Иллишту

Почувствовав под ногами твердую поверхность, я подняла голову, напряженно вглядываясь в прямую спину Реддла. — Может, — раздраженно произнес он, — уже отцепишься от меня? Разжав одеревеневшие пальцы, судорожно сжимавшие ткань его мантии, я с трудом заставила себя убрать руки. Перекинув ноги и оказавшись наконец на устойчивой поверхности старого каменного моста, я смогла сделать короткий вдох, судорожно озираясь по сторонам. Журчание мелкого ручейка, быстро несущегося под нами, понемногу успокаивало. — Ты невыносима, — зло выплюнул Том, легко спрыгивая с метлы. Привычное раздражение пары совершенно не трогало меня. Единственное, о чем я вообще могла сейчас думать, так это лишь о том, что я вновь чувствовала устойчивую поверхность под ногами, а не находилась в нескольких десятках метров над землей и не неслась с дикой скоростью вперед. — Эй, — Том грубо схватился за мою мантию, встряхивая, словно куклу, заставляя меня поднять глаза. — Может, прекратишь уже дрожать? — Ты летел слишком высоко, — я сглотнула, смотря в искривившееся от гнева лицо, — и очень быстро. — Это обычный полет любого первокурсника! —распалялся он все сильнее. Мне нечего было возразить. Неконтролируемый страх охватывал меня каждый раз, когда я так или иначе оказывалась в воздухе. — Прости, — с трудом выдохнула я. Цепляясь рукой за каменный бортик, я пыталась вернуть самой себе ощущение стабильной и устойчивой поверхности. — Плевать я хотел на твои извинения, — прорычал он, брезгливо отталкивая от себя. — Дойдешь сама, — услышала я искаженный от злости голос. Том сел на метлу, вновь взмывая в воздух и стремительно удаляясь в сторону замка. Обреченно вздохнув, я застыла, упираясь лбом в ладони. Как же я устала. Прикрыв глаза, просто дышала, наслаждаясь покоем и мягкостью воздуха. Локти неприятно покалывало из-за трения о каменную поверхность бортика, легкие наполнялись ароматом чуть солоноватой воды, а между волос шнырял мягкий и влажный ветер. Стоило нам с Томом вернуться в школу, как мы сразу двинулись в сторону стадиона. Небольшая тренировка, и моего волшебника посетила гениальная мысль — полетать вдвоем. Поначалу было не так уж и плохо, стоило признать, но постепенно Том набирал все более пугающую меня высоту и лишь продолжал ускоряться. На мои просьбы, конечно, никак не реагировал, считая их скорее блажью и чепухой. И вот теперь я здесь. Я подняла голову, окинув ленивым взглядом окружение. Недавно выпавший снег полностью растаял и напитал землю влагой, превратив опавшие листья в совершенно некрасивое темное месиво. Небольшая речушка, чьи воды спускались откуда-то с гор, игриво разливалась прямо под мостом. Она суетливо огибала крупные камни, разбивалась о многочисленные пороги и крупные булыжники и в конце концов впадала в небольшой водопад. «Видимо, воды мелкой речушки уходят в Черное озеро», — подумала я, вдруг вспомнив о русалке, которая совсем недавно просила о помощи. Я смерила усталым взглядом темные воды озера, задорно блестевшие в свете закатных лучей. «Времени у меня много», — уныло заключила я, скривившись от паршивых воспоминаний. Волосы, прекрасно чувствуя мое настроение, обрезанной мягкой кисточкой коснулись щеки, словно оказывали немую поддержку. Прижав их ладонью, я нежно провела по прядям пальцами, благодаря за заботу. Поправив одежду, начала неспешный спуск к берегу. Ноги утопали во влажной почве, а полы школьной мантии то и дело цеплялись за голые ветки кустарников. Чем ниже я спускалась, тем больше рызмышляла, что было бы неплохо замаскировать свое погружение. Все же никто в здравом уме не полезет в воду в ноябре. Оказавшись на берегу, я прислушалась, всматриваясь в спокойные воды. Впереди на меня смотрел своими многочисленными окнами величественный Хогвартс. Он будто наблюдал за мной, следил, что же я собираюсь делать. Скрывшись за высоким камнем, я расслабилась и прикрыла глаза. Рядом не было ни души, да и солнце уже почти скрылось за горизонтом. Вдохнув приятный холодный воздух, я сбросила с себя обувь, мешающую мантию и свитер, оставляя лишь белую рубашку и серую юбку. Хорошенько скрыв вещи, я накинула на себя дезиллюминационные чары, сливаясь с местностью.

***

Я плыла среди заросших водорослями валунов, неглубоких ям и равнин с напуганными рыбами. Окна, где профессор Слизнорт устраивал собрание своего клуба, были неплотно прикрыты. За небрежно задвинутыми створками прослеживался тусклый свет нескольких свечей. Чуть поодаль виднелись красивые окна гостиной Слизерина. Спрятавшись в тени, я рассматривала прогуливающихся учеников. У камина расположился Мальсибер и Нотт с девочками. Чуть поодаль, словно обособленно от них, сидел Малфой. Небрежно перекинув ногу на ногу, он читал какую-то книгу и время от времени проворачивал на своем пальце фамильный перстень. Если они здесь, значит, собрания внеклассных занятий еще не случилось. Последив за ребятами еще немного, я с упорством твердила самой себе, что это лишь интерес, а не попытка увидеть Тома и узнать, что он делает. Раздраженно мотнув головой, я решительно поплыла в противоположную сторону, куда в прошлый раз и унеслась просящая о помощи русалка. Высокий, красивый звук русалочьей речи достиг и моих ушей. Я видела впереди скопление тяжелых камней, укрытых водорослями и землей. Скорее всего, это и было гнездо. Мои волосы беспокойно зашевелились, растягиваясь и мягко колыхаясь от любого движения в воде. «Видимо, меня встречают», — подумала я, останавливаясь в нескольких метрах от предполагаемого гнезда. Внутреннее чутье сигналило об опасности, магическая суть, распространившись вокруг, угрожающе нахохлилась. Я издала пронзительный звук, оповещая русалок о своем присутствии. Вода всколыхнулась, давая мне понять, что меня окружают защитники гнезда. Ситуация была не слишком приятной, да еще и школьная юбка раздражающе терлась о ноги, вынуждая меня каждый раз одергивать грубую ткань. Я поморщилась, понимая, что никто не торопится идти мне навстречу. Ну и зачем тогда было просить о помощи? Издав еще один пронзительный звук, разлетевшийся на несколько километров вокруг, я позволила воде опустить мое тело на песчаное дно, с удовольствием закапываясь пальчиками в мелкий песок. Содержание соли в озере было катастрофически низким, и нахождение в подобной воде угнетало. Зато песок был очень мягким. Вдруг я услышала ответный приветственный звук и даже различила плывущую в мою сторону русалку. Стремительно приблизившись, русалка замерла в паре метров от меня, раскрыв свои большие мутно-зеленые глаза. Опасливо махнув длинным рыбьим хвостом, она все же подплыла ближе, вытягивая ладонь вперед. Оттолкнувшись от дна, я зависла перед ней, протягивая свою руку в ответ. Моя ладонь с длинными острыми когтями не слишком отличалась от ладони пресноводной девы, хотя в целом весь мой облик больше напоминал человека, чем рыбу. Соприкоснувшись руками и ярко ощутив мою природу, русалка испуганно отпрянула, недоверчиво наклоняя голову. Ее двойное веко моргнуло несколько раз, словно она пыталась лучше разглядеть и осознать незнакомое ей существо. Я не удивлена, что она совершенно не понимала, кто я, хотя и чувствовала между нами связь. Приложив ладонь к сердцу, я опустила руку на живот, сжимая и вытягивая раскрытую ладонь в сторону русалки. Издав жалобный звук, она позволила себе слишком близко подплыть ко мне, с опаской всматриваясь в глаза. Я специально не обновляла зелье, и сейчас они, должно быть, горели привычным ярко-синим светом. Потянувшись к руке, озерная дева внимательно осматривала мои пальцы, трогала длинные острые когти и забавно ковыряла их в надежде понять структуру. Внезапно полоснув меня когтем посередине ладони, она с интересом наблюдала, как в воду успела сорваться лишь капля крови. Сама же рана моментально затянулась, не оставляя ни намека на повреждение. Несколько белых прядей обвились вокруг моей новой знакомой на всякий случай, чувствуя угрозу, но не нападали, лишь обманчиво спокойно колыхались в водной толще. Вдруг пресноводная дева издала громкий призывный звук, подавая сигнал своим. Из зарослей длинных водорослей на меня выплыли десяток особей разных размеров и возраста. Я ожидала увидеть все, что угодно, но не то, что оказалось в реальности. Все происходящее было совсем неправильным — охранять гнездо должны лишь взрослые и обученные воины, а не подростки и откровенные дети. Русалка же потянула меня за руку в сторону камней, пропадая в невзрачной дыре, укрытой плотными листами. Нырнув следом, я аккуратно проплывала по узкому вырытому туннелю глубоко вниз, морщась от неприятного привкуса воды. Здесь явно гуляла какая-то зараза, и это было плохой новостью. Наконец отодвинув с прохода специфичные русалочьи украшения, что представляли собой плотные сети с привязанными к ним ракушками и мелкой галькой, я оказалась в довольно крупной пещере. Тяжелый слой застойной воды, словно коркой, облепил мою кожу, заставляя невольно повести плечами. Я не могла призвать свою магию, поскольку нарушила бы экосистему в гнезде, а потому приходилось терпеть и смотреть на почти полностью истребленное семейство. Здоровой икры здесь не было, а совсем малые особи будущих русалок находились в крайне плохом состоянии. Шесть малышей лежали в углу, прижимаясь к друг другу хвостами. Если это серая хворь, то гнездо обречено. Подплывая ближе к пораженной какой-то непонятной гадостью икре, я напряглась. Протянув ладонь, аккуратно направила свою магию внутрь мутного шара, ощущая тяжелую энергию разложения и смерти. Оглянувшись, встретившись взглядом с настороженной Хранительницей гнезда, я опустилась ниже, подплывая к малышам. Дрожащие, беспомощные комки из плоти и чешуи были покрыты темной слизью. Присмотревшись, заметила на маленьких тельцах уже знакомые мне черные и серые пятна. Точно такие же пятна имели и все русалки, которых я здесь видела. Но если взрослые особи еще могли с ними жить, хоть и испытывали некоторые трудности, то молодняку было не выжить. Исцелять я не могла, а вот почувствовать кровь и ощутить работу внутренних органов мне было под силу. Прикоснувшись к лежащему ближе ко мне малышу, заметила краем глаза, как рядом возникла Хранительница. Она не мешала, лишь беспокойно била хвостом о каменную стену. Ей было тяжело видеть чужака в самом сердце своего гнезда, и я прекрасно понимала ее чувства. Сосредоточившись на внутренних ощущениях, я проникла магией внутрь тщедушного тельца. Ослабленный организм и слишком странная текстура крови, а работа внутренних органов и вовсе была нестабильной, будто изношенной. Фантомный вкус крови осел на языке мерзким, ненормальным привкусом. Убрав руку, я задумалась. Привкус не был мне знаком, и даже более того, симптомы не были похожи на отравление или болезнь. Сама кровь была словно расслоена и не имела привычного, однородного вкуса. Даже сама текстура была странной. Что-то будто нарочно сильно ускоряло циркуляцию крови, перенасыщая и изнашивая слишком нежные внутренние органы, вызывая естественную поломку всего организма. Из объяснения Хранительницы гнезда я поняла, что это происходило уже долгое время. Те малочисленные особи, которых мне довелось увидеть снаружи, — это буквально последние выжившие, самые крепкие из оставшихся. Молодняк, сокрытый в самом гнезде, — первые дозревшие за последние семь лет. Хранительница уверена, что виной всему маги из Хогвартса. Ее ненависть и бессильная злоба были мне очень знакомы, но слепо обвинять волшебников я не была готова. Как бы это ни было печально, но мне совершенно нечем было им помочь. Русалки в озере медленно погибали от неизвестной гадости, и совершенно никому не было до этого дела.

***

Вот уже час, как я сидела у фонтана с изображением русалок в большом и пустом зале, смотря в одну точку. В голове роились множества мыслей, и ни одна меня не устраивала. Идти в общежитие не хотелось, а искать Тома — идея совершенно неблагодарная. Он или в гостиной, или в выручай-комнате, и оба эти варианта подразумевали большое количество людей вокруг, а мне сейчас хотелось побыть в одиночестве. Размышляя о природе загадочной болезни, я пыталась вспомнить хотя бы что-то знакомое в прошлом. Та же серая хворь поражала как пресноводных, так и морских существ. Мерзкая болезнь уничтожала возможность поглощать из воды кислород, вследствие чего русалки становились вялыми, апатичными и очень быстро гибли. Возможно, что и на меня болезнь могла как-то повлиять, но в те времена я почти всегда находилась в гроте с множеством кристаллов витераса, чья энергия плодотворно влияла на мой организм. Может, русалкам принести осколок? Понятия не имею, как он поведет себя в пресной воде, да и не навредит ли? Откинув голову, я больно ударилась макушкой об стену, обреченно вздыхая и сильно сжимая веки до красных кругов перед глазами. А если я попробую спросить об этих симптомах сам витерас? Да и узнать эффект минерала на русалках было бы не лишним. Это лучше, чем гадать: навредит или не навредит. Вот только источник загадочной болезни был совершенно не ясен. Помню, как-то завелась у островов нездоровая рыба и многие морские существа, в том числе и русалки, часто травились. Правда, продолжалось это всего около года, пока Совет Волшебников не постановил очистить от скверной заразы всю рыбу. В этом же случае прошло больше семи лет, по словам Хранительницы гнезда. Не похоже это на отравленную живность. Но что может жить так долго и убивать так медленно? Да все что угодно! — А кто это у нас здесь, — раздался веселый голос Деррена. — Почему не в гостиной, Эмилия? Открыв глаза, я уставилась на рыжеволосого парня. — Засиделась, — пожала плечами, снова рассматривая фонтан с русалками. — А ты чего ходишь? — Обход, — усмехнулся он и серьезно добавил: — Уже восемь. Не задерживайся сильно, — Деррен кивнул в сторону общей лестницы, — там еще Гриббл ходит, а он довольно неприятный. — Эмилия, — вдруг услышала я голос Малфоя, удивленно поворачивая голову. Ко мне быстрым шагом приближался Абраксас. Он явно шел со стороны подземелья, направляясь, по-видимому, в выручай-комнату. «И чего вам всем не сидится в своих гостиных?» — раздраженно подумала я, наблюдая за вальяжной походкой беловолосого аристократа. — Пошли, тебя искал Реддл, — произнес он, полностью игнорируя Деррена. Вскинув бровь, я с удивлением наблюдала, как Абраксас быстрым шагом оказался на середине главной лестницы, нетерпеливо отстукивая каблуком в ожидании меня. — Видимо, — растерянно произнесла я, переводя взгляд на невозмутимого рыжего парня, — я пойду. Деррен усмехнулся, кивая: — Не забудь, — напомнил он, — в девять никого не должно быть вне общежития. — Конечно, — благодарно улыбнулась я, поднимаясь по лестнице вверх и нагоняя Малфоя.        — А ты не поздновато собрался? — спросила я, идя в сторону уже знакомой мне стены. — Я и не собирался, — поморщился Абраксас, добавляя: — но обещал Нотту дуэль. Что-то понятливо промычав, я вновь погрузилась в свои мысли, как вдруг Малфой вновь заговорил: — Тебе не стоит общаться с Пруэттом, — произнес он и, видя мой вопросительный взгляд, все же пояснил: — Хоть он и чистокровный, но слишком лоялен к ничтожествам, вроде грязнокровок. — А если продолжу, — пожала я плечами, коротко усмехаясь, — ты тоже начнешь меня игнорировать? — Я не самоубийца, — лаконично ответил Абраксас, бесстрастно замечая: — но Реддл скажет тебе то же самое. Воспоминания об Эйвери были свежи в памяти, да и слова Малфоя не выглядели лишенными смысла. Подставлять рыжеволосого мальчишку мне совсем не хотелось. — Я тебя услышала, — все же кивнула я, замечая довольную улыбку на лице аристократа. Остановившись у знакомой стены, я рассматривала проявляющуюся входную дверь. Абраксас вошел первым, уверенным шагом направляясь в сторону Нотта. Войдя следом, я брезгливо поморщилась, чувствуя, как в нос забился мерзкий запах Клариссы. Быстро окинув взглядом помещение, я заметила мелко дрожащую фигуру в середине зала. На полу в бесформенной куче темной одежды валялась Клоди. Ее мантия разметалась в стороны, юбка задралась. Даже через плотные колготки я видела огромные багровые кровоподтеки на ее ногах. Пальцы были изодраны, ногти обломаны под корень с кое-где запекшейся кровью. Изможденная, уставшая, она тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. Вокруг нее нетерпеливо бродил Мальсибер, раздраженно покрикивая и заставляя девушку снова подняться. На другой стороне зала у камина сидели Друэлла, Марси и Катрин. Они что-то обсуждали и тихонько посмеивались, периодически посматривая на своих парней. Клоди их тоже не интересовала. Не скажу, что мне самой было жаль девчонку, но подвергать ее систематическим избиениям и пыткам было крайностью, на мой взгляд. Я бы ее просто убила. Недалеко на полу сидела Кларисса, расположившись практически у самых ног Реддла. Она довольно рассматривала измученную Клоди, упиваясь своим, по сути, таким же унизительным положением. Хотя, судя по наглой физиономии, бывшая староста явно так не считала. Потрясающе мерзкая особа. Подняв взгляд на Тома, я тут же утонула в его невозможно притягательных черных глазах. Крайне недовольный и даже возмущенный вид, напряженная поза. Он жадно рассматривал меня, полностью выключаясь из разговора с рядом стоящим Лестрейнджем. Не имея сил отвести взгляд от самых завораживающих глаз, я направилась прямо к Тому. Мне так хотелось вновь прикоснуться к его коже, огладить мягкие черные волосы, ощутить тепло его тела. — Эмилия, — услышала я веселый голос Лестрейнджа. — Привет, Кадмус, — произнесла я, улыбнувшись, не отрывая взгляда от фигуры Реддла. Мальчишка лишь понимающе хмыкнул, тут же переключая свое внимание на Мальсибера и оставляя нас наедине. — Явилась, — глухо процедил Том, складывая на груди руки. Его ладони сжались в кулаки, верхняя губа подрагивала от сдерживаемой ярости. Мой вечно недовольный волшебник. Не обращая внимания на его, давно ставшее привычным, дурное настроение, я прильнула к желанному телу, совершенно нагло проводя носом по изгибу его шеи. Меня мгновенно окутал уже родной сладкий аромат, а внутрь проникло столь обожаемое тепло. В сознании приятно запела моя суть, прекрасно чувствуя, как охотно откликается магия Реддла на мое присутствие. Сам же он не шевелился. — И где ты была? — надменно прозвучал его голос. Игнорируя позывы собственной магии, он лишь недовольно взирал на меня сверху вниз, раздраженно произнося: — Снова! — Гуляла на берегу, — обтекаемо ответила я, замечая его недоверчивый, прищуренный взгляд. — И все? — наклонил он голову, выжидающе рассматривая мое лицо и выискивая на нем признаки лжи или умалчивания. Будто мне есть, что скрывать от тебя. — Да. Том еще несколько секунд пристально вглядывался в мои глаза, ища в тех подвох или некую недосказанность. Вдруг он резко вскинул руки и прижал меня к себе, зарываясь обеими ладонями в белые волосы. Ощущая давление, послушно задрала голову, смотря прямо в его лицо. Неловко сжимая пальцами мягкую пряжу его джемпера, я чувствовала приятное покалывание. — Покажи, — раздался нетерпеливый приказ. Вдоль виска скользнуло горячее дыхание. Еще мгновение, и я услышала, как Том шумно и жадно вдохнул мой запах, вызывая по телу множество мурашек. — Позже, — прошептала я, видя, как выражение его лица моментально стало подозрительным. — Когда мы будем у тебя, — быстро уточнила, отмечая резкое расслабление напряженных мышц под пальцами. — Там что-то интересное? — выдохнул он прямо в губы, заставляя меня терять голову. Мысли тут же спутались, оставляя лишь единственное желание — чувствовать его. Скользнув ладонями вверх, я коснулась пальцами нежной кожи на его шее, обнимая, почти касаясь его губ своими. — Непонятное, — тихо ответила. — И мне нужна будет твоя помощь, чтобы разобраться… Я прервалась, чувствуя, как Том губами обхватил мою верхнюю губу, чуть посасывая ее, так дразняще проводя языком. — И понять, — тяжело выдохнула я, ощущая, как его большой палец томительно огладил нижнюю губу, — что я упускаю… — Позже, — согласился он, нетерпеливо закрывая мой рот поцелуем. Будто впервые, я отчаянно прижалась к сладким губам, ладонями обхватывая его лицо. Взаимный болезненный стон и нетерпеливая дрожь желания наших тел. Кажется, мы оба сходили с ума, страстно впиваясь в губы, вдыхая наш общий запах. Нетерпеливые, жадные прикосновения к лицу и пальцы, что путались в волосах. Я чувствовала, как радостно взвилась магия. Она закружилась вокруг нас, наслаждаясь и упиваясь нашими чувствами, эмоциями, растворяясь друг в друге. — Вам не пора уединиться? — послышался смешливый голос Лестрейнджа. Том и я замерли на мгновение, смотря друг другу в глаза. — Мне кажется, — выдохнула я, проводя губами по гладкой щеке и шепча на ухо, — что Кадмус прав. — Иногда он умудряется говорить дельные вещи, — согласился Реддл, решительно увлекая меня в сторону выхода. — До завтра? — вновь послышался оклик Лестрейнджа. Он явно забавлялся всей ситуацией. — Не зли меня, Кадмус, — раздраженно бросил Том, быстрым шагом покидая выручай-комнату.        Распахнув первую попавшуюся дверь на этаже, мы громко ввалились в темную аудиторию. Пустое пространство комнаты наполнилось шуршанием одежды, нетерпеливыми вздохами. Не отрываясь от меня, Том накинул на нас Полог Тишины, тут же отбрасывая палочку в сторону и усаживая меня на невысокий письменный стол. Его руки лихорадочно блуждали по моему телу, жадно сжимали мягкие полушария груди, оглаживали бедра и несдержанно забирались под юбку. Крохи разума, еще оставшиеся в моей голове, вынудили торопливо прочувствовать местность и убедиться, что мы одни. Стоило успокоиться, что комната пустовала, мои мысли тут же затопило единственное дикое желание. Громкий стон вырвался из горла, стоило почувствовать его пальцы между своих ног. Легко скользящие вдоль половых губ, они глубоко проникали внутрь меня, надавливая на стенки узкого влагалища. Мои глаза закрылись, а тело задрожало от предвкушения. Болезненный, резкий укус в шею заставил меня нетерпеливо вскрикнуть. — Мой Лорд, — хрипло произнесла я. Откинув голову назад, я позволяла Тому сильнее впиваться зубами в мою кожу, испытывая колоссальное удовольствие. Пальцы путались в черных волосах, с губ срывались прерывистые стоны. — Точнее, Илли, — прошипел он, быстрым движением расстегивая молнию на штанах. — Лорд… — лишь успела произнести я, сдавлено мыча в губы Тома, чувствуя прикосновение его члена к внутренней стороне бедра. Скользя взад и вперед, он нагло дразнил меня, провоцировал. — Что дальше? — выдохнул он прямо в губы. Я ощутила болезненное давление на затылок, мгновенно подчиняясь. Запрокинув голову, я лишь видела на себе сосредоточенный взгляд черных глаз, что так пристально следил за моими эмоциями. — Волдеморт, — прошептала я, касаясь ладонью его лица, сквозь тянущую боль прижимаясь губами к его губам. — Моя Иллишту, — услышала я тихий выдох. Страстный, влажный поцелуй, переплетение языков, смешанное дыхание. Я задрожала, чувствуя, как длинные пальцы нетерпеливо впились в нежную кожу на бедрах. Разведя мои ноги в стороны, Том толкнулся вперед, резко врываясь в изнывающее тело. Мой протяжный стон полностью утонул в жадном движении его губ. Том выпивал мои эмоции, все глубже проникая в тело и заставляя плавиться в его руках. Звуки влажных ударов, громкие и несдержанные общие стоны. Он двигался быстро, с голодной жаждой, с каждым новым толчком вышибая из меня любые лишние мысли. Я перестала понимать, где нахожусь, словно превратилась в единый комок оголенных нервов. Я чувствовала Реддла повсюду: внутри себя, на своем языке, в волосах, на коже. Его запах в моих легких, его кровь в моих венах. Я закрывала глаза и видела лишь его лицо. — Ты только моя, — услышала я хриплый голос Реддла, — принадлежишь только мне! И я была с ним полностью согласна! Толкнувшись в меня так глубоко, как только было возможно, Том медленно вел бедрами из стороны в сторону, так откровенно наслаждаясь ощущениями. Мое тело неконтролируемо дрожало, сходило с ума от удовольствия. Я чувствовала, как вот-вот лопнет последняя нить, удерживающая меня в реальности. Отчаянно прижимаясь к Тому, я нетерпеливо покусывала его шею, оглаживала плечи, руки, сжимая внутренние мышцы влагалища и умоляя его продолжить двигаться. — Фэсардио, — раздался над ухом томный голос. Мое тело вздрогнуло под разрядом мучительной боли темного пыточного заклятия. Глаза широко распахнулись, рот раскрылся в немом крике. На долю секунды все мое существо утонуло в агонии, а в следующее мгновение я испытала сильнейший оргазм. Мой громкий стон от испытанного невероятного удовольствия заполнил комнату. Внутренние мышцы задрожали, резко сокращаясь, заставляя Реддла сразу кончить. Он впился зубами в мое плечо, издавая полный удовлетворения глухой стон. Горячая сперма заполнила весь низ живота, моментально впитываясь в тело и насыщая меня какой-то совершенно непонятной, но безумно желанной энергией. Кажется, я даже потеряла сознание на несколько секунд, полностью растворяясь в немыслимом блаженстве. Магическая суть, воспользовавшись моим потрясенным состоянием, стремительно вырвалась из тела и окутала собой всю аудиторию, погружая ту во мрак. На коже проступили тускло-синие разводы остаточной магии, крупными каплями скатываясь вниз. Было слышно, как они падали на деревянный стол и разбивались со звонким стуком о плитку пола. — Тебе снова было очень хорошо? — раздался над ухом все еще хриплый голос Реддла. Он с интересом растирал по моей коже ледяные капли, наблюдая, как магия впитывается обратно. — Слишком хорошо, — согласно прошептала я, слизывая кончиком языка капельки пота на его виске и зарываясь пальцами во влажные волосы. Его запах все еще невыносимо сильно действовал на меня, заставляя внутреннюю суть бурлить. Разгорячившись, я прижалась к его шее, быстрым движением прокусывая влажную кожу, впиваясь зубами в податливую плоть. Его теплая, сладкая кровь заполнила рот и обволокла язык, проливаясь в горло. Стон Реддла лишь сильнее возбуждал меня, заставлял брать больше, чем я имела право. Не желая причинять боль своему волшебнику, я прижалась губами к открытой ране, залечивая ее. — Ты такой вкусный, — прошептала я, скользя губами выше. — Весь. — Уверена, что мне не стоит опасаться? — игривый голос даже позабавил. Встретившись с ним взглядом, я в очередной раз восхитилась глубокому черному цвету его радужки. — Нет, — улыбнулась я, очерчивая подушечками пальцев красивое лицо. — Но порой мне так мало тебя. — А говорила, что авторы книг о сиренах врут, называя тех кровожадными тварями, — Том смешливо сощурил глаза, с интересом следя за моей реакцией. — Я жадная лишь до твоей крови, — широко улыбнулась, лизнув своего мага в чуть опухшую от наших бесконечных поцелуев нижнюю губу. — До других мне нет никакого дела. — Это хорошо, — глаза Тома вдруг опасно сверкнули. — Я не намерен тобой делиться! Собственнические чувства проявились так ярко и внезапно, заставляя Реддла испытывать необоснованную ревность. Его магия опасно заискрилась, опутывая меня собой и слишком рьяно озираясь вокруг. — Я принадлежу тебе, — прошептала я, обхватывая ногами его бедра, — и всегда буду. Мой волшебник болезненно зажмурился, прижимаясь своим лбом к моему и тяжело дыша. — Становится только хуже, — произнес он, не открывая глаза, лишь крепко сжимая ладони на моих плечах. — Я не просто чувствую себя помешанным — я таким являюсь. — Витерас с тобой? — произнесла я тихо, с беспокойством всматриваясь в его лицо. — Всегда, — кивнул он, поднимая левую руку и показывая запястье с тонкой цепочкой и осколком. Я заметила, что камень странно поблескивал. Моя кровь внутри него бурлила, словно звала к себе, заманивала. Может, Том просто неверно его использует? В нем же моя кровь, может, он должен так же впитывать и кровь пары? Ну или же как-то иначе с ней соприкасаться? — Дай мне руку, — попросила я, заставляя Реддла вновь открыть глаза. Протянув мне свою ладонь, он напряженно заметил отросший коготь на моем указательном пальце, угрожающе направленный на середину его ладони. — Хочешь порезать меня? — скептически произнес он, наблюдая, как я быстрым движением вспарываю тонкую кожу, делая небольшой надрез. Том зашипел, но не отдернул руку и лишь наблюдал за моими действиями. Подцепив осколок, я окунула его в мелкую рану, замечая, как сильно и необычно запульсировал витерас. Тягучая мутно-синяя магия прямо из осколка заструилась внутрь пореза, заставляя его затянуться и, кажется, наполняя тело моей энергией. Том моргнул, делая глубокий вздох. — Что ты чувствуешь? — я настороженно следила за любым изменением на его лице. — Ничего, — он задумался, открыто смотря в мои глаза. — Спокойствие. — А ревность? Неконтролируемую одержимость? Том лишь покачал головой, опуская взгляд на кристалл: — Теперь понятно, — усмехнулся он, — как этот камень помогает. Почему раньше не сказала? — Мне показали только обряд, — я неловко огладила его ладонь, пряча глаза под опущенными ресницами, — но указаний, как им пользоваться, не дали. Не думала, что сам витерас работает как-то по-особенному и потребует, к тому же, твою кровь. — Понятно, — ухмыльнулся Реддл, самодовольно добавляя: — Видимо, думать в нашей паре буду я. На мой возмущенный вид он лишь довольно оскалился.

***

— Значит, — протянул Том, — русалки умирают и это, по твоим наблюдениям, не болезнь. Мы уже час сидели в его комнате, безуспешно обсуждая прошедший день и мои воспоминания из Черного озера. Том удобно развалился на единственном кресле, я же сидела на полу у его ног, положив голову на его колени. Мне нравилось, как он неспешно перебирал мои волосы и задумчиво играл с особо настойчивыми прядями. — Мне не дает покоя та странная энергия вокруг Гриндевальда, — выдохнула я, наслаждаясь приятными движениями его пальцев. — Она слишком необычна, — согласился Том. — Такое может быть от какого-то артефакта? — Не думаю, — я провела ладонью по его колену, чувствуя шероховатость ткани старых штанов для сна. — Знаешь, что еще было странно? — М-м? — задумчиво отозвался мой волшебник. — Внутренности русалок выглядели так, будто сначала нечто искусственно ускоряло естественный поток крови, но не ускоряло работу всего остального организма. Общая работа внутренних органов постоянно нарушалась, перенасыщалась и работала на износ, — я на мгновение замолчала, все же заканчивая мысль: — а потом, когда все по какой-то причине вновь приходило в норму, изможденный организм не выдерживал подобных скачков и «ломался». — Твои мысли бросаются из крайности в крайность, — усмехнулся Том, все же лениво спрашивая: — И что это может быть? — Понятия не имею, — я уткнулась носом в его ноги, чувствуя, как мне в макушку зарывается целая ладонь, вороша довольные волосы и заставляя те радостно обвивать длинные пальцы. — Причем поражает лишь русалок из Черного озера, — хмыкнул Реддл, вдруг наводя меня на очевидную мысль. — Возможно, не только, — отозвалась я, резонно добавляя: — Я же не посещала других. Может, это происходит не только в озере, но и в остальных водоемах? — А ты знаешь много мест с гнездами русалок? — Парочку знаю, — уверенно кивнула я. — Еще недалеко от моего храма жили морские русалки. Минимум два гнезда соседствовали. — Если тебе совсем нечем заняться, — безразлично отозвался Том, — можешь проверить. — А ты? — я привстала, смотря на него снизу вверх. Том скептично поднял бровь, холодно взирая на меня: — Мне это не интересно, — поморщился он, проводя ладонью по моей щеке и довольно отмечая мое неприкрытое удовольствие столь легкой лаской. — Тогда пойду одна, — пожала я плечами, обхватывая его ладонь и игриво прижимаясь губами к пальцам. — Я дам тебе максимум два часа в день, — Том вдруг склонился надо мной, настойчиво произнося свое условие: — А потом я хочу видеть тебя рядом со мной. Поняла меня? — Боюсь, — произнесла я томно, видя опасно сузившиеся черные глаза, — тебе придется постараться, чтобы заставить меня быть послушной. Я видела его предвкушающую улыбку, а после провалилась в грубый, слишком сладкий поцелуй.

***

За последние три недели не было никаких вестей о Гриндевальде. О нем не писали отдельно в газетах, а лишь упоминали в редком контексте какой-нибудь статьи на последних страницах. Война в магловском мире, развязанная с помощью Геллерта, была окончательно проиграна, и темный маг был вынужден отсиживаться в тени. Подозревая, что он может быть в той самой каменной крепости в Альпах, я все же не решалась навестить его, понимая, что привлечь внимание Гриндевальда мне совершенно нечем. Пока. Зато в Хогвартсе вовсю шла подготовка к Зимнему балу. Появились даже дополнительные уроки танцев для волшебников, вроде меня. Занятия проходили всего раз в неделю и особенно рекомендовались для учеников, собиравшихся открывать сам бал. К моему несчастью, удостоенными подобной чести были старосты факультетов, а также их избранники. Том, являясь бессменным старостой уже несколько лет подряд, слишком ответственно подошел к роли наставника, с маниакальным упорством обучая меня вальсировать. Несколько раз я все же выбиралась в океан и проверяла некоторые известные мне гнезда. К моему ужасу, лишь два гнезда из почти двух десятков, проверенных мной, оказались разорены сородичами. Остальные же будто испарились, оставив после себя лишь заросшие сады и большое количество пораженной и давно мертвой икры. В последнюю свою вылазку в океан мне удалось найти малочисленное, но живое гнездо. Ослабленная Хранительница подтвердила слова моей озерной знакомой, назвав временной промежуток в восемь лет. Я все больше склонялась к тому, что причиной этих бед был или артефакт, или определенное заклятие, которое каким-то образом искажало саму суть времени. Единственное, что было мне не ясно, почему оно влияло именно на морской мир, но никак не затрагивало мир внешний. К тому же я никогда прежде не слышала о подобной магии и сомневалась, что она вообще могла существовать, а не являлась лишь плодом моей фантазии. Почти весь месяц Реддл был занят учебой. Несмотря на его блестящие теоретические знания и практические умения, он все же сдавал предварительные экзамены впервые и был крайне заинтересован в отличном результате. Мне было проще, да и сами экзамены волшебников меня совсем не интересовали. Но для Тома было важно, чтобы его девушка была не менее одаренной, чем он. С большой неохотой, но мне приходилось терпеливо вникать в новые для меня вещи и магические законы, незнакомые и открытые относительно недавно. Неумолимо приближалось Рождество.

***

— Не удивлен твоей грацией и чувству ритма, — услышала я довольный голос. Прижавшись губами к моей шее, Том привлек меня ближе, кажется, совершенно забывая о том, где мы находились. Стоя к нему спиной, я с удовольствием откинула голову на его плечо, открываясь все больше и откровенно наслаждаясь нечаянной лаской. — В пятницу будет наш выход, — томно произнес он, опуская голову и шумно вдыхая мой запах. Удовольствие от его присутствия быстро сменилось напряжением. — И куча людей… — я нехотя поморщилась, вновь представляя огромное и крайне шумное пространство, плотно забитое волшебниками. — Мы не пробудем там слишком долго, — услышала я снисходительные нотки в его словах. — Ты же помнишь? — Вечер в компании твоих друзей в… — Они мне не друзья, Илли. Я вздрогнула, чувствуя, как Том прикусил мочку моего уха, чуть слышно добавляя: — Лишь полезные, нужные и порой необходимые знакомства. — Как скажешь, — лениво отозвалась я и, прикрыв глаза, ощущала лишь блуждание нахальных рук по моему расслабленному телу. — Мистер Реддл, мисс Роуз, — послышался высокий голос профессора Вилкост. — Если вы уже намиловались, может, покажете нам свои успехи? — Конечно, профессор, — Реддл моментально переменился, становясь тем самым образцовым учеником и расплываясь в обаятельной улыбке. Он отошел от меня, галантно вытягивая ладонь, приглашая на вальс. Сама учтивость и сдержанность. Принимая приглашение на танец, я невольно задумалась о наших различиях. Мне сложно было соответствовать Реддлу в прямом значении этого слова. Я с трудом скрывала свои эмоции и меня искренне поражало, как мой волшебник умело менял свои маски. В нем было сосредоточено так много противоречивых качеств: ум, осторожность, мстительность, льстивость и абсолютная нетерпимость к чужим слабостям. Он был властолюбивым, эгоистичным, а еще решительным и смелым, я бы даже сказала, готовым пойти на риск. Том был явным нарциссом, диким собственником, ревнивым и непримиримым, а порой и чрезмерно жестоким. Он совершенно не испытывал сострадания или жалости, какого-либо понимания. В достижении цели все средства были хороши, и Том блестяще это усвоил и регулярно применял на практике. Я же совсем другая. Во мне всегда было так много лишних эмоций, кажется, совершенно ненужных и только мешающих. Я совсем не любила внимание, мне не хотелось власти. Жизнь внешнего Магического мира мало меня волновала, и я совершенно не разделяла идеи своей пары, поскольку просто не видела большой разницы между волшебниками и маглами — они для меня одинаковы. Мне плевать на их кровь, да и их жизни мне не важны, по большому счету. Мои желания и чаяния слишком отличались от того, что важно и нужно моей паре. Мы совпадали лишь в одном. И сейчас, кружась в вальсе с Реддлом, я размышляла о его чувствах ко мне. Что, если все, что происходит между нами, — это неправда? Если это все навязано? Парность заставляет чувствовать все иначе, более ярко и емко. А если она влияет и на сам выбор? — Чудесно! — воскликнула профессор Вилкост, звонко хлопая в ладоши. — Вы прекрасно справились! А вы, мисс Роуз, на редкость пластичны, — она одобрительно кивнула, — будто бы всегда занимались танцами. Если бы не видела вашего комичного выступления в самом начале, подумала бы, что вы лукавите. Ну спасибо. — Благодарю, — попыталась улыбнуться я. Со стороны скамеек для наблюдателей раздался короткий смешок, заставляя усмехнуться и меня саму. — Профессор Вилкост, — вдруг произнес Том, обращаясь к Галатее. — Скажите, в Черном озере водятся русалки? Женщина задумалась. — Как минимум, было одно гнездо, когда я еще сама училась, — кивнула она, вспоминая: — Довольно скрытные существа. Не любят демонстрировать себя, хотя считаются дружелюбными. А почему вы спрашиваете? — Задумался, — очаровательно улыбнулся Том, продолжая: — За все время обучения я никогда не видел здесь русалок. Решил, что, возможно, я был просто невнимателен. — Нет-нет, — задумчиво кивнула профессор, — вы абсолютно правы. В последнее время много говорится о снижении популяции морских существ. Видимо, подобная неприятность не обошла стороной и наше озеро, — она досадливо поморщила носик. — За последние лет семь я ни разу не видела здесь русалок. — Благодарю вас, — Том учтиво кивнул, забирая со стула свою сумку и направляясь к выходу. — Не расстраивайтесь, мистер Реддл, — благодушно произнесла профессор, вдруг с улыбкой добавляя: — Красота русалок — это миф, а вот сирены, говорят, были невероятно прекрасны. Жаль, их совсем не осталось. От услышанного я на секунду опешила. Мои ноги запутались в объемной ткани мантии, руки непроизвольно вскинулись вверх, и я рухнула бы на пол, если бы меня не придержал Том. Недовольно отметив мое некрасивое и крайне неизящное полупадение, он снисходительно скривил губы, резко отталкивая от себя. — Пора бы уже научиться держать себя в руках хотя бы в подобных ситуациях, — прошипел он тихо, быстро покидая аудиторию. Закатив глаза и отчаянно сдерживая злость на поведение моей пары, я последовала за ним, раздраженно поправляя юбку и подол мантии. «Держать себя в руках», — фыркнула я про себя, вспоминая каждую неконтролируемую вспышку гнева с его стороны, на, казалось бы, совершенно обычные вещи. — Иди сюда, — Том вдруг притянул меня за руку к себе и, прижимаясь своим лбом к моему, пристально всматривался в глаза. — О чем ты думала во время танца? Я прекрасно видела, как болезненно он ждал моего ответа, как напряженно читал мои эмоции. — Всего лишь глупые мысли, — я покачала головой, тут же теряя всю раздражительность и злость. Крепко прижимаясь к Реддлу, я обвила его шею двумя руками, опуская голову на плечо. — Завтра бал, — произнес он задумчиво, оставляя легкий поцелуй на волосах. — У тебя все готово? Удовлетворенно принимая мой покорный кивок, Том высвободился из моих объятий, настойчиво увлекая нас в сторону выручай-комнаты.        Не знаю, о чем он размышлял, стоя у тупиковой стены, но внутренняя обстановка выручай-комнаты сильно изменилась, вдруг открываясь в совсем не привычный мне тренировочный зал. Сейчас меня встречал огромная и красиво украшенная комната с блестящей, будто зеркальной плиткой и белоснежным окружением. Тихая и ненавязчивая музыка мягко разливалась из ниоткуда, создавая праздничную и довольно деликатную, расслабляющую атмосферу. У левой стороны располагались длинные столы с бокалами и пока еще пустыми котлами, широкие блюда для будущих закусок переливались в ярком свете парящих свечей. В самом центре шикарного зала, чуть ближе к стене, возвышалась великолепная ель, украшенная разноцветными стеклянными шарами. Увешанное пестрыми лентами и мишурой, все дерево переливалось в свете множества парящих мелких огоньков. Несколько золотистых свечей забавно подпрыгивали с ветки на ветку, будто пытались догнать друг друга. Но главным элементом были небольшие ангелы, созданные с помощью чар трансфигурации. Наряженные в белые воздушные одежды, они парили в воздухе, размахивая красивыми белоснежными крыльями. Я даже загляделась на их незамысловатый полет, с восторгом замечая, как с крыльев ангелов падали редкие белые перья. Они медленно опускались на пол и исчезали, так и не коснувшись пола. Потрясающе! С правой стороны виднелась широкая лестница, ведущая наверх, где в небольшом удалении друг от друга расположились порядка пяти комнат. — И мы будем здесь? — удивленно произнесла я, рассматривая совершенно незнакомое, но довольно приятное окружение. — Как и каждый год до этого, — лениво отозвался Реддл, уверенным шагом направляясь к столам с едой и напитками. Видимо, обстановка не сильно отличалась от предыдущих лет. — А кто все это украшал? — Магия, — пожал плечами Том, усмехаясь. — Друэлла с Мелоди, насколько я понял, снова занимались оформлением зала. Может, они приглашали кого-то еще, — он безразлично пожал плечами, явно показывая свою незаинтересованность, — но я не вдавался в подробности. Я кивнула, отмечая про себя неприятную информацию. Значит, Мелоди тоже явится. — Наденешь платье, которое я выбрал, — задумчиво произнес Том, делая мелкий глоток темной жидкости, невидящим взглядом осматривая зал. — Никаких экспериментов с волосами, как было на Хэллоуин, — он поморщился, добавляя: — Можешь поднять их наверх, это хотя бы выглядело не слишком плохо. Мне нравилось, как Том ревностно относился к моему внешнему виду. Хотя подобное поведение совершенно не устраивало ту же Друэллу, которая на подобную попытку контроля Кадмуса моментально возмутилась и сутки отказывалась с ним говорить. Марси тоже не была в восторге от упрека Нотта, когда тот негативно отозвался о ее новой обуви. В моем же случае все было совершенно иначе. Мне было все равно, что как и куда носить. Если это доставляло удовольствие моей паре, то и меня вполне устраивало. А вот смириться с его настойчивостью присутствовать на каждой опасной вылазке — было невозможно. В Косом переулке Том не отпускал меня от себя ни на шаг, контролируя даже направление моего взгляда. Хотя я не жалуюсь. Скорее мне до неприличия это нравилось. Усмехнувшись, я прошла вперед, с любопытством рассматривая великолепные колонны и поражаясь величине зала и возможностям самой выручай-комнаты. Восхитительная магия. Остановившись перед лестницей и оценив большой коридор с несколькими комнатами, я вопросительно посмотрела на Тома: — А что там? — Когда нужно уединиться, — многозначительно ухмыльнулся он, забавляясь быстрой сменой моих эмоций, — обычно поднимаются наверх. Ошеломленно уставившись на Реддла, я раздраженно мотнула головой, старательно отгоняя от себя яркие и чересчур настойчивые мысли. — И о чем же, интересно, думает моя маленькая сирена? — его забавляющийся голос и наглая, расслабленная походка в мою сторону лишь больше нервировали. — Ничего не хочу знать, — категорично заявила я, настороженно следя за расплывшимся в ядовитой улыбке лицом. — И тебе совсем не любопытно? — Нет, — резко ответила, заставляя Тома довольно рассмеяться. Притянув меня к себе, он дразняще медленно провел губами по моим губам, выдыхая: — Ты так напряжена, — произнес он вкрадчивым голосом, самодовольно улыбаясь: — Ревнуешь? — Ты же и так прекрасно понимаешь ответ, — раздраженно ответила я, вцепляясь пальцами в ткань его мантии. — Лучше не дразни меня, — угрожающе прошипела я. — Какая злая, — позабавился он. Вдруг дернув за руки, Том резко развернул меня, прижимая спиной к себе. — И так откровенно боишься услышать ответ. — Том, — обреченно произнесла я, чувствуя, как сильно его ладони пережали запястья моих рук. «Не хочу знать, не хочу об этом думать». Я зажмурилась, чувствуя, как его губы коснулись края уха: — Я никогда не поднимался наверх, — разлился тихий голос. Его руки вдруг обхватили талию и крепко прижали к своей груди, мое же сердце, казалось, готово было остановиться. Я тяжело сглотнула, услышав его слова, но не могла произнести ни слова. — В моей жизни была лишь одна девушка, — продолжил Том, заставляя меня окончательно замереть, — и сейчас она стоит здесь. Что? — Почему? — это был самый нелепый и абсурдный вопрос, который я смогла произнести. Том громко рассмеялся, явно наслаждаясь моей реакцией. — Только не говори мне, — окончательно развеселился он, — что ты разочарована. Я быстро замотала головой, чувствуя, как начало гореть лицо от дикого смущения. — Просто ты… — я неловко замолчала, чувствуя себя последней идиоткой. — Продолжай, — томно произнес мой волшебник, проводя носом по белым волосам. Я слышала его размеренное дыхание. Том явно получал удовольствие от всей ситуации. — Ты очень привлекательный, — все-таки произнесла я, неосознанно сжимая его ладони на своей талии. Сейчас мне было так жарко, будто я находилась в печи и заживо плавилась в ней. Мне безумно хотелось пить и так же страстно хотелось куда-нибудь деться, сгорая от стыда и бесконечной радости. — Знаю, — услышала я довольный выдох, — но мои вкусы слишком специфичны, — он прижался губами к моей шее, вызывая у меня непроизвольную дрожь по всему телу. — К тому же я чересчур привередлив, — Том усмехнулся, выразительно добавляя: — Моим стандартам крайне трудно соответствовать. Я прекрасно мог обойтись самоудовлетворением, пока в октябре на седьмом курсе не перевелась одна странная, но такая маняще-притягательная неведьма. — Тогда в библиотеке… — я не успела окончить мысль, чувствуя болезненный укус на шее, разлившийся острым возбуждением по телу. — Помню, — томно произнес Реддл, толкаясь бедрами, заставляя меня вздрогнуть от упирающегося в бедро возбужденного члена. — Ты была такая хорошенькая и явно не в себе, — я услышала его короткий смешок. — И чем ближе я подходил, тем больше мне нравилась твоя реакция. — Я впервые почувствовала твой запах, да еще и так близко-о… — я протяжно застонала, чувствуя длинные пальцы, так нахально пробравшиеся под юбку. — Знаешь, что мне безумно нравится? — хрипло произнес он, оглаживая чувствительный клитор, грубо надавливая, тут же проникая во влагалище пальцами. — Ты не носишь белья. — Оно раздражает кожу, — выдохнула я, прижимаясь ягодицами к его паху, прикрывая глаза. — Пойдем наверх, — нетерпеливо произнес Том, резко покидая мою ноющее тело. — Даже интересно увидеть эти комнаты. Взяв меня за руку, он стремительно поднялся по лестнице, толкая первую попавшуюся дверь. Перед нами открылось довольно большое помещение. Свечи, царящий полумрак, какие-то ароматные приблуды и большая кровать с балдахином прямо посередине. Огромное количество сердец было буквально повсюду: изголовье кровати в форме сердца, такой же потолок, пушистый ковер, тумба, комод. Удивительно, что комната была прямоугольной. В самой же обстановке преобладали красные и розовые цвета, создавая атмосферу крайне кричащей пошлости. Возбуждение резко спало и, судя по скривившемуся лицу Реддла, не только у меня. — А чем это пахнет? — сморщился он, ища взглядом источник приторного, липкого запаха. Увидев небольшую свечу, Том резко вскинул палочку, уничтожая ее, оставляя на комоде лишь черное пятно. Очертание рассеивающей и очищающей пространство руны Эмунд ярко вспыхнуло на полу. Дышать стало легче, но обстановка по-прежнему не располагала к себе. — Как-то здесь, — я повела плечами, с сомнением смотря на жуткую кровать с розовым балдахином, утопленную в маленьких красных подушечках в форме сердца, — неприятно. — Вульгарно, — кивнул Реддл, раздраженно осматриваясь, останавливаясь скептичным взглядом на постели. — Пошли отсюда. Облегченно выдохнув, я спешно покинула комнату. В зале стояли Лестрейндж, Нотт и Малфой. — О, — услышала я веселый голос Лестрейнджа. — Эмилия, Том, — Кадмус расплылся в понимающей улыбке, — уже осматриваетесь? — Ты невыносим, Кадмус, я уже говорил тебе? — усмехнулся Малфой, кивая мне. Мальчишки. Я лишь покачала головой, улыбаясь. Реддл показался следом: — Надеюсь, — скривился он, брезгливо захлопывая дверь и спускаясь к своим соратникам, — этот кошмар — дело рук Мелоди, иначе я сильно разочаруюсь в Друэлле. — Снова аромасвечи и пошлые красно-розовые сердца? — хмыкнул Малфой. Нотт и Лестрейндж громко заржали. — Это Мелоди, — кивнул Нотт, весело добавляя: — Дурновкусие — ее фирменный почерк. Кстати, есть информация, что она собралась после бала увлечь Эйвери в одну из своих комнат. Парни вновь дружно заржали, даже Том расплылся в ехидной ухмылке. — Это тебе Марси по секрету сказала? — развеселился Малфой. — Девчонки ставки делают, — кивнул Нотт. — Удастся или нет. — Удастся, — махнул рукой Кадмус. — Не верю, что Алан будет ломаться. — Вполне может, — возразил Абраксас, усмехаясь: — Она же столько от него отмахивалась. — Думаешь, — рассмеялся Нотт, — взыграет чувство собственного достоинства? — Достоинство или секс? — заржал Кадмус. — Я ставлю на второе. — Я все же рискнул бы поставить на достоинство, — усмехнулся Малфой, поправляя рукав мантии. — Что насчет каникул, Кадмус? — Том резко перевел тему, вперив пристальный взгляд в Лестрейнджа. — Все в силе, — решительно кивнул парень. — Для тебя и Эмилии, — он посмотрел на меня. — В случае чего, — задумчиво протянул Малфой, — у меня тоже будет возможность принять вас примерно с первого января и до конца зимних каникул. — Мое поместье больше, — оскалился Лестрейндж, кажется, возмущая Малфоя до глубины души. — И безвкуснее, — поморщился Абраксас, отворачиваясь. — Какой ты обидчивый, — хмыкнул Кадмус, вновь обращаясь к Реддлу: — В общем, у вас даже выбор будет. — Благодарю, — степенно кивнул Том.

***

Я рассматривала две скромные сумки с вещами, которые Том приготовил для отъезда в приют. В одной лежали несколько книг и пара вещей, в другой лишь одна пара обуви, джемпер и две оставшиеся рубашки. Меньше вещей было разве что у меня и то лишь потому, что мне они банально не были нужны. А если сравнивать со всеми безделушками, что находились в моем храме, то мне было бы и десятка подобных сумок недостаточно. — О чем задумалась? — Реддл царапал ногтями кожу на моей спине, с интересом наблюдая, как быстро исчезает на мне любая оставленная им отметина. — У тебя совсем нет вещей, — произнесла я, приятно вздрагивая, чувствуя, как по изгибу плеча скользнуло теплое дыхание. — Почему тебя это волнует? — его губы коснулись шеи, опускаясь все ниже. — Не знаю, — призналась я, действительно не понимая, почему меня это так трогает. Это просто вещи. — Уверена, что это не жалость? — ухмыльнулся Том, как вдруг его голос изменился: — Бедный мальчик, которому некуда идти, кроме как в дрезгов маглов приют в бедном районе Лондона! Ну вот опять. Том быстро поднялся с постели, надевая штаны. Я лишь услышала, как громко хлопнула дверь, а в комнате резко перестало так чарующе пахнуть сладким запахом. Обреченно вздохнув, я обняла подушку, прижимаясь к ней всем телом, зарываясь носом в мягкую наволочку.