Белый Капюшон, или Проклятие Кадма

Гарри обрадовался, увидев, как чашу Хаффлпафф и его самого обволок голубоватый дым. Уже не такой бледный, как во время других ритуалов выявления осколков. Цвет души Тёмного Лорда оставался холодным и опасным, но больше не кричал об одиночестве. Из груди Гарри вырвался четвёртый полупрозрачный усик и соединился со слабо светившимся хоркруксом. Неясное шевеление отвлекло Гарри, и он повернулся к Волдеморту. Сквозь его кожу и чёрную мантию прорывалась такая же ледяная дымка. Не безболезненно просачивалась, как из Гарри и чаши: посреди округлой, похожую на птичью клетку груди сгустился искрящийся шар из злой, обжигающей энергии. Мантия начала дымиться, а Волдеморт — задыхаться. Из его рта и носа хлынула кровь, на груди образовались светящиеся трещины, через которые наружу наконец хлынул поток ярко-голубого дыма. Практически ледяного огня. Он врезался в Гарри, как таран, и связал его с Волдемортом толстым магическим канатом. Мезон пришёл по первому зову и без лишних вопросов перенёс их обоих в небольшую спальню. Краем глаза Гарри заметил, что обставлена она была весьма аскетично: кровать, тумбочка да один книжный шкаф. Открытая дверь вела в ванную комнату, закрытая, наверно, выходила в коридор. Эльф принялся хлопотать над потерявшим сознание Волдемортом, а Гарри просто топтался на месте, бесполезный и встревоженный. Он наблюдал, как его бывший враг, страшный Тёмный Лорд, надрывно кашлял, сплёвывая кровавые сгустки, и бился в судорогах. Зрелище пугало даже сильнее, чем ритуал возрождения на кладбище. Сила связи между ними увеличилась настолько, что Гарри почувствовал не только отголоски эмоций Волдеморта, но и крупицы ужасающей боли. На глаза наворачивались слёзы. Ему хотелось потереть собственную грудь, чтобы проверить, не образовались ли в ней кровоточащие дыры. Вскоре Волдеморт затих: задышал ровно, перестал дёргать конечностями. Мезон убрал пустые флаконы из-под зелий и щелчком пальцев заменил испачканное кровью постельное бельё и мантию Тёмного Лорда. Гарри вздрогнул, когда вместо привычной грубоватой ткани его кожи коснулась лёгкая и мягкая. — Спасибо, Мезон, — прошептал он. Свежая царапина в уголке рта разошлась, и его улыбка вышла скорее жалостной, чем благодарной. — Юный мастер слишком вежлив со старым Мезоном, — проворчал эльф. — Лорд-хозяин отвёл для юного мастера комнату. Желает юный мастер остаться с Лордом-хозяином или отдохнуть в своей комнате? После странно сработавшего ритуала Гарри не хотел терять из виду Волдеморта, да и что-то подсказывало — так будет правильно. Мезон принёс Гарри горячий чай и положил на кровать дополнительные подушки и одеяло. Гарри не стал отказываться ни от согревающего и успокаивающего напитка, ни от долгожданного ночного сна.

+++

Волдеморт давно не делил постель ни с кем, кроме Нагини. Гарри спал тихо и не ворочался, зарывшись в подушки, как в своеобразное гнездо. Почему он остался именно здесь, Тёмный Лорд даже не стал бы спрашивать: связь между ними гудела с такой мощью, что противиться ей было бы сродни медленному самоубийству. Не став будить мальчика, Волдеморт выскользнул из спальни. Несмотря на настойчивые уговоры Мезона позавтракать, он направился в кабинет. Согласно расчётам, его присутствие не должно было повлиять на ритуал выявления осколков. Изначально он проводился именно обладателем хоркруксов и вреда никому не причинял. Впрочем, столь сильное и наверняка перманентное сплетение с душой Гарри нельзя было назвать однозначным вредом. Не исключалось, что круг проклятия Кадма окончательно разорвался. А Гарри целиком и полностью теперь принадлежал Волдеморту. Тетрадь с вычислениями появилась перед Тёмным Лордом вместе с овсяной кашей, в которую Мезон, зная его предпочтения, добавил мёд и немного свежих фруктов. В отличие от Гарри, Волдеморт предпочитал естественную сладость. Ему пришлось перечитать итоговые последовательности, чтобы вспомнить точные цифры. Все переменные сходились, возможность оказания пагубных эффектов основной души на ритуал составляла меньше десятой доли процента. Хоркрукс вообще оставался статичным нулём. Не мог же Гарри так повлиять на ход ритуала? Новые расчёты настолько увлекли Волдеморта, что он пропустил появление мальчика. — Тебе лучше? Волдеморт закончил выводить уравнение зачарованным пером и поднял голову. Ему было лучше, чем в любой другой момент жизни, но он никогда не признал бы этого вслух. Благодаря их укрепившейся связи заблокированные магические точки в его теле раскрылись, воздействие почти сравнялось по интенсивности с комплексным ритуалом «Кость, плоть и кровь». Кожа Волдеморта вернула эластичность и гладкость. Слух и осязание обострились, приобретя больше черт змеиной чувствительности к вибрациям. Обоняние восстановилось до близкого к идеальному состоянию, хотя внешние повреждения от проклятий остались. На щеках образовались новые ярко выраженные термочувствительные ямки, заменившие те, что были созданы сырым ритуалом ещё в августе. И это не говоря уже о менее значимых изменениях. Присутствие Гарри ощущалось гораздо точнее, чем ранее. Из-за улучшенных рецепторов или их магического сближения, Волдеморт не знал. Он поманил своего сонно шатающегося гостя пальцем. На столе появилась ещё одна тарелка с горячей кашей и чай — на значительном расстоянии от пергаментов и тетрадей. — Составь мне компанию, Гарри. Я почти закончил. Мальчик уселся на стул для посетителей, в котором никто не сидел с августа, и принялся за еду. — Чем занят? Волдеморт мог позволить себе делать паузы во время выполнения расчётов и не сбиваться с мысли, хотя, будь на месте Гарри Пожиратель Смерти или другой союзник тёмной стороны, того волшебника ждала бы порция воспитательных пыток. — Ритуал прошёл иначе, чем планировалось. Я выяснил причину и изучаю долгосрочные последствия. Тарелка Гарри быстро пустела, ложка совершенно неприлично клацала по глубокому бортику. — Что за причина? — Ты, мой цветок, — Волдеморт плотоядно улыбнулся, — самая нестабильная переменная во всём. Мальчик издал короткий смешок и вернулся к еде. Волдеморт же продолжил вычисления. Он не мог чертить и читать схемы в таком количестве, как в прошлом, но объёмные чернила помогали различать собственноручно нарисованные ритуальные круги и руны. Изменения, произошедшими с ним, были постоянными — при условии, что его связь с Гарри не оборвётся принудительно одним из них. В перспективе они могли бы подпитывать друг друга магией на расстоянии даже в бодрствующем состоянии, на короткое время безболезненно вселяться друг в друга, пусть Волдеморт и не хотел лишний раз соблазняться возможностью снова видеть. Магия не зря уравновесила его недуг с преимуществами. Возродившись, Волдеморт смирился с недостатками нового тела, с жизнью полузмеи-получеловека, вечно мёрзнущего и пугающего последователей своим хищным видом, сказочным чудовищем во плоти. Сейчас он наконец ощущал себя живым. Нечеловеческие органы чувств и чешуя срослись с ним и более не отторгались, острые зубы и когти превратились в превосходные орудия устрашения и убийства из недоразвитых и примитивных. — Ты выглядишь немного по-другому. — Ты удостоился чести первым узреть обновлённого Тёмного Лорда воочию, — с напускной торжественностью произнёс Волдеморт и коснулся небольших впадин чуть ниже скул. Мальчишка засмеялся, и их связь задрожала от его чистой радости. Волдеморт передвигался по памяти, помня, сколько шагов, поворотов, порогов и лестниц вело в каждую регулярно используемую комнату, однако с вибрационной чувствительностью он мог бы научиться полагаться на звук и ориентироваться даже в незнакомых помещениях. На это могли уйти недели, если не месяцы, но надежда забрезжила на горизонте. Он не родился с этой способностью, как не родился и со змеиным обонянием, на привыкание к которому потратил всё лето после возрождения — в августе это стало вопросом выживания, — однако был целеустремлённым и упорным. Тёмный Лорд никогда не сдавался. — Ритуал укрепил нашу связь, Гарри, улучшив моё физическое состояние. Но прочитать подробности тебе придётся самому, — Волдеморт постучал пальцем по исписанной шрифтом Муна тетради. — Хотя ошибок в письмах ещё много, твои результаты заслуживают похвалы. — Спасибо, — смущённо пролепетал мальчик. — А на меня ритуал как-то повлиял? — Есть вероятность, что твой дар некроманта пробудится раньше. — Я думал, он уже пробудился, раз я могу читать «Апокриф Лича». — Гарри встал и обогнул стол, встав на небольшом расстоянии от Тёмного Лорда. — Кстати, я принёс книгу, как ты и просил. — Придётся перенести её изучение на другой раз. Ритуал нарушил мои планы. — Волдеморт подтянул Гарри поближе к себе, с удовольствием вдохнув его тепло. Когтистая рука залезла под верх мягкой пижамы Гарри и заскользила по резко напрягшемуся животу. Там едва начали пробиваться жёсткие волоски, тонкой полосой уходящие ниже. — А твоя сила находится в спящем состоянии, но начнёт проявляться в мелочах. Например, ты сможешь кратковременно управлять призраком или оживить парочку флоббер-червей на зельеварении. — Звучит так себе, — выдохнул Гарри хрипло и скованно. Какой соблазнительно невинный… — А ты хотел сразу поднимать армии инфери? — Язык Волдеморта высунулся изо рта. — Я научу тебя, если хочешь. И многому другому… — Н-не думаю, что мне понравится… — Неужели? — Когти надавили на податливую кожу. Запах становился пьянящей смесью страха и возбуждения, мальчишку хотелось прижать, придушить… приласкать. — Я г-говорил об оживших трупах… — Гарри вздрогнул всем телом. — Погоди, ты умеешь управлять мертвецами? Как Кадм? — Похоже, твои познания в современной истории полны пробелов. — Волдеморт обвёл ладонью талию Гарри и средним пальцем надавил на копчик. — Должен ли я… заполнить эти дыры? — закончил он с придыханием, ловя языком сводящий с ума аромат его драгоценного цветка. Мальчик упал ему на колени, стоило лишь слегка подтолкнуть. Волдеморт прижал трепещущего подростка к себе — и остановился. Он мог только представить милый румянец на его лице, но в дальнейшей игре и сам не знал правил. Спугнуть Гарри не хотелось. Когда дыхание мальчика выровнялось, Волдеморт начал тихо рассказывать о своих попытках — в основном успешных — постичь некромантию. Он не мог поддерживать инфери бодрствующими вечно, как истинные маги смерти, скорее заряжать их, подобно магловским батарейкам, и программировать на определённые действия. Например, на защиту. — Точно, я вспомнил! Кричер упоминал пещеру с мертвецами в воде… Волдеморт вздохнул. Оставить в живых домового эльфа было глупым просчётом с его стороны — поразительно недальновидным поступком. — В легенде о Певереллах у каждого брата была особая способность, — вспомнил Гарри и, пользуясь предоставленной возможностью, зарылся лицом в домашнюю мантию Волдеморта, сшитую из велюра. Мезон настаивал на ношении чего-то приятного на ощупь вне деловых встреч. — Мой предок получил бесшумную поступь и бестелесность. Хотя я не до конца понял, как это связано с некромантией… Тема неискоренимой смертности всегда являлась для Тёмного Лорда болезненной, поэтому он свернул разговор и спихнул тощего мальчишку со своих колен. Им пора было прощаться. А сауна могла подождать до следующей встречи, как и «Апокриф Лича».