Секреты и Маски | Secrets and Masks

1-е апреля Круцио; пыточное проклятие. Одно слово. Сектумсемпра; самое опасное режущее проклятие. Одно слово. Бомбарда Максима; заклинание, которым можно подорвать грудную клетку изнутри, причинив мучительную, невообразимую боль. Два слова. Авада Кедавра, убивающее проклятие, заклинание столь мощное, что буквально выталкивает душу из тела, мгновенно обрывая жизнь человека, принявшего в себя луч. Оно было сильнейшим из существующих тёмных проклятий, однако для его применения было достаточно произнести лишь два слова. Гермиона слышала и применяла эти заклинания сотни раз. Она видела, на что они способны. Видела, какой страшный вред можно причинить другому человеку всего-то подобрав верное сочетание слов. И всё же за более чем десяток лет войны она ни разу не встречала человека, который бы, произнеся два простых словечка, так сильно менялся в лице и выглядел бы таким разбитым, как Теодор Нотт. «Привет, малыш». Вот и всё, что требовалось, чтобы уничтожить Тео. После этих двух слов не прозвучало никаких чудовищных заклятий. Вообще не потребовалось никакой магии. Всего лишь одно маленькое приветствие. Всего два слова, лишь четыре слога, и Тео рухнул на колени. В те несколько первых мгновений, когда Дафна заговорила, все просто уставились на неё. Никто не двигался. Не дышал. И Гермиона могла поклясться, что в зловещей тишине, обрушившейся на вестибюль, было слышно, как заживает разбитое сердце Тео. Как игла пронзает рваные края сердца и сшивает их вместе, а потом вслед за словами Дафны сердце распадается вновь. «Привет, малыш». Вот и всё. Вот и всё, что понадобилось, чтобы растоптать и физически, и морально одного из самых устрашающих и кровожадных Пожирателей Смерти за всю историю. С того момента, как она на него взглянула, Тео не мог оторвать глаз от Дафны. Он глядел на неё, как умирающий на свет, будто не мог поверить, что она настоящая, будто стоит ему моргнуть, и она исчезнет. Тео рухнул на колени, а палочка, которую вручила ему Гермиона, выскользнула из его ладони и со стуком упала у ног. Дафна была так же поглощена Тео, как и он ей. Она всё смотрела и смотрела на него. Её губы дрожали, и едва ли она замечала струившиеся по щекам слёзы. Едва ли вообще замечала что-то ещё, кроме Тео. Никогда прежде Гермиона не видела такой одновременно прекрасной и душераздирающей сцены. — Как это возможно? — спросил Малфой. Его голос был таким же нетвёрдым, как и колени Тео. — Не может этого быть. Дафна мертва. Мы все видели, как она умирала… Гермиона бросила на Малфоя случайный взгляд. Ей даже представить было трудно, что он, должно быть, чувствует. Взволнованно вспыхнувшими глазами Малфой смотрел на сестру, которая, как он считал, умерла много лет назад. Всё ещё держа палочку в руке, он начал медленно опускать её. Крауч злобно усмехнулся поверх головы Мустанг… Дафны. — Ты видел, как она умирала? Уверен в этом? — Да. — Малфой тяжело сглотнул. — Этого… ни один из нас не смог бы забыть, — выдавил он с болью в каждом слове. Жуткая ухмылка Крауча становилась только шире. — Все эти годы вы оплакивали незнакомку. Кейру, так её, кажется, звали. Кейра-а-а… — Крауч затих и опустил взгляд на Дафну. — Баркер. — Хотя Дафна договорила за Краучем, её глаза не отрывались от Тео. — Кейра Баркер. — Точно, — хохотнул Крауч. — Милашка Кейра Баркер. Солдат. Высокопоставленный генерал маггловской армии. Она была так умна, да ещё и являлась отличным лидером, пока не дошло до той миссии в Бристоле, где она привела свою роту прямиком в ловушку, устроенную одним противным блондинистым Пожирателем… — Он тянет время, — перебила Крауча Дафна. Её голос звучал хрипло, очевидно, оттого, что она не говорила годами, и ужас в её глазах, обращённых к Тео, пугал. — Он пытается удержать вас до прибытия подкрепления. Не дайте ему получить желаемого! Вы должны убить его и бежать! — Нет, — прошептал Тео так тихо, что Гермиона и не расслышала бы, не стой она к нему так близко. — Я тебя здесь не брошу… Не позволю тебе умереть снова… — Ты уже однажды оплакал меня. — Если раньше Дафна говорила хрипло, то теперь уже отчаявшимся голосом она добавила: — Ты сможешь вынести это снова, малыш. Тео тихо заскулил, всё ещё не поднимаясь с колен, всё ещё без рубашки, всё ещё в отчаянии и со слезами на глазах. — Это может сделать Драко, — настаивала Дафна. — Тебе не придётся снова смотреть… Крауч вдавил конец палочки в ключицу Дафны и издевательски зарылся носом в её волосы. — Да не сделают они этого. Духу не хватит тебя убить. Дафна в панике метнула взгляд на Малфоя. — Не дури, Драко, — взмолилась она, не обращая внимания на то, что Крауч давит палочкой ей на горло. — Убейте его и выбирайтесь! Гермиона увидела, как на ладони Малфоя напряглись вены и жилы – так сильно он сжал палочку. По-видимому, голос подвёл Тео. Судя по всему, он всё ещё не мог говорить, но вместо этого затряс головой. — Ты же обещал, — выдавила Дафна с усилием, а Крауч всё давил палочкой ей на горло. — Обещал, что сделаешь что угодно, чтобы позаботиться об остальных. Мы же договорились, что именно мы будем вместе принимать трудные решения… Тяжело было смотреть на всё это. На то, как ломало Тео. На неуверенность в глазах Малфоя. На улыбку Крауча. На то, как Дафна умоляет убить Крауча, хотя это убьёт и её. — …что ж, в этот раз я решила за всех. Убей его. Иначе вас всех схватят! Убей его! Крауч убрал палочку от горла Дафны, вытащил из кармана часы и взглянул на циферблат. — О-о-о, советую поторопиться. — Усмехнувшись, он кинул часы с открытой крышкой на пол, чтобы следить за временем. — Через восемь минут здесь будет подкрепление. Тик-так. Тик-так… — НУ ЖЕ! — взмолилась Дафна. — УБЕЙ ЕГО! — Нет. — Тео сильнее затряс головой. — Нет. — Тик-так, тик-так. — ПРОШУ! УБЕЙ ЕГО! — НЕТ! — Тик-так, тик-так. Крауч оказался прав. Время истекало, но никто не шевельнулся. Гермиона должна была что-нибудь сделать. Она медленно отступила в сторону, пока не коснулась плечом Малфоя. Потом положила свободную руку на его ладонь и ободряюще сжала. — Как мы поступим? — прошептала Гермиона, взвешивая каждое слово. Когда Малфой опустил на неё взгляд, она увидела, что в его глазах пляшет война. Было больно видеть его мучения, вызванные ужасающим решением, которое ему пришлось принимать. — Я… не знаю. Малфою бы не составило труда убить Крауча. Он мог бы покончить с ним одним взмахом руки, они бы забрали Тео и бежали, но тогда снова погибла бы его сестра. Быть может, тогда он навсегда потеряет Тео, а когда узнает Астория… Наверное, она больше не оправится. Гермиона умела действовать в сложной ситуации. Да, иногда она вела себя импульсивно, но всегда была способна мыслить рационально и быстро. Она взвешивала возможные положительные и отрицательные последствия своих поступков и приходила к тому решению, которое считала верным; к варианту, который принесёт как можно меньше горя и боли наименьшему числу людей. Гермиона умела делать выбор, но в этот раз решать было не ей. Она не могла выбрать за Малфоя. Именно он должен был принять решение, а она, в свою очередь, могла только показать ему, что будет рядом, вне зависимости от его выбора. Вновь обратив взгляд на Крауча, Гермиона увидела, что Дафна больше не смотрит на Тео. Она пристально наблюдала за ними двумя, тёплым взглядом уставившись на их соединённые руки. — Эх, Теодор, какая жалость, — холодно произнёс Крауч. — Я ожидал от тебя представления посерьёзней. Побольше… крови. Ну да ладно, я и сам с этим справлюсь. Гермиона решила, что Крауч, чтобы побудить Тео к действиям, нашлёт на Дафну проклятие, но магия ему не понадобилась: он так резко ткнул концом палочки в кость её изувеченной руки, что она вскрикнула и чуть не рухнула на него. — НЕТ! — закричал Тео. Он вскочил, однако не потянулся за своей палочкой, будто забыл, что она у него вообще есть. Не попытался он и броситься на Крауча, чего ожидала Гермиона, лишь протянул руки к ней – к Дафне, – словно это могло как-то остановить Крауча. — Прошу, не… Прошу, не делай ей больно. Я сделаю всё, что захочешь. Только не делай с ней больше ничего. Чёрт. От того, как сорвался голос Тео, от слёз на его лице у Гермионы защипало глаза. Крауч убрал палочку от руки Дафны и уставился на Тео, приподняв бровь. — Неужели? — поддразнил он. — Прямо-таки всё, что угодно? Тео согласно кивнул, но смотрел не на Крауча; он глядел на Дафну, которая вцепилась в руку и тяжело дышала. Мгновение Крауч оглядывал Тео, потом отвратительно облизнулся – будто Тео сделал как раз то, чего он от него хотел – и произнёс: — Что ж, хорошо, давай-ка проверим твою любовь. Тёмный Лорд желает наказать Малфоя, и он уточнил, что грязнокровку я должен привести живой. — Крауч ухмыльнулся до ушей, и волоски на руках Гермионы встали дыбом. — Так поймай мне их. Все в ужасе посмотрели на Крауча. — Что? — переспросил Тео. — Ты же хочешь, чтобы я больше не трогал твою жёнушку? — Крауч снова насмешливо наклонил палочку к раненой руке Дафны. — Тогда нападай на Малфоя и грязнокровку. Если схватишь их, с её головы и волоса больше не упадёт. Атмосфера в зале совершенно переменилась, словно по щелчку пальцев. Воздух внезапно как будто потяжелел от напряжения. Гермиона кончиками пальцев чувствовала, как бьётся пульс. Во рту у неё пересохло, а в вены хлынул адреналин. Она заметила, что Малфой краем глаза наблюдает за Тео. Но он ведь не… Неужели он уже готовится к нападению Тео? Крауч улыбнулся своим карманным часам. — Шесть минут до прибытия подкрепления. Пора бы уже решать, Теодор, тик-так, тик-так. — Нет, Тео! — вскрикнула Дафна. — Не… — Если не хочешь, чтобы я снова отнял у тебя голос, — наклонившись, зашипел Крауч на ухо Дафне, — то советую вести себя тихо! Дафна вздрогнула и на секунду замолчала, но, очевидно, жизнь Тео была для неё важнее её собственной. — НЕ НАДО… — завопила она было, но Крауч снова ткнул ей в руку палочкой, отчего девушка согнулась пополам, взвыв от боли. Тео метнулся на несколько шагов влево и схватил с пола палочку. Потом резко развернулся и в порыве гнева наставил её на Крауча, но тут же остановился, удерживая палец на курке, который нажать он был не в силах. — Чего засомневался, Теодор? Это ведь такой простой выбор. Разве не этого ты всегда хотел? Вернуть свою милую, красивую жёнушку? — спросил Крауч, усмехнувшись Тео, а его рука сползла с талии Дафны и коснулась её груди. Он издевался над Тео, домогаясь Дафны у него на глазах, и надеялся спровоцировать его. — Разве не об этом ты грезил, с тех пор как она умерла? Тео резко вдохнул. Рука, в которой он держал палочку, затряслась от ярости. — Ведь ты постоянно мечтал снова обнять её? — спросил Крауч. — Снова касаться губами её шеи? — Когда губы Крауча приблизились к лицу Дафны, она отпрянула, когда же он легко поцеловал её в щёку, она посмотрела на Тео и покачала головой. — Разве ты не представлял эту минуту каждую ночь с момента её смерти? Разве не думал годами обо всём, на что готов, чтобы вернуть её? — Не поддавайся, Тео, — прошептала Дафна, стиснув зубы, когда Крауч снова поцеловал её в щёку. — Не глупи. Крауч чуть отодвинулся и взмахнул палочкой над головой Дафны. Увидев, что рана на тыльной стороне её ладони быстро затягивается, Гермиона предположила, что он воспользовался лечебными чарами, но действие заклятия продолжилось. С кожи Дафны сошли все синяки, порезы сами затянулись, но заклинание всё продолжало действовать. Оно разгладило её повреждённые волосы, пока они не собрались в идеальную причёску, какую обычно носила Астория, навело на щёки румянец и даже подлатало её сорочку – теперь она выглядела чистой и свежей. Гермиона поняла, чем занят Крауч. Это была новая уловка, он снова пытался влезть в голову Тео. Крауч возвращал Дафне её прежнюю внешность, такую, какой её помнил Тео – прекрасную и совершенную, а не ту, над кем годами измывался Крауч. Он пытался заставить Тео вспомнить, что у них было когда-то, что они могли бы вернуть, если бы Тео всего лишь оказал ему маленькую услугу. — Я даже позволю тебе забрать её, — словно ядовитый змей-искуситель, нашёптывал на ухо Тео Крауч. — Тёмному Лорду ни к чему знать об этом. Я скажу ему, что вы оба мертвы, что, когда вы пытались сбежать и попались в мою ловушку, вас разнесло на мелкие кусочки. Если ты поможешь мне, то получишь свою жену назад. Ты сможешь исчезнуть вместе с ней. Только вы вдвоём. Разве не этого ты хотел? Или, по-твоему, лучше, если она останется здесь? Со мной? Ещё один взмах палочки, и вернулись следы насилия. Дафна снова покрылась синяками и кровью, а кости и мышцы её руки выпирали теперь под ещё более странными углами. Кадык Тео дёрнулся – он сглотнул. Его разрывало на части, он был сбит с толку, но уже раздумывал над этим, и грёбаный Крауч это понимал. — Можешь её забрать. Вы снова будете вместе. Тебе только и надо помочь мне схватить грязнокровку и Малфоя. Вот что я тебе скажу: можешь забирать их всех. Крауч ещё раз взмахнул палочкой, и Дафна тихо зашипела. Энджел и Честер обе схватились за грудь и в недоумении посмотрели друг на друга. — Я убрал одно из заклинаний, которые накладывал на моих куколок, — пояснил Крауч. — Их жизни всё ещё привязаны к моей, но их местоположение от меня больше не зависит. Теперь они смогут покинуть поместье без меня. Они могут идти, куда пожелают. Энджел и Честер с надеждой взглянули друг на друга. Третья куколка, Китти, уставившись на других девушек распахнувшимися в панике глазами, начала отступать в тень. — Можешь исчезнуть вместе с ними всеми или просто забрать Дафну и уйти. Мне плевать. После всего, что я сделал для Тёмного Лорда, он меня просто утопит в куколках, — бросил Крауч. — Тебе всего-то нужно поймать мне Малфоя и грязнокровку, и всё, о чём ты мечтал последние несколько лет, станет твоим. Это не составит особого труда, с твоими-то способностями, но будь я на твоём месте, — Крауч понизил голос до едва слышимого шипения, — я начал бы с грязнокровной сучки. Когда Тео посмотрел на Гермиону, её объял ужас. Быть может, она знала Тео далеко не так хорошо, как Малфоя, но врага узнавала сразу же. Девушка предусмотрительно отступила на шаг назад и крепко обхватила пальцами палочку, готовая парировать, готовая напасть, если – когда – он нападёт. Но как только Тео перевёл палочку на Гермиону, перед ней встал Малфой, полностью заслонив её своим широким торсом. — Не смей, — напрягая плечи, прошипел Малфой таким угрожающим тоном, какого Гермиона никогда прежде не слышала. — Только, блять, попробуй. Гермиона услышала, как снаружи тихо зарычала Нарцисса. Судя по звуку, дракониха подбиралась к дому. Вероятно, она почувствовала тревогу Малфоя и начала хищно кружить вокруг здания, рычанием и громким дыханием напоминая врагу, что она рядом и готова броситься на защиту, готова напасть, если потребуется. Но Крауча, судя по всему, это вообще не беспокоило. — Только не говори, что позволишь ему преградить тебе путь, Теодор, — подначивал он. — Прокляни его. Пусть подвинется. Когда Дафна стала вырываться, Тео заколебался. Он уже начал опускать руку, но тут Крауч вновь всадил палочку в сломанную руку Дафны, она закричала, и Тео прицелился. — Тик-так, Теодор, — радостно воскликнул Крауч, перекрикивая Дафну. — Ещё четыре минуты, и здесь будут люди, но через одну-две я начну резать твою жёнушку на куски. Наверное, начну с пальцев. Дафна закричала громче – если судить по звуку, Крауч вполне мог уже приняться за дело. — А может, сначала переломаю ей рёбра и сдёрну кожу со спины. Тео вздрогнул. У него задрожала верхняя губа. — Все и так думают, что её казнили Кровавым орлом, — хмыкнул Крауч. — Может, пришло время сделать это правдой. Что скажешь, Мустанг? Гермиона выглянула из-за плеча Малфоя, чтобы лучше видеть Тео. Грудь парня тяжело поднималась и опадала, низко свисающие тёмные кудри отбрасывали на лицо зловещие тени. Болезненные вопли Дафны достигли новых высот, и Тео подавился всхлипом. Он медленно покрутил палочкой. На её кончике вспыхнула алая искра… — Можешь сколько угодно кидаться на меня, приятель, — предупредил Малфой, — но я переломаю тебе руки в ту же чёртову секунду, если ты бросишь проклятие в Грейнджер. Сердце Гермионы бешено забилось в груди. Малфой даже не пытался отговорить Тео от нападения. Неужели он считает, что всё уже решено? Неужели верит, что его лучший друг так просто пойдёт против него? Гермиона уже открыла рот, чтобы спросить, но взгляд, каким Тео смотрел Дафну, сказал всё сам за себя. Да, да, он пойдёт против них. Ему не хочется так поступать, и, быть может, потом он попытается вернуться, чтобы вытащить их, но ради спасения жизни Дафны он отдаст Малфоя и Гермиону Краучу, и, судя по его взгляду, не позволит себя остановить. — Я этого делать не хочу, друг, — проговорил Тео, и это прозвучало искренне, хотя он и держал их под прицелом палочки. — Но у меня нет другого выхода. Когда Тео шагнул влево, Малфой в защитном жесте обвил свободной рукой талию Гермионы. Он задвинул её за спину, полностью закрыв собой. Когда Тео сделал ещё шаг влево, Малфой повторил за ним. Но только когда на кончике палочки Малфоя заплясали алые искры, Гермиона запаниковала. Они и правда намерены пойти дальше. Они будут сражаться друг с другом. Прямо здесь. В поместье Крауча. Гермиона не могла позволить этому случиться. Если Малфой и Тео устроят дуэль, всё кончится грёбаной кровавой баней. Они оба одинаково опасны. Тео прославился чудовищными выходками в битвах, но и Малфой тоже. Малфоя считали жестоким и беспощадным, но и Тео тоже. Ради спасения Дафны Тео ни перед чем не остановится, а Малфой уже показал, как далеко готов зайти, чтобы защитить Гермиону. Нет, если Тео и Малфой устроят дуэль, один из них погибнет. Они уже потеряли Роми, чуть не лишились Астории, о том, чтобы потерять ещё кого-то, не могло быть и речи. Взгляд Гермионы метался из одного конца зала в другой. Она наверняка могла что-нибудь сделать, но из-за криков Дафны едва слышала собственные мысли. Гермиона вышла из-за спины Малфоя с палочкой в руке, готовая наброситься на Крауча… — СЕКТУМСЕМПРА! Ослепительный алый луч проклятия понёсся в её сторону. Малфой резко махнул палочкой влево, и заклинание отскочило в стену у главного входа. В проклятие вложили невиданную ярость. Как только оно врезалось в стену, раздался оглушительный треск, а в воздух взвилась такая волна дыма и обломков, словно в стене разорвалась бомба. Когда Гермиона увидела, в какое страшное месиво проклятие превратило стену, в её вены вновь хлынул адреналин. Если бы заклинание задело её, одному Мерлину известно, что бы от неё осталось. Тео не отступал. Он вёл поединок так, словно от этого зависела вся его жизнь. Гермиона вся внезапно вспыхнула, словно вместо крови в сосудах разлилась кислота, но, когда взглянула на Малфоя, её прошиб холод. Потому что никогда ещё она не видела его настолько охрененно разъярённым, и это её напугало. Малфой ответил проклятием, состоявшим из всего одного слова, и так прошипел его сквозь стиснутые зубы, что в каждом слоге Гермиона слышала серьёзность его намерений. — КРУЦИО! Она никогда раньше не видела такой стремительной дуэли. Невооружённым глазом было видно, что парни раньше тренировались вместе. Малфой знал, что иногда Тео, прежде чем бросить режущее проклятие, отводит правую руку назад, чтобы заклинание вышло более мощным, Тео же было известно, что у Малфоя есть привычка бросать Бомбарды одну за другой в попытке вывести противника из строя. Вероятно, они научились большинству заклинаний, которыми перебрасывались теперь, друг у друга. Гермионе представлялось, что давно, в самом начале войны, они, быть может, проводили тренировочные поединки, подобные этому. Должно быть, тогда они относились к этому как к игре, проверяли друг на друге не слишком мощные проклятия, соревновались, кто кого повалит первым, падали ничком на пол, а потом, будто школьные хулиганы-шутники, со смехом вспоминали эти мгновения. Но теперь было не до смеха. Ни розыгрышей, ни шуток. Теперь они пытались убить друг друга. Гермиона едва успевала замечать проклятия, летающие из одного конца комнаты в другой. Круцио. Бомбарда. Инкарцеро. Снова Бомбарда. Снова Круцио. Сектумсемпра. Опять Круцио. Опять Инкарцеро. И Тео, и Малфой колдовали разрушительно. По всему вестибюлю фейерверками выстреливали яркие алые и белые полосы. На осколки разлетелись висевшие на стенах запылённые зеркала. Отскакивающие проклятия взрывали стены. Волшебники магией поднимали в воздух комоды и столы и кидались ими друг в друга. В комнате скопилось столько тёмной магии, что стало отвратительно жарко и душно. Так душно, что Энджел и Честер в их укрытии безмолвно вытошнило. Крауч играл на Малфое и Тео, как на скрипке. Он прекрасно подобрал противников. Сколько бы и что бы ни кричала Гермиона Малфою, моля его перестать, он её будто не слышал, словно все его чувства вырубило, осталась лишь жажда крови. И каждый раз, когда Тео промахивался, Крауч отыгрывался на Дафне. Он всё сильнее толкал палочку в её раненую руку. Ломал её кости или вытягивал уже выступающие жилы, да так, что они открывались взору Тео, а Дафна начинала кричать только громче. Гермиона пыталась разоружить Крауча. Просто пыталась любым способом отнять у него Дафну, но тот оказался дуэлянтом получше, чем представляла Гермиона. Даже с Дафной в руках Крауч умудрялся отбивать все проклятия, какие она бросала в него. Не помогало и то, что Гермиона занимала заранее проигрышную позицию. Она не могла пользоваться смертельными заклятиями и рисковала задеть Дафну. Секунды всё шли, а Гермиона так и не придумала, что делать. Оставалось лишь три минуты до появления других Пожирателей. Потом две с половиной. Потом осталось две, а Гермиона так и не приблизилась к разгадке, как им всем отсюда выбраться. — ПРОСТИ! — Тео мимолётно усмехнулся, а затем за спиной Гермионы что-то треснуло и взорвалось. — Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО! — ТОГДА ТЕБЕ СТОИЛО СНАЧАЛА, НАХРЕН, ПОДУМАТЬ ОБ ЭТОМ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПЫТАТЬСЯ УБИВАТЬ ГРЕЙНДЖЕР! — прорычал в ответ Малфой. — ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, КАК РАБОТАЕТ ЭТО ПРОКЛЯТИЕ! ВИДЕЛ, ЧТО СТАЛО СО МНОЙ ПОСЛЕ НЕГО, И ВСЁ РАВНО ПЫТАЛСЯ ПРИМЕНИТЬ ЕГО НА НЕЙ! — А ЧТО БЫ ТЫ ДЕЛАЛ, ЕСЛИ БЫ МЫ ПОМЕНЯЛИСЬ МЕСТАМИ?! — услышала Гермиона ответный возглас Тео, что-то вновь взорвалось, и по комнате полетели щепки. — ТЫ УБИЛ КОРМАКА, КОГДА ТОТ ПРИЧИНИЛ БОЛЬ ГРЕЙНДЖЕР! Малфой что-то прошипел сквозь зубы. Гермиона не расслышала, что, но тут раздался звон бьющегося стекла. Что-то просвистело в воздухе, Тео замычал от боли и снова закричал: — ТЫ РАЗДЕЛАЛСЯ С ПОЛУДЮЖИНОЙ ПОЖИРАТЕЛЕЙ, СТОИЛО ИМ ТОЛЬКО ПРИКОСНУТЬСЯ К НЕЙ! — Тео низко пригнулся, уклонившись от алого проклятия, брошенного Малфоем, потом выпрямился и выпустил режущее. — А КОГДА ПОДУМАЛ, ЧТО САМОМУ ПРИДЁТСЯ УБИТЬ ЕЁ, ОТКАЗАЛСЯ И ВЫДАЛ ВСЮ СЕМЬЮ! ТЫ РАСКРЫЛ, ЧТО ВСЕ МЫ ШПИОНЫ, ПОТОМУ ЧТО НЕ МОГ БЕЗ НЕЁ! РИСКНУЛ ВСЕЙ СЕМЬЁЙ РАДИ НЕЁ! Чем бы ни кидался Тео в Малфоя, ничего не получалось. Малфой был слишком проворен. Тео – слишком зол. И Крауч начал терять терпение. Осторожно, убедившись, что Тео видит, чем он занимается, Крауч просунул палочку под сухожилия в руке Дафны и начал тянуть. Гермиона не представляла, как Дафна ещё стоит на ногах, не говоря уже о том, что она всё ещё способна так громко кричать. — Я ВИДЕЛ, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ, ЧТОБЫ ЗАЩИТИТЬ ГРЕЙНДЖЕР! ВИДЕЛ, СКОЛЬКО ТРУПОВ ТЫ ОСТАВИЛ НА УЛИЦАХ, СТОИЛО ИМ ТОЛЬКО ПОМЫСЛИТЬ О ТОМ, ЧТОБЫ НАВРЕДИТЬ ЕЙ! — Проклятия Тео полетели быстрее. Он впал в отчаяние. Бросил одно за другим несколько режущих, в каждое следующее вложив больше сил, каждое сделав опаснее предыдущего, и начал терять контроль над собой. — ВИДЕЛ, КАК ДАЛЕКО ТЫ ЗАШЁЛ, ТОЛЬКО БЫ НЕ ПОТЕРЯТЬ ЕЁ! Малфой описал палочкой в воздухе большой круг, и все атаки Тео замерли на полпути. Яркие лучи застыли, развернулись и, набрав скорость, со свистом понеслись к своему создателю. — НЕ НАДО ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО, ЕСЛИ БЫ СЕЙЧАС НА КОНУ СТОЯЛА ЖИЗНЬ ГРЕЙНДЖЕР, ТЫ БЫ ПОСТУПИЛ ПО-ДРУГОМУ! — В голосе Тео послышалась… влага? Какой-то булькающий звук. Гермиона взглянула на него краем глаза и заметила, что из правого уголка рта и носа у него капает кровь. — ЕСЛИ БЫ ТЫ ДУМАЛ, ЧТО ГРЕЙНДЖЕР МЕРТВА, А ПОТОМ ПОЛУЧИЛ ШАНС СПАСТИ ЕЁ, РАЗВЕ ТЫ БЫ НЕ УНИЧТОЖИЛ ВЕСЬ МИР, ТОЛЬКО БЫ ВЕРНУТЬ ЕЁ?! На лице Малфоя промелькнул гнев. Он отвёл назад плечо и кинул мощное алое проклятие. Тео почти удалось уклониться, но заклинание оставило на нижней части его туловища порезы, будто дюжиной ножниц прошлось по его грудной клетке. Порезы были глубокие, и, вздумай Малфой продолжать в том же духе, Тео бы вскоре истёк кровью. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Они бросали друг в друга всё более и более опасные проклятия. Время поджимало. В любое мгновение могли появиться Пожиратели, а Гермиона не знала, что делать. Крауч подгонял Тео криками Дафны. Её мучительные вопли, словно пение сирен, заклинали Тео действовать под диктовку Пожирателя… Крики Дафны. Крауч управлял Тео с помощью криков Дафны, и если тот перестанет их слышать… Действуя по наитию, Гермиона подняла палочку на Дафну и наколдовала такое сильное Муффлиато, на какое только была способна. Внезапно оборвавшийся крик Дафны ошеломил всех присутствующих. Ослеплённый паникой, Тео посмотрел на Дафну – вероятно, его первой мыслью было, что она мертва. Крауч сделал то же самое, и тут, полностью синхронно – словно делят одну магию и одну палочку, – и Гермиона, и Малфой кинули Экспеллиармус. Малфой попал Тео в середину груди с такой силой, что сбил его с ног и Тео отлетел в сторону. От падения Тео вырубился. Гермионе удалось задеть Крауча в плечо. Он зашипел от боли, отпустил Дафну, и, только та упала на пол, как Гермиона наколдовала тугие верёвки, так обвившие тело и ноги Крауча, что он не устоял на ногах. Крауч завалился назад и с громким стуком рухнул на пол, а Дафна неловко подползла к Тео, склонившись над ним. Здоровой рукой она гладила его лицо и волосы, и, сняв Муффлиато, Гермиона услышала, как Дафна всхлипывает. — Малыш!? Малыш, ты в порядке?! О, Салазар, он же не… он не… — Нет, с ним всё нормально, — ответила Гермиона, встав на колени рядом с Дафной. Опустив взгляд, она пошарила в сумке с зельями, достала два Крововосполняющих зелья и зубами вытащила пробки. — Честное слово, с ним всё хорошо, а вот тебе надо выпить вот это. Дафна не обратила на неё никакого внимания. Она всё продолжала тихо всхлипывать и здоровой рукой пыталась нащупать у Тео пульс. И после всего, что сотворил с Дафной Крауч, неудивительно было, что она вздрогнула и подпрыгнула, когда Гермиона положила руку ей на плечо. Гермиона подняла руки вверх, показывая, что не собирается причинять вред. Она просто пыталась помочь, а осторожничать было некогда. — Пожалуйста, Дафна, здесь с минуты на минуту будут другие Пожиратели, — настойчиво попросила Гермиона, окидывая взглядом то, что осталось от руки Дафны. — Поверь мне, Тео жив. Мы с Малфоем сможем вытащить отсюда вас обоих, но только если ты будешь держаться на ногах. Дафна нахмурилась. Опустила взгляд на Тео и убрала упавшие ему на лицо волосы. — Выпей это и дай мне залечить твою руку, — тихо проговорила Гермиона. — Если позволишь помочь тебе, вдвоём мы сможем помочь ему, — добавила она, кивнув на Тео. Дафна тут же взяла зелье, выпила его и разрешила Гермионе подлечить её. И пока Дафна суетилась над лежащим без сознания Тео – а Гермиона суетилась над Дафной, стремясь как можно лучше исцелить её руку – Малфой подлетел к Краучу и впечатал ботинок прямо ему в шею. — ОТКРЫВАЙ ГРЁБАНЫЕ ДВЕРИ! — прорычал Малфой. Крауч засмеялся безумным смехом, и кровь полилась из уголков его губ. — Я же говорил, — ухмыльнулся он, показав окровавленные гниющие дёсны. — Если хотите выйти отсюда, придётся убить меня. Гермиона бросила взгляд на часы Крауча. До появления Пожирателей оставались считанные секунды. Малфой слегка развернулся, так чтобы смотреть на ноги Крауча, и бросил ему на бёдра сильное, полное злобы режущее проклятие. С губ Крауча сорвался нечеловеческий крик. Он взвыл раненым зверем, попытался сесть и защититься, но Малфой сильнее вдавил ботинок в его горло и пригвоздил Крауча к полу. Вокруг бёдер Крауча расползалась по полу густая кровь. У него было сильное кровотечение. Настолько, что Гермионе оно казалось далёким от неопасного – учитывая, что его жизнь была связана с жизнями девушек. Не успела она напомнить Малфою об этом, как он заклинанием замедлил кровотечение до тонкой струйки. Но, судя по продолжающимся крикам Крауча, это нисколько не заглушило боль. От одной этой мысли Гермиона улыбнулась сама себе. Он заслуживает гораздо худшего. — Ты остался без одного яйца, приятель, — прошипел Малфой. — В следующий раз попрощаешься с членом. — Он направил на бёдра Крауча искрящуюся магией палочку. — А ТЕПЕРЬ СНИМАЙ С ДВЕРЕЙ ДОЛБАНЫЕ ЧАРЫ! Хотя Крауч балансировал на грани обморока, он, по-видимому, услышал Малфоя. Неимоверным усилием он взмахнул палочкой и снял с поместья запирающие чары. Но Малфой с ним ещё не закончил. Он сильнее вдавил ботинок в шею Крауча и остановился только тогда, когда в комнате раздался отчётливый хруст. — Теперь разорви связь ваших с Дафной жизней. Под давлением ботинка Малфоя Крауч задыхался. Глаза у него вылезли из орбит, лицо побагровело. — Я повторять не стану! — Малфой прижал ещё сильнее. Его палочка заискрила ярче. — Убирай грёбаное заклинание, которым привязал жизнь Дафны к своей! — Я… Я… — давился Крауч. — Что-что, Крауч?! Я не расслышал! Повтори-ка! Ещё несколько попыток, и Краучу наконец удалось выплюнуть два различимых слова: — Не могу! Малфой убрал ногу, схватил Крауча за грудки и вздёрнул его вверх, так что они оказались лицом к лицу, а ноги Крауча безвольно болтались в воздухе. — Что значит не можешь?! — Н-нельзя… снять… после наложения… жизни их всех… привязаны к моей. Гермиона услышала донёсшийся снаружи громкий рёв Нарциссы. Она глянула на часы Крауча. Время истекло. — Драко, нам пора идти! — закричала Гермиона. — Придётся взять его с собой! Дафна тотчас вскочила. — Ни в коем случае! — Мы надёжно его свяжем и запрём, — тихо проговорила Гермиона, стараясь успокоить Дафну, у которой на лице была написана паника. — Он не сможет снова тебе навредить, но если связь ваших жизней и правда нельзя разорвать, то оставлять его здесь нельзя. Если он окажется в нашем убежище, мы проследим, чтобы он оставался жив. Нарцисса вновь зарычала. С улицы донеслось несколько громких хлопков. Прибывали Пожиратели. — Я хочу, чтоб его держали в цепях, — выпалила Дафна сурово, и её глаза заледенели. — И заперли в надёжном месте. — Так и поступим, — согласилась Гермиона. — И накачали успокоительным. — Согласна. Снаружи слышалось всё больше хлопков Аппарации. — И постоянно охраняли. — Хорошо! — Гермиона лихорадочно кивнула. — Хорошо, конечно. Обещаю, он ни за что не сможет подобраться к тебе! Снаружи раздался оглушительный рык, и окна осветились огнём. В пламени слышались крики нескольких Пожирателей. Должно быть, Нарцисса напала на них. Гермиона посмотрела на Честер и Энджел. — Вы волшебницы? Девушки покачали головами. — Сколько ещё девушек наверху? — Больше никого, — ответила Дафна. — Сегодня оставили только нас четверых. Всех остальных Крауч одолжил оставшимся Чёрным Маскам. Раздал их, как праздничные подарки, чтобы убедиться, что Маски появятся, когда он их призовёт. — А где девушка с каштановыми… Дафна кивнула в сторону коридора, и Гермиона проследила за её взглядом. Китти лежала на спине, широко распахнув глаза; вторая половина её тела валялась рядом футах в пяти. В неё попало одно из проклятий, выпущенных Малфоем и Тео. Гермиона вздохнула и повернулась к Дафне, потом сунула руку под одежды и вытащила ещё одну палочку. Палочку Астории. Когда Гермиона вручила Дафне узкую деревянную палочку, лицо девушки смягчилось. Она ненадолго задержала взгляд на изящной рукояти, сделанной из кристаллов розового кварца, свидетельствовавшей о том, что палочка принадлежала сестре. — Ты справишься? — спросила Гермиона. Пока девушки разговаривали, Малфой успел вырубить Крауча, поднял палочкой в воздух и зачаровал его так, что бесчувственное тело летало за ним по пятам. Дафна выглядела не вполне уверенно, но кивнула и крепко сжала палочку. — Какой у нас план? Пожалуй, их слишком много, чтобы сражаться. — Если выдвинемся сейчас, то у нас будет шанс, — ответил Малфой. — Из-за наложенных Краучем чар Пожиратели могут аппарировать лишь к самой границе владений, а значит, чтобы выбраться, нам придётся пробраться через участок за эту линию. Дафна кивнула и понаблюдала за тем, как Гермиона точно так же поднимает в воздух Тео и накладывает чары, чтобы он летел за ней. — Снаружи ждёт Нарцисса, она сможет расправиться почти со всеми уже прибывшими Пожирателями. Остальных мы уберём по пути, — продолжал Малфой. — Как только минуем антиаппарационные чары, хватайтесь за меня или Грейнджер, и мы всех перенесём в укрытие. — А дракониху что, оставим одну отбиваться от всех? — спросила Дафна. Гермиона посмотрела на Малфоя. — Я наложу на неё ещё раз Дезиллюминационные чары? Он коротко кивнул и сказал Энджел и Честер приготовиться бежать. Дафна сделала такое лицо, какое бывало у Астории, когда она чего-то не одобряла. — А на Циссе сработают Дезиллюминационные чары? — Собственно, мы так и пробрались в поместье Крауча, — пояснила Гермиона. — Из-за её размеров чары действуют всего минуты три, но этого хватает, чтобы она успела затеряться в облаках и улететь. Больше было говорить особенно не о чем. Не было ни нежных объятий, ни воссоединений, ни ласковых слов. На это просто не было времени. Гермиона взмахнула палочкой в сторону главного входа, двери распахнулись, и вся группа бросилась бежать. Выскочив из дома, они сразу же увидели Нарциссу. Дракониха расхаживала вдоль границы антиаппарационных чар, широко разинув рот, из которого бил фонтан жидкого огня. У окруживших её Пожирателей не было ни единого шанса. Их проклятия, не причинив никакого вреда, отскакивали от плотной чёрной чешуи и крыльев, и если Нарцисса не сжигала их своим огненным дыханием, то разрывала в клочья клыками и когтями. К границе прибывало всё больше и больше Пожирателей, но от армии Волдеморта осталось всего ничего, и появлялись лишь Чёрные Маски, неопытные и напуганные. Гермиона и Малфой быстро расправлялись с ними. Энджел и Честер бежали с трудом, но не отставали, следуя по пятам. Когда до границы оставалось футов двадцать, впереди аппарировали ещё дюжины Чёрных Масок. Они стали окружать Нарциссу, дракониха взревела; но Пожирателям не стоило и пытаться подстерегать дракона. Только они начали сужать круг, как Нарцисса встала на дыбы и распахнула крылья, а когда они напали, дракониха открыла пасть, и вспыхнула стена яркого пламени. Пожиратели, стоявшие прямо перед ней, умерли мгновенно. Мотая головой из стороны в сторону, словно змея, Нарцисса старалась окатить огнём побольше Пожирателей. Оставшихся она пожирала. Дафне удалось подстрелить одного-двух человек, но она годами не пользовалась магией и, как следствие, в основном промахивалась. Когда они добрались до границы чар, оставалось всего десять Пожирателей. Как только все успешно перешли черту, Гермиона взмахнула палочкой и Нарцисса исчезла, словно кто-то набросил на неё огромную мантию-невидимку. Когда дракониха взлетела, её не было видно, как не было слышно в воздухе хлопанья её гигантских крыльев. Если бы не вонь горящей плоти и разбросанные повсюду пылающие трупы, Гермиона бы вообще не поверила, что здесь побывал дракон. Убедившись, что спящая фигура Тео всё ещё за спиной, Гермиона схватила Дафну и Энджел, подумала о ферме и аппарировала. Она закрыла глаза, почва исчезла из-под ног, а из лёгких словно высосали весь воздух. Приземлившись, девушка первым делом пересчитала всех. Энджел. Дафна. Тео. Но Малфоя не было. Не было Честер. Не было Крауча. — Ну же, — тихо прошептала Гермиона, уставившись на безлюдный клочок травы рядом, дожидаясь хлопка – чудесного звука, который значил бы, что она не одинока, что Малфой не затерялся где-то позади. Но шли секунды, а она ничего не слышала. Не может этого быть. Только не снова. — Ну же, Малфой, — повторила Гермиона. — Давай. Ты справишься. Ты справишься. Прошу, пожалуйста, спра… Хлоп. Она тут же оказалась в его объятиях, не помня, она ли бросилась к нему первой или это он притянул её к себе. Это было не важно. Важны были только его сильные руки, обвившие её в защитном жесте. Важно было только то, что он здесь. Что он не остался позади. Гермионе понадобились все силы, чтобы не зарыдать от облегчения. Дафна, Энджел и Честер, должно быть, чувствовали то же самое, потому что, когда они с Малфоем оторвались друг от друга, Гермиона увидела, что девушки тоже обнимаются. Их головы склонились друг к другу. Осознав, что находятся на свободе, они сплелись в один комок рук, объятий, слёз очевидной, всеобщей, непередаваемой радости. В этот раз выбрались все. В этот раз все спаслись, и от этого Гермионе задышалось чуть легче. Осторожно левитируя позади себя всё ещё бесчувственных Тео и Крауча, Малфой повёл всех к ферме. Гермиона шла впереди, чтобы открыть перед ним дверь кухни, и держала её широко распахнутой, чтобы Малфою не составило труда внести внутрь их нового гостя. — Вы вернулись. В такой ранний час на кухне всё ещё было очень темно, но Гермионе хватило сияния одних лишь свечей, чтобы разглядеть Блейза: он стоял у древнего кухонного стола и, судя по всему, наливал две кружки чая. Глаза у Блейза были немного стеклянные, а речь чуть монотонная и заторможенная – Квинзел, видимо, напичкала его чуть ли не всеми имевшимися в распоряжении обезболивающими зельями. Его немного шатало, но выглядел он гораздо лучше, чем в последний раз, когда Гермиона видела его. Под расстёгнутой на несколько пуговиц рубашкой из чёрного шёлка там, куда попала Сектумсемпра, виднелись хирургические бинты. И, несмотря на то, как превосходно справилась с исцелением Квинзел, левая половина лица Блейза оставалась изуродованной до неузнаваемости. По его коже трещинами расходились глубокие розоватые шрамы. Они поднимались от ключиц к левому уголку губ, скуле, пересекали бровь, линию роста волос и уходили на затылок. К счастью, проклятие не задело глаз, но это не умаляло ран. Шрамы останутся навсегда и их не свести. Прямо как шрамы Малфоя. Блейз смотрел, как все они один за другим заходят в дом. По понятным причинам, увидев Крауча, он разозлился; поразился, увидев Тео, а появление Энджел и Честер сбило его с толку. — Что, чёрт возьми… — проворчал Блейз, но, когда в кухню вошла Дафна, он потерял дар речи. — Вечерок, Забини, — улыбнулась Дафна. Блейз нахмурился и открыл рот, но не издал ни звука. Через несколько мгновений он сглотнул и очень медленно, прерывисто выдохнул. — Что такое? — спросила Дафна со смешинкой в голосе. — Ты будто призрака увидел. Гермиона чуть не хихикнула. Как-то Малфой говорил ей, что Дафна, как и Тео, шутит сухо – и иногда жестоко. Блейз моргнул, и на глаза у него навернулись слёзы… И тут с верхнего этажа донёсся женский голос, и Дафна просияла. — Блейз?! — позвала Астория сонным тихим голосом, словно сама только проснулась. — Где… где он… — Вам нужно вернуться в постель, — раздался над их головами строгий голос Квинзел. — Вам необходимо отдохнуть… — ГДЕ БЛЕЙЗ?! — С ним всё хорошо, мисс. — Квинзел шикнула, очевидно, пытаясь успокоить Асторию. — Он совсем недавно проснулся и сказал, что желает заварить чашечку чая… — ЧАЯ?! ОН ЗАВАРИВАЕТ ЧАЙ?! ЕГО ЧУТЬ НЕ УБИЛИ! РОМИ УБИЛИ, А ОН ЧАЙ ЗАВАРИВАЕТ?! Хотя голос Астории срывался в исступлении, услышав его, Дафна так широко ухмыльнулась, что на лице её показались ямочки. Квинзел громко вздохнула, судя по всему, теряя терпение. — Потому что он сказал, что с ума сойдёт, если останется в постели, когда остальные сражаются. Сказал, что ему нужно отвлечься, и если он заварит себе и Квинзел чай, то… — Дорогая, — дрожащим голосом позвал Блейз, широко распахнутыми глазами уставившись на Дафну. — Думаю, тебе стоит спуститься на кухню. — НЕТ! — крикнула Квинзел. — МИСС НЕ ПОЛОЖЕНО ПОКИДАТЬ ПОСТЕЛЬ! МИСС ПОЛОЖЕНО ОТДЫХАТЬ! ВАМ ОБОИМ ПОЛОЖЕНО ОТДЫХАТЬ! Астория не послушалась. Все посмотрели на потолок, прислушиваясь к шагам Астории, быстро вышедшей из комнаты над кухней. Она спешно спустилась по лестнице и, оказавшись на нижней ступеньке, увидела Дафну; судя по виду Астории, она готова была потерять сознание. Вслед за ней по ступенькам сбежала Квинзел. Увидев Дафну, она громко взвизгнула и выронила из рук зелье. Её маленькие ладошки взлетели к губам. — Это… — запнулась Астория, и ей пришлось опереться рукой о стену. — Это правда ты? Дафна улыбнулась и кивнула. На её глаза набежали слёзы. — Да. — Я не… Я не понимаю, — прошептала Астория. — Я не… Как ты… Как… — Она неверяще посмотрела на Дафну и потрясла головой. Её взгляд скользнул в сторону, но тут она заметила Честер и Энджел, недоверие в глазах сменилось осознанием, и когда Астория снова посмотрела на Дафну, осознание отозвалось болью. Только понимание обрушилось на Асторию, как Дафна пересекла комнату и сжала ту в объятиях. Астория всё продолжала всхлипывать в руках сестры, и Дафна со слезами на глазах взглянула на Драко. — Спасибо. — Дафна улыбнулась ему поверх головы Астории. — Ты справился. Сдержал своё обещание. Ты сберёг нашу семью. Малфой опустил глаза. — Не всех. Нахмурившись, Дафна окинула взглядом комнату, очевидно, пересчитывая всех. — Где Роми? — Он погиб вчера, — ответил Блейз. — Когда на Мэнор напали Пожиратели, Роми и Тео задержали их, чтобы Гермиона успела спасти Асторию. Он не выбрался. Дафна закрыла глаза, и по её щекам заструились новые слёзы. — Я всегда говорила, что он храбрец, правда ведь? Этот глупый, милый любитель картошки. — Она крепче обняла Асторию и поцеловала её в затылок. — Мы устроим для него лучшие похороны, какие только бывали у домашних эльфов. Малфой кивнул, но не шевельнулся, так и стоял, прислонившись спиной к стене. Гермиона готова была поклясться, что, когда он наблюдал за тем, как наконец-то воссоединившиеся сёстры Гринграсс плачут и обнимаются, словно никогда не теряли друг друга, его глаза чуть поблёскивали. Через несколько мгновений сёстры разорвали объятия, и Дафна потянулась к Блейзу. Гермиона лишь однажды видела Блейза близкого к тому, чтобы расплакаться. Когда она спасла Асторию, в его глазах блестели слёзы, но, когда Дафна крепко обняла его и поцеловала в щёку, Блейз начал тихо всхлипывать. Второй раз за вечер у самой Гермионы защипало глаза. Ей отнюдь не было грустно. Каждый день она видела смерть и горе и так привыкла к этому, что почти считала обыденностью, но это – видеть счастье, видеть долгожданное воссоединение такой полной любви семьи – было такой грёбаной редкостью, что её просто переполняли чувства. Гермионе удавалось сдерживать слёзы, пока Дафна не отпустила Блейза и не схватила Малфоя. Дафна оторвала его от стены и руками обняла за шею, поцеловала в щёку, прямо как Блейза, и что-то прошептала на ухо. Малфой так же крепко обнял её и что-то зашептал в ответ, и, когда они оторвались друг от друга, Гермиона не смогла сдержать слёз. Оба, и Драко, и Дафна, лыбились, как два идиота. Несмотря на то, что Дафна тихо смеялась, по её лицу всё ещё текли слёзы. Судя по виду Малфоя, он был готов зарыдать, но таким счастливым Гермиона его никогда ещё не видела. К нему вернулась сестра, и счастье, разраставшееся в его душе… Гермионе трудно было выразить это словами, описать, как её сердце переполняется радостью при виде этой его улыбки. Когда Дафна наконец отпустила Малфоя, она снова повернулась к Астории. Сёстры и правда были похожи как две капли воды. Смотрели друг на друга с одинаковыми ласковыми улыбками. Со слезами на лице. Смотрели одинаковыми карими глазами, в которых была лишь любовь. — Ты такая красивая, — произнесла Дафна, обнимая ладонями лицо Астории, чтобы лучше рассмотреть её. При взгляде на сестру она сияла, буквально лучилась гордостью, впитывая, как изменилась та с тех пор, как они виделись в последний раз, но затем… Глубокая морщина пролегла между бровями Дафны, когда она зажала в пальцах локон светлых волос Астории. — Что такое? — заволновалась Астория. — Ничего. — Дафна покачала головой. — Это подождёт. Сейчас самое главное, что ты в безопасности, и мы снова вместе. — Нет, что случилось? Скажи. — Просто… Что за фигню ты сотворила со своими волосами? — спросила Дафна голосом, в котором звенели одновременно сарказм и любовь, как бывает лишь между сёстрами. Астория продолжала улыбаться, даже заплакав снова. — Ну что ты плачешь? Тебе идёт, — улыбнулась Дафна, снова притягивая Асторию в объятия. — Только скажи, что по крайней мере сначала похоронила меня, а потом уже стащила мою причёску.