Крестьянин с копьём

***

Четыре года – это много или мало? Вопрос определённо непростой, и ответ на него зависит от множества факторов. Для каждого человека значение этого времени может быть различным. Для взрослого человека, занимающегося в основном рутинными делами, четыре года могут показаться значительным, но не критически важным отрезком времени. Потеря этой части жизни может оставить чувство упущенных возможностей и пустоты, но, скорее всего, не станет катастрофой. Однако, для ребёнка или подростка четыре года – это огромный период. Это время, когда формируется личность, когда закладываются основы характера и мировоззрения. Потеря такого важного этапа в жизни может существенно повлиять на дальнейшее развитие и становление человека. И именно такой отрезок жизни я по своей же глупости и потерял... Сейчас я сидел у небольшого костра, восстанавливая силы и понемногу приходя в себя. Небольшое пламя трепетало, отбрасывая тени на сырые стены пещеры, а тёплый свет слегка успокаивал боль в голове и шум в ушах. Четыре года моей жизни просто исчезли из памяти… Они словно испарились, как утренний туман, и это по-настоящему пугало. Я помню себя совсем молодым пареньком, только сбежавшим из родной деревни с вилами на плече и деньгами вонючего мудреца. Мечта о том, чтобы стать героем или авантюристом после множества рассказов, была яркой и манящей. И она для меня воплотилась в жизнь будто по щелчку пальцев. Хотя… это даже не будет преувеличением. Убежал из деревни совсем юнцом со старыми вилами — «Щёлк» — И теперь очнулся уже опытным авантюристом с хорошим снаряжением, использующим копьё, как и хотел в детстве, который к тому же только что завершил сложное задание. Можно сказать, первая робкая мечта простого мальчишки из захудалой деревни в жопе мира осуществилась, причём невероятно просто. Однако воспоминания о том, как я стал таким, исчезли. Мощный взрыв, обрушивший половину местных пещер и похоронивший под собой гигантское логово гоблинов, напрочь отшиб мне память, оставив пустоту вместо последних четырёх лет жизни. Но важно не только то, что я не помню эти годы, но и то, что вместе с воспоминаниями пропали и важные знания, сделавшие меня тем, кем я стал сейчас. Непонятные обрывки образов мелькали где-то на краю сознания, но не соединялись в цельную картину, что с каждой минутой всё больше напрягало и даже пугало. Серьёзно, я только чудом сохранял спокойствие. Я отчаянно вглядывался в копьё, лежащее рядом, и чувствовал нарастающее беспокойство. Оно выглядело странно – длиной почти в четыре метра, лёгкое и из странного гладкого материала, напоминающее обычный песок, из которого был сделан даже вытянутый острый наконечник. Но кроме этого, мои навыки обращения с ним были частью тех утраченных воспоминаний. Сейчас я смотрел на копьё и банально не знал, что с ним делать. В узкой извилистой пещере оно казалось неуместным и нелепым, и я даже при всём желании не смогу повернуть его в нужную мне сторону, если понадобится. Мои мысли переключились на Гислен. Пещера освещалась тусклым светом костра, от которого тени плясали на бронзовой коже Гислен. Мускулистое тело с явными шрамами свидетельствовало о пережитых битвах. Её длинные светлые серые волосы каскадом падали на плечи, подчёркивая резкие черты и силу. На правом глазу была белая повязка, оставляя видимым только левый алый глаз, который, хоть и выражал усталость, всё равно светился решимостью и внутренней силой. На Гислен была минималистичная кожаная одежда: открытый топ и куртка с меховым воротником, накидка сползала с одного плеча, создавая небрежный, но уверенный вид. На ногах короткие чёрные брюки с ремнём, на котором висел меч, и простые чёрные сандалии, завершавшие её образ воина. Её звериные уши и длинный хвост делали её ещё более дикой. Лицо Гислен, хоть и молодое, имело серьёзное выражение, как будто жизнь научила её не ожидать пощады. Она слегка пошатывалась, смотрела то на костёр, то закрывала левый глаз, прислушиваясь к окружающим звукам за пределами пещеры, как будто всегда настороже. Я также не помнил и её, своего боевого товарища и друга, как она представилась мне, но тем не менее чувствовал к Гислен необъяснимое доверие. Само её присутствие казалось мне знакомым и успокаивающим, как будто так и должно быть. Она сидела напротив, скрестив под собой ноги и поигрывая хвостом, который едва слышно шуршал по каменному полу. Её голос, когда она говорила, был низким и слегка хрипловатым, но в нём звучали нотки заботы и решимости, которые помогали мне сосредоточиться и не терять самообладание. Даже её взгляд – единственный видимый алый глаз, светившийся в полумраке пещеры, – внушал уверенность, будто бы она готова стоять за меня горой. Я пытался вспомнить, как мы познакомились, через какие испытания прошли вместе, но память упорно молчала. Однако внутреннее ощущение, что Гислен была важной частью моей жизни, не оставляло меня. Я знал, что могу доверять ей, даже если не помнил почему. Это было странное, но неоспоримое чувство, которое помогало держаться в этом хаосе. Время от времени её хвост нервно дёргался, словно она и сама боролась с мыслями, но лицо оставалось спокойным. Она бросала короткие взгляды на меня, возможно, пытаясь понять, как мне помочь, но не знала, с чего начать. — Память к тебе не вернулась? — её голос прозвучал мягче, чем я ожидал, словно она действительно волновалась за меня. В её глазах мелькнуло едва заметное сочувствие, что-то, что, казалось, редко позволяло себе проявляться. — Нет, пока ничего, — спокойным голосом ответил я, стараясь не показывать, насколько меня это беспокоит. — Вспоминаю себя тринадцатилетним, сбегающим из деревни и отправляющимся в своё первое путешествие. А всё остальное – просто пустота. Она кивнула, задумчиво опустив взгляд, её лицо оставалось серьёзным. — Это плохо. Такой недуг чем-то простым точно не вылечишь, а ты сейчас, наверное, не сможешь использовать магию исцеления на себе, — сказала Гислен, склонив голову и нахмурив брови. Её глаза пристально следили за мной, словно проверяя, как я отреагирую на эту новость. — Я владел магией? — переспросил я, пытаясь осмыслить услышанное. Сердце забилось чуть быстрее, когда я представил себя магом, способным залечивать раны. Воспоминаний, увы, не появилось, но мысль о том, что когда-то я знал такие вещи, вызывала странное ощущение пустоты и воодушевления. — Угу, — кивнула Гислен с горечью в глазах. — Хотя ты почти её не использовал, но Зенит обучила тебя азам исцеляющей магии. Потом ты покупал какие-то книги и как сам говорил, овладел продвинутым уровнем в лечении и детоксикации. Себя пару раз латал, и меня тоже по мелочам. Но судя по твоей реакции, рассчитывать на это сейчас не стоит. Я нахмурился, обдумывая её слова. Представление о магии, как и обо всём остальном, расплывалось в голове. В тринадцать лет я о магии разве что слышал, и к волшебникам из-за мудреца относился скорее с насмешкой, чем с уважением. — Интересно. Получается, я и читать тоже умею? — задал я вопрос, скорее проверяя, сколько же ещё в моей взрослой жизни было неизведанного. — Угу, — снова кивнула она. — С письмом у тебя не очень было до сих пор, но читать ты умеешь хорошо. Даже меня учить начал, как наша группа распалась три месяца назад. Ты был весьма настойчив в этом, а я учила тебя языку зверолюдей. Типа языковой обмен, но, похоже, придётся всё начинать с нуля, если к тебе так и не придёт озарение. Гислен прищурилась, как будто пытаясь понять, улавливаю ли я нити её слов, осознать, пробивается ли хоть что-то в моей памяти. Но я лишь покачал головой. — Лучше, конечно же, всё вспомнить... А кто такая Зенит? — Тц, — она цокнула с досады, нахмурив брови. — Получается, и это ты тоже не помнишь… — Ну, я как бы память потерял. — Да поняла я, что ты забыл всё, — недовольно фыркнула она, но раздражение быстро сменилось на усталое смирение. — Просто думала… ну, что хотя бы что-то останется. Она вздохнула, бросив взгляд в сторону, как будто надеялась найти ответы где-то среди темноты пещер. — Ладно, если коротко: мы с тобой авантюристы, входящие сейчас в группу под идиотским названием «Пик Адекватности», состоящую из нас двоих… — Пик Адекватности? — я с недоумением посмотрел на неё. — Это ты придумал такое название, когда регистрировал новую группу в Гильдии! — недовольно бросила она, скривив губы. — Но ещё недавно мы были частью большой команды – «Клыки Чёрного Волка», о которой я упоминала недавно. Может, это тебе что-то напомнит? В группе были Зенит, Пол, Таллхенд, Элинализ, Гису, ты и я. Семеро участников – это максимум, который позволяет Гильдия Авантюристов. Тебе эти имена о чём-нибудь говорят? Я задержал дыхание на секунду, стараясь вызвать хотя бы тень воспоминания, но имена остались всего лишь звуками, не вызывающими никаких образов. — Нет. Имена просто имена. Никаких ассоциаций они у меня не вызывают, — признался я, чувствуя странное разочарование от осознания собственной беспомощности. Гислен опустила взгляд, но не дала себе поддаться унынию. Она выпрямила спину, словно принимая ситуацию такой, какая она есть. — Странно. Столько времени были вместе, и ничего, — она замолчала, но не выглядела подавленной. — Может, так и должно быть, — я попробовал подбодрить её, хотя чувствовал, как тяжесть нависает над нами обоими. — Всё же память утрачена, но как минимум, смотря на тебя, у меня возникает ощущение полного доверия. То есть тебя я узнаю и чувствую знакомой, хоть и не помню. Такого у меня никогда не возникало с незнакомыми людьми. Гислен улыбнулась, слегка качнув головой, будто бы усмехаясь чему-то своему. — Неудивительно, учитывая, что мы с тобой напарники и прикрываем зад друг друга уже столько времени. Но я рада, что хотя бы так, и что я совсем не стала странной незнакомкой в пещерах. Я посмотрел на неё, на её сильное и уверенное лицо, скрытое полумраком. Ощущение, что передо мной настоящий напарник, тот, кто не предаст и не бросит в беде, согревало. — Ладно… Девушка поднялась с лёгкостью и начала разминать плечи, а потом поочерёдно крутя шею в стороны, и её движения были быстрыми, как у кошки перед прыжком. — Память – не ноги и не хвост, пока жить можно и без неё, если, конечно, не будем задерживаться здесь. Ты хоть похоронил под грудами камней пару сотен гоблинов, что впечатляет, но расслабляться всё равно не стоит. Нужно валить. В пути можно будет поговорить, а лучше на поверхности. — Мы глубоко под землёй? — спросил я, также вставая на ноги. Небольшая передышка пошла нам обоим на пользу. Мы вполне уверенно стояли на своих ногах, и в открытом глазе Гислен зажёгся огонёк решимости. — Если наш изначальный маршрут не обрушился, выберемся наружу минут за десять, думаю. В темноте, освещённой лишь слабым светом костра, я обратил внимание на своё снаряжение: тёмно-синяя куртка с золотыми узорами, которые напоминали магические символы, обтягивающая чёрная рубашка, брюки и массивные металлические сапоги, явно созданные для защиты и удобства передвижения. На предплечьях я заметил странные символы, выжженные на коже, но не стал заострять внимание на этом сейчас – всё равно не видно нормально. Вместо этого подошёл к своему копью и поднял его. — И… это моё оружие? — спросил я у Гислен, внимательно осматривая длинное копьё. Оружие сидело в руках, как родное. — Да, и весьма эффективное в твоих руках, — сказала она, смотря на меня с улыбкой. — И я им что, насаживать гоблинов должен был? Почему оно такое нелепо длинное? — я недоверчиво взглянул на оружие, ощущая себя нелепо с этой неуклюжей палкой в узкой тёмной пещере. — Ну, вообще это магическое оружие, — пожала плечами Гислен. — В бою ты его мог удлинять и сокращать, но обычно ломал пополам коленом, и у тебя получались два небольших копья. Я внимательно посмотрел на копьё песочного цвета, ощупывая гладкое древко. Оно казалось странно живым – тёплым на ощупь, словно дышащим под пальцами. Я попытался представить, как оно ломается под моим коленом, но эта мысль казалась чуждой, как и всё остальное, что связано с этим оружием. — Коленом? А это… точная информация? Оно чувствуется очень прочным. Я вновь взглянул на Гислен, пытаясь понять, насколько это правда, или она просто разыгрывает меня, подкидывая абсурдные идеи. — Точная. Ты особо не рассказывал о нём, — Гислен пожала плечами. — Но как-то говорил, что это копьё сделано из какого-то там магического песка, который принимает любую форму. В твоих руках оно было грозным оружием. Ты мог подстроиться под любого противника, а также использовать трюки подобно настоящей атакующей магии земли. У тебя дома есть обычные копья, но ты их использовал разве что для тренировок и коллекции. Ты прямо говорил, что этот песок объективно лучше во всём, и деревянные палки – это в прошлом. — О, у меня есть дом? — этот факт резанул меня, как нож. Дом. Что-то настолько простое и важное, а я даже не помню его. — Да, но об этом потом. Сейчас лучше с копьём разберись, — её голос был строгим, но мягким. Она знала, как трудно мне приходится. — Понять бы как теперь им пользоваться… Я сглотнул, пытаясь унять нервное дрожание в руках. Как бы там ни было, я должен был что-то сделать. Решительно ухватив копьё обеими руками по середине, я резко ударил его коленом. Но при ударе почти ничего не почувствовал – нелепое оружие в ту же секунду осыпалось на пол мелким песком, рассыпавшимся вокруг. — Эм… — я смотрел на кучку песка, не зная, что сказать. Чувство досады накрыло меня. Гислен лишь вздохнула, опускаясь на колени рядом со мной и начиная быстро собирать песок в одну кучку. — Нет у нас времени разбираться, как и что. Быстро собираем этот «волшебный песок» и уходим. И так много времени тут провели… Понимая, что потеря памяти — это не самое главное в текущую минуту, я кивнул и без лишних слов присоединился к Гислен. Её решительность внушала доверие, и, несмотря на то, что рассказы о магическом песке звучали как сказка, поводов сомневаться в её словах у меня не было.

***

Тусклый свет факела едва освещал узкие извилистые каменные коридоры, по которым мы продвигались, словно тени, осторожно ступая по неровному полу. На стенах зияли глубокие царапины, будто гоблины в ярости скребли камень, мечась в поисках выхода. В этом месте каждый наш шаг эхом разносился по туннелям, создавая ощущение, что за нами следят невидимые глаза. Тишина была напряженной, каждый удар сердца отзывался глухим гулом, словно сама пещера дышала рядом. На плече висел тяжелый мешок с песком – моя единственная защита, и его вес напоминал о том, как мало у меня сейчас средств для борьбы и как важна память. Ощущение уязвимости не покидало меня, ведь в руках не было ни меча, ни кинжала, ни даже простейшего оружия, способного отпугнуть врага. Мы шли почти молча; впереди уверенно двигалась Гислен, её фигура едва угадывалась в слабом мерцании факела, но даже в темноте она двигалась точно и уверенно, как будто знала каждый изгиб и каждую трещину этих подземелий. Мои шаги, хоть и тяжелые, будто двигались на сами по себе – тело само угадывало, где пол может быть коварным, а где безопасным. Оставалось только следовать за Гислен, избегая опасных участков, как будто мы оба уже сотню раз проходили эти коридоры. В замкнутом пространстве молчание было не только удобным, но и необходимым – слишком рискованно было шуметь, когда вокруг могли бродить гоблины или другие обитатели этих тёмных глубин. Наконец, впереди показалась узкая расщелина, ведущая наружу, – грубый и почти незаметный выход в виже трещины, который я бы никогда не нашёл без Гислен. Она первой нырнула в проход, уверенно двигаясь сквозь обломки и тесное пространство. Я последовал за ней, подтягивая себя вместе с мешком вверх руками и ногами, цепляясь за острые выступы камней. Снаружи нас встретил холодный, свежий воздух, его дуновение тут же смыло запах сырости и пещерной затхлости. Густой зелёный лес, раскинувшийся перед нами, качал свои высокие деревья под лёгким ветерком, а солнечные лучи пробивались сквозь густую листву, играя на поверхности земли мозаикой света и тени. Небо было ослепительно голубым, а вдалеке громоздились горы, скрывая свои вершины за тяжёлыми облаками. У выхода из пещеры лежал разрушенный лагерь гоблинов – крохотное скопище шатров, скрытых ветками и листвой, и импровизированных укреплений, которые теперь представляли собой жалкое зрелище. Разорванные ткани шатров мотались на ветру, словно призраки, а вокруг валялись обломки оружия, мусор и остатки странных амулетов. На земле лежали неказистые тела гоблинов – не успевшие разложиться, они напоминали о недавно произошедшей здесь жестокой схватке. Их вид меня сначала слегка напугал, но через мгновение это чувство сменилось полным равнодушием, хотя в детстве об этих тварях я только слышал, но ни разу не видел. — Мы их с тобой порубили, когда шли в логово, — сухо пояснила Гислен, оглядывая разгромленный лагерь и раскиданные тела гоблинов. — Их здесь было немного, но лучше не задерживаться. Остальные мелкие группы точно остались где-то поблизости – взрыв внизу их не зацепил, так что могут нагрянуть в любой момент. Я скользнул взглядом по мёртвым телам и заметил кривой клинок, валяющийся в крови у ног одного из гоблинов. Оружие было явно старым и плохо сделанным: его рукоять покрывал толстый слой грязи, а лезвие выглядело тупым и искривленным. Тем не менее, я поднял его, прикидывая, стоит ли оставить его себе – даже такое жалкое оружие могло бы пригодиться. С мешком песка многого не сделаешь, разве что отвлечь врага, предложив сыграть в песочницу. — Дрянь, а не меч, — фыркнула Гислен, заметив моё действие. — И мечом ты владеешь так себе. В драке, если нет копья, ты куда лучше кулаками. Но если хочешь, бери. Я покрутил клинок в руке, прислушиваясь к её словам. Внутренне я понимал, что от этого оружия пользы немного, но отсутствие какого-либо оружия заставляло хвататься за любую возможность. — А остальное? Может, тут что-то ценное? — спросил я, оглядывая разбросанные доспехи и прочие гоблинские пожитки. — Это мусор, — отмахнулась она, быстро окидывая лагерь взглядом. — Денег у нас достаточно, чтобы не шарить в гоблинском барахле. К тому же, неподалёку ещё несколько гоблинов – я чую их запах. Лучше не рисковать. Мы двинулись дальше, осторожно проходя мимо трупов, как будто они могли внезапно ожить. Гислен уверенно направлялась вглубь леса, и я следовал за ней, хотя в голове всё ещё было слишком много вопросов. Она вновь молчала, её движения были точными и плавными, как у охотницы, знающей своё ремесло. — И что теперь? — спросил я, уже на расстоянии, стараясь не мешать её сосредоточенности, но всё же желая услышать план. — Теперь нам нужно найти место для привала и обсудить всё, — её ответ был кратким и спокойным, она не оборачивалась, просто продолжала уверенно шагать вперёд, будто лес был её родным домом. — И желательно подальше от этого места. Я чувствую запах ещё нескольких гоблинов неподалёку. Разобраться с ними труда не составит, но пара бронзовых монет не стоит риска сейчас. В нашем состоянии лучше избегать лишних стычек и не пересекаться с теми, кто нас явно не ждёт. Моё тело напряглось, готовое к очередной схватке, но Гислен двигалась слишком уверенно, чтобы я стал спорить. Мы шли дальше, сквозь густую листву, где солнце лишь изредка пробивалось сквозь ветви деревьев, а тени танцевали вокруг, создавая ощущение, что лес сам за нами наблюдает.