«Ты - мой чёрный ангел»

       Одним дождливым вечером в стенах огромного замка раздавался оглушающий стук каблуков по каменному полу. Вытягивая ножку за ножкой царской и властной походкой хозяйка сия места спешила, гневно цокая своими блестящими каблуками.        Это оповещало всех домочадцев и слуг о том, что она сегодня не в духе, и кто попадется ей на глаза – не жилец. Её грудь тяжело вздымалась от переполняющего её возмущения. Она поправила лямку своего длинного бордового платья с откровенным вырезом на правом бедре, сжимая в руке кусок пергамента. Хоть она и пыталась сохранять хотя бы видимое спокойствие, но прочитанная ею новость молотом отдавала в голове, блокируя здравый смысл напрочь.         Мия пыталась отыскать своего муженька, но на удивление и слуги его сегодня не видели, всунув головы в плечи от грозного вида их мадам и поклоняясь ей ниже обычного. На удивление в коридоре было непривычно тихо, лишь факелы ярко горели, освещая путь. Картины именитых художников, развешанных на стенах, так и вовсе казались мрачнее, чем обычно. Даже любимая девушкой «Всадница» Карла Брюлова не казалась такой вдохновляющей, нежели чем в другие дни.        Чем дальше она шла, тем больше ощущала холод. Он никак не был связан с её лёгким нарядом; она была уверена, что здесь было что-то другое и девушка кончиками волос ощущала приближение этого «нечто».          Спустя минуту она специально остановилась в центре коридора и прислушалась. До её уха долетели взмахи сильных крыльев, а затем она ощутила почти невесомое касание перьев по своему плечу, что говорило о не самой благополучной посадке приземлившегося. В метре от неё сидел филин, воровато осматриваясь по сторонам и забавно поднимаясь на лапы.            Сцепив руки на груди, девушка хмурив брови, исподлобья глядела на птицу. Тот в свою очередь наконец чувствуя опору под лапами, смиренно приблизился к девушке, преданно глядя в глаза. Закатив глаза, она небрежно бросила:          — Берилл, ты опять следил за мной?        В ответ на её негодование, евразийский филин одним взмахом своих широких крыльев оказался прямо перед её лицом и уткнулся ей в шею своим пушистым лобиком. Она сцепила руки в замок и тот покорно опустился на них, не отлипая от своей хозяйки. Она усмехнулась и буркнув себе под нос что-то вроде: «ну ты и приставучий филин у меня», всё же обняла его, чувствуя его тепло и тихое гудение. Отметив про себя, что её сердцебиение вернулось в привычный ритм, девушка освободив филина от объятий, продолжила свой путь дальше.          Берилл летел рядом с ней. Он был невероятно предан своей хозяйке и понимал её на уровне человека, исполняя все её приказы и просьбы беспрекословно.            Пробежавшись глазами по ровному почерку, наша героиня прикинула все варианты, где мог быть её муженёк. Остановшись на библиотеке, она стремглав помчалась туда, метая искры и молнии на своём пути.             От столь быстрого шага полы её платья развевались от ветра, раскрывая все прелести её тела наружу. Мию это никак не заботило. Она была большой любительницей откровенных нарядов, позволяя себе всё, чего только её душа пожелает.              Летевший рядом филин угукнул ей что-то в ответ, видя, в каком настроении пребывала его хозяйка. Ван-Арт между делом поблагодарила его за то, что он перехватил письмо и попросила впредь сидеть в её покоях, либо же охотиться за пределами поместья. Ей было не по нраву, когда его видели другие. На что филин лишь понимающе кивнул своим клювом.            Оказавшись у дверей библиотеки, девушка бросила в Берилла свой красноречивый взгляд и тот мигом улетел.              Резко распахнув двери помещения, Мия властно подошла к периллам, и увидев внизу спокойно сидящего Виктора, читающего книгу, нервно выдохнула, и её голос прозвучал, словно натянутая стрела лука, готовая в любой момент с силой попасть по своей мишени:             — Виктор, я везде ищу тебя, а ты тут книжки читаешь, — она вальяжно спускалась по лестнице, придерживая платье, чтоб не мешало. Мужчина же сохранял внешнее спокойствие, ощутив присутствие своей жены ещё за несколько минут до того, как она в своей излюбленной манере ворвалась к нему, накидываясь с возмущениями.        Виктор был высоким, темноглазым мужчиной с чёрными, как смоль, короткими волосами, аккуратно уложенными в подходящую ему лёгкую причёску. Стиль его одежды был строго деловым, что даже находясь дома, он был в костюме: его серая атласная рубашка была растёгнута на две верхних пуговицы, пиджак покоился рядом на кресле. После тяжёлого дня, Ван-Арт чувствовал себя вымотанным и решил расслабиться в любимой и тихой библиотеке, читая стихи поэтов девятнадцатого века. Некоторые из них он знал наизусть, и часто посвящал их своей супруге, которая находила это романтичным.            — Вероятно, случилось что-то серьёзное, раз ты в таком расположении духа, — заметил вампир, и подойдя к супруге, нежно поцеловал тыльную сторону её руки. Этот жест действовал на девушку успокаивающе и спустя несколько секунд она холодно произнесла:            — Ты прав. На этот раз не привычная нам стычка «сов» и «бродяг», но ещё и тот факт, что здесь замешан клан «Носферату», — она протянула мужу письмо, в котором один из князей оповещал о том, что рядом с их землями произошло серьёзное побоище, задев даже смертных, что влекло за собой новые проблемы.        Узнав об этом, Виктор нахмурил брови, перебирая в голове варианты того, почему этот клан вообще вышел из тени. Ведь они являлись самыми чудовищными и безжалостными по натуре своей из всех существующих вампирских кланов. И только кретин мог нанести им урон, зная, что после этого живым уже не останется. Или не кретин, а тот, кому понадобились силы тысячелетних вампиров во использование своих гнустных целей. Всё это выглядело в большей мере странно. Он задумчиво произнёс, потирая переносицу:                — Я даже спрашивать не буду, каким образом ты добыла эту информацию, — зная, на что была способна его жена, он не был удивлен происходящему, — Нужно связаться с тем князем и если потребуется, предоставить ему помощь, —  оценив негодующий взгляд супруги, он устало добавил, —  Мия, сейчас это первоочерёдное дело. И если ситуация усугубиться, то созовём совет.             — Что ж, твои действия вполне обоснованы, — безразлично ответила та, зная, на каких струнах нервов нужно было играть, чтобы распалить "любимого" супруга.             Подойдя к стеллажу с книгами, она телекинезом задела одну книгу, тем самым сбросив её на пол, и кокетливо ойкнув о том, какая она такая неосторожная, принялась её поднимать, выпячивая свои идеально округлые ягодицы. Дешёвый приём, ничего не скажешь, но Виктор реагировал на него, как бык на красную ткань. И даже сейчас он не заставил себя долго ждать. Мгновенно оказавшись рядом с супругой, он с лёгким применением силы развернул её за талию к себе:             — Мия, чего ты добиваешься? — совладав с собой, спросил вампир, поглаживая по спине девушку. Он чувствовал, что новость из письма не является полной причиной её резкой смене настроения.             — Ты совсем не уделяешь мне внимания в последнее время, — беспринципно цокнула темноволосая, грозно уставившись на мужа, продолжая испытывать его терпение.             — Это потому что у меня слишком много обязанностей в последнее время, — последние два слова он выделил особенно красноречиво. Он был очень уставшим, и совсем не желал выслушивать нотации своей жены. Но резко произошло то, чего он никак не ожидал.               — Хорошо, я поняла. Как найдётся время для меня, свяжись со мной через Маргарет, — в её голосе послышалась сталь, она грубо оттолкнула вампира от себя, и даже не взглянув в его сторону, словно он пустое место, уверенно вышла из библиотеки.             Виктор несколько раз чертыхнулся, прежде чем погнатся за Мией, что делала вид, будто не замечала его. Она ненавидела, когда для неё не оставалось времени. Но обожала закатывать такие концерты. Её внутренний демон просто ликовал! И это ещё после того, как она помогала ему в этих самых делах! Ведь как только он стал Князем, так его внимание с временем для неё уменьшились в несколько раз! Возмущение захлестнуло в ней новой волной и следующий разговор с мужем состоялся уже на повышенных тонах и разбитой посуде и окнам, куда она и улетела, в одной из гостевых комнат. А также испуганным вскриком их служанок, которые были очень боязливы до таких моментов.                                       ◇ ◇ ◇               Наконец оказавшись в своей комнате, Мия облегчённо выдохнула. Она закрыла дверь и опиралась на неё, медленно вдыхая и выдыхая. Такие незамысловатые дыхательные упражнения помогали ей скорее прийти в себя. Спустя некоторое время стало чуточку легче, уже не трясло после перебранки с Виктором, накатила долгожданная усталость; но в голове то и дело крутились одни и те же мысли по поводу кланов вампиров. Обречённо вздохнув, девушка присела на край своей большой кровати, озадаченно массируя виски.               Вентру являлся кланом аристократов и прирожденных властителей. Его выходцам предначертаны места Князей. Вентру одновременно и старомодны, и современны. Они лучшие политики и дипломаты, умеющие не только улаживать споры между Совами и Бродягами, но и решать сложные вопросы с кланом Носферату, которые выше общевампирских канонов и ценят честь и достоинство собственного клана.               Самый изящный клан Тореадоры - это поэты, художники, музыканты, все те, кто связывает свою вечную жизнь с искусством. Что бы ни делали Тореадоры, они делают это страстно и всепоглощающе. Но у медали есть и обратная сторона - любовь Тореадоров к искусству так велика, что может привести к дегенерации, сумашествию, одержимости.               Совы - это сильный и злобный клан, наследники древнего могущества, которое в настоящее время не способны удержать по причине дурного характера. Совы сейчас - это беспредельщики, преступники, контролирующие сомнительный бизнес на улицах. Совы - это террористы, анархисты, признающие только страх физической расправы. Совы, вопреки Маскараду, не останавливаются перед убийством смертных. Кроме того, стоит Князю, особенно если он не из клана Сов, выказать слабость, как в результате интриги, сплетенной Совами, Князь теряет не только власть, но часто и жизнь.              Извечные враги Сов - Бродяги, от открытых стычек с которыми их удерживает лишь уважение к Князю. Причина войны Бродяг и Сов проста: и те, и другие отличные воины, но, если у Сов злоба исходит из идеи беспредельной анархии, то у Бродяг злоба происходит из их животной сущности. Они часто путешествуют в одиночку. В компании себе подобных и любят рассказывать истории, забывая о времени.              Носферату - страшный, древний клан вампиров. Только совершенно безумные смертные становятся Носферату. У этих вампиров острые уши, чудовищное лицо и они полностью лысые. Сотни лет, проведенные в катакомбах и канализации, обезобразили их, но в душе они не такие злобные, как могут показаться. Однако еще никто, будь то смертный или вампир, оскорбивший Носферату, не ушел от страшного возмездия. Если сделать зло одному Носферату, то весь клан объявляет обидчику войну.              Есть ещё конечно клан Тремеров,  Малкавиан, Кайтифов и других. Но их сотни лет никто не видел. Либо они отлично скрываются, что неудивительно, либо их попросту пока нет в живых, что маловероятно.              Повторяя это себе словно мантру, Мия бездумно подошла к своему холсту. Его белый цвет стал раздражать её до такой степени, что вампирша подлетела к полке со своими красками, и схватив банку алой из них, грубо открыла крышку и с размаху вылила её на холст.              Полупустая банка с неприятным звуком упала на пол, остатки краски продолжали разливаться по прекрасному мрамору. С холста также стекала краска. Неотрывно глядя на это, зрачки Мии начинали расширятся, её дыхание участилось, а тело, если судить по человеческим меркам, горело. Но ладони девушки неизменно оставались холодными, что уже не вызывало того диссонанса, что был раньше.               Она окунула свою правую руку в краску и оставила свой след на холсте и на стене. Но ей стало мало, и она измазала уже две своих руки и стала ими рисовать на светлых стенах своих обоев, испачкав их от пола до потолка. Покружившись, она отошла на несколько шагов и взглянув на своё творение, и беззвучно прошептала:              — Кровь...                Её глаза стали темнее этой краски и она уже с остервенением закричала:               — Кровь! Кровь! Кровь! Как же я голодна! — схватившись за голову от резкой боли, она зарычала, подобно зверю, загнанному в угол и запутавшись в своём платье, упала прямо на кровать.             Пролежав так несколько минут, она вскочила, и успокаиваясь, пошла в ванную комнату, которая находилась  прямо в её спальне. Приняв холодный душ, и смыв с себя всю краску, вампирша похорошела и уже в приподнятом настроении надела своё новое платье, уже чёрное, и более короткое, чем первое, завершающим штрихом был лёгкий макияж с её любимой красной помадой.               Накинув на себя тёмную мантию, она покинула поместье, направляясь к своему "сосуду". Голод дал о себе знать, и вампирша даже не желала ему сопротивляться, а наоборот, следовала животному зову.           Передвигаться по городу в теле летучей мыши Мия считала наиболее комфортным вариантом. С высоты птичьего полёта ещё со времён учёбы в Золотой Академии полюбившийся город Хангтинтон казался не таким уж большим, чем обычно, но вечерний он был прелесен. И не только потому что вампирша посещала его именно в это время.             Оказавшись в любимом Хекшер-парке, она мысленно подала сигнал своему "сосудику", чтобы тот скорее к ней примчался. И пока она прогуливаясь, любовалась изумительными цветами, названий которых не ведала, спустя несколько минут, до её цепкого слуха донеслись звуки торопливого бега. Она медленно развернулась и вскоре перед ней предстал высокий темноглазый брюнет. Парень со всем уважением к девушке поклонился ей и глядя на неё, словно преданный пёсик, трепетно проговорил:               — Госпожа, я к вашим услугам.         — Хм, Брайан..я так проголодалась, — ядовито ухмыльнувшись, Ван-Арт игриво провела ноготками по его выступающим венам на руках, взбудоражив парня своими действиями. Но вскоре ей надоело томить саму себя и она грубо взяла свою жертву за волосы и оттянув шею к себе, крепко впилась в то место, где у него выступила пульсирующая вена.          Спустя несколько минут веки парня прикрылись сами собой, и силы стали покидать его. Мие было наплевать на это, она с особой ненасытностью восполняла свой запас энергии, ощущая с каждым глотком, как пустота покидает её тело, вытесняясь бурлящим потокам жизни, которые она с усердием впитывала в себя. Вся тяжесть, угрюмость, нервозность, злость, всё, что мешало ей - испарилось в то же мгновение, как она наконец-то ощутила небывалую силу в себе.             Она потеряла счёт времени с того момента, как приступила к начатому. Отшатнувшись от резкого головокружения, она выпустила из своей железной хватки тело парня, которое упало на землю, словно безжизненная кукла.              Понемногу привыкнув к неприятным ощущениям, Мия взглянула на парня и без сомнений вынесла его вердикт - он был мёртв. Она выпила всю его кровь. И сейчас это могло означать лишь одно - с часу на час, или же с минуты на минуту её начнёт жёстко лихорадить. Она перешла грань своей нормы. В ней было слишком много жизни.             Её взгляд был стеклянным, она убрала за собой, оставив на теле парня несколько гиматом, что могло свидетельствовать смертным о том, что его просто избили. И легко взяв его за шею, словно он весил, как перышко, вампирша выкинула его куда подальше, чтобы на утро его нашли в другом месте.          Ощутив озноб в своём теле, она усмехнулась, прекрасно зная, что будет дальше. Она не сопротивлялась, как раньше. Наоборот, она добралась до старого кладбища Мэйн-стрит - одного из своих излюбленных мест для укрытия. Пока она в бреду еле-как удерживая равновесие, ковыляла вдоль относительно новых и уде совсем старых могил, раздался устрашающий раскат грома, даже голову поднимать не было надобности, ведь и без стало ясно, что тучи на небе сгустились ещё пуще прежнего, и уже через минуту послышалось накрапывание дождя.             Уже не надеясь найти желаемое, девушка отчаянно продолжила идти дальше, считая минуты, когда достигнет той точки, где не сможет иметь власть над собственным телом. Но неожиданно удача улыбнулась ей спустя несколько минут - между деревьев был спрятан с виду свеженький гроб, вероятно кем-то оставленный по какой-то уже неважной для вампирши причине; она грубым рывком достала его и что есть сил, открыла крышку, содрогаясь от неимоверной боли в теле, опустилась в него и ощущая как её тело вновь начинает гореть, а дождь превращается в ливень, она хрипло рассмеялась самой себе.             И смех этот не был человеским, он исходил из самых низов её диапазона, и больше походил на смех того, кто начинал медленно сходить с ума. Люди не выдерживали такого, их психика была слишком неустойчивой для таких ощущений, в то время как вампиры не задумываясь об этом, прекрасно знали, что и здесь превосходили людей.             Находясь в сумасшедшей эйфории от того, что лицо девушки было залито дождём, что вся её одежда промокла, что ей было зябко от этого, что её макияж давно уже поплыл, что глубокие царапины от острых веток деревьев начинали кровоточить... она смеялась. Безудержно. Словно одержимая. Глаза её налились кровью. Но продолжала это до того момента, пока не сорвала голос из-за собственного крика, потому что ей показалось, что она оглохла.              Но даже пребывая в этой лихорадке, Мия смирилась со своей участью, зная ,что это закончиться и нужно снова подождать, последним, что она увидела, был филин, который обеспокоенно взирал на неё своими большими глазами, беспомощно махая крыльями. Она успела подарить ему улыбку, прежде чем неведомая сила прикрыла её веки.              Она погрузилась в сон. Её словно младенца, убаюкивали громкие капли ливня, раскаты грома, шелест крон деревьев над ней, и всего лишь на секунду в её сознании промелькнула мысль о том, что небо плакало...                                ◇ ◇ ◇            Она очнулась в своей кровати, с трудом размыкая веки, ей казалось, что они налились свинцом, не говоря уже обо всём теле целиком. Сейчас она чувствовала невероятную усталость и слабость, что крайне её раздражало.             Она увидела свою заботливую служанку Маргарет, которая отвернувшись, намочила светлый платочек в воде, и резко развернувшись к девушке, всплеснула руками, не на шутку радуясь:            — Госпожа, я так рада, что вы очнулись! — достав ткань, и выжав её немного, она стала аккуратно обтирать ею тело свой госпожи, пояснив той, что у неё жар.            — Я приготовила для вас раствор с мелиссой и валерианой. Выпьете? Должно помочь, —  она робко поднесла к губам вампирши кружку, что источала приятный аромат, и Мия сделала несколько глотков, поблагодарив ту за заботу, отчего женщина немного стушевалась.             Еле повернув голову вправо, к тумбочке, на которой обычно в таких случаях покоился букет цветов от Виктора, Мия не нашла его и была искренне удивлена, но вместе с тем и обрадована, ведь возможно Виктор не знает о случившемся.             Будто прочитав мысли Мии, служанка участливо проговорила:          — Господин Ван-Арт тем же вечером после вашей..— она неловко замялась, подбирая слова, — вашего разговора, он уехал. Просил передать вам вот это, — с этими словами женщина торопливо взяла с полки красную розу с привязанной к ней запиской, и чтобы не мешать госпоже читать, отошла в другой конец комнаты, решив начать уборку именно сейчас.             Мия усмехнулась, увидев эту розу, ведь именно с неё у них с Виктором когда-то всё и началось. Но не желая окунаться в такие глубокие воспоминания, она немедленно развернула записку: «Моя милая супруга, спешу сообщить тебе о том, что мне пришлось в срочном порядке покинуть наш замок и отправится в Нью-Йорк для решения того вопроса с Князем. Меня не будет несколько дней, возможно больше, поэтому я вверяю тебе дела всех городов нашего графства.»               От этой новости в глазах вампирши заплясали черти, ведь она вновь будет "Княжной", как сама любила себя называть; она чувствовала, как временная, но полная власть словно током бьёт в её сознание, рождая в нём несчитанное количество мыслей, что Мия на секунду потерялась, но взяв себя в руки, продолжила читать дальше: «Милая, давай опустим нашу ссору. Прости меня. Помни, что я очень сильно люблю тебя. Обязательно отправь мне ответное письмо»             На последних строках она едко усмехнулась, уже кое-что решив для себя.             Отложив письмо на край тумбочки, и повернув голову влево, она обнаружила покорно сидящего филина, который с беспокойством в глазах наблюдал за ней. Она благодарно ему улыбнулась, догадавшись, кому обязана отплатить за то, что она находилась в своей кровати, а не в гробу; хотя, там тоже было неплохо, но именно сейчас приятнее всего было оказаться дома.                                   Маргарет рассказала, что Берилл сидел у её постели всю ночь и чуть что, сразу летел за служанкой, зовя ту на помощь. У вампирши от этих слов потеплело на душе и она снова провалилась в сон...                                   ◇ ◇ ◇           Вновь налюбовавшись на себя в зеркале, на лице вампирши возникла самодовольная ухмылка. От недавнего передоза не осталось и следа, что означало лишь одно - регенерация работала отлично. И хоть за это душа Ван-Арт могла спокойно выдохнуть. Она бросила последний внимательный взгляд на себя сверху вниз, словно собираясь на важную встречу со всеми князьями их ближайших округов, где огромное количество эстетов, среди которых нужно выглядеть по меньшей мере шикарно, в лучшем случае - бесподобно, иначе твоя репутация мгновенно падёт, что было бы крайне унизительно. Но придирчивость сошла на нет, и Мия взяв бутылку вина с полки, на ходу к столу, без труда откупорила крышку.             Её любимое красное полусладкое "Санджовезе" источало аромат благоухающих малины и ежевики вперемешку с кедром, и как только напиток коснулся её языка, она почувствовала зрелую вишню с привкусом тёмного шоколада, а в конце ощутила стручок своей любимой ванили.            Вдоволь насладившись изысканностью вкуса, она взглянула на ночное небо. Оно было усеяно редкими звёздами, еле виднелся месяц вдалеке. После долгого ливня всё было в тумане. Мия чувствовала себя очень комфортно в такую погоду, так и продолжая зачарованно глядеть на небо, пока она не услышала такие родные её слуху взмахи сильных крыльев с относительно ровным приземлением. Поднявшись на лапы, филин строго посмотрел на свою хозяйку, как бы желая услышать от неё кое-что.               Мия, как школьница, которая не выполнив домашнее задание, мнётся перед учителем, но шумно выдохнув, она с большой благодарностью смотрела на своего спасителя и ласково произнесла:            — Берилл, ты спас меня. Снова, — незаметно для себя она многозначительно вздохнула на последнем слове, что не укрылось от филина, —  Я очень благодарна тебе, мой друг, дай я тебя обниму, — она встала из-за стола и раскинув руки в стороны, говоря этим жестом о серьёзности своего намерения. Берилл довольно угукнул и раскрыв свои невероятно красивые и широкие крылья, был заключён в крепкие объятия. Он потёрся своей головушкой о шею вампирши и когда она опустила на него взгляд с немым вопросом, то поняла, что благодарность он принял и знала, что он воспользовался той частью силы, которую она даровала ему, но по его уже виноватым глазкам она почувствовала неладное.                 Расцепив объятия, она ласково погладила своего спасителя по его мягкой головушке и нетерпеливо спросила, что в чём дело. Филин слегка виновато взглянул на неё и неловко подойдя к столу, уцепился лапами за чёрную коробку, похожую на посылку.                 Он молча приблизившись к ней дотащил коробку до её ног и отлетел на пол метра от девушки, с опаской наблюдая за ней.              —  Берилл, от кого она? — чувствуя зарождающую тревогу внутри, она смерила филина тяжёлым взглядом, внимательно слушая то, что он ей лепетал на своём языке, который она знала в совершенстве.                От услышанного у неё пробежался холодок по спине, ноги сами собой подкосились, и она рухнула на пол прямо перед этой самой коробкой. Не отрывая от неё растерянного взгляда, она вдохнула в лёгкие побольше воздуха и на выдохе с надеждой, перемешанной со страхом, шёпотом спросила:               — Берилл, ты ведь не умеешь шутить...неужели, это правда? — девушка в немом вопросе с мольбой смотрела на филина, который утвердительно кивнул головой. Зверьку было страшно за хозяйку и он растерянно пожимал крылышками.              Неужели спустя столько лет, а ведь она даже не считала, сколько именно, она получила от него...подарок? Послание? Или что-то иное, ведь это был отнюдь не розыгрыш. Она не понимала, как на это реагировать.              Она затравленно посмотрела на дверь, и испытала большое облегчение, когда вспомнила, что ещё днём велела своей служанке Маргарет и остальным её не беспокоить. К тому же дверь была закрыта. Впрочем, как и всегда.              Дрожащими руками она взяла коробку и неуверенно стала распаковывать её, медленно снимая обёртку, понимая, что лучше этого не делать, но руки совсем не  слушались и вскоре, когда коробка была открыта, на девушку глядела маска. Та самая. Которую она узнает из тысячи других.                 Она была белая, с разрисованным в тёмно-красный лбом с ровными чёрными полосами, чёрными губами, и с приглушёнными затемнениями в местах носа и скул. Она схватила её, подобно утопающему, который ухватился за крепкую ветку. Не до конца осознавая, что творит, она вдыхает её аромат, ни на что не надеясь, но ощущает до боли в рёбрах знакомый и такой когда-то обожаемый мужской одеколон.                  Пока она держала её несколько минут, вихрь вместо её мыслей разрывал всё на своём пути, в один момент она даже ощутила жжение, ведь сейчас её холодное сердце забилось с новой силой и по венам бежала горячая кровь, что было совсем непривычно для девушки.               Перевернув её лицевой внутренней стороной к себе, она аккуратно открепила приклеплённую записку. Раскрыв пергамент, она внимательно вчитывалась в строки. «Дорогая Мия, прошу простить меня за такую дерзость в твой адрес. Но нам срочно нужно встретиться, дело важное. Появилась проблема, что касается наших миров. И так как ты временно заменяешь Князя, то я обращаюсь именно к тебе. Встретимся у старой часовни, в три часа ночи. С нетерпением жду нашей встречи. Ч.В.М»           "Почему же ты до сих пор не пишешь своё имя, Вильям?" — с тоской подумала девушка. Нужно было решать, идти или же нет; она взглянула на часы, стрелка которых перевалила уже за два часа...