Куски Фантазии

В небе счастливо летели чайки. Не случилось не счастья, хоть и было оно неминуемым. Радостное пение была усладой для ушей всех жителей Терлассы. Казалось, что среди чаек поет сама богиня, радостная от того, что не погибли её дети. Возможно, отчасти это было правдой. Мать-Вода, вновь оставшаяся в одиночестве в обсидиановой обители, видела всё. Что сейчас творится глазами своих детей, птиц, через взоры духов воды. Особенно большое скопление стихии сейчас было сконцентрировано в ипподроме, где и произошли ужасные события. Янус сидел на руинах царского ложе. Пепелище уже давно потухло, но создания стихии всё ещё побаивались этого места. Еще было сильно эхо от криков царицы, потерявшей своих детей. Но те, кто всё же переборол страх замечали, что в этом месте были только камни. И не единой капли крови не было пролито. Службы безопасности заранее оцепили весь периметр, и юный бог ждал возвращения царевны Антиопы. Также Янус связался с серенитским братство, повелев им действовать из тени и быть готовыми на случай чрезвычайной ситуации. Хоть и не в полномочиях у братства было действовать на благо королевской крови, всё же серенитские ассасины не желали, чтобы царский род их родины пострадал. Среди пепелища Янус всё равно выглядел великолепно. Богиня сдерживала себя, чтобы не спуститься и не забрать приемника Корвина с собой. Забрать и не отпускать пока не наступят их сезоны. Юноша поднял голову уловив мотивы своей богини. Янус уже не был надет в строгую одежду. Теперь на нем были странные одеяния. И если бы на нём были доспехи, соответствующие его статусу то всё было бы логично. Однако одежда была странной. Стиль был неестественен и напоминал скорее укомплектованное и стильное снаряжение, какие бывают у супергероев в комиксах. Но все равно он смотрелся в этом шикарно. Но не за модой гнался Янус. Каждый элемент его снаряжения отвечал за определенную задачу. Всё было сделано лично юным богом вручную, как делал да него предшественник. На Маль-Серену посмели прилететь духи-змеи. Было их всего двое, наверняка самых старейших из своего вида. Оба змея закружили над ипподромом и для смертных глаз были скрыты под невидимой завесой. Антиопа как раз вернулась после того, как ей доложили, что периметр чист. Она нашла Януса, сидящим на небольшом булыжнике. От этого места ещё исходила боль, которая испытала её мать, горькая и жуткая. И лишь присутствие бога успокаивало ей сердце. С ним царевне вообще было хорошо, ибо нутром чувствовала его искреннее желание уберечь детей Воды от смерти. - А ты не понимаешь, что она снова тебя наебала, А? - услышала царевна голос Крайса. Когда Антиопа подошла по ближе то увидела, что перед Янусом было развернуто прозрачное трехмерное окно с записью разговора Лафицета и Инги до того, как они посетили пир. - Она была искренной, Лафи, - аргументировала свою позицию Сапиенка. – Ты знаешь, что я могу чувствовать ложь. И в тот момент Серена мне не врала. - Да она же богиня, - возмущался Крайс, - и у неё, естественно, есть привилегии. Она могла попросту пошаманить со своей блядской аурой, чтобы ты ничего не обнаружила. - Я была в источнике Лафи. Если бы она хотела мне солгать или же поработить меня, то мои силы с силой Кредо дали бы отпор, - стояла Инга на своём. - Не поработила сейчас, поработит потом, - с гневом процедил Фиц. – Эта сука любит медленно уничтожать всё, что находиться внутри. - Фи, - чуть испуганно позвала Инга возлюбленного, - а тебе не кажется, что твоя ненависть к богине имеет уже не здоровый характер? - Обвиняешь меня в справедливом отношении к этой суке? – поинтересовался Лафицет. – Ты же знаешь, что она у нас отняла. Если бы не проеб её дочери, то у нас уже могли быть дети. - Рождение детей не только твоя забота, - осекла его Инга, - и так-то всё тут зависит от меня. Но я хочу спросить тебя кое о чем, но только пообещай мне быть честным. - Я делаю для тебя всё что только могу делать, - сказал Лафицет шокированный просьбой возлюбленной. – И не говори мне что для тебя этого мало. Не смей. - Тогда расскажи мне о создании Айрон Фрейма, Рекса, - потребовала любимая. Антиопа знала, что не прилично смотреть в чужой экран, но было так невероятно наблюдать за трехмерной проекцией, будто будущее уже наступило. Царевна видела, как у Лафи перехватило дыхание от вопроса Инги. Её было любопытно что же будет дальше, однако Янус прервал запись и свернул окно. - Ты могла ей сказать всё что угодно, - осуждающим тоном проговаривал юный бог, повернулся к царевне, - рождение, родственники, приключения в других мирах. Но какого же хрена ты заикнулась о Рексе? И только не говори мне что рассказала ей про Шадоу Моузес? Сердце царевны сдавило сильной болью. Ей были не приятны слова бога, явно адресованные супруге. Естественно, эмоции матери-прародительницы отразили на дочери. - Она сожалеет, - с трудом и грустью выговорила Антиопа. – Прости её, прошу. Чтобы она не сделала. - Прости меня. Вы обе простите, - со стыдом спросил юный бог. В голове Януса внезапно екнула мысль, о том, как слова порой больно делают. Он вспоминал слова своей матери: «Мужчина, который заставляет женщину плакать – худший из всех». Антиопа присела рядом с богом. Сама ситуация была необычной. Чтобы дочь Самой Любви и один из первоэлементов сидели рядом среди руин и под чистым мирным небом. Янус щелкнул пальцами и в его ладони появился стаканчик с молочным коктейлем. Он протянул напиток царевне. День продолжал быть все необычнее. - Уж прости, - сказал Янус, уловив мысли царевны, - вина нет, а предложить из напитков могу только то, что самому нравиться. - Клубничный, - улыбнулась Антиопа заметив фруктовый аромат. Юный бог предложил трубочку, и царевна с удовольствием отпила напиток, который даровал сладость и тепло. - Я могу тебя спросить, вел… - приемник Корвина остро взглянул на царевну. – Янус… чего мы ждем? - Ждем, когда сущность явится чтобы по лакомится душой, - ответил юный бог. – Всё дело в том, что ты с сестрами должна была умереть в том взрыве. И, наверное, это может показаться жестоким, но ваша гибель была критически необходима. - Была? – с надеждой и страхом спросила царевна. - Судьба – понятие довольно относительное. Есть множества способов предотвратить неминуемое. И большая часть этих способов существуют лишь в теории. Но есть один который точно сработает, - пояснял бог. - Эдвард, - проговорила Антиопа. Всё было, итак, понятно. Царевне всегда казалось странным наличие темного среди детей королевы Ирины. И если в прошлом это вызывало уважение к королеве Рудлог и радость за то, что дети Красного проявили сочувствие, то сейчас всё было сложнее. На одной стороне весов, спасение мира вынужденные жертвы. На другой возможность спасение детей, герой с неимоверным идеализмом и риск погибели мира. Антиопа не раз и не два задумывалась о том, что её здесь просто не должно быть. Она не имеет права быть живой. И если бы не Эдвард, то остались бы её дети без матери. Но она была живой. Дышала и шагала по земле. Эдвард уберег её от смерти. А если и учитывать обстоятельства. Антиопа невольно вспомнила события, которые произошли полтора года назад. Вспомнила царевна поступок своей сестры Кассиопеи… - Янус, скажи мне… - Прости, - прервал вопрос царевны приёмник Корвина. – Но на это вопрос я отвечать не хочу. Просто для такого решения ещё не время. - У неё, глаза отца, - говорила царевна с намеком. – В них такой же свет, такая же надежда. - Девочка, - настойчиво обратился Янус, - такие вопросы начнем обсуждать после того, как закончим дела. Поднимайся, - бог подал руку царевне. Они прошлись немного по ипподрому. Ещё долго здесь не будет слышен грохот копыт и радостных возгласов болельщиков. И это лишь малая толика цены за её спасение. Подойдя к центру поля они остановились и Антиопа приготовилась действовать. - Сейчас нужно всё сделать максимально осторожно, - начал Янус и достал из внутреннего кармана инъектор, затем посмотрел на царевну, - Сейчас ты снова умрешь. - Значит всё-таки кому-то придётся умереть? – спросила Антиопа с готовностью принять судьбу. - Нет, - отрезал Янус и дочь Воды странно для себя выдохнула с облегчением. – Мы просто введём тебя в состояние клинической смерти. Это необходимо чтобы выманить сущность. Антиопа хотела задать вопросы. - Я знаю, что тебе хочется знать больше деталей, но прошу, давай обойдемся без лишних расспросов, - попросил юный бог. – Времени, итак, в обрез, а мне хочется успеть хотя бы освободить последний свой выходной. Вопросов было много. Что за сущность? Как клиническая смерть поможет спастись от самой смерти? И с какой целью нужно успеть освободить выходной.? Что вообще за выходные такие у бога смерти? Антиопа хотела бы всё это задать, но решила довериться тому, кто тратил на её спасение свое драгоценное время, которого почти не осталось. В небесных чертогах братья не спешили пока возвращаться в свои обители. Они ещё смотрели за ситуацией с помощью БИЦ-центра в главном зале обсидианового замка. Много было причин почему боги были ещё там. Возможность побыть с супругой, вновь оставшейся в одиночестве, понаблюдать за спасением детей богини лично Янусом. Но, пожалуй, прежде всего была замешана другая причина. Обитель Черного лишь внешне была похожа на величественное сооружение, где жил великий бог и часть залов соответствовала этому стилю. Однако другая часть замка состояла из помещений, которые напоминали постройки людей. Черный всегда был ближе людям чем другие боги, даже ближе Серены. Всегда, когда люди нуждались в помощи, Жрец проявлял свое великодушие и с удовольствием платил смертной жизнью за вмешательство. Но в большинстве своем Корвин старался напутствовать людям, чтобы смертные, решая конфликты сами находили пути разрешения и достигали взаимопонимания. И как можно было этому не покориться? Во всех странах почитали своего покровителя, и лишь Корвин почитался абсолютно всеми и дело было вовсе не в том, что он бог смерти. Корвин всегда ставил других выше своего благополучия. И дети его не знали бед и мир был под надежной защитой. И всё бы так и продолжалась эпоха благоденствия, если бы Черный Жрец не полюбил… Серена отмела подальше тяжкие воспоминания и сконцентрировалась на настоящем. Сейчас в центре ипподрома Янус делал инъекцию её дочери. Мать-Вода нисколечко не боялась, что приемник Корвина хоть как-нибудь навредит её ненаглядным детям, хотя определенно тревога была. Антиопа сама успела заметить, как под плотными одеждами от шеи и по лица её защитника проступали некие трещины, говорящие о том ему осталось не долго. Умрет Янус, умрет и вся Тура. Этого боги боялись более всего. Но они также боялись за их юного брата, которому пришлось занять место своего отца, стать стихией и принять нелёгкое бремя. И хоть этому предшествовали ужасные события, мальчик нашел в себе силы чтобы стать достоянным приемником своего первопредка. И каждый из братьев и особенно супруга могли сказать, что Корвин мог гордиться сыном. Гордился и Вечный воин. По иронии именно с Красным Янус имел особую связь, так сказать более наследственную. И можно было сказать наверняка, смерти юного бога Иоанн боялся больше остальных. Даже Мать-Вода не боялась так, как Красный воин. И был готов сейчас первородный Рудлог вмешаться в любую минуту, чтобы спасти своего сына. Инъектор содержал эссенцию, специально созданную чтобы безопасно погрузить человека сон подобному смерти. Антиопа вначале почувствовала легкое недомогание, а затем её глаза закрылись. Пока разум не погрузился во тьму полностью, а тело не стало невесомым, Антиопа отчетливо почувствовала, как Янус что-то надел на её голову. [Подключение нейротронного модуля.] – прожужжало в голове царевны. Антиопа сначала не поняла, что происходит. Естественно, она испугалась. Любой человек испугался бы, столкнувшись с тем, чего не понимал. - Пользователь, прошу вас успокоиться, - услышала Антиопа в небытии отчетливый женский, но какой-то жесткий голос. - Кто… что… ты… - хотела спросить царевна, но не смогла вымолвить и звука. - Имя – Ария, - познакомилась ИИ в довольно короткой форме. – Повторяю, необходимо успокоится. - Что ты… - мысленно пыталась проговорить Антиопа. - «Что я такое?», - предугадала вопрос ИИ. – Мое значение вам знать необязательно. Речь «женщины» была довольно груба и несколько безэмоциональная, словно это был робот. — Вы мыслите в верном направлении, — ИИ уловила мысли той, что пребывала в небытии. — Пользователь, анализ показывает повышенный уровень адреналина. Вам необходимо успокоиться для обеспечения нормальной работы эссенции. «Успокоиться» было сложно. Антиопа потеряла связь с реальностью и даже со стихией. Наверняка бедная матушка забила тревогу перестав чувствовать дочь. - Эссенция живой смерти, - начала доклад Ария. – Специальный состав реагентов, ритуальных изысканий в сплетении с духовной, составляющей состояния вещества. Несмотря на название эссенция не убивает, но вводит существо в состояние подобному смерти. Разработана го… - ИИ странным образом запнулась. В этот момент она показалась царевне живой собеседницей. – Разработана для экстренных случаев опасности важным лицам, – закончила Ария. В голове царевны зазвучал едва уловимый девичий голосок. Некто напевал легкую мелодию, нет вовсе не колыбельную, а скорее какую-то сказку. Голос стал немного чётче и Антиопа уже могла понять, что пела вовсе не маленькая девочка, а девушка совсем молодая. Только вот язык был не понятный. Через какое-то время невесомое тело царевны уже лежало в теплой и нежной руке Матери-Богини. Антиопа поняла это сразу, как только тревоги покинули её. Но голос девушки продолжал напевать. Стало понятно, что не праматерь пела своей дочери, а некто иной. Но все равно было приятно. Богиня смотрела на свою дочь и улыбалась. Не умерла царевна, лишь уснула. И близкие хоть встревожились на неё они всё понимали. По крайней мере, сейчас смерть дочери Воды не грозила. Богиня периодически посматривала в сторону, туда откуда исходило пение. Через пелену бреда и сновидений Антиопа всё же смогла повернуть голову. Это казалось светом в конце тоннеля какой бывает, когда человек умирает. Или так царевна считала. На деле же в центре света парила девушка, в белом платье с завязанным голубым бантом. Лица царевна разглядеть не смогла. Лишь белые отдающие серебром волосы. Девушка повернулась к праматери и её дочери. Поняв, что её заметили она нежно улыбнулась. Аура не была неузнаваемой. Антиопа никогда с таким не сталкивалась. Однако неизвестная природа девушки угрозы не несла. Девушка продолжила петь на непонятном языке. И пение действительно помогло царевне успокоиться, и, кажется, оно ещё и удерживало душу царевны от падения и гибели. Царевна закрыла мысленный взор и невероятным образом вернулась в реальность. Ей стоило огромных трудов чтобы поднять веки. Действие эссенции видимо имело побочные эффекты. Но главное она была жива. Дышала и чувствовала. Чувствовала, что её засыпало песком. Антиопа попыталась сделать вдох, но в рот вместо воздуха попала пыль, и царевна откашлялась в попытке не задохнуться. Благо все обошлось и отряхнувшись царевна начала дышать. Она подняла голову чтобы осмотреться. И испугалась, когда увидела, что в нескольких метрах от неё Янус сражался с непонятным хтоническим существом. Антиопа не сразу смогла уловить облик чудовища — настолько оно было неестественным и страшным. Однако царевне повезло: бой длился уже долго, и Янусу не составляло труда одержать победу. Создание из тёмных глубин мироздания тысячу раз пожалело, что поддалось искушению вкусить лакомый кусочек души, которая, по всем законам, должна была быть мертва. Впрочем, таким чудовищам всё равно, что поедать — главное утолить вечный голод. В бою Янус использовал в большинстве своем странный стиль, объединяющий божественное могущество и сложную технологию. Возле него кружили четверо роботов-ботов. Каждый выполнял свою задачу, в основном боевую. Один выпускал лазер, другой стрелял ракетами. И это было то немногое что Антиопа смогла запомнить. Один из ботов обнаружил, что царевна в сознании, полетел к ней и использовал функцию. Антиопу окружил некий прозрачный геометрический круг, она поднялась в воздух и вместе с ботом отлетела подальше на безопасное расстояние. Приземлились они где-то на трибуне и теперь ситуация напоминала нечто вроде гладиаторского поединка. И целью было определить её судьбу. Чудище оказывало яростное сопротивление. Как только оно взмахивало своими ручищами, которые скорее напоминали жуткую биомассу, Антиопа всегда жмурила глаза. - Хтонийцы, - прозвучал голос Арии справа от царевны. Когда дочь воды повернула голову то увидела, что рядом с ней парит в воздухе тот самый бот, который её и утащил. – Так именуют тех, кто имеет характерные темных глубин черты. - Вы это о чем? – не понимающе спросила Антиопа. - Щупальца, генетические аномалии, и прочие не характерные в понимании простого обывателя элементы облика, - продолжала ИИ. Бот повернулся и посмотрел своей камерой на царевну. Из объектива высветилась светлая линия, сканируя состояние девушки. - Общие показатели в норме, - проговорила монотонно робот. Антиопа поняла, что ответов она не получит и ей только и остается что наслаждаться зрелищем. И хвала Богине оставалось совсем недолго. Янус на каждый выпад чудища отвечал либо ударом ботов, либо потоком магической плазмы, либо рассекающим ударом своего клинка. Оружие у юного бога тоже являлось из вспышки, что означало наличие у него оруженосца. Мечи, копья, секиры, молоты выглядели не так обычно, как пистолеты и автоматы, которыми Янус пользовался не просто умело. Он из воина превращался в буквально машину для производства массовых убийств, а в данном случае не приемник Корвина не просто сражался с ужасным монстром, он медленно и верно его убивал. И убийство все должно было кончиться. Янус рванул вперёд и проскользнув под чудищем двумя мечами разрезал ноги монстру, или то, что служило у монстра «ногами». Неведомый зверь упал и взвыл неспособный встать. Юный бог появился перед лицом своей жертвы. Монстр даже в таком состоянии смотрел на Януса как на добычу, но не как не на опасность. Антиопа всем естеством чувствовала, как от хтонийца веет жаждой полакомиться плотью тех, кто должен был умереть, от чего у неё затряслись коленки. Возле дочери Воды приземлилось несколько водных чаек, от которых повеяло морской свежестью. Знакомые запахи быстро успокоили царевну, и она могла продолжать наблюдать за происходящим без ужаса внутри своей души. Хтониец внезапно издал звуки похожие на речь. Язык был не просто не понятен слуху царевны. От него буквально было мерзко настолько что ещё немного и Антиопу стошнило бы только от произнесения хотя бы одной буквы. - Ktagn! Shuggn'ghftagnss'kaar?!– проговорил мерзкий монстр. Даже духа было неприятно слушать тошнотворный язык. -Lyselaeruvaelorë, - ответил монстру Янус ровным голосом. И речь его была подобна меду. Антиопа могла поклястся что почувствовала сладость после слов юного бога. Настолько его речь была благозвучной хоть и была иной для Туры. -K’yarnakzhrovulgtm,ymg’mgepah’fhalma... Shuggog, shuggog! Ngh’ftaghu llll, y’ha-nthlei! Gof’nn hupadgh, ymg’ ah’legeth... Y’hah, y’hah, - разразился монстр хриплым смехом. – [ - Elenya lissë naer... – ответил ему Янус спокойно. -Shuggnghftagn...Ty'kaarnh'ghaarnn'ygha? - прохрипел он хтониец. Янус не изменился в лице, но его голос стал ещё холоднее. -Lantanaurielaiquen.Anarcaluvatielyanna, - говорил Янус тоном охотника. Монстр заскрежетал зубами, его уродливая пасть скривилась в ухмылке. -N’ghaarnt’ssaa?Shaaghturghn’kai.. – прошипел монстр. Янус чуть качнул головой. - Auta i lómë... Lirima ná i sercë, mal úquétima i nur..." — произнёс юный бог, равнодушно. Монстр разразился глухим, утробным смехом, его безобразные конечности начали извиваться, в тёмной бездне эхом отдавалось его хриплое веселье. - "N’kai… agh’th shugg, agh’th shugg! Уж не знала Антиопа что сказал своим поганым ртом монстр, но явно то, что вывело юного бога из себя. - Нуар Та’адес, - произнес Янус языком понятным для ушей царицы и поднял руку. Из темного сияния в руке появилась коса. В тот момент юный бог начал напоминать царевне Танатоса, что уже выглядело жутко. Коса наполнилась губительной энергией способной изничтожить всё на своём пути. Монстр издевательски расхохотался ещё громче, предвкушая то сколько невинных приемник Корвина убьет своей атакой. Но его смех внезапно оборвался, когда в другой руке Януса появилось современное огнестрельное оружие — пистолет, дуло которого мерцало наложенной магией. Раздался единственный выстрел. Пуля, пропитанная божественной энергией, пробила голову монстра. Тот даже вскрикнуть не успел. Туша просто пала и начала бездыханно валятся на песке. И участь была довольно милосердная для такого как хтониец. Янус опустил оружие и взглянул на разлагающееся существо. Сразу вспомнилось уже жуткое прошлое. Темные воспоминания заставили юношу ненадолго оцепенеть. Именно в этот момент воздух вокруг него изменился. Пространство будто согнулось внутрь себя, словно кто-то незримый осторожно раздвигал завесу реальности. В окружающей тьме вспыхнул некий силуэт — мерцающий, как отражение света на водной глади. Он не был здесь физически, но его присутствие ощущалось всем существом. Границы фигуры дрожали, менялись, словно живой поток энергии. Яркие линии очерчивали высокий облик, напоминающий человеческий, но не принадлежащий обычному смертному. Голос раздался не звуком, а резонансом в самой душе Януса — спокойный, глубокий, несущий в себе ощущение древней мудрости. Боги, наблюдавшие за происходящим, замерли, почувствовав присутствие близкой для них сущности, которая давным-давно холила и лелеяла их, когда они только-только были созданы Отцом. И пусть это продлилось меньше мгновения, и этого хватило, чтобы сердца их затрепетали, а души наполнились надеждой. - А ведь достойно бьется твой сын, - довольно прорычал Великий Бер, откинувшись на кресле и попивая предложенный системой обслуживания обители напиток – смог удержать свой гнев. И невинных не тронул. - Думаешь я бы так не смог? – Иоанн осуждающе посмотрел на медведя. - Ты бы бился так же храбро как наш юный братец, - подмечал Инлий. – Но смог бы ты сдержаться после такого оскорбления? То, что произнес хтониец перед своей смертью и оскорблением было мягко сказать. То было невыносимое напоминание ему о далеком прошлом. Тогда Туры ещё даже не существовало. Тогда в древнейшие времена произошли события, лежавшие в сердцах детей Триединого самым тяжким грузом. И хорошо, что тому монстру не хватило ума, заикнутся об ангелах смерти. - Не солгу тебе, что давно я бы испепелил монстра, а в месте с ним и половину города, - честно признался Вечный воин. Богиня украдкой посмотрела на Красного, - ибо посчитал бы его слова ересью. Но сейчас, когда нам известна истина… - У каждого существа истина своя, - ровно и жестко сказала воину Ария. Основная конструкция спустилась с высокого потолка, а камера пронзительно смотрела на того, кого ИИ, в прямом смысле этого слова, ненавидела. – Мы все верим лишь в то, во что хотим верить. То, что нам нравиться. Но не это самое страшное. А то, что иногда под истиной выдается сладкая ложь, и в эту ложь охотно верят. Иоанн одарил конструкцию таким же пронзительным взглядом. Но сам был свидетелем этого. Воины оправдывали свое дело любыми словами, но убийство все равно остается убийством, будь то враг или безоружный мирный житель. - Есть кое-что по страшнее машина, - грубо отозвался Иоанн, - Когда ты врешь самому себе, а истина тебе известна. - Однако, когда наступает момент истины, уже поздно просить прощения, - злобно высказалась Ария. Чувства Арии по отношению к Красному были весьма очевидны. Учитывая сколько, Корвин натерпелся от брата, было не враньем сказать, что именно воин огня был одной из причин, почему Черный Жрец покинул Туру и отправился искупать свои грехи, которых на тот момент у него уже не было, в другой мир. - Тебе известно, что он бы все равно ушел, - сказала Мать-Вода, встала с кресла и подошла к конструкции. – Если не после последней битвы, то чуть позже. - Но возможно не стойло за ним закрывать дверь и обрекать его переживать весь последующий ад в одиночестве, - сдерживая бешенство почти возмущенно говорила Ария. - Да, - честно сказал Иоанн. – Тогда… Именно тогда я совершил не поправимое. И дело даже не в любви, - говорил Иоанн, смотря на супругу. – Я хотел доказать великому что я смогу править лучше своего брата. - Хотел по мериться яйцами с сыном своего папеньки? – прозвучал двойственный голос из уст Засаламеля, который контролировал поведение богов в обители бога смерти. – А ведь вы осознаете, что ему все равно погибнете вы или нет? Вы лишь мимолетные переменные в проекте. А когда вы станете бесполезны вас вышвырнут и это при лучшем исходе. А так, даже воспоминания сотрут, - гласил «гештальт» с явной ненавистью к своему отцу. - Слово отца для нас закон, - недовольно подмечал Михаил. – Вы же свободны в своем выборе, ибо вы кровь и плоть его. - А если папочка потребует убить всех твои наследников из-за одного больного, как ты будешь говорить тогда? – едко спросил Хозяина лесов тот, кто был внутри. Не смог ответить Михаил на этот вопрос. Как вообще можно было ответить честно. А правду создатель не приемлет. - Был бы Корвин жив он бы предложил кучу вариантов. Не забыв при этом осудить великого Пастыря миров, - вмешалась Ария и говорила она уже более спокойным тоном будто вспоминала прошлое. – И ведь если бы не требования господина Януса, то был бы он сейчас на перерождении. - Он заслужил, - защищала своего супруга богиня. Она наблюдала как Янус вытаскивает душу монстра и дает её Хаосу взамен Антиопы, не только обеспечивая долгий срок жизни царевны, но также избавляя от проклятия крови. - Нив тарвет, иселу явон, - проговаривал Янус. – Инселу иселу, Этро. Маиэ гра. Даталин Вальхала. Даталин Эос. Даталин рир кирим... Антиопа стояла рядом и слушала. Очень хотелось спросить о том, что он говорить. Но здравый смысл в купе со стихией её останавливали. К кому бы сейчас не взывал юный бог, его определенно услышали. Антиопа не заметила, как над ними возникла печать в виде вертикального эллипса с симметричными узорами выгнутых кверху крыльев. И пусть сила, вызванная Янусом, была чужеродной для Туры, Она была в своем праве, ибо в её власти была вся вселенная. И очень повезло что Она была союзницей детей Триединого, хоть и считала их редкостным отродьем. И если бы не Грейсфил, то просто бы не замечала мир, созданный Триединым. Абсолютно такой же, как и остальные триллионы планет. Та, что была на другой стороне приняла плату за жизнь. В Антиопу полетел луч, очевидно освобождающий её от неминуемой судьбы. - Грас мар, давша. Наил кес ту лиг, и’соммени ла. Янус, Даталин Тура, верг таус алиш. – послышалось от печати. Женский голос был довольно властным и было ощущение что Янусом пытаются командовать. – Трим литаэ - Литаэ мо, агель мортен. После сказанного Янус поклонился в знак уважения союзнице и развернулся. - Янус, - позвала его неизвестная, но уже помягче, - Грейсвил… Маат нихил, ин явус? - Я не успел с ней даже заговорить, - печально ответил Янус на обычном языке. – Она появилась на мгновение и того меньше. Та, что была по ту сторону была явно огорчена и в то же время удовлетворена ответом. - Ма’ира, - проговорила она, - унш ялуш. Гравьян. Печать перестала сиять, теперь только парила чернилами в воздухе. - Кто это был? - серьёзно и совершенно логично спросила Антиопа. - Одна самодовольная стерва, с которой можно договориться, - ответил Янус, развернувшись и снова осмотрев печать. – Не переживай. Обстоятельства складываются так, что мы в одной лодке. - Это ведь не опасно? – спросила Антиопа ещё тревожнее. - Не опаснее пиздюлей, которые сын получает от матери, если накосипорил, - саркастично выговорился Янус. Антиопе сразу вспомнилось, как королева Ирина устроила нагоняй Эдварду. Это определенно рассмешило и подняло настроение дочери Воды. Хотя само поведение Януса выдавало в нем больше человека нежели бога. Каламбурные словечки, использование техники, познание социума людей, да сам Янус вел себя так непринужденно словно и не был целым божественным первоэлементом. Он и не был. Во всяком случае пока не вернёт себе свое сердце. … В царском дворце бывшая королева Ирина сидела на кресле смотря по телевизору то, как её сын ударом огня победил страшного каменного гиганта. И она была крайне недовольна действиями сына, сидевшего на соседнем кресле и не смевшего посмотреть в сторону мамы. - Мам, - позвала Василина бывшую королеву. – Он ведь не просто так на это пошёл. - Ирочка, дорогая, - звала нежно царица Иппоталия, - твой сын такой подвиг совершил. Ну как можно злиться на него? - Сын, - обратился жестким тоном Ирина к Эдварду. – Напомни-ка мне, ты мне что обещал после Милокордер? – Эдвард не ответил. Не мог выговорить слов из-за стыда перед матерью. – Я жду! – громко крикнула мать. – Подвиг совершил? А рука с ногами куда делись? – Чего ты добиваешься своими жертвами? Что ты пытаешься доказать? - Я никому ничего не доказываю. Я просто… - Просто отрезаешь от себя куски плоти, - прервала мать сына. – Буквально! - Извини, - встал сын перед матерью, посмотрел с обидой - решать было некогда, а жизни были в опасности. И я уверен, что, если бы ты была на моем месте ты бы поступила точно также. - То есть ты думаешь, что я ради хрен знает кого я сожгу себе свои ноги? Без обид Талия, но, сын, ты обо мне слишком высокого мнения. – прямолинейно заявила Ирина. Василина хотела попросить прощения, но Талия жестом показала, что не в обиде, ведь знала как Ирина была разочарована в богах и наследии королевской крови. - Но, мама, жизнь все равно дороже, - выговорил сын, пытаясь найти хоть какой-то оправдание своим действиям. - А твоя жизнь, что дерьмо собачье? – спросила она и стало заметно как голос её за дрожал. – Ты думаешь, я злюсь, потому что ты попался на своем подвиге? Я злюсь, потому что мой сын совершенно себя не бережёт. Эдварда словно поразило молнией. Хоть он и знал истинную причину гнева матери. Просто он отметал правду, надеясь услышать лишь то, что он хотел услышать. - Я делаю это потому, что я труп ходячий мама, - честно признался он и Ирина с ужасом посмотрела на него. – Хочешь правды, тогда давай будем честны оба. С моим телом я не доживу и до 35 и это если повезёт. – голос его был твёрдый, но также в нем чувствовалось отчаяние, а мать слова сына так и вовсе убивали. – Я стал ассасином, и уже продолжительное время убиваю людей. Убиваю, мама. Я последний потомок погибшего бога. Меня преследует безумный маньяк, истребляющий всех и вся, просто потому что. И это основные моменты. - Нет, сын, - дрожащим голосом позвала мать, - это лишь, как ты сам говоришь «причастные обстоятельства». Ты хочешь спасти всех и вся и в этом твоя проблема. Ты просто не способен принять факт того, что кто-то пострадает. - Хочешь сказать, что я псих с комплексом героя? – поинтересовался Эдвард у матери. - Ты мой сын, - ответила Ирина. – И я очень хорошо тебя знаю. Ты мальчик с эгоистичной мечтой спасти мир. Ответ Ирины был настолько правильным, что Эдвард не смог ничем аргументировать в ответ. В конце концов, родители лучше всех понимают своих детей, которых сами воспитали. - Ты хоть понимаешь какого мне видеть, что у моего ребенка вместо конечностей теперь протезы? – отчаянно спросила Ирина. - Не так уж и страшно, - ответил Эд словно отмахнулся и поднял перед собой правую «ладонь», - да и тем более протезы даже практичнее будут. Ирина встала с кресла и снова дала пощёчину. И пускай сейчас ладонь не была пропитана магией, но все равно бывшая королева ударила с огромной силой. - Ты не представляешь какого это сучонок, - гневно прохрипела Ирина, - не знаешь, что это такое потерять своего ребенка, даже одного. Когда этот ублюдок изувечил тебя и швырнул твое тело об асфальт для меня в тот момент сердце остановилось. Когда ты… пропал… мы выплакали много слез. Ты хоть понимаешь, что это за чувство, когда не знаешь жив ли твой сын или нет? – Ирина говорила чуть спокойнее и положила свои руки на щеки сына. - Я знаю мам, - виновато проговорил сын. – Но я никак не мог вернуться. - Да хотя бы раз прийти и наплести про важную миссию ты был в состоянии, - осуждающе Ирина говорила сыну. - Да, мог. И заодно подвергнуть тебя опасности, - сказал Эдвард и обнял мать. – А ведь у меня никого роднее вас в мире нет. Старшие сестры были тронуты этими. А вот Иппоталии хотелось возразить по поводу родных людей. Но царица сдержалась, не желая разрушать семейную атмосферу. Эдвард выпустил Ирину из объятий и хотел отойти, однако мать не позволила, продолжая держать его за плечи. - Ты мне обещал, - горько говорила Ирина, - когда ты снова пропал после Милокордер… Ты не представляешь, как нам было тяжело без тебя. Маринка совсем отбилась от рук. Алина целый месяц вообще не разговаривала. Каролина просыпалась от жутких кошмаров после… той ночи. Но ты ведь не намерен останавливаться? Выражение лица всё сказало за него. Естественно, Ирина была права. - Так, - выдохнула она смиренно, - что у тебя ещё осталось? – Эдвард удивленно посмотрел на него. – Давай, рассказывай. Я ведь знаю останавливать тебя бесполезно. - Ну… - Эдвард явно замешкался. – Ну… тут… - Лучше расскажи, - послышался со стороны голос Владыки Нории, - матери лгать это преступление. - Мне надо в Йелоувинь, - после раздумий признался Эд. - А там что, еще заговор? – забеспокоилась Василина. - Не в коем разе, - успокоил её брат. – Просто есть один проект, которым я занимаюсь уже год и неплохо было бы его уже закончить. - Может закончишь его здесь? – спросила Талия заботливо. – Тебе предоставят мастерские и необходимые материалы. Ангелине показалось странным что Талия так активно старается удержать её брата на Маль-Серене. Она пришла к выводу что таким образом царица пытается завлечь Эдварда в свое государство, под крыло богини. - Да материалы есть, а как раз вещи остались в Пьентане. А их очень много, - пояснил ассасин. - Так хорошо, - довольно произнесла Ирина. – Едем в Пьентан. Заканчиваешь свои дела. И затем мы возвращаемся домой, - закончила она серьезным тоном. - «Едем»? – удивился Эд. - А ты как думал, Чижик, - обозвала Ирина сына детским прозвищем, после чего послышались смешки, а Эд вновь покраснел. – Я тебя одного не пущу. - Да лучше к Ромке пойди, - отрезал сын, - У неё там наверняка какие-нибудь проблемы. У Василины перехватило дыхание, когда она поняла, что забыла сказать брату и матери совсем незначительную новость того, что Марина вчера вышла замуж за герцога Люка Дармоншира. И лучше им пока не знать, чтобы избежать казусных ситуаций. - Марине придётся подождать, - намекнула тонко мать, - а с тебя я глаз не спущу. - Ой не переживайте, - воскликнула Роза Аркана. Эдвард испуганно обернулся. – Могу вас заверить что вот этот вот господин никуда от нас не денется. По лицу домохозяйки растянулась улыбка чуть ли не до ушей. - И что ты сделаешь? Свяжешь меня? – спросил он в шутку. Роза чуть наклонила голову. Возле неё стояла целая куча деревяшек и досок. А улыбка отдававшая безуменкой давала понять, что про «связать» Эдвард по ходу зря ляпнул. - Ну милый, ты же понимаешь, - проговорила Роза с растянутой улыбкой. – всё что я делаю всё для твоего блага. А также мнение моей будущей тёщи мне гораздо важней. Когда она закончила она растянула кусок изоленты пред собой. - Нет… стой… дура, - пытался выговаривать Эдвард пока домохозяйка проводила работы. Очень быстро вокруг юноши появлялась деревянная конструкция и расположенной чуть вертикально койкой. Затем Аркана начала заматывать своего любимого в несколько слоёв клейкой ленты. - Да отвали ты… ненормальная, - кричал Эд протестующе. – Нет, не надо, - кричал Эд уже в истерике, пока его лицо не оказалось под изолентой. Нет для ассасина позорнее участи быть пойманным, особенно девушкой. Исключением было только если она была сильнейшей в мире домохозяйкой. Эдвард изворачивался и вырывался как мог, однако, Роза настолько мастерски его упаковала, что всё было без толку как ни старайся. Ассасин громко мычал, требуя освободить его. Его мать и сестры посмотрели на домохозяйку, довольную своей работой. - А тебе не кажется… - Нет, не кажется, - ответила заочно Роза на вопрос Василины. Королева что нынешняя что бывшая взволновано улыбнулись. Ангелина же думала, что хоть Роза и простолюдинка, однако, по характеру очень даже подходит её брату. В царском замке была по меньшей мере одна девушка, которая была абсолютно не согласна с рассуждениями старшей Рудлог. - Хотя бы рот ему открой, хозяюшка, - смешливо попросил Нории. Эдвард и вправду громко мычал и видимо ему действительно не хватало воздуха. Роза легким движением руки сорвала изоленту с головы любимого причем умудрилась не сорвать ему и волоска. Эдвард сделал глубоко задышал. - Дуры ты тупая! – заорал ассасин на любимую. - Извини, - вымолвила Роза. В Эдварда прилетело потоком воды. Водные духи дали ясно понять, что даже тому, кто совершил подвиг, не следует обижать женщину особенно в вотчине любви. Эдвард был абсолютно обескуражен тем, что Роза доставила ему неудобств, но ему все равно надо было терпеть. … Джеири уже выходил из замка. Он уже много времени потратил, пребывая в этом месте. А демоны сами себя не убьют и заказы не станут сами выполняться не будут. Две сестры, Ларисса и Кассиопея, провожали его. И им очень не хотелось, чтобы их брат вновь покидал их. - Может, возьмешь с собой людей? – заботливо спрашивала Ларисса. - Нет, - ровно проговорил Джеири. – Лучше не стоит людям пока вникать в такие тайны. - Лучше собой рисковать? – поинтересовалась Кассиопея. Джеири удивлено взглянул на неё. – - Дело не в том, что я мужчина, – уточнил охотник, - просто мы к такому подготовлены. Мы же как никак охотники на демонов. - Ты наш брат, - сказала Ларисса в ответ. Джеири было ещё не ловко слышать такое. – Мы боимся, что ты не вернешься. Для Джеири это было не обычно, чтобы целый царствующий род заботился о его благополучии. В доме Аркан его тоже ждали и заботились, но именно сейчас юноша осознавал, что некая часть его просто хочет остаться, с тем, кто также будет любит его просто так. Детства как такого у Джеири не было, так как все знали, что в нем присутствует кровь Таласиос Эфимония. Нет, его не били и не устраивали издевательства, однако тот факт, что он потомок богини любви, которая прокляла их, из-за чего жизнь медоедов превратилась в ад, сказался не лучшим образом. Косые взгляды и молчание порой делают даже хуже, чем просто побои. И так бы и был одинок Джеири если бы не Роза. На момент их знакомства они оба были изгоями в семье, и быстро поладили. А после того, как предыдущего главу свергли, их жизнь так и вовсе изменилась. Семья стала ценить их, признали родственники, что в своем поведении были тотально не правы. Однако это не очень помогло юному охотнику перебороть свои проблемы в общении. Даже спустя 10 лет после того, как во главе семьи Аркана встал Оскар, юный Джеири не мог доверять людям. И хоть свою семью медоедов он очень любил, но в глубине души этот мальчик хотел, чтобы любви к нему было хотя бы немножечко побольше. Сестры заметили метания брата, обняли его. Джеири был настолько шокирован что не смог сразу ответить на это. - Если ты не хочешь уходить, оставайся, - прошептала Кассиопея, - я клянусь, наша матушка сможет защитить тебя. Она не позволит медоедам вновь забрать тебя. - Да дело ведь не в защите, - ответил он, - просто мне нравиться моя работа. - Эх, Арканы, - пролепетала Ларисса и погладила брата по волосам. – Вечно ищите приключений на свою голову. Даже потомки Белого и Красного, вместе взятые с вами, не сравнятся. - Это ещё что, - послышался голос Инги Сапиенки. Троица обернулась и увидела, как жрица подводить отступницу к ним на инвалидной коляске. – Вот если их отправить в бездну, то демонам не поздоровиться. Инга слегка хихикнула, однако, царевны шутки не оценили. В особенности Кассиопея. - Видимо руководство семьи не очень-то и заботится о безопасности своих детей. И не учитывает их пожелания, - заявила царевна серьезным тоном. - А не тебе пиздеть о желания, - выговорился Лафицет Крайс, когда он подошёл к любимой и с помощью техники просканировал её тело. – Ты выполнил контракт на стройке? – спросил он Джеири. - Нет ещё, - честно ответил Аркана. - Ну так и пиздуй от сюда, - жестко выругался он. – И давай скорее пока они своими тентаклями не обмотали. - Ну зачем же вы так, добрый господин, - обратилась к нему Ларисса. – Мы ведь просто хотим побыть с братом. - Кстати на счет обмотать, - сказал Джеири заметив выходящую группу людей. – Вы это об этом? Когда все остальные обернулись то увидели ка из коридоров выходят царица, бывшая и нынешняя королевы Рудлога, владыка Нории с супругой, а за всеми выходит Роза Аркана, которая тащила на себе конструкцию с привязанным на ней Эдвардом. - Ага, примерно так, - ответил на последний вопрос Лафицет. Лицо Эдварда выражало крайнее недовольство, а также явное требование освободить его от изоленточного плена. Инга очень хотела посмотреть на друга в этот момент и была раздосадована тем, что глаз у неё в тот момент не было. Кассиопея перевела взгляд с недовольного героя на виновницу его положения. Роза улыбалась как будто совершила очень доброе дело, шла рядом с Ириной Рудлог. Именно последнее взбудоражило чувства у младшей царевны. Ларисса еле успела прикрыть ауру сестры, чтобы не заметили эмоциональный резонанс. У Ангелины и Василины от происходящего были взаимопротивоположные друг другу чувства. Королева очень волновалась о благополучии брата. Владычица Песков же полностью была солидарна с Арканой, уж лучше так нежели в какой-то момент вновь упустить брата. Роза Аркана заметила остры взгляд царевны Кассиопеи. Домохозяйка ещё шире улыбнулась, чуть наклонила голову и незаметно для всех показала дочери богини средний палец. Царевна еле сдержалась от того, чтобы ответить наглой домохозяйке и дело было даже не в грубом жесте. - И куда ты его в таком виде отправить собралась? – удивленно полюбопытствовал Джеири. - В дурку! – воскликнула Роза и подняла большой палец вверх. - Ага, - Джеири совершенно не удивился такому ответу. – А каким способом доставки? – дополнил вопрос юный охотник только подбавляя абсурда в атмосферу. - Прямой наводкой через… - Я тебе дам прямой наводкой!!! – закричал Эдвард, поняв куда клонит любимая. – Я предупреждаю, если ты снова посмеешь меня кидануть через пролив, тогда можешь забыть о шубе в этом году. - Чего? - наигранно удивилась Роза. – Шуба? Это ты мне, когда шубу в последний раз дарил? - Уж лучше бы не дарил, - проговорила Кассиопея, подойдя к ним. Атмосфера абсурда тут же улетучилась, сменившись тревогой обоих влюбленных. Царевна смотрела на Эдварда и улыбалась. Она могла смотреть лишь на него, чтобы не поддаться своим чувствам. Роза встала перед ней, но царевна старательно не замечала домохозяйку. - А что происходит? – спросила подошедшая к девушкам Ирина Рудлог. - Приветствую вас, королева Ирина, - почтенно обратилась царевна Кассиопея. – Как же я рада, наконец, увидеть в добром здравии. - И я вас дорогая царевна, - ответила Ирина. В дали у входа во дворец стояли Ларисса и Джеири. Царица Иппоталия находилась справа от Эдварда. И все они были встревожены. - Он ведь ничего не выкинет? – шепотом спросил Джеири свою сестру-царевну. Ларисса помотала головой, так как совершенно не знала, что будет дальше. Иппоталия подошла к дочери, погладила её по голове и умоляюще посмотрела ей в глаза. Атмосфера стала какой-то странной. Ангелина посмотрела на мужа, однако, от чего Нории был встревожен. Дракон также осознал опасность всей обстановки. - Мама, - послышался со стороны голос маленькой царевны Ниты. Все взрослые повернулись в сторону. Маленькая девочка, совершенно одна, подбежала к матери, однако увидев Ирину Рудлог, остановилась. Бывшая королева посмотрела на малютку и у неё возникло чувство дежавю, словно личико девочки она где-то видела, и не раз. Особенно странно знакомыми показались её девичьи глаза. И дел было не в цвете, они были, как и у всех Таласиос Эфимония, серыми. Знакомым показалось то, как светились эти глаза, которые смотрят на мир и способны видеть чуть дальше горизонта… Нита раскраснелась видимо за стеснявшись пристального взгляда бывшей королевы Рудлога. Василину это так умиляло, что невольно подошла к девочке. - Ну вот мам, - проговорила королева матери, - что же ты ребенка пугаешь? - Что прости? - Ирина улыбчиво и слегка обескуражено посмотрела на коронованную дочь. Талия понимала, что королева не преследовала цели осудить мать. Скорее немного разрядить обстановку. - Дело не в этом, - заговорил сын, мать с дочерью посмотрели на него, - просто девочка много слышала об великой и неповторимой королеве Рудлога – Ирине, - уточнил Эдвард. Комплементы явно порадовали мать. Но у Эдварда были другие намерения. Он не мог допустить чтобы его мать вдруг начала находить общие черты. - Да, слышала, - поддержала ассасина царевна Кассиопея. И в отличие от вех мужчин в мире Эдвард вместо того, чтобы восхититься почему-то напрягся. – О великой королеве и о её замечательном сыне. Роза взглянула на царевну пронзительным холодом. Она сжала руки да так что послышался хруст пальцев. - Ох, спасибо вам, конечно, но я не такая и великая как вам кажется, - смущенно проговорила Ирина. – А сын у меня, - она посмотрела на сына, - не такой уж и замечательный, как оказывается, - проговорила она несколько сурово. - О, поверьте, - Кассиопея странно и игриво усмехнулась, - вы ещё многое о нем не знаете? - Неужели? – Ирина перевела взгляд обратно на царевну. В этот момент Эдвард уже не выдержал и сдавленно что-то проговорил угрожающе царевне на её родном серенитском языке. И если бы все присутствующие знали бы этот язык, то как и Нории услышали, как Эдвард проговорил царевне: «Не смей». Другом случае Нории был бы до ужаса шокирован тем, что язык серенитов мог использоваться для угроз, но учитывая обстоятельства, повеление ассасина было отчасти оправданным. Все близкие Кассиопеи заволновались сильнее, когда царевна посмела заикнуться о тайнах. Талия обняла дочь, а маленькая Нита потянулась к матери. Естественно, царевна взяла дочь на руки и крепко прижала к себе. Роза подошла к царевне и крепко взяла её за плечо. - Мы можем поговорить? – спокойно спросила она Талию. Царица не могла ей отказать, тем более им нужно было прояснить некоторые моменты. Самой Кассиопее было что сказать ненавистной Аркане. Нита дотронулась своей ладошкой щеки домохозяйки и погладила её. Роза несколько успокоилась, пошла обратно к Эдварду и взяла конструкцию за деревяшки, подняв над собой. - Пошли в храм богов, - Роза пошла к двери. – Надо привести стихии в норму. - Что ты имеешь в виду? – пыталась узнать Ангелина, но домохозяйка предпочла не отвечать. Потому что для ответа придётся раскрыть факт того, что Эдвард – Единение стихий. Пока группа шла к ближайшей обители Триединого в Терлассе, Талия заволновалась. Царица чувствовала, что с её старшей дочерью, которая ушла с приемником Корвина что-то не так, но воды были спокойны, а если и волновались, то только от внезапных толчков. Через ещё какое-то время царице, да и всем детям богини в целом стало неестественно жутко и мерзко, словно где-то обнаружился большой склад мусора, зловонного и токсичного. Но ощущение это прекратилось также внезапно, как и появилось. Чайки в небе вдруг радостно закричали, благословляя спасителей детей Матери-Воды. Очевидно, что труды Януса уже начали давать плоды, ибо не грозила смерть наследной царевне. Теперь юному богу оставалось спасти двух оставшихся дочерей. - Тебе там нормально? – интересовался рядом идущий Джеири. Благо на улице было немного людей, но и их было достаточно чтобы Эдвард испытывал абсолютный стыд. - Нормально, - пробубнил ассасин. - В туалет не надо? – рядом на коляске везли Ингу, и она также решила подлить масла в огонь. - Молчи, - взмолился Эд, - не провоцируй новой трагедии. - Лучше ты молчи, - выпалила Роза. - А ты вообще можешь отпустишь меня? Обещаю я не сбегу, - настаивал ассасин. - Прям отвечаешь? - Прям отвечаю. … В обители Триединого служители исполняли свои обязанности и проводили службу. Особенно сейчас, когда один из по факту приемных сыновей создателя был среди смертных. Могло показаться что Янус нарушает один из главнейших запретов, однако юный бог смерти действительно имел право находиться на земле раз в четыре года и только три дня. И если жители Туры узнали бы историю того, как Янус стал богом, то все бы поняли, что мальчик в своем праве потребовать некоторые уступки, в виде небольшого отпуска. В этом было множество преимуществ в особенности для богини, которая так любила людей и через супруга могла быть ещё ближе к детям Туры. И не смотря на такой дар, Янус не часто пользовался своим отпуском. Точнее, свой отпуск он мог также использовать для научных изысканий. Однако цель всех этих трех дней была в другом. Янус был человеком и фактически даже после становления первоэлементом не переставал им быть. Он имел чувства и эмоции, и с самого рождения знал их значение и ценность. Возможно, благодаря юному богу стихии смогли углубить свои познания в человеческом. И один из дней Янус полностью посвящал себя тому, чтобы вспомнить горькое прошлое и почтить память своего загубленного детства. Пока приемник Корвина и царевна Антиопа занимались приготовлениями к следующему бою. Хтониец был силен и душа его была сильна. Как раз душа чудища ушла в уплату смерти царевны. Но были ещё как минимум две жизни которые должны были оборваться. Монахи Триединого наблюдали за тем, чтобы действия нового Черного (как называли его те служители, которым была известна судьба первородного Жреца) не сказались на мире. Был установлен купол барьера, окруживший весь ипподром. Его поддержание доверили жрицам богини, однако им хотелось сделать намного больше. По всей Терлассе уже судачили о подвиге юного Гёттенхольда и о том, как ради спасения детей своей супруги сам Жрец спустился с небес. Многие предполагали, что богу как по заповедям придется платить жизнью в смертном теле, что только придавало ещё больше трагичности ситуации. А драму народ любит. Обсуждали и то, что юный Гёттенхольд, ради спасения членов царской семьи пожертвовал своими конечностями что также добавляло драмы к слухам. Слухи были разные, отчасти верные и даже немного абсурдными. Благо что не все увидели то, как Эдвард Корвин использует пять стихий одновременно во время боя с гигантским провидцем. Вторжение существ также не осталось без внимания люда. Естественно, демонов и Иных загребли под одну гребёнку, что с биологической точки зрения было в купе не верным. Демоны были отродьем Бездны, а вот Иные представляли собой матеревшие организмы существующих в пределах Пояса Вымирания. Но какая разница простому человеку что представляет из себя чудище, которое стремится его убить? Вопросов было много и некоторые люди пребывали в храме богов со множеством вопросов, и надеялись найти на них ответ. Ответ не заставил себя ждать. - …анутая!!! – послышался отчаянный крик служителям и посетителям храма. С неба шмякнулась некая деревянная конструкция с привязанным на ней человеком. Неопознанный летающий объект, как только приземлился на пол сделал ещё несколько кувырков пока не остановился. Когда очередной полет подошёл к концу, Эдвард открыл глаза и благодарил всех богов за то, что деревяшка, к которой он был привязан не приземлилась на него. Он лежал спиной вниз, и тупо глядел в яркое радостное небо, пока в храм не зашли ещё посетители. Еще через минуту виновница опасного полета подошла к нему и посмотрела в глаза. - Ну как, ничего не сломал, - поинтересовалась Роза, глуповато улыбаясь. - Надеюсь, нет, - вымолвил Эд, превозмогая желание дернуть головой и дать по лбу своей ненаглядной домохозяйке. Роза, возможно, догадалась о думах своего возлюбленного, положила руки ему на щёки и стала легонько мять. - Что, есть претензии? – взгляд домохозяйки был направлен прямо в душу ассасина. - Да, - бесстрашно хотел ответить Эдвард, но смотря на лицо любимой сделал вид что оговорился, - Да…вай уже отправимся, по делам. Храм мистическим образом начал слегка подпитывать ассасина. Люди вокруг наблюдали за абсурдной сценой и узнавали в Эдварде героя-спасителя детей прародительницы. Наконец вошли в зал монархи. Царице поклонились все от детей до стариков. И естественно многих мучал вопрос… почему к герою оказано такое неуважение, тем более под взором богов. Царица взялась успокаивать толпу, в этом к неё присоединился Нории. Джеири хотел уже уйти выполнять контракт, однако, решил остаться чтобы проследить за Розой. Тем более что ему пришло поручение присмотреть за тем, чтобы она «не натворила дел». Охотник сел на скамью в отдаленном углу храма. Он, как и все Арканы не слишком величал храмы, за исключением тех, что были посвящены Черному Жрецу. Он надеялся побыть в одиночестве, однако подсевшая Кассиопея с дочкой на руках нарушили эти планы, и мальчик был не то, чтобы против, но ситуация была очень неловко из-за обстоятельств рождения юной Ниты. Мать и сестры Эдвард наблюдали за всем со стороны, и не планировали вмешиваться, ведь им было интересно понаблюдать за отношениями Эдварда и Розы. В храм вошли Хенрик и Демьян. Король Бермонта хотел серьезно поговорить с ликантропом о природе сил волка. Дулин хотел бы ответить, но для этого лучше спросить разрешения у хозяина лесов и очень удачно будет спросить пока они находились под сенью Великой матери, которой даже сам Михаил не сможет отказать. Последним из особенных гостей вошли Лафицет с Ингой на коляске и Тадаши, который уже успел проводить императора Йелоувиня до телепорта. - Живой? – спросил механик рейванца. - Относительно, - ровно проговорил ему Тадаши. Инга пока молчала. Ей было не по себе от вечной тьмы в глазах и лишь присутствие друзей и возлюбленного, пусть они и были в ссоре, успокаивало её. И хоть она не видела, но ощущала на себе редкие косые взгляды, направленные на неё. А люди не могли волноваться, когда в храм привели безрукую, безногую с перебинтованной головой бедняжку. Их заметила Талия и под общие взгляды начала подходить к ним. Лафи приготовился достать гранату и совершить смертельный грех, однако почувствовал, как Инга начала тереться об его ладонь лбом. - Не надо, - тихо шептала она. Лафи решил подождать, только ради неё. А свое невыносимое желание крови удовлетворить несколько позднее, где-то лет через 50. Царица подошла и присела на колени. Она погладила бывшую жрица богини по голове и торсу которые у неё всё ещё остались. - Позволь помочь ей, - молила дочь богини. Лафи молчал пытаясь сдержаться. Спустя долгую паузу он достал сигарету и демонстративно закурил. Он отошел от коляски с любимой и подойдя к царице наклонился. - Хочешь наебать, давай, - гневно процедил он сквозь зубы, выдыхая царице в лицо дым от сигареты. Лафицет под шокированные взгляды ушел в отдаленную часть храма. Инга не видела куда, но предположила, что наверняка любимый пошёл туда, где хранился кагор. И было удивительно что богиня защищает такого мужчину, и даже так словно он был её потомком. Царица не стала обращать внимание на очередной выпад ненависти в свою сторону. Лишь встала и взяла на руки несчастную Сапиенку. - Моим спасителям нужно исцелить свои раны. Прошу вас дайте им набраться сил, - просила народ их любимая царица. Серениты поняли всё без лишних слов. Простой люд покинул обитель и лишь монахи Триединого остались и почтенно провели их в зал для молитв. Очень удачно что в храме присутствовал Демьян. Наверняка он очутился здесь волею судьбы. Его сила тоже могла сейчас помочь бедной Инге. Талия положила израненную Ингу на край священного песочного круга, в центре которого стоял в своем величии сам Триединый, точнее его изображение. И дети его, боги Туры были вокруг изваяния создателя. На секунду взгляд Иппоталия остановился на статуе Черного Жреца. Сердце сдавило тягучей печалью и горем. Монахи с каменными лицами прямо на глазах накладывали на статую Корвина большую тёмно-фиолетовую ткань. Монархи смотрели на это и понимали, что слова о гибели Черного действительно были правдой. И пусть сейчас стихией правил достойнейший потомок, все равно это не умоляло скорби. Ирина периодически посматривала на сына, которому очень повезло стоять ближе всех в этот момент. Эдвард закрыл глаза, и потомки богов даже представлять не хотели, что чувствует последний Гёттенхольд в этот момент. Мать с сёстрами подошли к деревянной конструкции. Подошла и Роза. - Суки могли бы сделать это после того, как он наберется сил и свалит, - тихо выругала она. – Вот почему я не люблю такие места. Всегда все здесь вовремя происходит. Ирина не могла с ней не согласиться. Когда Роза переместила конструкцию подальше от статуи его погибшего первопредка бывшая королева Рудлога с благодарностью обняла любимую своего сына. Ангелине, наблюдавшей за всем, было не по себе. Права была Роза, служители могли выбрать какой угодно момент, чтобы объявить им о страшной правде, но решили сделать это перед последним потомком Корвина. Василина подошла и взяла брата за руку. - Все в порядке, - говорил он когда почувствовал в своей ладони ладонь сестры. Он был не совсем честен, близкие это знали. – Знаешь, думаю лучше мне побыть так, - продолжил Эдвард, говоря о своем «неловком» положении. – Так я ничего не сделаю. Ничего не выкину. - Ты… ненавидишь Красного? – спросила Василина брата, готовая принять тяжкий ответ. - А какая разница? – неожиданно для королевы проговорил Эд. – Не воин убил Корвина. Да и чем мне поможет месть? - Ты в своем праве, - пояснила Ангелина. – Твой предок погиб. И хоть не воин убил его, мой отец косвенно причастен к этому и многое натворил. - И что ты мне предлагаешь? – поинтересовался Эд у сестры. – Давай-ка я тебе напомню одну важную деталь, - Ангелина вопросительно посмотрела на брата. – Да, так уж сложилась что воин натворил ужасных вещей. И я бы мог злиться, но так уж получилось, что вы стали моей семьёй. Нории наблюдал за супругой. И какого же было удивление, когда он обнаружил что Ангелина, кажется, пыталась сдержать свои слезы. И словами, и делом Эдвард показывал, что выбрал иной путь своей жизни. В место справедливого возмездия, он решил простить того был повинен в великом несчастье. И не могло это восхищать ещё больше. Прав был Гории, что последний Гёттенхольд будучи Единением стихий вобрал в себя большое количество лучших качеств. Хотя это же и было проблемой. Эдвард попросил сестёр помочь Талии. Царица намеревалась хоть как-то помочь наследнице великого рода Сапиенка, но даже не понимала с чего начать. Конечности было не восстановить, глаза под повязкой были поглощены цветок, а о том, что твориться внутри тела и думать было страшно. - Лучше избавить её от проклятия, - начала Василина, когда подошла к сидящей на краю песочного круга. – Эдвард рассказал о том, что Инга давным-давно приняла в себя семя, из которого и вырос… цветок. - А, это, - пробубнила Инга, – проклятье белого цветка. - Что это за цветок такой? – поинтересовалась Талия. – Это он с тобой сотворил? - Конечности мне отрубили бандиты, - пояснила Инга, у Василины на миг подкосило ноги от того, как просто девушка об этом говорит. – Я уже и не помню, как нашла эту дрянь. - Это видимо некий паразит? – предположил Нории, вглядевшись в суть цветка. – Он сильно прицепился к твоей нервной системе. - Однозначно к мозгу, - подошел Хенрик. – Поэтому было опасно воздействовать на него любим способом. - Тогда что же нам надо делать? – спросил нетерпеливо Демьян. - Эдвард говорил о некоем преобразовании, - пояснила Василина и товарищи Эдварда напряглись. - Для этого у нас нет… - Инга вздохнула. – Слушай, королева, ты видно считаешь, что такие раны для нас сущий пустяк. И так-то оно так, но для того, что хочет провернуть Эд, одного благословения богов мало. - Тебе нуден кризаллиум, - продолжил Нории. Ассасины молча с ним согласились. - А кризаллиума у нас нет, - вмешался Тадаши Сакакибара. – Хотя бы его частички хватило бы для того, чтобы снять или хотя бы снизить силу проклятья. - Если уж быть точным, это не совсем проклятье, - начал Джеири и царица с радостью слушала сына. – Этот цветок представляет из себя организм, который паразитирует на другом организме, но взамен дает большую силу. - Но какой ценой, - дрогнула Талия. - Всего на всего ценой прорастания в теле, - ответила Инга. - Поэтому тут никакого проклятия нет. Лишь биология, - проговорил Хенрик. - Тогда будет ещё проще, - заявил Демьян, понявший почему герои не попросили помощи у потомков Воздуха, – Наверняка сила королей позволит сорвать нам этого паразита. - Было бы всё так просто распинались бы тут перед вами, - грубоватым тоном отозвался Джеири. – Да тут замешана биология. Но данный цветок… скажем так он… - Это иная форма жизни, не относящаяся к Туре, - выпалила Инга. - И как же во имя богов ты получила эту дрянь? – шокированный откровением спросил король Бермонт. - Да помог… кое-кто… - через злобу отвечала Сапиенка. – Но ничего серьезного. Просто кому захотелось убить свою скуку. Никто из монархов не рискнул спросить о ком или о чем говорила бывшая жрица богини. - Так это не важно, - продолжил Джеири. – Нам сейчас надо понять, что делать с цветком. - Да конечно же вырывать его надо, - заявила Василина, - никакая сила не стоит таких жертв. - Ну, когда терять тебе уже нечего, ты будешь петь по-другому, - возразила Инга. - Белый цветок дарует очень сладкие плюшки, - пояснил Хенрик, - тем более было бы славно если бы не ещё один момент. - И какой же? – царица внимательно посмотрела на ликантропа. - Цветок находится в участке её головы, - объявил Дулин, - и если вырывать его с корнем… - То это может её убить, - закончила за него Талия. Лафицет Крайс с интересом смотрел за выродками богов и на своих товарищей, которые обсуждали как можно избавиться от влияния цветка. - Можно воспользоваться техномантией, - предположил Джеири. Слова охотника на демонов заинтересовали монархов, так как они очень хотели понять, что из себя данный вид магии представляет. - Что ты предлагаешь, брат мой? – спросил Нории. Джеири удивленно посмотрел на владыку. - Воспользоваться принципом взаимодействия та технику магией, - ответил Аркана. - Будто технология нам поможет, - недоверчиво буркнул Демьян. - Ну и к богам тоже нельзя обращаться на прямую. Так как цветок у нас это лишь биологический организм то и вмешиваться надо по-другому. Технический вариант самый оптимальный. Да и тем более, - Джеири достал из кармана куртки эн-дройд, - техномантия отлично пойдет с другими стихиями. - Я не понимаю. Раз тех-но-ман-тия такая мощная то почему ей не пользуются остальные маги? – спросила Василина. - Потому что мощная и не исследованная, - твердым тоном ответил Хенрик, - техномантия способна воздействовать на почти все виды магии. Исцеление, барьеры, боевая магия. А теперь представь, что будет если такая сила будет у всего люда. - Тогда встает вопрос о безопасности существования такой магии, - справедливо заметил Нории. - Техномантия не сильна сама по себе. Она просто структурирует магию, - присутствующие посмотрели на Джеири. – Сама по себе техника предусматривает определенную логику действия. Каждая техника или технология направлена на выполнение определенной задачи. Тут почти тот же принцип. С помощью техномантии задаем определенные параметры и затем с помощью ритуалов выполняем определенную функци… Джеири остановился, когда увидел, как монархи изумлённо на него смотрят. - На самом деле тут нужна целая лекция, - уныло проговорил Аркана. - Так что позднее обратитесь к Янусу, - поддержала Инга охотника на демонов. - К приемнику Корвина? – уточняла Ангелина. – А почему к нему? Разве другие боги не смогут объяснить? - Янус создатель техномантии на Туре, - ответила Сапиенка. – Это его дар миру. После услышанного у монархов возникли двойственные чувства. Кто-то считал, что такой дар опасен, однако кое-кто считал, что данный вид магии это просто следствие развития магического изыскания. Демьян чувствовал, что из-за появления техномантии мир их натерпится многих трагедий. Хотя в мудрых руках она сможет послужить на благо. Так же считал и Великий Бер, именно он дал титул Янусу – бог техномантии. Хотя это же касалось и предшественника… - Значится мы просто должны сходить к Янусу пока он здесь? – спросила с надеждой Василина, - Он ведь поможет своим послушникам, - ассасины вопросительно взглянули на королеву, - ну я имею в виду… тех, кто принял Кредо, - неуверенно добавила она. - Тут всё сложно ваше величество, - с уважением проговорил Хенрик королеве, - Кредо отрезает нас от мира. И боги… скажем так они не властны над нашими действиями. - Это как понимать? – возмущенно поинтересовалась Ангелина. - Мы боремся за людей, - начал Тадаши, - но мы убиваем людей. Мы совершаем преступление против природы, убивая тех, кто покусился на право свободы людей. Тех, кто наплевал на понятие мира. - Значит помимо того, что вы убийцы, вам ещё и боги не указ, - процедила недовольно Ани, муж обнял супругу чтобы успокоить. – Да у вас право не было чтобы делать из моего брата убийцу. - Мы уже поясняли за Кредо, госпожа Рудлог, - заявил Хенрик. – Скажу ещё один раз, последний, Кредо не разрешение убивать, это мудрость. Вот исправленный вариант твоего текста. Я постарался сохранить стиль и эмоциональность, убрав мелкие ошибки и сделав текст более плавным. — Мудрость, хуюндость... — разозлённый голос Розы Арканы прозвучал резко. Домохозяйка стояла неподалёку, сжимая в руках камень инвентаря Эдварда, который получила от товарищей своего благоверного. — Дулин, ты с камушком ничего не делал? — её голос был серьёзен. — Нет, — Хенрик ответил кратко, надеясь как можно быстрее отвести от себя любые подозрения. Ассасины, уловив её тон, уже поняли, что что-то произошло. — Милый, — позвала она Эдварда, который общался с матерью в отдалённой части зала. — А скажи мне, пожалуйста, где наши документы? — Ну, должны быть в красной косметичке, — без тени сомнения ответил Эд. В зале послышались тихие смешки. — Ну круто, — пробормотала Роза, даже не поворачиваясь к возлюбленному. — Только вот где косметичка? — Ну где-то в моём камне. Поищи, — беспечно ответил Эд, ещё не осознавая масштаба своего косяка. — Эд, где документы и наши карточки? — процедила Роза сквозь зубы, чётко выделяя каждое слово. — Да говорю же, в красной косме… В этот момент Эдварда словно ударило молнией, а сверху свалился тяжёлый булыжник. Он догадался, что натворил. — Слышь, Кас, — обратилась Роза к младшей царевне. — Кассиопея, — с лёгким возмущением поправила её девушка, на всякий случай прикрыв уши дочери. Нита, устроившись у матери на руках, с любопытством наблюдала за Эдвардом и странно улыбалась — словно тоже осознала масштабы его проступка. — Да хоть созвездие, вообще на срать — огрызнулась Роза. — Ты была в этом камне? — Она продемонстрировала предмет. — Кажется, именно его использовал мой спаситель, — с лёгкой улыбкой ответила царевна. — Охуенно, — пробубнила Роза, её голос был тих, но полон гнева. — Значит, ты, долбоёб, использовал камень, чтобы спасти людей. А чтобы всех уместить, ты пожертвовал вещами, которые на тот момент находились в инвентаре? У всех присутствующих возникло нехорошее предчувствие, особенно у царицы Иппоталии и королевы Василины. — Эд, — почти убийственно позвала Роза и, наконец, повернулась к нему, пронзив взглядом. — Ты же не хочешь сказать, что ради спасения аж целых трёх королевских домов Туры ты проебланил все наши деньги и документы? В тот момент, когда Роза задала свой вопрос, сами стихии замерли и, кажется, не могли поверить в то, что предположение домохозяйки было верным. Однако так оно и было, судя по побледневшему лицу Эдварда Корвина. … На ипподроме Янус готовился к следующему бою против заманенного существа. Это бой обещал быть посложнее, однако на то и был богом смерти Янус для того, чтобы всякий бой с ним заканчивался гибелью оппонента. Он чертил на песке большой круг с различными письменами, значение который Антиопа не могла понять, да и знать как-то не хотелось. Однако, как только Янус закончил он подозрительно остановился и взглянул в сторону храма Триединого. Он сложил ладони и прижал их к лицу. По его выражению Антиопа сразу поняла — что-то случилось. В воздухе повисло странное напряжение, словно сам мир на мгновение застыл в шоке. — Что-то случилось, Янус? — спросила она, подходя ближе. — Да так, ничего особенного, — угрюмым голосом ответил Янус, явно что-то скрывая. — Всё равно мне не спокойно, — нахмурилась царевна. — Что-то меня тревожит. — Да не тревожит тебя ничего, — махнул рукой Янус. — Просто кое-кто опять накосипорил. Антиопа удивилась не столько словам, сколько тону Януса. — А что ты делаешь? — поинтересовалась она, когда бог смерти вытянул перед собой руки. — Принимаю молитву об упокоении одного идиота, — невозмутимо ответил Янус. Царевна была поражена поведением приёмника Корвина. Ей хотелось спросить, кто именно заслужил такую реакцию, но здравый смысл вновь подсказывал, что лучше не знать.… … Ирина смотрела на сына и не верила, что он мог прошляпиться настолько идиотски. — Ну ответь же что-нибудь, — потребовала она. — Или ты язык проглотил? — Да у меня есть мысль, и я её думаю, — спокойно ответил Эд. — О, додумал. Он взглянул на мать с неожиданной надеждой. — Мам, знаешь, а мне что-то очень захотелось домой. — Ты же говорил, что тебе нужно в Йелоувинь, — напомнила Ирина. - Мама, - голос Эдварда дрогнул. – Мне надо свалить отсюда куда угодно. Лишь бы подальше отсюда. Лафицет загоготал, наблюдая за его реакцией. — Ебать, — выдохнул он сквозь смех. — Я всегда знал, что ты ебанутый. Но чтоб настолько… Крайс спрыгнул с перекладины и неспешно прошёлся вперёд. - ЭДВАРД! – заорала на весь храм Роза. Ассасин молчал, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание своему косяку. Даже не планетарного — вселенского масштаба. Он глубоко вдохнул. - Послушай Роза… Не успел он закончить, как она резко дёрнула рукой и кинула камень. Тот пролетел в паре сантиметров от Эдварда и пробил стену храма. Ассасин, дрожа, повернул голову, разглядывая дыру. В стене зиял буквально горящий проём от брошенного камешка. Благо, вместилище вещей было крепким: отдалившись от владельца на 30 километров, кристалл вернулся обратно в руку Эдварда. Правда, всё ещё горячий, но будь у него нормальная рука — он бы это почувствовал. Роза медленно направилась к статуям богов, а конкретнее к Зеленому пахарю лесов. - Стой, - истошно закричал Эд, - дай мне хотя бы три минуты чтобы я придумал причину по которой тебе не нужно что-либо делать! Роза вновь пронзительно посмотрела на любимого. В той косметичке, которую Эдвард принёс в жертву, дабы спасти детей Инландеров, Блакори и Таласиос Эфимония были и её документы так что потеря была очень существенной. - Ладно, -сдался Эд. – Три минуты чтобы я свалил отсюда! – наконец, что честно признался ассасин. Товарищи смотрели на это и даже не думали о том, чтобы помочь ему, так как им очень хотелось жить. - Да что вы смотрите, - позвал друзей Эд, - выручайте меня! - Друг… братан… братэлло, - неуверенно начал Лафицет Крайс. – В данной ситуации … мы можем сделать только одно… Лафицет вытащил руки из карманов и начал медленно и со смыслом саркастично хлопать в ладоши. Хенрик и Дулин начали тоже самое. - У меня рук нет, но я делаю тоже самое, - выдала Инга. Талия также услышала рядом с собой лёгкие хлопки, посмотрела на Джеири. - Сынок, - позвала она тревожно охотника. Джеири немного по хлопал и с застывшим взглядом посмотрел в лицо своей биологической матери. - Ему пиздец, - тихо проговорил он матери. Талия была настолько шокирована что не смогла ничего на это ответить. - Она ведь не убьет тебя? – изображая беспокойство спросила мать Эдварда. – Или всё настолько плохо? - Да там походу и карточки были, - дрожаще ответил сын. Он задергался в попытках вырваться из изоленты. - Сын, - еще более потрясенно звала Ирины, - ты же не хочешь сказать, что также уничтожил все ваши сбережения. По тому как Эдвард стал ещё сильнее вырываться из плена, Ирина поняла, что попала в самую десятку. – Так, погодь есть ещё вариант, - пробормотал он и поднял голову вверх. В проёме, открывающем вид на небо, виднелась целая стая чаек. Они сидели на краю и наблюдали за происходящим. – Помогите! – заорал он, очевидно, обращаясь к богам. После его крика птицы немного помедлили… а потом, как одна, разом исчезли с поля зрения. - Я вообще детей твоих спас! Не смей отворачиваться от меня! – с обидой он крикнул в небо. Боги были не в обиде, но в данной ситуации они вряд ли могли помочь последнему сыну Черного Жреца. Эдвард настолько был испуган что нашел в себе силы и сорвал с себя изоленту, разломав при этом деревянную конструкцию. После освобождения он тут же рванул к выходу из храма. Он тот оказался закрыт. Эдвард это осознал только после того, как врезался туда, при чем ударился ассасин очень больно, своей левой рукой. Он упал и простонал немного, но быстро встал и принялся открывать дверь. Но она не поддавалась. Ангелина закрыла лицо рукой. Не от страха, а от осознания того, что её брат оказался идиотом. - Может вы ему поможете? – тревожно позвала королева Василина товарищей Эдварда, но когда она обернулась то увидела всех причастных стоящими лицом к стене, будто готовые к расстрелу. – Эм, господа, - шокированная она обратилась к ассасинам и охотнику у стены. - Какая стена… красивая, - начал бормотать Хенрик. - Да… - поддержал его Тадаши, - такая… каменная. - Определенно была потрачено куча сил чтобы поставить её тут, - ничего не замечая проговорил Лафицет. На руках он держал свою возлюбленную Ингу, которая просто кивала после каждого услышанного слова Джеири также не говорил лишь стоял рядом и кивал. - Сын мой, - удивленно звала царица Джеири. Но охотник на демонов будто не реагировал. Иппоталия все-таки не сводила с него глаз. Охотник все же решился повернуть голову, правда, как только он попытался это сделать рядом стоящий Крайс повернул его голову обратно. - А вы ничего не слышали, - начал Крайс. – Словно какая-то чайка голосит. - Я ничего не слышал, - Хенрик поддержал настрой товарища. - Да не обращайте внимания, - сказал Тадаши, - наверно это коллективные галлюцинации. - Вы что, совсем обезумели, слова царица ни во что не ставить, - возмутился Демьян справедливо. Только вот не знал сын Медведя что с концом света справиться можно, а вот с разъярённой Розой Аркана уже не выйдет. Домохозяйка уже прошла пол зала. Шла она медленно, но от каждого шага следовал легкий гул. Она обошла священный песочный круг и, минуя водоемы, прошлась около статуй. И внимательный посетитель заметил, что статуя богини стояла в этом храме намного ближе к своему Черному супругу нежели к остальным. Если бы заметила Роза, то в тот момент у неё бы начала дико болеть голова. Но девушка не замечала этой детали, ибо мысли были заняты совсем другим. Она подошла к статуе Михаила и потянулась к каменной секире. Эд всё никак не мог открыть дверь. Сзади к нему с дочерью на рука осторожно подошла царевна Кассиопея. И происходящее её скорее смешило. Потуги её спасителя открыть запертую дверь были бы тщетны, но внезапно проход открылся и Эдварду предстал Гории. Старый изгнанник улетел по делам, но когда вернулся то прислуга в царском дворце сообщила ему о том, что царица с героем Терлассы направились в храм Триединого. Гории быстро примчался туда и был очень удивлен тем, что так сразу обнаружил правнука. - Что ты тут делаешь? – логично спросил Гории. - Дед… - запыхался ассасин, - там… Стихии… Инга… цветок, а потом… Спаси меня! – последнее он произнес довольно четко. Сначала, увидев за спиной внука Кассиопею, дракон заподозрил её. Но дочь богини вряд ли могла быть причиной реального ужаса Эдварда. Послышался треск камня, и Гории посмотрел на источник шума. Роза оторвала каменную секиру от статуи Великого Бера. Присутствующие были не просто шокированы таким святотатством. Демьян затаил дыхание в ожидании реакции своего Отца, но Первейший Бермонт молчал. Будто предпочел отвести свой взор от места событий, мысленно взывая к своему потомку: «Не вмешивайся». Демьян даже не сразу заметил, как у него начали вставать дыбом волосы. А тем временем Роза подняла секиру. Орудие было невероятно тяжёлым и выше неё самой, но домохозяйка держала его уверенно. — Так… — протянул Гории. — Брат, сюда иди. – позвал изгнанник Владыку. Нории обнял жену и под её провожающий взгляд подошел к брату.Гории тем временем увёл царевну с дочерью, наколдовав малышке наушники. Эдвард удивлённо взглянул на Кассиопею и Ниту, но виду не подал. Вместо этого посмотрел на деда-дракона с непонимающим выражением лица. Нории подошёл к брату, но тот тут же выволок его за дверь. Владыка не понял смысл действий своего брата близнеца. - Дед, - позвал Эдвард. — Земля тебе стекловатой, — угрюмо буркнул изгнанник и захлопнул дверь, укрепив её магией, чтобы правнук точно не выбрался. — Дед… — потрясённо выдохнул Эд. — Эй, дедушка… Медленно обернувшись, он увидел Розу. Секира была в её руках. Роза резко дёрнула головой и посмотрела на него испепеляющим взглядом. Ассасин тут же начал долбиться в дверь. - Деда! Дед! Дед-пердед! Открой мне дверь! – заорал ассасин. Проходящие мимо люди бросали на источник шума косые взгляды. - Не переживайте, - успокаивал народ Гории. – Просто процесс исцеления не самый приятный. Такова уж цена спасения детей богини. - Открой, сука, дверь! – продолжал орать Эдвард. Хвала богине, что малютка Нита была в наушниках. Маленькая царевна продолжала саркастично улыбаться. Все понимала. … Когда Роза Аркана проходила мимо них монаршие особы отчетливо ощущали как от каждого шага домохозяйки исходит небольшой грохот. - Она же его не убьет, верно? – спросила Василина уже не понимая, что происходит. - Надеюсь она его любит что просто его убьет, - понадеялась Ангелина, учитывая, что в порыве чувств Аркана отломала от статуи Бермонта целую секиру. Демьян же не мог спустить такого неуважения Розы к Великому Беру. Он выше вперёд и уже подошел к домохозяйке в плотную. Но стоило ему оказаться в её поле зрения как тут же Роза одарила короля Бермонта убийственным и пронизывающим до костей взглядом. Берман почувствовал, как у него подкосились ноги, да и сами инстинкты кричали ему о том, что надо бежать. С Демьяном такого прежде не было. Определенно король знал, что такое страх, однако желание сбежать для него испытывать было позором. Сзади за плечи короля взял Хенрик, переборовший ради короля такие же инстинкты. - Пощади, больная, - проговорил глухо Хенрик и отошел с Демьяном к стене. - Что это было? – с ужасом спросил Демьян, впервые осознавший позорное чувство. - Это был инстинкт самосохранения, - искренне оправдывал его Хенрик. – Нет ничего зазорного в том, чтобы при чувстве опасности пожелать скорее сбежать. - О ведь… королю не пристало… - король Бермонта хотел развернуться он Хенрик повернул его обратно. - Демьян, - настойчиво позвал Хенрик. – Стена. Красивая стена… - ликантроп указал на стену. Талия не смела вмешиваться, так как верила, что Роза не посмеет, так сказать, пренебречь любовью. Надеялась, что светлое чувство возобладает… Ну и стихия сейчас просила её не вмешиваться чтобы не попасть под горячую руку. Дочь любви знала, чего стоит ждать от разозленного мужчины, но вот чего ждать от разозленной женщины не мог предугадать никто. Эдвард бил дверь и пытался проломить её. Все было тщетно. Поняв, что выбраться уж не получится он повернулся и спиной уперся в дверь. - Погоди. Стой! Да стой же! – пытался воззвать ассасин к возлюбленной. Но та продолжала идти с холодным каменным лицом к нему. С другой стороны двери, стояли драконы братья-близнецы и царевна. Кассиопея отчаянно пыталась войти, но Гории всячески этому препятствовал. - Она убьет его! – возмущенно говорила царевна дракону. - Радуйся, что не тебя, - аргументировал ей изгнанник. – А ведь причины на это у неё действительно имеются, - добавил он с намеком. Кассиопея остро посмотрела на дракона. Нории наблюдал со стороны и уже отчетливо видел, как невидимая нить силы тянется за закрытую дверь. В при других обстоятельствах то, что он видел было бы даже славно. Но всё было очень не просто, и пусть избраннику повезло тем, что к нему питает чувства сама Любовь… Но ведь избранник отдал сердце другой… - Ну пожалуйста, послушай, ничего же страшного не произошло. Все живы, - находил хоть какое-то оправдание Эдвард. Но получилось это так себе. Роза уже подняла секиру над собой. – Стой, Стой! Прошу! Погоди немного! Ну, родная! Любимая! Ненаглядная! Цветочек мой! Ну не стукай! – сказал он, съёжившись и укрывшись руками. Он был готов уже принять удар. Однако Роза внезапно выпустила секиру из рук, и та с грохотом упала на пол. Лица, стоящие у стенки, подумали, что девушка ударила парня, но, посмотрев в сторону происходящего обнаружили что Роза радостная и засмущенная стоит перед Эдом будто не пыталась из злости ударить его. - Комплементы делают с женщинами страшные вещи, - сказал Джеири, когда подошел к царице. - Это всего лишь сила любви, сын мой, - ответила Талия. - Нет не любви, - возразил Эд. – Точнее не только, - уточнил он и Талия улыбнулась ему. – Ведь помимо любви тут абсолютно точный клинический диагноз. Талия снова не смогла ответить сыну. Но доля правды в его словах была. - Ну, ну, ну, ну, - протянул Крайс. – Она такая же ебанутая, как и ты, а до кучи ещё и тупая. Инга была уже на руках у Хенрика, но то было исключительно её желание так как стала членом другого лагеря. - Три слова. Три главных слова, когда мужчина на косячил, - продолжил Тадаши. - «Прости меня, пожалуйста»? – поинтересовалась Василина. - «Куплю тебе шубу», - ответил он. И в чем был не прав? - Во имя всего сущего прошу ну не выкинь ты ничего. Ты же знаешь как она опасна в таком настроении, - с надеждой говорил Джеири. - Ребят, - послышался со стороны голос Хенрика. – Мы же все знаем, чем всё кончится. - Сплюнь, нахуй! – огрызнулся Лафи, сделавший ставку на здравый смысл и логику. - К сожалению вы не в том лагере, друг мой, - саркастично отозвалась Ирина, которая знала сына как облупленного. Роза стояла полностью покоренная комплиментами, даже не осознавая того факта что те слова были сказаны лишь в попытке избежать наказания. Домохозяйка села на корточки и счастливым лицом смотрела на Эдварда. - Милый, - обратилась она, - ты мне хотел что-то сказать. - Ну, - протяжно говорил Лафи. - Три слова, - повторял Тадаши. Даже боги обратили свой взор на двоих влюбленных. В особенности белый целитель заинтригованно наблюдал за ситуацией и ждал развязки. Эд все молчал словно готовясь высказать нечто невообразимое. Мир снова замер, ожидая что же произойдёт дальше. И вот Эдвард набрал побольше воздуха в легкие. - Шторы были – говно, - выпалил Эд. И было это настолько феерично, что присутствующие не сразу сообразили, что Эдвард вместо извинений высказал претензии. Это – катастрофа. Лик Розы с улыбчивого сразу сменился на озлобленный. - Ой, дурак, - прошептал Джеири повернулся спиной, и сел, спрятав голову под куртку. Тадаши истерично захихикал и спрятал лицо под шляпой. - Ебанат, - выдохнул Лафи и закрыл лицо рукой. Да и не он один. Мать и сестры Эдварда сделали тоже самое. Особенно разочарованная была Василина. - Да будет земля тебе сахарной ватой, - начал Хенрик. – море сладким киселем, а небо… короче покойся с миром, придурок, - смиренно закончил друг. - И пусть в новой жизни ты станешь… станешь… - пыталась подобрать слова Инга, - тем, кто ничего не умеет кроме как нихрена. За дверь также все слышали и также стояли в шоке. В шоке были, и боги что самом по себе было событием, что могло быть связано с тем, что Эдварда они не могут видеть из-за Кредо и наверняка предугадать исход действие этого мальчика предугадать однозначно нельзя. И наверняка только великий ученый знал, чем закончится земной путь их общего сына. - Чего, - обратился Эдвард к Розе, искренне не понимая почему улыбка исчезла с её лица. – Ты просила меня сказать слова. Я сказал. Вопросы – претензии? - ПЦПЦ, ебаный твой рот, - пробормотал Джеири. Талия повернулась к укутавшемуся сыну и погладила его по прикрытой голове через куртку. – Имеется в виду «Пацан сказал. Пацан сделал». Только в случае этих двух психов тут все переворачивается с ног на голову. – уточнил охот ник на демонов. За дверью в храм, Нории пытался найти слова но не получалось. Кассиопея же была довольна тем, что Эдвард высказал медоедке пару ласковых. - Как итог, умрет он не из-за проебанных документов, а из-за ебучих штор, - проговорил Гории. Сразу после этого послышались гулкие звуки ударом. Во истину всё закончилось избиением. Кассиопея дрогнула услышав, как Роза бьет Эдварда. И хвала всему сущему что она била просто руками. - Я их с душой выбирала, а ты… долбоеб! – выкрикнула она и швырнула его в глубь зала. Эд, кажется, отполировал своим лицом плитку храма. Но быстро встал и развернулся, и указал пальцем на домохозяйку. - А ещё сервиз… Эдвард не успел до сказать как тут же Роза дала ему подзатыльник, а затем подняла и после того, как раскрутила кинула его вверх. Люди могли увидеть, как из открытой крыши храма Триединого взлетает и падает юноша. - Блять, еблет заткни, последний понедельник живешь, - недовольно выговорил Гории. - Может поможешь ему? – возмутилась Кассиопея. - Эй, Гор, - послышался из-за двери голос Крайса. - Чего тебе? – отозвался изгнанник. - Ты дверь-то открой, - просил механик. - А чинить Эдварда кто будет? – поинтересовался дракон. - Я этот ебучий конструктор лего собирать не собираюсь, - честно выговорился Лафи. – а теперь открой эту ебучую… Речь внезапно прекратилась, что говорило о том, что Роза добралась и до него. - Прошай друг, - сказал Гории. - Не бей, пизданутая. Прошу не бей. Лучше обоссы! – слышался молящий голос механика. Роза тащила Крайса к водоему куда приземлился Эдвард. При чем Вода позаботилась чтобы падение было как можно мягким. Аркана топнула ногой и из водоема приплыли дельфины, подтащили плавающего животом вниз (работала система обеспечения кислорода) к краю. Затем умные животные быстро уплыли. Домохозяйка дернула Лафи и заставила смотреть на пациента. - Чтобы починил, - проговорила она жестко и показала пальцем на своего возлюбленного. - Слушай тут надо… - пытался сказать Фиц, но взглядом Роза показала, что не удовлетворена ответом. – Я сделаю все что… - снова пронзительный взгляд неудовлетворения. – Я сделаю, - смиренно проговорил Лафи. - Вот и славно, - холодным тоном ответила Роза и отпустила механика. Домохозяйка вернулась обратно в зал, и посмотрела на ассасинов. Те стояли слово окаменели. Лишь Инга задрожала, почувствовав на себе разъяренной Арканы. - Подведите её поближе, - сказала Роза спокойно. - Что ты собираешься делать, ебанутая? – требовательно спросил Лафицет. Несмотря на то, что сама просила, Роза сама взяла Ингу на руки и положила её в вертикальное положение. - Подержите её пожалуйста, - попросила она, глядя на Талию и Василину. Царица и королева вначале удивились такому спокойному тону. Талия подошла первой, и Инга почувствовала её твердую и одновременно заботливую хватку. Василина же просто придержала её с другой стороны. - Джеири, - позвала она охотника. - Не бей, - дрогнул он как только услышал свое имя. - Да успокойся ты, - сказала она, - мне просто нужен пользователь техномантии. - И что же ты собираешься делать? – поинтересовалась Ангелина, наблюдавшая за все со стороны. - Ну для начала… - Роза посмотрела на разрушенный постамент Зеленого пахаря. – Так, - обратилась она к царице и королеве. – Проведите через неё магию. Джеи структурирую поток. Я сейчас вернусь. Не успел король Демьян моргнуть глазом как Роза уже делала цементную смесь. И не понятно было откуда она достала необходимые материалы. Снова моргнул глазом, и Роза уже корпела над чертежом статуи одного из богов. Демьян незаметно для себя моргнул ещё раз, и Роза уже ремонтировала пьедестал, где стоял Великий Бер. - Чудеса… - выдохнула Василина удивлённо, наблюдая как девушка ремонтирует то, что сама разрушила. - Девочка моя, - позвала королеву её мать, - продолжай направлять силу. Демьян повернул голову на сестру жены, когда та была поражена избранницей брата, но стоило только ему развернутся обратно как статуя Хозяина лесов была полностью восстановлена. Роза уже стояла перед ликом бога, поклонилась учтиво и возможно помолилась (хотя на вряд ли). Затем домохозяйка развернулась и подошла к Демьяну. Она настолько быстро приблизилась что король не смог среагировать сразу. - Прошу прощения за мое неподобающее поведение, - проговорила домохозяйка и сделала легкий реверанс его величеству. – Надеюсь это хоть как-то сгладит мою вину. «Сгладит», - прозвучало в голове Демьяна твердым рыком. И Демьян был солидарен с голосом так как самое его естество говорило о том, что лучше лишний раз не ссориться с этой девой. - Не я, не мой отец, не держим зла на вас, миледи, - почтенно выговорил Демьян. - Благодарю, - искренне сказала Роза. – Итак, решим другую проблему. Лафицет корпел над системой жизнеобеспечения. Тело особо не пострадало, однако, при проверке Крайс обнаружил некие противоречивые данные. И касались они в основном мозговой активности. Лафицет был так увлечен работой что не замечал, что твориться у него за спиной. Ингу держали в вертикальном положении. Для удобства Джеири учтиво поднял несчастную Сапиенку, которую уже достал тот факт, что ею дергаю в разные стороны словно игрушкой. Монархи направляли поток сил в тело Инги. И не понятно, в чем заключался план Арканы ведь сама по себе Инга могла напитаться от стихии воды, но зачем здесь были замешаны остальные. Да и не питал её поток стихий. Он лишь скапливался в участке, где находился корень белого цветка. То есть в голову. Джеири хоть и не был квалифицированным магом, однако из-за некоторых событий в прошлом был вынужден обучится хотя бы основам техномантии. И данное направление в магии очень ему помогало, с протезом так уж точно. - Я закончил. Роза, - позвал он домохозяйку. Роза достала из кармашка своего фартука крохотный кусочек кризалллиума. - Ах ты тварина, - выругался тихо Джеири. - Ты что-то сказал, - не расслышала Роза. - Не-не, ничего, - ответил быстро Джей-Джей. - Так у тебя есть кризаллиум, - проговорил Тадаши чуть осуждающим голосом. - Нет, - отрицала Роза. – Это я стырила у старика, - имела она в виду Оскара. Тадаши помотал головой изумленно. Из-за вчерашних событий кризаллиума у них теперь было столько что кот наплакал и где доставать ещё рейванец не знал. Хенрик также размышлял как восполнить запасы необходимой материи. Можно, конечно, сделать запрос в братство, однако, это будет иметь последствия. Роза подошла и пальцем начала чертить в воздухе руны. Техномантия Джеири подобно работе в компьютере позволяла сжимать силу каждого символа позволяя использовать чуть больше ритуалов. Вокруг них встали несколько монахов и начали молитву. - А если не секрет то, что ты всё-таки собираешься делась? – решилась спросить Инга. Она лишь спросила, но внезапно холод прошелся по её спине, когда почувствовала, как до её лба коснулись кончики пальцев. И по раскинув мозгами Инга поняла, что Роза собирается делать. - По-погоди, - выдохнула Инга в шоке. – Стой. Не надо. Я прошу тебя, - взмолилась она. - Успокойся, - ответила Роза тоном воспитательницы, - больно не будет. - Сука пизданутая! Живо отошла нахуй! – Сапиенка закричала и задергалась торсом. – Не нормальная! - Роза, - тревожно позвала домохозяйку царица, - что же не… Аркана посмотрела на дочь богини пронзительно и чуть наклонила голову. Послышался краткий характерный хруст костей. - Будь пожалуйста… осторожна, - попросила Талия успокаивающей улыбкой. - Спасибо большое, - ровно проговорила она. - Сука быстра отъебалась от неё! – выкрикнул Лафицет услышав крик любимой. Всё произошло очень быстро. Роза сжала кулак около лба Инги и ударила девушку, от чего ассасин закричала. Закричал, матерившись и Крайс. Остальные были прост в недоумении и не понимали, как реагировать. Лишь Эдвард пускал пузырики выдыхая из рта воздух. - А вообще-то не больно, - проговорила спокойно Инга после своего крика. За дверью в храм также слышали странные крики и уже немного побаивались за героев страны. - Чем они вообще там занимаются? – решился спросить владыка своего брата. - Чем-чем, клоунадой, - раздраженно ответил изгнанник. Кассиопея с дочерью отошла от храма немного подальше чтобы девочке не пришлось быть свидетельницей всей комедии. Хотя малютку это очень забавляло. Хоть она и была в наушниках и не слышала грубых выражений, которые говорили взрослые, однако её лицо почему-то сияло в улыбке. Кассиопея ласкала дочь и благодарила ей за то, что она у неё есть такая красивая, любимая умная и сильная, прям как её отец. В дверь постучали изнутри. Гории догадался что дверь лучше открыть. Как только царевна с дочерью услышали дверной скрип то тут же ринулись к храму. Однако, когда проход открылся то Кассиопее предстал вид Розы Арканы. Улыбчивый лик царевны сразу переменился на холодный, как только она увидела девушку с рубиновыми глазами, черными короткими волосами, одетую в форму горничной. - Ещё не убила его? – остро спросила Кассиопея. Роза предпочла не отвечать. Вместо этого перевела взгляд на Гории. - Это чудо природы сейчас напитается стихией, - начала она стальным голосом. – И пока он будет набираться сил. Чтоб он не выходил оттуда. Ясно? - Разумеется, - ответил Гории ровно. - Прям чтоб никуда не съе… - Роза остановилась, посмотрела на малютку Ниту, которая еще была в наушниках. – Короче, чтобы был там. Роза решила подобрать приличные слова, чтобы подать девочке хороший пример. Наверняка это будет иметь успех в будущем, но пока маленькая царевна только познает этот большой мир. Драконы, царевны и домохозяйка зашли обратно в зал храма. Нита сразу потянулась к бабушке. Царица с радостью взяла внучку на руки. Уже улыбка этой малютки могла утихомирить встревоженные сердца. Кассиопея заметила, что Ирина и Лафицет сейчас корпели над Эдвардом. Царевна захотела пройти к водоему, но Гории остановил её, взяв за плечо. Он помотал головой в сторону дочери Талии. А царица только и могла понимающе промолчать. - Так и что дальше? – начала Василина. - Ну теперь вам обеим надо вернуться, - ответила Роза королеве. – И по скорее, так как дело касается Алины. - О боги, - вспомнила Ангелина. Сестра вопросительно на неё посмотрела. - Идите, - сказала Роза сестрам Эдварда. – Я позабочусь о том, чтобы он ничего не натворил. - У тебя ведь других дел полно, - попыталась подколоть её царевна. - Агась, но я быстро их решу, - уверенно ответила она. – А если я вернусь и узнаю, что какая-то девица нарушила обещание, то трагедия, которая должна была случится, произойдет конкретно с одной жизнью. - Это предупреждение? – спросила твердо царевна. Это была угроза. И молчаливый вид яростной домохозяйки лишь прибавлял опасений. Однако Роза ушла в сторону чтобы немного успокоиться. По пути домохозяйку остановила маленькая ручка Ниты. И ей малютка улыбалась, чему гордилась царица. Сразу Роза улыбнулась в ответ, а душа наполнилась умиротворением. И не любовь тому была причиной, а личико юной Ниты, которое очень напоминало кое-кого. - Какая умница у вас дочь, - почтенно высказалась Василина. Королева в чертах лица девочки также замечала кого-то близкого. Хотя для матери все дети красивы и одинаковы. - Да, - почтенно отозвалась царевна. – Моя дочь уже не по годам умна. Вся в отца пошла. Кассиопея с хрустом сжала кулаки, намекая что царевна нарывается. - Во истину у дочери твоей отец достойный, - вмешался в разговор владыка Нории. – И надеюсь, что ты, сестра моя, понимаешь, что не только она нуждается в любви. Кассиопея взяла Ниту к себе на руки. - Ей отец достойный мужчина, - начала Кассиопея смиренным тоном. – Но вот только он не замечает главного. Своего главного сокровища. - Это уже твои проблемы, - безжалостно ответил царевне Гории. – Царица, - обратился изгнанник к Талии, – лети в ипподром. Там ты будешь нужна и, - он достал бумажку и протянул ей список. – Перед этим купи это. Царица молча взяла список, однако содержание показалось ей странным. - Молочный шоколад, эклеры, персиковый сок, - перечислила список Талия. - Царица что, по-твоему, прислуга, - возмущенно поинтересовалась Ангелина. - Я не говорю, что должна купить лично она, дура, - прямолинейно высказался Гории. – Просто можно кого-то попросить. - Мы сделаем, брат мой, - нежно ответила царица дракону. - И лучше поторопись, - добавил Гории. – А то выходные у него скоро закончатся. - Брат, - позвал его Нории, - мне нужно кое-чем с тобой поговорить. - Знаю, - ответил изгнанник, - Но не сейчас. Надо решить пару вопросиков. Он отошел в сторону и вместе с Хенриком и Тадаши обсудили планы. Джеири пошел к выходу. Но остановился и посмотрел на Талию и Кассиопею. Охотник развернулся, подошел к биологической матери и вытащил из кармашка маленький колокольчик, протянул его царице. - Это для призыва Эйдолона, - пояснил Джеири, - если что просто встряхни и… - Один из тех созданий дал уже мне свою печать, - уточнила Талия сыну. - Все равно бери, - настаивал он, - так мне будет спокойнее. Царица была тронута словами юноши. Хоть рос он не под крылом богини, но несмотря на это он прежде всего заботился о своих близких. Не могла Талия не отблагодарить за заботу, и перед тем, как снова расстаться обняла сына и поцеловала в щеку. Джеири постоял, немного обдумывая поступок женщины… Свой матери. И для него такая забота ещё не была совсем естественной. - Я вернусь, как только разберусь с навалившимися контрактами, - сказал охотник. – Ты же… ну… согласишься ещё встретиться? – неуверенно спросил он мать. - Я буду счастлива если ты останешься со мной, - искренне сказала ему мать. Момент испортил внезапный звонок на телефон Джеири. Работа не могла уже ждать. - Тогда до встречи, - сказал он и выбежал из храма. Дочери богини проводили охотника взглядами и помолились за его благополучие. - Серьезно, «до встречи»? – думал про себя Джеири. А ничего лучше не мог сказать?