Воровка драконов

Заметив Висенью, Алисента тяжело вздохнула. Что это? Где презрительный тон и привычные упрёки? — Садись, — указала она рукой на стул напротив. Висенья сдержанно хмыкнула и села. Она откинулась на спинку кресла, желая понять, что же скажет свекровь. — Эйгон повёл себя недопустимо. Он не должен был показывать и тебя, и себя в таком свете. Висенья удивлённо приподняла брови и облокотилась на стол, выказывая свой интерес. — Я бы не хотела, чтобы этот инцидент дошёл до Рейниры. Впредь мой сын не посмеет прикоснуться к тебе. Ах вот в чем дело. Алисента подозревает, что у неё есть связь с матерью, и Висенья может всё рассказать. Как странно она мыслит… Что, по её мнению, могла бы сделать Рейнира? Хотя… та вполне могла бы забрать Висенью к себе. Это предложение звучало заманчиво, но Висенья понимала, что должна оставаться здесь. — Моя мать не узнает, но взамен я попрошу об услуге. — И какой же? Неужели эта хитрая женщина думала, что всё сойдёт так просто? Похвалит себя за благородство, заговорит о «защите и свободе» — и Висенья из благодарности замнёт случившееся? Ни за что! — Через три дня я отправлюсь в Харренхолл и пробуду там один день. — Это… это невозможно! Эйгон придёт в ярость, и… — Эйгон или вы? — Висенья прищурила глаза. — Как же вы его сильно обделили в детстве вниманием, раз он слушает вас в каждой мелочи. Она не хотела тратить силы на бесполезный спор. — Либо вы позволите мне поехать, и никто ничего не узнает, либо без вашего позволения, но тогда посмотрим, что я расскажу в Харренхолле брату. Можете кинуть меня в темницу, но я выберусь. Алисента скривила губы и отвела взгляд. — Что ж, в темницу тебя никто кидать не будет, — её тонкие пальцы нервно застучали по столу. — Но поедешь ты не одна. — Я не хочу спутника. — Я тебя и не спрашиваю, — резко отрезала Алисента. — Эймонд поедет с тобой. Чёрт. Висенья надеялась, что её будет сопровождать Кристон — он менее проницателен. К тому же, оставлять Гавань без Вхагар — крайне самонадеянно. Висенья стиснула зубы. — Хорошо. Пусть будет Эймонд. А может, он сам не захочет? *** Эймонд всё-таки захотел сопровождать её. Вот неудача! Он уже сидел на Вхагар, готовый к взлёту. Висенья изо всех сил пыталась скрыть раздражение, но это явно не удавалось — Эймонд довольно улыбался, наблюдая за её реакцией. Чтоб его! Если Джекейрис увидит эту сцену, начнётся новый танец драконов. — Мы поедем на лошадях! — вскрикнула Висенья. Вхагар, услышав приказ на валирийском, послушно положила голову на землю. Висенья ласково погладила её огромный нос, и драконица довольно выдохнула. На лице Эймонда отразилось недовольство. — У меня нет дракона, а с тобой я точно не полечу! — Как это нет? — Эймонд кивнул куда-то позади неё, и из пещеры вывели Пламенную Мечту. Вот чёрт, небось договорился с Хейленой! — Привет, красавица, — Пламенная Мечта едва сдерживалась от нетерпения. — Извини, но у меня болит спина, не могу лететь. Она не лгала — дракон понимал её состояние и явно сочувствовал. Сверху раздался мощный рёв, и Висенья подняла голову, чтобы увидеть… Солнечный Огонь. Она ещё не видела его. Ах, какой красавец! Казалось, будто само солнце создаёт вокруг него сияющую ауру. Золотая чешуя, будто покрытая драгоценной позолотой… К сожалению, восторг быстро угас, когда с дракона спрыгнул его всадник. — Что ты тут забыла? Я думал, ты будешь сидеть в покоях и ждать моей милости. — Зачем мне твоя милость, если она ничего не решает? — Висенья не сводила взгляд с Пламенной Мечты. На мужа смотреть не хотелось. — За такие слова я могу тебя наказать, — самодовольно сказал Эйгон, сложив руки на груди. — Карета готова. Видно с высоты, — крикнул ей Эймонд. Висенье нравилось, что второй принц игнорирует короля всех времён и народов. — Что за розыгрыш? А как же драконы? — Решил испытать удачу. — Она никуда не поедет, разве не ясно? Эйгон попытался схватить Висенью за руку, но она сопротивлялась. Пламенная Мечта, почувствовав угрозу, мордой оттолкнула Эйгона, и тот упал на землю. Драконица зарычала прямо возле его лица, и Эйгон поспешил отползти назад. Однако Солнечный Огонь не собирался смотреть, как его всаднику угрожают, и тотчас ответил рыком на защитницу Висеньи. — Пламенная Мечта! — Висенья попыталась успокоить драконицу, но та поддавалась с трудом. Завязалась драка. Дракон Хейлены тоже вмешался и чуть ли не прыгнул на Солнечного Огня с оглушительным рёвом. Внезапно земля затряслась, когда Вхагар вклинилась между молодыми драконами, загородив всё вокруг. Её рёв заставил всех прикрыть уши и почти присесть на землю. Висенья взглянула на Эймонда. Он оставался совершенно спокоен, наблюдая за Эйгоном. Когда Вхагар закончила демонстрировать свою силу, девушка заметила, что король был заметно напуган, а Пламенная Мечта хотя и рычала, но отступила с осторожностью. Эйгон злобно глянул на Эймонда, но тот лишь пожал плечами, как бы говоря, что это не его дело и что старая Вхагар сама решила утихомирить хулиганов. Ничего не сказав, Висенья направилась к карете. Вхагар была слишком могущественной, и её превосходство ощущали все драконы. Это было тревожным сигналом: у Рейниры много драконов, но ни один из них даже приблизительно не мог сравниться с Вхагар. Нужен был кто-то, кто мог бы уравнять её мощь. Нужен Вермитор. Ей столько нужно рассказать Джекейрису, но Эймонд едет с ней. К счастью, не в одной карете. Принц выбрал ехать снаружи на лошади — вероятно, самое разумное его решение. Чтобы не скучать в дороге, Висенья взяла с собой вышивку. Удивительно, как быстро она увлеклась этим занятием, несмотря на его скуку. Черные нити постепенно формировали очертания дракона. Алисента всё же попыталась подсунуть ей уже знакомую служанку, но Висеньи и Эймонда хватало. Плохо, конечно, что не будет помощницы, но лучше так, чем бояться лишний раз пошевелиться. Рана на спине давала о себе знать, и она то пыталась прилечь, то сесть поудобнее, но ничего не помогало. Надо было промыть и перевязать её. Висенья задернула шторы и принялась раздеваться, но замерла. А может… попросить помощи у Эймонда? Откажет? Вряд ли. Полумрак в карете создавал почти интимную атмосферу. Она прикусила губу, размышляя, как бы использовать это. Наконец, она застегнула платье и постучала по стенке кареты. Через несколько секунд та остановилась, и вскоре к ней подъехал Эймонд. — Что случилось? — его лицо выражало недовольство. — Мне нужна помощь, — Висенья изо всех сил старалась выглядеть спокойной, хотя сердце бешено колотилось. — В чём? — Надо перевязать рану. — Хорошо, — Эймонд повернулся к одному из рыцарей. — Помоги королеве. Он уже собрался вернуться на своё место, но Висенья не смогла скрыть шока. Что? Он только что предложил простому рыцарю видеть её полуголой! — Я сейчас разденусь и позову тебя, — достаточно громко сказала она парню. На лице рыцаря сразу отразилось нескрываемое возбуждение. Он, наверное, будет рассказывать об этом всем будущим поколениям, как о фамильной реликвии! Но, к счастью, Эймонд остановил коня и развернулся к ней, недовольно сжав губы, словно разочарованный принятым решением. — Я сам помогу королеве, — сказал он, спрыгнув с лошади и заходя в карету. — Возможно, нам нужно немного света, — предложила она, приоткрывая штору, но Эймонд тут же закрыл её обратно. — Мне и одного глаза хватает, чтобы всё увидеть, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. Висенья хмыкнула. Что ж, как хочет. Она присела, повернувшись спиной к Эймонду, и осторожно начала расшнуровывать платье. Движения причиняли дискомфорт: не Эймонд смущал её, а тянущая боль в спине. — Так мы долго будем возиться, — с недовольством сказал он. Зол? План провалился или как раз наоборот? Мужские пальцы почти невесомо убрали её волосы через плечо, и Висенью охватила лёгкая дрожь. Было ощущение, что он боится прикоснуться к ней, словно малейшее касание может разрушить формальную обстановку, которой здесь, в общем-то, и не было. Она почувствовала прохладу на коже, и лицо залил румянец. Нет, она не смущалась, просто здесь было душно. Хорошо, что полумрак скрывал её красные щеки. — Наверное, будет больно, — послышался его голос сзади, и Висенья внутренне сжалась. Теперь эта затея ей уже не так нравилась, но отступать поздно. Мокрый, холодный бинт коснулся её кожи, и от резкого контраста пробежали мурашки. Рана зажглась, и она невольно выгнулась, сдерживая мучительный стон и стараясь дышать ровнее. Да, сейчас она выглядела почти как искусительница. Очень плохая искусительница. — Надо бы тебя забинтовать, — заметил он, и Висенья вдруг поняла, что сглупила. Чтобы её забинтовать, придётся спустить платье до пояса, а это было бы слишком. — Я сама справлюсь, — тихо произнесла она. — Не будь упрямой, мы уже почти закончили. И не волнуйся, ты мне не настолько интересна, чтобы я тут… — Он замолчал и вздохнул, — Давай, я всё-таки помогу закончить перевязку. Висенья тяжело дышала. Подходящий ли момент, чтобы поцеловать его? Её руки крепко прижимали платье к груди, когда она развернулась к Эймонду, оказавшись слишком близко. Буквально дышала ему в губы. — Обижать меня вздумал? — с усмешкой бросила она, не сводя взгляда с его лица. — Справишься сама. Он лишь скользнул по ней взглядом, наклонился чуть ближе, а затем резко выпрямился и вышел из кареты. Оставшись одна, Висенья подумала, что следовало быть чуточку увереннее. Она явно его разозлила. Эймонд — крепкий орешек. Что же делать дальше? Может, переключиться на Эйгона? Но тут её чары, скорее всего, не сработают. Отношения с Эйгоном давно испорчены; разве что можно их ухудшить ещё больше. С тяжёлым вздохом она взялась за бинты и кое-как наложила повязку сама. И всё же, может, именно это ухудшение пойдёт ей на пользу? Если сыграть роль жертвы, выставить Эйгона в невыгодном свете… Но для этого нужны люди, которые разнесут слухи, и нужны деньги, чтобы завоевать доверие народа и стать для них значимой фигурой. Что насчёт Хейлены? Висенья не хотела её использовать, но, похоже, у неё нет другого выбора. Это неприятно, но Висенья ничего не могла с собой поделать. Хейлена, однако, почему-то благосклонно к ней относилась. Пламенную Мечту она позволила оседлать во второй раз… странно. Но сейчас главное — добраться до Харренхолла. Джекейрис ждёт её там. На мгновение ей стало стыдно, как никогда раньше. Однако она ничего ему и не обещала. Брат прекрасно знал её и понимал, на что она готова ради достижения своей цели. И всё же… Ей нужно поставить точку в их отношениях. Она не может быть с ним. У него невеста, а сама Висенья уже замужем. Это немного больно, но у неё слишком много цинизма, чтобы любить кого-то больше, чем себя. Хотя нет, пожалуй, есть одна вещь, которую она любит больше себя — драконы. Но судьба словно насмехалась над ней, и все эти драконы были чужими. Она не теряла надежды стать всадницей собственного дракона. Вздохнув, она вернулась к вышивке, которую медленно, но верно оживлял силуэт дракона.