Дейнис. Невеста Неведомого

111 год от З.Э., Драконий Камень/Королевская гавань

      Проникнуть в Красный Замок для него было задачей лёгкой, равно как пробраться по различным ходам Мейгора к покоям Дейнис, а вот дальше начались проблемы. Потому что у племянницы, конечно, кто-то был.       Вырубить стражу для него было бы не проблемой, а вот поднимать крик Эйммы не хотелось. Его кузина была созданием нежным и впечатлительным, однако что-то ему подсказывало, что попытайся он на её глазах воплотить в жизнь идею и забрать Дейнис — королева вцепится в него орлицей и он не сможет от неё отделаться без травм с любой стороны.       Визериса там, конечно, тоже не должно быть. Брат мог стать непреодолимым препятствиям, хотя видят все существующие Боги — сейчас он был готов вырубить даже брата-короля, чтобы дать Дени шанс.       Идеальным же вариантом были только мейстер и его помощники, с которыми можно легко и быстро разобраться, а заметят их задержку не быстро. И он даже смог этот идеальный момент поймать, пусть и пришлось подождать, пока уйдёт обессилевшая кузина! Зашел он внутрь через потайную дверь, быстро разобрался с двумя помощниками мейстера, что суетились в гостиной, так же поступил и с парочкой слуг.       Внутри его ждал сам великий мейстер, с которым следовало быть осторожным — Рунцитер был стар и удар по голове звучал как прекрасный способ старика убить, а не вырубить. Но его всё ещё можно было взять в захват, запихнуть кляп в рот и связать. И мейстер жив, и шума никакого.       Возмущённое мычанье Рунцитера он просто проигнорировал, осторожно приближаясь и становясь на колено у постели, на которой слабо, с хрипами, дышала племянница.       — Дени?.. — тихо позвал её, прикоснувшись кончиками пальцев к худому плечу.       Глаза принцессы медленно открылись и ей взгляд тут же сфокусировался на нём. Внимательный, ясный, ничуть не мутный. Выдержать его принц не смог — тут же отвёл глаза. Он был виноват, он знает. Он испугался, был слаб. Но сейчас Деймон пришел всё исправить.       — Дядя?.. Ты вернулся? — голос у Дени был едва слышным, безумно слабым, но отчётливое удивление вместе с иронией он уловить смог. — Предсмертный бред, — внезапно заключила она, вновь закрывая глаза. Деймон поперхнулся словами, которые собирался сказать.       — Дени, я… я здесь. Я пришел, чтобы… чтобы помочь тебе, понимаешь?.. Всё это время я искал способ… — он хотел солгать. Хотел сказать, что не просто сбежал от неё, а готовился к тому, чтобы помочь ей претендовать на дракона, словно это не было внезапной идеей, что пришла к нему несколько часов назад. Деймон не хотел, чтобы она в нём разочаровывалась. Единственная, кто до сих пор этого не сделал.       — Ты сбежал, — хрипло выдохнула Дейнис, прерывая его блеяние и вновь открывая свои неестественно-яркие глаза, впиваясь в него взглядом. — Ты сбежал, дядя. И ты ничего не думал и не готовил. Просто… не вынес этого.       Невесёлая, горькая улыбка исказила детские, но такие измождённые черты лица племянницы. Деймон крепко сжал кулаки и зубы, переживая очередной приступ вины. У него не получилось обмануть Дени, не получилось… соответствовать. Он умел быть весёлым и хорошим дядей обычно, но… но не так. Не сейчас. Не в таких обстоятельствах.       — Я пришел всё исправить, — вот и всё, что он мог сказать.       — Мы на Драконий Камень?       — Да, там много свободных, взрослых драконов и один из них обязательно станет твоим. У тебя будет дракон, Дени, и ты поправишься, — убеждённо, горячечно шептал принц, свято веря в свои слова. Запрещая себе даже на миг в них усомниться.       — На Караксесе? — уточнила Дени.       — Так быстрее всего. Тебе будет легче выдержать два часа в седле, чем день на корабле, да и… так нас не догонят, — справедливости ради добавил.       — Давай, — легко согласилась Дейнис, стоило ему только открыть рот, для новых аргументов. — Хоть помру счастливой. А то родилась Таргариеном и ни разу на драконе не летала — позорная жизнь, не считаешь? — он мог только закатить глаза. Его племянница могла умирать и задыхаться в крови, но её чувство юмора оставалось прежним.       — Ты не умрёшь, — всё же припечатал Деймон, подхватывая девочку на руки.       — Поживём — увидим, — взгляд Дени был ироничным, однако до него шутка дошла не сразу. Он даже споткнулся! Бедная его кузина, он понимает, почему она всё время была в ужасе от этого.       Где-то на полу снова возмущённо замычал Рунцитер, извиваясь в путах.       — Пока, мейстер Рунцитер, — попрощалась со стариком Дени, Деймон же предпочёл его игнорировать. — Элла, все игрушки и книги, а так же личного барда завещаю Рейнире, — сипло, видимо, из последних сил внезапно добавила девочка, заставив принца замереть.       Он медленно обернулся, чтобы увидеть в углу комнаты, в тени, знакомую девочку-служанку. Он её не заметил, чтоб его.       — Как прикажете, принцесса, — тихонько всхлипнула девчонка, стоя на месте.       — Никому не слова и из покоев не выходить, поняла? — приказал ей принц. Ситуация была не лучшей — он был с племянницей на руках, а служке было достаточно закричать, чтобы сюда сбежалась стража у дверей принцессы. Как, как он мог её просто не заметить?!       — Конечно, мой принц, — пробормотала печальная служанка. — Счастливого полёта, принцесса, — она низко поклонилась и так, что сразу стало понятно — не ему, а Дейнис. И именно ради госпожи она будет молчать, потому что это был её выбор. Деймон насильно племянницу никуда не тащил, иначе, он уверен, эта Элла моментально подняла бы шум.       Не то чтобы он был удивлён — не любить Дейнис, зная её, было совершенно невозможно.       На полу снова замычал Рунцитер, но принц молча, уже ни на что не реагируя, понёсся к тайным ходам, даже не расслышав, что там напоследок говорила служанка. Он быстро преодолел все коридоры, а когда выскочил уже на улицу, через ход для слуг, заметил, что в замке подняли панику. Это могло быть, конечно, совершенно не связано с тем, что кузина с братом обнаружили, что их дочери нет на месте, а мейстер связан… но что-то он в этом сомневался.       Потому план надо было немного менять, но так было даже лучше — он не будет таскать Дени ни в каких повозках. Мысленно он позвал к себе Караксеса, который должен был парить в небе над замком, как раз на такой случай. Раздался драконий клёкот, хлопки крыльев его друга и Деймон крепче прижал к себе племянницу, стартуя с места ещё до того, как дракон приземлился. Благодаря этому, перехватив одной рукой Дейнис, он смог залезть на дракона ещё до того, как к нему добежали стражи.       Уже взлетая, Деймон увидел брата, который выскочил из замка. Скорее всего, выражение лица у того было не слишком благожелательным, как и настрой, по отношению к принцу, но… Визерис поймёт. Поймёт и признает его правоту, когда он вернётся в замок один на Кровавом Змее, а рядом с ним будет лететь Дени на своём драконе.       Наблюдая за удаляющейся фигурой брата, Деймон на какое-то время забыл о девочке в своих руках, встрепенувшись от слабого копошения. Он тут же встревожился, наклоняясь и заглядывая в лицо племянницы, чтобы тут же улыбнуться.       Дейнис смотрела вперёд широко распахнутыми глазами, на лице застыло выражение какого-то трепетного восторга — она не то чтобы широко улыбалась, но счастье отчётливо исходило от неё. Деймон не мог вспомнить своего первого полёта — ему было всего две недели от роду, когда матушка, вопреки всем и вся, взяла его в небо, но он знает, что для Таргариена не может быть ничего более естественного, чем небо.       Всякий раз, поднимаясь на драконе с отцом он ощущал это — и мечтал о том, как сам станет драконьим всадником. А потом у него появился Караксес и всё стало… иным. Дракон всегда меняет их. Делает полноценными, живущими, а не существующими.       Скоро и у Дени появится свой дракон и она поймёт какого это — быть драконом, с пламенем в крови и сути.       — Теперь можно и умирать, — кашлянула сипло племянница, сгоняя улыбку с лица Деймона. Что ж, иногда даже он не любил юмор племянницы. Не в её случае!       — Ты будешь жить. Будешь всадницей и будешь жить, — твёрдо сказал Деймон и притянул девочку поближе к себе. Касаясь её руками он внезапно заметил… что Дени была не одета. То есть, на ней была одна белая сорочка. И всё.       Он вновь окинул племянницу куда более внимательным взглядом, немного подвинулся, нависая над ней и задрал подол длинной юбки. Обуви на ней тоже не было. Принц грязно выругался.       — Да, Элла пыталась тебе об этом сказать, — раздался голос принцессы. Деймон выругался ещё раз и, придерживая Дени одной рукой, стал стягивать с себя камзол, чтобы укутать им племянницу. Он планировал сделать её здоровой всадницей, а не заморозить по пути.       Дейнис была очень маленькой, даже для детей своего возраста, насколько уж он помнил по Рейнире, потому укутать её полностью получилось — вплоть до того, что он даже тщательно упаковал её ледяные ноги. Температура девочки его привычно встревожила — Таргариены по природе своей горячее обычных людей, с самого рождения, а быть холоднее — было признаком того, что что-то не так. Впрочем, Дени всегда была несколько… прохладной по их меркам, пускай и шутила вечно «пока не остыла, но - в процессе».       Мысленно скомандовал Караксесу лететь как можно быстрее, но при этом аккуратно. Верный друг послал в ответ волну возмущения, что он просит взаимоисключающие вещи, но Деймон постарался как можно лучше передать то, что с ними летит хрупкий маленький дракончик. Кровавый Змей вроде бы проникся и попытался лететь ровнее.       — Я люблю тебя, дядь, — тишину полёта и хлопанья крыльев, внезапно нарушил тихий голос Дейнис и Деймон вздрогнул. Не будь они так близко — он бы и не услышал, наверное, но так… что-то в груди опять виновато сжалось. — Я знала, что ты сбежишь.       — Я не… — ложь с языка не сорвалась. Не то чтобы он вообще был хорошим лжецом, особенно в отношении семьи. Отвратительным, если честно. — Я не собирался, просто…       — Просто бездейственное наблюдение за смертью кого-то, кого ты любишь — худшая пытка для тебя, да? — мягко продолжила за него Дейнис, освобождая ладошку из длинного рукава дублета, чтобы положить её поверх его. Такая маленькая. — И я не разочарована в тебе. Мне грустно и тоскливо, я… скучаю, понимаешь? Поэтому и просила. Для тебя это было пыткой, а для меня… — она закашлялась, пока принц старался не сжимать ладони, поддерживающие её. Перед глазами всё почему-то плыло. — …для меня это было отрадой. Люблю, когда ты рядом. Я подумала, что будет нормально, если я побуду эгоисткой перед своей смертью, пускай и знала, что тебе будет плохо от этого.       — Я… я хотел быть рядом, Дени, — он согнулся практически пополам, утыкаясь носом в макушку племянницы. Это было всё, что он смог из себя выдавить — горло сжал спазм, не позволяющий говорить, а демонстрировать свою слабость сверх того, что уже есть ему не хотелось.       — Я знаю, Деймон, — Дейнис задрала голову и они встретились глазами, отчего принц привычно замер, но на этот раз — не отвёл глаз. — И я всё ещё очень люблю тебя и не разочарована в тебе. Ты лучший вопреки и благодаря всему, — она слегка улыбнулась и из его горла вырвался странный, жалкий звук.       Он прижал её к себе покрепче, пряча выражение собственного лица, потому что было слишком. Просто слишком для него. Деймон подвёл её и было бы вполне закономерно, разочаруйся она в нём, как его брат, отец или бабушка. Она была слишком добра и, возможно, достойна чего-то лучшего, чем он в качестве дяди. Но едва ли из-за этого принц собирался отказываться от неё — Дейнис была слишком важна ему для этого.       От попыток контролировать собственное дыхание и моргание, Деймона оторвало ощущение того, что племянница в его руках стала содрогаться. Он тут же встревоженно немного отстранился, чтобы увидеть уже практически привычную в своём ужасе картину — Дени содрогалась от кровавого кашля, пачкая себя и его рубашку.       — Пекло! — вновь выругался принц, аккуратно поддерживая девочку, чтобы она не захлебнулась в крови и командуя Караксесу: — Tareks!       Плевать уже было на то, как осторожно уже летят — им надо было как можно быстрее добраться до Драконьего Камня, пока принцессе не стало ещё хуже, пока она ещё жива. Потому что кашель не сходил на нет, лишь усиливаясь, а они оба уже были все в крови. Ещё немного — и начнутся судороги, Деймон уже давно выучил последовательность этих клятых приступов.       До острова они добрались быстро и приземлились сразу около пещер, в которых жили драконоблюстители, а наподалёку должны были быть и Вермитор со Среброкрылой. У них не было времени даже одеть или обуть Дейнис — им нужен был дракон и как можно быстрее. Деймон был совершенно не уверен каким будет этот приступ — раньше между ними были перерывы как минимум в неделю-две, но последние месяцы они шли один за другим, с перерывом в пару часов максимум и каждый становился сильнее предыдущего.       Выскочившие на встречу несколько блюстителей — несмотря на то, что была уже ночь, — встретили его удивлёнными и непонимающими взглядами.       — Мы пришли, чтобы принцесса Дейнис могла претендовать на дракона. Где сейчас Среброкрылая и Вермитор? — отрывисто спросил принц, подбегая к ним с Дени на руках.       — Они недалеко отсюда в пещере у мыса, мой принц. Но у вас есть дозволение короля? — старший мужчина шагнул к нему на встречу, хмуря брови и напряженно осматривая окровавленную Дейнис у него на руках.       — В Пекло короля, — отмахнулся от него принц и тут же повелел: — Приготовьте сбрую, сегодня принцессе она понадобиться.       И, не слушая возражения и протесты, побежал обратно к Караксесу. Кашель племянницы на его руках, её содрогающееся тело и подсыхающие пятна, что насквозь промочили его рубашку, подгоняли его вернее всего.       Дракон. Как только у Дени будет дракон всё наладится.       Девочку в его руках уже начало понемногу трясти от судорог, когда они подлетали к месту гнездования драконов его бабушки и дедушки, а вместе с нею начало потряхивать и самого Деймона. Ему казалось, что он не успевает. Что время и жизнь Дейнис утекают с каждой минутой, что у неё нет дракона. И страх подгонял его вперёд, заодно передаваясь и Караксесу, что спешил не щадя своих крыльев.       На месте из встретили несколько драконоблюстителей, видимо, предупреждённые другими — блюстители умели передавать информацию на расстоянии с помощью огненных сигналов, принц вычислил эту систему ещё в детстве, когда по пятам ходил за хранителями драконов, чтобы узнать о тех как можно больше.       — Мой принц, мы не можем позволить вам… — начал один из них, но Деймон не собирался тратить время на подобные глупости. Его племянница умирала и им нужен был дракон.       — Принцесса умирает, — выплюнул он в лицо этому придурку. — И ей нужен дракон, нужен здесь и сейчас. Иначе она умрёт как принцесса Дейнерис, не дождавшаяся своего дракончика. Или вы проводите меня, или я пойду — и без вас, — Дени была маленькой и потому он без труда мог держать её одной рукой, положив вторую на Тёмную Сестру — намекая на участь блюстителей, если те сейчас же не подчиняться.       Говоривший с ним идиот открыл рот, чтобы что-то ещё сказать, но второй того отдёрнул — мотнув принцу головой и направившись внутрь с факелом в руках.       — Вермитор и Среброкрылая внутри пещеры. Лучше пробуйте сначала со Среброкрылой — она спокойней и редко когда проявляет агрессию, Вермитор обычно свирепее, — кратко наставлял его блюститель, в ответ на что Деймон просто закатил глаза, оставляя в покое меч и перехватываю племянницу обеими руками, чтобы той было удобнее.       — Я знаю, — презрительно фыркнул. — Это драконы моей семьи.       Однако он был уверен, что Дейнис седлает Вермитора. Его дракончик только выглядела слабой — телом, но не духом. Бронзовый гнев его деда прекрасно бы ей подошел.       — Мой принц… мы слышали о недуге принцессы и уверены, что дракон стал бы ей спасеньем, как и вы. Однако такие взрослые, сильные драконы обычно выбирают всадника под стать, а юных дракончиков у нас, к сожалению, нет, — осторожно, с сочувствием в голосе сказал мужчина, но Деймону это было не нужно.       — Она будет всадницей, — отрезал принц и ускорил шаг, подходя ближе к пещерам.       Внезапно он ощутил слабое копошение племянницы и её почти неощутимое похлопываение ладонью по груди.       — Скоро, Дени, — шепнул он. — Скоро мы придём к драконам и ты будешь в порядке.       — Нет, — хрипло шепнула принцесса, поднимая на него лицо. Все её подбородок, шея, грудь — были залиты кровью. Сердце принца мучительно сжалось.       — Будешь, Дени, не сомневайся, — яростно мотнул головой Деймон, глядя ей в глаза.       — Поставь… меня.       — Что?.. — он не понял зачем, да и… она не могла стоять. Дейнис едва головой-то шевелила.       — Поставь. Так надо. Он зовёт, — слова из неё вырывались отрывисто, меж хрипящих вздохов.       — Зовёт?.. — зацепился за слово Деймон и встал на месте. Блюстители остановились тоже. — Кто зовёт, Дени? Дракон?.. — последнее он выдохнул с искренней радостью. Потому что да! Он был прав! Вот они здесь, у пещеры с драконами и его племянница ощущает зов. То самое притяжение, вероятно, что ощущал сам Деймон, проводя дни у Караксеса после смерти дяди, чтобы седлать его.       — Он, — мотнула головой Дейнис и принц принял это ответом на свой вопрос. — Поставь. Я пойду. Так… надо, — и закрыла глаза, словно каждое слово и вздох давались ей с мукой.       Деймон сомневался, но… может, так и правильно. Прийти самому, чтобы претендовать на своего дракона, вот только даже до самой пещеры было ещё далеко, не говоря уже о том, что внутри, а Дени была босой!..       — Я поставлю тебя в пещерах, когда мы дойдём до драконов, хорошо? Ты слаба, а идти ещё слишком много, — хмурится Деймон, но это лучшее решение, пускай ему совершенно не хочется рисковать и выпускать её из рук даже на короткое время. Словно стоит ему это сделать — и Дени упадёт бездыханной или забьётся в сильном приступе, как это было в Логове.       — Нет, — снова слабо мотает головой. — Здесь. Сейчас. Он не там.       Принц застывает в некоторой растерянности, переводя взгляд на блюстителей. Тот, что вёл его всё время пожимает плечами, так же хмурясь.       — Они должны быть в пещере, насколько мы наблюдали, однако всегда есть вероятность, что это не так, — качает головой мужчина.       Деймон делает глубокий вздох и понимает, что в этом деле было лучше просто довериться Дейнис. Всё хорошо — она почувствовала притяжение дракона, его самая необычная девочка, значит она сможет претендовать на него и стать всадницей. Он чувствует Караксеса, даже на самом большом расстоянии нить их связи остаётся всегда — пускай такой она стала только после их первого полёта, но… Дейнис была особенной и не то чтобы он удивился, если бы она чувствовала своего дракона ещё до того, как подняться в ним в небо.       И она сказала «он». Это может быть просто дракон, однако принц уверен, что она говорила о Вермиторе. Это, опять-таки, означало, что он был прав и девочке положен могучий, сильный дракон.       В конечном итоге Деймон решил довериться чутью племянницы — каждый всадник сам находит путь к своему дракону. Визерис налаживал связь с Балерионом долго — приходил к нему каждый день, рассказывал о своих новых исследованиях Древней Валирии, читал ему легенды и мифы, что дошли до них. Отец просто залез на Вхагар в ночи, однако до того несколько лет кряду знал, что она — его. Бейлон говорил, что всегда чувствовал притяжение к ней и знал, что Вхагар однажды поднимет его в небо, пусть остальные и сомневались в этом. Мать выросла со своей Мелеис и проводила часы в небе, закладывая такие виражи, что все наблюдатели за сердце хватались, а дядя Эймон любил проводить время с Караксесом на пляже в бухте, часами лежа под солнцем у бока их дракона. Дед пел Вермитору песни, успокаивая его гнев — первые годы после его смерти Деймон рисковал и приближался к тоскующему дракону, напевая ему любимую песнь Джейхейриса и ворчливый дракон успокаивался, подпуская его к себе, принимая утешение. Бабушка ворковала со своей Среброкорылой, проводя время в её компании даже когда не могла уже летать — садилась подле и разговаривала с драконицей, гладя её и та всегда отвечала королеве ласковым урчанием. Сам Деймон со дня смерти Эймона ни на миг не усомнился в том, что Караксес — его судьба, ощущая тягу к нему, которой не испытывал к другим драконам, которых по юности думал седлать — Мелеис или Пламенной Мечте.       Каждый дракон был индивидуален, как и всадник и путь у каждого — свой.       Оттого принц аккуратно опустился на колено, позволяя ногам Дейнис соприкоснуться с землёй. Девочка стояла пошатываясь, даже несмотря на поддержку дяди, однако стала выворачиваться из его камзола. Деймон помог снять его и услышал пораженный вздох блюстителей, что прежде могли лицезреть лишь закутанную по самый нос принцессу. Пожалуй, их шок можно было объяснить — Дени была маленькой, жутко худой, бледной и вся в крови. А ещё в ночной сорочке и босая. Но что поделать, если спешка заставила его позабыть о таких… мелочах.       Принцесса стояла, шатаясь, но сделала первый шаг. Потом второй и третий — Деймон придерживал её за плечи, однако племянница повела плечом и он был вынужден отпустить. Ему было страшно, что она упадёт — Дейнис уже давно не могла сама встать с постели, да она руками едва шевелила, не имея сил самостоятельно есть! Но Дени упорно шагала — медленно, неуверенно переставляя ноги, так, словно вот-вот упадёт, но не падая.       Принц хотел бы пойти следом за ней, но оставался на месте. Он не понимал, где шляется этот дракон, когда его племянница, очевидно, не может долго идти, однако и вмешиваться не смел — если она так чувствует, значит — так надо.       Дейнис отдалилась от них уже на десять ярдов — стойко идя к своей цели, — когда один из блюстителей привлёк внимание Деймона, до того не отрывавшего взгляда от девочки.       — В небе, летит! — это был тот самый, что пытался с ним спорить, а сейчас в его голосе звучал почти восторг.       Принц, сощурив глаза, различил в ночном небе тёмную точку, что стремительно приближалась к ним, ликующе ухмыльнувшись. Всё шло, как надо — даже не Дейнис сама пришла к дракону, а дракон прилетел к ней! А он говорил брату, что её стоило давно отвезти на Драконий Камень!       Девочка сделала ещё с десяток мелких шагов, прежде чем остановилась и тоже подняла голову. Ветер трепал её волосы, которые были частично заляпаны в крови и сорочку, а сама она казалась неестественно-белым пятном в ночи. Деймон с улыбкой, полной гордости, проследил за её взглядом, пускай она и стояла к нему спиной — точка в небе становилась всё ближе и ближе, пока явными не стали очертания дракона.       Большого, очень большого и тёмного… больше Вермитора, которого он помнил. Неужели Бронзовый Гнев успел так вырасти за те пару лет, что он не видел его?.. Деймон немного нахмурился, потому что драконы обычно растут медленнее. Рядом как-то дёрнулись блюстители, а вот дракон становился всё ближе и ближе, и…       — Это не Вермитор, — хрипло прошептал один из них, тот, что младше и наглее.       Но к этому моменту, когда очертания дракона стали отчётливо видны, это понял и сам принц. Возможно, дикий?.. Овцекрад, к примеру, — потому что это был единственный вариант думать о котором Деймон был согласен. Увы, хранители разрушили его надежду.       — Каннибал, — выдохнул другой.       Деймон замер, парализованный, способный лишь наблюдать за огромным чёрным драконом с зелёными полосами чешуи, двумя парами больших рогов, одни из которых росли из его головы, как и у прочих драконов, а иные — завивались вперёд, вдоль челюсти и росли от её начала, а один был обломан в середине. Он весь был усеян шипами и — шрамами. Они пересекали всё его тело, а так же морду — один чуть не задевал ярко-зелёный глаз, широкий и старый.       Принц впервые видел Каннибала, до того ему доводилось лишь слышать страшные сказки о нём, которые рассказывали всем детям Таргариенов. Этот дракон буквально был их страшилкой на ночь, а теперь вот он — тяжело приземляется на землю, сотрясая её.       «Дейнис,» — мысль о племяннице, что упала от тряски на колени, вывела его из ступора.       Деймон рванул вперёд, чтобы схватить племянницу — и плевать было, что это было чистое самоубийство, дракон просто испепелит их обоих. Он не смог бы жить дальше, зная, что привёл Дени к погибели, вспоминая как эта тварь сожрала или испепелила его девочку. Его перехватили оба блюстителя за руки, удерживая на месте.       — Пустите! Он убьёт её! Я должен забрать Дени! — вырывался, рыча, однако никто его не пустил.       — Это самоубийство, мой принц! Вы не успеете, надо уходить скорее — Каннибал свиреп и скор на расправу, — накричал на него блюститель, оттаскивая назад.       Его племянница, его крошка, стояла на коленях, ужасно маленькая, прямо перед огромным драконом. Она пошевелилась и Деймон подумал, что сейчас она испугается, попробует убежать к нему — и эта попытка заранее обречена на провал, — но Дейнис, с трудом, падая раз за разом, встала неуверенно на ноги.       Дракон всё это время не шевелился, лишь шумно дыша следя глазами за ними всеми, но центром внимания дикого оставалась принцесса. Которая, вместо того, чтобы отступить назад, как ей срывающимся шепотом велел Деймон, сделала шаг вперёд. А затем ещё один и ещё. Принц с хранителями замерли в шоке. Нормальный человек не шагал бы столь уверенно на встречу к своей гибели, даже с учётом смирения Дени со своей скорой кончиной, есть способы умереть менее болезненно, чем идти в пасть к Каннибалу…       «Он зовёт меня,» — вспомнились ему слова Дени.       Это звучало как бред, выглядело как бред — его крошка-племянница, безумно маленькая и хрупкая и живой кошмар всех Таргариенов и их драконов, но… Деймон судорожно сглотнул, вспоминая свои мысли о свирепом драконе для Дейнис. Куда уж тут Вермитору.       Дракон недовольно заворчал, дым вырвался из его пасти, которую Каннибал оскалил, однако это ни на секунду не поколебало принцессу, что медленно, но верно приближалась к нему.       — Безумие, — хрипло выдохнул хранитель и Деймон безмолвно с ним согласился.       Ему показалось, что мир замер, когда Дейнис оставалось всего лишь около ярда до морды Каннибала и она остановилась, протягивая руку вперёд, подставляя ладонь, словно предлагая дракону самому сделать последний шаг. Деймон даже не дышал, лишь внутренности скрутились от страха, когда дикий издал наполненный яростью рык в сторону племянницы.       «Он сейчас её убьёт,» — осознал в момент принц с ужасом.       Но дракон, после рыка, просто… осторожно приблизил свою морду к Дейнис и не столь осторожно ткнулся в неё, роняя девочку назад. Однако в этом жесте не было агрессии, просто дракон был силён, а его племянница — очень слаба, что подтвердил тот факт, что Каннибал аккуратно пристроил морду рядом с завалившейся Дейнис, умиротворённо прикрывая глаза с низким урчанием.       Дейнис же неловко подалась вперёд, приваливаясь всем маленьким телом к драконьей морде, трогательно прижимаясь к нему.       — Rytsas, — шепот Дени разнёсся по округу в установившейся тишине и Деймон понял, что брат его таки убьёт.       И, пожалуй, будет прав.