Запретный плод.

~

Моя душа просит ночь, чтобы ты отсюда никуда не ушла.

Июнь 1992 года. Шёл уже четвёртый месяц как Саша переехала к Пчёлкину. Девушка быстро обосновалась в его квартире. Они вместе перевезли её вещи ещё той ночью и вместе разложили их по полкам в шкафу Витиной спальни. Саша верила ему. Верила, что она многое значит для него и была готова на всё, чтобы быть рядом с ним. Она знакома с Пчёлкиным не первый день, знала, что врать он не умеет. Всегда предпочитал всё говорить в лоб, даже самые неприятные слова, поэтому в его искренности она не сомневалась. Саша доверилась ему и, недолго думая, согласилась жить вместе. Съехавшись с Витей, Саша наконец почувствовала себя нужной — Пчёлкин окружил её заботой, в которой она так нуждалась. Нащупав грань между «мы любящая пара» и «мы просто пара», Витя из-за всех сил старался её не отпускать. Это как торчащая нитка на одежде, стоит потянуть и тут же пойдёт затяжка, портя эстетический вид вещицы. Он был убеждён, что они с Сашей другие. Ссоры «из-за ничего» не про них. Он никогда бы не стал придираться к немытому полу или нестиранным вещам. Блеска намытых различными средствами полов он бы даже не заметил. А вещи постирает — корзина с грязным бельём не бездонная, рано или поздно её все равно придётся опустошить. Пчёлкин не нагружал её бытовыми делами и этим утром самостоятельно гладил себе рубашку. Он не требовал от неё ровным счётом ничего, очевидно, чувствуя свою вину за полгода своего потребительского отношения к ней. Он знал, что ни раз обижал её своим поведением, а она не отвернулась, не ушла из его жизни хлопнув дверью. И теперь он считал своим долгом доказать ей, что всё это было не зря. — Сань, ты кофе будешь? — послышался голос Пчёлкина из кухни. — Да, — поправляя полотенце на голове, ответила Саша. Девушка прошла на кухню. Аромат кофе заполнил собой помещение, минуя открытое настежь окно, избавляющее от духоты. Привезенные из Турции зёрна арабики были подарком Валеры. Он привёз их Вите ещё два года назад, как презент с Ближнего Востока, куда новобрачные Филатовы летали провести медовый месяц. Но до появления Саши зёрна были не тронуты — Пчёлкин всегда больше предпочитал чай, зная своё пристрастие к курению: сигареты и кофе убийственное комбо, особенно когда собираешься в спешке и времени на раскуривание сигареты за чашечкой кофе катастрофически не хватает. — Спасибо, — оперевшись о кухонной гарнитур, она отпила горячий напиток. — Да не за что, — он подошёл к ней ближе, пытаясь вдохнуть поглубже свежий запах её горячей кожи. Они стояли лицом к лицу, смотрели друг на друга внимательно с неким трепетом. И вот, не сдерживаясь, он наклонился, в тот миг словно плотность воздуха возросла между ними, создавая томящее напряжение, которое можно было почувствовать кожей. Их губы соприкоснулись, медленно, нежно, но уверенно. Её ресницы затрепетали от вспыхнувшего в груди тепла. В тишине наслаждаясь каждой секундой, он целовал её и в тайне желал заморозить время, чтобы навсегда остаться в этом чарующем моменте. Находясь рядом с ней, Пчёлкин чувствовал себя — человеком, живым и настоящим, наконец позволяющем себе таким быть. — Ты опоздаешь на встречу, — сбивчива дыша, сказала Саша. — Подождут, — сказал он и вернул её губы обратно, не желая останавливаться. Пчёлкин медленно проводил руками по её спине, каждое его прикосновение было настойчивым, но в тоже время крайне нежными. Лёгким движением Витя распахнул бережно прикрывающее обнажённое тело Саши полотенце, из-за чего ее кожа моментально покрылась мурашками. Целуя его губы, Саша ощутила, как Пчёлкин крепче прижал её к себе, опасаясь, что она продрогнет. Горячая кожа соприкоснулась с хлопком его мягкой выглаженной рубашки. Витя медленно прокладывал дорожку из поцелуев от её шеи вниз по телу. Он ласкал возбуждённую грудь влажным языком и одаривал её кожу горячим дыханием, заставляя Сашу прикрыть глаза от удовольствия и запрокинуть голову назад во время нежного стона. Аккуратно усадив Сашу на столешницу, он продолжал спускать поцелуи всё ниже и ниже. — Вить, — она слегка приподняла его голову двумя ладонями. — Ты вообще понимаешь от чего отказываешься? — удивлённо приподняв бровь, спросил он и не получил ответа на вопрос. — Расслабься и получай удовольствие, куколка, — убрав её руку со своей щеки он оставил на Сашиной ладони многообещающий поцелуй. Девушка сдаётся, поддаваясь соблазну и полностью доверяя своему мужчине. Пчёлкин охватил руками её бёдра располагая ближе к себе, покрывая поцелуями внутреннюю сторону её бедра. Язык ловко скользнул по влажному клитору. Витю улыбнуло, что в ответ на его прикосновение внизу, Саша интуитивно двинулась вперёд, навстречу удовольствию. Он не сомневался, что ей понравится. Он чувствовал как тело девушки извивается под его действиями: мужчина искал и касался нужных точек языком, стимулируя именно их, желая доставить ей удовольствие. Проступивший бугорок ниже пояса оттягивал ткань его брюк, но мужчина продолжал двигать языком, лишь иногда отстраняясь и обращая внимание на реакцию Саши, которая тут же запускала ладонь ему в волосы, умоляя его продолжать. А он был и не против, вновь принимаясь за дело. Ощущая пик возбуждения Саша подозвала его, вновь покрывая губы мужчины страстным поцелуем. Она принялась растёгивать его брюки, которые давно пора бы снять. Перед этим он не забыл достать из правого кармана презерватив. Пока она также легко стянула рубашку с его плеч, а Витя не раздумывая кинул её куда-то на пол, совсем не думая о том, что ещё полчаса назад усердно выглаживал эту рубашку. Когда Пчёлкин расположился между ног Саши, их взгляды встретились. Медленным, обдуманным движением он вошёл в неё, заставляя издать сбивчивый вздох. Пересохшими губами она пыталась ухватить чуть больше кислорода. Он задавал темп, отступая назад и двигаясь вперед, и наблюдал за реакцией девушки. Саша обхватывала руками его широкую спину, целуя шею мужчины. Их бедра ритмично двигались в унисон, а комната наполнялась звуками их стонов и соприкосновением тел. По мере того, как они ускоряли темп, их дыхание становилось тяжелее, а комната заполнилась ароматом необузданного желания. Саша прикрыла глаза, а он не отрывал свой взгляд от девушки. В его руках её ножки стали подрагивать, а бёдра сокращаться, предвещая скорый оргазм. Вскоре они оба достигли предела, их тела одновременно содрогнулись в нахлынувшем обоих удовольствии. Их сердца бешено колотились, а липкая кожа блестела от пота. — Может ещё разок? — уткнувшись в шею Саши, спросил он. — Ты уже и так опаздываешь, — застёгивая пуговицы его рубашки, ответила она. — Тогда вечером, — многообещающе улыбнулся Пчёлкин и шлёпнув Сашу по ягодице, поспешил в коридор, он и в правду опаздывал. Услышав звук захлопнувшейся двери, Саша подобрала с пола полотенце и аккуратно прижала его к себе. Она перевела взгляд на кружку с кофе, сваренным Витей. Сделав глоток она поморщилась — кофе стал совсем холодным и невкусным.

~

Ноябрь 1992 года. Конец осени в этом году сопровождался минусовой температурой и снегом, укутавшим город буквально за неделю. На часах было только начало восьмого и на улице было еще темно. Уже собранный Пчёлкин готовился выйти из квартиры. Кинув взгляд на сладко спящую Сашу, подмявшую одеяло под себя, Витя просто не мог спокойно уйти. Обутый он прошёл в спальню и аккуратно поцеловал её в лоб, от чего Саша недовольно поморщилась сквозь сон, что приятно улыбнуло Витю. Он был не рад, что из-за очередной важной встречи, назначенной Беловым ровно в восемь и не минутой позже, ему приходится выходить из дома ни свет ни заря, оставляя Сашу одну. На каждого начальника есть начальник повыше и даже если Белый утверждал, что все они равны, на деле он выбивался в лидеры и всегда был на голову выше остальных, чем очень раздражал Космоса и Витю. Ведь именно они первыми шли к тому, что сейчас имеют, но всё равно остаются в тени Белова и его амбиций. Холмогоров и Пчёлкин часто обсуждали, что отделившись от главного псевдо моралиста они получали бы больше, но на этот шаг всё равно не решились бы. Может чуть позже, но точно не сейчас. Ещё вчера Витя и Космос договорились, что в офис они поедут вместе, поэтому Пчёлкин терпеливо ждал друга в машине у его подъезда. Пять, десять, пятнадцать минут ожидания и несколько звонков, на которые Холмогоров не ответил, заставили Витю подняться в квартиру. Агрессивно стучась в дверь Пчёлкин уже понимал, что застанет друга спящим, в окружении пустых бутылок алкоголя. Его это злило. Он считал, что Холмогоров стал крайне несерьёзно относиться к общему делу и это в первую очередь неуважение: к нему, Белову и Филатову. — А вы кто? — дверь Вите открыла девушка, натянувшая на обнаженное тело мужской пиджак. — Вытрезвитель, — ответил он и бесцеремонно прошёл в квартиру друга. Попытка разбудить Космоса не увенчалась успехом. — Вставай, чудовище, — Витя ещё раз потормошил спящего друга по плечу. — Сладенькая, — он обратился к девушке, стоящей позади него. — Давай одевайся и домой топай. — Пиздец, — недовольно выругалась она, поднимая с пола свои вещи и удаляясь в коридор. — Пиджак оставь, — грубо крикнул ей вслед Пчёлкин. — Пчёл, не ори, — пробубнил Холмогоров. — И так бошка трещит, — он натянул одеяло на голову. — Вставай, — Витя с психу сорвал одеяло с Космоса. Холмогорову ничего не оставалось, кроме как пойти собираться. Взглянув на друга, Пчёлкин понял, что совсем не скучает по прежнему образу жизни. В нём не было ничего хорошего, только постоянно меняющиеся компании проходных девиц и регулярное посещение кабинета частного венеролога, к которому он бежал сломя голову, заметив зудящее красное пятнышко на руке или где похуже. Чуть меньше года прошло с момента горького прощания со стриптиз-клубами, барами или кабаками. Теперь он предпочитал провести вечер той же пятницы дома, в горячо любимой «Метелице», с которой распрощаться не удалось или в каком-нибудь ресторане. Неважно, где именно. Важно, что вместе с Сашей.

~

Апрель 1993 года. Странно, но за год совместной жизни Витя и Саша даже не успели надоесть друг другу. Всё как-то обходило их стороной. Вероятно виной тому давольно плотный график Пчёлкина. Девушке частенько приходилось засыпать одной и просыпаться тоже. Нет, он не пропадал ночами. Он всегда приходил домой, но за полночь, а потом отсыпался до обеда, когда уже она собиралась на работу. Всё тот же «Курс-Инвест» — источник дохода Саши. Правда работает она там просто чтобы хоть чем-то себя занять и не сидеть дома, пока Пчёлкин, как он сам говорил, занимается вопросами бизнеса. Зарплаты секретарши Александрине теперь хватало ровным счётом — ни на что. В день получки она шла в магазин и покупала какой-нибудь вкусный парфюм, на всю сумму зарплаты. Однажды, перед очередным расчётом, Саша рассказала об этом сменщице Людмиле, живущей на эти деньги месяц, а в ответ получила комментарии о зажиточности и транжирстве. Чем выше уровень жизни тем больше потребности, не так ли? Её уровень жизни заметно улучшился с приобретением звания пассии Вити Пчёлкина, следовательно потребности теперь тоже соответствующие. Её смутил разговор с Людой. Не хотелось бы сидеть на шее у своего мужчины, свесив ножки. Но стоило Саше завести разговор о «семейном» бюджете, как Пчёлкин тут же злился, не желая чтобы она считала его доходы. Он может позволить себе и ей хорошую жизнь. Жизнь, где можно не считать каждую копейку до зарплаты. Жизнь, в которой можно позволить себе купить дорогущие духи и даже глазом не моргнуть, глядя на ценник. Жизнь, к которой он шёл несколько последних лет своей жизни. Он считал, что жизнь мечты нужно жить на полную катушку, перестав размениваться по мелочам. Сегодня утром Пчёлкин сорвал очередной лист с висящего на кухне календаря на металлическом зажиме и плотной подложке, прекрасно помня дату — 19 апреля. Её восемнадцатый день рождения. День восемнадцатилетия каждый человек ждёт больше, чем любой предыдущий или будущий свой день рождения. Саша была не исключением. Она всегда хотела быстрее повзрослеть, а после появления в её жизни мужчины на шесть лет старше неё, она ждала этот день с ещё большим трепетом. В его глазах ей хотелось выглядеть взрослой, хотя его никогда не смущал её возраст и она об этом прекрасно знала. Этот день они отмечают второй год подряд только вдвоём. Пчёлкин предлагал ей собраться большой компанией, пригласить его друзей и их жён, но каждый раз Саша категорически отказывалась. Понимая, что никогда не сможет общаться ни с кем из них как с равным. Сама того не осознавая, она разделяла себя и всё окружение Вити. Его друзья для неё непосредственное начальство, а в присутствии жён Белова и Филатова она вовсе чувствовала себя неловко, в силу разницы возраста ей не о чём было с ними поговорить. Витя больше не настаивал на застолье, он принимал всё в ней, иногда нехотя, но принимал, как когда-то приняла его она. Поэтому по случаю праздника позвал её в ресторан. Он тоже ждал её совершеннолетия, хотел скорее подарить купленный еще месяц назад подарок. Они сидели в светлом большом зале почти одни. Вечер понедельника, не каждый способен в начале недели расхаживать по ресторанам. У них же был весомый повод посетить заведение, чему был несказанно рад обслуживающий их официант, явно рассчитывающий на приличные чаевые. Ближе к концу их ужина Витя достал из кармана пиджака долгожданный подарок и поставил на стол перед Сашей. Девушку это очень удивило, она думала, что поход в ресторан и был подарком, но Витя не был бы собой, если бы не подарил ей что-нибудь особенное в этот день. — Что это? — сначала смотрев на бархатную синюю коробочку, а затем переведя взгляд на Пчёлкина, спросила Саша. — Открой, узнаешь, — махнув рукой в сторону подарка сказал он, стряхивая пепел от сигареты в гранёную пепельницу. Тонкими пальцами она аккуратно взяла в руку презент. Бархат был крайне приятен к коже, мягкий, но холодный. Она сразу это почувствовала в силу особенности организма - руки её всегда оставались тёплыми, что помогло ощутить заметный контраст температуры. Саша как можно дольше старалась оттянуть волнительный момент. Сегодняшний день она запомнит на всю жизнь. Неужели теперь день её рождения не просто дата календаря, а настоящий праздник, который устроил для неё любимый мужчина. Наконец распахнув заветную коробку в зелёных глазах Саши отразились блестящие голубые камушки аквамарина. Невероятной красоты серьги из белого золота с большими камнями в виде капель. — Морской камень вечной молодости, — озвучил ей Витя. Аквамарин и вправду был значимым камнем, он действительно означал вечную молодость. Витя Пчёлкин был уверен, что Саша наделена каким-то даром. От неё исходила ярко выраженная энергетика вечно юной и красивой. Даже сам Витя, находясь рядом с ней, не чувствовал, как летит время. Совсем недавно он будучи крайне серьезным в своих намерениях представлялся ей Виктором Павловичем и убеждал в том что ничего кроме секса их не связывает. Сегодня же он смотрит на неё с искренней любовью в глазах. Да, в слух до сих пор об этом не говорит, считает, что о таком не разглагольствуют, но по нему все было видно. Как бы сильно он не старался это скрыть. — Они очень красивые, — она с интересом рассматривала голубые кристаллы аквамарина с ярким стеклянным блеском. — И наверное очень дорогие? — Куколка, — он аккуратно поцеловал её руку, — эти серьги не дороже твоей улыбки.