Когда распускаются Лотосы

*Небесная столица, за несколько часов до пиршества в честь Середины Осени*

Му Цин был на пределе. Он с трудом привел себя в порядок, хмурым взглядом осматривая ханьфу в медное зеркало. До начала банкета оставались считанные часы, а его мысли были все так же далеко и прикованы к женщине, в руках которой было жуткое подобие ребенка. Какого черта Се Лянь привел ее на Небеса, так ещё и в попытках узнать отца. Зачем? Му Цин итак знал ответ. Он бы сказал, как есть, но Цзянь Лан решила попросту тыкать пальцем в каждого небожителя, избегая его даже взглядом. Боялась? Вряд-ли. Эта женщина никогда не боялась его, и помощь его отвергнула так же. Бесстрашно и резко. Му Цин стиснул зубы, сдерживая порыв разбить чёртово зеркало на кусочки. Надо было что-то делать. Надо было вытягивать ее отсюда, и желательно — навсегда. Неосознанно, Му Цин обхватил под одеждой след от укуса, оставленный этим демоненком ещё при смертной жизни... Его уставший взгляд не говорил ничего, что бы могло хоть немного помочь ему. Когда-то давно он пытался помочь ей и ее сыну не только так, но и в поисках убийцы, который очевидно был далеко не человеком. И, возможно, он все ещё существует, омываемый демонической Ци. Сейчас у него нет времени обдумывать действия. Он подумает позже. Сейчас ему надо привести себя в порядок и отправить кого-нибудь разузнать куда подевалась чертова лисица. Идея, которая возникла в его голове была отвратительной, но тем не менее это был шанс помочь Цзян Лан. А с Фа Лиан он ещё разберётся. Не велика потеря, эта лисица все равно никуда не денется. По крайней мере сейчас. Взглянув на свое отражение в последний раз, Му Цин шумно выдохнул, прежде чем покинуть комнату, бесшумно закрыв за собой дверь.

*Призрачный город. Одним днём ранее*

Двери борделя всегда были открыты. Это знал каждый. Но сейчас, глубоко ночью, когда, как было положено, публичный дом принимал посетителей, двери внезапно оказались заперты. И многие демоны не понимали почему. Куртизанки, одетые в роскошные шелка, были собраны на первом этаже управляющей, которая, как ни в чем небывало, курила гуань, вальяжно раскинувшись на мягких подушках. Ее пронзающий алый лисий взгляд и родинка под правым глазом не могли не приковывать взгляд. Женщина, на вид лет тридцати, выглядела для своих семь сотен лет шикарно, и имена огромную репутацию не только в Призрачном городе, но и в Преисподней тоже. Алая ткань облегчала утонченные формы, скрывая, но недостаточно хорошо от чужих глаз. — Госпожа Инь, зачем же вы нас собрали? — тихо поинтересовалась Ли Мэйлин, однако от брошенного в ее сторону взгялда, девушка опустила голову вниз, едва сдерживаясь, чтобы не упасть на колени. Власть. У этой женщины в руках была огромная власть, и ни одна из куртизанок не могла ослушаться господу. За исключением Лань Чан. Женщина раздражённо бросила на девушку взгляд, цепляясь за темные пряди волос. — Какое главное правило моего дома вы должны были усвоить в первую очередь? — властный, холодный тон был сказан несказанно грубо, как и дым, который выдыхала демоница, словно хлыст, ударил куртизанок за раз. Они в ужасе опустили головы все вместе, не в силах даже ответить. — Молчите? — Инь Чже Ву, неспеша поднявшись на ноги, подошла поближе, все так же не сходя с досток вниз. Девушки в одно мгновение упали на колени, за исключением стоявших в конце трёх куртизанок. Госпожа Инь на них не смотрела, лишь махнула рукой, давая понять, чтобы не вмешивались, — Ли Мэйлин, я спрашивала это у тебя. Девушка буквально затряслась от страха, но взгляда так и не подняла. Инь Чжу Ву, изогнув уголок губ в неприятную, но грациозную усмешку, выжохнула дым, подходя поближе. Остановившись прямо перед Ли Мэйлин, женщина кончиком гуаня приподняла подбородок куртизанки, прожигая ее мрачным взглядом : — Отвечай. — Приносить у-удовольствие клиентам, — начала та дрожащим голосом, не в силах посмотреть в алые глаза напротив, — Вытягивать и-информацию из клиентов, не распространять информацию публичного дома и... Хозяйка борделя усмехнулась. — Что "и"? — Ли Мэйлин зажмурилась, когда слезы потекли по ее щекам, — Отвечай, пока я тебе ноги не переломала! — Не сплетничать..! — плача навзрыд, куртизанка подаёт в ноги Господи Инь, — Простите, простите меня! Инь Чже Ву презрительно хмыкнула, втягивая горьковатый дым через гуань. Она отходит от Ли Мэйлин, бросая едкий взгляд полного разочарования на своих девушек. — Я создала эти правила не для того, чтобы неопытные девицы, не знающие и толка уважения, распространяли слухи о Младшей госпоже по всему Призрачному городу! — гнев, полыхающий в глазах демоницы был виден так отчётливо, отчего невзначай на ее голове, появились не только рыжие лисьи ушки, но и восемь пушистых хвостов, — Как у вас вообще совести хватило распространять о том, что произошло в борделе? Девушки в ужасе переглянулись, прежде чем снова упасть в ноги Господи Инь. — Если бы не госпожа Фа, никого из вас здесь не было! Вы бы скитались по миру как бестелесные призраки! А сейчас, когда госпожа Фа попросила об одном единственном одолжении, вы решили испоганить репутацию темной госпожи своими бессовестными выходками? Ли Мэйлин, — хозяйка борделя обратилась к самой младшей, — Ты разочаровала меня. Девушка завыла, подобно волку. Госпожа Инь было все равно на слезы, она лишь вернулась на свое место, излучая опасную ауру. Истиная хули-цзинь рычала и гневалась, не в силах больше выносить вид этих наглых своих же работниц. — Вас приютили, дали вам крышу над головой и работу, на которую вы подписались лично. Никого не заставляли идти в куртизанки, так почему Достопочтенный Градоначальник вызывает меня к себе, чтобы сообщить столь отвратительные новости? И это все в отсутствии Фа Лиан, — ярость, которая так и не собиралась утихать, вырвалась наружу, но женщина сдержала порыв разорвать девицу зубами и когтями, — Отведите Ли Мэйлин в ее комнату и заприте. Пусть подумает над своим поведением до рассвета следующего дня. Осталльных выпороть дисциплинарным кнутом по двадцать раз. Свое наказание Ли Мэйлин получил позже. Услышав такие новости, девушки в ужасе уставились на госпожу, прежче чем демоны увели послушных девиц из главного зала. Когда вокруг снова стадо тихо, а на первом этаже осталась только хозяйка и несколько куртизанок, не участвующих в подобном, госпожа Инь махнула рукой, позволяя незримым гостям выйти наружу. — Неблагодарные твари, — выплюнула хули-цзинь, обращая свой взор на двух мужчин, — Они получили по заслугам, как ты того и желал, Хуа Чен. Лисица задержала взгляд на юноше рядом с ним, и усмехнувшись, поменяла позу, оголяя куда большую часть верхнего одеяния. — Что будешь делать с Ли Мэйлин? — полюбопытствовал женщина, выставляя наружу острые белоснежные клыки. Утонченные пальцы, невероятно красивой женщины, удлинились, превращаясь в острые когти. Хуа Чен, бросив на Инь Чже Ву взгляд, усмехнулся. — Отдам ее в надёжные руки, — безукоризненно ответил Градоначальник, — Пусть получает по заслугам. — Фа Лиан слишком мягкосердечна, — хмыкнула Инь Чже Ву, хотя было видно, что ответом она полностью удовлетворена, — Ты воспитал ее не так, как полагается хули-цзинь. Твоя дочь слишком добра, даже для демона. — Я воспитал ее так, как того хотел, — ответил демон, и улыбка, которая скользнула по губам непревзойдённого, невозмодно было не заметить, — И я всем доволен. Рыжая лисица усмехнулась, выпуская дым. Инь Юй все так же стоял молча, не выдавая ни звука. — Балуешь, — утверждает та, пронзая Градоначальника пристальным взглядом, — Твоя любовь к ней может принести ей излишних хлопот, а после и вовсе приведет к смерти. Фа Мин Ян ни за что не отдаст ее тебе. Он ее отец, и по нашим законам она принадлежит ему. Хуа Чен помрачнел, однако вовсе не из-за последних слов, брошенных хули-цзинь. — Плевать я хотел на ваши законы, — алый глаз демона напился кровью, — И тому ублюдку я это уже говорил. — Лезешь не в свое дело, — фыркнула женщина, втягивая дым, — Не связывался бы ты с ним, Градоначальник. Я знаю о чем говорю : Фа Мин Ян имеет огромную власть в Преисподней, если он захочет убить тебя, ему ничто не сможет помешать сделать это. В мире смертных власть находится в твоих руках, но стоит тебе перевести черту, ты становишься пешкой Преисподней, не более, — госпожа Инь хмурится, постукивая пальчиком по гладкому дереву гуаня, — Фа Лиан осторожна. Радуйся, что она занимается переговорами с Императором, спустись в царство мертвых ты, беды было бы не миновать. Хуа Чен приподнял бровь, усмехаясь : — Это угроза? — Предупреждение. Демон в ответ хмыкнул, и больше не говоря ни слова, покинул бордель вместе с Посланником улыбаюшей луны. Лисица фыркнула, взмахом руки закрывая двери. — Госпожа, подать чаю? Инь Чже Ву кивнула, задумчиво покусывая кончик гуаня. — Цзя И, — обращаясь к более молодой куртизанке, хули-цзинь бросает взгляд в окно, — Найди Фа Лиан и сообщи ей о том, что я желаю видеть ее после праздника Середины Осени в Цайи. Девушка поклонилась и без слов вышла за двери, покидая бордель. — Что будешь делать? — интересуется более зрелая куртизанка, присаживаясь за маленький столик рядом, — Ты так и не рассказала ей правду. — Подумаю, а пока что понаблюдаем, что будет дальше. Чай подавали под крики девушек из пыточной.

*Небесная столица. Праздник Середины Осени*

Широкие улицы небесной столицы были украшены всеми возможными золотыми украшениями, сверкающими в медовом свете фонарей. Практически полная луна висела на небосводе, бросая свои жемчужные лучи, рассеивающиеся в медовом свете. Было такое чувство, будто луна грустила, опечалено укрывая звёзды томным светом жемчужного тумана. Му Цин неспеша шел в сторону банкета. Его походка как всегда была грациозной, а глаза — безразличны ко всему. Ему действительно было плевать на остальных, кроме одного бога войны, взгляд которого никогда с годами так и не изменился. Смехотворно. Человек, с которым он провел свои юношеские годы, весь путь божества сейчас казался слишком чужим, а озадаченный и вдумчивый взгляд был направлен в противоположную от его, Му Цина, сторону. Он бы подошёл, поинтересовался в своей манере, что с тем случилось, что он так часто летает в облаках. Но вместо этого Му Цин занимает свое место, как можно подальше от Фэн Синя, впервые за все время желая, чтобы этот праздник как можно быстрее закончился и он спустился в мир смертных. У него были дела и Сын Хо, который так и не вышел на связь, не выходил из головы. Сколько времени вот так вот прошло? Му Цин точно не знал, но то, что Его Высочество уже был здесь минимум как пол шиченя, он видел прекрасно. Смотреть в его сторону было больно. Он о много сожалел, пытался извиниться, но извинения так и не слетели с его губ, кроме того единственного раза. Чаша с чаем в его руках показалась слишком тяжёлой, и он поспешил поставить ее на стол, не обращая внимание на то, что небожители уже во всю взялись за проклятые игры, которые Сюань Чженя обходил стороной. По крайней мере он пытался. Кроме того Цзянь Лан не выходила из его головы. Он не знал, как лучше поступить в этой ситуации, но думал, что выход все ещё есть и надо покопаться поглубже. Генерал так сильно погрузился в мысли, что не заметил, как по привычке взял протянутый ему предмет. Гулкое : "Пей!", — донеслось до его ушей, как рой надоедливых пчел. Му Цин хмуро посмотрел на чашу с вином. Это было так чертовски иронично. У него были обеты, которые он уже нарушил очень давно, когда позволил гневу вырваться наружу. В тот день, когда Фэн Синь вознёсся на Небеса, как бог войны. Он был полон такого гнева и злости от их разговора, что его Ци буквально едва не затрещала по швам. Обет безбрачия был неплох, но так или иначе Му Цин пару раз нарушал его, медленно восстанавливаясь после этого. Но тем не менее было одно исключение — Фа Лиан. Все разы, когда Му Цин соприкасался с ней губами, его Ци, к огромному удивлению, была в полном порядке, даже больше — она полыхала так приятно и горячо! Она возобновляла потерю его собственных сил за счёт лисицы, что, собственно, он узнал не так давно. Наткнувшись на старые свитки, Му Цин узнал одну интересную деталь : обет безбрачия имел один интересный нюанс. Его ядро заполнялось духовными силами при большой потере только в одном случае, и Му Цину это не нравилось. Совсем не нравилось, и принимать подобное он не желал. Потому что знал, что это не правильно и не правда. Он терпеть не мог эту наглую девицу. С самого первого их знакомства она вызвала лишь раздражение, да так сильно, что каждый раз хотелось стереть эту ухмылку с ее лица. И желательно навсегда. Но это никак не связывалось с тем, что было написано в тех гребаных свитках. Однако, так или иначе это действительно было так. Он понял это, когда вытянул своими губами из нее достаточно сил, чтобы это было заметно. Его меридианы полыхали пламенем, и ему чертовски хотело сделать это снова. Но даже думать об этом было отвратительно. Му Цин, повертев в руках чашу, сделал маленький глоток, совершенно не замечая полных удивления две пары глаз. Занавес приоткрылся, открывая взору небожителей сцену. С первых минут Сюань Чжень пожалел об этом, и сквозь стиснутые зубы уставился на худощавую фигуру девицы, ухмыляющейся так по-лисьи, отчего кровь в жилах вскипела окончательно. И если небожители удивлённо ахали, то Му Цин мечтал разорвать чертову лисицу на части! Миловидная девица, прижимая юношу к стене, целовал его так сильно и через чур грязно, что даже Пэй Мин, явно наблюдавший с каким-то изощрённым наслаждением, выкрикнул сквозь застывшую толпу, голосом, полным насмешки, одно единственное : "Хо-хо!" Чертова Фа Лиан! Мрачным взглядом Му Цин заметил то, так точно были подобраны одеяния небожителя и демона-лисицы, страсть которых накалялась с каждой секундой. Он был готов опустить занавес в любую минуту, но что-то предательски не давало оторвать взгляд. Пэй Мин тем временем прожигал Сюань Чженя взглядом таким, будто тот знал куда больше, чем даже сам Му Цин. Он не хотел обращать на это внимание, но после того, как кто-то из небожителей выкрикнул следующие слова, Му Цин не сдержался. — Это случаем не Фу Яо из дворца Сюань Чженя и та хули-цзинь — Фа Лиан? — удивился кто-то из младших чиновников дворца Наньяна, — Так они действительно любовники? Будь проклята лисица! Му Цин знал, что это ее рук дело, потому что каждое касание губ, рук, и действий было в точности противоположное тому, что произошло в Приличном городе, когда та сумасшедшая заманила Фу Яо в бордель. Воспоминания, словно горячая потока, устроились по телу, как и отрывки воспоминаний, возникающих перед глазами — Теперь ты доволен, Фу Яо? — этот голос! Этот чертов голос! Женский голос прозвучал таким приглушённым шепотом, что Му Цин был уверен — ещё одно слово и он сойдёт с ума прямо здесь и сейчас, разнеся все в пух и прах, — Я всё-таки пустила тебя в свою постель. Мои слова, Фу Яо, не стоят ни гроша, так ведь? Палочка в одно мгновение опустила занавес — он попросту не смог вынести большее. Злость, гнев и желание придушить эту девчонку загорелись подобно вспыхнувшему пламени, и едва сдерживая холодное выражение лица, Му Цин осушил до дна пиалу с чаем, которую ранее ставил на стол. Он чувствовал этот взгляд, он прожигал его насквозь, будто во всю твердя лишь одно : "Я был прав!" Се Лянь. Остаток банкета, даже после победы над Фэн Синем на соревновании фонарей, Му Цин оставался тихим и мрачным, а после и вовсе — ушел, когда большинство небожителей напились в хлам. Он хотел сбежать, выпустить пар и то оскорбление, которое нанесла ему лиса. Действительно, хитрая лиса. В одно мгновение тихий голос прозвучал в голове небожителя, как в тумане, заставив его поспешить. Добравшись до ворот в мир смертных, Му Цин, не раздумывая, спрыгнул вниз, не замечая позади Се Ляня, который ушел сразу за ним, в надежде поговорить.

***

Фа Лиан сидела на берегу реки, опустив босые ноги в холодную реку. Ее силы вернулись, но нельзя было сказать, что до конца. Вишневое ханьфу, открытое и нарядное все ещё было на ней, как и драгоценные украшения, сковывающие ее волосы в замысловатую высокую прическу. Фонарик, который она запустила, уже давно скрылся среди остальных фонарей Сюань Чженя. Ее сюрприз уже должны были увидеть. Пусть развлекаются, Лиан может подать добавки, если захотят. Небо, огромное, бескрайнее, темной ночью казалось невероятно волшебным, в свете медовых, утопающих друг в друге, фонарей. Лиан любила этот праздник, даже в детстве, будучи маленьким хилым лисенком находила укромное местечко, чтобы спокойно полюбоваться плывущими по небу фонарями. Ладони все ещё пекли, но не смотря на это, Лиан все же решилась на молитву, намереваясь сделать Фу Яо как можно больнее. И передать эту боль через его генерала. Глупо, по-детски, но то, что надо. И все же, неприятный осадок был на душе, не оставляя ее в покое.

*Призрачный город, бордель. Несколько часов назад*

Наряд, который Фа Лиан решила надеть сегодня, был невероятно тяжёлым, но он действительно стоит того. Фиолетовое ханьфу она решила оставить на следующий раз, потому что это — было тем, что надо. Бордель гудел, переполненный демонами и людьми, женщинами и мужчинами. Что же, Лиан была уверена, что начало вечера действительно задалось у большинства. Запах феромонов и похоти сводил ее с ума. Проскальзывая сквозь толпу куртизанок, Лиан пытается не обращать внимание на то, что большинство девушек в ужасе отшатываются от нее, низко склонив головы. Сейчас ей нет до них дела. Комната, в которую Лиан зашла тихо и без лишнего шума, была слишком тихой для этого места, лишь тихие, приглушённые рыдания доносились со стороны постели. Нет, Фа Лиан не была жестоким демоном. Она не делала никому зла, но сейчас, смотря на скокоженое в ужасе, тело, Лиан думает, что это не так. Она — демон, жестокий и бессердечный. Она — серебристая лисица, и она никогда не потерпит к себе такого огромного неуважения. Она не стала бы трогать Ли Мэйлин, если бы все, о чем просила Лиан, было таким, как и требовалось. Встав перед кроватью, Лиан сложила ладонь на ладонь и приподняв подбородок, устремила на куртизанку холодный, колящий взгляд. — Прекращай плакать. Слезы тебе не помогут. Девушка съежилась, быстро поднимая голову вверх. Видимо, она не заметила, как Лиан вошла, продолжая упиваться горем. Пусть так, Фа Лиан даст ей время поплакать, но позже. — Г-госпожа! — Ли Мэйлин трет ладони перед собой, падая к ногам Лиан, — Прошу, пощадите! Умоляю Вас, я больше никогда и слова не скажу! Только не убивайте, не убивайте! — слезы с двойной силой полились по щекам, скатываясь на пол. Фа Лиан бросила безразличный взгляд, с недоброй улыбкой наблюдая за тем, как куртизанка все сильнее и сильнее начинает биться головой о пол. Мысль о том, что та вот-вот разобьёт это милое личико не вызывала ни восторга, ни отвращения. Безучастно наблюдая за попытками девушки извиниться, Лиан подошла поближе. Лисьи глаза, словно неограненные изумруды, вспыхнули в темноте так опасно, что загляни в них хотя бы мельком — сбежишь, не оглядываясь. — До чего отвратительное зрелище, — носок мягких туфель опустился на затылок куртизанки, несильно вдавливая ее лицо в пол, — Сколько пустых слов и нелепых обещаний, Ли Мэйлин, — Лиан усмехнулась, надавливая сильнее, отчего девица издала приглушённый писк, — Мне следует отрезать тебе язык, чтобы твой грязный рот не смел больше вытворять подобные бесстыдства. Даже для демона, подобная выходка — низость. Девица завыла, уже когтями царапая пол, но с места она так и не сдвинулась, да и не смогла бы — Фа Лиан придавила ту с такой силой, что в любую минуту череп демоницы мог треснуть, как панцырь улитки под ногами. Лиан пронзила прямые, и уже грязные, волосы куртизанки взглядом, задумчиво рассматривая их холодным взглядом. Лиса внутри рычала, пыталась вырваться наружу, истерзать и убить... Жуткая ухмылка тронула губы лисицы. Нет, ещё не время. Фа Лиан обязательно выпустит ее наружу, но ещё рано. — Правила борделя гласят : всё, что происходит внутри этих стен — остаётся в этих стенах, — холодно продолжает Лиан, спустя долгое мгновение тишины, — Но ты посмела распускать роскозни за моей спиной и не только. Скольких девушек ты опозорила, обесчестив их имена? Будь на моем месте кто-нибудь другой, тебе бы повезло больше. Я ненавижу, когда мне лгут прямо в лицо, — Лиан опустила ногу, позволяя Ли Мэйлин вдохнуть, но в следующее мгновение лисица схватила ту за волосы, отрывая ее голову от пола, — Он прислал тебя сюда? Девушка с трудом подняла глаза на Фа Лиан и тут же в ужасе закричала. Взгляд, такой убийственно холодный вызывал дикий ужас и страх. Хватка на волосах стала сильнее и болезненной — когти Лиан впились в голову той, проникая под кожу. Куртизанка завопила что есть сил. И если бы не заглушительный талисман, весь Призрачный город сбежался бы на шум. — Проклятая дрянь, пусти меня! — огрызаясь, Ли Мэйлин попыталась ухватить Фа Лиан, но лисица без особого труда сломала ее руки одним ударом. Новый душераздирающий вопль зазвенел в ушах Лиан, и для Лисы он был, как колыбельная. — Так и знала, — усмехаясь, Лиан поднимает ладонь на шею куртизанки, сжимая ее достаточно сильно. Лицо Фа Лиан темнеет и опасный огонь загорается в, потемневших от гнева, глазах, — Что, на старости лет он решил играть по-грязному, раз прислал тебя сюда? Да у старика крыша едет. — А чем ты лучше? — хрипло смеясь, и едва дыша от стальной хватки, демоница кривится, насмехаясь, — Демон, а спишь с небожителем! Скольким ты продала свое тело, разве оно не такое же грязное, как и у меня? Да, Фа Лиан, торговать телом у тебя в роду. Твоя мамаша только и делала, что спала с мужиками налево и направо, неудивительно, что ее дочь такая же... Послышался треск. Лиан сильнее сжала ладонь, вцепившись когтями в голову так, что череп едва на треснул под напором. — Повтори, что ты сказала, — приблизившись, Лиан заглянула в глаза той, чувствуя, как страх ползет по спине куртизанки. Девица в ужасе захныкала, но вместо того, чтобы дождаться ответа, Лиан со всей силы впечатала голову Ли Мэйлин в пол, проломив доски. Очередной вой разнёсся по комнате, не выпуская его наружу. — Считаешь меня шлюхой? — усмехаясь, Лиан снова поднимает голову той, заглядывая прямо в глаза, — Считай и дальше, но в сторону своей матери я никому не посмею говорить подобное. Не дозволю! — рыча, Лиан снова бьёт ту об пол, и поднимет обратно. И так несколько раз, — Выгораживаешь этого ублюдка? Так ты сперва узнай, кто с кем спал. Сколько женщин он привел в свою постель, скольких убил и скольких сожрал! — удар, удар, удар и снова удары, — Он хуже любой твари из Преисподней. Мне противно, что он — мой отец. Пнув едва живое тело напол, Лиан нависла над ней, доставая из-за пазухи клинок. Ужас, который никак не собирался покидать тело Ли Мэйлин, опьянял. Схватив девицу за щеки, Лиан прошлась лезвием от уха до губ, и склонившись ещё ниже, улыбнулась : — Пора платить по счетам.

***

Лиан усмехнулась, подавляя вырывающийся наружу рык. Лиса металась из стороны в сторону, шипела, шкреблась когтями, но Лиан не позволяла ей вырваться, загнав ее в угол, как можно надёжнее. — А я то думала, когда ты уже явишься, — довольно громко произнесла Лиан, не отрывая взгляда от небес, — Фу Яо. Небожитель порой ходил так тихо, что услышать его шаги было довольно тяжело, но сейчас его шаги были такими громкими и не узнать их Лиан никак не могла. Она чувствовала, как что-то невысказанное висит над ними. — Как тебе мой подарок? — все так же не оборачиваясь, Лиан подавляет злобный смех, — Я знаю, что тебе понравилось. — Ты..! — Фу Яо, остановившись в считаные шагах от Фа Лиан, посмотрел на нее так, будто был готов убить ее на месте, — Тебе того романа было мало? Что, мать твою, ты делаешь? Лиан не спешила оборачиваться. Ее движения были ленивыми, но грациозными. Вишневое ханьфу в свете фонарей казалось темным цветом и лисица отдаленно была рада, что пятна крови не были видны. Обернувшись наконец-то к Фу Яо, Лиан испытала нечто похожее на удовлетворение. Перед ней стоял небожитель, и будучи поглощенным гневом, она чувствовала, что власть над ним сейчас в ее руках. — Что я делаю? — тихо переспрашивает Лиан, прикрывая рот ладошкой. Она неспеша подходит к нему, оставляя между ними всего несколько жалких шагов, — Соблазняю тебя. Выражение лица Фу Яо так и не изменилось и Лиан решила продолжить, но уже более тихим и страстным тоном. Ее пальчики ловко скользнули по груди юноши. — Кто не хочет соблазнить такого, как ты? Холодный, — пальцы скользят выше, на плечи, — Бесчувственный с виду, но полный страсти внутри... Кто же знал, — она неотрывно смотрит в его глаза, проникая кончиком пальца за ворот, прижимаясь к бьющейся венке подушечкой, слегка надавливая, — Что такой чопорный юноша на самом деле настырный и жадный мужчина в постели? Лиан не врала, говоря об этом. Но она блефовала. Затаскивать Фу Яо в постель она не собиралась, но Лисица, которая так и тянула свои лапы туда, где покоилось сердце бога, не давала ей покоя. Да и сейчас, видя перед собой Фу Яо, Лиан надеялась, что тревоги покинут ее мысли ещё надолго. Она не намерена драться с ним сегодня. Ее платье жутко тяжёлое и с ним она вряд-ли смогла бы выйти победительницей. — Твои речи стали ещё хуже, чем были раньше, — фыркнул Фу Яо, перехватывая руки той, — Я не собираюсь спать с тобой. Бесстыдница. — Почему? — выскользнув из чужой, далеко не сильной, хватки, Лиан прижимается к юноше, хватая того за воротник, — Считаешь меня уродиной или тебе просто отвратительно от понимания того, что ты поцеловал демона? Губы Фу Яо сжались в тонкую линию, но тот так и не ответил на вопрос. — Я пришел поговорить. Лиан фыркнула, в одно мгновение отталкивая от себя бога. — Поговорить? Со мной? Ты головой ударился? — Лиан отворачивается от того, намереваясь вернуться к прошлому занятию, а именно — наблюдать за фонариками, — Обратись к целителю, если вообще возможно вставить обратно мозги туда, где их помине не было. Фу Яо что-то неразборчиво пробубнил, после чего хмуро сказал, приводя Лиан в полное замешательство следующими словами : — Я хочу заключить с тобой сделку.