Девочка и смерть

Рей словно вынырнула из красного моря. Вышла на берег, подобно чудовищу из глубин, ставшему гибелью для многих отважных мореплавателей. Кровь стекала с ее волос, ставших алыми, измарала ее руки и ноги, насквозь пропитала тонкую комбинацию и чулки. Она где-то потеряла одну туфлю — вероятно, там, в горе трупов, оставленной в зале. Приказ Пруденс принести ей голову заметно осложнился тем, что Рей теперь плохо понимала, где в этой разрозненной куче конечностей и тел то, что когда-то принадлежало Брендолу. Все они были мертвы. Она несла смерть. И несла ее с гордостью, с наслаждением, в кои-то веки примирившись со своей сутью. Рей было легко. Она неслышной поступью кралась по дому, заглядывая в каждую комнату, оставляя за собой багряную дорожку крошечных, как у ребенка, следов. Она мурлыкала себе под нос детскую песенку, внезапно всплывшую из недр памяти. Память, как и все чувства Рей, вдруг стала острой, подобно лезвию. И прошлое наслаивалось на настоящее. Тетя Присцилла отыскалась в самой дальней комнате. К счастью, она была жива. И Брендолу нужно было отдать должное — он не только сохранил жизнь своей пленнице, но и содержал ее в приличных условиях. Женщине даже оставили ее ненаглядное зеркало, которое она любовно баюкала в руках, раскачиваясь в кресле-качалке у окна. Ее мутный взгляд мазнул по гостье и уперся в стену рядом с ней. Она слегка скривила губы. — О, Лорейн, — проговорила она. — Ты вечно была такой неряхой! Иди ко мне, милая, я расчешу твои волосы, они совсем запутались и выглядят просто ужасно… В том, что до затуманенного сознания тети дошла только эта незначительная деталь, было что-то жуткое. Она с поразительным равнодушием восприняла вид Рей, с ног до головы перемазанной кровью, и лишь обеспокоилась неопрятным состоянием ее волос! — Тетя, нам некогда, — Рей подбежала к Присцилле и потянула ее за плечо, вынуждая встать из кресла. — Нужно идти. Снаружи ждет Майлз, он приехал. Твой сын, если ты забыла. — Как я могла забыть! — рассмеялась она. — Конечно, дорогая. Пойдем, пойдем к нему. Им пора встретиться с Тайлером. Он страшно соскучился. С этими словами она поднялась, все еще прижимая к груди зеркало. Рей догадалась, что бессмысленно уговаривать тетю оставить его здесь. Если оно дарит бедной женщине хоть какое-то утешение, успокаивает ее — пусть так. А Пруденс, если посмеет возмутиться или отобрать у Присциллы ее сокровище, пожалеет. Как пожалели все, кого Рей буквально растерзала голыми руками получасом ранее. Троица поджидала их у машины — Пруденс стояла, облокотившись бедром на ее крыло, и, сложив руки на груди, вглядывалась в горящие окна особняка; Майлз неподвижно застыл рядом с ней, а Ларри и водитель курили чуть поодаль. Конечно, вниманием ведьмы тут же завладела спутница Рей. Американка недоуменно изогнула бровь. — Кажется, я заказывала голову, а не… — начала она, но Рей не позволила ей закончить: — Если тебе нужна голова, сама пойди и выбери любую, какая понравится, — рявкнула она. — Это тетя Присцилла, мать Майлза. Брендол держал ее в заложниках. — О, — обронила Пруденс и шагнула к женщине. — Приятно познакомиться, дорогая свекровь. Я… — Тетя проигнорировала протянутую ей руку, как, впрочем, и присутствие Майлза. Пробормотав себе под нос что-то неразборчивое, она послушно шмыгнула на заднее сидение машины и завозилась, поудобнее устраивая свою ношу в тесном пространстве. — Ну у вас и семейка, — фыркнула Пруденс. Она опустила кисть и брезгливо вытерла ее о меховую накидку, словно само намерение прикоснуться к сумасшедшей запятнало ее кожу. — Ладно, — кивнула она и отдала распоряжение водителю: — Сожги дом и поезжай за нами следом. Майлз, садись за руль. Майлз покорно кивнул и приоткрыл ей дверцу, следом обошел автомобиль с намерением проконтролировать посадку Рей. На мгновение он задержал руку на ее предплечье и чуть сжал пальцы. Его губы неслышно шелохнулись, и девушка смогла разобрать сказанное лишь благодаря обострившемуся слуху нечисти. «Не верь ей». Вот что он сказал, прежде чем занять водительское место. Рей забилась на сидение, зажатая между Ларри и Присциллой с ее зеркалом. — Что же! Дело сделано, — провозгласила Пруденс, опустив панель над лобовым стеклом, чтобы подправить губную помаду, глядясь в крошечное зеркальце. — Едем домой, нам есть что отметить! Я бы не отказалась от праздничного ужина и бокала шампанского по случаю. Плевать на мое положение, в честь такого повода грех не выпить! Впрочем… — она покосилась на Рей. — Ты уже, должно быть, сыта. — Ты знала, — озвучила Рей. — Я сделала на это ставку, — подтвердила колдунья. — Давай посмотрим правде в глаза: ты не справилась бы одна с целой сворой этих псов без вампирских способностей. Но ты большая молодец, Лорейн. Я бы на твоем месте поступила также. — И ты знала, что они будут все в сборе… — продолжила Рей. — Тебе не нужен был Хакс, верно? Все, что ты мне тут рассказала — очередное вранье? Но… зачем, боже? — Не совсем, — уклончиво ответила Пруденс. — Я действительно подозреваю, что он причастен к гибели моей матери, а вот является ли он отцом Аманды Макбрайд… мне нет до этого дела. Кое в чем ты абсолютно права, моя милая крошка: Брендол был лишь бонусом, лишь одним из них. Бери выше — ты стала мечом возмездия. Орден возник задолго до того, как к нему примкнул твой прапрадед, а охотились они не только на вампиров и мелкую нечисть. Знаешь, сколько моих сестер они отправили на костер? Из-за них нам когда-то пришлось бежать в Новый Свет, приспосабливаться, выживать… Я войду в историю, как ведьма, что отомстила за годы, столетия угнетения; что стерла этих ублюдков с лица земли. Символично предать их огню, не правда ли? — Моими руками, — хмуро напомнила Рей, ничуть не впечатленная патетическими разглагольствованиями американки. — Свои я марать не люблю, — усмехнулась ведьма. — Предпочитаю поручать грязную работу кому-то другому. Я слишком умна для этого, да и не хотелось бы испортить маникюр… — А что до меня? — оборвала ее бахвальство Рей. — Что теперь будет со мной? — Тебе решать, — отозвалась Пруденс. — Ты свою роль исполнила. Живи себе со своим вампирчиком в удовольствие. Кстати, мне вот что всегда было любопытно… Ты трахалась с ним? Как это? Наверное, не очень приятно засовывать в себя член, холодный, как сосулька? А вампиры способны кончить, у них же… скажем так, нет кровообращения в теле, а значит… Она не успела продолжить свои оскорбительные размышления, потому что у Рей все резко перевернулось перед глазами. Последнее, что она видела четко, как Майлз сильно сжал руки на руле и резко вывернул его в сторону. Рей не сразу поняла, что произошло — и что дело не в ней, а в том, что машина слетела с дороги в кювет и, крутясь, прокатилась еще какое-то время по наклонной насыпи, прежде чем вернуться в исходное положение. Рей вылетела со своего места и ударилась головой о стекло, но, отряхнувшись от битого стекла и вернув зрению четкость, она заключила, что ей еще повезло: голова Майлза лежала на руле и с его подбородка стекала густая струйка крови, Пруденс и тетя Присцилла были без сознания, а Ларри… дверь с его стороны была открыта, но сам садовник куда-то исчез. Рей заметила, что из-под капота валит дым, и подумала, что это, как и исчезновение громилы, недобрый знак. Она вытолкнула наружу Пруденс и выбралась сама, чтобы вытащить из машины тетю Присциллу и вернуться за Майлзом. Тетя приоткрыла глаза, застонала и зашарила руками в воздухе перед собой. — Где? Где оно?! — воскликнула женщина и с невиданной прытью для человека, только что получившего сильную травму, ринулась к машине. — Разбилось! Разбилось! Мое милое, бедное! — запричитала она, вытаскивая раму с треснувшим зеркалом и нежно прижимая ее к груди. — Какое горе, боже! Рей решила не лезть к полоумной и заняться кузеном, который все еще оставался в машине. К счастью, благодаря вампирским способностям, она стала куда сильнее и для нее не составило труда отстегнуть ремень и высвободить из машины мужчину, превышающего ее в росте и массе. Майлз еще дышал, но огромная царапина на его лице, оставленная разбитым ветровым стеклом, выглядела жутко. Весь его правый глаз был залит кровью. Слипшиеся ресницы затрепетали, а из горла раздался сдавленный хрип. — Лорейн… — простонал он, — ты… — Я здесь, братец, — Рей нащупала на земле его руку и сжала ее в своих холодных пальцах. — Все хорошо. Все будет хорошо. Я сейчас приведу помощь и… — Нет… это… Майлз вдруг поднялся и закашлялся. С каждым утробным, сдавленным звуком из его рта выплескивалось все больше крови — густой, вязкой, выходящей какими-то плотными комками. Рей по-настоящему испугалась. Она не понимала, что происходит, ведь травма, полученная в аварии, не была смертельной. Кузена словно убивало что-то изнутри. Наконец он в последний раз кашлянул и исторгнул из себя еще один черный сгусток. Он поймал его в ладонь и поднес к узкой полоске света от уцелевшей фары. Рей нагнулась и различила среди крови нечто, похожее на свернутую в колечко нить, но, приглядевшись, она поняла, что перед ней веревочка, сплетенная из густых черных волос, с завязанными на ней узелками. — Свободен, — прошептал Майлз. Он улыбнулся Рей какой-то грустной и ласковой улыбкой, откинулся на спину и затих. Она поняла, что он мертв. Была ровно секунда на принятие решения, прежде чем она склонилась к горлу брата, намереваясь вонзить в него свои клыки и подарить ему шанс на жизнь, на существование в новой форме. И не успела. Сильные руки оттянули ее в сторону и грубо швырнули к покрышке машины. Рей моргнула, фокусируя зрение на предмете перед собой, который оказался дулом пистолета в руке Ларри. — Не вздумай, сучка, — сказал он. — Госпоже не нравится, когда трогают ее игрушки. — Да пошел ты, — зашипела Рей, обнажая клыки. Она не боялась, что громила пустит пистолет в дело, ведь уже знала после схватки с охотниками — обычные пули доставляют лишь незначительные неудобства, а ранения тут же затягиваются. В нее уже стреляли. А она, безумно улыбаясь, лишь собирала металл, вывалившийся из плоти в ладонь, и брезгливо швыряла себе под ноги. — Ну, давай-давай, — поторопила она. — Что ты медлишь? — Правда этого хочешь, тварь? Хорошо! Посмотрим, как тебе понравятся четыре грамма серебра в башке! Серебро, — Рей быстро растеряла весь запал и умерила градус злого веселья. Ну конечно! — разозлилась она на саму себя. Пруденс же предполагала, что девчонка попытается ее переиграть и обратиться в вампира. Она подготовилась и снабдила своего приспешника единственным оружием, имевшим пользу в схватке с вампиром. Такая рана не затянется. И вряд ли Рей еще будет способна сопротивляться, когда треклятое серебро пробьет ей мозги. Она не поможет Майлзу, не поможет Кайло… Все будет кончено. Но Рей совсем забыла о присутствии других пассажиров машины, в частности, тети Присциллы, возникшей из темноты с занесенным осколком зеркала в руке. С яростным ревом женщина вонзила свое импровизированное оружие Ларри в горло. Кровь из раны брызнула Рей в лицо, и она, воспользовавшись тем, что мужчина отвлекся, проворно вскочила на ноги. Присцилла выдернула осколок и подняла руку для еще одного удара, но не успела. Пуля, предназначенная Рей, прошла ей промеж глаз. — Нет! — закричала девушка и, выбив из рук Ларри пистолет, вцепилась клыками прямо в обильно кровоточащую рану на его шее. Горе подпитывало овладевшую ей ярость — она кусала и кусала, рвала зубами и когтями, пока все горло садовника не превратилось в сплошное кровавое месиво, из которого, как струны сломанной скрипки, торчали порванные жилы. Рей с отвращением оттолкнула труп от себя и сплюнула его кровь. — Господи… — пробормотала она и осела на пол. Ноги подкосились и отказывались удерживать ее. Вся трава и земля вокруг были залиты кровью, а тела Майлза, тети Присциллы и садовника громоздились на ней неуклюжими темными кучами. Только Пруденс куда-то пропала, и Рей невдомек было заниматься ее поисками. Она напомнила себе, что у нее нет времени на сожаления, нет времени на слабость. Если она не хочет сегодня пополнить свой список потерь еще и Кайло, ей придется поторопиться. Она позволила себе короткое прощание с Майлзом и тетей, пока закрывала им глаза и устраивала на траве рядом. Разбитое зеркало Присциллы она положила женщине на грудь и накрыла ее руками. И пусть сердце Рей не билось, но на нем ощущалась ртутная тяжесть от этой жуткой, трагичной картины. Мать и сын. Последние Рэдгрейвы, кроме нее. Рей сильно сомневалась, что и сама считается живой. Она вытерла слезы, выступившие на глаза, и забралась в машину, которая к тому моменту уже перестала дымиться. Автомобиль сильно пострадал, но двигатель все равно отреагировал тихим урчанием, стоило ей повернуть ключ в замке зажигания. Она испытала сильную благодарность покойному Армитажу, когда-то уделившему время ее урокам вождения. Отец и мать, Тайлер, дядя Клиффорд, Дофельд, Армитаж, его родители, дюжина охотников, Майлз, тетя Присцилла, треклятый Ларри... Рей мысленно подвела неутешительный итог. Она несла смерть. Она сама стала смертью.