Воровка драконов

— Боги, — раздраженно выдохнул Аддам. Сказать, что Висенья ожидала чего-то подобного от них? Это да, конечно. Но всё равно, не прошло и дня, как им дали власть в руки, а они уже посмели убить людей матери. Так праздновать решили? — Отведи меня к нему, — прошипела сквозь зубы принцесса. — Там не место для леди, — встрял Аддам. — Шутишь, что ли? — удивилась Висенья. Она перед его глазами сносила десятки голов, а он переживает, чтобы она не увидела мужской член? — И не говори, что я тебя не предупредил, — сложил руки на груди парень. Девушка недовольно закатила глаза и прошла за Миссарией в бордель. В нос сразу ударил сладкий, удушающий запах, в уши — громкий смех и музыка. В борделе было темно, тут явно ориентировался только тот, кто хорошо знал каждую комнату и стену. Как Миссария, например. Она шла легко, уверенно лавируя между пар, а её белый плащ едва касался пола. Аддам был прав. Не стоило ей сюда приходить. Краска стыда обжигала лицо так сильно, что Висенья натянула капюшон своего плаща ещё ниже. По трое, по двое, по одному — каждый здесь предавался любви или извращениям, совершенно не обращая внимания на других. — За что была ссора? — тихо спросила Висенья у Миссарии, чтобы хоть как-то отвлечься. — За девственницу, — тут же ответила она, — не могли поделить новую девушку. И всё? Из-за этого он лишил жизни гвардейца? Не бунт против власти? Это и вся причина? Ярость заклокотала с новой силой внутри. Миссария дернула штору с одной из опочивален, и пара на кровати всполошилась. — Какого хрена ты делаешь? Я заплатил! Был уговор! — грозный рык Хью раздался в сторону Глисты. — К тебе гости, — как и всегда, пропела своим мелодичным голосом Миссария, и тогда Висенья с Аддамом соизволили войти. Света в комнате оказалось чуть больше, чем в остальной части борделя, да и личного пространства здесь хватало. Висенья скинула капюшон, и глаза бастарда округлились. Ругательства, которые он намеревался выплюнуть, застыли на кончике языка. — Проследи, чтобы никто не смел нас потревожить, — холодно известила Висенья мастерицу над шептунами. Миссария, не раздумывая, проскользнула обратно за штору, оставив за собой лишь лёгкое шевеление ткани. — Вон, — приказала Висенья, бросив взгляд на молоденькую девушку. Сколько ей? Явно младше, чем она сама. Но углубляться в причины того, почему девчонка продала себя, Висенья не собиралась. Может, это было её желанием, а может, она не имела выбора. Впрочем, сейчас её занимал другой вопрос. Как только Хью остался в постели один, Висенья присела на край кровати. Мужчина, с виду грозный и свирепый, вскочил так, будто его вот-вот сожрёт дракон. — Убей его, — холодно приказала принцесса Аддаму, и через долю секунды звон стали меча пронзил удушающий воздух. — Госпожа, вы всё не так поняли, — Хью заговорил, показавшись перед ней полуобнажённым, крепко сжимая простыню на бёдрах. Бравый муж без мозгов. Меч Аддама остановился у его шеи. Сам парень выглядел ко всему этому абсолютно безразличным. Ощущение было, что если Висенья действительно задумает убить его, Аддам сделает это без колебаний. — Кто ты такой, Хью Молот? Кто ты, чтобы убивать рыцарей королевской гвардии? Ни одного дня не лорд? — Госпожа, был глуп и пьян! Я полностью согласен, что спор зашёл слишком далеко. Прошу, простите! У меня дети, каким они будут помнить своего отца? — Это что за жалкие попытки вызвать у меня жалость? Ты забываешь, что мне это чувство чуждо. — Госпожа… — Ты убил королевского рыцаря, придурок, — меч Аддама прижался к его шее ещё сильнее. — Прошу прощения, — ещё раз выдавил бастард. Висенья бросила взгляд на Аддама. Тот повёл бровью — он и сам не знал, что делать с этим убогим. Они не могли так просто убить героя войны и всадника дракона, которые были на вес золота. — Что ж, возможно, это действительно была ошибка. Ты не хотел, молодое тело задурманило тебе голову, но безнаказанным я тебя оставить не могу. Она махнула рукой, и Аддам отнял острое лезвие от шеи Хью. — Согласен, моя госпожа, достоин наказания, — ну, ещё бы он не согласился. — Тогда слушай меня внимательно. Ты теперь лорд. Первый и последний лорд в своём роду. Никто из твоих детей и наследников никогда не получит титул и земли. Твои дети, как остались простыми людьми, так ими и останутся. И не приведи боги, ты хоть раз осмелишься что-то возразить. Я уничтожу всю твою семью и заставлю тебя на это смотреть. Руки Хью сжались ещё крепче, вены вздулись на его лице. Он злился, был готов потерять часть тела или быть избитым, но не был готов, что это коснётся его новых владений. — Впредь не попадайся мне на глаза. И завтра, Хью Молот, когда лорды и леди будут присягать мне как наследнице престола, тебя среди них быть не должно. Я не желаю в будущем на троне иметь в подчинении таких, как ты. Висенья скользнула в общий зал, где её ждала Миссария. — Есть ли ещё что-то, что ты собираешься мне показать? Глиста ничего не ответила, только кивнула. Они проскользнули из борделя в улицы Блошиного конца. Висенья уже догадывалась, кого следующим хочет показать ей Миссария. На одной из улиц толпа гудела и свистела. Мужчины заходились в восторженных криках, а женщины смеялись. — Новый лорд! Давай! Всадник дракона! — Ну, там явно не Деймон, — хмыкнул Аддам. Девушка вдохнула ещё глубже. Если Аддам хотел разрядить обстановку, то он только её обострил. Громила Миссарии и меч Аддама быстро вывели их в первые ряды. То, что она увидела, вызвало смешанные чувства. То ли шок, то ли злость, то ли смех от абсурда. Ульф был полностью голым и разъезжал верхом на коне. Мужчина явно был пьян. Рука Аддама заслонила ей обзор, как ребёнку, но Висенья тут же её убрала и посмотрела на такого же шокированного друга. Ульф сделал ещё несколько кругов на лошади. — Я теперь лорд! Да! Герой войны! — его крики ещё больше раззадоривали толпу. Каждый тянул ему руки для рукопожатия. Радовался он так до тех пор, пока не встретился глазами с Аддамом. — О, и ты тут, бастард Морского Змея! Аддам скривился, а Висенья слегка отодвинула капюшон. Ульф застыл, встретившись с ней глазами. — Гос… госпожа. Лошадь, видимо, почувствовала резкие перепады настроения своего всадника и недовольно забрыкалась. Ульф не знал, за что хвататься первым — за недовольную скотину или за принцессу, полную ярости и гнева. В конце концов, конь скинул его прямо под ноги Висеньи. Народ засмеялся, выставив героя войны на посмешище, которым он и так был. Девушка с отвращением отступила назад и плюнула себе под ноги. — Уходим. Быстро, — сказала Висенья Аддаму, и тот вместе с Миссарией вывел её из толпы на улицу. Ульф был пьян и явно не собирался проявлять осторожность, что подтвердилось через несколько шагов — его крик уже перекрывал смех толпы: — Госпожа! Госпожа! Принцесса, постойте! Принцесса! Да пустите! Это же сама Висенья Таргариен! — Какая Висенья Таргариен, ты совсем горячку словил? Что второй королеве здесь делать? На тебя глазеть? Народ снова захохотал, а Висенья уходила всё дальше, радуясь, что вовремя покинула этот позор и не попалась на глаза простому люду. Ни один, ни второй больше никогда не будут стоять с ней бок о бок в битве. И ни один, ни второй никогда не будут достойны чести быть рядом с ней. Она даже драконов не позволит им брать без её ведома. Отвратительные. Висенья спешила в замок, но перед самым входом обернулась к Глисте: — Чей был приказ мне это показать? Ну не могла же Миссария по собственной воле сообщить ей об этом первой. Девушка явно поставила в известность кого-то выше себя. Миссария несколько секунд смотрела на неё, будто обдумывая, можно ли ей говорить, но всё же ответила: — Короля. Это было ожидаемо. Рейнира бы прислала рыцарей или, напротив, ничего бы не сделала. А Деймон прислал Миссарию к Висенье не просто так. Деймон тоже хорошо умел манипулировать людьми. И она знала, что сейчас он сделал это и с ней. Но Висенья с радостью поддастся на это, потому что понимала, что Деймон хочет сделать её руками для этих двоих. Отдалить Вермитора и Среброкрылую от их всадников. Насколько это посильная задача, пока что принцесса не могла сказать. Она должна улететь в Харренхолл и за столь короткое время подчинить двух древних драконов. Этот вызов кажется выше её возможностей. Она поразмыслит об этом завтра. А сегодня пойдёт спать, считанные минуты отдохнёт и подготовится ни к чему иному, как к наречению наследницей престола. *** — Вот и красное платье красивое, и чёрное тоже, — Тири мельтешила с того момента, как Висенья открыла глаза, а может, и раньше. — Но что с вашими волосами делать, принцесса? Их не уложить и не завить. Висенья просто хотела спать. Ночная вылазка оставила в душе неприятный осадок. Сегодня день её наречения в наследницы, а голова была забита совсем другим. — Так какое? — служанка радовалась больше, чем сама принцесса. — Да какое хочешь, честно, мне всё равно, — отмахнулась Висенья. Наряжаться она любила не меньше, чем мать, но сейчас было не до этого. — Тогда позвольте предложить синее, — похлопала карими глазами девочка. — Чего это синее? — удивилась выбору принцесса. Наследник за наследником наряжался в чёрно-красные одеяния. Почему она должна менять эту традицию? — Вы Веларион, Ваше Высочество. Наследник всегда одевал цвета своего дома, и правильно будет надеть синее платье. Не слишком ли это будет выглядеть странным и смешным? — Ладно, — сдалась Висенья, — что терять? Тащи синее. Я пока отойду. Тири обрадовалась, что её услышали, и выбежала из покоев, продолжая подготовку. Висенью же интересовало Драконье логово. Теперь её туда пускали беспрепятственно. Девушка спустилась в тёмные пещеры вместе с провожатыми и вышла к Среброкрылой. — Привет, хорошая, — улыбнулась девушка. Драконы всегда поднимали настроение, и ей не хотелось сейчас использовать их в корыстных целях. Более лучшего способа отвлечься, чем полетать, девушка не видела. Вскоре она взмыла в облака на одном из самых красивых драконов, что когда-либо видела. Она облетела округу и город, народ приветствовал её и улыбался. Но Висенья искала Вермитора. Отлетев чуть дальше за город, она увидела его. — Вермитор! — в поддержку её крика Среброкрылая подала свою песнь. Бронзовый дракон встрепенулся и взмыл в небо. Он был намного крупнее, намного могучее, но и он последовал в небе за хвостом своей подруги Среброкрылой. Эти драконы когда-то принадлежали мужу и жене. Они летали вместе и чувствовали друг друга. Но сейчас на них были неправильные люди, которые могли погубить эту тонкую связь между двумя драконами. Висенья кружила над городом, взмывая в облака, и вела за собой двух драконов. Змея-искусительница могла на это повлиять. Она не просто Таргариен, она ведьма новой силы в этой эпохе. Девушка выровняла дракона над заливом. Когда-то её ребёнок будет так же свободен в небесах, как и она. Он станет таким же могучим всадником, как и его мать. Она поднялась с седла и посмотрела вниз на воды. Вермитор зарычал, будто чувствовал, что планирует сделать безбашенная девушка. Он был как старый отец, не желающий играть в глупые игры детей, но выбора у него не оставалось. — Лови! — со смехом она кинулась вниз к водам. Среброкрылая зарычала и застыла в небе, а Вермитор ринулся вниз и почти у самой поверхности моря поймал её в лапы. Крылья разогнали спокойные воды. Девушка снова засмеялась. Вот, какой свободы она хотела. Бронзовый дракон поднялся выше, всё так же крепко держа её в своих лапах. Среброкрылая парила внизу. Вот кому она действительно верила. Вот кто точно не предаст. Драконы. — Кровь ничего не забывает, — улыбнулась девушка. Вермитор спустился всё ниже и ниже к земле и, когда пришло время, отпустил её. Сам же с Среброкрылой продолжил свой путь, резвясь в небесах. С первым ощущением земли пришёл и груз ответственности. Там, в облаках, всё казалось куда проще. — Ты же знаешь, что беременным женщинам нельзя такое творить, — девушка обернулась и улыбнулась Корлису Велариону. — Да никакой женщине нельзя такое творить, — засмеялась она, — потому что ни в одной женщине нет столько драконов, чтобы это провернуть. А мой ребёнок — моя кровь. Если небеса дарят его матери покой, то дарят и ему. — Не забывай, что ты ещё и Веларион, — улыбнулся Морской змей. — Помню, — кивнула она. Пусть в ней не текла кровь моря, но всю свою малую жизнь она носила эту фамилию и гордилась ею не меньше, чем фамилией, которая будет дана ей сегодня навеки. — Я не отблагодарил тебя за спасение Дрифтмарка, вы с Бейлой сделали мне большую услугу. — Мы внучки Морского Змея, как бы мы могли допустить такое? — Ты могла погибнуть вместе с Бейлой. Это была бы невообразимая потеря для Рейниры и королевства. Потерять тогда троих детей было бы сродни самоубийству. — В вас сейчас борются лорд и дедушка, я понимаю, но вам не за что испытывать вину передо мной или Бейлой. Мы поступили бы так в любом случае. — Я дарую вам с Бейлой четверть казны Дрифтмарка. Эти деньги — ваши. Что ты подумаешь сделать со своей половиной, это только на твоё усмотрение. Хочешь — пусти в народ, хочешь — потрать на себя. Никто тебе и слова не скажет. — Спасибо, — принимать такие подарки она умела. Деньги лишними не бывают. — Я бы желала, чтобы этот подарок остался в тайне между нами. — Хорошо, как желаешь, — согласился Корлис. Зачем кому-то знать, что она располагает немалым состоянием? Когда-нибудь эти деньги ей пригодятся, но явно не сейчас. Конечно, было приятно, что Морской Змей помнит подвиги и всё время называет её Веларионом. Возможно, он хочет ещё верить, что её белая валирийская внешность — знак принадлежности к его дому. Но это не так. Это лишь маленькое чудо. Висенья вошла в покои. — А я жду и жду тебя, — нахмурился Джофри. — Тири, вон, устала меня развлекать. — Что вы, принц, — смутилась девушка. — Мне только в радость. Джофри улыбнулся, и служанка ещё больше побагровела. Вот же маленький ловелас. — Я с просьбой и с подарком, — улыбнулся парень. — Давай с подарка, чтобы мне не было потом так жаль расстраивать тебя с просьбой, — сложила руки на груди Висенья. — Мне уже не нравится, что ты хочешь мне отказать, — насупился Джофри. — Братец, подарок, — поторопила его Висенья. Джофри кивнул куда-то в сторону. Она перевела взгляд туда и обомлела, увидев россыпь чёрных жемчужин. — Я попросил дедушку достать столько этого добра, сколько он может, на что он рассмеялся и сказал, что не планирует засыпать им замок. А мама помогла мне найти швею, чтобы сплела всё это. На столе лежало самое ценное сокровище морей — чёрный жемчуг. Возможно, это украшение равноценно подарку Корлиса Велариона. Сотканная накидка на плечи. Чёрный жемчуг ниспадал волнами на грудь и руки, формируя нечто, похожее на грудную клетку. Нити жемчуга спускались ниже, развеваясь. Это украшение было достойно королевы. Даже Рейнис не могла бы позволить себе показать такое богатство. — Как… как ты расплатился с Корлисом? — повернулась она к брату. — Он сказал, что у меня будет много-много времени для этого, — Джофри прищурился. — Это насколько дорого выходит? Висенья рассмеялась. Кажется, пару лет придётся наследнику престола провести на Дрифтмарке. — Теперь будет сложно отказать тебе в просьбе. — Этого я и добивался, — ухмыльнулся мальчишка. — Я хочу помочь одной из армий вместе с Тираксесом, и я хочу попросить тебя убедить маму. — Ты наследник престола. Я не могу… — Висенья, — резко перебил её Джофри. — Если ты думаешь, что я жажду трона, ты ошибаешься. Мне от него ни холодно, ни жарко. Я должен проявить себя. Хватит высылать меня за сотни земель для глупых поручений. Я имею право защищать маму. — Так в чём проблема? — вскинула бровь Висенья. — Защищай её здесь. Или ты думаешь, здесь таится мало опасностей? — С этой опасностью справишься и ты. Не время ли тебе немного остепениться? Ты беременна, пора вспомнить об этом. — Я помню, — кивнула девушка. — Поэтому и улетаю из замка. Опасность грозит моим людям на землях Харренхолла, и я должна защищать их. — Там Эймонд. Он бездушен, эгоистичен. Он убьёт тебя, как только увидит. Ты спятила, сестра. — Джофри, — улыбнулась Висенья. — Ты просишь разрешения? А я когда-нибудь такое делала? — Ты слушаешь маму, — тут же возразил он. — Я слушаю королеву. А маму я не слушаю с того момента, как научилась ходить. Джофри нахмурился, словно улетел в свои мечты и размышления. Если он действительно хочет попробовать, что такое война, ни Рейнира, ни она его не остановят. Младший из Веларионов встал и обнял её. — Береги себя, сестра. Меня душит печаль от того, что не стало моих двоих братьев по отцу. Утратить ещё и тебя, наше главное украшение, будет сродни адским мукам. — Как ты быстро вырос, — вздохнула девушка. — Да, спасибо, я старался, — улыбнулся Джофри. Она молча смотрела на брата, и в его глазах видела ту же решимость, что горела в ней самой. Они оба знали: их путь будет тяжёлым, но кровь и огонь всегда находят дорогу.