной, прервал поток мыслей, крепко стиснув мои плечи. Акройд хотел было отпихнуть наглого вора в сторону, но я остановил его взглядом. — Аргх! Стоило мне наконец-то оказаться на свободе, как я тут же натыкаюсь на того, кого меньше всего хотел бы видеть! — злобно прорычал Титус, сильнее стискивая мои бедные плечи. Я скрипнул зубами и сбросил камзол со своих плеч, вынырия из-под него. Титус, не ожидая подобного, пошатнулся и полетел на свидание с каменной кладкой. В мгновение ока выхватив чужую вещь, чтобы это недоразумение ни в коем случае не приземлилось на неё, я накинул комзол обратно под восхищённый взгляд Лоренса, что было видно по его глазам, и заинтересованный — Мессии. Вор в это время уже сидел на полу и потирал содранные ладони, выражаясь на чистом шамском. Ему бы рот промыть. — Не знаю, в чëм твоя проблема, парень, но вымещай свою злобу на вещах, а не на людях, иначе этот «грациозный» детектив упечёт тебя за решëтку далеко не за кражу, — спокойно произнёс я, смотря на разозлённого авторитета преступного мир тем же взглядом, что и он на меня вначале. — Знаешь, я терпеть не терплю, когда едва знакомые мне люди беспардонно хватают меня, словно мало весящую вещь, поэтому настоятельно прошу тебя так больше не делать. И выражайся приличнее, у меня уши вянут от твоего лексикона. Титус разозлился не на шутку. Вскочив на ноги, он навис надо мной злобной тучей, но я удостоил его равнодушным взглядом. Если что, использую Лоренса в качестве щита. Но надеюсь на благоразумие этого придурка, и что он не станет совершать противозаконных действий при детективе. — Ты… — Ты не знаешь, кто я такой? — склонив голову, спросил Рид, тем самым оборвав не начавшийся бурный поток негодования Рама. Я с чистой совестью переключил своё внимание на детектива, краем глаза заметив, как Акройд угрожающе положил руку на плечо вора и достаточно мягко оттолкнул его от меня. Это успокоило. — Полагаю, Мессия Рид, частный детектив? — сдержанно ответил я. — Приношу извинения, но не знаю… Кажется, своим ответом я подкинул дров в костëр, потому что Титус, вопреки здравому смыслу, подскочил ко мне и схватил за грудки. — Да из какой ты вообще глуши?! Это выбило воздух из лёгких. Не успел я ничего сделать, как Лоренс одним выверенным движением нанёс удар по шее вора, и тот ослабил хватку. Акройд перехватил меня и отошёл на безопасное расстояние от разбушевавшегося парня. Лишь Мессия стоял и с интересом наблюдал за происходящим. — Следующий удар придётся по сонной артерии, и ты отключишься на долгое время, — ледяной тон рыцаря прошиб меня, но я сохранял бесстрастность, хоть и с ещё большим трудом, чем до этого. — Я рыцарь ордена Белого Феникса и имею полное право нанести тебе тяжкие телесные. Лучше не делай того, о чём впоследствии пожалеешь. Это прозвучало очень убедительно, и Титус отступил, держась за шею, но во взгляде чётко читалась ненависть. Причём ко мне. — А я имею полное право совершить твой очередной арест, и с поддержкой сэра Акройда это не составит труда, — Мессия тоже вставил своë слово и подошёл ближе. — Смею повторить свой вопрос: ты меня не знаешь? — В столице нет ни одного человека, кто не знал бы имени «Мессия Рид», но Джуниор не из этих мест, — заместо меня ответил Лоренс, и я готов был хоть сейчас расцеловать этого парня. Он продолжал прижимать меня к себе, на моих плечах всё ещё был его камзол, и именно он защищал меня. Это… трогало до слëз. Детектив удивлённо посмотрел на нас двоих, после чего удостоил своим заинтересованным взглядом только меня. Было видно, что его подмывало ко мне подойти, но он прекрасно помнил, что Лоренс ненормально меня защищает. — Ты с острова Марле? — предположил Рид. — Да, — устало ответил я и всё же заставил Акройда отпустить меня. Его камзола вполне хватало. Присутствующие, вроде как, ответом удовлетворились. — Лоренс, ты упоминал «тысячелетний лабиринт», — обратился я к парню. — Это место… — На эти вопросы я, великий детектив, уже нашёл ответ, — перебил меня и довольно пророкотал Мессия, повторяя своё пресловутое «великий детектив». — Мы здесь… — Уровень воды вновь начал подниматься, — оборвал его Акройд. Времени на раздумья не было. Лоренс снова схватил меня за руку, но на сей раз зачем-то прижал к себе, и нам пришлось бежать прочь от наступающей воды. — Но для начала давайте выберемся отсюда целыми и невредимыми, — выпалил Мессия с предвкушающей улыбкой на губах. Он не в себе? — Прежде всего нужно разыскать выход, иначе кто знает, что может случиться! — Титус бросил на детектива озлобленный взгляд, полный ненависти. О том конфликте он разумно решил позабыть. Вот и славно. — Что и следовало ждать от вульгарного воришки! — но Лоренс, видимо, решил ещё больше спровоцировать вора. — Вечно от всего убегаешь! — А ну пасть закрыл! — крикнул Рам, и меня обуяла злость. Долго я с ними, видят Боги, не продержусь.