The Weirwood Queen | Чардревная Королева

Декабрь, 299 год З.Э.

Мышонок пискнул, пробираясь сквозь камыши, одним боком плотно прижавшись к холодным каменным стенам. Несмотря на то, что мир с такого ракурса представлял для него размытое пятно, усы безошибочно вели его к цели.       Выйдешь на открытое место, пожалуйста? спросила Санса. Грызун, дрожа, отказался. Выходить при дневном свете достаточно страшно, но покидать безопасную стену — совсем другое. Именно так коты добывали глупых мышей. Ты очень храбрый, заверила его Санса.       Он дёрнул острым носом. Поблизости были ягоды, сладкие и сочные. Но их охраняло двуногое существо, большое.       Казалось, что Грызуну потребовались часы, чтобы пробраться к столу, останавливаясь и вздрагивая при каждом признаке движения. Ужас мыши заставил Сансу вспомнить о собственном. Она не могла забыть, как Цареубийца смотрел на неё в Божьем Оке, его глаза были прикованы к её обнажённому телу. Мужчина, который спал со своей сестрой, способен на всё; изнасиловал бы он её, будь у него обе руки?       Бриенна не разделяла таких страхов, но она могла защитить себя. Неуклюжая леди выше Цареубийцы, такая же свирепая, как Арья, и мускулистая, как Пёс. Что бы подумала Арья, если бы узнала, что леди Кейтилин взяла деву-воительницу в качестве её поклявшегося щита? Она нашла Цареубийцу, она даже взяла его в плен.       А потом они поменялись местами.       Джейме Ланнистер не победил Бриенну в битве, он захватил её в плен за золото. Бриенна не виновата, что северян и наёмников в Харренхолле можно купить. Как у лорда Болтона могли быть такие вероломные люди? Санса с содроганием вспомнила рассказы Старой Нэн о том, как Болтоны сдирали кожу со Старков в те дни, когда Дредфортом и Винтерфеллом правили короли, а не лорды.       У Сансы скрутило живот, когда мышь вскарабкалась по ножке стола. Двуногая сидела рядом со столом, плечи поникли. После просмотра, чтобы убедиться, что она не смотрит, Грызун подбежал к ягодам и начала их грызть.       Пока мышка ела, Санса смотрела на двуногую. Лицо Бриенны было широким и грубым, с кривыми зубами и сломанным носом. Толстые мозолистые пальцы покоились на столе, и Санса подумала о Миккене в его кузнице. Уродство не мешает мужчине стать великим лордом или королём, но вот женщине… Санса не представляла, какое презрение ей пришлось вынести.       И всё же у девы-воительницы была одна прелесть. Её большие ярко-голубые глаза, обрамлённые длинными нежными ресницами. Сердце Сансы сжалось от чувства вины, когда девица уставилась на стены своей камеры. Весь Джоффри был прекрасен, но он жесток. У Бриенны же благородное сердце. Их леди-мать доверила Бриенне найти Сансу и вернуть домой. И теперь Бриенна заперта в камере башни за отказ отречься от своей верности Кейтилин Старк.       По крайней мере, она нашла Деву Тарта. Когда мышонок юркнул обратно в камыши, Санса поблагодарила его и отпустила.       Она открыла глаза и увидела глубокие серые облака. Санса устала, спина болела от того, что она прислонилась к стволу сердце-древа. Чардрево, которое она посадила, теперь достигло двадцати футов в высоту, с изящными ветвями и густой кроной листьев.       Санса медленно поднялась на ноги, ощущая боль в бёдрах. Прошла уже целая луна с тех пор, как она отдала кровь чардреву в Харренхолле, но слабость всё ещё мучила её. Снова и снова Санса пыталась переодеться в волчью шкуру по дороге, но у неё не хватало сил. Розы ждут, но остерегайся шипов. На тебя будут претендовать трое: искалеченный лев, дева и ложный сын. Ты пойдёшь на юг, восток и запад, сказала зелёная женщина. Санса вздрогнула.       На юг она пришла против своей воли. Они поместили её в ту же камеру в башне, что и раньше. Её книга северных легенд лежала на столе; иголка воткнута там, где она оставила, в вышивку; платья аккуратно сложены в резном деревянном сундуке.       Казалось, что Санса никогда и не сбегала, если бы не платья, раскрывающие правду. Они были слишком короткими и так обтягивали грудь, что она едва могла дышать. Санса рада трём дюймам, которые прибавила в росте, но ей хотелось, чтобы грудь перестала раздуваться. По всем правилам у неё должна быть новая одежда, заключённая она или нет.       Санса уверена, что во всём виновата королева, хотя и не видела Серсею Ланнистер с момента возвращения три дня назад. Именно дядя королевы, сир Киван Ланнистер, «приветствовал» возвращение Сансы в плен. Мужчина плотного телосложения поначалу казался дружелюбным, его манеры были мягкими и отеческими, когда он спрашивал, как её похитили, где её держали, как она попала к Божьему Оку. Он не упоминал ни о рыжем волке, ни о Джоффри.       Чем дольше Санса молчала, тем холоднее становился сир Киван. В конце он засыпал её вопросами, как стрелами, как будто она могла забыться и ответить. Вместо этого она симулировала обморок. Лучше прослыть глупой и болезненной, чем обезглавленной.       Итак, Санса заперта в своих покоях, ей разрешалось только посещать богорощу и Септу, и то только с Сандором Клиганом в качестве охраны. Он ждал её у входа в богорощу с хмурым выражением на покрытом шрамами лице. Они возвращались в твердыню Мейгора в тишине, Пёс преследовал её по пятам, как будто он и вправду был псом.       Почему его поставили охранять её? Это потому, что он был там той ужасной ночью, потому что он знал, что она сделала? Санса вспомнила расширенные зрачки его глаз, бледность лица, когда платье разорвалось, а у неё выросли мех, клыки и когти. Он не убежал…       Но, спускаясь по извилистым ступеням, она впервые осознала, что он так же и не остановил её.

***

Птица щебетала, пролетая над Красным замком, солнце согревало крылья. Сверху двуногие казались маленькими, как семена, которыми она любила лакомиться. Там было так много цветов, что Санса не могла видеть их собственными глазами.       Помедленнее, пожалуйста, попросила она, и Снежнокрылая подчинилась.       Большая группа всадников въехала через ворота, знамёна развевались на ветру. Некоторые кашляли, вероятно, от езды по выжженным полям, окружавшим город. Пепел присыпал передние ноги стройных гордых лошадей, приглушая их блестящую красно-золотистую и снежную шерсть. Песчаные скакуны, гордость Дорна. Ни один дорниец не приходил в Королевскую Гавань с тех пор, как погибли принцесса Элия и её дети. Как Ланнистеры купили их? Санса задавалась вопросом. Какой ценой можно вернуть такой долг?       Лица дорнийских лордов и леди были разноцветными, у одних — золотистые, как у их лошадей, у других — насыщенных оттенков коричневого. Некоторые были почти такими же смуглыми, как у красавца Джалабхара Ксо, принца-изгнанника с Летних островов. Сир Джейме Ланнистер ждал их, чтобы поприветствовать, его золотые доспехи сияли, белый плащ развевался на ветру.       Её собственное появление в Королевской Гавани неделю назад было гораздо менее великолепным. Я молилась о рыцаре, хотя бы наполовину таким благородным, как сир Эртур Дейн, и боги дали мне Цареубийцу. Она не знала, сколько золота пообещал Цареубийца людям Болтона, но они повиновались его приказам, а не клятвам, которые дали Винтерфеллу. Они должны были заковать его в цепи и привести к лорду Болтону; они должны были преклонить передо мной колени и пообещать оберегать меня. Вместо этого они накрыли её тускло-коричневым плащом, привязали к Цареубийце и оставили здесь.       Но дорнийские леди не были пленницами, ехавшими в город связанными за своим похитителем. Они горды и свирепы, их шелка поражали буйством красок. Во главе колонны ехала красивая женщина лет двадцати или около того. С кожей такой же золотистой, как у лошади; длинная коса цвета блестящего чёрного дерева; полные губы — красные, как вино. Рядом с ней стоял неуклюжий юноша с более светлой золотистой кожей и коротко подстриженными тёмными волосами. Их взгляд был прикован к принцу во главе колонны, поразительному мужчине с медным солнцем на шлеме.       Дом Нимерос Мартелл из Солнечного Копья, — эхом отозвался голос септы Мордейн. Их символ — золотое копьё, пронзающее красное солнце на оранжевом поле; их слова: Непреклонные, Несгибаемые, Несдающиеся. Их резиденция — Старый Дворец; их лорд — Доран Нимерос Мартелл, пятидесятилетний мужчина с плохим здоровьем. Его сестра Элия была замужем за принцем Рейгаром Таргариеном. Его наследницей является дочь Арианна; по варварским законам ройнаров, первый ребёнок наследует в Дорне, независимо от пола. У него есть два младших сына и один младший брат.       Принц Оберин Нимерос Мартелл придержал жеребца с ленивой ухмылкой на лице. Цареубийце было не по себе, когда он провёл единственной рукой по щетине, покрывавшей его голову. Его глаза стали странно яркими, наполнившись новыми оттенками зелёного.       Поближе, пожалуйста? Голубка колебалась, опасаясь движений двуногих. Лорды не охотятся на голубей, они тебя даже не заметят, пообещала Санса, и птица вспорхнула и приземлилась на гриву лошади.       — …в Кухонном замке. Он просторен и хорошо оборудован.       — И, без сомнения, как можно дальше от Толстого Цветка, — ответил дорнийский принц, приподняв бровь.       — О, отец! — сказала молодая женщина позади него, весело смеясь. — Разве так можно говорить о наших новых союзниках? — В её взгляде пряталось что-то лукавое, несмотря на вежливость слов.       — Тише, Ним, — сказал неуклюжий юноша, который выглядел ещё более смущённым, чем Цареубийца. Хотя его глаза, скорее всего, были тёмно-синими, такими же простыми, как и его лицо, в видении Снежнокрылой они сияли как аметисты, а зрачки обрамлены янтарём.       — Тиреллы находятся по ту сторону крепости, — признал сир Джейме.       Лорды Хайгардена находились в городе уже несколько месяцев, со времён битвы за Королевскую Гавань. Они услышали об этом в придорожной гостинице.       Цареубийца не рискнул бы, чтобы Санса вошла в саму гостиницу; её волосы и внешний вид слишком необычны. Санса слушала, сидя снаружи, капюшон и плащ прикрывали цепи, которые приковывали её к Бриенне.       — Лорд Тайвин и лорд Мейс поднялись по дороге Роз и напали на Станниса с тыла, — сказал старик, надтреснутым и приглушённым голосом. — Бес поджёг реку, но Станнис держал своих людей в узде. Некоторых увели его корабли; остальные отступили в Штормовой Предел.       — Да, лорд Тайвин послал за ними Рендилла Тарли, — сказал голос помоложе. — Они загнали Станниса, как крысу в ловушку.       — Он держался и раньше, — ответил третий голос. — Он продержался год, когда весь Простор был у его ворот. Он может счесть оскорблением только половину.       Говорящие разразились хохотом, в то время как Сансе хотелось плакать. Почему Простор поддержал Ланнистеров? До всех, казалось, дошли слухи о том, что дети королевы Серсеи не были зачаты королём. Разве они не знали? Разве им всё равно?       — Какие Тиреллы? — спросил принц Оберин. — Неужели юный Уиллас?       Это заставило лорда-командующего Королевской гвардией нахмуриться, но он скрыл замешательство насмешливой улыбкой.       — Так хочется снова сразиться с ним? Я должен предупредить, леди Оленна тоже здесь, и я думаю, она всё ещё может быть раздосадована тем, что вы покалечили её внука.       — Любовь моя, я устала, — сказала дама, подводя свою лошадь к принцу Оберину. С нежным взглядом он взял её руку и поцеловал.       — Конечно. Давай смоем пыль с нашей кожи. До скорого, Цареубийца.       Со вздохом Санса пришла в себя, у неё слегка закружилась голова, когда она привыкла к собственной коже. Птицы такие лёгкие, такие свободные. А я нет. Богороща окружена высокими каменными стенами, на которые она не смогла бы взобраться, даже если бы смогла надеть свою волчью шкуру.       По крайней мере, здесь красиво. Богороща полна очарования, от нежного распускания цветов до изящных ветвей деревьев. Трава под ногами густая и мягкая, воздух свеж и полезен.       — Леди Санса, — коротко позвал Пёс, и красота исчезла. Сандор Клиган навис над ней, его взгляд был жёстким, волосы распущенными. Санса встретилась с ним взглядом, стараясь не смотреть на искривлённую массу шрамов на левой стороне его лица.       — Мой лорд, — ответила она.       И когда Пёс помогал ей подняться на ноги, его взгляд метнулся к чардреву.       

***

       Кот проскользнул в башню Десницы. Охранник наклонился, чтобы почесать его за ушами, но кот увернулся от руки. Его хвост дёрнулся, а пристальный взгляд прикован к потному, окровавленному двуногому, за которым он следовал.       Санса вздрогнула, узнав дверь в солярий десницы, солярий отца. Теперь лорд Тайвин Ланнистер сидел в большом кресле, на шее мерцала золотая цепь с соединяющимися руками. Хотя лорд Тайвин худощав и мускулист, изборождённое морщинами лицо не давало забыть о его возрасте. Голова выбрита, лицо обнажено, если не считать густых бакенбард, которые тянулись от уха до подбородка. Как грива льва, будь лев лысым. Рядом с ним стоял сир Киван Ланнистер, дородная тень старшего брата. Хотя Санса знала, что они носили туники Ланнистеров малинового цвета, в глазах Баттонса их туники выглядели тускло-грязно-жёлтыми. Кошки хорошо видят в темноте, но они ничего не знают ни о красном, ни об оранжевом, ни о фиолетовом.       — Золотые копи захвачены, мой лорд десница, — сказал гонец приглушённым от усталости голосом. — Прошло одиннадцать дней на Золотой дороге возле устья Черноводной. Они появились из ниоткуда, две тысячи всадников, а за спинами выли волки. Наши лошади обезумели; нас окрушили раньше, чем сир Форли Престер смог восстановить порядок.       — Где сир Форли? — с нажимом спросил сир Киван.       — Старковский мальчишка лично убил его. Я… всё сопровождение убито, мой лорд.       — И всё же ты здесь. — Голос лорда Тайвина звучал ровно, но в глазах светилась ярость. Посланник сглотнул.       — Мальчишка пощадил меня, мой лорд. Чтобы передать сообщение. Он… он… — Посланник замолчал, плечи поникли, когда он уставился себе под ноги. Лорд Тайвин сверкнул глазами.       — Покончи с этим, — сурово подсказал сир Киван. Посланник выглядел так, словно предпочёл бы быть где-нибудь в совершенно другом месте.       — Робб Старк передаёт свои приветствия. Он просил меня передать вам, что он взял золотые копи, потому что мог, потому что Молодой Волк не боится Старого Льва. Он бросает вам вызов встретиться с ним на поле битвы, иначе он объявит вас трусом перед всем Вестеросом. Если у вас не хватает духу, он предлагает мир до окончания зимы, при условии, что Железный трон признает его королём Севера и Трезубца. И он никогда не преклонит колени перед… бастардом, рождённым от инцеста.       Робб убьёт вас всех, ликующе подумала Санса, но Баттонс спрятался в камышах, когда лорд Тайвин поднялся на ноги с грозным выражением лица.       Сир Киван отпустил гонца. Как только за ним закрылась дверь, лорд Тайвин начал расхаживать по комнате.       — Мальчишка — дурак, — холодно сказал лорд Тайвин. — Винтерфелл может быть отвоёван, но северяне не забудут, что он пал.       — Они уже нашли его братьев? — спросил сир Киван. Бран и Рикон? Разве они не в Винтерфелле?       Лорд Тайвин покачал головой.       — Нет. Его наследники потеряны, железные люди удерживают Ров Кайлин, но он бросает все силы вперёд и идёт на юг один. Без сомнения, отчаянно жаждет славы. Теперь, когда половина железных людей ушла, он мало чем прославится, победив тех, кто остался.       — Если бы только Бейлон Грейджой не умер… будь проклято их нелепое вече. — Сир Киван покачал лысеющей головой. — Старк знает, что мы удерживаем его сестру? Как, ради седьмого пекла, другая девушка попала в Риверран…       Арья в безопасности! Ланнистер или нет, Санса могла бы расцеловать его за такие хорошие новости.       — Не знает, — сказал лорд Тайвин. — Не было необходимости сообщать ему.       Мужчины удовлетворённо переглянулись, и сир Киван кивнул, на его губах заиграла улыбка.       — На что он может рассчитывать? Чёрная Рыба должен знать, что мы задавим числом эти две тысячи всадников. — Сир Киван нахмурился. — Правда, у нас самих всего три тысячи всадников, но есть ещё восемь тысяч пеших и, кроме того, мощь Простора.       — Мальчишки любят играть в войну; коронованный мальчик — тем более. Несомненно, Чёрная Рыба не смог обуздать это безумие. — Санса хотела бы попросить Баттонса укусить его за то, что он посмел так оскорбить Робба. Робб уже разбивал их раньше — и он сделает это снова.       — Я сам поведу наше воинство, — сказал лорд Тайвин, стиснув зубы. — Ты останешься здесь, чтобы служить десницей вместо меня.       — А Тиреллы?       — Сир Лорас будет только рад возглавить авангард. Пусть Мейс Тирелл защищает город. Станнис не может передвигаться по суше, поскольку Тарли осаждает его, а флот Редвинов скоро отрежет и от моря. Сир Аддам Марбранд оставит при себе несколько тысяч наших людей; я не оставлю город одному Тиреллу.       — И всё же… — Сир Киван заколебался. — Мальчик не может вечно ждать на Золотой дороге. Если мы проигнорируем этот вызов, он должен последовать своим путём на Север и женить своего дядю на фрейке.       — Нет. Пришло время сломать этого мальчишку-короля. Я сам спущу шкуру с наглого волка.       Лорд Тайвин бросил холодный взгляд на притаившегося в камышах кота. И когда Санса бежала обратно к своей собственной шкуре, она всё ещё чувствовала холод этого убийственного взгляда.