The Blacks & the Greens. Часть Первая

      Рейнира       — Я уже говорил вам о том, как вы прекрасно выглядите сегодня, ваша милость?       За те несколько минут, что Рейнира провела в обществе Джейсона Ланнистера, наследника Кастерли Рока, он успел пять раз ей сказать о том, какая она красивая.       Рейнира выдавила из себя улыбку, несмотря на то, что её терпение было уже на пределе.       Каким же невыносимо скучным был этот человек!       — Да, лорд Ланнистер, говорили.       Он весь покраснел и смотрел на неё глазами потерянного маленького мальчика. Принцесса же всё больше и больше уставала от его дребезжания и от неловких пауз, которые возникали в разговоре всякий раз, когда он переставал описывать достоинства её красоты. Похоже на то, что кроме комплиментов, ему нечего было ей сказать.       Джейсона, как и его брата-близнеца Тиланда, пригласил на праздник её отец. Но надо сказать, что это была не столько его инициатива, сколько идея лорда Кастерли Рока. Её отец не смог ему отказать, и таким образом двери Красного Замка оказались открытыми перед двумя львами, пришедшими из западных земель. Опасаясь того, что этим он мог обидеть лордов других домов, её отец решил пригласить ко двору молодых людей со всего королевства, которые уже достигли совершеннолетия, но ещё не были женаты.       Наступая друг другу на пятки, они спешили навстречу девушке, которую певцы прозвали Отрадой Королевства. Однако, дворяне, жившие в столице, не сильно обрадовались их появлению в замке, чувствуя в них потенциальных конкурентов в борьбе за внимание Рейниры.       Если бы кто-нибудь спросил мнение самой принцессы на этот счёт, то она бы ответила, что ни один из этих людей не представлял для неё интереса, и продолжать с ними знакомство в дальнейшем она была не намерена.       Отец пока не планировал выдавать её замуж, и к тому же… Хотя об этом никто и не подозревал, но у Рейниры уже имелся на примете один человек, которому она отдала бы своё сердце.       Очень скоро Джейсон и его младший брат-близнец Тиланд доказали, что слухи о гордости и высокомерии дома Ланнистеров не были ложью.       Наследник Кастерли Рока осмелился подойти к ней, пока она разговаривала со своим дядей и прервать их разговор. Затем у него хватило наглости, попросить принца Деймона оставить их вдвоём.       Несмотря на то, что сама Рейнира была против этого, её дядя, однако не стал возражать и оставил её в компании лорда Джейсона. Хоть он пообещал ей в скором времени вернуться, но принцессе казалось, что вечер был безнадежно испорчен. Она приложила максимум усилий, чтобы не выглядеть поникшей и расстроенной. Сидя на своём месте, под неусыпным оком двора, она была вынуждена играть роль очаровательной принцессы.       Лев остаётся львом, но даже этот хищник перед ликом дракона был всего лишь тощим котом.       Она ещё раз посмотрела по сторонам в надежде увидеть человека с серебряными волосами, и в золотом плаще.       — В свою защиту, принцесса Рейнира, я хочу сказать, что вы достойны всех красочных эпитетов, которые существуют на свете, — сказал Джейсон Ланнистер. Рейнира молча смотрела на него, она не понимала, что именно он хотел от неё услышать. Если он своими красивыми речами надеялся вызвать у неё симпатию, то он выбрал не ту девушку.       — Мне надо вам кое в чем признаться. Видите ли, когда слух о вашей красоте достиг стен Кастерли Рока, я подумал, что, возможно, он слегка преувеличен. Но увидев вас воочию, принцесса, должен сказать вам, что певцы не смогли оценить по достоинству вашу красоту.       Рейнира устала всё время благодарить его за похвалу её внешности, поэтому она молча уставилась на лорда Джейсона, ожидая, что он скажет что-нибудь ещё. Она видела, как он нервничает, глядя на холодное выражение её лица.       — Я хотел бы вручить вам подарок! Конечно, с вашего позволения, принцесса.       Она посмотрела на него с удивлением.       Лорд Джейсон передал ей элегантную шкатулку, внутри которой она обнаружила тяжёлое золотое ожерелье. Оно больше походило на замысловато сплетенную цепь, но всё же принцесса примерила украшение, поскольку этого от неё требовали правила приличия. Увидев своё отражение в ближайшем зеркале, Рейнира подумала, что с этим куском золота, она больше похожа на быка, чем на принцессу. Оно было слишком тяжёлым и слишком громоздким, даже для человека с такой длинной шеей, как у неё.       — Спасибо, милорд, это очень мило с вашей стороны, — сказала она ему, голосом лишенным всякого восторга и сняла ожерелье. — Я передам ваш подарок на хранение моим дамам.       — Ох, — разочарованно вздохнул лорд Джейсон. — Я надеялся, что вы…       Она так и не узнала, на что именно он надеялся, поскольку их разговор был прерван лордом Донеллом Тарли, наследником Хорн-Хилла. Молодой Тарли, которому уже исполнилось восемнадцать лет, был не так красив, как наследник Кастерли Рока, но зато превосходил его в росте и вел себя поуверенней, чем молодой лев.       — Добрый вечер, принцесса, кажется, удача мне наконец-то улыбнулась, и у меня появился шанс поговорить с вами. Я надеялся лично поздравить вас с днём рождения.       — Вы очень любезны, лорд Тарли, — ответила Рейнира.       После того как Донелл Тарли увел её из-под носа Джейсона Ланнистера, принцессу окружила толпа из молодых и не очень людей, каждый из которых жаждал заполучить хоть толику её внимания. Когда у неё в руках оказался третий по счёту подарок, Рейнира была вынуждена просить своих дам, чтобы они доставили их всех наверх в её покои.       — Завтра мы их все рассмотрим, и вы сможете выбрать для себя те, что вам больше всего понравились, — сказала она им.       Все подарки, которые ей сегодня дарили, казались ей не более чем жалкими безделушками в сравнение с великолепной тиарой, украшавшей её голову, так что она была совсем не прочь от них избавиться. В отличие от дяди, эти мужчины не имели никакого представления о том, что ей нравилось, и по правде говоря, от них самих она хотела избавиться ещё больше, чем от их подарков. Она также предпочла бы оказаться сейчас в обществе человека, который подарил ей эту самую тиару.       Когда сын лорда Окхарта предложил принести им напитки, Рейнира решила воспользоваться подвернувшейся возможностью, чтобы сбежать.       — Прошу меня простить милорд, но мне нужно отойти на несколько минут, чтобы подышать свежим воздухом.       — Конечно! — воскликнул он. — Я с радостью вас сопровожу и…       — Мне нужно освежиться! — была вынуждена солгать она. Рейнира была уверенна в том, что её небольшой обман отобьёт у юноши всякое желание её сопровождать. — Так что я бы предпочла, чтобы вы остались здесь. Думаю, было бы неловко, если бы вы пошли за мной.       Сказанного ею было достаточно для того, чтобы бедный юноша покраснел.       Прежде чем на её пути возник очередной лорд, Рейнира поспешила покинуть жаркую комнату и почти выбежала из зала в сад. Пока принцесса шла, она всё время оглядывалась по сторонам в надежде увидеть принца Деймона, но, к сожалению, её попытки оказались тщетными. Кажется, он всё-таки ушел.       Выйдя на улицу, она почувствовала, как от холодного ветра её кожа покрылась мурашками. Несмотря на то, что днём на улице стояла весенняя жара, ночью было ещё прохладно. Будучи из рода Таргариенов, принцесса была особенно чувствительна к низким температурам. Она была рождена для жара и огня, а вовсе не для холода.       Заметив проходившего мимо слугу, она попросила его принести ей кубок с глинтвейном. Он мигом обернулся и принес ей теплый напиток, после чего Рейнира его отпустила.       Оставшись наедине с собою, Рейнира грела руки об чашу с вином, любуясь видом ночного сада. В лунном свете красная жидкость внутри её кубка казалась почти черной, принцесса представила себе, как она оставит след на её губах стоит ей только пригубить напиток.       Первый же глоток принёс её телу долгожданное тепло, поэтому недолго думая, она отпила ещё. Её уединение было нарушено внезапным звуком чьих-то шагов, и Рейнира едва не поперхнулась вином, когда услышала их.       Она вся встрепенулась, но быстро успокоилась, заметив знакомую мужскую фигуру с черными волосами, зелёными глазами и в белом плаще.       — Ах, это вы сир Кристон. А я уж испугалась, что это лорд Ланнистер или какой-нибудь другой лорд отправился на мои поиски. Сегодня от них просто отбоя нет, ведут себя хуже назойливых мух! — игриво сказала она.       Её белый рыцарь улыбнулся.       — Это всего лишь я, принцесса. Прошу простить меня, что не сразу дал о себе знать, но вы выглядели настолько погруженной в свои мысли, что я боялся вас испугать.       — Вы никогда не сможете меня испугать, сир, — успокаивающим тоном ответила ему принцесса.       Сир Кристон снова ей улыбнулся.       — Кажется, ваши мысли были где-то далеко.       — Так и есть, — сказала Рейнира. — Я разглядывала луну и звёзды. Мне всегда нравилось смотреть на ночное небо. Когда была жива моя мама, она часто составляла мне компанию.       Рейнира почувствовала, как к горлу подступил ком. Вино не только согрело её тело, но и развязало ей язык.       — Я всегда думаю о ней в день своих именин. Если бы не она, то меня бы здесь не было. Я помню как на мои пятые именины, она подарила мне вот это кольцо, — сказала принцесса, показав сиру Кристону руку, на которой она носила кольца с изображением сокола и луны, выполненного из белого золота и украшенного сапфирами. — Её отец, лорд Аррен, подарил ей это кольцо в день её свадьбы с моим отцом, а до этого оно принадлежало её матери, принцессе Дейли, которая тоже получила его в подарок в день своей свадьбы от своего будущего мужа, — продолжила свой рассказ Рейнира. — Но моя мать никогда не знала её, ведь принцесса Дейла умерла сразу же после её рождения. И это кольцо единственное, что осталось ей от неё на память. Год назад оно впервые стало мне в пору, хотя сейчас сидит немного туго. Наверное, скоро мне придется носить его на другом пальце.       Рейнира не знала, почему она всё это ему рассказывает, но опять-таки сир Кристон всегда был для неё верным товарищем. Вот уже несколько лет он был близким, а порой и единственным её другом. Тем не менее, было много вещей, о которых она ему не рассказывала, потому что стыдилась их.       Тишина, повисшая между ними, затянулась, и лишь шум из окон Красного Замка способен был её нарушить. Вдруг, почувствовав себя неловко, Рейнира принялась играть с кольцом на указательном пальце правой руки.       Не сказала ли она чего-нибудь лишнего?       — Я так скучаю по маме, особенно в день своего рождения. Хотя, наверное, я веду себя как эгоистка. Ведь в отличие от меня она так и не встретилась со своей мамой. Даже мой отец потерял мать в меньшем возрасте, чем я. Не говоря уже о принце Деймоне, которому на момент смерти принцессы Алиссы было всего три года.       Образ её дяди в виде маленького потерянного мальчика, ищущего свою мать, ранил её сильнее, чем она могла выразить словами. Она поделилась этими мыслями с сиром Кристоном, но его ответ её только огорчил.       — Мне сложно себе это представить, принцесса.       Стоило ей только упомянуть имя принца Деймона, как в голосе её белого рыцаря появились нотки неприязни.       — И почему это? — требовательно спросила Рейнира, чувствуя необъяснимый прилив злости. — Потому что вы ненавидите его? Не отпирайтесь! — сказала она, прежде чем сир Кристон успел что-нибудь сказать. — Это видят все. Вы ненавидите его и ваша ненависть всем заметна.       Зелёные глаза сира Кристона встретились с её фиолетовыми, когда он пристально посмотрел на неё. В их глубине она увидела затаившуюся ярость.       — Я не ненавижу его. Но зная природу этого человека, я не могу испытывать к нему что-либо другое кроме презрения. Вам не стоит с ним общаться, принцесса. Он плохой человек… Он не просто так покинул столицу, когда умерла ваша мать. И у меня не повернется язык, чтобы повторить все те вещи, которые говорят о нём и его предпочтениях в…       Рейнира подняла руку, призывая его остановиться.       — Мне хорошо известно, что такое придворные сплетни, ведь я сама не раз становилась их объектом, — ответила она ему, её голос при этом был таким же холодным, как и сегодняшний ночной ветер. По лицу сира Кристона было видно, что её слова его задели.       «Сир Кристон защитит принцессу от врагов, но кто защитит её от сира Кристона?».       На ум тут же пришли злые слова, сказанные её мачехой. Деймон рассказал ей о слухах, которые курсировали при дворе о ней и сире Кристоне. Всякий раз, когда она вспоминала об этом, её щеки начинали гореть от ярости. Она краснела и злилась при одной только мысли, что старая ведьма почём зря ставит под сомнения её добродетель.       — Слухи — это одно дело, принцесса, а то, что сказал и сделал ваш дядя ни для кого не является секретом, — сказал сир Кристон.       Нахмурившись, Рейнира посмотрела на него. Ей всё больше и больше не нравился его тон, и её терпение было на исходе.       — Вы мой верный рыцарь, сир. Я знаю, что вы любите меня и поэтому беспокоитесь, но не вам решать с кем мне следует общаться, а с кем нет. А ваши речи о принце просто недопустимы.       Словно чеканя каждое слово, сказала она, на что сир Кристон ответил ей холодной вежливостью.       — Прошу простить меня, если я чем-нибудь вас обидел, принцесса. Я этого не хотел.       — Вас не за что прощать, — через силу ответила Рейнира, стараясь придать своему голосу более мягкое звучание.       — Не будем больше говорить об этом, я не хочу расстраивать вас в день ваших именин. И в защиту тех юношей я должен сказать, что вы неотразимы сегодня, принцесса. Никто не может сравниться с вами.       Обескураженная его словами, Рейнира повернулась к нему и моргнула.       — Правда?       — Да, — ответил он.       Он сделал шаг ей навстречу, сократив расстояние между ними.       — А ещё я хотел сказать вам…       — Надеюсь, я ничему не помешал?       Рейнира подпрыгнула, услышав голос своего дяди, принца Деймона.       Стоя недалеко от них, он держал в руке кубок с вином и с равнодушным видом наблюдал за ними.       При свете звёзд его длинные серебряные волосы выглядели ярче луны. Его кожа была бледнее обычного, а сиреневые глаза светились потусторонним светом. От его вида Рейнира внезапно почувствовала сухость во рту.       — Мой принц.       Она улыбнулась ему, не в силах вымолвить больше ни слова. Принцесса не сводила с него глаз, пока он неспешно шел к ней.       — Моя принцесса, — его рука коснулась её обнаженной кожи, и ей показалось, что время в мире остановилось. — Как же ты замерзла!       Он быстро снял с себя свой золотой плащ и обернул его вокруг плеч Рейниры. Окружённая его мускусным запахом, она сразу же почувствовала себя лучше. Это было почти опьяняющее чувство, она плотнее закуталась в его плащ, не сводя глаз с Деймона.       Казалось, что мир вокруг них перестал существовать. Рейнира почти не слышала, что говорил ей сир Кристон, и не заметила, как он ушел.       Принц Деймон встал напротив неё, заслоняя ей обзор, и слегка приобнял её за плечи, притянув к себе. Он посмотрел назад, видимо, желая удостовериться, что сир Кристон действительно ушел, а потом снова повернулся к ней.       — Наконец-то ты полностью моя, и вокруг нас не вьется стая твоих ухажёров. Улыбка расцвела на её лице, она сделала шаг ему навстречу, сократив оставшееся между ними расстояние.       — Как проходит праздник? — спросила она. — Я не видела тебя в зале, когда выходила.       — Я бы сказал, что он близится к концу, поэтому я решил его покинуть. Терпеть не могу находиться в обществе старых уродливых женщин.       — А моя мачеха входит в их число? — дерзко спросила принцесса, под действием вина она чувствовала себя особенно смелой.       — Моя радость, да она их может всех возглавить. Только твой отец считает её красивой. Ну и те подхалимы, которые жаждут получить от неё благосклонность, — подмигнув, ответил ей Деймон.       Рейнира, сама того не ожидая, громко засмеялась, она чувствовала лёгкое головокружение видимо от выпитого ею вина. Её дядя присоединился к ней и тоже засмеялся.       — Ты так прекрасна в лунном свете. Разве это справедливо по отношению к другим женщинам, быть настолько красивой и знать, что ни одна из них никогда не сможет с тобой сравниться?       Его рука погладила её лицо прежде, чем зарыться в копну её волос.       — Что ж, если праздник подошёл к концу, то я, пожалуй, отправлюсь к себе, — сказала она, улыбаясь, словно глупая девчонка. — Так что у них появится шанс показать себя во всей красе. И если они так тебе не нравятся, то ты можешь уйти со мной.       Только заметив удовлетворённый блеск в его глазах, она поняла, насколько двусмысленно прозвучало её предложение. Он крепче обнял её и прижался губами к её виску.       — Какая замечательная идея, моя милая. Но я думаю, что нам было бы лучше отправиться в мои покои.       Рейнира почувствовала, как её тело охватил озноб. Прошло немало времени с тех пор, как она в последний раз оставалась наедине со своим дядей в его комнате. Но тогда она была совсем ребенком, а теперь она девушка, почти женщина, которая через год станет совершеннолетней. А он был взрослым мужчиной, который при желании мог бы взять её в жены. И она была уже достаточно взрослой для брака… и для других вещей…       — Мне кажется, моя дорогая Рейнира, что пришло время обсудить мои многочисленные победы в наших гонках и призы, которые я хочу за них получить, — сказал ей Деймон. — Если я не ошибаюсь, то мы с Караксесом одержали победу в каждом забеге, поэтому я хочу поговорить о своем вознаграждении.       Его слова её удивили.       — Чего ты хочешь? — робко спросила она, его взгляд был такой пронзительный, что казалось он, может прожечь её насквозь.       — Ты боишься оказаться в моих покоях, моя сладкая? Тебя пугает большой плохой дракон, Рейнира? — последний вопрос он прошептал ей прямо на ухо, и от этого волосы у неё на затылке встали дыбом.       — Большой плохой дракон — это ты? — прикусив нижнюю губу, она спросила у него.       Рейнира всё больше и больше чувствовала, что они играют в какую-то игру. Вот только правил этой игры она не знает.       — При условии, что ты будешь моим маленьким дракончиком, — усмехнувшись, сказал он ей, оставляя поцелуй на её шее и крепче обнимая её за талию. — Ну, что скажешь, Рейнира? Ты готова пойти со мной?       Не в силах вымолвить ни слова, она просто смотрела на него. Ещё никогда он не прикасался к ней подобным образом. Никогда.       «Он что пытается меня соблазнить?» — подумала принцесса про себя.       По правде говоря, она размышляла об этом на протяжении нескольких недель. Её септа рассказала ей о том, что происходит между мужчиной и женщиной после свадьбы. Кроме того, она прочитала немало любовных романов и романтических поэм.       Когда Рейнира была ребенком, она не раз представляла себе своего дядю в образе славного рыцаря, такого как Флориан. Правда после того как он уехал, его место на какое-то время занял сир Кристон. К сожалению, он не очень подходил на роль вероятного возлюбленного, а был скорей слугой. Да, сир Кристон был с ней мил, но вряд ли он по-настоящему её любил. К тому же он присягнул на верность ей и её отцу, давши клятву не жениться и не заводить детей, поэтому она понимала, что между ней и человеком, для которого долг был на первом месте, ничего не могло быть.       Рейнира никогда бы не согласилась быть на вторых ролях. Ни для кого.       Что же до неё и принца Деймона, то сейчас их отношения сильно отличались от тех, что у них были раньше. С возвращением её дяди, её чувства к нему возродились с новой силой. Теперь она любила его гораздо сильнее, чем прежде. Но Рейнира не была до конца уверена в том, что те слова, которые он ей говорил, шли от чистого сердца, а не из вежливости. Принцесса не сомневалась, что он питал к ней нежные чувства, но была ли эта та любовь, которую испытывает мужчина к женщине, она не знала.       И всё же Рейнира видела, как он смотрел на неё, она часто чувствовала на себе его взор и тепло его прикосновений. Он завалил её подарками, коротал с нею дни и всё время говорил ей комплименты. Была ли это любовь? Возможно ли, что после стольких лет её чувства, наконец-то, стали взаимны?       Рейнира вспомнила события сегодняшнего дня. Принцесса была почти уверена, что он собирался её поцеловать, но, к сожалению, вошедший в её покои сир Кристон помешал им, поэтому она не могла знать этого наверняка.       «А что сделала ты, когда он потянулся к тебе?», — спросила она саму себя. — «Ты закрыла глаза и закинула голову назад. Ты хотела, чтобы он тебя поцеловал».       Рейнира чувствовала себя такой невежественной в этих вопросах, но справедливости ради надо сказать, что рядом с ней не было ни одного человека, у которого она могла бы спросить совета, или которому она могла бы довериться.       Несмотря на то, что многие лорды пытались за ней ухаживать, но ни один из них никогда не пытался дотронуться до неё и уж тем более поцеловать. Она знала, что Деймону по части женщин опыта было не занимать, и какая-то часть неё опасалась его искушённости. До неё доходили слухи о его пристрастиях к женщинам с дурной репутацией, особенно к тем, кто был молод и невинен. Хотя Рейнира не понимала, как женщина подобной профессии может быть невинна.       — Так что, ты пойдешь со мной, мой маленький дракон? — настойчиво спрашивал её дядя.       Рейнира колебалась, но разве можно было отказать принцу Деймону Таргариену?       — В твои покои? — спросила она, глядя на него.       Он кивнул ей в ответ, обворожительно улыбнувшись.       — А если нас кто-нибудь увидит?       Если её дружба с сиром Кристоном вызывала толки, то, что же скажут люди о ней и принце Деймоне, если увидят их входящими в его покои в столь поздний час?       — Не волнуйся, я знаю другой путь, что ведёт в мою комнату. Нас никто не увидит, — с улыбкой на губах, уверил он её.       Не в силах протестовать его чарам, она молча кивнула и последовала за ним.       Они обошли сад и через потайную дверь проникли в кладовую. После того как они оказались там, принцесса обнаружила что за комнатой был скрыт длинный и тёмный коридор, в конце которого находилась лестница. Чем дольше они шли по нему, тем, казалось, уже он становился. Проход почти не освещался, и Рейнира с трудом разбирала, куда она идёт. Однако её дядя, похоже, хорошо знал этот путь, взявши Рейниру за руку, он повёл её за собой.       Единственное в чем принцесса была уверена так это в том, что самостоятельно она никогда бы не рискнула исследовать этот маршрут. Да предложи ей такое любой другой мужчина, она назвала бы его сумасшедшим, стоило бы ему только заикнуться о чём-то подобном.       — Я не узнаю ни этого коридора, ни этой лестницы, — сказала Рейнира, запыхавшись после подъёма. Темп её дяди оказался слишком быстрым для неё.       — Уверен, что так оно и есть, — ответил он ей. Хотя она не могла видеть его лица, но принцесса не сомневалась в том, что сейчас на его губах играла ухмылка.       — Это один из тех секретных проходов в Красный Замок, которые были построены по приказу Мейгора? — спросила Рейнира. — Как ты узнал о нём?       — Тебе действительно интересно?       — Да!       — Ну что ж… Ребёнком мне часто становилось скучно, поэтому большую часть своего детства я в одиночестве бродил по Красному Замку. Тогда-то я и обнаружил множество скрытых ходов и коридоров. Но даже будучи уже взрослым юношей я не бросил эту затею и продолжил свои исследования, — сказал он и повернулся к ней лицом. — Перед тобой открывается множество перспектив, если ты знаешь, как незаметно войти и выйти из замка.       Принцесса задумалась над его словами. Ребёнком, она никогда бы не осмелилась слоняться по тёмным коридорам или потайным ходам. Да и зачем ей это?       — А ты не боялся потеряться? Я слышала немало историй о то, как слуги сворачивали не туда и бесследно исчезали.       — Они были всего лишь крестьянами, моя милая, обычными простолюдинами, — сказал он и чуть сильнее потянул её за руку. — Мы с тобой драконы, поэтому нам не страшны тёмные коридоры и потайные ходы.       — Вообще-то, я как раз-таки боюсь, — раздражённо ответила она. — Не хотелось бы, чтобы моё мертвое тело нашли в одном из потайных проходов Красного замка.       — Это потому, что ты всё ещё маленький дракон, — ответил он ей и подмигнул. — Хотя не такой маленький, каким был когда-то.       — Но ты тоже был маленьким, когда исследовал их.       — Да, но даже тогда я был плохим драконом, маленьким, но всё же плохим, — игриво ответил он ей.       Через некоторое время они подошли к двери, которая как, оказалось, вела ко входу в его покои.       Его комната, как и комната её отца, находились этажом выше её покоев. Но если апартаменты Деймона располагались прямо над её покоями, то спальня её отца находилась в другом крыле замка. Она слышала историю о том, как её дядя, став достаточно взрослым, попросил у своего отца, принца Бейлона, апартаменты, которые раньше принадлежали Мейгору Жестокому. Несмотря на то, что они считались королевскими покоями, Старый Король никогда там не жил, поскольку испытывал сильную неприязнь к своему дяде. Кроме того, считалось, что это место было связано с колдовством, насилием, а также оргиями и даже убийствами.       Все знали о том, что Мейгор, женившись на трёх своих Чёрных Невестах, заключил брак со всеми ними. Одновременно.       Рейнира ещё больше восхищались своим дядей за то, что он захотел занять покои, которые ранее до него никто не решался занять. Его не испугал ни призрак Мейгора, ни призрак его ведьмы-жены Тианы из Башни. Он был таким храбрым, таким смелым.       После того как Деймон открыл огромные темные двери, на которых было вырезано изображение драконов, он повел её внутрь комнаты. Прошли годы с тех пор, как Рейнира была здесь в последний раз, поэтому многое она успела позабыть. Озираясь по сторонам и рассматривая предметы интерьера, у неё складывалось впечатление, что всё это она видит в первый раз.       Размер его апартаментов во много раз превосходил размер её собственных покоев. Внутри стены комнаты были отделаны черным камнем, который при свете свечей сиял, словно обсидиан. На обеих сторонах огромного камина было вырезано два больших дракона, один из которых был черного цвета, а другой — красного. Сейчас внутри него горел огонь, и в воздухе пахло сосной и специями. Запах был тяжёлый, но нельзя сказать, что неприятный.       Повсюду стояли мягкие диваны, один из них находился возле очага, стены были увешаны богатыми гобеленами, рассказывающими истории о Старой Валирии и временах Завоевателя. Там нашлось место и изображениям богов их родины, среди которых Рейнира сразу же заметила Сиракс.       Будучи самой молодой богиней, её часто изображали в виде озорной девчонки, которой от силы было лет четырнадцать. На гобелене, над её полуобнаженной фигурой, возвышался Караксес, в своих руках он держал меч, а большая часть его лица была скрыта боевым шлемом.       Принцесса покраснела. Да, она не случайно назвала своего дракона в честь богини Сиракс.       Рейнира снова оглянулась по сторонам, и вдалеке заметила дверь, которая очевидно вела в спальню Деймона. Любопытство подтолкнуло её подойти к ней ближе и заглянуть внутрь.       Первое, что бросилось ей в глаза — это стоящая в комнате огромных размеров кровать с балдахином. Она была настолько большой, что на ней легко могло поместиться пять человек. За тяжёлым малиновым пологом виднелась постель, которая была заправлена ярко-красным покрывалом с вышитыми на нём чёрными драконами.       Самой мысли о том, что она находится в его спальне, было достаточно для того, чтобы она сбилась с шага.       В центре комнаты стоял большой дубовый стол, а на нём лежала Тёмная Сестра, меч королевы Висеньи.       Огромные окна выходили на балкон, на котором тоже стоял стол и несколько стульев. Поднявшийся сильный ветер пошевелил тёмные шторы, она вздрогнула, когда он коснулся её кожи. Принц тут же подошёл к балкону и закрыл дверь, а после зашторил окна.       — Так это и есть логово большого злого дракона? — игриво спросила она, снимая со своих плеч его плащ.       — Моя спальня. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я устроюсь поудобней?       Прежде, чем Рейнира успела что-нибудь ему ответить, он снял свой камзол, и остался в одной нижней белой рубахе, которая элегантно смотрелась на его атлетической фигуре.       Её глаза расширились, когда она увидела, оголившуюся верхнюю часть его груди. При свете свечей казалось, что его кожа имела золотистый цвет, и она почувствовала, как её неотвратимо тянет прикоснуться к ней.       Рейнира никогда ещё не видела мужчину в таком малом количестве одежды, и от этого зрелища ей вдруг стало непривычно жарко. Кроме тонкой рубашки, бриджей и ботинок, на нем больше ничего не было.       «Должно быть, я уже покраснела», — подумала она про себя. «Хорошо, что волосы скрывают большую часть моего лица, может быть, он и не заметит, как горят мои щеки».       Её дядя снова оказался рядом с ней, и Рейнира в который раз поразилась разницей в их росте. Также она не могла не отметить того, насколько стройным и мускулистым было его тело. Несмотря на тусклое освещение, она разглядела на его груди небольшую поросль серебристых волос.       — Вина? — спросил он и протянул ей кубок.       Она кивнула и взяла, предложенный ей напиток. Хотя вино ей показалось горьковатым на вкус, она всё равно его выпила.       Деймон тоже пил, не сводя с неё глаз. Опорожнив кубок, он отставил его в сторону.       — Итак, о чем мы говорили до того как я привёл тебя сюда? Ах да, о моём призе. Точнее, о моих призах, — уточнил он. — Если я не ошибаюсь, племянница, моему Караксесу удалось шесть раз обогнать твою маленькую леди, Сиракс. Значит, я могу рассчитывать на вознаграждение за каждую свою победу?       Рейнира засмеялась, видя, как он пытается разыграть из себя скромника.       — Но однажды я всё же выиграла у тебя, — самодовольно заметила она. — Поэтому я тоже требую вознаграждение.       Теперь засмеялся Деймон, откинув назад свои длинные серебряные волосы. Как ей хотелось прикоснуться к его прядям и провести по ним рукой. Ну, конечно, она этого не сделала. Рейнира боялась, что он может отвергнуть её, ведь она не была до конца уверена в том, что нравилась ему.       Принцесса знала, что любой другой мужчина был бы счастлив, если бы она обратила на него своё внимание, но Деймон Таргариен не был похож на других мужчин. Не став рисковать, Рейнира перевела свой взгляд на меч, принадлежавший её дяде.       — Твой долг передо мной больше, чем мой перед тобой, Рейнира. Поэтому сначала мы говорим о моих желаниях. А я желаю получить сегодня один из своих призов.       Проигнорировав его требование, она обошла круглый стол, и стала внимательно рассматривать Тёмную Сестру. Принцесса знала, что её молчание его заденет, и это её чрезвычайно забавляло.       — Кажется, я ещё никогда не видела так близко меч из валирийской стали, — сказала она, продолжая игнорировать его предыдущее замечание. — Отец всегда хранит Чёрное Пламя под замком, поэтому мне пока не удалось рассмотреть его поближе, и тем более прикоснуться к нему. Но они действительно поражают своим великолепием.       — Так оно и есть, — согласился он с ней.       Чтобы не порезаться, она осторожно провела пальцем по холодной стали. Оторвав взгляд от меча, она заметила, что на неё пристально смотрят сиреневые глаза её дяди.       Ещё никогда она не видела, чтобы его взгляд был таким пронзительным, таким жаждущим.       Прежде чем она успела что-либо сделать, он быстро сократил расстояние между ними, подойдя к её стороне стола.       Он подошёл к ней настолько близко, что она внезапно почувствовала спиной край стола, на который он положил обе свои руки. Она чувствовала его дыхание на своих волосах, пока он медленно вдыхал запах её духов.       Принцесса от изумления застыла, словно статуя. Рейнира прекрасно понимала, в каком компрометирующем положении они оказались, и она понятия не имела, как ей из него выйти. Ещё никогда мужчина не осмеливался подойти к ней так близко. Ни один. Но опять же, Деймона нельзя было назвать обычным мужчиной.       Она почувствовала его руки на своей талии, и инстинктивно положила на них свои.       — Знаешь, Рейнира, в детстве ты была очаровательным ребёнком, — сказал ей дядя, подняв свою руку, очерчивая кончиками пальцев линии на её лице. — Таким прекрасным, каким только может быть кто-то нашей крови, но повзрослев, ты стала чем-то больше, чем просто красивой женщиной. За свой век я встретил немало женщин разной степени красоты, но ты, моя сладкая, на них совсем не похожа. Ты богиня.       Его руки принялись ласкать и гладить её тело, прижимая её ещё ближе к нему.       — Твои волосы, твои глаза, твоё тело… Ты настоящая богиня.       Принцесса отвернулась от него, не решаясь посмотреть дяде в глаза. Она боялась того, что может случиться, если она сделает это. Но помимо страха, она чувствовала и волнение.       — Деймон…       — И я хочу знать, — сказал он, зарывшись лицом в изгиб её шеи и оставляя на ней поцелуи. — Каково это на самом деле…       Его рука переместилась на её затылок.       — Целовать богиню.       С этими словами он повернул её голову к себе и накрыл губами её рот.       Она замерла на месте, вытаращив от шока глаза.       Этот поцелуй не был похож на те, сладкие целомудренные поцелуи, которые он оставлял на её губах, всякий раз, когда приветствовал её. В этот раз всё было по-другому. Его губы были голодными и горячими, а язык отчаянно пытался проникнуть в её рот, но от потрясения она не могла пошевелиться.       Заметив это, он на секунду остановился, и оторвался от её губ.       — Закрой глаза и открой свой рот, Рейнира. Я пытаюсь тебя поцеловать. По-настоящему поцеловать тебя.       Она послушно закрыла глаза, и попыталась расслабить свои губы.       Его горячий и требовательный рот снова коснулся её, и в этот раз она позволила его языку проникнуть внутрь, а затем полностью растворилась в поцелуи. На мгновение ей показалось, что она умирает. Она чувствовала, как капельки пота стекают по её спине и рукам. Её сердце бешено колотилось, и она едва могла стоять на ногах.       Рейнира хотела ответить на поцелуй, но не знала как. Она пыталась следовать за движениями его губ и языка. Оказывается, это очень странно, когда тебя целуют.       Странно, но в тоже время потрясающе, это самое лучшее, что ей когда-либо доводилось испытывать в жизни.       В ответ её дядя взял её ладони в свои руки и положил их себе на плечи.       Рука Рейниры взметнулась вверх, её дрожащие пальцы осторожно прошлись по длинным прядям его серебряных волос, и принцесса, наконец-то, смогла ощутить их мягкость.       Он крепче прижимал её к себе, сминая одной рукой её спину, а второй - обнимая за талию. Ей не хватало воздуха, но она не могла от него оторваться. Она чувствовала остатки вина на его горячем языке, и это ещё больше пьянило её.       Это было похоже на сон… Сколько раз ей снилось, как он её целует?       Внезапно он остановился, заставив её ахнуть от неожиданности.       Коварная улыбка играла на его лице, а в темных глазах плескалось желание. Он коснулся её лица рукой, и провел кончиками пальцев по её распухшим губам.       — Боги, теперь ты похожа на богиню, над которой только что надругались… Хотя, должен сказать, ты ещё совсем неопытная богиня, моя милая.       Она смутилась от его замечания.       — Я… Я, — её губы так сильно дрожали, что она не могла вымолвить ни слова. — Меня… Меня никог… Я ещё никогда не целовалась, — наконец-то призналась она. — В смысле вот так… так никогда, ни с кем, — добавила она, чувствуя себя очень глупо.       — Что ж, теперь ты знаешь каково это, Рейнира. Красивые девушки созданы для того, чтобы их много и часто целовали. Игнорировать твои губы было настоящим преступлением, — сказал он, продолжая ласкать её приоткрытый рот. — К счастью я исправил эту досадную несправедливость.       Он подцепил пальцами один из её распущенных локонов и намотал его себе на палец.       — Я считаю, что твой первый поцелуй стал достойной платой за все мои победы. Итак, будем считать, что твой долг передо мной полностью погашен.       — За шесть побед всего один приз? — спросила она, чувствуя слабое головокружение то ли от выпитого вина, то ли от тепла в комнате, а может от его объятий.       — Я великодушный человек, Рейнира, — улыбнувшись, ответил он. — Я бы никогда не позволил себе злоупотребить доверием моей бедной невинной племянницы. Хотя, я был бы не прочь повторить. Знаешь, просто попробовать, чтобы убедиться в том, что это именно то, чего я хотел.       — Просто попробовать?       — Мгм, — промычал он. — Твои губы.       Он снова наклонился к ней, а затем поцеловал её. Его губы чувственно коснулись её, а язык юрко проник внутрь ожидающего рта.       Рейнира послушно открыла рот и неуверенно встретилась с его языком. Несмотря на отсутствие опыта, в этот раз она попыталась повторять все движения за ним. Сейчас она не так сильно нервничала, и это дало ей возможность немного расслабиться, и сосредоточиться на ощущениях. Ей всё ещё было непривычно чувствовать его язык в своем рту, но в тоже время она явно получала от этого греховное удовольствие. Его объятия и поцелуи вызвали напряжение внизу её живота. Рейнира никогда не чувствовала себя такой счастливой, как сейчас, стоя с закрытыми глазами и тая под натиском его губ.       Она всхлипнула, почувствовав, как её лёгкие начали гореть из-за нехватки воздуха. Деймон рассмеялся, сместившись сначала на её челюсть и подбородок, а затем перейдя на шею. Его губы на её коже вызывали трепет во всём её теле.       Собрав воедино те небольшие крупицы силы воли, что у неё ещё оставались, она набралась смелости и спросила его:       — Что ты делаешь? — в её голосе явно слышалась нервозность.       — Целую тебя, — сказал он, в перерывах между поцелуями.       — Да, но почему ты это делаешь? Почему ты целуешь меня вот так?       — Разве это не очевидно? — спросил он, проводя руками по её обнаженной спине.       Рейнира снова закрыла глаза.       — Я… Я тебе… нравлюсь? Я имею в виду, как женщина, а не как племянница? — спросила она и тут же пожалела об этом, опасаясь того, что он мог ей ответить.       Он остановился и пристально посмотрел ей прямо в глаза, казалось, что его взгляд способен заглянуть ей прямо в душу. Её сердце ещё сильнее забилось в груди.       — Если бы я тебя не желал, то стал бы тогда тебя целовать, моя маленькая принцесса? Именно, как женщину, а не как племянницу?       Она пожала плечами, стараясь казаться равнодушной, хотя всё внутри неё кричало и прыгало от счастья.       Он любил её! Он действительно её любил! Их взгляды встретились, и, глядя на него, она старалась угадать ход его мыслей. Рейнира изо всех сил старалась сдерживать улыбку на своем лице.       — Дядя, я…       — Как много ты знаешь о любви и желании? — дерзко спросил он, не дав ей закончить.       Рейнира почувствовала, как её щеки запылали. Она ожидала услышать признания в любви или хотя бы какой-нибудь комплимент. Его вопрос застал её врасплох, она явно не ожидала от него ничего подобного.       — Ну, я читала романтические истории. Но помимо любовных поэм, моя септа рассказывала мне, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине, — нервно улыбнувшись, сказала она.       В ответ её дядя весело захихикал.       — О боги, ну и что же твоя септа рассказала тебе об отношениях между мужчиной и женщиной? — спросил Деймон, приподняв её лицо за подбородок.       — На самом деле не очень много, — сказала она правду. — Но она пришла поговорить со мной, когда… ну ты понимаешь… когда у меня пошла кровь.       Рейнира чувствовала себя весьма неловко под пристальным взглядом своего дяди, рассказывая ему о таких интимных вещах. Она словно снова стала той маленькой девочкой, которую родители поймали за какой-то шалостью. Кроме того, она не могла поверить в то, что так легко поделилась со своим дядей подробностями своего взросления! Боги, она чувствовала себя полной дурой.       «Ты всего лишь глупая девчонка, а он взрослый мужчина, который может заполучить любую понравившуюся ему женщину. Женщину, которая в отличие от меня, знает, как доставить мужчине удовольствие», — подумала про себя Рейнира, и тут же внутренний голос ей возразил. — «Но не одна из них никогда не сможет сравниться с тобой, не зря тебя прозвали Отрадой Королевства».       — Ты меня заинтриговала, мой маленький дракончик. Что же она тебе сказала?       — Ну, хмм…       Ещё никогда она не чувствовала себя так неуверенно. Заикаясь и путаясь в словах, она была похожа на тех мальчишек, которые видели в ней только принцессу, и не могли разглядеть её саму!       — Она сказала мне, что после свадьбы мужчина и женщина спят вместе… Ну, я вроде как бы это знала… Ведь есть обряд провожания, хотя я видела его лишь раз, когда женился мой отец… Так они делают детей, — нервно сглатывая, сказала она. — Затем она сказала, что… кхм, мужчина и женщина раздеваются и вместе ложатся в постель, чтобы мужчина смог поместить свой мужской орган в женщину… в её интимное место.       Принц Деймон нахмурившись, продолжал смотреть на неё, между его бровей залегла глубокая морщина.       — И… хм, она также сказала мне, что женщина должна лежать спокойно, пока мужчина не изольёт в неё своё семя. А потом, если боги будут к ним добры, у них появится ребенок.       Между ними снова повисла тишина.       — Ах, и в первый раз девушка испытывает боль и истекает кровью, — добавила она. — И хотя только мужчины получают от этого удовольствие, долг женщины позволять своему мужу возлежать с ней столько раз, сколько он захочет.       — А сама-то ты, что обо всём этом думаешь? — прервав молчание, спросил у неё принц Деймон.       — Даже не знаю, но когда я читала все эти истории, то представляла себе что-то более романтичное… Люди выглядят такими счастливыми, когда они влюблены, а по рассказам септы не похоже, чтобы это было хоть сколько-нибудь приятным, по-крайней мере для женщин.       И снова тишина.       Рейнира всё больше и больше чувствовала себя глупо и от смущения закрыла лицо руками.       — О, боги! Я не должна была тебе всего этого говорить! Теперь ты подумаешь, что я распутная женщина, раз говорю о таких вещах!       Её септа предупреждала её, что мужчинам не нравится, если девушка слишком много знает о том, что происходит за закрытыми дверями супружеской опочивальни, ведь это свидетельствует о её развратности и порочности. Леди Бисбери, жена старика лорда Бисбери, который сначала служил её прадеду в качестве Мастера над монетой, а теперь делал то же самое для её отца, согласилась с ней и сказала, что неведение — это счастье, а долг её мужа в брачную ночь обучить её всему остальному. Наверное, её дядя испытал потрясение, когда она поделилась с ним всем этим, и теперь скорей всего он думает о ней как об испорченной девице.       Услышав его смех, она почувствовала, что вот-вот расплачется. Она пыталась сдержать рвущиеся наружу всхлипы, и обхватила себя руками.       — О, моя маленькая принцесса, почему ты так дрожишь? Иди сюда, — он притянул её ближе к себе и крепко обнял.       Пытаясь её успокоить, дядя начал гладить её волосы, но особого облегчения ей это не принесло. Она чувствовала себя такой униженной, что единственным её желанием было исчезнуть.       Как такой прекрасный вечер мог так быстро испортиться?       — Шшш… Как я могу считать тебя распутной, если ты почти ничего не знаешь ни о любви, ни о желании, ни о других вещах? Но я готов поспорить на своё состояние и титул, что единственные прикосновения, которые познала твоя септа, исходили от богов, и то это маловероятно.       — О чём ты? Я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, хотя мне не стоило тебе об этом говорить, — прошептала она. — Это было неподобающе…       — Моя дорогая, поверь мне, что если бы всё было именно так, то твой дядя давно бы заколол себя своим мечом.       Она окончательно запуталась.       — Есть… Есть что-то ещё?       Деймон улыбнулся ей.       — Ты знаешь, я мог бы научить тебя, рассказать тебе обо всём, что ты хочешь знать. Ни одна девица не должна ложиться на брачное ложе не познав этого хотя бы раз, — усмехнувшись, сказал он. — Или несколько раз.       — Ты думаешь, я должна попробовать?       — Да, — сказал он, проведя кончиком языка по своим губам.       — С тобой? — рискнула спросить она.       — Моя прелестная Рейнира, — улыбнувшись, сказал он. — Мне жаль того дурака, который рискнул бы проделать с тобой нечто подобное, он бы лишился не только своей мужественности, но и головы. Ты моя. Ты всегда принадлежала мне. Я с удовольствием научу тебя всему тому что, что знаю сам. Тебе понравится. Нам обоим будет очень хорошо, — сказал он, снова целуя её.       — Потому что… Потому что мы любим друг друга, — собравшись с духом, выпалила она.       — Потому что мы желаем друг друга, — поправил её дядя. — Я хочу больше, чем просто поцелуи в губы. Но на сегодня думаю с тебя хватит, учитывая, что это был твой первый поцелуй. Ты же тоже хочешь большего, да?       Она кивнула, и он нежно запечатлел на её губах целомудренный поцелуй. Он сделал это так быстро, что она тут же захотела его снова обнять и никогда не отпускать.       — Я должен вернуть тебя обратно в твои покои.       Деймон взял свой плащ и снова накинул ей его на плечи. Обняв её тонкую талию своей сильной рукой, он проводил её в комнату.       Когда они дошли до дверей её спальни, она повернулась и спросила у него:       -Ты поцелуешь меня на прощание?       Вместо ответа, он снова коснулся её губ в медленном и всепоглощающем поцелуе.       Чувствовать скольжение его языка во рту было одним из самых странных, но в то же время одним из самых приятных ощущений, которые она когда-либо испытывала. Она старалась не отставать от него и следовать за движением его языка. Когда они отстранились друг от друга, она почувствовала себя полностью вымотанной. Прямо сейчас она была согласна выполнить любое его желание.       — Завтра, когда мы останемся одни, я снова тебя поцелую. Спокойной ночи, моя принцесса, и можешь оставить этот плащ себе, у меня их много.       Войдя в комнату, она обнаружила там своих горничных, которые уже ждали её, чтобы помочь ей подготовиться ко сну. Они сняли с неё платье и драгоценности, а затем одели на неё ночную сорочку. Рейнира остановила их, когда они собирались убрать плащ в гардеробную.       — Оставьте его здесь. Вы свободны на сегодня, можете идти.       Перед тем как лечь спать, она подошла к туалетному столику и присела за него.       Её взгляд упал на нефритовую тиару, которую этим утром подарил ей дядя, она распустила волосы и снова одела украшение, глядя на себя в зеркало.       Её щеки всё ещё пылали от выпитого ранее вина, а глаза казались черными. Тиара была сделана как будто специально для неё, и Рейнира жалела о том, что она не могла лечь в ней спать.       «Его подарок… Я его принцесса! Теперь я его!»       Рейнира прикоснулась к своим губам и захихикала.       Взглянув на своё отражение в последний раз, она сняла тиару и поцеловала её прежде, чем положить её на туалетный столик.       Она снова накинула на себя плащ и только потом легла в кровать, натянув на себя одеяло.       В комнате было темно, огонь в камине был единственным источником света, Рейнира поднесла пальцы ко рту, куда ещё совсем недавно её целовали губы её дяди.       «Он действительно любит меня», — подумала принцесса, эта мысль вызвала улыбку на её лице. — «И он подарил мне мой первый поцелуй. Настоящий поцелуй, а не тот которым целуют маленьких девочек. Он целовал меня, как женщину, а не как свою племянницу…»       Она зарылась носом в золотой плащ и глубоко вдохнула его запах. Он пах мужчиной и пеплом, и этот аромат её опьянял. Перевернувшись на бок, она сильнее закуталась в него.       Той ночью ей приснилось, что они снова целовались, только на этот раз они находились в его постели, а вместо золотого платья на Рейнире был его плащ. А на самом Деймоне и вовсе отсутствовала одежда…