По возможности не ходите на свидание с вампиром

Илай вызывал у меня всё больше доверия. Я жевала хот-дог с тонной горчицы, запивала всё горьким кофе и радостно наблюдала, как пейзаж меняется в обратную сторону. Пески становились всё темнее, трава зеленее, а деревья выше. Почему-то дорога домой всегда казалась быстрее. Едва я проводила глазами баннер «Добро пожаловать в Кламат», как нам посигналил пикап, неожиданно появившийся позади. Он почти в плотную прижался к нашему заду. Двое парней, сидевшие в его кузове, поднялись на ноги и замахали нам. Илай напрягся и прибавил скорость. Я тут же поняла, что пора начинать беспокоится. — Ты их знаешь? Илай кивнул. — Дядя Давид родной брат Саломеи и его сыновья Лука и Исаак. Мои троюродные братья. — Что мне даёт твоя родословная? — А то, что все мои кузены чокнутые, — сквозь зубы процедил Илай. — А вот от дяди Давида я не ожидал, он же учил меня на лошади кататься и плавать на лодке. Хоть родственники Илая и выглядели дружелюбными, но я была всеми руками за то, чтобы не проверять, действительно ли это так. Мы ускорились ещё больше. Ветер что продувал салон сквозь открытые окна, засвистел в ушах. Илай, пересекая сплошную, выехал на встречную полосу и свернул с трассы. Хорошо, что движение было не очень оживлённым. Но я все равно зажмурилась от страха. Манёвр Илая не удался. Этот дядя Давид, кажется, был хорошим водителем. Его машина быстро поравнялась с нашей. Благодушия на лицах кузенов будто и не было. Один из них выкрикнул что-то вроде: «Конец твоей суке». Или там было слово похуже. Не знаю. Я решила не оставаться в долгу, но остроумнее «сам ты сука» ничего не придумала. Это всё равно привело кузена в бешенство, и он чем-то швырнул в нашу машину. Илай поспешил закрыть окно со своей стороны. Я сделала тоже самое. Как бы мы не петляли по просёлочным дорогам, всё равно не могли оторваться. Тогда Илай решил свернуть в сторону леса. Асфальт здесь оказался на редкость паршивым, весь в заплатках, трещинах и порой превращался в стиральную доску. Пикап затрясло. Кузены упали на дно кузова, а поднявшись, начали долбить по кабине водителя. Мы всё больше отдалялись и, наконец, скрылись в лесу. Не успела я выдохнуть, как перед нами выскочил олень. Илай крутанул руль, и машина слетела на обочину.

***

«Чёртов зоолюб!» — выругалась я про себя, безуспешно пытаясь открыть дверь. Машина накренилась в мою сторону и увязла в рыхлой земле. Выбросив рюкзак через окно, я переползла на сидение водителя и, раскорячившись в дверном проёме, как человек-паук, неуклюже спрыгнула на землю. Илай ходил вокруг машины, озадаченно почёсывая затылок. — У тебя хватит сил вытолкать её? — поинтересовалась я. — Нет, конечно, она две тонны весит, это тебе не кровать. — Надо найти в интернете номер ближайшей эвакуационки, — рассудила я. — Здесь связи нет. Мы решили пройтись по дороге, надеясь поймать попутку. Едва шагнув на асфальт, Илай присел и коснулся его ладонью, а потом и вовсе лёг, будто прислушиваясь к чему-то под землёй. — Узнаю их мотор, — пробормотал он. — Джуди, уходим. Схватив мою ладонь, Илай бросился бежать. Напролом. Через заросли ежевики и деревьев. Ветки молодых сосен хлестали меня по лицу, приклеивались к волосам и выдирали их с корнем. А ещё нога так и не зажила и всё норовила вывернуться под каким-нибудь опасным углом. Хорошо, что в больнице выписали обезбол. Но с суставами можно было попрощаться. — Стой! — задыхаясь выкрикнула я. — Может, хотя бы на руках меня понесёшь?! Илай послушался. — Ой, да… Прости. Я не подумал. Всё время забываю, насколько вы слабые. Он подставил спину. Я вцепилась в него руками и ногами. Побежал Илай не то чтобы со скоростью ветра, но достаточно быстро для того, у кого на спине болтается мясной мешок весом в сто десять фунтов. Если быть точной в сто восемь целых двадцать семь сотых фунта. — Объясни, что случилось? — сбивчиво проговорила я на ухо Илаю, все ещё не отдышавшись. — Они поехали за нами, — ровным голосом, без намёка на одышку, ответил он. «И зачем ему медотвод?» — удивившись про себя, вслух сказала, — Кажется, мы достаточно оторвались? — Запах далеко разносится, — ответил Илай, не сбавляя темп, — они увидят машину и разделятся. Будут кружить по лесу, пока не возьмут нас в тиски. Классическая схема групповой охоты. Даже спрашивать не хотелось, на кого они таким образом охотились. — Ты хоть понимаешь в какую сторону бежишь? Мечась по лесу без плана, ты только загонишь нас в ловушку. — И что ты предлагаешь? — поинтересовался Илай, замедляя бег. — Спрятаться где-нибудь, остудить голову и трезво оценить наши шансы. — В этом есть смысл, — согласился Илая, опуская меня на землю. Мы побродили по окрестности и нашли обрыв. Почва над ним укреплялась конями сосен и создавала подобие навеса. Под «навесом» лежало бревно. Бывшее когда-то могучим деревом, сейчас напоминало выброшенную на берег тушу кита. Его «плоть» прогнила изнутри так, что можно было улечься в полный рост. Что я и сделала, подложив рюкзак под голову. Илай прижался сбоку. Атмосфера, которая возникла в этот момент, мне совершенно не понравилась. — В какашку наступила, — прокомментировала я неприятный запах, ударивший нам в нос. — Пойду ототру. — Нет, оставь. Хоть как-то запах отобьём. — Ну и семейка у тебя, — вздохнула я. — Вы что там, на кузинах женитесь? — Ну да, — серьёзно ответил Илай. — Выбор у нас небольшой. Но я удивлён не меньше твоего. Исаак и Лука были подпевалами Натаниэля, но, когда он их не подначивал, вели себя нормально. А дядя всегда был добр ко мне. Понимаю, что он и должен занять сторону родной сестры, но нарушать ради этого кодекс… Мне оставалось только развести руками, правда они упёрлись в трухлявый каркас нашего временного укрытия. — И всё таки я вытру эту какашку, — я поползла на выход, — воняет невыносимо. Следом за мной на свет вывалился и Илай. Пока я шаркала ногой по сухой листве, он забрался на верхушку самого высокого дерева. — Хорошие новости, — улыбаясь, сказал Илай, сразу как спрыгнул на землю. — Я видел шоссе. Нам нужно двигаться на юг. Доберёмся туда, сядем на первую же попутку, неважно куда. Собьём их со следа. — Звучит слишком хорошо, — нахмурилась я. — Есть проблема, — кивнул Илай, — Я чую дядю и кузенов. Тиски сужаются, но думаю мы проскользнём мимо. Джуди, мне нужна твоя одежда. Я изумлённо вскинула брови. — Чего это ты классику цитируешь? — Да нет, — смущённо улыбнулся Илай. — Только один предмет. Хочу запутать их. На мне не было ничего, кроме штанов и топа, а под топом тоже не было ничего. Поняв моё замешательство, Илай разделся по пояс и отдал мне свою футболку, потом снова надел рубашку и куртку. «У вампиров определённо другая терморегуляция», — подумала я, скидывая топ и выпуская грудь на волю. Илай так резко отвернулся, что у меня не получилось сдержать смешок. Не знаю, чем потел этот воплощённый идеал, но его футболка пахла чистотой и холодной водой. Моя за это время уже провоняла скунсом. Илая этот запах только порадовал. Хоть он морщился и держал топ двумя пальцами, но улыбка у него была крайне довольная. Потом он подошёл ко мне и принюхался. — Сильно пахнешь собой, — покачал головой Илай. — У тебя там половинка ножниц была? Хоть и с опаской, но я открыла рюкзак, достав своё самопальное оружие. Закусив губу, Илай провёл лезвием по ладони. Он и бровью не повёл, а у меня от омерзения заскрипели зубы. Подойдя ближе, Илай коснулся окровавленной ладонью моих щёк, лба, шеи, перешёл на ключицы, затем на руки, украсив их бордовыми дорожками от сгибов локтей до запястий. — Приемлемо, — произнёс он, склонившись к моей шее и втягивая воздух. — В общем, думаю, что дяде больше нужна ты. Хотят избавится от свидетеля. Поэтому, если они поверят, что мы разделились, то сосредоточатся на твоём запахе, — Илай кивнул в сторону моего топа, болтавшегося на ветке сосны, как флаг. — И надеюсь, сейчас мы пахнем одинаково. Так что проскользнём мимо. Закончив с объяснениями, он протянул мне половинку ножниц. — Оставь себе. В твоих руках это больше похоже на оружие. Положив лезвие во внутренний карман куртки, Илай достал оттуда мой телефон. — Вчера я вбил туда номер мистера Коллинза, чтобы ты могла связываться с ним по любым вопросам. Если мы случайно разделимся и вдруг появится связь, попроси у него помощи. — И ты не боишься, что я первым делом позвоню в полицию? — Я верю, что ты не будешь так подставлять мою семью. Вот я бы не была так уверена в себе. Но вокруг творились такие безумные вещи, что казалось, полиция тут бессильна. Я снова вскарабкалась на спину Илая, и мы побежали туда, где, по его словам, находилась дорога.

***

Мы преодолели примерно две мили, и мне уже слышался едва уловимый звук проезжающих машин. Но зря я надеялась, что всё пройдёт гладко. В один момент Илай замер. — Джуди, быстро прячься, — почти беззвучно прошептал Илай, так что о смысле некоторых слов я лишь догадывалась, — дядя приближается, с тобой на руках мне не убежать. Думать было некогда. Я нырнула в ближайший ежевичник, расцарапав всё, что ещё осталось не расцарапанным. Через секунду передо мной возникли чьи-то ноги. Полагаю, Давида. Раздалось шипение включённой рации. — Парни, я нашел Илая. Что? Красная тряпка? Неважно, бестолочь. Кто из вас ближе? Дуйте ко мне, — рация отключилась. — Ну одного из нас ты запутал. — Давид хмыкнул. — Девчонка где-то рядом, так? Сам её выдашь? Или мне поискать. Я совсем притихла, даже дыхание задержала. Но позади раздался другой голос. — Па, её жопа из кустов торчит. Умирая от позора и от страха, я поднялась. Илай кинулся в мою сторону, прикрывая грудью от Давида и одного из его сыновей. Они наступали на нас, словно коты на охоте. Медленно, зажимая с двух сторон, готовые сорваться в любой момент. — Дядя, куда делось твоё благоразумие? — попытался достучатся до него Илай. — Ты не можешь устраивать самосуд. У вас не получится это скрыть. — А мне плевать, — холодно бросил Давид, — вы должны поплатится. — Мне тоже жаль, но Натаниэль напал на нас. Я не хотел его убивать. — Брехня! — неожиданно сорвался Давид. — Ты всегда завидовал моему мальчику! Думаешь, я не видел, как ты из кожи вон лезешь лишь бы стать хоть в чём-то лучше. — Не знаю, что Саломея тебе наплела… А мне по ушам резануло другое. Разве Натаниэль не должен быть племянником Давида? Мой мальчик? Звучит уж слишком. Но они и впрямь похожи: те же светлые кудри, тот же вздёрнутый нос и мягкие губы. Такое поразительное семейное сходство? Или поразительная семейная драма? Я не смогла сдержать любопытство. — Илай, а у вас на родных сёстрах принято жениться? — Нет, — ответил Илай слегка удивлённо, немного подвис, а потом усмехнулся, — чёрт, Джуди, а как наша семья этого не замечала?! — Что ты несёшь?! — всё больше зверел Давид. — Щенок неблагодарный! Разве я к тебе не относился так же?! — Относился, — кивнул Илай. — Но сейчас ты выдал себя. Первым этот фарс не вынес сын Давида. Я так и не разобралась, какого кузена как зовут, так что этого мысленно окрестила Лукой. — Заткнись! — выкрикнул он, бросаясь в нашу сторону. Илай пытался устоять на ногах и прикрыть меня, но Лука свалил его. Цепляя на себя опавшую хвою и звериный помёт, они покатились в ежевику. Я осталась без защиты. Давид вырос прямо передо мной и замахнулся для удара. Я увернулась, как учил папа. Без лишней суеты. Отклонив корпус назад и в бок, крепко упираясь ногами в землю. Только это меня и спасло. Кулак лишь мазнул по щеке. Но этого хватило, что бы в глазах потемнело. Слёзы смешались с соплями. Схватившись за лицо, я присела на корточки. Подло бросила в глаза Давиду горсть земли. Выиграла немного времени. Откатилась в сторону, но почти сразу была схвачена за шиворот. Давид развернул меня спиной к себе. Сухие ладони, пахнущие почвой и соляркой, обхватили мою голову. Я приготовилась к концу. — Дядя! Стой! — заорал Илай почти на весь лес. Когда Давид вместе со мной повернулся на крик, то мы увидели, что Илай прижал Луку к земле, а к его горлу приставил половинку ножниц. — Отпусти её, — эту фразу он проговорил почти рыча. — Ты что же? Готов убить еще одного брата? — О да, — хищно оскалился Илай. — Я только вошёл во вкус. — Остриё ножниц вошло под кожу, выпустив тонкую струйку крови. — Я теряю свидетеля — ты теряешь сына… Ещё одного. — Па, он не врет! — произнёс Лука срывающимся голосом. — Я чувствую его пульс. Он спокоен, как удав. Давид толкнул меня так, что я ещё два ярда проскользила по земле. — Джуди! Беги! — крикнул Илай. И я побежала без оглядки.

***

Убежала я не то чтобы далеко. В один момент нога спружинила так, будто подо мной была пустота. В следующий миг я уже оказалась на твердом участке. Остановившись, присела на корточки, раздвинула листву и наткнулась на решётку, сплетённую из ивовых прутьев. Под ней обнаружила неглубокую яму с кольями на дне. В мыслях поблагодарила отца за то, что каждый долбаный раз он предпочитал потратить деньги себе на пиво, а не мне на шоколад. Достав из рюкзака отвёртку, воткнула её в землю, намереваясь вернуться в это место. Я не спешила двигаться и внимательно присмотрелась к местности. Заметила берёзовые листья под ближайшей сосной и поняла, что в ту сторону идти не стоит. Медленно, почти на четвереньках, поползла, присматриваясь к каждому дюйму пути. Нашла еще несколько натянутых верёвок, обогнула их и вышла на следы, явно оставленные колёсами внедорожника. Дорога была накатанной, я выпрямилась и пошла уже уверение. Впереди виднелся холм с невысокой постройкой. Подойдя ближе, я спряталась в зарослях и присмотрелась. Холм был обнесён низким забором, вдоль его периметра прохаживались вооружённые мужчины. Один из них открыл ворота и выпустил машину, нагруженную оленьими рогами. «Так вот откуда взялись ямы, — пронеслось у меня голове. — Видимо, им нужна добыча покрупнее. И чтобы не восстанавливать ловушку после каждой случайно пробежавшей дикой кошки, барсука или пумы, они подложили прутья потолще. — Потом меня осенила догадка пострашнее, — а может, это были ловушки и не на животных, а на инспекторов по охране природы». В любом случае, я решила воспользоваться этим даром, будто бы посланным с лёгкой руки Создателя. Добежать до шоссе, у меня скорее всего, не выйдет. Вряд ли Илай сможет долго сдерживать Луку и Давида. Так что они уже идут по моему следу. Но если я не ошибаюсь в Илае, то он, скорее всего, вогнал ножницы в шею Луки, ведь это самый выигрышный вариант из возможных. Остались Давид и Исаак, против одной меня, двух звероловных ям и каких-то растяжек. Одна моя часть всё ещё хотела сбежать, но ведь меня все равно достанут. Вернувшись назад по своим следам, разглядела оранжевую ручку отвёртки. Понадеявшись, что решетка вновь меня выдержит, села на край ямы, прислушиваясь к каждому шороху и всматриваясь в каждую тень. Долго ждать не пришлось. За спиной раздался шум ломающихся веток. То был Давид. — Постой, — взмолилась я, слёзы сами потекли из глаз, даже стараться не пришлось. Я поползла вокруг ямы так, чтобы её центр оказался между мной и Давидом. — Послушай, — хныкала я в это время, — мы можем договориться. Это всё Илай! Илай убил Натаниэля! Я скажу трибуналу что угодно! Я буду на вашей стороне! — Зачем мне это? — пожал плечами Давид. — Проще избавиться от вас двоих. Он бросился в мою сторону. Я выжидала до последнего. Метнулась назад, только когда Давид оказался у границы ямы. Ветки провалились. Давид успел цапнуть мой ботинок, но я отбила его руку. Даже смотреть не стала, что там теперь лежит в этой яме, уверив себя, что Давид просто провалился под землю. Просто про… Ах… Звуки из ямы доносились просто леденящие. Мне было необходимо их заглушить. Сразу вспомнился Натаниэль, который булькал и хрипел почти так же. Но тогда был в аффект, а сейчас только паника. Одно событие наложилось на другое. Не придумав ничего лучше, я, словно в лихорадке, начала закидывать Давида охапками сухой хвои и горстями земли.

***

— Блять… Надо мной навис Лука. Он покачивался и одной рукой закрывал рану на шее. Кровь пропитала всю его рубашку и капала на землю. Раскрыв рот, он переводил взгляд с ямы на меня. Я продолжала рыть землю. — Что ты сделала, сука? —Я-я не знаю… Он упал… Он упал! — взвизгнула я, машинально бросив горсть земли на лицо Давида. Удивление и бешенство смешались в глазах Луки. Он кинулся на меня, но обескровленный был уже не такой быстрый. Я увернулась, вскочила на ноги и помчалась вперёд, забыв о плане и ловушках. Даже ослабленный, Лука не слишком отставал и бежал след в след. Не сворачивать с накатанной дороги во избежание ловушек, всё же сообразила. Но впереди маячили браконьеры. Когда показался их холм, я завопила на весь лес. — Это инспекция по охране природы! Выходите с поднятыми руками! Бежать, задыхаться и орать, пришлось пока со стороны холма не раздался предупредительный выстрел. Лука остановился. Метнувшись под ближайший куст, я замерла. Несколько секунд мы с Лукой смотрели в глаза друг другу. Он, готовый броситься на меня. Я, готовая закричать и привлечь внимание браконьеров. И будь что будет. Пусть хоть превратят нас в решето. Мне ведь всё равно не жить, а так хотя бы ещё одна зараза сдохнет. Лука всё понял. Он отвёл взгляд первым, развернулся и побежал прочь. Я выглянула из-за куста. Вооружённые люди прочёсывали местность постепенно расширяя область. Всё таки вампир не пойдёт против винтовки. «Какие мы крутые, — я даже вкинула кулак от внезапно нахлынувшей радости, — столько всего придумали, чтобы уничтожать конкурирующие виды». Расслабившись, кажется, выдала себя. Прозвучал выстрел. Что-то просвистело над головой. От сосны, что росла рядом, отлетел ошмёток коры. Пришлось и мне, пригнув голову, отползать подальше. Браконьеры меня не преследовали. Когда их голоса стихли, я поднялась и дальше кралась полусогнувшись. Мне был нужен новый план. Уже было начав рассчитывать нынешнюю расстановку сил, заметила Луку. Конечно, он поджидал меня. Не собираясь сдаваться просто так, я потянулась к рюкзаку и нащупала отвёртку. Мне оставалось надеяться, что Лука потерял достаточно крови. «А может следовало сдаться браконьерам?» — прикидывала я свои шансы. Словно в замедлении, Лука мчался в мою сторону. Перехватив отвёртку поудобнее, я нацелилась на глаза. Внезапно на перерез Луке выскочил Илай. Сбил с ног и полоснул половинкой ножниц по горлу. Я бросилась на подмогу. Но этого не требовалось. Лука был мёртв. Илай поднялся и, пошатываясь, пошёл мне на встречу. Я побежала к нему. Встретившись, мы упали в объятия друг друга. Я разрыдалась. События последних дней проносились перед глазами. Теперь я видела. Теперь понимала, какую беду могла навлечь, если бы довела дело до полиции. — Я буду делать что скажешь, — мои слова смешались со всхлипами, — только защити нас. Илай осторожно погладил меня по волосам. Он не плакал, но его руки тряслись, а тело дрожало почти судорожно. — Вытирай слёзы и пойдём домой. Он сказал это, сдерживая плачь и сцепив зубы, но мне всё равно слышалась нежность в его словах.

***

Пока мы шли по лесу, Илай рассказал, что произошло с ним, когда я убежала. Чтобы у меня была фора, он попытался ещё немного заболтать Давида. Тот уже начал сходить с ума и не хотел ничего слушать. Илай понял, что отпускать кузена нельзя, и воткнул тому ножницы в шею. Только чтобы попугать, минуя артерию. И Давид повёлся. Кинулся проверять сына. Илай в этот момент сбежал. — А что стало со вторым? — спросила я, опасаясь, что он ещё ходит где-то рядом. — С Лукой? «Так и знала, что их перепутала», — цыкнула я от досады. — Наткнулся на него в лесу, — продолжил Илай. — Я запаниковал и, в общем… Сама увидишь. Немного погодя он указал пальцем на старый, почти иссохший дуб. На его ветке, наколотый, словно жук на иголку, висел Исаак. Он ещё шевелил пальцами и едва-едва хватал воздух ртом. Я отвернулась. Но наученная множеством фильмов и книг, психопатично подумала, что надо бы его добить, а то потом «воскреснет» в самый неподходящий момент. Но, во-первых, как снять его с дерева. Во-вторых, больше не хотелось испытывать то чувство, которое возникает, когда кожа и плоть рвутся под остриём китайской заколки, или ножниц, или деревянного кола, или… Не знаю, чем бы мы убили на этот раз. Мы нашли сосну, превосходящую по высоте остальные деревья. Илай начал карабкаться на неё, чтобы оценить расстояние до дороги, но его руки соскользнули. Он стёк по дереву, безуспешно пытаясь уцепиться за его кору. Распластавшись по земле, с трудом перевернулся лицом к небу. Я помогла ему сесть, оперев спиной о ствол. Илай был горячее обычного. Только сейчас я заметила пятно крови на его рубашке. Оно было свежим и растекалось всё сильнее. Я рванула ткань, не желая терять время на пуговицы. Увидела небольшую, но, судя по всему, глубокую рану в правом боку. А что, собственно, мне это дало? — Она была не такая серьёзная, — Илай слабо улыбнулся, будто извиняясь. — Но, видимо, движение всё усугубило. — Понятия не имею, как это лечить, — призналась я? — Перевязать? Зашивать? — Зато так уверенно рвала рубашку, — хрипло посмеялся Илай. — Возможно, если лежать и не двигаться, рана затянется. Я выдохнула. — И сколько времени это займёт? — Я давно не пил кровь… Так что часов двенадцать или больше. Закусив руку, я сдержала истеричный крик. Это испытание, казалось, никогда не кончится. А так хотелось оказаться дома. — Вот так сверххищник! — не сдержалась я. — Дохнешь от какой-то ранки в животе! Будто понимая моё состояние Илай не стал спорить, хотя, очевидно моя позиция была весьма слабой. — Кровь бы всё ускорила, но я не мог взять её… — он замолчал на полуфразе. — Отлично, — я поднесла руку к его губам. — Разрешаю, кусай. — Не могу… Ты друг… — пробормотал он, будто в бреду, и отключился. — Что б тебя! Со всей злости я ударила кулаком по стволу дерева. Содрала кожу в руки и, кажется, что-то там потянула, но не обратила на это внимание. Вспомнив про ножницы, обшарила карманы Илая. Когда нашла половинку, подумала о том, столько на ней частичек крови. Наверное, можно подхватить все болезни мира. Залезла в рюкзак, открыла косметичку. Достав из неё духи, обрызгала ножницы со всех сторон и протёрла салфетками, которые украла ещё на заправке. «Всё лучше, чем ничего», — вздохнула я. Зажав лезвие в ладони, собралась резко вырвать его из кулака, но не смогла. Попробовала хотя бы проколоть себе палец, но… Нет. В фильмах и аниме это выглядело просто, но мне мешал какой-то барьер. Других почему-то ранить было легче. Тогда я поскребла ножницами по одной из ранок на руке. Хотя бы удалось содрать запёкшуюся кровь и выдавить несколько капель. Только они упали на губы Илая, как тот открыл глаза и вцепился в мою руку. Меня охватила знакомая эйфория. Не такая сильная как при укусе в шею, но само чувство похожее. «А говорил… Воняю Натаниэлем. А сам…» — мысли путались в голове. Илай жадно впивающийся в мою руку, будто в извращённом поцелуе. Его горячий язык на моей коже. Его затуманенный взгляд снизу вверх. Капли пота на бледном лице и чёрные пряди, ниспадающие на лоб. Как же хотелось намотать эти волосы на кулак, поставить его перед собой на колени и…. — Ай! — пискнула я, когда Илай почти до боли сжал мою руку. — Прости! — от испуганно отстранился. — Я ещё не знаю, как себя контролировать. — Ты опять меня соблазнял. — Это мне тоже не подконтрольно. Я вскинула ладонь, будто прося тишины, и, скрестив руки на груди, присела рядом с Илаем. — Сколько нам ещё ждать? — Может быть, час, — ответил Илай. Я кивнула и закрыла глаза. — Эй, Смит, — произнёс Илай с какими-то озорными нотками в голосе. — Спасибо. — Да иди ты, — вспылила я, ударяя его по плечу. — Вспомнил тоже. — Джуди… Юдифь, — ласково позвал меня Илай и посмеиваясь выдал, — ты же не отрежешь мне голову? — Будешь нарываться — отрежу, — фыркнула я. — Я почему-то верю, — улыбнулся он, а потом продолжил уже серьёзно. — Но ещё мне хочется защищать тебя. Так что я сам отрежу голову любому, кто тебе не нравится, только скажи. Внутренне я напряглась, но не подала виду. Вот эта кровожадная сторона Илая… Я давно заметила, что он жесток. Как он с уважением смотрел на меня, когда несла маньячный бред в здании бассейна. Как, не моргнув глазом, приставил ножницы к горлу брата. А второго наколол на сук. И я ему в этом помогала… Возможно, мы оба монстры. Но меня заинтересовало другое. — Илай, — сказала, как нырнула в холодную воду. — Ты ведь и правда налажал с моим убийством. Слушал меня зачем-то, тянул время. Ты должен был сразу напасть меня, укусить, сломать шею. И никакой Амурчик бы не помешал. — Амурчик? Это Натаниэль, что ли? — Илай хохотнул. — А меня ты как назвала? — Никак, — я поджала губы, но, не сдержавшись, пробубнила, — Князь Медвежьего угла. — Спасибо за титул. — Одобрительно хмыкнул Илай. — Звучит благородно. — Не уходи от темы. Почему ты так долго тянул со мной? — Ну, я и правда волновался, — задумчиво протянул Илай. — Но ещё мне было интересно. — Интересно? — удивлённо переспросила я. — Да, Джуди. Мне ведь всю жизнь внушали, что люди — это только еда. И вообще они не чувствуют того же, что и мы. Похожи на нас, но примитивнее. Не могут любить, не знают, что такое дружба и семья, имитируют чувства, но по настоящему они умеют лишь предавать, изменять и убивать. — До боли знакомая риторика, — усмехнулась я. — Да-да, я стал постарше и прочитал, что такое дегуманизация и для чего она нужна. А ещё я прочитал Марка Твена, Диккенса, Маргарет Митчелл, Гёте, Шекспира, Вальтера Скотта, Жорж Санд, Набокова, Уайльда… И не мог поверить, что такое могли написать люди. Это противоречило всему что мне о вас говорили. Такие прекрасные, чувственные слова… Разве могли их написать существа без души? Я пожала плечами. — В существование души мне не верится. Да и классику редко читаю, больше фэнтэзи и комиксы. — Не сомневался, что ты так скажешь, — улыбнулся Илай. — На самом деле родители даже подталкивали к общению с людьми. С кузенами я виделся не так уж часто. Чтобы было не совсем одиноко мне советовали набрать «свиту». Не друзей, а лизоблюдов, которые подчеркнут моё превосходство. Но мои книги не такому учили. Я выбрал одиночество и понял всю его тяжесть, только когда заговорил с тобой. Чёрт, Джуди, даже зная, что ты одурманена и это всё фальшь, мне было интересно с тобой. Тем более ты хорошо сопротивлялась, и я видел твои настоящие стороны. Ты так напоминала моих любимых героинь: Элизабет Беннет в сочетании с Элизой Дулиттл, Беатриче и Катариной. Мне хотелось поговорить с тобой ещё, узнать о тебе больше. — Какая из меня Элизабет Беннет, — сморщилась я. — Ты, видимо, первый раз с девушкой больше пяти минут общался, вот и идеализировал. Илай ненадолго задумался. — Возможно, — согласился он. — Что бы там ни было, мне хотелось поговорить с тобой ещё, узнать больше. Мне не хотелось, чтобы ты исчезла. — Ладно, как скажешь. А Катарина из «Укрощения» что ли? — предположила я, потому что Илай упомянул Шекспира. — Надеюсь, нормальная её версия? — Нормальная это какая? — Какой она была до укрощения. Илай кивнул, а меня такой ответ устроил.

***

Наконец, Илай сообщил что может идти. Его рана не затянулась бесследно, но вместо неё на животе теперь был ярко-розовый рубец. Илай забрался на дерево, чтобы найти нужное направление, а спустившись, сообщил что смог дозвониться отцу. Тот приедет к нам с мистером Коллинзом. Вскоре мы вышли к дороге, уселись прямо на обочину, прислонившись спинами друг к другу. Хорошо, что за всё время, пока мы ждали, мимо проехали лишь пара машин, но у их водители точно испытали незабываемые эмоции. Потому что выглядели мы с Илаем словно девственница и шут в заключительных кадрах «Хижины в лесу». Если бы предложили сигарету, я бы закурила. Целый час мы просидели в тишине, пока отец Илая гнал машину из соседнего округа. Я настолько обессилила, что даже в таком положении начала засыпать. Тем более Илай поделился курткой, да и от его тела можно было согреться. Он определённо не был «классическим» носферату. Но в поп-культуре представлены и другие виды вампиров, только стоит ли мне ориентироваться на комиксы и фильмы? Я не была уверена, но на всякий случай прикинула, сколько литературы мне придётся перечитать. На той стадии засыпания, когда реальность путается с бредовыми мыслями, приехал отец Илая и вырвал меня в реальный мир. Спутав горящие фары внедорожника с каким-то чудовищем из кошмаров, я подскочила на ноги, напуганная, но готовая убивать. Рука сама тянулась за отвёрткой. — Мисс Джудит Смит, — раздался голос мистера Коллинза, — позвольте представить. Проморгавшись, я увидела перед собой мужчину в классических брюках и рубашке, с носом, загнутым, как птичий клюв, тонкими губами и густыми бровями. В общем, это была более старая и усатая версия Илая. — Соломон Фэрроу. Он протянул руку. Я собиралась её пожать, но моя ладонь оказалась перевернута тыльной стороной вверх. Мистер Фэрроу коснулся губами моей руки. Его усы так неприятно и назойливо щекотали кожу. После такого номера у меня лицо вытянулось до земли. — Па! — воскликнул Илай. — Так не принято. — У людей не принято, — сухо ответил мистер Ферроу. — А я приветствую мисс Смит как равную. Оказывается, Илай ещё считался с моими чувствами, хоть иногда и мог ляпнуть херню. Его отец, понимал, что говорит. Возмущаться я, конечно, не стала. Тем более между мной и Ферроу старшим, семеня короткими ногами, вкатился доктор Коллинз. Он посветил мне в глаза фонариком, спрашивая не ранена ли я, не ударялась ли головой, не болит ли нога… Мои ответы были автоматическими. У Илая доктор проверил зажившую рану и спросил про голод. — Джуди дала себя укусить. Этого достаточно чтобы продержаться до дома. — Вот как? — со сдержанным недовольством удивился мистер Ферроу. — Спасибо, что помогла этому балбесу. «Гнобить сыновей у них что, семейное?!» — почему-то вспомнилось, как Давид назвал бестолочью Исаака… Или Луку? Неважно. Спрятав желчь за сахарной улыбкой, я произнесла, — Ну, этот «балбес» спас мне жизнь, два или три раза. Хотя Илай меня в это всё и втянул, но так хотелось хотя бы немного сбить спесь с его отца. Ну хоть мизинчиком щелкнуть того по носу. Ферроу старший, лишь хмыкнул себе в усы. — С удовольствием послушаю эту историю дома, — сказал он почти ровно, но в его голосе можно было уловить ноту уважения. — Я захватил сменную одежду. Переодевайтесь и поедем. — Боюсь, после этого вещам придёт конец. Разведя руки в стороны, я продемонстрировала всю грязь и кровь, налипшую на меня за день. — На случай, если застряну в полях, — мистер Ферроу начал из далека, — у меня в багажнике всегда есть пара галлонов воды. Возможно, вы придумаете, что с этим сделать. Даже не сговариваясь, мы с Илаем взяли по пластиковой канистре и ушли в лес. Не задумываясь, я разделась до гола. Отцовские штаны свернула и утрамбовала в рюкзак. Не хотелось получить за них нагоняй. Остальное я решила бросить в лесу. Илай поднял канистру над моей головой и полил водой. Теперь он вообще не смущался и не отводил взгляд. Но при этом не было чувства, что он меня нагло разглядывает. Хотя, подозреваю, его вампирское зрение позволяло видеть в темноте гораздо лучше моего. Смыв, как могла, всю мерзость этого дня, я принялась поливать Илая. Для этого пришлось влезть на какой-то трухлявый пень. Хотя в темноте не много видно, фигуру Илая можно было оценить. Две руки, две ноги — не первый голый парень в моей жизни. Этот ещё и нескладный как слендермен. Платье, что мне подготовили, на ощупь было бархатным, прямого кроя и, судя по всему, темного цвета. На мой рост слишком длинное. Значит, оно принадлежало не миссис Коллинз. Матери Илая? По стилю я могла предположить, что она за женщина. И встречаться с ней как-то не хотелось. Всю дорогу домой я проспала, хоть и зарекалась не расслабляться. Но мистер Коллинз дал нам плед, а под боком у Илая было слишком тепло. Во сне мы прижались друг к другу. Не устану повторять в этом не было никакой романтики. Общий опыт серийных убийств создавал иллюзию родства. Открыв глаза, я увидела окна своего дома. Свет в них уже не горел. Меня не ждали. Илай открыл мне двери машины, помог выйти и проводил до калитки. — Ну, до встречи в школе, Джуди, — сказал он так, будто был в чём-то не уверен. — Ну да, мы же вместе ходим на химию, — я почему-то тоже звучала как-то странно. — Тогда пока, — Илай дёрнулся в мою сторону, но остановился. В этот момент я тоже подалась вперёд и замялась. — Ладно, пока. Не помню, как ушла и захлопнула калитку. Осознала себя только в доме. Маму обнаружила в гостиной, спящей на диване с книгой в руках. Отец похрапывал в комнате. «Зато меньше вопросов и можно спокойно откиснуть в ванной», — успокаивала я себя, хотя, кажется, надеялась на эти вопросы, истерику, нагоняй, хоть что-нибудь.

***

Утром в зеркале вместо моего лица отражалась распухшая слива. Палетку и кисточки пришлось отложить. Макияж тут бессилен. Приоткрыв дверь, я крикнула матери, что заболела и объявляю карантин. — Тебе завтрак под дверью оставить? — поинтересовалась она. — Уйдёшь на работу, наберу еды. — Главное нигде не чихай, — наставляла мама, крича откуда-то из прихожей, — не хватало твоих бацилл по всему дому. И не запускай. Пей бабушкин отвар, у нас нет денег на твоё леченее, — последние слова она договаривала уже в дверях. Отвар я сделала, хоть это была та ещё дрянь, но лечила от всего. А у меня тело болело, будто его пропустили через дереводробилку. На «карантине» пришлось провалятся до выходных.