Похищение на улице Хонсе.

– Ужин? – КНДР бродил бы всю ночь меж трёх яблонь, если бы не слуга, – Нет, я не пойду. – Господин Джонгуо очень настаивает, – девушка нервно улыбнулась. Ей приказали привести корейца. – Тогда тем более! – Корея демонстративно отошёл на пару шагов. "Какой же он сложный", – подумала китаянка, но не сдавалась. Вместо этого девушка упала на колени перед воплощением и взмолилась. – Прошу, господин Чосон, – она посмотрела на него своими слезливо щенячьими глазами, – Не знаю, как бы я могла Вам помочь, но я лишь следую приказу Господина Джонгуо. Прошу Вас, если Вы не придёте... – девушка поклонилась лбом до земли, шокируя корейца. Он знал про подобные уловки от нижестоящих, но никогда не имел дело с подобным. Ведь там, откуда КНДР родом, граждане могли лишь беспрекословно подчиняться. Корея ощутил стыд и неловкость. Он замер. Девушка замолкла, смотря в землю, затем, через десяток секунд тишины, она подняла свой взор на гостя, её глаза покраснели от слёз, – Я Вас поведу, – китаянка поднялась и взяла маленького корейца за руку. Только сейчас Чосон заметил, что они были примерно одного роста. Ему стало неприятно от своего наполеоновского комплекса, но он пошёл за слугой. Вечер, небо окрасилось в розовый от заката. Дом. Внутри было свежо проветрено. Тёмные комнаты, никто не включил свет. Они повернули в сторону столовой. Чосон оказался у входа и тут же увидел стол с едой, бутылки вина, бокалы, салфетки. Меню составили миска со свежим рисом, две больших тарелки с какими-то блюдами. Комната была озарена свечами. С другой стороны столовой уже стоял Китай. КНДР не сразу заметил его из темноты. – Долго ты гулял, однако, – Джон кивнул прислуге, так китаянка удалилась, оставив две страны наедине. Дверь сзади хлопнула. – Что это? – Корея указал на стол. – Семейный ужин, – Китай подошёл к столу. Теперь его лицо было видно при тёплом живом свете свеч. Он двинул стул и сел, – Я был бы рад, если бы ты хорошо поел. – Похоже на свидание. Какая глупость, – Корея закатил глаза. Однако, увидев вино, он задумался. Пришла заманчивая идея. "Я напою его, а потом смогу сделать что угодно. Забрать паспорт, деньги, связать и оставить здесь, пусть он почувствует, какого это быть привязанным к батарее, да ещё и в душной комнате. А сам сбегу. Это будет намного проще при деньгах и паспорте", – КНДР решил следовать новому плану, поэтому показательно вздохнул и сел за стол. – Я рад, что ты решил не устраивать глупых сценок,– КНР отметил спокойствие и покорность корейца. На мгновение китайцу показалось, что тот уже принял свою участь, – Тебе наложить рис? – Нет, я сам, – КНДР вытащил деревянные палочки и положил рядом с тарелкой. В маленькую пиалу он набрал свежего парного риса. В другую тарелку добавил что-то типа овощного микса под острым соусом. Там и кунжут с курицей. Еда таяла во рту. Было невообразим вкусно, однако кореец поскупился на эмоции. – Как тебе? – Китай наложил себе с другой тарелки. – Неплохо, – Чосон смутился. Он врал, еда была невозможно хорошая. – Я рад, что тебе понравилось, – Джонгуо усмехнулся, увидев реакцию, – Тут одно блюдо приготовлено профессиональным поваром, а другое, что ты только что попробовал, сделано мной, – КНР посмотрел на корейца в ожидании. – Молодец, — Чосон сказал тихо, отведя глаза. Он смутился ещё сильнее, – Не знал, что ты умеешь готовить, – КНДР глотнул. Еда подкупала. Только признавать это не хотелось совсем. Он был голоден, поэтому ел. Правда, Чосон помимо голода испытывал тревогу, которая немного портила аппетит. У него расстраивались нервы. – Спасибо. Через десять минут КНР закончил с трапезой, точнее он наелся, как и КНДР. Прошёл звук бряканья палочек о тарелки. КНДР взглянул на вино. Он думал, как подступиться. Поднебесье заметило взгляд Кореи на бутылках. – Хочешь выпить? Не стесняйся, – Китай встал и отошёл за открывашкой. – Ну, немного, просто, не могу вспомнить, когда ты со мной пил, – Чосон положил руку локтем на стол так, чтоб опереться неё, и кисть трогала щёку, аля мечтает. Данные рассуждения ввели китайца в ступор. – Я не люблю пить, – КНР нашёл наконец открывашку. Он подошёл обратно к столу и стал открывать винную бутылку, – "Особенно, когда ты рядом", – КНР мимоходом подумал. – Да ладно, – Корея откинулся назад на спинку стула, скрестив руки, – Долго там ещё? – Нет, – Поднебесье подошёл к северокорейцу и стал лить красновато-жёлтую жидкость тому в бокал. – Да ну, не интересно так. Всё равно, что одному пить, – от слов КНДР китаец замер. Он был в замешательстве. Раньше Чосон не задумывался о таком. – Почему ты хочешь, чтобы я пил именно сегодня? – КНР спросил удивлённо. – Ну а что? Что тебе мешает? Раньше кто-то должен был оставаться трезвым, чтобы, к примеру, такси вызвать, или ещё что. А сейчас надобности нет, можно и вдвоём выпить, – КНДР смотрел на того в ожидании, – Ты понял меня? Алё, — кореец был немного груб. Впрочем, как всегда. Блефовал. – Ладно. Как хочешь, – закночив, Китай подошёл к своему месту и стал наливать себе, вздохнув. Он всё равно решил не пить много. – Вот и отлично! – Корея демонстративно хлебнул из бокала часть алкоголя и отметил его крепкость. Можно было сразу опьянеть. Это было наруку ему. – Как тебе вино? – Китай положил бутылку в сторону. – Слабовато, сам попробуй,– Чосон посмотрел на настенные часы. Было уже девять вечера. Китай отпил немного и кашльнул. – Слабое? Да тут чистый спирт! – Джонгуо положил бокал. Его лицо скискло. – Я пошутил. Пей давай, – КНДР усмехнулся реакции товарища, – Что так мало? Не доверяешь мне, чтобы пить со мной? – Я Вас люблю, но Вы не самый надёжный тип, которого я когда либо встречал, – Китай закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Он собирался с мыслями. – А Хангук пил со мной. Он, конечно, алкоголик тот ещё, но, видимо, доверяет мне, – КНДР упомянул Южную Корею, мечтательно посмотрев в вверх и вздохнув, – Было забавно наблюдать, как он пьянеет и потом ноет о своей тяжёлой, каторжной жизни. Я даже видео снял, – Чосон решил надавить на ревность. – Так ли это весело? – Китай нахмурился. Он понял, чем манипулируют, однако это работало на нём. Эмоции подступили к горлу и наполнили руки, толкая на действия, однако он держался. Относительно. Яд ревности попал в мозг и ускорял мысли, смешивая их в одно иррациональное нечто, пьянящее нехуже водки. – Конечно, – КНДР повертел бокалом в руках, – Я не буду пить, пока не будете пить Вы, если мы стали на Вы. – Ладно. Хотите меня споить, как Вам угодно, – Китай кивнул и выпил из бокала всё, – Теперь Вы. – Да, конечно, – КНДР подумал о том, как бы незаметно сливать вино, чтобы китаец не заметил. Он демонстративно поднял бокал и приложил под большим наклоном, однако взял совсем немного. И поставил громко на стол, пряча за другим бутылками. – Я не ною о жизни, когда пьянею, – Китай добавил в разговор. Он налил себе ещё и отпил половину, чувствуя лёгкость и веселье. – Вот и отлично. Хоть какое-то разнообразие, – на слова Чосона Джон лишь хмыкнул и отпил ещё. – Ты ведь тоже что-то задумал? – Китай посмотрел на корейца, и тот замер, – Так и знал. Валяй, – КНР затем нахмурился. Он не это хотел сказать. Видимо, алкоголь стал действовать. Развязал язык. – Ты о чём? – КНДР нервно улыбнулся. Он хлебнул немного из своего бокала, – Хм, пахнет орешками, – переключил тему. – Да, ты же хотел траву? – Китай налил себе ещё в бокал и отпил следом за корейцем. Он понял, что налил слишком много. КНДР бы уже пел, будь он пьян, а вот Китай перестал контролировать речь. Это было нехорошо. Однако он взял бокал и выпил. Видимо, это уже опьянение. – Трава? – Северная Корея не сразу понял, о чём речь. – Марихуана, я могу достать для тебя, – Китай посмотрел на стол, белая скатерть, а он пытался сфокусировать взгляд. Тепло пробежалось по всему телу, вниз. Он посмотрел на северокорейца, такого маленького и хрупкого, как всегда, волна возбуждения прошлась по нему, только вот контроль над собой испарялся... – Причём тут марихуана? – КНДР потёр глаза, – Подожди, а ты вообще пьянеешь? – об этом Корея не подумал, — "Если у него резистентность к спиртному... тогда весь спектакль был зря? Ну нет же!" – островное государство посмотрел на товарища, который немного покраснел. Движения стали замедленные. – Очень даже, и будет нехорошо, если я разойдусь сейчас... – взгляд того затуманился, а голос будто был вникуда. — Чего? А что? Ты как-то странно себя ведёшь при опьянении? – КНДР нахмурился. Сколько китаец уже отхлебал из бутылки? – Какой же ты маленький... – КНР хихикнул, – Хочется тебя затискать, – он поднялся из-за стола и направился в сторону КНДР, — Прям здесь...ну, не совсем затискать... – Китай оказался прямо перед Кореей. Большой и угрожающий. Улыбка на лице не облегчала образ. – Т-ты, что это ты...?! – Чосон привстал со стола, однако Джон положил руки ему на плечи и придавил на них, чтобы тот уселся обратно. От китайца запахло алкоголем. – Хочешь знать, почему я с тобой никогда не пил? – КНР усмехнулся. Нездоровый румянец, глаза странно блестели, – Чёрт, как же я сейчас хочу... Хочу... Кх, – он приблизился лицом к лицу корейца. Одна рука оказалась на челюсти КНДР, вынуждая того открыть рот. Они поцеловались. Китай мял тому губы, развязно трогал того языком за язык, смешивая слюни. Корея оттолкнулся от него в шоке и упал со стула на пол. – Айгх! – он взялся за поясницу. Китай только сполз со стула к нему. – Я хочу тебя, – он пьяно улыбнулся. КНДР попытался встать, однако его схватили за ноги и затащили к себе. Стул непростительно мешался, поэтому Китай небрежно отбросил его в сторону, не заботясь о сохранности мебели и паркета. – Ты что делаешь?! — КНДР понял, что товарищ Поднебесье никак не в состоянии себя контролировать и потому может наделать всякого, что корейцу не понравится, поэтому он попытался сбежать, пинаясь. Это не понравилось пьяному китайцу. Джон схватил беднягу за лодыжки и развёл тому ноги в стороны. – Как же я хочу трахаться, – КНР усмехнулся, – Как же я хочу тебя трахнуть, да... – пьяный китаец опустил голову к паху корейца и стал зубами и ртом снимать пуговицу штанов. – Ты с ума сошёл?! – Корея, покрасневший от услышанного, привстал и схватился за голову китайца, пытаясь убрать её от ширинки. Пуговица поддалась, однако кореец мешал, поэтому КНР отстал от бедняги. Он даже отпустил ноги корейца. Правда, ненадолго, только чтобы перевернуть того, схватив за руки и бока. – Перестань, не будь недотрогой, – Китай хмыкнул. – Нет, хватит, Джон, это уже ни во что не идёт! – КНДР почувствовал две сильные руки на его пояснице , как приподнимают его задницу. Он дёрнулся, чтобы проползти вперёд, только его приобняли, ложась сверху. Поднебесье навалилось на Корею, — Эй, я тебе не баба какая-то! – Зато симпатичный, – Китай усмехнулся. Он залез одной рукой в штаны корейца и схватил того за член. Стал надрачивать. – Не трогай... Мх, – КНДР дрогнул. Он чувствовал, как горели его щёки, было страшно, вновь очень страшно и перехватывало дыхание, глаза заслезились. Он зажмурился, чтоб не заплакать, – Прекрати, – КНДР ударил по паркету кулаком, но удар прозвучал не сильным. Очередное доказательство его слабости и беззащитности перед Джонгуо. – Что, даже не встанет? А так? – Китай тёр у самого основания, давил и сжимал, водя и натирая по половому органу. Это вызвало дрожь и слабый стон у Северной Кореи. Тот всхлипнул, однако кое-как возбудился, чувствуя горячее дыхание в шею и мягкое, тёплое, тяжёлое тело, лежавшее над ним сверху. Выбраться было невозможно. – Прошу, Джон, не надо, – Чосон запереживал. Его собираются унизить, растоптав мужское достоинство в конец, – Я не хочу, нет, прошу, не надо! – он заплакал. Китай на это только сильнее завёлся. Он нетерпеливо стянул штаны с КНДР, вместе с трусами, затем приспустил свои, высвобождая свой уже давно вставший член. Тем временем с конца корейца стала сочиться будущая смазка. КНР намазал ей пальцы, и те тут же оказались у дырки КНДР. Тот весь напрягся, ощутив входящий внутрь палец. – Нет... – Чосон вновь всхлипнул. Колечко мышц сжалось. Только палец всё равно проходил внутрь, даже настойчивее, чем было до. Потом вошёл второй, также входил и выходил, натирая стенки и растягивая вход. – Расслабься, тогда будет легче, – сказал Китай. КНДР его не слушал. У него слезы текли ручьём по щекам и заложило нос. Очень боязно. – Мне... Будет легче, если ты прекратишь, – Чосон шмыгнул. Его не слушали. Подключился третий палец, правда, с ним Китай сидел не долго. Придрочив себе, он также расстёр смазку по органу. – Чувствуешь его? – КНР приложил член к дырке корейца, – Я буду мягко, – китаец прошептал и стал плавно входить внутрь. Север хныкнул. Колечко сжалось, на это Поднебесье ущипнул Корею за ягодицы и продолжил. – Гх, — КНДР прикусил губу от боли, чувствуя, как его наполняет горячий орган китайца. Было непривычно. Хотя бы не порвали. КНР стал плавно выходить, чтобы затем также войти. Первые движения были аккуратные, только всё равно доставляли дискорфорт корейцу. Затем, когда очко расслабилось или всё же поддалось, движения стали более ритмичными. КНР вошёл в северокорейца, в полную длину. КНДР предался ощущениям. Чосон чувствоваал, как из него выходят только чтобы зайти вновь, чтобы заполнить, как стояк упирался в стенки, как всё нутро порой сжималось вокруг чужого члена, как он принимает орган китайца. Китай немного ускорил темп, ему было невмоготу терпеть. Он слишком долго терпел и сдерживался. Во всём этом телесном взаимодействии КНДР отвлёкся от своих мыслей. Внимание забирала херовина, двигавшаяся внутри него и начавшая трогать одну чувствительную точку. Как нарочно, КНР заласкал Корею за бока, поднимаясь вверх. Чтобы затем сжать тонкую плоть на руках и задвигаться резче. — Агх! А-а! – Чосон отреагировал на смену настроений, чужеродный орган стал колом рассекать внутренности. Только всё это вызывало смешанные ощущения. Помимо боли появилось что-то тянуще приятное, томительное, от чего глаза шли навыкат. КНДР стал открываться другой путь наслаждения. Через принятие чужого, через пассивность и слабость. Чосон отрывисто дышал, пытаясь сохранить рассудок. Только было уже поздно. Его втрахивали в пол, и ему это, вроде как, нравилось. Иногда при отдельном толчке случайно ронялись тихие вздохи. КНР чувствовал, что скоро кончит. Так и было, он нервно втолкнулся в Корею и излился в того, однако выходить не спешил. Рука китайца вновь опустилась к стоявшему агрегату корейца и стала надрачивать тому. Китай хотел приучить КНДР "расслабляться" от секса сзади. Реакция не заставила ждать. Чосон с дрожью кончил в руку товарищу. Когда КНР вышел, из нутра северокорейца засочилась беловатая вязкая жидкость. Тот тяжело дышал. – Как... Хорошо... — Китай выдохнул. Правда он вновь возбудился, увидев лежавшего в бессилии корейца с приподнятым задом, из которого вытекало семя Поднебесья. Чосон почувствовал чужие руки на себе, как его переворачивают на спину, а затем раздвигают ноги. – Я не могу, – кореец из последних сил попытался отползти, но его потянули за ноги обратно, катая спину по полу, – Пожалуйста, хватит, – КНДР был уставший. – Какой ты милый, – Китай перевернул того на спину, чтобы видеть лицо любимого, и вновь вошёл, широко раздвигая ноги пассива. Оба замерли. Корея рефлекторно обхватил стенками нутра член китайца. "Я для него как кукла? Которую можно просто так взять и..." – постыдные мысли лезли в голову КНДР, покрасневшего и запыхавшегося. – Нет, прекрати, я не могу больше, – кореец вновь запротивился, он стал бить по рукам Поднебесья. Те держали Чосона в интимной позе и не давали выбраться. От движений Кореи дрожал орган внутри него, вызывая смешанные ощущения. Китай прилёг на КНДР, заходя глубже. Новая поза для извращений. Китай ритмично задвигал бёдрами, входя и выходя из Северной Кореи, пока тот тонул в ощущениях. Джонгуо придавил того к холодному полу своим горячим телом. Член внутри раздвигал стенки и растягивал колечко мышц. – А! Ах! – для Чосона это было потерей девственности. Он чувствовал себя опороченным и униженным. Накатывающее наслаждение смешивалось с чувством стыда. КНДР пытался замолкнуть, только как тут закроешь рот, когда так глубоко трахают? Это не были протяжные стоны из порно, которое Китай смотрел. Это были слабые вскрики и рванные вздохи Чосона на толчки внутри себя. И лёгкая дрожь, иногда попытки сменить позу, подёргивания, которые только провоцировали. Слабость и невинность были по вкусу китайцу. В конечном счёте руки корейца обвили шею КНР. Два разгорячённых, вспотевших тела тёрлись друг о друга через ткани помятой одежды. Джонгуо поцеловал Чосона, тот ему ответил. Они страстно всасывались друг в друга, причмокивая и проходясь языками. Всё это во время толчков внутрь. КНДР постанывал в поцелуй. Отпустив чужие губы, Китай спустился к шее, остановившись. Чосон туманно посмотрел на товарища, а тот молча цвепился в кожу шеи. Начал оставлять засосы и покусывать там, спускаясь ниже. Мешала школьная толстовка. Корея спустил руки и судорожно снял с себя предмет одежды. Китай стал зацеловывать грудь и плечи Севера, пока тот томно вздыхал. Китай лизнул сосок, от чего Корея вздрогнул. – Агх! Джон...– тот нервно ударил актива по плечу, однако Китай не остановился. Он стал играться языком с соском корейца, от чего тот под импульсами возбуждения задвигал пьясницей, насаживаясь на член КНР. Китай одной рукой застимулировал другой сосок Чосона, заставляя того выгибаться от возбуждения. Не желая томить того, Джонгуо вновь задвигался, с новой силой, втрахивая Корею в пол и выбивая из того уже громкие стоны наслаждения. – А-А-А! Ах! – КНДР таял под китайцем и в то же время ощущал высокое сексуальное напряжение, затягивавшее его, словно струнку, вниз, – Я-я А! Сейчас Ах! К-кончу! А-Ах! — Чосон приобнял сильнее Поднебесье, прижимаясь к тому. Его нутро стало резко сокращаться, не отпуская член внутри себя. Корея стрельнул спермой на рубашку Китая. Тот вслед за ним через пару толчков также кончил. Оба тяжело дышали. Второй заход был удачным. Китай, ослабившийся после секса, сразу вырубился в сладкий сон, приобняв КНДР. Чосон же лежал, пытаясь прийти в себя. "Это было... нет..." – Северная Корея был в ауте от произошедшего. Он не знал, что хуже – что его изнасиловали, или что он кончил от захода сзади аж два раза? В любом случае, оставаться в таком положении было крайне постыдно, поэтому КНДР стал толкать от себя тяжёлое тело Китая, чтобы выбраться из-под него. Кое-как тот развернул тушу и смог подняться. Корея ощутил тянущую боль внизу после совокупления, однако сейчас нужно было выбраться из кухни. Дверь была закрыта. Тогда КНДР подошёл обратно к Китаю и порыскал в его карман. Ключ был там. Чосон захватил снятую толстовку поднял штаны с трусами и побежал на второй этаж. В доме было тихо. Он очутился в своей комнате и увалился на кровать. Было неприятно. "Нет! Как так получилось?! Айгх!" – не веря в произошедшее, Корея опустил руку на свои ягодицы и проверил своё очко. Оттуда сочилась сперма, – "Я хотел не этого! Почему? Почему я?" – КНДР заплакал. Он не знал, что делать. Мозг додумался только закрыть дверь комнаты изнутри, спрятаться под одеялами. И заснуть.