Крестьянин с копьём

***

С раннего детства я знал, что моя жизнь не будет лёгкой. Родившись в семье самых настоящих крестьян в маленькой деревне под названием Древобор на окраине королевства Асура, мне прививали «любовь» к труду с самого раннего детства. Деревня наша небольшая и довольно бедная, окружённая густыми лесами и безбрежными полями, которые казались единственным, что держало её на плаву. Моими родителями были Карл и Марта – люди грубые и чёрствые. Для них я был скорее прислугой, чем сыном, выполняя грязную работу за еду и кров. Родители были работящими – этого у них не отнять – но они никогда не трудились больше положенного. Казалось, отдых они ценили больше всего, особенно друг с другом по ночам, отчего приходилось постоянно убегать из дома и спать в старом сарае, лишь бы не слышать их, но это не всегда помогало. Воспоминания об увиденном когда-то, когда я забрёл ночью на кухню, периодически вызывали у меня рвотные позывы, и я старался как можно реже возвращаться домой по ночам. Мы жили скромно. Наш единственный источник пропитания – это наши поля и животные. Не обладая магией, я всегда чувствовал себя немного особенным, но не в том смысле, который приносит радость и гордость. Скорее наоборот. В нашем удивительном мире, где магия была повсюду, я был просто обычным мальчиком, чьи мечты простирались не дальше горизонта. Однако кое-что изменилось, когда мне исполнилось девять или десять лет. Точный возраст своего сына не помнили даже родители. Тогда у меня появилось странное и необъяснимое чувство, что я не принадлежу этому миру. Всё окружающее стало казаться каким-то неправильным, а люди – совершенно чужими и другими. Где-то около полугода меня мучило это чувство, не давая душевного покоя, пока мне не стали периодически сниться странные сны о совсем другой жизни, о другом времени и месте. В этих снах, как я понял, мелькали обрывки моего собственного прошлого, покрытые туманом, и вероятно, в них не было ничего значимого, ведь я не сумел вспомнить прошлую жизнь и осознать себя как старая личность в полной мере. Бывало пару раз, что после сна я не понимал, кто я такой и что делаю в сарае, но спустя несколько минут всё приходило в норму. Однако какая-то часть меня, возможно сама зрелость души, всё же позволяла мне после этого переломного момента смотреть на многие вещи трезво и с пониманием, которого не было у других детей моего возраста. Но даже с подобным «бонусом», который не дал мне ничего действительно полезного или интересного, моя жизнь не претерпела значительных изменений. Каждый день начинался с рассветом и заканчивался с закатом. Работы хватало на всех, и у меня банально не было времени для праздных размышлений. Деревня Древобор для меня являлась чем-то средним между тюрьмой и рабочим лагерем. Свободное время – это время на сон в сарае, а в остальное время ты пашешь. — Эрик, не стой столбом! — кричала моя мать, когда я задерживался хоть на секунду. — Ты должен закончить копать до обеда, а потом нам ещё надо будет накормить свиней! Я выполнял их указания, не возражая. Это была моя новая жизнь, где не было месту никакому прошлому. Быть единственным ребёнком в семье крестьян имело свои плюсы и минусы. С одной стороны, мне не на кого было переложить свои обязанности, и приходилось справляться со всем самостоятельно. Хотя я бы не хотел, чтобы кто-то ещё прошёл через такую жизнь. Но с другой стороны, это научило меня самостоятельности и рассчитывать только на себя, что помогло развить силу и упорство. В деревне также было несколько детей примерно моего возраста, но они обычно избегали меня из-за различий в нашем восприятии мира, но иногда искали повод для драки, когда скука брала верх. Моё внимание часто привлекали дразнилки о моей внешности, особенно про мои тёмные волосы с синеватым отливом, которые казались им слишком женственными, как и мои черты лица. Но я редко терпел обиды. Я научился защищаться самостоятельно, без помощи бесполезного отца, и драки приносили мне своего рода удовольствие, позволяя выпускать накопившийся внутренний пар. Мои мечты убежать из этого унылого места были частыми и отчаянными, особенно после появления странных снов, будто открывших мне глаза, но реальность быстро напоминала о своих опасностях. Вокруг деревни были густые леса, полные диких зверей, монстров и разбойников. Мир за пределами нашего маленького уголка опасен, особенно для молодого мальчика слегка смазливой внешности, не знающего, как выжить и куда идти. Поэтому я оставался, выполняя свою работу, постепенно взрослея, дополнительно тренируя тело в редкое свободное время, узнавая по крупицам от старших о мире за пределами деревни и надеясь на чудо. И это «чудо» в один день всё же пришло в виде старого старика в широкой остроконечной шляпе, который поселился в заброшенном полусгоревшем доме на окраине деревни. Он был странным и неопрятным на вид, носил длинную бороду и одежду грязного сине-голубого оттенка, которая когда-то, возможно, была роскошной, но теперь выглядела изношенной и запущенной. В деревне его немного побаивались и всячески избегали, считая сумасшедшим или беглым магом, который прячется в этой глуши от своих врагов. Но меня что-то в нём притягивало. Возможно, дело было в том, что новых лиц я практически не встречал в этом богом забытом месте. И однажды, возвращаясь с поля, полностью убитый внутри, я увидел его сидящим на пороге родительского дома. В его слегка раскосых глазах светилась глубина знаний, но от него самого смердело похлеще, чем от выгребной ямы. — Приветствую, работящих, — весёлым голосом сказал он, заметив меня. — Не хочешь зайти на чашку чая? — Дед, это дом моих родителей, — устало бросил тогда я. — Не перепутал ничего? — Хо-хо, — рассмеялся он. — Да, я знаю, куда пришёл. Ну, это… Я в общем поговорил с твоими родителями, и теперь ты будешь работать на меня. Заплатил им немного за это. Я тогда был ошеломлён… Хотя, нет. Я тогда натурально охренел. Родители отдали меня в «аренду» непонятному вонючему старику за деньги? Я посмотрел на него, пытаясь понять, шутит ли он, но по его виду было ясно, что это правда. Моё сердце забилось быстрее. Я поспешил домой, где произошла первая настоящая ссора с родителями. Они без зазрений совести подтвердили слова старика и сообщили, что фактически продали меня ему на два месяца в служение. Разговор шёл даже не о заработке на моём труде и становлении самостоятельной личностью, а о банальной продаже меня в рабство, где выгоду получали все, кроме меня. С этого момента я окончательно осознал, что они никогда не были моими настоящими родителями: ни по внешности, ни по характеру, ни по поступкам мы не имели ничего общего. Они это окончательно подтвердили, махнув на меня рукой, словно на чужого мальчишку с соседнего двора, поломавшего им забор. Настоящие родители так не поступили бы. Я знал, что, окажись я на их месте, никогда бы так не поступил, даже несмотря на свой юный возраст. В конце концов, нехотя согласился работать на странного деда – хотя бы потому, что там мне обещали комнату, и была надежда обратить эту непростую ситуацию себе на пользу. Его дом оказался скромным и немного запущенным, что неудивительно. Мы в тот день сели на крыльце, и он заплетающимся языком начал просто на ровном месте рассказывать истории о далёких землях и великих приключениях. Так началась наша странная дружба, если это можно было так назвать. В обмен на еду, кров и помощь по хозяйству, чтобы оно просто не развалилось, он делился со мной своими мудростями и какими-то знаниями. На первый взгляд, его советы казались нелепыми и идиотскими, но на практике они приносили неожиданные результаты. И со временем я начал доверять его словам, не имея альтернативы. Он учил меня многому, но действительно полезные знания он раскрывал крайне неохотно и зачастую повторялся по сто раз, словно у него была конкретная миссия – не рассказывать ничего полезного, но даже так это было уже хоть что-то. Всё это казалось до безумия странным, но я впитывал его слова как губка. Моя жизнь у мудреца, который принципиально не раскрывал своего имени, а просил назвать его именно «мудрецом», была полегче, чем у бывших работодателей: мне больше не приходилось работать в полях и с животными, а лишь заниматься домашним хозяйством и бытовыми вопросами, хоть и со своей… спецификой. Мудрец в основном безостановочно пил, курил какую-то вонючую траву и просто морально разлагался днями напролёт, отчего в некогда заброшенном и местами сгоревшем доме постоянно воняло и было грязно, несмотря на мои усилия по уборке. Но я терпел это ради знаний и навыков, которые он мне передавал в пьяном угаре. Однажды мудрец сидел за деревянным столом на покосившейся веранде, заваленным пустыми бутылками и окурками. От него несло алкоголем, как всегда, и я старался держаться подальше от его запаха. Но его рассказы порой были столь захватывающими, что я готов был терпеть вонь и ждать, когда он снова начнёт открывать рот. Сегодня он был особенно разговорчив, хотя выпил сравнительно немного. — Эй, парень, поди сюда, — начал он, наливая себе еще немного вина. — Хочешь услышать что-то интересное? Я кивнул и уселся напротив него на табурет. — Я ведь учитель, — начал он, шатаясь. — Учитель должен учить... учить детей и... учить... Он глотнул вина и начал свой рассказ. — О чём это я? Ах да, точно. Мы остановились на чем-то интересном… Правда, не помню на чём именно, но неважно. Стефан, мальчик мой, слушай! — начал он, снова ошибившись в моём имени. — Наше королевство называется Асура. Самое большое и могущественное королевство на континенте. Великолепное место, но это не значит, что оно безупречно. Нет-нет, мой мальчишечка. Здесь много политики, интриг и грязных делишек. Королевская семья постоянно сталкивается с угрозами... и грозами тоже… Кхм! Но для простых крестьян, вроде тебя и твоих родителей, все эти заморочки почти не важны. Они просто пашут землю и надеются, что их не коснутся беды большого мира. — А что за границей Асуры? — спросил я, желая узнать больше. Информацию об Асуре дед уже рассказывал и не раз. Хотелось узнать что-то новое, но давить на него было нельзя – начнёт петь и искать свои игральные карты, переворачивая весь дом. — О-о-о, за границей множество королевств и земель, — продолжил он, поднимая палец вверх, как будто давал лекцию. — Есть королевство Широн, славящееся рыцарями и боевыми традициями. Дальше на востоке находится магократия Роузенталь… Ну, вроде бы, так оно называется сейчас. Там маги правят всем и вся. Эти ребята не шутят, они способны на любые уловки ради своих целей. Я-то уж знаю это не понаслышке. Но тебе там делать нечего, Кайл. Природа тебя обделила магией, как и любого крестьянского пса, и губу не раскатывай и не верь проходимцам, которые будут уверять тебя в обратном и обещать золотые горы… Он наклонился вперёд и понизил голос, как будто собирался поведать тайну. — Но самое интересное начинается, когда речь заходит о расах. Ты ведь знаешь, что люди не единственные обитатели этого мира? — спросил он, сверкая глазами. Я кивнул, затаив дыхание. — Вот, например, демоны. Они живут на другом континенте эти уродичи, но некоторые из них встречаются и здесь. У них своя культура и свои законы. Часто их считают злыми, но это не всегда так. Среди них есть и благородные существа, и жестокие убийцы, как и среди людей. Это забывать не стоит, Хельга… Взять хотя бы демонических владык – они правят своим народом железной рукой и обладают огромной силой. Но не все демоны такие. Он сделал ещё один глоток своего пойла из стакана и продолжил: — А ещё есть зверолюди, — старик странно улыбнулся и тихо пёрнул. — Они живут в лесах и горах. Очень сильные и ловкие, с острым чутьём и природной магией. Их кланы и племена ведут полукочевой образ жизни. Они могут превращаться в зверей и обратно, что делает их опасными противниками, хотя… Может это и не так, не знаю. Сам узнай. Знаю, что, как и у любого животного у них есть периоды течки, тогда у них с головой совсем всё плохо. Сталкивался с ними и не раз, и знаю о чём говорю… — А как насчёт эльфов? — спросил я, вспоминая слухи и легенды. — Эльфы? — хмыкнул мудрец. — В жопу эльфов! Ахахах! — он залился смехом, но тут же остановился. — Ладно, оставим личную неприязнь... Я всё-таки учитель и нужно соблюдать эти… этиклет… Ушастые живут в лесах и избегают контактов с другими расами. Они долгожители, могут прожить сотни лет и обладают врождённой магической силой. Их артефакты и знания ценятся на вес золота. Но они редко делятся своими секретами, предпочитая уединение. Я слушал его с открытым ртом, представляя себе все эти невероятные существа и места. — Теперь о магии, — продолжил мудрец, прищурившись. — Магия – это великая сила, которая пронизывает весь мир… После этих слов мудрец уставился в одну точку, молча и бездвижно смотря куда-то в стол. Подождав пару минут, я решил задать вопрос, чтобы вывести его из этого состояния. — И что нужно, чтобы стать магом? — спросил я, чувствуя лёгкое волнение. — Во-первых, нужно иметь врождённый магический талант, — ответил мудрец, поднимая палец, будто и не было никакой паузы. — Без него ты не сможешь даже зажечь свечу. Во-вторых, нужно учиться и тренироваться. Магия требует концентрации, знаний и силы воли. И в-третьих, тебе нужен наставник. Один из тех, кто уже постиг искусство магии и может передать свои знания. Он наклонился ко мне и подмигнул, словно на мгновение отрезвев. — Помни, Богдан, в этом мире можно добиться многого, если у тебя есть воля и стремление. Даже простой крестьянин, как твоя уважаемая мать, может стать великим воином или магом, если будет верить в себя и работать над этим. А теперь иди спать, завтра у нас много дел. После этих слов мудрец замолк и резко потерял сознание. Я едва успел подхватить его, чтобы он не упал на пол. Несмотря на его повторения, каждый раз мне удавалось выцепить что-то новое. Хотя иногда казалось, что всё это лишь вымысел пьяного старика, но я верил, что его рассказы – это самая настоящая правда, подкреплённая жизненным опытом. Хотел верить. Одна из его мудростей особенно запала мне в душу: — А ты знаешь, что обучив простого крестьянина искусству владения копьём, всего за две недели можно сделать его настолько искусным воином, что он сможет одолеть любого рыцаря, просто затыкав его в лицо?.. Хотя сам он, по его словам, не владел этой техникой и из приёмов обычно демонстрировал лишь пьяные падения со стула или кровати в пьяном угаре, однажды, в редкий момент трезвости, он всё же показал мне кое-что. Выйдя во двор дома, я увидел его с самыми обычными вилами в руках, которыми он хаотично размахивал, словно отбиваясь от роя мух. Но заметив меня, он, видимо, решил покрасоваться и, превратив бить воздух, подошёл к одному из каменных серых валунов, торчащих из земли. — Гляди, чего умею, — сказал он, размахнувшись вилами и через миг точным ударом разломив на куски огромный каменный валун. — Это… Это… — Этот скилл я давно прокачал, когда ещё молодым был. Давно это было. Боевой дух называется, и ты, если захочешь и постараешься, тоже сможешь его освоить... Ну, наверное, хз. Всё от тебя зависит. Будучи ребёнком, этот момент поразил меня до глубины души. Несмотря на его возраст и плохое физическое состояние, он показал нечто невероятное, почти магическое, но без всякой магии. Это было именно то, что мне нужно! Я буквально загорелся идеей стать копейщиком и освоить это искусство. Но для этого мне нужен был учитель, а вонючий дед становиться им не хотел, да и не мог, учитывая своё обычное состояние. Время шло, и я всё больше осознавал, что нужно срочно что-то менять, пока это убогое место не затянуло меня окончательно, растворив в своей безысходности. Дни сливались в однообразие, и с каждым из них уверенность в необходимости покинуть деревню становилась всё сильнее. И однажды утром, после очередного похода к местной речушке, где я часто проводил время, чтобы хоть как-то отгородиться от удушающей реальности и смыть с себя ароматы, витавшие в доме, я обнаружил, что мудрец неожиданно пропал. Его дом неожиданно опустел, став с виду почти покинутым, будто жизнь вдруг выветрилась оттуда, оставив лишь следы недавнего пребывания. Его вещей не было, как и его самого, будто он испарился, оставив только запах алкоголя и воспоминания о своих бессвязных речах. Внутри дома, который ещё недавно был наполнен странной энергетикой старика, остались лишь несколько монет в тайнике – те самые, которые он обычно швырял на пропой в деревне, и привычные лужи блевоты и мочи, словно последний прощальный привет. Я стоял в опустевшей комнате и чувствовал, как всё вокруг дышит пустотой. Стены, которые раньше казались пропитанными историей и хаосом мудреца, теперь были безжизненными и холодными. Я не стал трогать оставленные следы его присутствия, не хотел иметь с этим ничего общего, но деньги взял – они могли стать билетом в новую жизнь. Эти монеты, жалкие и неказистые, стали для меня символом свободы и надежды на лучшее. В тот же день я собрал немногочисленные вещи и отправился в своё первое путешествие. С чувством освобождения, я шагал прочь из деревни, оглядываясь на место, которое когда-то было моим миром, а теперь стало лишь началом долгого пути. Этот момент стал для меня ключевым событием, переломным и судьбоносным.

***

В тот знаменательный день я осознал, что настал момент действовать, и эти действия в итоге привели меня сюда... А, собственного говоря, где это я? Сейчас я лежал на холодном каменном полу тёмной пещеры, пытаясь прийти в себя. Сырые, влажные стены пещеры слабо отсвечивали в мерцающем свете факела, который тускло освещал пространство вокруг. Голова гудела, словно в ней били церковные колокола, тело ныло от многочисленных синяков и царапин, а сознание отказывалось понимать, как я вообще выжил. В памяти остались лишь обрывочные воспоминания: шум боя, крики, свет магических заклинаний и мощный взрыв… Внезапно рядом раздались шаги. В тусклом свете факела появилась фигура, приближаясь ко мне. Я видел перед собой лишь размытый силуэт, но голос, прозвучавший из темноты, был мне знаком. — Ты как? — хрипло спросила женщина. В её голосе явно чувствовались усталость и боль, но всё же он оставался обнадёживающе знакомым. — Я... я не знаю, — честно ответил я, пытаясь сесть, но не преуспел в этом. — Ох, вроде живой. Что произошло? — Твои бочки с порохом оказались весьма эффективны, но нас тоже нехило задело. Мы справились с монстрами, но сами пострадали. Тебя от взрыва отбросило в стену, — ответила она, помогая мне принять сидячее положение. Монстры? Бочки с порохом? Чего? — Ничего не помню, — признался я, кладя руки на лоб. — Совсем ничего, и это… не шутка. — Серьёзно, что ли? Хотя неудивительно, учитывая, какой мощности был взрыв... Лучше бы по старинке разделались с монстрами своими руками, — она говорила с заметным раздражением в голосе. — Чёрт. Этот шум в голове никак не проходит... — У меня тоже, — пробормотал я, морщась от боли. Голова гудела, как будто внутри звенели колокола, и каждый удар отдавался мучительной пульсацией. — Нам нужно отсюда выбираться, — выдохнув, сказала она и протянула мне руку. — Взрыв такой силы может привлечь незваных гостей, за которых нам точно не заплатят, если, конечно, мы сумеем разобраться с ними в нашем состоянии. — Понял, — кивнул я, чувствуя, как её решимость передаётся и мне. — Ты как? — Жива, но не в лучшей форме, — ответила она. — Впрочем, это не самое худшее наше приключение. Я крепко схватил её руку и попытался подняться, но мои ноги ещё не слушались меня, и я почти сразу же начал заваливаться обратно, затягивая за собой свою забытую подругу. Мы оба потеряли равновесие и рухнули обратно на землю. — Кажется, это сложнее, чем я думал, — признался я, улыбаясь сквозь боль. Помимо удара о каменный пол, девушка оказалась намного крупнее и придавила меня своим телом, тяжело дыша прямо над ухом. Запах пота и горелого меха ударил в нос. — Да, мне тоже сейчас не хватает сил, — согласилась она с лёгкой усмешкой. — Дай мне минуту, и я встану. Этот проклятый шум в голове никак не даёт собраться... — Хорошо. Кстати, не напомнишь мне своё имя? На несколько секунд между нами повисла тишина, казавшаяся почти осязаемой. — Всё настолько плохо? — удивлённо хмыкнула она, продолжая лежать на мне. — Ага… Видимо, головой я приложился неслабо. — Тебя откинуло метров на десять в стену, буквально впечатав в неё, а потом завалило камнями. — Звучит весело, — отметил я, улыбаясь. — Угу, очень. Ох, моё имя – Гислен, — наконец представилась она. — И я очень надеюсь, что память вернётся в твою дырявую голову как можно скорее, чтобы мне не пришлось пересказывать твою жизнь... Ещё минуту, и я точно встану. Этот шум в голове... Просто отвратительный... И пока мы оба приходили в себя, я пытался вспомнить, кто такая Гислен и как я оказался в этой тёмной пещере.