Воровка драконов

Джофри прилетел следующим днём. Встретить его вышла Висенья, ведь мать была слишком занята. — Я опять всё пропустил? — поднял бровь мальчишка. — Ты из-за этого грустишь? — улыбнулась девушка. — Неимоверно! О тебе будут слагать легенды и песни, а обо мне лишь то, что я прилетел следующим утром. Моя рыцарская карьера уже пошла прахом, — высказал своё негодование Джофри. — Тебе тринадцать. Твоя рыцарская карьера где-то там, вдалеке, на горе Рейнис, машет рукой, — что и продемонстрировала Висенья жестом. — Не смешно. Я вправе воевать, как Блэквуд! Он ведёт армию, а я что? — А ты наследник престола, глупый мальчик, — девушка хмыкнула и ускорила шаг. — Джейс тоже был наследником престола. Висенья остановилась, её сердце замерло. Фраза Джофри заставила вновь расковырять ещё живую рану. Джекейрис был наследником, он к этому готовился, он знал о троне больше, чем все дети Рейниры вместе взятые. И всё же отважного принца Драконьего камня больше нет. — Прости, — Джофри с виноватым видом выскочил перед ней. — Я не хотел. Просто я к тому, что он был смелым и мужественным. Я бы тоже не прочь быть таким, как он. — Джофри, — принцесса выдавила из себя улыбку. Ему было тринадцать, но ростом он почти что уже равнялся с ней. — К чему привели смелость и мужество? — Висенья, ты тоже участвуешь в битвах, — сложил руки на груди паренёк. — Братец, отнюдь не мужество и смелость заманивают меня в битву. Месть. Вот что мной движет. Поверь, если бы мне сказали, что для того, чтобы Эйгон сдох, нужно выскочить из окна, я бы это сделала. — Помни, что ты уже не одна, — указал он на её живот. — Хватит гневить богов такими словами. — Иди отдохни, — улыбнулась Висенья и повернулась к Тири. — Отведи принца в его покои. — Да, Ваше Высочество. Девушка низко поклонилась, а затем увела принца за собой по коридорам. С окна виднелась гавань. Спокойная, тихая, как будто не позавчера здесь была кровавая бойня. Это раздражало. Война не закончилась, и расслабиться было нельзя ни на секунду. Интересно, когда же придёт всему конец? Висенья положила руку на живот. Любит ли она это дитя? Конечно. Где-то на подсознании, где-то глубоко в коре её мозга. Любовь, которая не требует ничего взамен. В каждый момент боя её раздирало чувство неправильности. Она должна беречь себя, должна помнить о ребёнке, которого растит её чрево. Но с другой стороны был долг. Как она могла не вмешаться в битву за свою семью, за их право, за своё право? Джекейрис бы заставил её сидеть дома. Брат имел столько влияния на мать, сколько не имел ни один ребёнок Рейниры. Как не хватает его мудрости, как не хватает его поддержки… Если бы в тот день погибла она? Позволил бы себе Джейс такую привилегию, как скорбь? Позволил бы себе, как она, выпасть из жизни, из всего происходящего и показать свою слабость всем? Насколько она далека от него, насколько прекрасного короля потерял мир. Но теперь она на этом месте. И, увы, Висенья никогда не сможет сравниться с братом, потому что банально не хочет. К сожалению или к счастью, она более чёрствая, более хитрая, более мстительная. Грустила она не только по Джейсе, грустила она и по Люцерису. Хоть старшего брата не радовал меч, он был схож по характеру с Висеньей. Жестокости в нём не было, отнюдь. Но упрямство лилось через край. Когда началась война и Висенья не знала, куда себя деть, куда себя всунуть и чем помочь, Люцерис её успокоил. — Таргариены не показывают свою уязвимость. Мы — кровь дракона, а драконы, как правило, не испытывают страха. Это были два столба, что держали ее душевное равновесие в этом мире. Сейчас она опечалена, но у нее нет возможности этого показать. Трудно быть принцессой, но на меньшее её душа бы не согласилась. Висенья направилась в залу совета. Вопросов было не просто много, их была уйма. А главное — где, чёрт возьми, казна? Лорды при её приходе встали, и девушка сразу почувствовала, насколько сейчас другая обстановка, чем была на совете Эйгона. Всё было проще и спокойнее. Никто не сидел, будто на иголках, боясь перечить монарху. Девушка заняла место по левую руку от матери, рядом с Деймоном. Но тот, кажется, был не в настроении. Висенья заметила и Миссарию. Глиста предпочла не встречаться глазами с принцессой. Шарики, которые крутили в руках важные зелёные лорды при Эйгоне, теперь крутила и она. — Деньги на Бравосе, и они нам недоступны, — шепнул на ухо Висенье Деймон. Это было плохо. Бравосцы будут долго возвращать казну, будут волокитить перевозки, прикрываясь соблюдением юрисдикции. А деньги нужны уже сейчас. В казне пусто, даже мыши туда не заглядывают. Девушка посмотрела напротив. Корлис Веларион. Его дом был самым богатым в Вестеросе — и оставался таким только благодаря ей. Если бы флот Триархии достиг своей цели, Дрифтмарка больше не существовало бы. Он был бы разгромлен, как и королевская казна. — Моя казна тоже не вечна, — заметил десница, словно читая её мысли. — Значит, надо повышать налоги, — заявил мастер над монетой, лорд Селтигар. Почему именно Селтигар стал мастером над монетой, Висенья понять не могла. Чем руководствовалась мать, когда ставила на столь важный пост человека, который оспаривал её право на трон? Влияние? Ум? Или всё-таки деньги? — Сомневаюсь, что это хорошая идея, — подала голос принцесса. — Есть ещё идеи, Ваше Высочество? Казна пуста, её нужно как-то пополнять, — возразил лорд. Но у Висеньи не было других идей. Она вообще не понимала, что делает в Красном замке, когда нужна в Харренхолле. — Есть ли вести об Эймонде? По моим расчётам, он должен был уже дойти до Харренхолла, — спросил Деймон, которому, похоже, мирные дела были так же скучны, как и принцессе. — Пока ничего, — ответил Герардис, новый мейстер, который занял своё место во главе стола. — Я бы хотела в Харренхолл, — внезапно заявила Висенья. — И речи быть не может, — к её удивлению воспротивился Деймон. — Ты наследница престола, под твоим сердцем — продолжение рода Таргариенов. — Уговор был таков, что как только мы берём Гавань, я отправляюсь в Харренхолл, — обратилась она к Рейнире. Неужели её так подло обманули? Заманили обещанием, как ребёнка игрушкой, и думали, что она забудет? — Уговор будет соблюдён, — спокойно ответила Рейнира, чем вызвала явное недовольство Деймона. — Аддам облетит море и высадит тебя в Харренхолле. Твоя задача проста: вернуть его обратно. Да, как только Эймонд увидит вражеского дракона, он пустит Вхагар в бой. Если удастся приземлиться, то улететь обратно будет почти невозможно. — С чего ты так уверена, что он их не убьёт ещё в воздухе? — тихо спросил Деймон у Рейниры. — Ты слеп, мой милый муж, — хмыкнула королева, и сердце Висеньи рухнуло вниз. Рейнира понимала, что происходит. Но понимала ли она всё до конца? — Кстати, об Аддаме и Аллане, — заговорил Корлис. — Я бы просил пожаловать им обоим титулы, королева. — Согласна, — поддержала Висенья. Да, у Морского Змея был свой план. Ему нужно было узаконить своих бастардов, чтобы было кому передать Дрифтмарк. Но Аддам заслуживал титул. Он был верным другом, следовал за ней в битвы и был единственным, на кого она могла положиться. Его брат был не менее отважным. — Прошу дать мне время подумать. Это серьёзный шаг, — отозвалась Рейнира, постукивая пальцами по столу. — Росби и Стокворт казнены по вашему приказу, Ваше Величество, — кивнул Селтигар. — Насколько я знаю, у них обеих есть старшие дочери. Что, если женить на них Хью и Ульфа? Они тоже герои войны. Было бы неплохо, если бы они возглавили дома, — предложил Деймон. Сама идея, что эти двое бастардов могут что-то возглавлять, заставила Висенью сложить руки на груди, как ребёнка. — Нельзя. У Стокворта и Росби есть сыновья, которые займут место своих отцов, — возразила принцесса. — Какая-то странная система получается, — хмыкнул Деймон. Висенья понимала, о чём он. Если старшая дочь короля может наследовать трон, то почему дочь лорда недостойна наследства? — Не сравнивайте престолонаследие с системой наследования лордов, — будто прочитал её мысли Селтигар. — Простые лорды не готовы к такому. Нельзя менять устои и вызывать переполох среди дворянства. — Решайте сами. Это слишком странный вопрос, — отмахнулась Висенья. — Принцесса, вы должны вникать в такие дела. Вы наследница престола, — обескураженно заметил Герардис. — Никому и ничего я не должна, — жёстко ответила она. — Если вы хотите услышать моё мнение, то мне всё равно, кто будет править домом — мужчина или женщина. Но этих двоих я бы к власти не допустила. Отблагодарить их? Да, они заслужили. Но ожидать от бастардов, что дорвались до власти, можно всего, что угодно, кроме добра. Эйгон вам в пример. Совет переглянулся. Наверное, всем хотелось сказать о её собственном происхождении, но они благоразумно молчали. И это её забавляло. Потому что от нее тоже ничего хорошего ждать не стоит. — Мы можем пожаловать им земли на Дрифтмарке, — предложил Корлис. — Даровать титул. Думаю, они будут рады и такому решению. — Конечно, будут, — хмыкнул Деймон. Мысль, что Ульф называл себя его братом, раздражала его при каждом удобном случае. — Тогда поступим так, — согласилась Рейнира. Ещё много всего обсуждал совет. Рейнира раздавала титулы направо и налево. Это немного тревожило Висенью. Мать села на трон, но, то ли это была эйфория, то ли что-то ещё, вела она себя слишком беспечно. Возможно, это казалось только Висенье. Она не привыкла оставаться спокойной и расслабленной. Хотя, возможно, и можно было бы. Девушка бросила взгляд на Деймона, но тот, кажется, тоже ничем не был обеспокоен. Странно, ведь Эйгона они так и не нашли. Рейнира приказала Аддаму через два дня отвезти дочь в Харренхолл. Королева готовила пышный праздник в честь объявления своей новой наследницы, хотя сама принцесса этого вовсе не желала. — Надо будет подготовить мне экипировку, Тири: нож, меч. — Принцесса, вы не возьмёте меня с собой? — удивилась девушка. — Нет, я не могу быть уверена, что сохраню твою жизнь. А ты мне нужна здесь в качестве информатора. Держись Глисты и передавай мне всё, что услышишь, через неё, хорошо? — Да, Ваше Высочество. Висенья вышла во двор. Она надеялась, что возле Чардрева будет пусто, но там её ждал Аддам. — Ты сказала, что я буду тут? — покосилась принцесса на служанку. — Сир искал вас, пока вы заседали с советом. Если не надо было говорить, то прошу прощения, — склонилась Тири. — Нет, всё хорошо. Но впредь без моего ведома так не делай. Висенья не знала, боится ли её Тири или нет, но что-то заставляло служанку оставаться верной. — Позволь мне присягнуть тебе в верности, — вернул внимание на себя Аддам. — Что? — прищурила глаза Висенья. — Я не знаю, как это звучит на валирийском, — ухмыльнулся Аддам и опустился на одно колено. — Я не могу принять твою клятву. Глаза парня выдали его шок и панику. — Но… почему? — Потому что сейчас принцесса Висенья Веларион принимает клятву от Аддама из Халла, бастарда Корлиса Велариона. Встань, пожалуйста. — Да, глупо, наверное, — Аддам поднялся, и в его глазах было разочарование, но на лице всё ещё сияла улыбка. — Я надеялся, что имею право присягнуть и стать твоей охраной. Но если ты не принимаешь клятву, значит, я буду стараться, чтобы однажды ты её приняла. — Почему ты меня перебиваешь? — холодно отозвалась девушка. — Мне не нужна клятва какого-то там Аддама. Она видела, как больно было слышать ему эти слова. Но Висенья не хотела разочаровывать его. — Я не приму её, потому что завтра наследница престола Висенья Таргариен примет клятву от лорда Дрифтмарка Аддама Велариона. Аддам поднялся с колен. — Это шутка? Ты жестокая женщина, если можешь так шутить. — Какого ты обо мне мнения? — ухмыльнулась Висенья. — Честного, — тут же ответил Аддам. — Ну тогда знаешь, что я не шучу. — Знаю, — улыбнулся Аддам, теперь уже Веларион. *** — Принцесса, принцесса, — Тири осторожно коснулась её плеча, и Висенья тут же проснулась. Сон в Красном замке всегда был неспокойным. Засыпать удавалось лишь в полудрёме, даже зная, что замок теперь полон рыцарей, верных её матери. — Леди Миссария здесь, — сообщила Тири. Висенья заметила нож в руке служанки и мгновенно отпрянула. Что за шутки? Тири собиралась её убить? — Принцесса, спокойно, — раздался тихий голос. Глиста стояла в её покоях, закутанная в белый плащ. Это зрелище, признаться, заставило Висенью напрячься. — Что происходит? — рыкнула принцесса. — Нож у неё в руках потому, что она собиралась вас защищать, — снова произнесла Глиста, не повышая голоса. Висенья мельком взглянула на Тири, которая внимательно следила за незваной гостьей. Видимо, Миссария появилась без предупреждения — и явно не через дверь. У служанки даже не возникло сомнений, что её нужно устранить. — Ещё раз заявишься сюда вот так — убью тебя на месте, — прошипела Висенья. — Не повторится, принцесса, — спокойно ответила Глиста. — Чего тебе нужно? — уже чуть спокойнее спросила Висенья. — Могу ли я отвести вас в Блошиный конец? Мне есть что показать. Висенья задумалась на несколько секунд. — Отправь за лордом Аддамом Веларионом. Только так, чтобы никто об этом не узнал. Она не настолько глупа, чтобы идти с Миссарией одной. Либо это засада, либо у неё действительно есть что-то важное. С Аддамом они встретились возле тайного выхода из замка. Миссария, как оказалось, прекрасно знала все лазейки с замка. Висенья даже не подозревала, что один из них находится где-то в её покоях. Странно, что Эйгон до сих пор не воспользовался этим, чтобы тихо её устранить. — Во что ты вляпалась посреди ночи? — зевнул Аддам. — Без понятия, — пожала плечами принцесса. Лицо Висеньи тщательно скрыли под капюшоном, а рядом неотступно стояли Аддам и один из громил, который недавно сопровождал их с Тири на корабль. На улицах царил хаос: кто-то пил, кто-то дрался, откуда-то доносились крики и стоны. Эта обстановка оголяла всё: здесь она явно была не в своей тарелке. Миссария остановила их у собственного борделя. У входа лежало тело. Не просто тело — мёртвый рыцарь из королевской стражи, тот, кто служил Рейнире. — Какого чёрта? — прозвучало на валирийском из уст Аддама. — То есть это тебе хорошо получается? — нахмурилась Висенья и тут же обратилась к Миссарии: — Что случилось? Почему он мёртв? Народ бунтует? В чём дело? Почему ты не сообщила сразу королеве? Надо собирать совет, принимать меры. — Нет, госпожа, — уклонилась Глиста от привычного «принцесса». — Тогда что? — прищурился Аддам. — Это сделал новый лорд Хью Молот, — наконец ответила Миссария.