Иллишту

Том и я зависли в водной толще, не доплывая всего нескольких метров до поверхности. Прямо над нами игриво переливался солнечный диск, ярко освещая все хитросплетения громоздких подводных пещер, исчезавших глубоко в недрах земли. А неподалеку от нас чернело пятно маленького острова. — Little Hope, не так ли? — раздался его задумчивый голос. Казалось, что Том больше не испытывал сильнейшего раздражения от нахождения в воде. Во всяком случае сейчас его движения были куда мягче, плавнее. Он даже неосознанно шевелил ногами и руками, словно понемногу привыкал к водной среде. Услышав вопрос, я согласно кивнула и, развернувшись к Тому, играючи потянула его наверх. Осторожно вынырнув, я настороженно застыла, внимательно оценивая окружение. Лишь убедившись, что остров не имел посторонней магии и запахов, успокоилась.        Том, выходя на поверхность, с удовольствием вдыхал морской воздух и откровенно наслаждался ветром и ласковыми лучами солнца. Я же с умилением рассматривала родные мне каменные уступы, с восторгом зарывая пальцы в горячий песок. — Здесь ничего нет, — будничным тоном произнес он, бесстрастно осматривая открывшийся перед ним пейзаж. — И из воды он казался больше. — Раньше остров и впрямь был больше, но с каждым разом становится все меньше, разрушаясь со временем, — кивнула я, вспоминая себя подростком. — В той стороне, — я указала на крутой обрыв, — когда-то была вторая часть острова с огромной башней. Что-то вроде маяка. — Для чего? Том прошел было вглубь острова, но, видя перед собой лишь камни и песок, поморщился, решая остаться в тени. — Для свободного перемещения тех, кто пытался наладить контакт с закрытым народом сирен, — я подошла к нему и, встав рядом, пояснила: — Что-то вроде каминной сети. — И как? — раздался его негромкий голос, подхватываемый редким ветром. — Успешно? — Не слишком. Я положила голову на плечо Редлла и почувствовала легкое прикосновение его губ к волосам: — Но спустя время некоторым из прибывших волшебников было позволено погружаться в пещеры, посещать обряды и ритуалы. — Чем же занимались твои предки? — в его голосе послышалось легкое любопытство. Задрав голову, Том бесстрастно рассматривал безоблачное небо, обхватив меня рукой за талию и крепче прижав к себе. — Тебе понравится, — усмехнулась я. — Из-за проблем с рождаемостью мои предки буквально создали эликсир жизни, благодаря которому могли существовать много веков. — Ты серьезно? — голос Тома резко изменился, а черные глаза пытливо впились в лицо. — Мне нет смысла тебе лгать, — печально улыбнулась я, видя неподдельный и даже жадный интерес к моим словам. — Помнишь, я уже говорила тебе о витерасе? Он кивнул, напряженно ожидая продолжения. — В этих пещерах, — я качнула головой в сторону, указывая на заброшенные и обвалившиеся груды камней, что вели в подводные туннели, — находилось самое крупное месторождение этого минерала. Именно с его помощью и был создан первый философский камень, уничтоженный ещё в XI веке. Реддл замер, невидящим взглядом уставившись сквозь меня. Кажется, его мысли сейчас были далеко отсюда. — Эй, — прошептала я, легко касаясь его щеки. Том коротко вздрогнул, медленно приходя в себя. — Что здесь произошло? Черные глаза с пристрастием впились в мои, явно желая знать больше о минерале. — Некоторые исследователи, как я уже сказала, были допущены в пещеры и даже становились свидетелями ритуалов между парами, а так же обрядов с употреблением эликсира жизни. Сам витерас почитался сиренами, как камень вечности. Минералы ревностно охраняли и оберегали. Я неприятно поежилась, вспоминая все прочитанные мною многочисленные записи и научные труды, что впоследствии уничтожили, стирая из истории любые упоминания о кровавой бойне и загадочном минерале. Хотя вспоминая упомянутый эликсир жизни, о котором рассказывал мне сам Том, можно было допустить, что все же были сохранены некоторые рецепты. Пусть те и не несли в себе никакой ценности. Реддл же нетерпеливо ждал продолжения, сверля меня настойчивым взглядом. Ему были чужды мои эмоции и явно мало интересовали факты из жизни моих предков. Уже сейчас его заботил иной способ продлить себе жизнь, без необходимости рвать душу. — Когда Совет Старейшин узнал, что у сирен существует свой культ, крепко завязанный буквально на бессмертии, — я сглотнула, морщась от злости, — им захотелось заполучить столь редкий ингредиент для себя. Те, кого мои предки допустили к своим святыням, подробно описали ритуал и, как им казалось, истинный рецепт самого эликсира. — И что дальше? — поторопил меня Реддл, откровенно теряя терпение. — Сирен попытались выгнать с острова, — продолжила я. — Сначала по-хорошему, как считал Совет: предлагали перебраться в другое место. Когда же мои предки отказались, изгнав с острова всех волшебников и разрушив маяк для перемещения, Совет Старейшин создал особый отряд, задачей которого было зачистить пещеры. — Как? — задумчиво произнес Том, будто бы всерьез размышлял о подобной возможности. — Помнишь, как ты сказал мне о версии из книг, мол, сирены вымерли из-за своей магии парности? Он кивнул, наблюдая яркие переливы солнечных лучей на поверхности океана и настороженно вслушиваясь в дальнейшие слова. — Мы не можем забеременеть, если не встретили свою пару, — тихо произнесла я. — Сирены, как и многие малочисленные и закрытые народы того времени, имели свои многовековые обычаи. Одним из таких — было зачатие и рождение детей. Зачатие всегда происходило в конце лета, а рождение — весной. Именно в эти дни, — я помедлила, нехотя продолжая рассказ: — роженица особенно уязвима, а вместе с ней становится уязвим и ее мужчина. Весна считалась священным временем, и именно весной Совет решил начать свое наступление. — И так всех перебили, — сухо констатировал Реддл, откидывая с глаз мешающую челку. — Да, — кивнула я, морщась и с трудом сдерживая злость. — Нападали преимущественно на места, считавшиеся священными. Все те немногочисленные исследователи хорошо знали свое дело и не зря годами ранее налаживали контакт: у Совета на руках были подробные карты с расположением всех нужных и важных мест. Воинов оттягивали от гнезда, старались убивать именно женщин, выискивая тех в пещерах. Ослабленные родами, они были легкой мишенью. Убивали вместе с новорожденными. К тому же это было выгоднее, ведь если кто-то из пары погибает — умирает и второй. Том задумчиво уставился вдаль, услышав последние слова. — Может быть, — осторожно произнесла я, — это и есть причина, по которой ты хотел, чтобы я уснула? — Возможно, — раздраженно кивнул Реддл, явно оценивая свои перспективы. — Наша парность не завершена, — сказала я тихо, невольно вздрагивая от острого прямого взгляда и все же робко добавляя: — Тебе ничего не угрожает. Реддл скептически поднял бровь, наблюдая за быстрой сменой моих эмоций: — Считаешь, — его рука вдруг взметнулась вверх, грубо хватая за шею, — я испугался? Его ярость была столь велика, что я буквально кожей ощущала волнение агрессивной магии. Я замерла, окончательно теряясь и не зная, что ответить. Том же продолжал: — Видимо, по этой причине я отправил тебя сюда ценой собственной жизни?! — с отвращением выплюнул он, сжимая ладонь все сильнее. — Или ты уже забыла об этом? — Я помню, — кивнула, накрывая пальцами его руку. — У меня все же есть теория, — он вдруг резко изменился. Закрыв глаза, жадно зарылся носом в мои волосы, хрипло произнося: — По моему мнению, ты должна уснуть, потому что слишком отвлекаешь меня. Легкое прикосновение моих пальцев к рубашке будто спровоцировало его. Резко поставив меня на ноги, Том, словно обезумевший, впился болезненным поцелуем в мои губы. Сдавленно застонав, я крепко обняла его за шею, аккуратно касаясь мягких волос и чуть сжимая темные пряди. Проведя языком по моим губам, он сомкнул зубы на подбородке, пальцами больно впиваясь в кожу на талии. — Иногда мне так хочется тебя разорвать, — услышала я угрожающий голос. Том вдруг развернул меня спиной, обманчиво нежно проводя носом по оголенной шее. Его руки лихорадочно блуждали по моему телу, скользили по шелковой ткани и жадно очерчивали каждый изгиб фигуры. — Овладеть тобой безраздельно. — Считаешь, — прошептала я, откровенно наслаждаясь его несдержанными прикосновениями, — эта зависимость никуда не денется? Чувствуя на плече влажные движения его языка, я тяжело выдохнула, тело покрылось мурашками. Тонкие губы прижались к шее. Шумный болезненный вдох буквально оглушил своей страстью и откровенно нарастающим желанием. — Уверен, — раздался его хриплый голос. — Твое присутствие буквально сводит меня с ума. Он толкнулся бедрами, вновь давая понять, как сильно возбужден. — Сейчас я хочу видеть тебя на коленях, моя Илли, — прошептал он томно, вновь разворачивая к себе и, зубами прокусив мою нижнюю губу, чуть слышно зарычал от вкуса крови. — Твоя регенерация поражает, — он провел языком по уже полностью затянувшейся ранке, разочарованно вдыхая и углубляя наш странный поцелуй. Я чувствовала, как его язык скользнул по зубам, погладил небо. Реддл действительно был не в себе, пытаясь утолить свою неуемную жажду и исследуя каждый уголок моего рта. С усилием прекратив наш поцелуй, он будто нарочно провел по моей щеке влажными губами, шепча на ухо приказ: — На колени! Я повиновалась и медленно опустилась на горячий песок перед Реддлом. Его затуманенный, одержимый взгляд заводил не меньше, чем неспешное расстегивание молнии на штанах. Он подошел ближе, встав прямо перед моим лицом. С удовольствием рассматривая меня сверху вниз, он с маниакальным наслаждением очерчивал пальцами мои губы, проникая в рот. Я почувствовала терпкий, сладковатый запах, а губ коснулась влажная бархатная головка его члена. Мой глубокий вдох заставил Тома довольно усмехнуться. Задрав мой подбородок пальцем, он вынудил меня поднять голову и смотреть на него. Проведя влажной головкой вдоль моих полуоткрытых губ, он чуть надавил, беспрепятственно толкаясь в мой рот. Мне нравилось чувствовать на языке его солоноватый привкус, потрясающий запах и нежную кожу. Я сдавленно застонала, прикрывая глаза от удовольствия и чувствуя, как горячая плоть проникает все глубже. Длинные пальцы нетерпеливо зарылись в мои волосы, стягивая их в тугой жгут. Я чувствовала, как Том распалялся в своей жадности, как заставлял меня ускориться, толкаясь бедрами. Прекрасно слыша его приглушенные стоны, вздохи, я ощущала каждое несдержанное движение его рук. Мне до безумия нравилось обвивать его плоть языком, ритмично скользить губами по нежной, тонкой коже. Том совершенно не сдерживал себя. Охваченный страстью, он яростно вбивался в мой рот, проникая с каждым разом все глубже. Я же задыхалась от удовольствия, видя его искренние, чистые эмоции. Чуть приоткрытые глаза внимательно следили за моим лицом, каждый раз с наслаждением подмечая про себя мое полное подчинение. Хватка на волосах усилилась, а движения стали еще более резкими, агрессивными. И, когда его член в последний раз полностью погрузился в мой рот, я услышала глухой удовлетворенный выдох Тома. Его тело вздрогнуло, глаза закатились от удовольствия, а по стенкам горла разлилось горячее семя. Я сдавленно замычала, поглаживая языком пульсирующий член, желая получить еще больше. Том медленно выходил из моего рта, наслаждаясь видом чуть опухших губ. Я чувствовала, как по подбородку медленно стекает слюна, смешанная с остатками его смазки; прекрасно видела, с каким одержимым удовольствием Том следил за этой струйкой, смазывая ее большим пальцем и вновь отправляя мне в рот. Прикрыв глаза, я послушно слизывала его вкус и совершенно бесстыдно посасывала палец. «Никогда бы не подумала, что подобная связь может быть настолько потрясающей!» — Иди ко мне, — услышала я хриплый голос, поднявшись с колен. Со стоном Реддл впился в мои губы, обвивая мой язык и с силой толкая мое разомлевшее тело на себя. Его сердце, казалось, было готово вырваться из груди и проломить грудную клетку. Я слышала, как ярко оно бьется, как быстро по его венам бежит кровь. — Ты безумно вкусный, — прошептала я, покрывая короткими поцелуями его подбородок, горло, шею, жадно скользя руками по раздражающей ткани все еще надетой рубашки. Не рассчитав силы, я вспорола когтями кожу на его груди, слыша сдавленный стон. Чувствуя одуряющий запах его крови, я припала к небольшой ранке губами, слизывая ее, заклинанием исцеления восстанавливая грубо разодранную тонкую кожу. — Не думал, что тебя так привлекает кровь, — хрипло произнес он, вновь жадно целуя, проводя языком по чуть испачкавшимся губам. — Меня привлекает, — с надрывом ответила я, страстно отвечая на поцелуй, позволяя скинуть с себя лишнее платье, — все, что связано с тобой. Твой запах, магия, — застонала я, чувствуя резкое проникновение пальцев внутрь ноющего тела. — Твое тепло, — я прижалась голой грудью к Реддлу, заставляя его наконец с остервенением скинуть с себя рубашку. — А также твоя кровь, сперма, — я громко вскрикнула, почувствовав быстро заживающую резанную рану на спине. — Весь ты! — Хороший ответ. Том грубо развернул меня к себе, заставляя прижаться ягодицами к паху, вновь нагло дразня уже твердым членом. Уперевшись бедрами о камень, он буквально обвил мое тело руками и, заставляя сильно развести ноги в стороны, резко насадил на себя. Мой откровенный глубокий стон разнесся по острову. Я инстинктивно подняла руку и схватилась за его волосы, запрокидывая голову ему на плечо, прижимаясь обнажённой спиной к горячему телу. Его ладони грубо сжимали мою грудь, зубы больно впивались в шею, а внизу все переворачивалось от глубоко проникающей в меня плоти. — Ты ведь хочешь, — нагло прошептал он мне на ухо, опуская одну руку на клитор, — чтобы я ускорился? — Да-а, — простонала я, чувствуя, как влажный язык прошелся от шеи до виска. — Прошу… — я запнулась, болезненно морщась и чувствуя, как его пальцы проникали во влагалище вместе с членом. — Мой Лорд. Волдеморт. У виска послышался его довольный выдох. Пальцы вновь переместились к клитору, а рука сжалась на груди, так откровенно прижимая к себе. Его и без того быстрый темп лишь нарастал, грозясь заставить меня взорваться в любой момент. Повернув голову, я сразу нашла желанные губы, жадно целуя их и цепляясь рукой за черные волосы. Оголенные до предела нервы больше не выдерживали напряжения. Я будто со стороны услышала свой хриплый крик. Оргазм был подобен цунами: острый, яркий. Он затопил меня изнутри, заставляя на миг потерять над собой контроль и давая уникальную возможность магии вырваться из тела. Темно-синяя тягучая волна моментально окутала весь остров, закрывая собой солнце и мгновенно погружая нас в полумрак. По моему телу тусклыми разводами заструились тонкие синие ручейки. Они скользили по ногам и рукам, тяжелыми каплями срывались прямо на песок. Глубокий хриплый стон Реддла раздался за моей спиной. Я чувствовала, как внутри меня вновь пульсирует его член, как вырывается следом его семя, поглощаемое благодарным телом. Несдержанно выгнувшись в жадных руках, я одержимо ловила губами его каждый тяжелый выдох, откровенно выпивала его удовольствие. Мне нравилось ощущать, как его ладони хаотично блуждали по моему расслабленному телу и размазывали водянистую остаточную магию. — Что это? — Том проследил взглядом за медленно стекающей с моей руки тусклой сероватой струйкой, которая мелкими каплями срывалась вниз и быстро исчезала в песке и камнях. — Доказательство, что мне было безумно хорошо, — улыбнулась я, ловя на себе смеющийся взгляд. — Солнце поэтому закрыла? — ухмыльнулся он и, коротко коснувшись губ, отпустил, позволяя мне одеться. — Потеряла контроль на мгновение, — недовольно поморщилась я, настойчиво призывая магию обратно и быстро облачаясь в свое платье. Неповоротливая темно-синяя магия тяжело опускалась к моим ногам и медленно, словно нехотя, возвращалась в тело. Прорвавшиеся лучи солнца разрезали неуместный полумрак, вновь освещая маленький остров. Волосы же довольно купались в тусклых волнах, напитываясь силой и игриво обвивая голые лодыжки Реддла. Том же нарочно не замечал их игр, показательно занимаясь своей рубашкой. Подойдя ближе, я тесно прижалась к его спине и, поцеловав плечо и шею, с удовольствием отметила, как чутко мой маг реагировал на каждое прикосновение. — Тебе не хватило? — раздался его смеющийся голос. — Мне всегда будет тебя мало, — выдохнула я, прижимаясь еще ближе и сцепляя руки на упругом животе. — У нас еще вся ночь впереди, — напомнил мне Том, недовольно выпутываясь из объятий и накидывая на свои плечи рубашку. — А я все еще не показала тебе то, ради чего мы пришли, — загадочно улыбнулась я, видя игривый интерес в глазах Реддла. — Да? А мне казалось, — нагло ухмыльнулся он, выразительно осмотрев меня с ног до головы, — я увидел все, что хотел. Поджав губы, чтобы не рассмеяться, я все же прошла вглубь острова и жестом позвала Тома за собой. — Уверена? — он с сомнением смотрел на полузаваленный вход в затопленные пещеры. — В них уже давно никого нет, — грустно кивнула я. — К тому же гоблины при разграблении накопали множество новых проходов и спровоцировали обвалы, завалив не только свои, но и старые проходы. Единственное, — я с опаской посмотрела на Реддла, подходя ближе и как следует окружая его защитным коконом, — внимательно следи за теплом. Там может быть слишком холодно для тебя. Том кивнул, откровенно морщась от перспектив вновь погружаться, да еще и в столь глубокие воды.

***

Мы плыли долго. Кажется, даже слишком долго. Я уносила своего волшебника в мрачные туннели и все глубже утягивала его вниз, в самые недра древних пещер. Темные, устрашающие, пугающие своим молчанием. Я чувствовала редкое, но различимое движение воды, — видимо, где-то снова случился обвал и морское течение просочилось внутрь. Оно тянуло холодом, скользило по старинным камням и оставляло за собой ледяной шлейф. Настороженно послеживая за Томом, я с опаской наблюдала, как он все больше окутывал себя согревающими чарами. «А хватит ли этого? Будет ли достаточно?» Тьма в туннелях неумолимо сгущалась, обволакивая нас вязкой и гнетущей атмосферой. Тусклый свет моей магии был явно недостаточен, и Том освещал пространство Люмосом, недовольно осматривая однообразные узкие коридоры. Мне же тьма никак не мешала видеть: я больше ориентировалась на еле уловимое движение воды и полагалась на магическое чутье. Вдруг. На пути возник первый лучик бледно-красного света, сиротливо мерцающий в кромешном мраке. — Что это? — услышала я голос Реддла, но лишь покачала головой. Нарушать защитный кокон здесь было слишком опасно. Он понимающе кивнул, задумчиво рассматривая приближающуюся блестящую точку. Приняв свою естественную форму, я оставила Реддла позади и подплыла ближе к стене. Прямо перед моими глазами в неровном камне пещеры мерцал полупрозрачный минерал витерас. От небольшой группы кристаллов волнами расходился яркий алый свет. «Совсем маленький». Скорее всего, этим кристаллам было не больше сотни лет. Не осмелившись к ним прикасаться, я двинулась дальше, ныряя все глубже и утягивая за собой изрядно насторожившегося Тома. Я знала, что он уже догадался о природе необычного камня.        Остановившись у очередного спуска вниз, я с сомнением взглянула на свою пару. Тому было откровенно холодно. Его тело то и дело содрогалось мелкой дрожью, а сами движения становились все более резкими, даже рваными. Подплыв ближе, я отчаянно старалась окутать его плотнее своей магией, уберечь слишком уязвимое тело от переохлаждения, но лишь с грустью отмечала, что это уже не помогало. Том же, видя мое лицо в ярких лучах люмоса, решительно кивнул, давая свое позволение плыть дальше. Я покачала головой, поджимая губы, смотря на зияющую дыру, ведущую глубоко вниз. Там было холодно даже для меня, что уж говорить о человеке. Отплыв подальше, я задумчиво осмотрелась, вдруг решаясь на совершенно сумасшедшую идею. Показав жестом Тому застыть, я создала второй маленький кокон, сотворяя в нем небольшую огненную руну. Том скептически рассматривал довольно опасную конструкцию, пытливо наклоняя голову, ожидая моего следующего шага. Вот только я не торопилась, так и застыв перед нелепым коконом. Мне было откровенно страшно активировать ведьмовскую руну, ведь если что-то пойдет не так — то мой волшебник мгновенно умрет прямо в этой дрезговой пещере, а я совершенно ничего не смогу сделать. Все же взяв опасную сферу в руки, я аккуратно окутала ту магией, использовав для этого чуть ли не половину своего собственного резерва. К слову, собственный резерв меня мало волновал, а безопасность Тома была приоритетом. Активация ведьмовской руны дала мгновенный отклик, моментально озаряя длинный туннель ослепительным теплым светом. Закрывая глаза рукой, я зажмурилась от болезненной яркости в столь привычной мне темноте мертвых коридоров. Чувствуя распространившийся неприятный жар, осторожно открыла глаза, настороженно всматриваясь в свое творение: ведьмовская руна послушно сидела внутри своего кокона, напоминая собой великолепный огненный цветок, от которого волнами расходилось тепло. «Получилось!» Поймав одобрительный взгляд Реддла, я все равно с сомнением посмотрела в сторону нижних уровней. «Хотелось бы верить, что этого пламени будет достаточно». Все же решившись, я спрятала огненную руну в темноте своей магии, заглушив слишком яркий свет, и, недоверчиво разместив опасную сферу рядом с защитным коконом Тома, кивнула.        Не желая рисковать, я крайне медленно опускала нас в самые глубокие пещеры: эти гигантские древние залы принадлежали лишь сиренам. Даже морские русалки не выдержали бы столь низкой температуры и слишком агрессивного магического фона. Здесь буквально гудела магия, а все пространство сотрясалось от сильнейших потоков, источаемых землей и океаном. С наслаждением нырнув глубже, я в очередной раз проверила, верный ли мы выбрали путь. Хотя я знала эти туннели, но все же нередкие обвалы в столь глубоких местах могли изменить даже мое восприятие. С удовольствием убедившись, что путь верен, я вновь потянула за собой свою пару, понимая, что осталось совсем немного. Вдалеке показалось интенсивное красное сияние, расползающееся по стенам кривого, узкого прохода. С беспокойством посмотрев на Тома, который все же мелко подрагивал от пронизывающего холода, я аккуратно заводила нас в главный и самый глубокий из оставшихся залов. Чем ближе мы подплывали, тем ярче становился алый свет. Меня окутало привычное ощущение чего-то совершенно родного и понятного. Перед глазами открылся огромный глубокий грот, щедро усыпанный витерасом, словно виноградными гроздьями. С опаской посмотрев вниз, я неприятно вздрогнула, наблюдая за ленивым шевелением безразличной мрачной бездны, что стелилась по самому дну. Я никогда не опускалась в недра этого места. Уж слишком пугающе выглядела эта зияющая пустота: будто бы живая тьма покоилась на дне этого зала. Даже яркий свет тысячи минералов не мог пробиться сквозь нее, бесследно исчезая в тягучем мраке. Том же не сводил взгляда с тысячи камней, усеянных по всему гигантскому пространству. Его не смущала ни бездна под нами, ни бешеный магический перелив в этом месте. Медленно потянув внутрь огромного зала защитный кокон с Реддлом, я позволила ему зависнуть в толще воды. Конечно, я не просто так привела его сюда. Именно в таких местах, согласно обрывочным записям тех далеких времен, и проходили обряды сирен. Еще тогда мне безумно хотелось быть здесь именно со своей парой, будто что-то необъяснимое настойчиво влекло меня сюда. И сейчас, застыв вместе с ним в водной толще, я чувствовала лишь абсолютную правильность происходящего. Будто так и должно было быть с самого начала. Закрыв глаза, я позволила пройти сквозь свое тело всей той разнообразной энергии, что была так плотно сосредоточена в этом месте. В голове будто раздалось радостное приветствие, наполняя меня смутно знакомой и даже будто бы родной музыкой. С удивлением распахнув глаза, я попыталась найти источник звука, озираясь по сторонам. Встретившись с вопросительным взглядом Реддла, я заметила его поднятую бровь. Он музыку не слышал, и мое возбужденное состояние явно не внушало ему доверия. Лишь качнув головой, я обернулась, заметив усиливающийся звук со стороны стены: он будто шел от какого-то конкретного камня, завлекающего к себе, зовущего меня нежной мелодией. Подплыв ближе, я застыла напротив очень крупного минерала. Тяжелые, массивные, полупрозрачные кристаллы источали необыкновенно приятное тепло, словно обволакивая мое тело. Алый яркий свет, исходивший от витераса, вдруг, словно осознанно, сосредоточился на мне. Волнообразная энергия внезапно пронзила меня насквозь, будто обнимая, оставляя внутри необъяснимое чувство умиротворения. Музыка в голове стихла. Внезапно мои волосы окружили крупные кристаллы, мягко обвивая их, словно приветствуя кого-то близкого. С удивлением я отметила, как необычный свет, исходящий от кристаллов, расползался по белым прядям, на несколько мгновений окрашивая их в кроваво-красный. Боязливо протянув руку, я все же решилась коснуться одного из странных кристаллов, так настойчиво звавших меня к себе. Стоило лишь дотронуться, как в голове одна за одной начали сменяться картинки. В мое сознание словно погружались множество совершенно разных историй: счастливые, радостные, грустные. Я вдруг увидела пары мужчин и женщин, которые скрепляли здесь свой союз; увидела, как пары вместе выбирали витерас. Перед глазами проплывали быстро сменяемые картинки с мертвыми, тела которых опускали в пугающую темную бездну, так устрашающе разлившуюся по дну пещеры. Вдруг. «Чего ты хочешь?» — раздался в голове необычный чужой голос. Странный, певучий язык, но понимаемый мною на каком-то внутреннем уровне. «Хочу, чтобы моя пара чувствовала меня, когда я засну», — произнесла я про себя. Лишь стоило этой мысли оформиться, как ко мне пришло мгновенное понимание того, что нужно сделать. Обретенные знания не просто поразили, я буквально в один миг соприкоснулась с тем, что, казалось, уже никогда не будет доступно. Я с удивлением воззрилась на витерас, только теперь понимая, почему же мои предки считали этот минерал священным. «Ты живой», — пронеслось в голове. Я только сейчас заметила, как в глубине полупрозрачных кристаллов медленно растекается вязкая магия, так сильно похожая на мою. «Я лишь источник воспоминаний», — вновь раздался голос. «Прошу, ответь мне, — я с мольбой смотрела на минерал, обнимая ладонями выпирающий массивный кристалл. — Выжил ли кто-то еще? Остались ли где-то сирены?» «У меня нет таких сведений, — пропел голос. — За последние 962 года, согласно принятому календарю Верховным, ты первая сиааль прибывшая в залу единства». Зажмурив глаза, я попыталась загасить в себе чувство разочарования. Я ведь и так это знала. Обернувшись на своего мага, я встретила его непонимающий, но крайне раздраженный взгляд. «Моя пара — волшебник, — подумала я, несмело продолжая: — Он — человек». «Это допустимо», — лаконично ответил голос, быстро умолкая. «А дети…». Не успела я окончить мысль, как услышала новый ответ: «С большой вероятностью, дети в подобной паре будут смешанные, либо станут сиааль». «Сиааль, то есть сирена? — уточнила я, ощутив положительный отклик. — А магия?». «После образования пары, магия объединится», — последовал короткий ответ. «А эликсир жизни?» «Сведения доступны лишь сиааль, прошедшим обряд парности». Что ж, и так много информации. Чуть помедлив, я решительно вырезала когтем небольшой кусочек витераса. Кристалл странно загудел, но послушно опустился в мою ладонь. «Значит, — подумала я, смотря на особенное свечение минерала перед собой. — Именно этот витерас принадлежит нам с Томом». «Акантум совместим с вашей магией», — подтвердил внезапный голос, заставив меня вздрогнуть, чуть не выронив от неожиданности осколок. «Спасибо», — мысленно поблагодарила я, наконец, подплывая к своей паре. Реддл дрожал от холода, ненавидящим взглядом оценивая мое относительно долгое отсутствие. — Какого ты там зависла? — раздраженно выплюнул он, кутаясь в тонкую рубашку. Огненная руна, несмотря на источаемый жар, с трудом перебивала пронизывающий холод. Виновато посмотрев на Тома, я вытянула руки вперед. Маленький осколок завис над моими ладонями. Вдруг, интенсивность его света начала стремительно разрастаться, проникая сквозь защитный кокон и настойчиво окружая Тома. Я видела, как расширились от удивления его глаза, как он перестал дрожать, согреваясь в необычной теплой энергии. Кристалл будто осознанно старался уберечь его, защитить. Том поднял руку, задумчиво рассматривая свои пальцы, сквозь которые легко проходили странные магические волны ярко-алого цвета. «Что ж, витерас признал мою пару, а теперь и сам обряд». Прижав ладони с осколком к груди, я закрыла глаза, мысленно призывая мне помочь. Кристалл витераса ярко вспыхнул, внезапно проникая внутрь грудной клетки и вдруг вонзаясь тонкими, колючими гранями прямо в сердце. Острая, невыносимая, режущая боль мгновенно пронзила тело, заставив меня буквально выгнуться дугой. Волосы разметались по сторонам, а из груди вверх потянулась тонкая струйка крови, медленно расходящаяся по пещере. — Иллишту! — услышала я странно удаляющийся голос Тома. Я чувствовала себя необычно: внутри груди отчетливо ощущались острые углы кристалла, вонзающиеся прямо в сердце. Однако эта давящая и ноющая боль перемежалась необъяснимой мне, но такой успокаивающей энергией. И эта энергия была такой ласковой, нежной. Она словно пыталась усыпить мои эмоции, призывая остаться здесь, вместе с ней, оставить все прочее в прошлом. И это действовало. Мне было так хорошо, спокойно, тихо. Я чувствовала, что мое сердце почти остановилось. Перед глазами, словно в последний раз, пронесся образ моей пары. «Том», — подумала я, отчаянно стремясь к своему волшебнику, чувствуя, как сильно ударилось сердце о грудную клетку. Мои мысли, желания и мечты, связанные с Реддлом, будто провоцировали меня жить, заставляли сердце биться все сильнее, яростнее, выталкивая из себя кристалл и убеждая меня проснуться. — Ну же, — услышала я разъяренный голос. — Очнись! Резко открыв глаза, я почувствовала невообразимый холод, струящийся по ноге. Взглянув вниз, с ужасом обнаружила на себе ту самую тьму из недр пещеры. Ее мрачные черные щупальца, словно живые, расползались по камням, неумолимо надвигаясь на нас и грозясь утащить в бездну. Лишь стоило мне очнуться, как жуткие щупальца замерли и медленно, словно нехотя, стали уползать обратно. Встретившись глазами с Реддлом, я немедленно ощутила всю степень его бешенства. В груди же разлилось невообразимое тепло. Приложив руки к сердцу, я почувствовала, как кристалл легко покинул мое тело, вновь послушно укладываясь на ладони. Полупрозрачный камень наполнился моей кровью, делая кристалл более темным. Изменился и его свет: из волнообразного ярко-алого превратившись в тягучий тускло-синий — цвет моей магии. Подплыв к обезумевшему от ярости волшебнику, я вновь протянула ладони, позволяя осколку войти внутрь защищающего кокона. Том угрожающе выставил палочку перед собой, не позволяя камню приблизиться, явно не желая пробовать и переживать мой собственный опыт. От его внимательного взгляда не укрылось изменение цвета и магического фона. Поразмыслив и что-то для себя решив, он убрал палочку в сторону, с интересом следя за замершим возле него осколком. Поймав мой настороженный взгляд, спросил: — Он опасен? Я покачала головой, в душе все равно опасаясь, что могла ошибиться и понять обряд превратно. Том, раздраженно фыркнув, все же вытянул ладонь, позволяя странному кристаллу лечь прямо в руку. Стоило камню только коснуться открытой кожи, как Реддл сразу оказался окутан его магией. Я же, не решаясь нарушать защитный кокон, лишь с беспокойством следила за  состоянием моей пары, стараясь убедиться, что все получилось именно так, как мне и хотелось. — Я слышу музыку, — задумчиво произнес Том, с любопытством всматриваясь в кристалл. Камень мирно мерцал в его руке, не стремясь навредить или впиться в сердце. Зато явно согревал, заставляя чувствовать себя значительно лучше. «Получилось?!» — Это все? — вдруг зло процедил он, резанув по мне острым взглядом. — Мы уже можем убраться отсюда? Я кивнула, прекрасно понимая, что Реддлу это место не столь приятно, как мне. Но я сделала все, что хотела, и к тому же получила совершенно неожиданные ответы. Обернувшись облаком из мельчайших капель, я окружила своего волшебника собой, унося нас прочь из пещеры.

***

Все время, пока мы не прибыли в Хогвартс, Том молчал. Он с ненавистью сжимал маленький осколок с моей кровью и всячески игнорировал любые попытки заговорить или объясниться. Стоило нам вновь оказаться на территории школы, как он молча двинулся в сторону замка, крепко обхватив мою руку. Иногда он чересчур сильно пережимал мои пальцы, будто убеждался, что я рядом, и продолжал уверенно идти вперед. Я не задавала вопросов, уже догадываясь, что любые мои слова не будут восприниматься нормально. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, а массивные часы у центрального входа в Хогвартс подсказывали нам, что сейчас самое время ужина. Войдя в обеденный зал, Том вдруг резко отпустил мою руку, быстрым шагом удаляясь в сторону стола своего факультета. Начинается. Уныло вздохнув, я пошла за стол Рейвенкло, благоразумно решив, что хотя бы смогу выпить немного воды перед крайне длинной и унылой ночью. Поймав на себе любопытные взгляды некоторых ребят, я присела напротив Аши. — Ты сегодня поздно, — флегматично заметила она, отхлебывая горячий чай. Рядом с Ашей сидела Далия, невозмутимо читающая некую книгу. Оторвав взгляд от страниц, она с улыбкой взглянула на меня, приветственно кивая. Я же приступила к своей имитации ужина, решив на этот раз попробовать нечто относительно знакомое. — Немного прогулялись, — произнесла я, брезгливо морщась от специфичного вкуса жаренной рыбы. — Прогулка прошла неважно? Аша не была той, кто хотел бы меня задеть, но порой вопросы она ставила слишком прямо, совершенно не учитывая, что нас внимательно слушала Дороти. — Неплохо, — уклончиво ответила я. Аша понятливо кивнула и, коротко улыбнувшись, перевела тему на излюбленные занятия по уходу за магическими существами. — Эми, а ты знала, что наш лесничий, Хагрид, полувеликан? — вдруг воодушевленно спросила она. — Даже не задумывалась об этом, — пожала я плечами, отставляя почти целый кусок совершенно невкусной рыбы. Мне не было дело до лесничих, великанов и прочим. Разобраться бы с Томом, убить одного темного волшебника и, наконец, покинуть это утомляющее заведение. — Он был обвинен два года назад, — произнесла Аша чуть тише, — но профессор Дамблдор настоял, чтобы ученика не выгоняли и позволили ему жить на территории школы. Говорят, профессор уверен в невиновности Хагрида. — А в чем обвинили? — все же поинтересовалась я, делая большой глоток воды. — В смерти ученицы, — наклоняясь ближе ко мне, шепотом ответила Аша, вызывая у меня мгновенное воспоминание о недавнем рассказе Реддла. «Не об этой ли грязнокровке шла речь?» — Серьезное обвинение, — кивнула я, поднимаясь из-за стола. Аша последовала за мной. — Если говорить откровенно, — задумчиво произнесла она, идя рядом, — я не думаю, что это мог сделать Хагрид. — От многих волшебников не ждешь подобного, — я безразлично пожала плечами, отчетливо ощущая на спине прожигающий взгляд Реддла. — Хагрид любит животных, — заметила Аша, — а они очень тепло относятся к нему. Не кажется он тем, кто мог так просто убить. — Возможно, ты и права, — согласилась я, не испытывая желания спорить о теоретической вине лесника. — Знаешь, а ведь ее призрак до сих пор здесь, — между делом продолжала Аша. — На втором этаже в женском туалете. — Странное место выбрал ее призрак, — осторожно заметила я, представляя себя на подобном месте. Нет, я бы определенно не хотела коротать вечность среди унитазов. — Там ее убили, — приглушенный голос соседки разнесся эхом по пустой башне факультета. — В одной из кабинок. — Не повезло, — поморщилась я, останавливаясь перед дверью в гостиную. — Пройдет только тот, кто ответит, — раздался бесстрастный голос: — Назовите цвет шерсти малануи весной. — Зеленый, — сразу ответила Аша. — Верно! Добро пожаловать! Фигура орла, изящно сложив крылья, распахнула перед нами дверь. Уже следуя в сторону женского общежития, я задумалась, вдруг понимая, что подобный вопрос провалила бы, будь сейчас здесь одна. Животные всегда боялись меня, а я привыкла совершенно ими не интересоваться. Оказавшись в комнате, Аша вдруг повернулась ко мне, решительно сообщая: — В моих вещах кто-то рылся. — И в моих, — кивнула я, незаметно вдыхая воздух и убеждаясь, что с последнего раза в комнату посторонние больше не входили. — Давно заметила? — Днем, — Аша внимательно посмотрела на меня. — У тебя что-то пропало? — Подложили, — ухмыльнулась я, доставая конфету, протягивая ее соседке. — Понюхай. Аша, взяв конфету, шумно втянула воздух: — Запах знакомый. Здесь явно какое-то зелье, — она пожала плечами. — Уже знаешь, что это? — Одно из разновидностей амортенции, — кивнула я, замечая вытянутое лицо соседки. — Конкретно в этой конфете зелье одержимости. — Ты серьезно? — ошарашено произнесла Аша, с опаской посматривая на лежащую на комоде дрянь. — Ты можешь пожаловаться профессору Дундербарку. — Не стоит, — улыбнулась я. — Хочу посмотреть, что они еще выкинут. — Они? — Аша с любопытством взглянула на меня. — Ты даже знаешь, кто это сделал? — Знаю, что их трое, — ухмыльнулась я, перечисляя: — наша Дороти и Кларисса, третий пока неизвестен. — Кларисса, — не удивилась Аша, складывая и убирая разложенные письма в маленькую шкатулку. — А у тебя все на месте? — я обратила внимание, что Аша была сильнее обычного озабочена своими письмами. — И ты совсем не удивилась, услышав имя нашей старосты. — Пропало последнее письмо от мамы, — она было поморщилась, но быстро сбросила с себя неприятные эмоции. — Возможно, я сама его положила в другое место. А Кларисса, — Аша помедлила, будто подбирала верное слово, — скользкая. И я не удивлена, что промышляет подобным. Я кивнула, решая промолчать. Достав учебник по ЗоТИ, я бессмысленно листала зачарованные страницы, рассматривая представленные защитные заклинания. Аша же копалась в своих вещах, упорно надеясь отыскать то самое потерянное письмо, но каждый раз тяжело вздыхала, давая понять, что то действительно пропало. Через полтора часа в комнату вошла Дороти. Она сразу заметила лежащий клочок бумаги с подложенной сладостью на комоде, но не подала вида. Лишь спешно покинула комнату на несколько минут. Мы с Ашей понятливо переглянулись, продолжив заниматься своими делами.        Вечер пролетел незаметно, а вот ночь выдалась полной сомнений и тянущей тоски. Лежа в постели, я размышляла: «Стоит ли мне идти к Тому? Как он воспримет мой приход? Вдруг прогонит, отвергнет, отправит обратно?» Беспокойно перевернувшись на бок, я окружила руками и ногами мягкое одеяло, обнимая и тяжело вздыхая. «Хочу к нему». Закрыв глаза, я с силой зажмурилась, впиваясь пальцами в нежную ткань простыни. Надо попытаться уснуть, а если не получится — перемещусь.