Ничтожество

Льюи Хейвен

— Ты когда-нибудь задумывался, что из себя представляет Особая способность? — пока мы шли по полю, уже, кажется, несколько часов, Джефф пытался объяснить мне что-то, что… не поддаётся осознанию. — Разве это не то, чем я являюсь… ну, или, скорее, идея моей силы? — хмыкнув, я ответил вопросом на вопрос. — Отчасти так и есть. Любому Иному будет понятно, что Особая способность это нечто, принадлежащее исключительно ему. Отсюда и следует её уникальность и не повторимость, — кивнув, сказал брат, — И, раз уж ты сумел услышать о Именах, то должен быть готов к осознанию того, что на самом деле… ох, снова? Он прервался, когда увидел что я чуть не споткнулся на ровном месте после его слов про Имена. Сознание по-прежнему с трудом справлялось с подобным знанием, которое для обычных людей показалось бы простым, не таящим за собой никаких секретов, словом. Но вот для меня, да и любого Иного, это совсем не слово, а… целый мир. Сокровенное таинство, скрывающее в себе нечто древнее и глубокое, и настолько же обширное, невероятное. Это не что-то, связанное с философией или прочими человеческими мысленными экспериментами. Нет, совсем нет. Это нечто, напрямую связанное с секретами мироздания и с принципами, по которым оно существует и функционирует. Что странно, поскольку… — Прости… это тяжеловато, — виновато улыбнулся я, вздыхая и вновь возвращая себе привычный темп ходьбы. — Я прекрасно тебя понимаю, — кивнул Джефф, — Что же, времени у нас достаточно, так что можешь пока передохнуть. Его слова показались мне довольно странными. Как это — достаточно времени? Сейчас, идя по этому полю столь медленно, меня уже чуть ли не разрывало на части от ощущения, что каждая секунда будет стоить слишком многого. Многих сотен тысяч жизней, всего привычного мира, шансов на исправление уже случившихся событий… — Нет, расскажи, — твердо сказал я, не желая откладывать на потом. — Ты не выдержи… — Выдержу, — наши взгляды столкнулись, и на мгновение мне показалось, что меня прямо сейчас разрежет на кусочки. Однако это эфемерное наваждение исчезло также быстро, как и появилось. Я просто пропустил его сквозь себя, не оставив ни капли этой угрозы в своём разуме. А затем в глазах брата я разглядел удивление. После чего он улыбнулся. — Ну хорошо, вижу, воля твоя крепка. Теперь понятно, почему они не сумели сломать тебя за эти годы, — сказал он. — У них почти получилось. Ты даже представить не можешь, что я ощутил, когда увидел как вас всех убивают, — вздрогнув при воспоминании о событиях двенадцатилетней давности, сказал я, — Если бы не оставленные тобой подсказки, я, наверное, не смог бы выдержать. — Ага. Что же, раз ты считаешь, что готов, то я продолжу. В общем-то, по тому что я сейчас ощущаю, я могу сделать вывод о том, что Особая способность — это лишь осколок той силы, что владеет любой, имеющий Имя. Раньше я считал обычных людей никем из-за их низкой связи с реальностью, но когда я проходил мимо них, то отчетливо ощущал… подобие опасности. Словно ещё один шаг, и я вторгнусь на чужую территорию. Посягну на свободу. И я мог бы так сделать, и эти люди мне ничего не сделали бы — эта угроза такая же эфемерная, как и их существование ввиду низкой связи с реальностью. Но у них у всех, Лью, есть Имя, — говорил он более чем серьёзно, а я же с усердием старался переварить новую информацию, которая буквально разрушала меня изнутри, при попытке её осознать. — Получается… — Да ничего не получается. Они по-прежнему не являются Иными, но у каждого из них есть потенциал. Безграничный и до жути реальный потенциал. И глядя на каждого из них, кто даже не пытается его раскрыть, я… — он замолчал, явно пытаясь подобрать нужное слово. — Испытываешь отвращение? — предположил я. — Нет, совсем нет, Лью, — покачал головой брат, — Даже сила обычных Иных рушит баланс этого мира, ставя его на грань, при переходе которой всё может исчезнуть. А если они услышат свои Имена, то… мне страшно представить, что может произойти, если они все их услышат. — Обычные Иные? Разве мы настолько опасны? — А ты сам как думаешь? Или мне напомнить тебе о твоих мечах, состоящих из разорванной реальности? То-то и оно… — Кстати, а что насчет реальности? Разве связь с ней — не основа сил Иных? — возник у меня интересный вопрос, и хоть я его задал, но всё же не думал, что полностью готов к возможному ответу. — Всё верно, — лишь улыбнулся Джефф, после чего перевёл взгляд в сторону, куда мы шли и воскликнул, — О, пришли! И правда, впереди, на горизонте, уже маячил знакомый мне домик, принадлежащий Кровавому Художнику. — Кстати говоря, он разве не умер? Почему тогда это место вообще существует? — снова задал я вопрос. — Ну, если бы он умер, то этого места не стало бы. Дальше сам догадаешься? — с ухмылкой ответил брат. За что тут же получил несильный подзатыльник, чуть не пропахав своим лицом землю, но вовремя подставивший руки во время падения. — Эй! — возмутился он. — А нехрен над старшими потешаться! — проходя мимо него, сказал я. — А зачем так сильно-то? Чёрт, теперь синяк будет… — потирая затылок, сказал Джефф. Ох, точно, он ведь в человеческом теле! Хорошо я додумался быть осторожным, так бы и убил ненароком… — Сам виноват, — фыркнул я. Вскоре мы дошли до дома, что выглядел помесью особняка с жилищем неандертальцев. Крайне древний дизайн, даже я, далёкий от искусств, мог понять это. С другой стороны, выглядел он весьма строго и внушительно и напоминал собой тот самый заброшенный особняк из фильмов ужасов. Да хоть из того же «Оно». За исключением того, что окна были целы, стены чисты, двери невыбиты. Ох, поправочка — Джефф, вместо того чтобы постучаться, как нормальные люди, пинком выбил входную дверь, заходя внутрь. — Эй, ты чего! — сказал я ему вслед. А вместе со мной тоже самое сказал и владелец дома, наблюдавший за нами через окно. Я забежал в дом следом за Джеффом, и застал довольно необычную картину, ведь Хелен я помнил совсем другим. Если раньше он был похож на богатого и довольного жизнью человека, пусть и не без синяков под глазами, то теперь я видел лишь побитого жизнью, покрытого шрамами мужчину с пивным животом, одетого в обноски, немногим лучше чем те, которыми обладал Джефф. — А ты изменился… — слегка разочарованно сказал Джефф. — Ну, знаешь ли, в мире такой пиз- Договорить ему не дал детский кулак, впечатавшийся прямо в скулу Хелен, и отбросивший его в другую комнату. Приземлившись на стулья, он с лёгкостью их разломал. А после послышались болезненные стоны. — Урод! Вместо того, чтобы бухать эти двенадцать лет, ты мог бы помочь Лью! — прорычал Джефф. — Брат, ты чего? — удивился я, не понимая, почему он себя так ведёт. — Помолчи! — отмахнулся он от меня, — Почему вы все, мать вашу, не можете сделать всё, что от вас зависит, чтобы предотвратить, так тобой называемый, «пиздец»? — Ты не понимаешь, я ничего не мо- — Не смей этого произносить! — прорычал Джефф, — Твою ма-а-ать! — говоря эти слова, он схватился руками за голову и впился пальцами в свои волосы, отворачиваясь от поднимающегося на ноги Хелен. — Прости, — сказал он, потирая щеку, на которой уже образовался синяк, — На самом деле, я сделал даже больше, чем от меня требовалось — спас огромное множество Иных, укрыв их в своих картинах. Но на то, чтобы освободить Лью от шипов, у меня попросту не хватило сил. Джефф промолчал, с грустью взглянув на меня, а затем уперся спиной в стену и сполз по ней на пол. И только сейчас я понял, насколько сильно брат волновался обо мне. Он ведь… чёрт возьми, он даже отказался умереть, чтобы придти и вытащить меня из передряги, из которой своими силами я бы никогда не выбрался! К тому же, раз сейчас он даже Иным не является, находясь в теле ребёнка… — Джефф, ты… — произнёс я, а мой голос предательски вздрогнул. Подойдя к нему и присев на корточки, я опустил руку на его голову и взъерошил ему волосы, попытавшись выдать самую тёплую улыбку из тех, на что был способен. Джефф опустил руки и недоумённо взглянул на меня. — Прости, — с горечью произнёс я, — Из меня вышел совсем непутёвый старший брат. В конце концов, это я должен был тебя защищать, и не допустить твоей смерти. Но я обещаю — больше тебе не придётся обо мне волноваться, и больше я не оставлю тебя наедине с этим ужасом одиночества. Он прикрыл глаза, опустив голову вниз, и некоторое время молчал. Я же ждал ответа, никуда не торопясь. Я знал, что он ответит мне. Нужно было только подождать. — Твои воодушевляющие фразы всегда выходили хреново, — улыбнулся Джефф, поднимая свой взгляд на меня, — Но, чёрт возьми, я верю им. Я усмехнулся, и поднялся на ноги. Вслед за мной встал и брат, и мы, переглянувшись, одновременно уставились на Хелен, думая, кажется, об одном и том же. — Спас множество Иных? — одновременно спросили мы недоумевающего художника. Хотя он, казалось, был рад нашей компании. Видимо, на нём одиночество и осознание того, куда катится этот проклятый мир, сказалось не меньше, чем на нас с Джеффом. — Кха-кха, — прокашлявшись, Хелен всё же отошёл от недоумения, и начал говорить, — Да, верно. У меня не было слишком много времени, поэтому я заточил каждого в отдельную картину, используя максимум своих сил и даже более того. — Хм… твои слова звучат так, словно скоро нас будет ждать «но»? — поинтересовался я. — Всё верно. К сожалению, из-за этого я не способен освободить их своими силами, как бы парадоксально и глупо это не звучало, — виновато сказал Хелен. — И как так вышло? — поинтересовался брат. — Да чёрт его знает. Засунул из в картины, а вытащить не могу. Чувствую, что могу им навредить. Поэтому и бездействую, по сути, — вздохнул он. — Значит, ты их вытащить не способен, а… — Я думаю, своя способность намного превосходит мою собственную, — сказал Художник, — Поэтому прошу тебя помочь мне с этим. В конце концов, нельзя их так просто оставлять там. — Тогда показывай, — пожал плечами брат. Так мы и прошли до подвального помещения, вход в которое был сбоку от дома Хелен. Достаточно просторный, чтобы вместить в себя десяток крупных машин, этот зал был заставлен холстами с различными картинами, и запечатлёнными на них Иными. Кто-то был ранен, кто-то выглядел испуганным. В чьих-то глазах пылала ненависть, в чьих-то — жажда битвы и крови. Некоторые из них выглядели опечаленными, словно потеряли что-то, или кого-то важного. Их было много. Около сотни Иных, большую часть лиц которых я не помнил. — А они зачем… — начал говорить я, показывая пальцем на три холста, стоящие рядом. Знакомые мне парни и одна девушка, были запечатлены на них. — Ну не оставлять же их? В конце концов, мотивация у них не сказать, чтобы сильная, и если провести диалог, то я уверен, с ними можно найти общий язык, — пожал плечами Хелен. — Ты правильно сделал, — вдруг произнёс Джефф, с удивлением вглядываясь в лицо девушки, — Но насчет мотивации ты неправ. Я её помню. Когда-то давно, во времена Безумия, я убил её сестру на её же глазах. Думаешь, она сможет меня за это простить? — вопросительно посмотрел он на Художника. А тот сглотнул слюну и виновато улыбнулся. — Ну, попытаться-то стоит? — с улыбкой спросил он. — Стоит. Она стала сильной, если я правильно помню. Да и в грядущей войне нам понадобятся все возможные силы. Сказав это, он не дал никому из нас что-либо сказать. Вздохнув, он положил руку на рапиру, смешно привязанную к обноскам одежды. Когда же он обхватил её рукоять, вокруг него вспыхнула сила, и что-то, как будто, коснулось меня в этот момент. Как если бы внутри меня был орган, отвечающий за восприятие энергии, и кто-то в буквальном смысле обхватил бы его чем-то, что похоже на энергию, но как будто ею не явлеяется. Как твердая вода, не являющаяся льдом. Как раскалённая магма, источающая холод. Как свет, источающий тьму, что в этот же момент вырвался из ауры Джеффа, окружив его оружие. А затем, картина с девушкой, идущей куда-то по лестнице, направленной бесконечно вверх, была рассечена, и начала сгорать в этой тьме, покрываясь коркой из серебра. И после этого, в вспышке света и тьмы, на месте рассечённой картины возникла девушка средних лет, с длинными чёрными волосами, строгими чертами лица, одетая в потрёпанный боевой костюм. Возникнув в воздухе, она чуть было не упала на землю, однако Джефф подхватил её на руки, и мягко опустил на пол, вглядываясь в её лицо. Я же, на всякий случай, приготовился к битве. Вдруг она решит напасть? — Она без сознания, — цыкнул Джефф, после чего обернулся на Хелен, — Можешь создать помещение, куда можно будет уложить её и всех остальных? — Да… — слегка шокированно глядя на моего брата, сказал Хелен, — Да, сейчас, — после чего поспешил к одной из стен зала. — Как она? — поинтересовался я. — Вроде бы жива, — пожал плечами Джефф, — Думаю, через пару часов проснётся. — Хорошо, если так, — кивнул я, — У нас будет время, чтобы придумать, как уговорить её не нападать на нас… — Моей силы будет недостаточно? — хмыкнул брат. — Ты же сам сказал, что убил её сестру. Наверняка, она готова отдать жизнь, чтобы убить тебя. — Хреново. — Хреново, — согласился я.

***

Джейн Ричардсон

Пробуждение оказалось для девушки самым настоящим испытанием. Совсем недавно, вот уже как семь лет… по крайней мере, именно на семи годах она устала считать. Огромное количество времени, растянутое в вечности она провела, бесконечно поднимаясь по лестнице, ведущей куда-то вверх. Иногда, спускалась вниз, разгоняясь под действием гравитации до невероятной скорости. Но каждый раз оказывалась в самом начале пути, словно и не двигалась никуда. И вовсе не потому, что лестница имела одинаковые ступени, а неоднородная пустота вокруг не позволяла понять, как далеко ты перемещаешься. Нет, вовсе нет. Дело было в том, что само пространство оказалось довольно ограниченным — Джейн уже измеряла его, и не один раз, и пришла к выводам, что вверх и вниз лестница растягивалась всего на шесть десятков и шесть метров. Шириной же пространство оказалось ещё уже — не превышало пяти метров. И, что самое неприятное, оно было закольцовано во всех направлениях. Поднимаясь вверх, Ричардсон оказывалась в самом низу. Идя направо — выходила слева. И всё это, но наоборот. Первые дни она не понимала, как могла оказаться здесь. Вот — оказалась в плену у Слендермена вместе с Тоби, но не успел он дать какие-либо указания, которые хотел им дать, судя по его словам, как в мире воцарился настоящий хаос. Небо окрасилось в алый из-за двух сверх ярких кроваво-красных звёзд, на небосклоне занимавших размеры, ничуть не уступающие Луне. А затем Слендермен исчез, оставив их подвешенными за его щупальца. Но те тоже вскоре пропали. Вокруг послышались взрывы, шум битв, крики и стоны умирающих где-то далеко людей. Слух Иных при желании позволял слышать всё, что происходило на многих и многих десятках километров от них… А затем, всего через несколько десятков секунд, всё померкло, и Джейн оказалась на лестнице. Следующие месяца она провела, пытаясь собственной силой разрушить это странное, такое небольшое пространство. Если тот парень, брат Лью, был способен создать мечи из разорванного пространства, то почему она не может? Как оказалось, потому-что это измерение оказалось прочнее всего, с чем девушка сталкивалась ранее. Даже её безумно огромной связи с реальностью оказалось недостаточно, чтобы создать что-то большее, чем трещина, размером в три сантиметра. Которая ещё и исчезала через пару секунд. Следующие годы она пребывала в непонятном состоянии, то в порывах гнева пытаясь при помощи бега выбраться хоть куда-нибудь. То из-за нахлынувшей апатии просто лёжа на одной из ступенек и смотря в бескрайнюю пустоту замкнутого пространства. Порой, она позволяла себе даже плачь, вспоминая все события своей жизни. Вспоминая семью, что обошлась с ней так несправедливо. Вспоминая сестру, которую взяла на воспитание, ведь родителей лишили родительских прав. Вспоминая, как она учила эту умную, до жути любознательную и бескрайне милую девочку, в остальное время стараясь заработать денег им на жизнь. Она ведь даже учёбой пожертвовала, решив, что судьба сестры намного важнее. А в итоге пришёл он и вся жизнь девушки скатилась в ад. Толку от тех денег, что она получила за то, что стала подопытной в эксперименте правительства США? Те сотни и сотни тысяч долларов стали… не более, чем простыми фантиками. Зачем они ей, если на её собственных руках погибла та, ради которой она отдала всё — свои амбиции, свою молодость, свою жизнь, свою душу. И в чьих руках. Молодого ублюдка, чьё лицо навсегда въелось ей в память. Стоило ожидать его появления. О нём говорили в новостях — он появился в их городе за неделю до того, как Джесси погибла. Стоило обеспокоиться этим, однако, получив огромную силу благодаря препарату с неприятным названием «Жидкая ненависть», она посчитала, что сумеет защитить сестру собственными силами. Не смогла. Потому и посвятила всю себя, чтобы найти эту мразь — Джеффа Вудса. Или Ходека. У него было много фамилий и прозвищ, но, всё же, самоым популярным из последних оказалось «Убийца». Иронично — убийце дали прозвище Убийца. С большой, мать их, буквы. Порой, на этой лестице грусть сменялась целеустремлённостью, за которой вновь приходил гнев. И так, цикл повторялся. Вновь и вновь. Вновь и вновь. Ричардсон уже было потеряла всякую надежду выбраться отсюда, когда проведенное здесь время обернулось самой настоящей вечностью. Но вот, совсем недавно мир вновь померк, и теперь, сквозь боль и жуткую слабость, она открыла глаза и увидела нечто, чему оказалась несказанно рада. Потолок. Она увидела потолок. Бетонный, без излишеств и чего-либо ещё. Простой, самый обычнцй потолок. Слегка сероватый. Местами беловатый. Где-то темноватый. Торчащие из него камешки оставляли тень от света лампы, который оказался непривычен глазу Джейн после столь долгого заточения. И воздух этот свежий, с примесью океанического бриза, целительный воздух. Это ли не рай? «Где я?..» — тут же задалась вопросом Джейн, и села на, как оказалось, кровати. Также оказалось, что она была укрыта шёлковым, довольно качественным одеялом. По уже въевшейся в сознание привычке, девушка тут же выпустила волну силы, чтобы определить размеры пространства. Однако сильно удивилась, когда энергия, проходящая сквозь пространство и время, не сумела вернуться обратно к ней. «Бесконечное?» — с удивлением для себя поняла Джейн. — Проснулась? — послышался слева сей-то юношеский голос. Обернувшись, она увидела, как на ещё одной кровати рядом разместился молодой мальчик, облачённый в подобие спортивной формы серого цвета. Кожа его была бела, как свет Луны на ночном небе, а волосы черны, как глубины космоса. Или, это от непривычки девушке кажется, что они поглощают окружающий свет, из-за чего выглядят настолько тёмными? От атаки Ричардсон сдержалась лишь по двум причинам — несмотря на схожесть с Джеффом, этот парень не мог быть им, поскольку… он не являлся Иным. От этого мальчишки совсем не исходило силы, которую Иные чувствуют, встречаясь друг с другом. И хоть опыт встреч с таковыми у Джейн был небольшим, но она быстро уяснила, как это работает. К тому же, Джефф не мог быть таким молодым. Даже в её памяти он был старше, чем этот малец. Второй причиной оказалось то, что в момент, когда Джейн подумала о атаке, паренёк ненавязчиво положил ладонь на рукоять меча, запертого в чёрных ножнах с серебряным узором. Вязью перетекающих друг в друга линий, образующих собой красивое фрактальное изображение. И в момент, когда он это сделал, что-то вокруг поменялось. Словно кто-то невидимый приставил клинок к её сердцу и горлу, как бы предупреждая — одно неверное движение, и она будет мертва. При всём при этом, Джейн совсем не ощущала в этом энергии. Конечно, потоков сил в мире Иных было бесконечное множество, но не было таких, которые нельзя ощутить. Особенно, когда их используют буквально на твоих глазах. Откуда обычный человек мог обладать чем-то, выходящим за понимание мира Иных? Один лишь факт угрозы, которую он создал таким простым движением, оказался достаточен, чтобы усомниться во всём, в чём за эти годы успела убедиться Джейн. — А ты сильна, — довольно сказал он, — Никто даже и не заметил бы того, как твоя сила пролетела сквозь этот мир, из-за её безумной скорости. Но я заметил. Хотела выяснить его границы? — К-кто ты? — прохрипела она. Говорить ей было непривычно, и потому слова давались с великим трудом. Когда она в последний раз говорила? Вечность назад… но, слава богам, она всё ещё не разучилась это делать. — А ты ещё не догадалась? — с печалью в голосе спросил… Джефф. И в тот же момент был вынужден рукой остановить ногу Джейн, что целилась в его голову. И у него это получилось, на удивление крайне легко. И это несмотря на то, что Джейн совсем не сдерживалась, разве что по привычке использовала Покой, чтобы не разрушить всё вокруг себя. — Я удивлён, что ты стала Иной, — сказал он, отодвигая ногу девушки в сторону и мягко улыбаясь, — Но почему ты не использовала Особую способность? Я чувствую, как она вибрирует внутри твоей сущности и… Развернувшись вокруг своей оси, Ричардсон вновь атаковала ребёнка, но теперь уже другой ногой. На сей раз она действовала гораздо быстрее, применяя Поток, но совсем забыла о Покое, из-за чего тут же проревел взрыв её мощи. Одеяло разлетелось вдребезги, как и кровать, на которой лежала девушка, когда по просторной комнате разнеслась ударная волна силы, поглощаясь на удивление через чур крепкими, и вряд ли такими уж «бетонными», стенами. Ведь будь они таковыми, то эта ударная волна легко бы их уничтожила. — И все же я был прав, решив разместить тебя в отдельной комнате. А то не хватало мне, чтобы ты убила нескольких Иных ненароком, — все также улыбаясь, сказал Джефф. А затем вновь положил ладонь на рукоять меча. Но на сей раз, вместо того, чтобы приставлять невидимое лезвие к сердцу и горлу, он, как будто, создал огромное давление. На плечи Джейн словно несколько гор свалилось, без каких либо преувеличений. А вслед за тем, и сама она упала на колени, слыша как хрустят её кости. Из носа и ушей потекла кровь, а затем Ричардсон и вовсе выплюнула кровавый ком изо рта, забывая, как дышать. Но уже через мгновение, растянувшееся для Джейн на целые минуты, давление исчезло, а мальчик отошёл в сторону, недовольно вздыхая. — Слушай, я понимаю, ты хочешь отомстить мне за то, что я сделал, — сказал он, — И я понимаю, что мне нет оправдания за то, что я сделал. Даже если я был Безумен, я не должен был творить то, что творил. И мои грехи теперь навечно со мной — я помню каждый из них. — Ты… думаешь, я прощу тебя?! — Нет, совсем нет, — с долей удивления в голосе, ответил он, — Но… ты знаешь, что сейчас в мире происходит? Он фактически уничтожен армией Залго, вторгнувшейся в нашу вселенную. — Залго? — опешила девушка, — Вселенную?.. — Долгая история, — махнул рукой Джефф, — Но кратко говоря, всё это время один злой Иной по имени Слендермен, — девушка, услышав это имя, вздрогнула, прекрасно понимая, о ком идёт речь — довелось встретиться… вечность назад, — Долгие годы собирал армию из Иных, чтобы противостоять другому Иному по имени Залго, который находился в другом измерении, но мечтал заполучить ресурсы нашей. В итоге первый проиграл, а второй правит всеми разумными планетами нашей вселенной. Как тебе такой расклад? Джейн задумалась. По крайней мере, сделала вид, что задумалась. Не станет же она верить в инопланетян, захватывающих вселенную? Бред какой-то. Тем более из уст того, кого желала убить больше всего, это звучало особенно ложно. — Я не могу тебе верить, — произнесла Джейн. — Я понимаю. Но я прошу тебя хотя бы дать шанс показать и доказать мои слова, — сказал он, после чего пошел на выход из комнаты, — Я буду ждать тебя наверху. Не убивай никого по пути, пожалуйста. И… как бы мне не хотелось этого признавать, но мне нужна помощь даже моих врагов. Ситуация и правда из ряда вон выходящая. И ушёл, оставив девушку наедине со своими мыслями. Было непохоже, что владея такой силой, ему был хоть какой-то резон врать девушке, да и на прожжёного интригана он совсем не был похож. Но она всё равно не верила ему, из-за чего, в конце концов, скрипнула зубами от гнева и поднялась на ноги. В конце концов, она увидела то немногое, что случилось до попадания в тот странный мир. Два алых глаза, смотрящих на Землю и, казалось, в глаза самой Джейн, из глубин космоса. Огромные, и не менее ужасающие. Прямо как вопли людей и вой битвы. Нет, Джефф, скорее всего, и правда не врал. Но вставать на его сторону? Разве могла Джейн так поступить, предать память своей сестры? Но она ведь уже знает про Безумие, Гаврил ей рассказывал об этом. — Гаврил… — прошептала Ричардсон, — Ты обещал, что мне хватит сил, чтобы победить его. И вот, я снова слабее… Оглядевшись, она убедилась, что более ничего и никого в комнате нет, да и то, что было, оказалось уничтоженным её собственной атакой. Следовательно, не было ни одной причины, чтобы оставаться здесь. Из зала куда-то в другое помещение путь вела самая обычная деревянная дверь. И она тоже почему-то не пострадала от той атаки Джейн. Любопытства ради она ткнула пальцем в дерево, усилив его Яростью, и вздрогнула от того, что кусок двери разлетелся на щепки. «Неужели это Джефф так подавил мою силу?» — подумала она, но уже без капли удивления. В конце концов, он был безумно сильнее, и не было ничего удивительного в том, что его Покой сумел сохранить эту комнату, — «Но ведь он ощущается как обычный человек… как это вообще возможно?» Немного подумав, и не придя к хоть какому-то вразумительному ответу, Джейн лишь пожала плечами и вышла из комнаты. Это, по всей видимости, оказался уже общий зал, где на множестве кроватей лежали… Иные. Около сотни, все они были без сознания, и было неясно, почему они в принципе здесь оказались. Увидела она также и знакомых ей Иных, и тут же подошла к одному из них. Это был Борис Моисеевич, её боевой товарищ и в целом неплохой человек, подчинённый Алова Гаврила, что был президентом Российской Федерации, узурпировав власть. Рядом, на другой кровати, лежал Тобиас Эрин Роджерс. Его тоже нашёл Гаврил, и путём недолгих разговоров уговорил присоединиться к их, если так можно сказать, команде. Сильный Иной с довольно опасной способностью, которая позволяет ему наращивать силу практически без границ. Но вот, какими бы сильными они ни были, теперь они без сознания лежали на кроватях, и непонятно как скоро придут в себя. Гаврил же, который в глазах Джейн выглядел сильнейшим существом, и вовсе пал от рук Джеффа, которому девушке так и не удалось отомстить. А теперь этот самый Джефф просил у неё помощи. «Ничего не понимаю» — такие мысли беспокоили Ричардсон в данный момент. Если Джефф настолько силён, то как она может помочь ему с проблемой, которая опасна даже для него? Оглядевшись, и более не увидев знакомых лиц, Джейн повернулась в сторону, где помимо кроватей с Иными было кое-что ещё. Впереди была лестница, а сверху — закрытый люк. Вздохнув, девушка решила все же подняться наверх. Ей нечего было делать здесь. А общение с Джеффом даст понять, что же он на самом деле хочет.