Селенис. Нейролитовое сердце

Не было бескрайних холмов, поросших лишайником и почерневшими деревьями, не было странного рассветного неба без всполохов нейрокупола, не было даже ласкового солнца — только бездонные синие глаза самого прекрасного мужчины, что только видел Лукум. Обнаженный, он улыбался и играл черной прядью длинных шелковых волос. — Я — красивый, — чарующим баритоном произнес незнакомец. — Погладь меня. Погладь! Ты хочешь. Погладь меня! Лукум восторженно выдохнул, глядя в бездонные синие глаза, и шагнул к нему. Душа замирала от счастья — ему позволено прикоснуться к этому совершенству!.. — Лукум! Иди ко мне! Прошу… — глухо раздался откуда-то сзади умоляющий голос Эваниуса, и на секунду возникло ощущение чего-то неправильного… Захотелось даже обернуться, но в синих глазах обнаженного черноволосого красавца уже был не призыв, но приказ, которому было невозможно не подчиниться. Незнакомец изящным движением скользнул в кусты. Сердце сжалось — там ведь сплошные колючки! Но они почему-то не поранили прекрасное молочно-бледное тело. О, Вихри, он сейчас уйдет, и Лукум больше не увидит красавца, не сможет прикоснуться… — Ты — мой, — довольно произнес незнакомец, коротко, хищно облизнул четко очерченные тонкие губы кончиком языка и скользнул глубже в кусты. — Он хочет, чтобы я гладил, — завороженно сказал Лукум, шагнув к высоким зарослям колючек. Что произошло дальше, Лукум толком и не понял. «Я — Предвестник!» — прорезал сознание голос Эваниуса, в груди что-то оборвалось, отвел взгляд от бездонных синих глаз, и вместо самого прекрасного мужчины увидел блестящую черную шерсть и хищную клыкастую пасть, которая… О, Вихри, разве животные могут усмехаться?! Тир велел медленно отходить назад, не делать резких движений. То, что нельзя смотреть в глаза коварного зверя, Лукум и так сполна ощутил на себе… — Кяу! — требовательно произнес покатун, недовольно шлепнув по земле длинным хвостом. — Ми-и?! Кяу! Муркя!.. Лукум почувствовал теплые руки Эваниуса, развернулся к нему, уткнулся в плечо, рвано дыша. Только сейчас он осознал, что был на волоске от смерти. Проклятый кот еще несколько раз обиженно позвал, потом разочарованно произнес «Мях-х» и бесшумно скрылся в кустах. — Пронесло, — выдохнул Орс, осенив себя охранным знаком Всевидца. — А ведь он мог сказать: «Аррь-кяу», и лазюны бы нас на лоскуты порвали… — Почему не стреляли? — сквозь зубы процедил Эваниус. — Зачем вам тогда автоматы?! Я что, мало плачу за услуги?! — Слушай, Эван, — не предвещающим ничего хорошего отозвался Тир. — Это за куполом ты — «Ваше благородие» с именем в 7 букв, а тут — такой же, как я. Мертвым деньги не нужны. Лазюны, они гораздо мельче покатуна, навроде кошки. Да вот только в стае их полсотни, не считая молодняка, а шустрые они настолько, что метко стрелять в этих тварей могли бы только слайдеры. Ну, положил бы я покатуна и еще с десяток, в лучшем случае, а дальше что?.. Они в Пустоши считаются самыми опасными тварями, если ты не знал. Все, идем дальше! — Ты спас меня, Предвестник… — едва слышно произнес Лукум, прижимаясь к Эваниусу. — Я просто не знал, как отвлечь тебя от этой гипнотической твари, — мягко возразил спаситель. — Вот и подумал, что это уж точно заставит тебя обернуться, мой хороший. Прости, что пришлось так грубо использовать твою веру. — Понимаю, — затаенно улыбнулся Лукум. Эван принял имя, сам назвал его. Пока не понимает своей Силы, но… Это — Он! — Идем! — недовольно окликнул Тир. Лукум теперь размеренно шагал и смотрел только на бесконечные лишайники под ногами, или в спину Эваниуса, обтянутую комбинезоном. Было не до страшных «чудес» Пустоши — парнишка лихорадочно размышлял над тем, что видел. Хищная тварь из всех четверых выбрала именно его… еще один знак! Этот красивый мужчина с длинными черными волосами, наваждение, что «наслал» покатун — оно ведь было неспроста… Это — герой любимой книги Лукума! Именно таким он представлял себе Предвестника! — Можно спросить? — робко произнес парнишка. — Там… Ну, в кустах… Я видел… Ну… Там был не кот. — А кто? Голая баба? — сально заржал Орс, обнажив гнилые зубы. — Очень даже возможно, — серьезным тоном отозвался Тир. — Я тоже однажды посмотрел в глаза покатуна. И вместо него увидел девушку, которую безуспешно пытался забыть. Она улыбалась и манила. Благо, я споткнулся и рухнул в лужу! Детектор излучения взвыл на всю Пустошь, я очнулся и… Тир не успел договорить. Холмы огласил властный крик: «Аррь-кяу!», от которого внизу живота скрутило ледяным узлом, а по спине полыхнули колкие мурашки. — Идем вперед, что бы ни происходило дальше! — с нажимом произнес Тир. Больше всего на свете Лукуму сейчас хотелось заткнуть уши, не слышать голос неведомого существа — сначала в криках жертвы лазюнов был безудержный воинственный гнев, потом — мучительная боль, а после… о, Вихри… животное будто молило убить его! — Скорей бы уже, — не выдержал Эваниус. — Скажи спасибо, что это не нас там лазюны наживую по кусочкам рвут, фраер, — глухо огрызнулся Орс, сплюнув себе под ноги. Крики еще долго стояли в ушах Лукума. Наверное, только сейчас он понял, что поход в Пустошь — это не яркое приключение, а… дерзкий взгляд в глаза самой Смерти. А ведь она поцеловала его сегодня, поцеловала во второй раз, но не взяла в мужья!.. — Привал, — объявил Тир, сбросив на землю набитый оборудованием рюкзак. — Никуда не ходить, руками ничего не трогать. Если надо до ветру, то прямо здесь. — Ага, тут и посрать нормально не присядешь: так и норовит цапнуть за жопу какая-нибудь дрянь, — с видом знатока кивнул Орс. — Могу шрамы показать! — А ты пойди еще на болотах булками своими поторгуй, — ухмыльнулся Тир. — Глядишь, новых дырок прибавится… Тир привалился к почерневшему мертвому дереву и на секунду закрыл глаза, наслаждаясь утренним теплом, и попытался представить, каким было это место до Нейролитовой войны. Долина, утопающая в цветах, синяя река, радостные люди в развевающихся зеленых одеждах… Так рисовали прошлое нейрокартины в храме Всевидца, и Тиру очень хотелось верить, что когда-то все это было правдой. — Какие красивые грибы! — в очередной раз умилился Эваниус. — Лукум, иди, глянь, до чего же утонченное сочетание нежно-голубого, что ярус за ярусом переходит в розовый! А пахнут как сладко!.. Тир вскочил, в несколько размашистых шагов оказался возле своего заказчика и бесцеремонно оттащил его от призывно подавшихся навстречу вкусной добыче крупных шляпок с причудливо изогнутыми светящимися краями. — С ума сошел?! — не сдержался Тир. — Никакие это не грибы! Это… оно… Что, не видишь, под «волнушками» все костями усеяно? Да впрочем, я лучше покажу! Искатель бросил в россыпь обманчиво-нежных «шляпок» внушительной толщины палку, «волнушки» резким синхронным движением впились в нее и разом метнулись под землю. Эваниус вскрикнул, глядя на размолотую в щепки добычу неизвестной твари. Тир кратко пояснил, что манящие ароматом «грибы» — нечто наподобие лап, а их неведомый обладатель, таящийся под грунтом, питается кровью и разлагающейся плотью своих жертв. — Я погляжу, фраера наши совсем с головой не дружат… — сплюнул себе под ноги Орс. — Ферродетектор в порядке. — Отлично. — Тир расстегнул свой рюкзак. — Нам еще понадобится газоанализатор и дозиметр, я так далеко в ту сторону никогда не ходил, вихрь знает, что там. А что до фраеров, нейрухи они отвалили знатно, за такие деньги можно и потерпеть. — А может, вальнем их прямо здесь по-тихому, да и все? Ну его, в ту дичь переться! — Орс, наконец, высказал мысль, что мучила его уже не первый час. — Нейруха уже у тебя, фраера экскурсию через бюро не заказывали, «по-черному» поехали… Я уж так надеялся, что их обоих кошаки порвут…