The Blacks & the Greens. Часть Первая

      Рейнира       На дворе стоял день, когда служанки вошли в комнату принцессы, чтобы её разбудить.       Раздёрнув шторы, женщины обнаружили Рейниру закутанную в золотой плащ, который ей накануне вечером подарил её дядя. Принцесса безмятежно спала и улыбалась во сне.       Служанки старались осторожно разбудить Рейниру, дабы не вызвать гнев с её стороны. Они прекрасно знали о том, что больше всего на свете она ненавидела, когда её сон грубо прерывали.       Хотя женщин и удивил вид Рейниры закутанной в золотой плащ, но ни одна из них никогда бы не осмелилась о чем-нибудь её расспрашивать, они прекрасно понимали, что лучше было не задавать лишних вопросов принцессе. И вообще не стоит проявлять излишнее любопытство в отношении членов королевской семьи.       — Ваша высочество, простите за беспокойство, но вам пора вставать. Король созвал заседание Малого Совета, и вам необходимо там присутствовать.       Рейнира потерла глаза руками, а затем открыла их. Оглянувшись по сторонам, она заметила на себе золотой плащ, и следующая мысль, пришедшая ей в голову, заставила её вмиг очнуться ото сна.       Прошлая ночь ей не приснилась, у неё действительно был её первый поцелуй! И это было не просто лёгкое касание губ, её дядя страстно и жадно исследовал своим языком её рот! Рейнира и не подозревала, что поцелуй может быть таким, хотя подсознательно всегда хотела этого. Но реальность превзошла все её ожидания.       Принцесса почувствовала, как вспыхнули её щеки, она еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться вслух.       — Да, мне пора вставать, — сказала она своим горничным, всё ещё погруженная в свои мысли. — Сходите за горячей водой, чтобы я могла помыться.       Однако когда Рейнира осознала, что ждёт её впереди, она горестно вздохнула. Заседания Малого Совета всегда длились очень долго, и зачастую там не происходило ничего интересного.       С самого раннего детства, даже ещё до того, как её назвали принцессой Драконьего Камня, она была вынуждена посещать подобные мероприятия. А после того как отец объявил её своей наследницей, он со всей серьёзностью объяснил ей, почему её присутствие на них было так необходимо.       — Однажды, Рейнира, ты станешь королевой Семи Королевств. Но для того, чтобы ею стать, ты должна научиться править, — нечто подобное семь лет назад сказал ей её отец.       Но её обязанности не заканчивались посещениями заседаний Совета её отца. Помимо этого Рейнира сидела у подножья трона, наблюдая за тем, как её отец принимает просителей. Вместе с ним она выслушивала их жалобы и просьбы, а заодно запоминала, как он для каждого из них находил доброе слово или совет. Рейнира так же присутствовала на приёмах в честь иностранных сановников и повсюду сопровождала своего отца. Члены Малого Совета обучали её необходимым для монарха знаниям, под их руководством она выучила действующие в королевстве законы, узнала всё о налогах и о тонкостях заключения сделок и открыла для себя мир торговли. Она освоила языки, на которых говорили люди за Узким морем, знала на память имя каждого лорда, а также символ и родовой девиз всех Великих Домов. Нередко она наведывалась на рынок и в порт, дабы быть в курсе того, что происходило в Вестеросе.       С тех пор как отец сделал её своим виночерпием, она все свои дни проводила в обществе мужчин, которые пеклись в первую очередь о своём интересе. Она часто злилась, видя, как нагло и требовательно они позволяли себе говорить со своим королём. Но когда Рейнира пожаловалась на них своему отцу, он в ответ призвал её быть более терпеливой к членам Малого Совета. Он сказал, что ей, как будущей правительнице Вестероса, потребуются недюжинная выдержка и нервы, чтобы справиться с давлением лордов и теми тяготами, которые ждут её, когда она взойдёт на трон.       — Со временем эти люди будут трудиться на благо твоего правления и посвятят этому всю свою жизнь. Выслушать их — это наименьшее из того, что ты можешь для них сделать, дорогая.       И поскольку Рейнира и вправду хотела однажды оказаться на троне, поток её жалоб со временем иссяк.       Она знала, что изначально её не рассматривали на роль наследницы, все верили в то, что рано или поздно у её родителей родиться сын, который сможет унаследовать престол. Но к всеобщему изумлению после смерти её матери королевы Эйммы и скоропостижной кончины её брата Бейлона, король решил назвать своей наследницей Рейниру.       И с того самого момента принцессу потихоньку начали готовить к её будущей роли, которая, надо сказать, пришлась ей по душе. Она была не просто принцессой и не какой-то заурядной девицей из знатного дома, а её отец был единственным человеком, перед которым она отчитывалась. Кроме того, взойдя на трон, она станет первой дамой королевства, а стало быть Алисента лишиться своего высокого положения и статуса.       «Когда-нибудь закончится то время, когда я вынуждена идти позади неё и делать перед ней реверанс», — рассуждала про себя принцесса. — «И тогда настанет её черед кланяться мне».       Однажды её назовут королевой Семи Королевств. Она станет первой королевой Вестероса, которая будет править самостоятельно и войдёт в историю, как Рейнира Первая своего имени.       Эта мысль вызывала улыбку на её лице. Даже сёстры Завоевателя не обладали той властью, которая когда-то окажется в её руках. Или взять хотя бы ту же Добрую Королеву, несмотря на то влияние, которое её прабабушка имела при дворе, она была всего лишь супругой короля. С ней же всё будет по-другому, ей не нужно было становится чьей-то женой для того, чтобы править королевством.       Когда служанки наполнили ванну горячей водой, Рейнира встала с кровати, сняла с себя спальные шелка и передала их женщинам, чтобы они отнесли их в её гардеробную. Служанка спросила у принцессы, не желала ли она, чтобы они убрали вместе с её ночной сорочкой и золотой плащ.       Рейнире не понравилась мысль о том, что другая женщина прикоснется к ткани, которая до сих пор хранила запах её дяди, поэтому она приказала им оставить плащ на месте.       — Старайтесь не трогать его, когда будете застилать постель, — сказала она им. — Лучше вообще не прикасайтесь к нему, — немного подумав, добавила она.       Погрузившись в воду, она издала небольшой смешок, заставив подпрыгнуть на месте своих горничных. Как и большинство Таргариенов она любила тепло, поэтому вода в её ванне была настолько горячей, что ни одна из её служанок никогда бы не осмелилась опустить туда руку. В то время как Рейнира наслаждалась своей ванной, для любой из её горничных подобная температура была невыносима.       — Что бы вы хотели надеть сегодня, ваша светлость? — спросила её одна из женщин.       — Моё новое фиолетовое платье, вышитое жемчугом по лифу. О, и подготовьте к нему золотое ожерелье, которое подарил мне мой отец на именины.       Она закрыла глаза и с удовольствием откинулась на бортик ванны, позволив своим горничным намылить ароматными маслами её волосы и тело.       Рейнира всё ещё находилась под впечатлением воспоминаний о вчерашнем празднике, на самом деле она думала о нём снова и снова!       Вот её дядя приходит к ней в комнату и дарит ей нефритовую тиару. Днём его руки нежно ласкали её лицо, а вечером он страстно целовал Рейниру, пока в её лёгких не кончился воздух. Она была почти уверена в том, что если бы не вмешательство сира Кристона, то дядя поцеловал бы её в тот момент, когда вручал ей подарок. Но какое сейчас это имело значение, ведь самым главным было то, что они, в конце концов, поцеловались, и этот поцелуй стоил всех её ожиданий!       Кроме того, он признался ей в том, что хочет её так же, как и она его. Хотя Рейнира была им увлечена намного дольше, чем он ей. Ещё с тех пор, как она была маленькой девочкой, её мысли были поглощены дядей. Вот только теперь она выросла и стала женщиной, самой желанной и самой красивой. Женщиной, которая вчера познала вкус поцелуя принца Деймона и пробудила в нём желание…       Когда она вышла из ванны, её горничные помогли её вытереться и одеться. Она заплела волосы в две косы, уложив их потом в замысловатую причёску.       Она также велела женщинам закрепить на её голове небольшую диадему с рубинами. Это украшение когда-то подарил ей её отец, и оно отлично подходило к тому ожерелью, которое она выбрала ранее. Рейнира подумывала над тем, чтобы надеть нефритовую тиару, которую накануне подарил ей дядя, но глядя на неё, она невольно начинала вспоминать события вчерашнего вечера, и от этого на её щеках проступал румянец. Тиара лишний раз доказывала, что их вчерашний поцелуй не был плодом её воображения, хотя им следовало держать это в секрете.       Рейнира почти закончила свой утренний туалет, как в дверь неожиданно постучался молодой паж, и передал ей, что её дядя просит дозволения сопроводить её на заседание Совета.       Её сердце забилось с удвоенной силой, стоило ей только услышать имя принца.       — Передай моему дяде, что я скоро к нему присоединюсь, — ответила она юноше, тщательно стараясь скрыть своё волнение.       Перед уходом она покрутились возле зеркала, выискивая изъяны в своем образе. Но оттуда на неё смотрела девушка, чью красоту и грацию воспевали менестрели и мужчины всего королевства.       «И он тоже ей об этом говорил… Он сказал мне, что я самая красивая», — подумала про себя принцесса, вспоминая те моменты, когда они были наедине.       За дверьми спальни её ждал принц Деймон, сегодня он был одет в тёмно-синий наряд, а за спиной у него развивался золотой плащ. Дядя повернулся и нежно улыбнулся ей, а затем взял её руку и поднёс её к своим губам, оставляя на ней сладкий поцелуй. Она почувствовала, как кровь прилила к её лицу, когда он снова перевёл свой взгляд на неё.       — Ты готова идти, моя прекрасная племянница?       Слишком засмотревшись на его красивое лицо и потерявшись в его нежно-сиреневых глазах, она смогла только кивнуть в ответ.       Но он вёл себя с ней так, будто бы между ними ничего не произошло, и на мгновение Рейнира подумала, что прошлая ночь ей лишь приснилась. Она пыталась встретиться с ним взглядом, но дядя игнорировал её.       Однако вскоре её страхи развеялись, как только они отошли на приличное расстояние от её спальни и оказались в безлюдном коридоре, Деймон внезапно остановился и притянул её к себе. Как и накануне вечером, он принялся её целовать, заставляя Рейниру плавиться от его ласк.       Несмотря на то, что его губы двигались с напором, сам поцелуй был нежным. В нём не было замешек, ведь в отличие от неё, её дядя знал что делал. Возможно, ей не хватало опыта в подобных делах, но по тому, как двигались его губы и язык, она могла сказать, что ему его было не занимать. В то время как он проделывал это бессчетное количество раз, Рейнира могла по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз она целовалась.       «И все её поцелуи принадлежали ему».       Поскольку её дядя был намного выше неё, ему пришлось наклониться к ней, чтобы как следует её поцеловать. Обхватив рукой её затылок, он слегка запрокинул её голову назад, обеспечивая себе лучший доступ. Но из-за смены положения тиара начала соскальзывать с её головы.       Почувствовав это, Рейнира распахнула свои глаза, пытаясь руками удержать украшение на месте.       Заметив это, Деймон разорвал их поцелуй и засмеялся.       — Ты такая милая, моя дорогая племянница.       Не зная, что сказать в ответ, Рейнира принялась поправлять выбившиеся из-за поцелуя пряди волос.       — Дядя, если ты ещё раз так меня поцелуешь, на встречу я приду с красными щеками и растрёпанными волосами.       — Я думал, что тебе нравятся мои поцелуи. Должен сказать, что твоя жестокость разбивает мне сердце, — сказал он, всем своим видом изображая страдание.       — Ты всегда дразнишь меня, — смеясь, ответила она. — Ты живёшь, чтобы мучить меня.       — Поверь, Рейнира, ты делаешь то же самое со мной. По правде говоря, я расстроился, увидев тебя в этой тиаре. Я-то думал, ты наденешь ту, что я тебе вчера подарил, — сказал он, приподняв бровь.       — Она слишком ценная для того, чтобы её надевали на скучные заседания, дядя, — покраснев, сказала ему Рейнира. — Я буду её носить только по особым случаям. И, кроме того, — продолжила она, поигрывая кольцами на пальцах. — Она напоминает мне о том, чем мы занимались вчера в твоей комнате.       В ответ Деймон улыбнулся ей.       — Кстати насчёт этого, я бы хотел договориться с тобой, Рейнира, о времени и месте, где я бы смог целовать тебя столько, сколько захочу, и при этом не бояться испортить твою прическу. Возможно, мой маленький дракончик, мне следует наведаться к тебе, когда твои серебряные косы будут распущены? Скажем, перед тем как ты ляжешь спать?       Рейнира нервно впилась зубками в губу, и стала быстрее вертеть кольца на своей руке.       Всё это время принц гладил пальцами её лицо, а затем его руки принялись поправлять её тиару, которая немного съехала на бок.       — А что если нас застанут вместе? — спросила его Рейнира. — Мы в моей комнате ночью наедине, а на мне лишь только ночная сорочка.       — Никто нас не поймает, — уверил он её, и снова взял её под руку. — Отпусти своих горничных и того сторожевого пса, который всюду следует за тобой, и никто нас не потревожит. Ни один человек не отважиться на это.       Она проигнорировала то, что он назвал сира Кристона псом.       — А что если мой отец придёт, чтобы увидеться со мной и обнаружит тебя в моей комнате? — спросила его принцесса.       Её дядя снова ей улыбнулся.       — Ну и ладно, разве это странно, что дядя проводит время со своей племянницей? — вопросом на вопрос ответил Деймон. — Я знаю тебя с тех пор, как ты была младенцем, и много раз качал тебя на руках. И, если память меня не подводит, мой маленький дракон, мы даже делили несколько раз постель, когда ты была помладше.       Одного только упоминания об этом было достаточно для того, чтобы Рейнира покраснела ещё больше. Она надеялась, что он не помнил этого. Сейчас будучи уже взрослой и сформировавшейся девушкой, она удивлялась своему смелому поведению в прошлом.       — Значит, договорились? — ещё раз спросил её Деймон.       Не в силах от смущения вымолвить ни слова, Рейнира опустила глаза в пол и кивнула ему.       — Хорошая девочка, — сказал он ей, снова припав к её руке. — А то я начал думать, что тебе не очень нравятся мои поцелуи.       Он нисколечко ей не помогал сохранить хотя бы каплю того достоинства, что у неё ещё оставалось.       Хотя Деймону казалось, нравилась её неопытность, ну или, по крайней мере, он находил это забавным, сама Рейнира порой чувствовала себя неловко, общаясь с таким взрослым и опытным мужчиной, и отчаянно хотела быть менее невежественной в вопросах подобного рода. Увы, до него она даже ни разу не оставалась в комнате наедине с мужчиной.       «Сир Кристон конечно же не в счёт», — подумала она. Поскольку её белый рыцарь был членом Королевской Гвардии, принесший обет безбрачия, его вряд ли можно было рассматривать как такового. — «К тому же мы не настолько близки».       Очень быстро они добрались до зала, где проводились заседания Малого Совета, он был расположен недалеко от Твердыни Мейгора в Башни Десницы. Все члены Совета её отца уже были на своих местах, на самом деле не хватало только их и короля.       Едва завидев её, мужчины встали, Рейнира заметила, что многие из них были удивлены появлению её дяди. Лорд Джаспер Уайлд стал что-то яростно шептать на ухо лорду Стронгу, но как ни странно, первым подал голос септон Юстас.       — Мой принц, мы не ожидали увидеть вас на сегодняшнем заседании Совета.       Деймон отодвинул для неё кресло, стоявшее рядом с креслом её отца. В свою очередь лорд Лиман Бисбери, будучи достаточно любезным, уступил своё место принцу и пересел в кресло рядом с ним.       Только после того как принц Деймон сел на освободившееся для него место, он удосужился ответить септону.       — Разве боги не уведомили вас, что мой брат предоставил мне моё прежнее место в своём Совете, септон Юстас? — глумился над ним принц. — Признаться, я удивлён. Я-то полагал, что вы как человек Веры, имеете с ними прямую связь. Разве не этим занимаются люди призванные служить Вере?       Рейнира захихикала над словами дяди, а лицо самого септона приобрело красный цвет.       — Я никогда не воспринимал вас, как набожного человека, мой принц, — ответил септон Юстас. — Но мне приятно видеть, что вы снова обратились к Вере. Отец всегда радуется, когда люди, покинувшие его ряды, снова возвращаются к нему.       — Мой дорогой септон, я никогда и ничего не бросал. На самом деле, мне порою кажется, что это боги оставили меня, — продолжал издеваться над ним Деймон. — Но если такой уважаемый человек, как вы говорит мне, что Отец на небе рад мне, то я вам верю.       — Если мой принц пожелает, то я с величайшей радостью помогу вам искупить ваши многочисленные прегрешения, — парировал в ответ септон. — В конце концов, Отец учит нас…       — Ну, хватит уже этих разговоров, септон Юстас, — прервала его Рейнира. — Коли я захочу услышать слово божье, то я отправлюсь к своей септе, а не на заседание Малого Совета. Если вы ещё не поняли, мой дядя дразнит вас, так что перестаньте выставлять себя дураком. Вы и без того выглядите жалким.       Септон Юстас побагровел и принялся бубнить что-то себе под нос. По лицу лорда Джаспера Уайлда было видно, насколько его возмутили грубые слова, сказанные принцессой в адрес септона. Компанию ему составлял лорд Лионель, который, казалось, тоже был ими недоволен. Однако остальные мужчины не придали словам Рейниры кого-либо значения, поскольку давно привыкли к её вспыльчивому характеру.       Лорд-командующий Королевской Гвардии попытался пошутить, чтобы немного разрядить обстановку и сказал септону Юстосу, что если тот хочет сделать из принца Деймона более верующего человека, то ему следует обратиться к Воину, а не к Отцу.       — Почему же, Дева мне тоже по душе, — сказал принц, поглядывая на Рейниру, заставляя её стыдливо потупить взор.       Лорд Лионель же слегка покашлял со своего места, но вся неловкость была забыта, стоило её отцу, королю Визерису войти в зал.       — Милорды, брат, доброго вам утра. И тебе доброе утро, моя любимая девочка, ставшая вчера на год старше! — сказал её отец и расцеловал её в обе щеки. — С каждым днём ты становишься всё красивее и красивее, — с гордым выражением на лице, провозгласил её отец. — Что ж, если все здесь, то давайте побыстрее начнём.       Большая часть собрания была невыносимо скучной. Они говорили о финансах, о делах в королевстве, о деньгах, которые пришлось потратить на турнир и на именины Рейниры. Они также говорили о Золотых Плащах, и нынешний лорд-командующий Королевской Гвардии сир Гаррольд Вестерлинг несколько раз похвалил принца Деймона за то, как он преобразил Городскую Стражу во времена своего командования.       Несмотря на то, что город был переполнен людьми, прибывшими на праздник, его улицы оставались такими же безопасными, и в этом была заслуга Городской Стражи, которая сумела навести в столице порядок.       Её дядя откинулся в кресле и закинул ноги на стол, на его лице играла самодовольная улыбка, пока он выслушивал комплименты в свой адрес. Периодически она чувствовала на себе его пылкий взгляд, а всякий раз, когда начинал говорить септон Юстас, её дядя корчил рожицы.       Уже ближе к концу заседания, её отец переключил своё внимание на лорда Стронга. Это был тихий и угрюмый человек, привыкший по большей части слушать, нежели говорить. Хотя многим он казался медлительным и недалёким, но хорошо знавшие его люди были осведомлены о его блестящих умственных способностях, и её отец входил в их число. Пользуясь случаем, король ещё раз поблагодарил лорда Стронга за организацию и проведение турнира.       Лорд Стронг в ответ поблагодарил её отца.       — Покорнейше благодарю вас, ваша светлость, — сказал он и замолчал. — Если позволите, — пауза, — ваша светлость, — пауза, — я хотел бы обратиться с просьбой к вам и к принцессе.       Рейнира тут же сосредоточила своё внимание на деснице.       — Говорите свободно, лорд Стронг, — сказал её отец. — Мы с принцессой будем рады исполнить любую вашу просьбу.       — Как вам должно быть известно, ваша светлость, у меня помимо сыновей Харвина и Лариса, есть ещё две дочери. Когда вы, ваша милость, оказали мне честь и сделали меня Мастером над законами, я привёз их с собой в Красный Замок, — сказал лорд Лионель и замолчал. Пауза была такой длинной, что все подумали, будто бы десница закончил свою речь, но спустя несколько мгновений он снова заговорил. — Поэтому я хотел бы спросить у вас, ваша светлость, и у вас принцесса, не согласились бы вы принять моих девочек в свой штат придворных дам, — пауза. — Керелин едва исполнилось шестнадцать, она почти ровесница её милости, — пауза. — Ей нравится охотиться и ездить верхом. Алле сейчас четырнадцать, она отличная наездница, а ещё ей нравится музыка, — пауза. — Я думаю, что её милость будет ими довольна, — пауза. — Если согласиться принять их в свой штат.       Рейнира одарила лорда Стронга улыбкой.       — Я буду рада официально познакомиться с ними, милорд. Передайте им, что сегодня вечером я жду их у себя на ужин.       Она уже пересекалась с девушками в замке и даже перекинулась с ними парочкой слов. Судя по воспоминаниям принцессы, обе девушки обладали привлекательной внешностью и пользовались успехом при дворе. Кроме того, они были веселыми и грациозными. Рейнира хотела убедиться, что она не ошиблась в своих суждениях.       К тому же большая часть её дам была отобрана без её участия. Некоторые из них служили ещё её матери, другие же хотели выслужиться перед королевой, поэтому Рейнира их почти не видела.       — Хорошо, очень хорошо, — услышала принцесса, как говорит её отец. — Будет замечательно, если такие знатные девушки, как ваши дочери составят компанию принцессе. Я уверен, что они поладят!       — Я скажу своему сыну Харвину, чтобы он сопроводил их обеих в ваши покои, принцесса. С вашего позволения, разумеется.       Рейнира кивнула.       — Для меня будет честью принять их сегодня вечером, я также не сомневаюсь, что они прекрасно поладят с другими моими фрейлинами.       «А, возможно и заменят некоторых из них».       Пришло время самостоятельно подбирать себе дам. И уж точно в её окружении не будет ни одной женщины, которая считает себя другом Алисенты.       — Есть ещё один вопрос, который нам следует обсудить, ваша светлость, — подал голос септон Юстас. — Как вы знаете, один год сменяется другим, и вот уже минуло 112 лет со дня Завоевания. На пороге праздник в честь Девы и мы уже начали готовиться к нему. Думаю, что по сложившейся традиции наша принцесса Рейнира возглавит процессию девушек, которая выдвинется из замка в септу, дабы отдать ей дань уважения.       — Вы до сих пор каждый год устраиваете этот дурацкий парад? — вмешался её дядя.       — Парад в честь Девы — это не повод для шуточек, принц Деймон! — резким тоном ответил ему септон Юстас. — Это священный день в нашей религии и к нему следует относиться с уважением!       Её дядя улыбнулся, словно мальчишка, которого застукали на месте преступления. Принц Деймон вольготно раскинулся в своём кресле, длинные серебряные волосы обрамляли его красивое лицо, и время от времени он проводил по ним рукой.       Боги, помогите ей! Её взгляд, как и её мысли, почти всё время были сосредоточены на нём. Рейнира почувствовала сухость во рту, когда она представила себе, как её руки скользят по серебряным прядям его волос…       — Как скажите, септон, — сказал Деймон, растягивая слова. — Я просто не понимаю смысла всего этого. Рано или поздно, каждая из этих девушек лишиться своей невиновности. Вы тратите время, празднуя что-то столь недолговечное. Очень недолговечное, — сказал он, посматривая своими сиреневыми глазами на Рейниру.       — Ты всё такой же бунтарь, брат, — сказал её отец принцу. — Однако ты должен понять, что некоторые вещи для нас священны. Септон Юстас, вам не о чем беспокоиться. Делайте то, что должно и, разумеется, наша любимая принцесса возглавит процессию, как она это делала всегда, — затем её отец повернулся и обратился уже к ней. — Тебе понадобится новое белое платье, Рейнира, ты здорово прибавила в росте за этот год.       Септон Юстас посмотрел на неё холодным взглядом.       — Скорее туника, чем платье, ваша светлость. Белая, простая, длинная и строго фасона.       Рейнира скривилась и презрительно посмотрела на септона.       — Может мне и лицо закрыть, септон? Из девичьей скромности? — поддела его принцесса, но септон Юстас оставил её слова без внимания.       — Тела будет достаточно, ваше высочество, хотя покрыть чем-нибудь голову кажется мне неплохой идеей. Возможно, белая вуаль будет вам к лицу.       Деймон изображал правой рукой рот септона Юстаса, когда Рейнира это заметила, ей понадобилась вся сила воли, чтобы не засмеяться вслух.       — Принцесса обычно заплетает свои волосы в косу, — заметил лорд Бисбери, Мастер над монетой. — Я бы сказал, что это скромный выбор прически.       Её отец пресёк дальнейшую дискуссию.       — Если у нас больше нет тем для обсуждения, то я объявляю сегодняшнее заседание Малого Совета закрытым. Всем хорошего дня.       Все одновременно встали со своих мест, ожидая пока её отец покинет зал заседаний. Рейнира тоже поднялась, намереваясь выйти сразу после него. Едва она оказалась на ногах, как её дядя принц Деймон предложил ей свою руку.       — Похоже на то, что сегодня мне придется делить тебя с твоими дамами.       — Это всего на один вечер, — быстро ответила она, беря его под руку. — Конечно, я бы предпочла провести это время с тобой, — понизив голос, сказала она. — Наедине… Ты сказал, что тебе нужно больше, чем просто поцелуи, что… нам следует изучить друг друга… Ты и я… мы…       — Значит, ты не забыла наш вчерашний разговор.       — Конечно, нет! — сказала Рейнира глядя ему прямо в глаза. — Я весь день думаю о нашем поцелуе, — внезапно выпалила она. — Порой мне кажется, что это был всего лишь сон, что ничего такого на самом деле не было. Дядя, я… Ты ведь знаешь, что я давно уже в тебя влюблена.       Деймон обхватил рукой её лицо и пристально посмотрел на неё.       — Я очень надеюсь, моя племянница, что даже будучи в преклонном возрасте, ты не сможешь забыть свой первый поцелуй. Не сомневайся, что твой дядя тоже будет помнить его до самой смерти, — ответил ей принц. — Я навсегда запомню, что именно я подарил тебе его, что до меня никто и никогда не касался твоих губ.       Дрожа всем телом, она накрыла своей рукой его руку.       — Я никогда этого не забуду, дядя. По правде говоря, я…       Она, что? Рейнира хотела сказать ему, что она тоже хотела большего, но ей не хватало духу произнести нечто подобное вслух. Ей было недостаточно того, что происходило между ними сейчас. Она хотела больше его, больше его внимания… его любви.       К счастью, Деймон, кажется, смог понять её без слов. Обхватив руками её лицо, он с любовью смотрел на неё своими нежно-сиреневыми глазами.       — Никто не посмеет сказать, что Деймон Таргариен не человек слова. Конечно, моя милая, я хочу быть ближе к тебе, чтобы мы смогли узнать друг друга с более интимной стороны. Но я думаю, что нам следует действовать медленно. Для начала я обучу тебя искусству поцелуя.       — Но я уже умею целоваться, — несколько разочаровано сказала ему Рейнира. — Мы уже делали это, и не один раз.       Его открытый смех заставил её покраснеть.       — Моя дорогая племянница, во время наших поцелуев вся инициатива лежит на мне, а ты почти ничего не делаешь. Со временем ты научишься целоваться так, что мужчина будет сходить с ума от желания. И под мужчиной я подразумеваю себя. Затем он снова прижал её к себе и глубоко поцеловал. Рейнира попыталась ответить на его поцелуй, исследуя своими губами его рот, но это оказалось непростой задачей. В отличие от неё, её дядя знал, что делать. Его губы умело прикасались к ней, и вскоре принцесса окончательно потерялась в ощущениях и лишь тихонько стонала ему рот.       Но к её большому сожалению, он быстро отстранился.       — Мне не нужен никакой другой мужчина! Я хочу сводить с ума только тебя, — сказала она, крепко впившись пальцами в ворот его камзола. — Хочу, чтобы ты тоже хотел только меня.       Он усмехнулся ей в ответ. Рейнира снова была в его объятиях, его запах дразнил её нос, а внизу живота она почувствовала знакомое ей уже напряжение. Калейдоскоп ощущений начисто лишал её возможности думать о чем-то ещё.       — Милая, я тоже этого хочу, — ответил ей Деймон. — Поверь мне, один вид твоего декольте заставляет меня терять рассудок.       Опустив глаза, она густо покраснела.       — Почему? — всё же решилась она спросить.       — Со временем я отвечу тебе на этот вопрос, моя дорогая племянница. Однако я вижу в этом некую иронию, только что мы обсуждали твоё платье на день Девы, а мгновение спустя мы отчаянно целуемся и говорим о том, что происходит между любовниками…       Рейнира ещё больше покраснела.       — А мы с тобой любовники? — шепотом спросила она.       Она хотела, чтобы он подтвердил это.       — Полагаю, что в некотором роде да… Хотя, и не в полном смысле этого слова, не так ли, моя милая?       Рейнира почувствовала, как её щеки запылали от смущения, а сердце заколотилось с бешеной силой.       — Нет?       В ответ Деймон отрицательно покачал головой.       — Даже близко. Поэтому ты, моя дорогая племянница, со спокойной душой сможешь отпраздновать день Девы.       Рейнира едва не вскрикнула, поражённая его дерзкими речами. Будучи неопытной в таких вопросах и опасаясь того, что их в любой момент могут увидеть, принцесса решила сменить тему.       — Я ненавижу день Девы, — сказала она Деймону, и её слова не были ложью.       В детстве она с нетерпением ждала этого праздника, чтобы получить новое платье, пройтись по улицам города, услышать, как простой народ выкрикивает её имя и в конце получить благословение в Септе. Но со временем всё переменилось. По мере того, как она становилась старше, септон Юстас каким-то образом решил, что он имеет право голоса в выборе наряда для неё. А с тех пор как её отец женился на Алисенте, таких людей стало двое. Наряды были такие ужасные, что кроме дня Девы, она никуда не стала бы их надевать.       Платья стали слишком свободны и закрыты. Даже, когда Рейнира была ещё не оформившейся девочкой, они смотрелись на ней нелепо, но с тех пор, как у неё выросли грудь и бедра, она стала походить на ходячую палатку. Даже её лицо казалось, выглядело больше, чем оно было на самом деле.       Ей также не нравились взгляды, которые она ловила на себе в прошлые разы. Рейнира по большей части чувствовала себя дорогостоящей лошадью, чем принцессой и даже некоторые септоны поглядывали на её грудь отнюдь не с чистыми помыслами в голове.       Обо всём об этом она поведала Деймону и он, как всегда, внимательно её выслушал.       — Они намного хуже, чем вещи, которые носят крестьяне, дядя. Это выглядит так, словно я вместо платья надела мешок из-под лука, но только белого цвета!       — Моя милая, такая красивая девушка, как ты будет выглядеть потрясающе даже в самом ужасном наряде, поэтому здесь я никак не могу тебе посочувствовать, — игриво сказал он ей, заставляя её деланно закатить глаза. — А что касается неподобающих взглядов обращённых на тебя, то мне, как твоему дяде и мужчине, который ухаживает за тобой, это тоже не нравится.       «Мужчина, который ухаживает за тобой…» — снова и снова прокручивала она в своей голове.       — Если когда-нибудь эти взгляды сильно тебя допекут, Караксес и Сиракс придут тебе на помощь. Что скажешь на это?       Она засмеялась и игриво хлопнула его по руке.       — Твоя идея мне очень нравится.       — Я знал, что так и будет, но сейчас мне в голову пришла идея получше.       Не дав ей времени на раздумья, Деймон затащил её в одну из ниш коридора и, прислонив к стене, снова прижался к её губам.       Его язык проник в её рот и осторожно погладил её, посылая дрожь по всему её телу. Когда он отстранился, глаза Рейниры были по-прежнему закрыты, а рот приоткрыт.       Осознав, как должно быть глупо она сейчас выглядит, принцесса сомкнула рот и открыла глаза.       Деймон усмехнулся и, наклонившись, слегка потянул зубами её нижнюю губу, его рука крепко, но не сильно, держала её за подбородок, не давая ей пошевелиться.       В это раз Рейнира решила взять инициативу в свои руки и едва не набросилась на него, запустив пальцы в его волосы. Её язык дразня, скользил по его губам, однако в её движениях было больше энтузиазма, чем умения.       Внезапный звук приближающихся шагов заставил её отстраниться от него и ахнуть от неожиданности. Рейнира как раз собиралась сказать ему об этом, но Деймон закрыл ей рот рукой.       — Шшш.       До них донёсся голос лорда-командующего Королевской Гвардии сира Гаррольда Вестерлинга и кого-то из его братьев.       — Я справлюсь, лорд-командующий.       Второй голос принадлежал сиру Кристону Коулу, и Рейнира подумала о том, что лучше бы на его месте был кто-то другой. Она знала, что его нравоучениям не будет конца, если он застанет её в темном коридоре целующейся с дядей, поскольку ни одна незамужняя девица не должна так целовать мужчину вдвое старше неё.       — Здесь никого нет, — сказал её дядя, лукаво ей улыбаясь.       Рейнира хотела было ему возразить, что их могут поймать, но Деймон снова её поцеловал.       Она всё ещё слышала отголоски голосов, когда рот её дяди накрыл её губы. Лишь после того, как сир Кристон и лорд-командующий Вестерлинг свернули в другой поворот коридора, её паника улеглась.       — Похоже, что у твоего любимца сира Кристона есть другие дела, — дразнил её дядя.       — Он вовсе не мой! — запротестовала она.       Обычно Рейниру не особо волновало, если кто-то дразнил её по поводу сира Кристона, но слышать подобное от Деймона ей было неприятно.       — Он присягал тебе на верность, моя милая, поэтому в каком-то смысле, он твой, — возразил ей Деймон. — Однако я полагаю, что после моего возвращения, он стал тебе не нужен.       Рейнира проигнорировала его последнюю фразу, и заправила за ухо локон.       — Я… Я просто не хочу, чтобы нас поймали, дядя, — пробормотала она, пытаясь скрыть своё беспокойство.       Деймон помог ей пригладить выбившиеся из прически пряди волос.       — Не бойся, Рейнира, никто не поймает. Я знаю, что делаю.       Он припал к её губам в очередном поцелуи, полностью вытеснив мысли о её белом рыцаре. Кажется, Деймон действительно знал, что делал.       Проводив Рейниру в её комнату, Деймон ещё раз её поцеловал, на этот раз не опасаясь, что их кто-нибудь увидит. После того как принцесса отпустила своих горничных и осталась наедине со своим дядей, она обнаружила, что целует его с гораздо большим пылом, чем раньше.       Похоже, ей никогда не надоест целоваться с ним. На самом деле, Рейнира с удовольствием провела бы сегодняшний вечер в объятиях своего дяди, целуя его до боли в губах и наслаждаясь звуками его голоса. К сожалению, она уже пообещала, что поужинает сегодня с дочерьми десницы своего отца, лорда Стронга.       Она с неохотой отпустила своего дядю, но только после того, как он пообещал ей вернуться к ней позже.       — Когда твои новые дамы уйдут, — заверил он её, а затем поцеловал ей руку и ушел.       Сидя за своим туалетным столиком, она по-прежнему думала о нём, пока её служанки приводили комнату в порядок и накрывали на стол.       В назначенный час в дверях её покоев появился сир Харвин в сопровождении двух своих младших сестёр.       Сир Харвин Стронг был крепким мужчиной по праву считавшимся одним из самых сильных людей в Семи Королевствах. Своим ростом он превосходил практически всех рыцарей в замке, что уж говорить о ней. Надо сказать, что принцесса часто замечала на себе его пристальные взгляды. Некоторые женщины при дворе шептались, что он был влюблен в неё и не скрывал своих чувств. Он также открыто говорил о том, что нет на свете девы прекраснее неё.       Они знали друг друга несколько лет, хотя это знакомство было мимолётным. До недавнего времени ей казалось, что он едва её замечал. Теперь же она часто ловила на себе его взгляд, и пару раз они вместе танцевали во время пиров её отца, но это было ещё до возвращения Деймона в столицу.       Высокий и брутальный Харвин по-своему был красив. У него были густые каштановые волосы и карие глаза, улыбаясь, он демонстрировал свои ярко-белые зубы и две маленькие ямочки на щеках. У него действительно была очаровательная улыбка.       — Сир Харвин, добрый вечер, — поприветствовала его Рейнира, пока он целовал её руку. — Вижу, вы привели своих сестёр.       Он просто стоял, уставившись на неё с мечтательным выражением на лице, словно путник в пустыне, который наконец-то увидел источник с пресной водой.       — Сир Харвин? — она снова обратилась к нему, а её дамы захихикали, глядя на его потерянное лицо.       — Да! — неожиданно громко выкрикнул он. — Добрый вечер, принцесса! Да, я привел своих сестер.       Девушки появились из-за спины своего брата, и, сделав реверанс перед Рейнирой, представились ей. Одну звали Керелин, а другую Алла.       Тем временем сир Харвин продолжал смотреть на неё глазами голодного человека, заставляя её чувствовать себя почти так же уязвимо, как когда она оставалась наедине со своим дядей.       В комнате повисла неуютная тишина.       — Вы куда-то собирались, сир Харвин? Или вы хотите отужинать с нами? Если так, то я могу сказать слугам, чтобы они поставили ещё один прибор.       — С вашего разрешения, ваша милость, наш брат должен идти, — сказала леди Керелин.       — Да, — согласилась с ней леди Алла. — Наш отец и наш брат Ларис уже ждут его, и он обычно патрулирует по вечерам.       Рейнира улыбнулась девушкам и их брату.       — Ах да, вы же капитан Золотых Плащей, не так ли сир Харвин? — спросила она у него. — Городская стража дорога моему сердцу, ведь когда-то её командиром был мой дядя.       Было заметно, что сиру Харвину хотелось остаться и поболтать, но у его сестёр имелись другие планы, поэтому они поспешили выдворить его из комнаты.       Лорд Стронг не соврал, и она действительно хорошо провела время в компании его дочерей. У девушек был такой же цвет волос, как и у их брата и такие же карие глаза. Помимо этого у них были схожие черты лица и такой же курносый нос, но девушки и вправду были хорошенькими.       Обе были выше неё, но из них двоих Керелин была самая высокая. Её волосы были немного темнее, чем у сестры, а кожа не такая бледная. У Аллы волосы были золотисто-каштановые, а кожа светлая, её щеки и нос покрывала россыпь веснушек, из-за чего она выглядела младше своего возраста.       Обе сестры были одеты в красивые платья. Только наряд Керелин был бирюзового цвета, а у Аллы — красного, но они обе заплели свои волосы на манер Рейниры. Это не укрылось от внимания принцессы и вызвало у неё улыбку на лице. Разговорам за столом не было конца, ровно, как и вину, что им подавали, и Рейнире всё больше нравилось общество её новых дам.       Они вместе смеялись и говорили обо всём и не о чём. Если в начале вечера Керелин и Алла вели себя осторожно и тщательно подбирали слова, то к подаче десерта они рассказали ей обо всех сплетнях, курсировавших в замке и о много другом. Сама Рейнира тоже не удержалась и поведала о том, как она ненавидит день Девы и септона Юстаса.       Тут Алла встала со своего места и принялась изображать септона, чем вызвала смех у сестры, и у принцессы. После этого у Рейниры не осталось сомнений, что из них выйдут прекрасные фрейлины.       — Я хочу, чтобы вы обе сопровождали меня в день Девы, — сказала она им. — Я имею в виду, чтобы вы были рядом со мной во время процессии и молитвы.       Девушки быстро согласились.       — Почтём за честь, ваше высочество! — сказала Керелин. — Хотя обычно эти праздники такие скучные, но мы постараемся сделать их для вас немного веселее!       Алла восторженно закивала. У обеих девушек от улыбок на щечках появились ямочки, и Рейнира нашла это очаровательным.       Они продолжали говорить о дне Деве, но в основном только для того, чтобы подразнить друг друга и спустя некоторое время у Рейниры начал болеть живот от беспрерывного смеха.       Им подали пирожные и другие сладости, а также вино, которое лилось рекой до поздней ночи. Только после того как они все начали зевать, Рейнира решила, что им лучше отправиться спать. К тому же она с нетерпением ожидала визита другого посетителя…       — Приходите завтра! — сказала она сестрам Стронг. — Я ещё никогда не проводила так весело время!       «Конечно, если не брать в расчет то время, которое я провожу с дядей».       — С радостью, ваше высочество.       Расцеловав обеих девушек на прощание, Рейнира наконец-то осталась одна.       Принцесса быстро сменила одежду, выбрав для сна своё самое чувственное ночное бельё. Белая сорочка была сделана из чистого шелка, у неё отсутствовали рукава, и имелся глубокий вырез. Кроме того она была немного короче, чем другие и открывала вид на её лодыжки.       Когда горничные стали расчёсывать её серебряные волосы, в дверь наконец-то постучали.       — Принцесса, здесь ваш дядя и он хочет вас увидеть, — сказала одна из её горничных.       Она быстро отпустила всех женщин и накинула на себя халат, прежде чем пригласить Деймона в свою спальню.       — Я подумал, что успею повидаться с тобой, перед тем как отправиться в город.       — В город? — удивлённо переспросила она.       Только тогда она заметила, что он был одет в свои сияющие доспехи с изображением символа их Дома на нагруднике. Она также обратила внимание, что он не забыл надеть поверх них золотой плащ, который очень был похож на тот, что он подарил ей вчера.       — Да, я скучаю по тем дням, когда был командиром Золотых Плащей, к тому же мне нравится патрулировать город со своими товарищами. Недаром же народ прозвал меня Принцем Города, — заметил её дядя. — Но перед тем как уйти, я решил ненадолго заглянуть к тебе. Ты так восхитительно выглядишь, моя племянница, с распущенными волосами и в спальном халате. Сейчас, когда на небе ярко светят звёзды, а на тебе нет тиары, и ничего не угрожает твоей прическе, лучшего времени для поцелуев нельзя и желать.       — Тогда чего же ты ждёшь? — бесстрашно спросила она.       Почти в ту же секунду Рейнира почувствовала прикосновение его губ, и притянула его ближе к себе. Холод его доспехов вызвал озноб в её теле, но жар от их поцелуя её вскоре согрел.       — Мы должны делать это каждый день! — провозгласила она, немного запыхавшись в перерывах между поцелуями.       Он в ответ ей улыбнулся и запустил руки в копну её волос.       — Как прикажешь, принцесса. Я всего лишь раб твоих желаний.       Его губы снова накрыли её, и она вздрогнула, когда его язык проник в её рот. Рейнира приоткрыла губы и крепче прижалась к нему, позволив его языку исследовать свой рот. Действуя поначалу робко, она стала имитировать движения его языка, и вскоре Рейнира почувствовала себя более уверенно.       — Это было хорошо? — спросила она уже после.       В ответ он ей снова улыбнулся и притянул её ближе к себе.       — Моя красавица. Ты такая красивая, Рейнира… На свете нет никого прекраснее тебя, и ты вся принадлежишь мне.       Он перешёл от её губ к шее, и она ахнула, когда осознала, что кроме шёлковой ночной сорочки на ней больше ничего не было. Рейнира почувствовала, как её дядя немного приспустил ткань с её плеча и стал покрывать его лёгкими поцелуями.       — Дядя, — больше простонала, чем сказала она.       А в это время его губы проделывали обратный путь от её обнаженного плеча к её губам, не оставив без внимания и её шею. Рейнира почувствовала слабость в ногах.       Она не знала, сколько длился их поцелуй, но после его ухода её губы покраснели и опухли, и уже тосковали по нему…       Когда Рейнира отправилась спать, она снова взяла с собой золотой плащ своего дяди. И в ту ночь, как и во многие другие, она видела во сне его.