Fix you

Проведя целые выходные, ругая себя за то, что поддался прихотям Старка, Локи обнаружил, что его ноги волочатся, когда он вошел в частный лифт в Башне Мстителей в понедельник утром. Сомнение укоренилось и расцвело со временем, прорастая сожалением о том, что поделился даже скудным фрагментом своей истории. Хуже того, Локи мог теперь признать, что не было никакой цели, кроме бесплодного удовлетворения в развлечении уловками своего врага, когда благосклонность Старка неизбежно ослабевала. Излишне говорить, что бог страшился своего неминуемого воссоединения с изобретателем всеми фибрами своего существа. Тем не менее, Локи также мог признать, что его часть наслаждалась тем, что полностью завладела вниманием Старка. Эта часть него жаждала искренней заботы, которую предложил Старк, и предвкушала еще один вечер несложного товарищества и умных разговоров. Она жаждала возможности быть самим собой или, по крайней мере, максимально близкого приближения, которого Локи мог достичь, укрывшись в шкуре своего альтер эго. Конечно, это был тот импульс, который бог не мог позволить себе, если он хотел избежать еще одного длительного пребывания в Санктуарии. Таким образом, Локи прибыл в библиотеку, уже чувствуя себя противоречиво, и обнаружение нового десерта, расположенного в центре стола, не помогло облегчить его неуверенность. Когда Старк не появился немедленно, бог протянул руку со своим сейдом. Локи полностью ожидал, что изобретатель будет поджидать его на террасе снаружи или даже в одной из спален, но он не смог найти никаких следов какого-либо живого присутствия на этом или соседних этажах. Каким-то образом Локи не ожидал возвращения к бесконтактной рутине, которую они установили на прошлой неделе, не после их последнего разговора. Прошло несколько долгих, тягучих минут, прежде чем Локи смирился с тем, что Старк не появится. После этого он мог лишь долго сопротивляться призыву сирены клубники, и ДЖАРВИС знал это слишком хорошо. К сожалению, ИИ использовал это знание, эту черту, приближенную к врожденной наглости своего хозяина. — Доброе утро, мистер Уокер, — поприветствовал его ИИ в тот момент, когда первый кусочек клубничного чизкейка оказался между губами Локи. — Сэра вызвали по срочному делу. Он должен вернуться в пятницу и надеется, что вы присоединитесь к нему за ужином этим вечером. Локи не пытался направить свой последующий хмурый взгляд куда-либо, кроме потолка. — Старк в опасности, ДЖАРВИС? — спросил он, стараясь сохранить мягкость голоса Томаса. — Мне не разрешено делиться этой информацией, сэр, — ответил ИИ с раздражающим безразличием, которое Локи презирал. Обычно ДЖАРВИС не был особенно общительным, но Локи заметил определенную готовность к объяснениям, когда он проявлял интерес к Старку. Такой уровень уклончивости был определенно нетипичным. Локи мог только предположить, что Старк отбыл по делам Мстителей, что вызвало сбивающий с толку конгломерат чувств, который он наотрез отказался раскрывать. — Все будет хорошо, мистер Уокер, — раздалось сверху ошеломляющее заверение. — Я уверен, что так и будет, — согласился Локи, чувствуя, как ложка в его кулаке необъяснимым образом сгибается. Увы, ДЖАРВИС упорствовал, несмотря на очевидную незаинтересованность Локи. — Если позволите, я понимаю, что беспокойство – это обычная реакция на неожиданное отсутствие друга. — Я не волнуюсь, — запротестовал бог, — Нет смысла тратить беспокойство на великого Железного Человека. Последовавшая тишина перешла черту дискомфорта, но Локи не отрывался от своего пристального взгляда на безупречный пол. — Как скажете, сэр, — наконец предложил ДЖАРВИС. Локи отказался останавливаться на озадачивающем поведении ИИ Старка или еще более озадачивающем отсутствии самого человека. Вместо этого он извлек журнал, который переводил, с силой, которую можно было бы отнести к категории чрезмерной. К сожалению, ДЖАРВИС неправильно интерпретировал его прилежное внимание к пожелтевшим страницам. — Я сообщу вам, если сэр получит какие-либо травмы, мистер Уокер. Локи с особой тщательностью отыскал проход, по которому он ушел на прошлой неделе. — Ты скрупулезно следуешь параметрам своего программирования, ДЖАРВИС. Возможно, ему показалось, но Локи был уверен, что красный свет над головой вспыхнул ярче, явно от негодования. Справедливо встревоженный, бог сосредоточил все свое внимание на искусстве перевода, хотя преобразование ужасающих немецких слов в точный английский вызвало у него знакомое скручивание в животе. К полудню он определил, что в журнале действительно подробно описывались эксперименты над людьми, в частности попытки превратить солдат Мидгарда в усовершенствованных людей. Сильнее, быстрее и послушнее, этот процесс звучал ужасно похоже на процесс уничтожения. Раздробленные воспоминания боролись за то, чтобы выйти на поверхность с каждой страницей, каждым абзацем, каждым предложением, каждым словом. К сожалению, перевод требовал дотошного понимания, а это означало, что усилия Локи по поддержанию клинической точности были в значительной степени безуспешными. Со временем Локи все глубже погружался в дневник, бог обнаружил, что он все более восприимчив к тому, чтобы выставлять степень своего отвращения напоказ вечному наблюдателю сверху. Сначала он подробно описал судебный процесс над жителем Мидгарда, чья кожа расплавилась и сошла с костей в течение нескольких изнурительных часов. После этого был воин, которого рвало до тех пор, пока он не изверг свои собственные органы. У третьего кости были настолько хрупкими, что они ломались, как веточки, когда он стоял. Смертным повезло, понял Локи, документируя испытания ряда людей, которые умерли до того, как их испытания могли завершиться. Строение тел Мидгарда означало, что их страдания должны были закончиться. Фактически, даты каждой записи указывали, что эти испытуемые умерли в течение нескольких дней. Локи, с другой стороны, деградировал в Санктуарии на несколько сокращенных вечностей, исцеляясь снова и снова, чтобы его тело могло сломаться заново. Никогда он не ожидал, что испытает зависть к чему-то столь жуткому. Остаток недели прошел по похожему сценарию. Локи приходил и обнаруживал на столе десерт на клубничную тематику. После своего импровизированного завтрака он начинал переводить все более жуткие записи в журнале. В пять он заказывал транспорт у Хогана и продолжал томиться в пределах своей квартиры до рассвета. Кошмары прошлых мучений обеспечивали в основном бессонные ночи, посвященные проклятиям его соседа сверху за его одержимость ночным просмотром телевизора. Хуже того, Локи начал чувствовать себя неважно с течением дней. Сначала симптомы не требовали больших усилий, чтобы игнорировать, но в среду при вставании накатывали волны головокружения. В четверг бог проснулся с раскалывающейся головной болью, которая не утихала в течение дня. Усталость охватила его кости, а кашель сотрясал ребра. С течением часов каждый его прерывистый вздох начал прерываться неприятным хлюпаньем. В Асгарде редкие приступы болезни Локи совпадали с особенно мягким летом, но погода в Нью-Йорке оставалась устойчиво прохладной в течение последних нескольких месяцев. Локи мог только предполагать, что его в основном смертная форма умудрилась подхватить мидгардскую болезнь. Вероятно, постоянное напряжение невидимых наручников вокруг запястий вместе с напряжением от проецирования многочисленных слоев гламура без передышки ослабили его естественный иммунитет. Несмотря на это, его недомогание гарантировало, что у него не будет времени мучиться из-за встречи со Старком в пятницу утром. По прибытии ДЖАРВИС заверил его, что изобретатель с нетерпением ждет их ужина. Несмотря на унижение от болезни, часть его предвкушала уникальный способ отвлечения Старка. Это достаточно воодушевило Локи, чтобы добровольно согласиться на еще один день ужасного перевода. Автор дневников явно был одержим одним из своих объектов. Он описывал планы по разрушению, крушению и формованию с елейной тоской, и Локи едва мог вынести чтение последней записи, не говоря уже о том, чтобы найти слова, чтобы передать ее на английском языке. Его внутренности бурлили от желчи, глаза безошибочно затуманились, и Локи потерял желание продолжать задолго до окончания рабочего дня. В ужасе бог не пытался скрыть, как он вертел большими пальцами, отсчитывая минуты до грандиозного появления Старка. Когда пришло пятеро, Локи сложил свои принадлежности для перевода в сейф и приготовился к очередному вечеру странно волнующего товарищества. По правде говоря, его прежние опасения по поводу Старка казались незначительными после целой недели без компании. Хотя Старк, безусловно, мог быть навязчивым, даже резким, Локи также помнил его как почти невыносимо внимательного. С засоряющей его чувства слизью и одиночеством, затуманивающим его суждение, было невозможно определить, какое воспоминание было правдой. Честно говоря, Локи не мог заставить себя беспокоиться. Он просто хотел отвлечься. Нет. Ему нужен был Старк . После нескольких минут подготовки Локи отправился в гостиную, но обнаружил, что кухня подозрительно пуста. По общему признанию, он ожидал, что Старк проявит такое же рвение, как на прошлой неделе, но он мог быть щедрым богом. Как бизнесмен и Мститель, Старк, несомненно, уравновешивал множество требований своим временем. Локи мог быть терпеливым. И все же тридцать минут показались несколько излишними. Хотя пентхаус был в значительной степени лишен персонализации, сама гостиная несла в себе особенно неприятные воспоминания. Бар, диван и даже окна служили напоминаниями о спланированном провале Локи и последующем заключении. Он решил побродить возле террасы, лениво завороженно глядя на струи дождя, стекающие по стеклу. — ДЖАРВИС, — спросил бог, глядя на город, — где Старк? — Сэр с нетерпением ждет вечера с вами, мистер Уокер. Уверяю вас, он скоро прибудет. Потребовалось несколько попыток, чтобы как следует прочистить горло – оно ощущалось странно шершавым, как будто наждачную бумагу протащили по пищеводу и вытащили через рот. Дождь снаружи усиливался, принося с собой далекий грохот, который Локи ненавидел. Беглый взгляд его сейда обнаружил, что окружающие этажи лишены некоего светловолосого асгардца, но его магия была слишком слаба, чтобы исследовать остальную часть Башни. Прошло еще пятнадцать минут, и сопротивление сиренному зову дивана стало бросать вызов решимости Локи. Стекло окна оказалось на удивление прохладным на его разгоряченной щеке. — Сколько еще это продлится, ДЖАРВИС? — Сэр скоро прибудет, мистер Уокер. Он всю неделю ждал вашего визита. Локи не мог не усомниться в искренности ИИ. Головокружение, затуманивающее его зрение, начинало казаться невыносимым, и голод мучил его, несмотря на постоянное бурление в животе. Хотя добавление сладостей Старка на завтрак каждое утро помогло, Локи сохранил метаболизм. По правде говоря, скудные приемы пищи, которые он мог себе позволить, способствовали лишь выживанию. Под своим обаянием Локи чах. Тем не менее, он согласился подождать еще полчаса, прежде чем поддался раздражению. — Скажи мне, ДЖАРВИС, — произнес Локи решительно бесстрастным голосом, когда очередная вспышка молнии озарила потемневшее небо, — Знает ли Старк, что я жду его? — Он вспомнил о вашей встрече сегодня утром, сэр, — с готовностью ответил ИИ. Когда Локи поднял взгляд, он обнаружил, что красный свет на потолке быстро мигает, и Локи все еще был достаточно сориентирован, чтобы учесть дар, с которым он родился. ДЖАРВИС лгал, возможно, не прямо, но осознанная ложь все еще считалась. — Старк помнит о нашей встрече? — продолжал Локи, чувствуя легкую дрожь кончиков пальцев. Последовавшая пауза была заметно долгой. — Похоже, это ненадолго вылетело у него из головы, мистер Уокер. Локи спрятал руки в свободных складках своего потертого свитера. — Я предполагаю, что ты склонен напоминать ему о его обязательствах. — Да, сэр, — последовало осторожное согласие. — И все же Старк по-прежнему отсутствует. Наступила еще одна минута тишины. — Сэр временно отключил меня, мистер Уокер, — признался ДЖАРВИС. — Понятно, — Пальцы Локи скользнули по грубой шерсти свитера, пока он притворялся беззаботным, собрав всю оставшуюся силу воли. — Почему Старк отключил тебя, ДЖАРВИС? — К сожалению, я не могу передать эту информацию, сэр. Невозможно отрицать, что ИИ звучал раскаивающимся, но Локи едва мог думать дальше пустоты в животе. Его гордость – и без того хрупкая, непрочная вещь до его Падения – не могла вынести унижения ожидания, чтобы его заметили после жизни в качестве запасного варианта. Более того, после дней постоянного заточения в ужасах своих воспоминаний Локи не желал страдать еще один момент в этом конклаве своих врагов. Возможно, одиночество было тем, что ему было нужно. Решившись, бог побрел к лифту. Несколько секунд задержки перед срабатыванием кнопки заставили его нахмуриться, но двери в конце концов открылись. — Я уверен, что сэр в любой момент вспомнит о вашей встрече, мистер Уокер. Локи позволил своему весу опереться на одно из зеркал в лифте, когда кабина начала спускаться. Все ощущалось тяжелым, даже веки. — Мистер Уокер, позвольте мне хотя бы позвонить мистеру Хогану, чтобы он отвез вас домой, — настаивал ДЖАРВИС, когда лифт приблизился к первому этажу. — Сэр не потерпел бы, чтобы вы пользовались общественным транспортом во время шторма. — Я не буду беспокоить Хогана, когда он дома в пятницу вечером, — пробормотал Локи, не поднимая глаз. — Со мной все будет в порядке, ДЖАРВИС. Спасибо за беспокойство. ДЖАРВИС продолжал протестовать, но Локи с легкостью игнорировал все более неистовый голос ИИ. Гром сотрясал окна вестибюля, когда он вышел из лифта. За последние несколько минут дождь перешел в настоящий потоп, и первый этаж был заполнен мидгардцами, пытающимися спастись от бури. Локи стиснул зубы и протиснулся сквозь толпу смертных. Он отказался оставаться здесь. Его живот не переставал урчать, голова пульсировала, и, прежде всего, Локи чувствовал себя опустошенным. Его квартира не была настоящим домом, но это было самое не похожее на Санктуарию место, которое он нашел в Мидгарде. Он не собирался томиться в Башне Мстителей в надежде, что Старк вспомнит его. К тому времени, как Локи добрался до ближайшей автобусной остановки, его одежда промокла насквозь. Хуже того, движение увеличилось вместе с погодой, что означало, что автобус ужасно опоздал. Другие мидгардцы уже заняли укрытие, предоставленное близлежащими навесами, чтобы спастись от ливня, не оставив Локи иного выбора, кроме как стоять на открытом воздухе, чтобы не опоздать на свой транспорт. Конечно, в автобусе не было свободных мест, когда он прибыл, и стоять самостоятельно становилось настоящим испытанием. А периодические пятна перед глазами мешали его обзору наряду с вечным вращением мира вокруг него. Локи вцепился в поручень над головой со всей своей слабеющей энергией и молился Норнам об эфемерной силе. Всю свою жизнь Локи знал, что он слаб, но даже он не был настолько слаб, чтобы поддаться смертельной болезни. Но боль в голове была такой же, как в тот раз, когда Читаури просверлил ему глаза ледорубом. Локи надеялся, что отправление после часа пик облегчит его путь домой, но темп был мучительно медленным. Все и вся были несчастны и промокли. Смертные неоднократно толкали его, пытаясь втиснуть свои тела в крошечные пространства вокруг него. Сосредоточиться на своем дыхании было все, что мог сделать Локи, но даже это начинало казаться сложным. Желание кашлять сопровождало его попытки диафрагмального дыхания, и каждая его капитуляция заканчивалась мокрыми хрипами, которые заставляли его задыхаться. Добравшись до своего многоквартирного дома, Локи утратил всякое подобие самообладания. Он слепо побрел вверх по лестнице среди множества жалких хрипов. По правде говоря, только его хватка за шаткие перила удерживала его в вертикальном положении. Никогда в жизни Локи по-настоящему не чувствовал холода, но сейчас он дрожал в своей слишком большой одежде. Потребовалось несколько попыток, прежде чем ему удалось вставить ключи в замок на двери своей квартиры. Слабо моргая, несмотря на тусклый свет, Локи сохранил достаточно здравого смысла, чтобы снять свою мокрую одежды у двери. Он ужасно хотел есть и мерз, а его голова раскалывалась, но усталость победила. Бог плюхнулся на свой комковатый матрас и слепо потянул за изношенное одеяло. Его дрожь отказывалась утихать, даже когда он погрузился в знакомое царство кошмаров. … … … — Томми. Норны, у него так болела голова. — Томми, ты там? Локи застонал, выныривая из сна, что имело неприятный побочный эффект, привлекая его внимание к невыносимой сухости горла. Простое поворачивание головы вызвало приступ сильного кашля в подушку. Потребовалось несколько итераций, прежде чем ему удалось направить свой слабый сейд на все более сильные стуки. Убедившись, что его посетитель не таит в себе никаких злонамеренных желаний, Локи закрыл глаза и снова зарылся под одеяло. К сожалению, его решительное избегание вызвало усиление стука в его дверь. — Томми? Слушай, я знаю, что я мудак. Просто позволь мне загладить свою вину. С некоторым усилием Локи удалось сесть, вызвав поток дезориентирующего головокружения, хриплого кашля и мучительной тошноты. Когда стук в его дверь усилился, бог пошатнулся на ногах. Неохотно бросив взгляд вниз, он обнаружил, что только его нижнее белье сохраняет его скромность. После минуты вялого раздумья Локи решил потянуть одеяло за собой, пока он шатался к двери. — Томми? — снова позвал Старк, теперь тише. Вероятно, он осознал опасность, которую несет привлечение к себе внимания в таком месте. — Пожалуйста, открой дверь. Мне жаль, ладно? Потребовалось больше, чем несколько попыток, чтобы открыть цепной замок. Его глаза не фокусировались, а пальцы отказывались сжимать защелку, и Локи знал, что что-то не так. Тем не менее, он не мог понять, что делать с зарождающимся беспокойством, которое усиливалось с каждой вибрацией двери. — Томми, — выдохнул Старк в ту минуту, когда дверь немного приоткрылась. — Томми, я так рад, что – черт. Что с тобой случилось? Локи удалось еще раз взглянуть вниз и обнаружить, что одеяло прочно сидит на его плечах. Старк, с другой стороны, выглядел определенно растрепанным. Его глаза были налиты кровью, кожа красная, а толстовка помята. Несмотря на тусклый свет в коридоре, Локи мог различить спутанные сальные волосы и непарные носки на ногах. По правде говоря, смертный выглядел почти так же ужасно, как Локи себя чувствовал. Локи, отвлекшись, не сразу понял, что Старк ждет его ответа. — Понедельник? — запоздало прохрипел он. — Что? Нет, сегодня суббота, — Старк даже не попытался скрыть ошеломленный взгляд на его рваное одеяло. — Томми, ты заболел? — Конечно, нет, — Его непреклонность вызвала у Локи желание закашляться, и он не мог долго сдерживаться. — Я не подвержен таким смертным недугам, — заявил он, отдышавшись. Губы Старка дернулись, хотя его взгляд стал еще более пристальным. — Эй, как думаешь, я могу зайти на минутку? Наверное, нам не стоит разговаривать в коридоре. Конечно, он был прав, но Локи не радовала мысль о том, что Старк войдет в его квартиру. Беглый взгляд за его плечо обнаружил разбросанные по полу различные предметы мокрой одежды и дорожку воды, ведущую к кровати. За этим была ощутимая нагота его жилища. Больше всего он желал избежать суда, который начнется, как только Старк увидит пустые полки на его кухне, редкие предметы одежды в его шкафу и полное отсутствие личных вещей. Надвигающаяся жалость будет больше, чем он мог вынести. Но Локи также не любил говорить там, где его могли услышать любопытные соседи. — Только на пару минут, — наконец позволил бог, хотя его горло протестовало против попытки заговорить. У Локи не было ни стола, ни стульев, но оставаться на ногах было не в его силах. Он пробрался через ограниченное пространство пола к кровати, головокружение и тошнота преследовали его на каждом шагу. Дрожь, сотрясавшая его тело, продолжала усиливаться, как бы плотно он ни закутывал плечи в одеяло. Его взгляд застал Старка, замешкавшегося у входа в его квартиру, блуждающего взглядом по тесным стенам комнаты. Его глаза нашли бесчисленные трещины, усеивающие стены, отслаивающуюся краску, нехватку мебели. Это было все, чего так боялся Локи. — Чего ты хочешь, Старк? — потребовал он совершенно неустрашающим каркающим голосом. — Ну, я хотел извиниться, — объяснил изобретатель, с явным нежеланием поворачиваясь к Локи. — У меня есть объяснение вчерашнему вечеру, и я надеялся, что ты дашь мне шанс – ладно, Томми, ты, типа, супербольной. Локи выпрямился, где он лежал, наклонившись в сторону, и тут же поддался новому приступу кашля. Как только он начался, остановить его стало почти невозможно. Он согнулся пополам, натянул одеяло на рот, задыхался; все же он не мог остановиться. Его зрение затуманилось, а легкие напряглись, и, наконец , ему удалось сделать вдох достаточно глубокий, чтобы успокоить свое дрожащее тело. Когда он собрался с силами, чтобы раздвинуть свои липкие ресницы, он обнаружил Старка, стоящего на коленях перед ним на потертом ковре, руки которого трепетали недалеко от содрогающихся плеч Локи, почти касаясь. — У тебя есть термометр, Томас? — спросил Старк, его голос прозвучал мучительно нежно в полной тишине. Локи вытер глаза уголком одеяла. — Я не хочу. — А как насчет лекарств? Тебе нужен Тайленол или что-то в этом роде. Локи боролся с жалким желанием сгорбиться, — Нет, Старк. У меня ничего этого нет. Старк поджал губы. — Тогда салфетки? Изможденному разуму Локи потребовалось мгновение, чтобы сообразить. — Под раковиной в ванной. Кончики пальцев быстро коснулись его колена, но тут же отступили, прежде чем Локи успел обдумать, что он чувствует по поводу этого контакта. — Я сейчас вернусь, ладно? Просто держись. Конечно, у Локи не было выбора, кроме как терпеть. Тем не менее, он не мог вынести, наблюдая реакцию Старка на ванную. Смертный обнаружил бы единственное рваное полотенце на вешалке, пятна, разлитые по плитке, которые часы мытья не смогли удалить, и кран, который отказывался давать что-либо, кроме прохладной воды. Скривившись, Локи пополз по матрасу, пока не смог свернуться на боку и прижать колени к своему бурлящему животу. Норны, он болел. Скрип половиц возвестил о возвращении зависания, которое он презирал. — Я предполагаю, что ты имел в виду дополнительный рулон туалетной бумаги, когда говорил о салфетках? Локи рискнул едва заметно кивнуть. Пока он отказывался поднять глаза, он мог избежать подтверждения неумолимой жалости, которая была столь очевидна в голосе Старка. Когда Старк снова заговорил, его голос, казалось, был на одном уровне с головой Локи. — Слушай, Томас, я понятия не имею, что нужно делать. Ты должен мне немного помочь, ладно? Локи согласился приоткрыть один глаз. — Я в порядке, Старк. Я вернусь на работу в понедельник. Смертный оскорбленно фыркнул, прежде чем медленно потянуться ко лбу Локи. Обычно бог мог бы отказаться от перспективы, чтобы кто-либо – не говоря уже о его величайшем враге – коснулся его лица, но Старк так прозрачно передавал каждое его движение, что тело Локи не смогло воспринять угрозу. Мозолистые пальцы, прикасающиеся к его разгоряченной коже, были на удивление нежными. — Я не заболеваю, — настаивал Локи, даже наклонившись к приятной прохладе прикосновения. — Конечно, нет, — согласился изобретатель, сильно закатывая глаза. — У тебя просто одновременно сильный кашель, насморк и случайная лихорадка. — Именно так, — согласился Локи, снова уткнувшись лицом в подушку. — Эй, мы теперь друзья, помнишь? Я знаю, что мы не так давно знакомы, но друзья для меня – своего рода ценный товар, — Кровать прогнулась, когда Старк приблизился к нему. — Просто позволь мне помочь, Томас. Пожалуйста? Усилия по поддержанию концентрации быстро становились невыносимыми. Очередной приступ кашля заставил Локи сжаться еще сильнее, уткнувшись лбом в колени в бесплодной попытке облегчить скручивание легких. Внезапное давление на губы заставило его вздрогнуть, но, бросив взгляд сквозь ресницы, он увидел Старка, протягивающего ему горсть дешевой туалетной бумаги. — Я знаю, что ты гордый парень, — прошептал Старк, как только кашель Локи стих достаточно, чтобы он смог откинуться на матрас. — Ты долгое время полагался на себя, но теперь ты не один. Просто позволь мне купить тебе несколько вещей – градусник, лекарства, может быть, несколько одеял. Ты даже можешь отплатить мне, если тебе станет лучше. Иногда Локи не мог не задаться вопросом, не повлияла ли на него эта связь, которую спора создала между ними. Что-то в нем восстало, когда он увидел, как Старк умоляет. Это было слишком жалко и смертно для Энтони Старка, человека, который, несомненно, был на много лиг дальше бесчисленных мирских существ, населявших это царство. — Ты купишь чай? — спросил Локи, прежде чем успел подавить ребяческое желание, зародившееся в его горле. — Конечно, я сделаю это, — согласился Старк голосом, дрожащим от неоспоримой теплоты. — Какой ты хочешь? Локи натянул одеяло так, что оно скрыло большую часть его лица. — Любой. — Я попрошу Хэппи подобрать ассортимент, — Старк хрюкнул, вставая, и его колени громко хрустнули на фоне скрипа труб на потолке. — Не возражаешь, если я загляну к тебе на кухню? Если Хэппи все равно пойдет в магазин, мы могли бы заодно и закупиться для тебя. Ты можешь застрять здесь на некоторое время. Локи уткнулся носом в подушку. — Прошло уже некоторое время с тех пор, как у меня была возможность сходить за продуктами. — Вполне понятно, — с энтузиазмом воскликнул Старк, шагая по кухне. — Мы сэкономим твое время. Застонав, Локи перевернулся на другой бок, чтобы избежать откровения о пустых шкафах и пустом холодильнике. По правде говоря, он обычно оставлял холодильник отключенным, не желая тратить энергию, необходимую для его питания, когда полки так часто пустовали. Он отстраненно слушал, как открываются и закрываются ящики, но Старк, казалось, был больше поглощен набором текста на своем телефоне, чем выражением своей обязательной жалости. Как ни странно, ритмичное постукивание по экрану было достаточно успокаивающим, чтобы заставить Локи дрейфовать. Через некоторое время он обнаружил, что находится на грани бессознательного состояния, даже когда Старк шагал взад и вперед по скрипучему полу. Это было непонятно, но Локи почти чувствовал себя довольным. — Эй, Томас, — крикнул Старк, вырывая Локи из объятий очередного кошмара. Беспричинное повторение полного имени его альтер эго начинало раздражать. — Где ты стираешь? Твоя одежда все еще довольно мокрая. Локи старался удержать тело неподвижным, даже когда кровать опасно прогибалась. — Я стираю ее вручную, — пробормотал он, не открывая глаз. Если бы он избегал любого движения, возможно, он смог бы предотвратить агонию, нарастающую в его висках. Пальцы Старка снова затрепетали у его лба, и Локи обнаружил, что прижимается к прохладной ладони, — Хэппи идет в магазин. Ничего, если он возьмет с собой твою одежду, когда отвезет тебе продукты? Бог задумался на мгновение. — Очень хорошо. Пальцы Старка еще не успели оторваться от его кожи, но Локи не мог заставить себя беспокоиться. Любое отвлечение было предпочтительнее все более сильного бурления в его желудке. — Томас, — рискнул изобретатель через минуту, голос его теперь был явно напряженным. — Как думаешь, ты мог бы открыть глаза на минутку? Я должен тебе кое-что показать. Зловещий подтекст просьбы заставил Локи попытаться. С некоторым усилием ему удалось раздвинуть веки, открыв тонкую линию губ Старка и углубляющуюся морщину между бровями. Несмотря на явное недовольство Старка, внимание Локи привлекли предметы в его руках. В левой руке у него был дешевый пластиковый телефон Локи. Шторм, очевидно, нанес ущерб устройству, судя по влаге, скопившейся за хлипким экраном, но Локи не мог выразить скорбь по поводу его кончины. Он купил телефон только для того, чтобы устроиться на работу и участвовать в телефонных собеседованиях. На самом деле ему никто не звонил. Но предметом в правой руке Старка был его MP3-плеер. И он был полностью уничтожен. Большинство выходных Локи проводил в библиотеке, заряжая музыкальный проигрыватель и скачивая аудиофайлы. Недавно он даже раскошелился на пару дешевых наушников, заметив, что функция шумоподавления позволяет полностью отключиться. Погружение в великолепие Моцарта, Бетховена и Дебюсси способствовало возрождению его здравомыслия после прибытия на Мидгард. В оазисе классической музыки Локи мог притворяться, что он все еще наивный принц, который не ждал ничего, кроме как тайком улизнуть на частные уроки магии с Фриггой. К своему стыду, Локи почувствовал, как его подбородок начал дрожать. Зрение затуманилось, он потянулся дрожащими пальцами, чтобы вырвать музыкальный проигрыватель из рук Старка. — Я могу купить тебе новый, Томми, — заверил его Старк, но попытка утешения звучала так далеко по сравнению со звоном в ушах Локи. — Чёрт, как насчет лучшей модели? Я думаю, что Stark Industries раньше производила.. — Мне не нужен еще один плеер, — прервал его Локи. Бог провел по экрану, теперь деформированному водой, дрожащим указательным пальцем. Как бы яростно он ни моргал, его зрение отказывалось проясняться. — Тогда позволь мне принести тебе что-нибудь еще, — настаивал Старк. — StarkPhone сделал бы эту штуку совершенно излишней.. — Я хочу пить, — Локи спрятал MP3-плеер под складками одеяла и еще сильнее прижал колени к ребрам. — Может, ты принесешь стакан воды из кухни. Старк колебался, и у Локи не было сил догадаться, почему. — Я не видел фильтра для воды. — Водопроводная вода, — уточнил Локи сквозь не эластичные губы. — Из раковины. По комнате послушно раздались торопливые шаги, но Локи не мог распознать ничего, кроме искры облегчения. По правде говоря, его тело начинало ощущаться таким далеким. Возможно, это была постоянная тошнота, которая так сильно напоминала отравление, или агония в голове, которая напоминала об утрате его автономии, или даже боль в горле, которая напоминала ему о некоторых сексуальных муках, которые лучше было бы оставить забытыми. Конечно, можно было бы приписать это нарастающее онемение утрате его музыкальной связи, но это была идея, которую Локи отказывался рассматривать. Конечно, он мог бы выдержать потерю чего-то столь незначительного, как развлекательная система Мидгарда. Несмотря на это, Локи вонзил ногти в мясо своих ладоней и уставился сквозь дымчатую пленку, покрывающую его глаза, на водяные знаки на потолке. Он вычерчивал чудовищные фигуры из различных пятен и линий, пытался сделать все, что мог, чтобы оставаться в настоящем. Несмотря на все его усилия, дыхание становилось все более тяжелым, и грозило вызвать новый приступ кашля. Пот заставлял тяжелые складки одеяла прилипать к коже, пока Локи не испугался, что задохнется. — Я не смог найти лед, — вмешался Старк, — но вода из раковины стала довольно холодной. Это нормально? Как бы Локи ни старался, ему не удалось найти в себе силы ответить чем-то большим, чем серией прерывистых вздохов. — Томас, ты можешь посмотреть на меня? Локи едва мог дышать. Матрас неожиданно накренился, но Локи не смог заставить себя разобраться. — Я почти уверен, что у тебя паническая атака, Томас. Если бы он не умирал, Локи, возможно, выдал бы самую презрительную усмешку. В своем нынешнем состоянии он издал хрип, который можно было бы великодушно назвать смехом. — Я знаю, это не похоже на то, но ты можешь дышать. Попробуй сравниться со мной. Каждый мускул Локи был охвачен протестами, которые он не мог сформулировать. Отчаявшись, он возился со смятым углом одеяла, пока не нашел руку Старка. Его ногти врезались в хрупкую плоть, но тем не менее теплая тяжесть опустилась на его бок. Это почти отвлекло его от быстрого биения сердца в ушах. — Ты сможешь, Томас. Я знаю, ты сможешь. К сожалению, Локи был почти уверен, что все наоборот. Твердая рука нашла его поясницу и нажала с нужным усилием. — Просто попробуй. Пожалуйста? Он пытался, но воздух отказывался наполнять его сморщенные легкие. Его тело боролось с желанием дышать и кашлять, и Локи не мог этого вынести. За свою долгую жизнь Локи бесчисленное количество раз думал, что находится на грани смерти, но он точно знал, что это последнее унижение – то, как он встретит свой конец. Локи почувствовал, как вдалеке руки обвили его спину и подняли его, пока его нос не уперся в щетинистую кожу. Нежные пальцы начали гладить его по голове – это было приятным отвлечением посреди неминуемой смерти. — Видишь, как я дышу? — спросил Старк, прежде чем сделать вдох настолько преувеличенно, что в другом контексте это могло бы показаться оскорбительным. — Просто следуй за мной. Через минуту тебе станет лучше. От унижения у него защипало глаза, но Локи был в отчаянии. Грудь Старка равномерно поднималась и опускалась под его щекой, и Локи отчаянно пытался синхронизировать свои учащенные вдохи с темпом. Через мгновение ладонь на его спине начала успокаивающе потирать круги вдоль позвоночника. На самом деле, это было приятно. — Эй, хочешь услышать не очень смешную историю? Локи позволил блуждающей ладони упереться в источник тепла в груди смертного. По какой-то причине он обнаружил, что кивает. Вторжение незначительного веса на его голове заставило Локи вздрогнуть, но беглый взгляд обнаружил щетинистый подбородок Старка, зацепившийся за висок. Каким-то образом это не вызвало ни малейшего трепета, которого он так боялся. — Позволь мне рассказать тебе историю о том, как Тони-ублюдок забыл о своем не-свидании с одним потрясающим парнем по имени Томас, — Старк, должно быть, правильно истолковал его всхлипывание как насмешку, которую он намеревался произнести, потому что смертный продолжил с легким намеком на улыбку в голосе. — Обычно мы зовем его Томми, но сейчас он становится Томасом. С некоторым усилием Локи сделал затрудненный вдох. Как по часам, в горле у него застрял кашель, перекрывая дыхательные пути, и Старк притянул его к себе. Несмотря ни на что, это движение вызвало странное чувство безопасности. — Тони-ублюдок всю неделю с нетерпением ждал своего не-свидания с Томасом. У него были грандиозные планы провести марафон фильмов о зомби и надрать Томасу задницу в зомби-выживании в Left 4 Dead 2. Это должно было быть великолепно. Это звучало заурядно и утомительно, и Локи не мог не тосковать по вечеру товарищества, которого он лишился. — А потом Тони-ублюдок застрял в командировке. Один из его друзей пострадал на тренировочных упражнениях, превратившихся в миссию, и это была вина Тони-ублюдка, — Нос Старка оказался в сальных волосах Томаса. — Я не послушал. Я рванул вперед, увидел блестящую штуку, погнался за ней. Один из моих товарищей по команде поплатился за это. Локи сделал еще один дрожащий вздох. Запах моторного масла, лесного ореха и намек на кислинку, который он узнал из столетий посещений таверны, пропитал заложенный нос. Конгломерат запахов вызвал своеобразный успокаивающий эффект, который не мог не преследовать Локи. Когда он прижался ближе, руки, обхватившие его талию, напряглись. — Я провел весь день в своей мастерской, напиваясь до беспамятства, как последний придурок. ДЖАРВИС не может прерывать меня, когда я это делаю, даже ради тебя, — Давление вокруг его ребер постепенно усиливалось. — Я просто.. я увлекся попытками улучшить свой костюм. Он все еще недостаточно хорош. Мне нужно сделать его лучше – сильнее. Сквозь надвигающуюся дымку, затуманивающую его разум, Локи обнаружил, что он понимает это. Он провел столетия, оттачивая свою магию, пока она не стала продолжением его самого. Желание Старка улучшить собственную броню после неудачи было более чем разумным. — Я проснулся несколько часов назад, протрезвел и вспомнил, какой я неудачник. Хэппи, наверное, нарушил все правила дорожного движения, пока добирался сюда, но мне нужно было все исправить. Под его ухом извивалась спора. — Мне так жаль, Томми. Ты был всем, о ком я мог говорить в течение нескольких дней. Не могу поверить, что я забыл. Локи был болен, но какая-то часть его пыталась смягчить страдания в голосе смертного. — Я не расстроен, Святой Антоний. — Ты должен быть, — настаивал изобретатель, заметно потемнев в голосе. — Ты должен быть в ярости на меня. Я всегда так делаю. Я никогда не думаю ни о чем, кроме себя. Я всегда.. Простое прочищение горла прервало поток самоупреков Старка. — Есть ли еще вода? Через несколько томительных секунд к его губам прижался пластиковый стакан. — Пей медленно, — предупредил инженер. — Я не хочу, чтобы ты подавился. Это было указание, которому Локи не мог подчиниться. Его горло горело с каждым хриплым вдохом, а легкие содрогались от сдерживаемого кашля. Все, чего он хотел, это пить, пока его пещеристый живот не откажется удерживать еще одну каплю. — Скоро придет Хэппи. Тебе станет лучше, когда ты примешь лекарство, — Нежные пальцы убрали влажный локон с его лба. — Мне кажется, твоя лихорадка усиливается. Последующие попытки Старка высвободиться из хватки Локи сопровождались толчками, но бог цепко держался за складки толстовки MIT под его щекой. Теперь, когда непосредственная опасность миновала, его тело качнулось головой вперед к брумальным низинам, и Старк чувствовал под собой возвышенное тепло. Что еще важнее, гул тепла в центре груди Старка смягчил маслянистое прикосновение споры к его щеке. Локи не хотел добровольно отказываться от этого шаткого чувства защищенности. После нескольких попыток побега Старк решил маневрировать, пока они не оказались прислоненными к стене. — Классическая музыка – это ведь твоя стихия, да? Посмотрим, получится ли у нас составить плейлист. Успокаивающие ноты Claire de Lune были более чем достаточны, чтобы увлечь его ко сну. Когда Локи проснется, его конечности, возможно, не будут такими тяжелыми. После дней беспокойных ночей бог не мог не ждать с нетерпением настоящего отдыха, даже если это означало изоляцию в объятиях его злейшего врага. К сожалению, его передышка длилась недолго.