Дух морей

      Капитан Крюк, исследователь Нетландии и повелитель морей, чья жизнь была омрачена потерей брата в загадочных землях острова, стоял перед Холли. Над его головой клубились темные облака, предвещая надвигающуюся бурю, но в сознании Крюка бушевала не только природа, но и собственные демоны. Киллиан в такие трудные времена всегда вспоминал о своей мечте вместе, о которой они грезили вместе с братом, — исследовать неизведанные воды и прочувствовать все запахи приключений.       Сейчас же, глубоко вздохнув, он уставился в горизонт, готовясь столкнуться с новым испытанием — спасти и найти сына девушки, которая вдохнула в него жизнь. Конечно, он был готов на всё ради Эммы Свон. Но благородство пирата — странная вещь, понятная далеко не каждому.       — Что он здесь делает? — с недоверием обратился к Эмме Бейлфайер.       «Только не этот благочестивый пират» — думал про себя Бей. Он никем не был обозначен в правилах игры. А кто вообще был обозначен? Эмма, Нил, Реджина, Генри или Холли? Их выборы в прошлом сформировали то, что происходит сейчас. Родители Эммы вправе быть с ней, Румпель вправе помогать сыну, а Реджина вправе найти своего — с каждым человеком, стоящим рядом, бедная Эмма чувствовала, как трепет надежды заполняет её сердце. Может быть, семья — это не только о тех, кто рядом, но и о том, как хранить и творить воспоминания, которые согревают душу? Сейчас для всех было важно найти как можно скорее Генри. Его находило отклик в сердцах и душах каждого.       — Этот глобус достался от твоей матери, он найдет Генри, в каком бы месте он не оказался, — проговорил Румпель, посвящая новоприбывших в курс дела.       — Да ладно! — обернулся пират, разводя руки в разные стороны. — Реджина, Бейлфайер, какой неожиданный поворот штурвала, прям команда мечты!       — Дай угадаю, Бей. Это что Капитан Крюк? — из-за спины Нила показалась девушка в перепачканном тренче и с сигаретой в руках.       Киллиан замер, словно пытаясь уловить что-то знакомое в Холли. Горящий взгляд скользил по её бледноватому лицу, словно он искал ответы в её чертах. Капитан медленно кивнул в знак приветствия и согласия одновременно, его голос стал очень тихим, приглушенным. Холли почувствовала, как её сердце забилось быстрее. В его глазах она увидела что-то, что не могла объяснить. Это было похоже на забытую связь, словно они уже встречались, но воспоминания были утеряны. Холли тоже кивнула, их окутал прохладный восточный ветер.

***

      Давным-давно, когда Мила родила малышку этой радости не было предела. После возвращения с Нетландии Киллиан ходил мрачнее тучи, поэтому малышка внесла хоть какую-то частичку света в их жизнь. «Уж теперь-то всё должно наладиться» — грезила Мила, планируя забрать от законного мужа своего родного сына — Бейлфайера.       — Как назовем нашу малышку? — спрашивал отныне единственный и неповторимый Капитан Джонс. — Может быть Джой?       — Хочу чтобы она стала нашей маленькой надеждой на счастье, — улыбнулась ему в ответ Мила.       — Значит Хоуп?       — Хоуп Лиа Джонс, — кивнула девушка, укладывая малышку в колыбельную. — В честь твоего брата…       Мила встретилась глазами с Киллианом, она впервые видела его таким… счастливым. На глазах у обоих наворачивались слезы. Лиа — это сокращение от Лиама, они никогда не забудут старшего брата Джонса. А теперь когда их дочь будет носить это заветное имя, возможно, жизнь тоже резко поменяется в лучшую сторону. Дело осталось за малым — взять сына Милы и вместе с детьми уплыть далеко за горизонт.       Но не тут-то было. Никто не любит, когда отбирают что-то родное. И после того случая, когда Капитан Крюк унизил при всей команде «Веселого Роджера» Румпеля, Мила поняла, что за этим последует расплата. Мужчина не смог смириться с предательством своей жены. Он поступил подло, но верно. Перед своей смертью Мила попрощалась со всеми на корабле, она уже тогда знала, что ее ждёт Румпельштильцхен. Вот и два письма: одно покоится в пеленках Хоуп для нее и Бейлфайера, другое прощальное для Киллиана. Мила поднималась по палубе на встречу со смертью со спокойной душой. Обняв напоследок своих любимых детей, она была готова к этой встрече. А Киллиан до последнего не подозревал, что Румпель будет способен на убийство. Крокодил! Он хотел убить Капитана, но попал прямиком в сердце своей жены… Бей остался с отцом, а Хоуп вместе с письмом для себя и брата навсегда затерялась в Зачарованном Лесу, потому что Капитан, поглащенный скорбью и гневом, так и не смог найти в себе сил, чтобы взяться за поиски и воспитание дочери. Именно с того момента у пирата осталась только бутылка рома и его «Весёлый Роджер». Хоуп скиталась в Зачарованном Лесу и попала к ведьме. А Бей и его отец остались и дальше жить без женской руки.       

***

             Сейчас они стояли и даже не подозревали, кто они друг другу. Холли, отводя взгляд от Капитана, чувствовала лишь странное беспокойство, будто что-то важное ускользало от нее.       — Миледи, мы раньше не встречались? — спросил Киллиан.       — Не думаю, что моя жизнь напоминает твою сказку, — ответила Холли и представилась остальным героям сказок, с кем была знакома только по рассказам Генри.       «Нил», — шептала она про себя, как будто это имя могло открыть ей дверь в забытый мир. Но память была как туман, скрывающий лица и голоса, оставляя лишь смутные тени. Но он не рассказал ей правды, не открыл тайну, которая могла бы изменить все. Нил знал, всегда знал. Но смолчал.       — А вы тут все собрались ради какого-то пацанёнка? Типа шоу-квест, кто найдет его первым получит приз? — усмехнулась Холли.       — Нил, утихомирь свою сестру! — попросила его Эмма, разговаривая с родителями.       — А мне даже нравится это шоу! Так вот за какую девчонку ты боялся в Нетландии? — произнес тихо Киллиан, настолько, что только Бейлфайер слышал. В ответ Бей провел пальцем по своему горлу, как бы показывая всю губительность таких высказываний.       — А я не ребенок, вышедший из-под контроля! — продолжала Холли. — Простите, конечно, но мне кажется, что все ваши сказочки далеко зашли! Реджина, почему бы тебе просто не переместиться в место, где Генри, если твоя магия хоть чего-то стоит…       — Слушай сюда, милочка, — обозлилась мисс Милс. — Моя магия еще восстанавливается, мы чудом добрались сюда, перемещаться через измерения дорогого стоит! И, если хочешь уехать живой из Сторибрука, рекомендую настоятельно начинать маршрут прямо сейчас!       Холли тут же отошла в сторону и затянулась сигаретой. Дым, поднимаясь вверх, смешивался с прохладным вечерним воздухом. Холли всегда курила, когда чувствовала себя подавленной или напряженной. Это был её способ справиться с эмоциями, которые она не могла выразить словами. Сейчас, когда девушка проиграла в игре и не смогла спасти Генри, её существование в Сторибруке будто бы потеряло смысл. Она не помогла своему брату и не знала, как справиться с этим в Бостоне. Холли закрыла глаза и сделала ещё одну затяжку. Сигарета давала ей временное облегчение, но не могла избавить от боли. Холли знала, что ей нужно найти способ справиться со своими эмоциями, утихомирить эго, но пока она не могла найти в себе силы сделать это.       — Ты должна уехать, Хоу… Холс! В Бостон! — резко отшатнулся от глобуса Нил, когда увидел до боли знакомое место. — Мы спасём Генри без твоей помощи. Отправляйся в Бостон, прошу тебя!       — Где Генри? Куда мы отправляемся? — спохватилась Мэри Маргарет.       Она была очень обеспокоена состоянием своей дочери, как и любая мать, потерявшая однажды ребенка. Мэри Маргарет знала, что потерять своё дитя — это не просто боль, это разрыв души, который никогда не заживёт. И теперь, видя, как её дочь медленно угасает, Белоснежка чувствовала, как старые раны вновь открываются. Но Мэри Маргарет никогда не могла сдаться без боя. Она должна была бороться, должна была найти способ вернуть Генри к Эмме, даже если для этого потребуется отдать слишком многое.              — Глобус нашел Генри, нам понадобится твой корабль, Пират, — огласил Румпель.       Глобус Коры не только показывал страны и континенты — он открывал карты и других реальностей, в которых время текло иначе. Вот на секунду показался Зачарованный Лес, но тут же испарился перед Румпелем. Какая-то группка островов… Было понятно, что речь пойдет дальше даже не о страхе, его и так было много, на кону стояла не только жизнь Генри — Румпель понял, что речь идёт о чем-то большем. А Бейлфайер и Киллиан переглянулись с опаской, узнав в кучке островов Нетландию.              — Ты остаешься здесь, Холс! — воскликнул Нил. Его голос дрожал, глаза метались.       Ветер свистел в ущельях, неся с собой запах моря и чего-то гнилого, что заставляло сердце биться чаще.       — Суши весла, матрос, — с радостью подскочила девушка. — Я сама могу решить за себя!       — Как занимательно! — хлопнул в ладоши Капитан Крюк. — Но у нас нет времени на ваши разборки!       — Впервые согласна с Капитаном Смоки-Айз, нам нужна достойная одежда и вооружение! — хлопнула в руки Реджина.       Всех тут же окутала фиолетовая дымка. Их повседневная одежда сменилась на непривычную: то ли охотничью, то ли пиратскую. У некоторых даже появился лук и мечи, только они почему-то были деревянными       — Мы что отправляемся играть с детьми в войнушку? Хотите я вас обеспечу настоящими пушками, а не этим детским садом?! — с насмешкой спросила Холли.       — Я тоже могу помочь, у меня есть связи, — усмехнулся Киллиан, глядя на Холли.       Все вопросительно посмотрели на них, но проигнорировали. Лишь Эмма усмехнулась, прошептав что-то на ухо Пирату, и снова подошла к своим родителям. Все вместе они зашли на палубу «Веселого Роджера».              Волшебный Боб был как-никак кстати. Он открыл им портал на остров вечного детства. Только не было уже видно зелёных холмов, светящихся под мягким солнечным светом, не было видно искрящегося пляжного песка, в Нетландии воцарилась вечная ночь. Звезды, как драгоценные камни, осыпали небосвод, но их свет едва разгонял глухую тьму, окутывающую земли. Морской ветер шевелил непроходимые заросли, издавая таинственные шорохи, словно сам остров молил о помощи путников. Капитан Крюк никак не мог понять, что же стало с Нетландией. А корабль нёсся по волнам, и тут же из одной большой волны возникла фигура — русалка. Ее глаза блистали неестественным светом, отражая жажду солнечного света и потерянные мечты. Бедная русалочка уже не хотела играться, топить Капитана тоже не было в ее целях, она лишь указала вглубь острова, где сквозь деревья пробивался тусклый свет, и, испугавшись появления Холли, скрылась из глаз.       

***

      Давным-давно, когда на Хоуп и Бея напали русалки, девочка, жертвуя собой, спасла своего брата. Русалки всегда были безжалостные и элегантные убийцы, они возникали из глубин морских, словно тени, вылетающие из ночного мрака. Их волосы, струящиеся, как волны, служили обманчивым покровом красного, зелёного и золотого оттенков, а глаза, как два бездонных озера, искрились холодом и притяжением. Взгляд этих существ мог пленить даже самых закалённых мужей, затягивая их в ледяные объятия безжалостной судьбы. Русалки танцевали на глубине моря во время бурей и ураганов, их фигуры плавали в ритме времени, завораживая каждого, кто осмеливался приблизиться. Лепет их голосов, как сладкая мелодия, проникал в уши, вызывая непреодолимое желание приблизиться. Но в этом безумном очаровании скрывалась смертельная ловушка. Под мягким блеском солнца, оттенённым тайной таинственного мира, русалки прятали свои лукавые намерения. Морская пена каждый раз уносила жизни, как заблудшие корабли, а слушая их песнь, люди забывали о страхе и опасности. Русалки служили Питеру Пэну, они охраняли остров от чужаков и избавляли от предателей, сплетали навечно душу и воду, оставляя за собой лишь шепот ветра и опустевшие сердца…       Хоуп бы не выжила, если бы не Питер Пэн, который, вспомнив данное некогда обещание, вытащил из когтей смерти Венди Дарлинг. Ее спина была вся в кровавых поцелуях русалок, следы от когтей, казалось, будут с ней навечно. Но, к счастью, на острове жила одна очень дружелюбная фея, которая смогла вовремя помочь и подлатать девочку.       Венди очнулась в очень уютной комнате, которая очень сильно напоминала их комнату в доме Дарлингов. На стуле была аккуратно сложена холщевая одежда, подобная той, которую носили Потерянные Мальчики.       — Спасибо, что спас меня, — вставая с кровати произнесла сонным голосом девочка.       Питер Пэн стоял спиной к ее кровати, рассматривая трещину на стене.              — Ты очень глупо поступила, когда поплыла спасать брата, — развернувшись, тот аккуратно присел на краешек ее кровати, как бы ожидая разрешения находиться рядом. — Бей, он твоя привязанность, если собираешься остаться здесь — тебе придется избавиться от всех привязанностей.       Его голос звучал холодно, словно ледяной ветер, пронизывающий до костей. Он уже начал играть в свою абсурдную игру, к которой бедная Венди не была готова.       — Он мой брат. Не все привязанности делают тебя слабым человеком, Питер.       — Это не имеет значения, — отрезал тот. — Здесь нет места для слабостей. Ты либо принимаешь мои правила, либо уходишь.       Она не плакала, не кричала, а лишь смотрела в окно, будто ожидая, что оттуда появится мистер Дарлинг или Бей.       — Не думай, что твоя святая мамочка Мила или твой героический подвиг дает тебе привелегию, малышка. Вы с братом здесь никто, обычные сироты наравне с остальными, — продолжал Питер, постепенно приближаясь к лицу девочки.       Она сжала кулаки, пытаясь заглушить дрожь, которая пробежала по телу. Его слова звучали как приговор, но в них была правда, которую она не могла отрицать.       — Я думала, Нетландия — остров веселья и детства…       — Не совсем, тут всё зависит от детей…       Питер Пэн отвернулся. Он никогда раньше не встречал девчонок на острове, поэтому был крайне обеспокоен тем, что будет с островом. Ему не терпелось узнать, как Мила бросила девочку и почему именно эта девочка попала в Нетландию.       Выйдя вместе из лесного домика, Питер и Венди отправились на поляну, где росло большое толстое древо. Мальчики, привыкшие к своей «мальчишеской» компании, не знали, как вести себя с девчонкой. Они молчали, не решаясь подойти ближе, но в их глазах читалось любопытство и трепет. Девочка же, казалось, не замечала их. Она была словно в другом измерении, где остров, мальчики и даже само море были лишь фоном для её тайной мысли — «где ее брат?».       «Потеряшки» — так сирот называл Питер, созывая всех к себе.       — У нас пополнение — Джон и Венди Дарлинг! Прошу относиться к ним как к равным или нет, — вам решать!       В ответ послышался довольный гул. Венди даже слегка улыбнулась, снимая маску угрюмости и недовольства с лица. Казалось, что её забавляли радостные возгласы таких же ребят, как и она. Внезапно, ее кто-то больно взял за руку.       — Мы не хотим здесь оставаться! — появившись из ниоткуда, Бей схватил свою сестру и заставил бежать за ним.       — Говори за себя, слабак! Без моего дозволения никто не покидает остров, — кричал Питер им вдогонку, вынимая свою любимую флейту. — Завтра после третьей мелодии, я жду одного из вас здесь же!..       Двое Дарлингов сломя голову бежали посреди леса в неизвестном направлении. Ветер, появившийся из ниоткуда, оставлял свои ледяные следы на коже, а сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди. Каждый шаг по мягкой земле отдавался в висках и казалось, что сам остров сопротивлялся их побегу.       — Он не отпустит нас, — прошептала младшая, оглядываясь через плечо.       — Не оглядывайся, — резко сказал старший, сжимая её руку. — Если остановимся, он нас настигнет.       — Кто?       — Питер Пэн.                    Слова Бея не имели значения для Хоуп. Она не понимала от кого защищать брата и что с ними будет дальше. Потеряшки казались безобидными, но теперь в бегстве они думали о неминуемой гибели: Питер Пэн не шутит. Его слова звучали повсюду как эхо. Завтра он ждёт одного из них, и от этой мысли кровь стыла в жилах. Остров был ловушкой, а они — всего лишь зайцами, бегущими от волка.       — Что будет завтра? Ты думаешь стоит приходить? — заходя в какую-то узкую пещеру, спрашивал Джон свою сестру.       — Я Пиратка, Бей. Я сбежала от ведьмы! У меня в крови шторм с привкусом рома и непреодолимая жажда злодействовать и грабить!       — Это значит да?       — Это значит, что завтра мы с тобой вернемся в Лондон к Дарлингам!       Они не вернулись.       Хоуп пришла на следующий день. Дождавшись третьей мелодии, как и было велено, девчонка стояла возле дерева. Но едва начался бой Хоуп дала слабину. Феликс сражался что надо, сиротка впервые была благодарна тому, что провела несколько лет в приюте вместе с Беем. Именно там прошли ее первые драки за дополнительный кусок хлеба и еще одну книгу. Поэтому Хоуп не отставала в сноровке подручному Питера Пэна. Бесспорно, то, что девчонка пошла вместо мальчишки на поле боя — уже отзывалось одобрительным гулом по Нетландии. Питеру Пэну пришлось даже отменить охоту ради такого события. Он сидел ближе всех и наблюдал свысока.       — Видимо, недостаточно тебя русалки изполосовали! — усмехаясь, произнес противник.       И тут же был сбит с ног. Хоуп потеряла над собой контроль, когда вспомнила весь тот ужас, который был под водой.       Клинок Феликса, рассекая воздух, тут же полоснул по спине девчонки. Капли крови потекли по песку. Она невольно перехватила рукой лезвие, сбила с ног противника и достала с ножен свой последний шанс на спасение. Она знала, что Питер Пэн не даст ей умереть от своего подручного, как и подручному от нее. Времени оставалось мало. Игра была на исходе. Израненная Хоуп что было силы со всей яростью и болью, со всем ужасом и интересом рассекла лицо Феликса, запечатляя навсегда на нём уродливый шрам.       — Достаточно! — послышался голос Питера Пэна. — Вы достойно показали себя!              Но Хоуп не слушала ничего из того, что говорил Питер Пэн, Феликс и другие «Потеряшки». В ее сердце осталась темная тень пережитого ужаса. Девочка не могла наслаждаться солнечными днями, зная, что в глубинах океана поджидают опасные существа. Ее слабое место заметил и Феликс, поэтому и сказал…про это. Каждую ночь Хоуп вспоминала тот ужасный момент, когда тени русалок окутали её и их ледяные глаза смотрели в её душу. Силуэты существ все еще преследовали её в кошмарах. И она не могла никак защититься от них.       Бей был расстроен, что уважение не значило билет обратно в Лондон. Но с того момента Хоуп поняла, что настоящая сила кроется в преодолении страха, в защите тех, кого любишь. И с этим откровением, она стала лидером своего собственного приключения. Она стала Венди.       С тех пор Венди начала рассказывать Потеряшкам сказки, некоторые она сама сочиняла, а некоторые вспоминала из Зачарованного Леса или приюта. Истории продолжали жить, а Нетландия процветать. Когда Потерянные Мальчишки отправлялись на поиски еды, Венди вместе с Динь-Динь изучала небольшие заклинания, способные отпугнуть опасные создания водной стихии и не только. Магия Венди несла в себе светлый отпечаток любви к брату и агрессивное желание побороть свои страхи.

***