Жестокая, кровавая месть

      — Оххххххх! — Закричал Стайлз, как только проснулся. Черт возьми, вся его шея горела! Это было почти как-как-       Он открыл глаза и моргнул, глядя на Питера, чьи губы были заляпаны кровью.       — О боже, — простонал Стайлз в ужасе.       — О боже, он жив, — услышал он рядом с собой. — О боже, ладно, Питер, тащи его в машину! — Он наблюдал, как Лидия вскочила на ноги и направилась к двери с телефоном у уха. Она обернулась и посмотрела на оборотня, склонившегося над Стайлзом. — Питер! Сейчас!       Но Питер был занят тем, что пялился на Стайлза.       Мальчик уставился в ответ.       — Ты укусил меня, — неуверенно сказал Стайлз. Черт, это было так неуверенно. Вот что он говорит любви всей своей жизни, вернувшись в мир живых?!       Подожди... Он же... Он же умер, да? Черт, он же такой холодный. Конечно же, он умер. Как давно это было? Как долго он был здесь, прежде чем его нашли?       Блять, Ногицунэ! Он все еще жив?! Они его отпустили?       Он огляделся, изо всех сил стараясь бороться с болью от разорванной кожи и мышц шеи во время движения, и увидел его. Он протянул руку и поднял его над собой.       Кристалл был таким же плоским и скучным, как и в тот день, когда Оливия дала его ему. Означало ли это, что он сработал? Означало ли это, что Ногицунэ повержен?       — Стайлз. — Он поднял взгляд на Питера и почувствовал, как тает. Выражение его лица... Мягкое, грустное замешательство. О, он хотел разгладить эти тревожные морщины на лбу. — Что... что случилось?       — Питер, — сказал Стайлз, — Малыш, я бы с удовольствием тебе всё рассказал, но сначала мне нужен обогреватель и одеяло, галлон воды и чертов чизбургер.       — С беконом или без, — ответил Питер, не теряя ни секунды, совершенно серьезно.       Стайлз издал потрясенный смешок, и его сердце буквально замерло. — Как ты думаешь.       Не теряя ни минуты, Питер подхватил Стайлза на руки и понес его к машине.       Стайлз съел два кусочка бургера, прежде чем уснуть на заднем сиденье.       Затем он проснулся, Питер осторожно его разбудил. Они с Лидией отвезли его в больницу, где Стайлз стыдливо улыбнулся Мелиссе.       Она устроила его, задала несколько вопросов, на которые он не смог ответить, поставила ему капельницу в руку и поцеловала в лоб, прежде чем уйти.       Спустя несколько мгновений после того, как дверь закрылась, вошел Питер.       — Что, ты просто ждал в коридоре, пока она уйдет, Крипи-волк? — Пошутил Стайлз.       Питер не улыбнулся. Он не ответил. Он просто молча вошел, закрыл за собой дверь и подошел, чтобы сесть в кресло рядом с больничной койкой Стайлза. Стайлз вздохнул. Он собирался получить нагоняй.       — Стайлз, — Питер тяжело вздохнул, глядя на него с болезненным изнеможением. Он потер лоб и еще сильнее опустился в кресле. — О чем ты думал?       Мальчик моргнул и прикусил губу. — Я имею в виду, я определенно думал, что хранилище действительно хорошо сделано…       — Стайлз. — Питер вздохнул и потер лицо. — Ты исчез почти на неделю, и мы нашли тебя мертвым в хранилище. Мне сейчас не интересны игры.       Мальчик отвернулся. Было больно видеть Питера таким расстроенным, как бы хорошо он это ни скрывал.       Питер покачал головой и тоже отвернулся. Он долго молчал, прежде чем снова заговорить. — Почему ты мне не сказал?       — Я не мог, — сказал Стайлз. — Если бы я был рядом с кем-то…       — Я мог бы помочь тебе, — резко сказал Питер. Стайлз почти пропустил этот тон. Этот резкий, сердитый, защитный тон, который он так часто слышал вскоре после того, как они сошлись. Это был тон человека, который действительно заботился, а не неопределенного союзника, которого просто тошнило от выходок Стайлза. — Я мог бы... Я мог бы сделать что-то, если бы ты просто сказал мне вместо…       Питер стиснул зубы и снова отвернулся, и Стайлз вздохнул. — Ты ничего не мог сделать.       — И откуда ты это знаешь? — Протянул мужчина, глядя на него с покорным презрением. Его глаза искали и злились. — Потому что ты уже проживал это раньше? — Стайлз поморщился и прикусил язык. Черт.       — Лидия тебе рассказала? — Пробормотал он.       — О? — Питер поднял бровь. — Так она знает, в чем твой маленький секрет?       Блять. — Эмммм…       — Она настаивала, что понятия не имеет, — протянул он. Он усмехнулся и пристально посмотрел на Стайлза. — Стайлз, что происходит?       — Это... Это сложно.       — Если бы ты просто сказал мне, я бы мог тебе помочь.       Стайлз нахмурился. — Я знаю, — тихо сказал он. — Но это была моя проблема, которую я должен был решить.       — Это не должно было быть так, — Питер потер лицо, прежде чем схватить подлокотник кресла, стискивая слишком сильно. Его глаза почти выглядели влажными от непролитых слез, на самом деле. — Я мог бы быть там.       — Я должен был умереть, — сказал ему Стайлз. — Это было частью решения. Это должно было случиться. Вот почему я не мог сказать тебе... Потому что я знал, что ты спасешь меня.       Это определённо была слеза в глазах Питера, и черт возьми, теперь глаза Стайлза тоже наполнились слезами. Они оба отвернулись друг от друга — эмоции, с которыми они не могли справиться.       Пока Стайлзу не пришлось спросить. — Итак. Ты укусил меня. — Он сильнее прикусил губу и рискнул взглянуть на Питера. — Эм. Я... Т-ты знаешь. Я…       — Насколько я могу судить, ты не проявляешь никаких признаков обращения, — сказал Питер ровно, выглядя почти печальным и пристыженным.       — О... Ну, тогда как…       — Появилась женщина... Она, казалось, знала Лидию, но…       — Какая-то красивая-в-жутком-смысле женщина? Распираемая силой в очень неприятном смысле? — Питер кивнул.       — Она коснулась твоей груди, и ты вернулся к жизни. Сказала что-то о том, что «не хочет вмешиваться в течение времени», но она сделает исключение для «мальчика, который бегает с волками.»       — Ну. Это было мило с ее стороны.       — Кто она?       Стайлз замолчал и поморщился. — Эм. Это... сложно.       Питер посмотрел на него, затем полез в карман и вытащил кристалл. — Что это?       — Эм, так же сложно.       Питер тихо зарычал, затем сказал: — Кто ты, Стайлз. — Он холодно посмотрел на мальчика. — Что происходит? Внезапно ты другой. И исчезаешь на несколько дней, а потом возвращаешься, оставляя за собой трупы, и даже не вздрагиваешь... Уходишь и умираешь. — Стайлз вздрогнул. — Так много всего... Я имею в виду... Ты что, из будущего или что? — Стайлз сдулся и отвернулся, а Питер посмотрел на него и усмехнулся. — Так вот и все, не так ли. Это твой секрет.       Стайлз пожал плечами. — Более или менее.       — Ну, так более или менее? Просто скажи мне, черт возьми, Стайлз!       — Все умерли, — сказал Стайлз, холодно взглянув на Питера. Питер слушал. — Через десять лет в будущем наступит конец света... Я имею в виду, я полагаю. Охотники одолеют стаю, и, полагаю, вся сверхъестественная тайна выйдет наружу, и это, предположительно, должно было обернуться масштабной войной между людьми и сверхъестественным? Я не знаю. Та женщина — это Оливия Мун. Она отправила меня назад, чтобы предотвратить все это, но... Я должен был вернуться всего на месяц или около того. Вместо этого я случайно вернулся в дурацкие семнадцатилетние школьные годы. Она не помогла мне, поэтому я просто решил, что застрял здесь. — Стайлз пожал плечами. — Я знал обо всем ужасном дерьме, которое нас ожидало, и я просто... Я просто хотел исправить это, на этот раз.       Питер не выглядел слишком удивленным, но Стайлзу всегда было немного трудно читать его, когда он скрывал свои чувства... Немного. — И ты не мог просто сказать мне?       Стайлз с трудом находил слова. — Я не хотел менять то, как… — Я не хотел рисковать, меняя то, как мы сошлись. Я не хотел менять то, как ты меня видишь, или как все идет. Я хотел, чтобы мы снова влюбились. Я не хотел, чтобы ты видел меня тем, кем я не являюсь, на случай, если ты не влюбишься в ту версию меня в этот раз. Я хотел, чтобы все было точно так же, как в прошлый раз, с нами…— Ты был единственным, чего я не хотел менять. — Стайлз отвернулся, когда потекли еще глупые слезы. — И я знал, как сделать так, чтобы все получилось. Я не хотел, чтобы ты встал у меня на пути… — Он закатил глаза. — Я не хотел причинять тебе боль.       На мгновение воцарилась тишина.       — А хранилище? — Тихо спросил Питер. — Ты сказал «Ногицунэ».       — Да. Большой плохой демонический дух... В прошлый раз было очень плохо. Очень, очень плохо. — Стайлз тяжело вздохнул. У него все еще были кошмары от этой штуки, даже спустя столько времени после этого. — Но все в порядке, теперь его больше нет. — Он сказал это, чтобы успокоить себя, а также чтобы успокоить Питера. Затем он указал на кристалл в руке Питера. — Это... Я думаю, это что-то вроде тревоги конца света или что-то в этом роде. Дает мне знать, когда наступит конец света. — Питер посмотрел на штуку, поворачивая ее в руке. — Начал пылать, когда здесь был Ногицунэ, но сейчас он тихий — и это хорошо. Это был, по сути, последний большой плохой случай, — сказал Стайлз. — Мы... Теперь у нас должно быть все хорошо, на какое-то время.       — Ты умер, Стайлз, — сказал Питер без всякого выражения. Стайлз чувствовал стыд, да, но также и разбитое сердце. Он не хотел, чтобы Питер расстраивался, и было ясно, что он расстраивался. Даже если бы они с Питером не сформировали ту привязанность, которая у них была раньше, э-э-была бы, Стайлз все равно мог видеть боль в его глазах.       — Я-я знаю.       — Ты хоть немного осознаёшь... — сердито сказал Питер, глядя на него.       — Я понимаю, — прервал его Стайлз.       Питер сердито посмотрел. — Я не думаю, что ты понимаешь.       — Я понимаю. Я действительно понимаю.       Питер покачал головой, стиснув зубы, и поднялся на ноги, чтобы нависнуть над Стайлзом. — Ты ничего мне не сказал, — рявкнул он, — и я нашел тебя мертвым. Одного. В хранилище. Твое тело было холодным.       Стайлз почувствовал, как его сердце разрывается. Он знал, что извинения не залечат эту рану. — Спасибо, — тихо сказал он. — За то, что нашел меня.       — Я всегда буду, — прорычал он, словно угрожая. Но Стайлз знал обещание в этих словах. Питер всегда находил его. Он всегда спасал его. До самого конца он принимал эту пулю за него.       — Я знаю, — сказал Стайлз дрожащим горлом.       Мужчина на мгновение уставился на Стайлза, эмоции ярко бурлили в его холодных голубых глазах. Затем он схватил Стайлза за челюсть, и мальчик прижался к нему, точно зная, что сейчас произойдет.       Горячие, тяжелые, злые губы встретились с его собственными, и он встретил их со всей тоской, отчаянной страстью, которая копилась в нем месяцами, потянувшись, чтобы обнять его и пытаясь сказать Питеру, как сильно он скучал по нему, одними губами.       Его голова закружилась, слезы хлынули из глаз, рыдание пробилось сквозь его грудь, когда он прижался к своему возлюбленному. Тупые ногти Питера скользнули по затылку Стайлза, пока они целовались, как он делал раньше, и шлюзы просто открылись. Стайлз просто не мог остановить рыдания. Все эти блаженные воспоминания о его возлюбленном, его партнере, всем его мире. Он так хорошо справлялся с тем, чтобы подавлять эмоции с тех пор, как вернулся, но больше не мог. Он не мог с этим справиться. Он нырнул и прижался лицом к шее Питера, когда целоваться было слишком трудно, и вжимался так сильно, как мог, впиваясь пальцами в дурацкий V-образный вырез Питера. Он держался так, будто не собирался никогда отпускать. — Я так скучал по тебе, — всхлипывал он в кожу срывающимся голосом, слова вырывались наружу — слова, которые, как он говорил себе, он не мог произнести. Он не мог остановить их, даже если бы попытался. — Я так скучал по тебе, прости, я люблю тебя, я люблю тебя, блять, прости, Питер, мне так жаль.       Нос и губы Питера прижались к шее Стайлза, когда мужчина обнял плачущего мальчика, потянув его в положение сидя, чтобы лучше держать его. Он вдохнул запах Стайлза с глубоким вдохом и сильнее прижался к нему, прижимая его крепче. — Окей, — выдохнул он, звуча немного потрясенно. Стайлз чувствовал, как его сердце колотится так быстро. — Все в порядке, Стайлз.       — Прости меня, — жалобно воскликнул он.       — Нет, — прохрипел Питер, прижимаясь губами к его шее, прямо под ухом. — Нет. — Его дыхание было прерывистым, таким же прерывистым, как и у Стайлза. — Не извиняйся. Пожалуйста, дорогой.       — Я потерял тебя, Питер, — надломленно сказал Стайлз. — Я видел, как ты умираешь. Ты ушел так быстро. И мне пришлось бежать, я не смог тебя спасти. — Рука Питера провела по волосам на затылке Стайлза. — А потом я вернулся, а ты… — Ты отдалился. Ты другой. Ты молодой. Ты еще не мой.       — Дорогой... Это ведь был не первый наш поцелуй, да? — Тихо спросил Питер. Стайлз шмыгнул носом и покачал головой, снова всхлипывая, оплакивая все сладкие моменты, которые у него были с Питером. Он пытался убедить себя, что не о чем горевать, потому что Питер был здесь и только что поцеловал его на годы раньше срока. Но, даже так, это было похоже на то, как будто он наконец-то открылся о потерянном любимом человеке. Потому что он действительно потерял его. Он смотрел, как он умирает. — Я просто хотел бы… — Руки Питера двигались такими успокаивающими движениями. — У меня было... У меня была смутная идея. На самом деле, предчувствие. — Он провел носом по краю уха Стайлза, нежно, очень нежно. — Я хотел бы, чтобы ты мне рассказал.       — Мне жаль. Я не мог.       — Я знаю, дорогой. Я знаю. Мне жаль.       Дверь открылась. Стайлз смутно осознал, что голос Лидии внезапно оборвался. Никто из мужчин не пошевелился, и дверь тихо закрылась мгновением позже.       Стайлз плакал и трясся.       Но Питер был рядом, чтобы держать его в целости. Так что с ним все будет в порядке.

***

      Стайлз прикусил губу, когда они с Питером сели за дальний столик в маленькой городской кофейне и закусочной. Она находилась совсем рядом со станцией и в нескольких минутах ходьбы от школы. Это было идеальное местечко, скромное и блаженно приятное, и Стайлз имеет достаточно веские основания полагать, что однажды Айзек станет владельцем этого маленького кафе.       Питер предложил отвезти Стайлза домой, чтобы тот мог немного отдохнуть и увидеть своего отца и стаю, но сначала ему нужно было кое-что сделать.       Питер сел напротив него и выжидающе посмотрел на него.       Стайлз прочистил горло. — Мне 27, — начал он. — Как я уже сказал, мир рушился, и меня отправили обратно, чтобы все исправить. Мне еще есть над чем поработать, но это как-то зависит от времени. Иронично, да? — Питер ничего не сказал. Он только слушал. — Эм… — Стайлз посмотрел на свои руки, не замечая всех шрамов, которые он накопил за эти годы. Стайлз сильно прикусил губу. Потом улыбнулся. — Здесь у нас было наше первое свидание, — сказал он Питеру. — Сразу после того, как мне исполнился 21 год.       — Я так долго ждал, да, — тихо пробормотал Питер.       — Это были нелегкие несколько лет, предшествовавших этому, — сказал Стайлз, пожимая плечами.       — Думаю, нам больше не придется об этом беспокоиться.       Стайлз улыбнулся. — Ну... Не хочу сглазить. — Он рассмеялся. — Но э-э. Мы были непростыми, немного. Наш первый поцелуй был, когда…       — Мне не нужно знать, какими были наши отношения, дорогой, — тихо сказала любовь всей жизни Стайлза. Стайлз сжался в себе. — Я никогда не был поклонником просмотра фильма до прочтения книги. Если мы пойдем вперед, гоняясь за будущим, которого никогда не было, оно никогда не будет естественным. — Стайлз пожал плечами.       — Я просто... Мне очень понравилось, как все получилось в прошлый раз...       — И я уверен, что в этот раз все будет по-другому, но это неплохо. — Питер склонил голову набок, глядя на мальчика. — Я уже влюблен в тебя, Стайлз, — просто сказал он. — Абсолютно, навеки влюблен в тебя, и я тщательно подбирал эти слова.       Ухмылка расползлась по лицу Стайлза, и он снова посмотрел на свои руки. Он всегда любил, когда Питер говорил ему: «Я любил твою тощую задницу, когда ты был в муках полового созревания, пытаясь понять, как носить самые ужасные наряды из возможных».       — Но, — продолжил Питер, и улыбка тоже расползлась по его губам. — Ты ведь это уже знаешь, не так ли?       — Вроде как да, — сказал Стайлз, ухмыляясь так широко, что это почти причиняло боль. — Ты уже говорил это раньше. — Его сердце готово было вырваться из груди. Он так сильно любил этого мужчину.       — Так что не о чем беспокоиться, — сказал Питер. Затем добавил: — Ну, кроме того факта, что это всё еще нелегально.       Стайлз закатил глаза. — Да, расскажи мне об этом. Я даже не могу купить себе выпивку. Правительство просто не уважает путешественников во времени.       Питер отвел взгляд, чтобы скрыть смех, и Стайлз задумался, сколько времени потребуется, чтобы вытащить его из своей скорлупы, довести до того состояния, когда он будет смеяться из-за него вовсю.       Это было почти... волнительно, знать, что он сможет снова испытать, как Питер Хейл влюбляется в него.       — Давай, — сказал Питер, вставая и протягивая ладонь, беря Стайлза за руку, чтобы помочь ему подняться на ноги, так как он все еще был немного слаб. — Давай отвезем тебя домой.       — Но мы даже не поели.       — Я хотел бы пригласить тебя на наше первое свидание, когда ты полностью поправишься.       Стайлз вздохнул. — Думаю, я могу это оценить, но... я пока не хочу разговаривать с отцом.       — Тебе придется ему когда-нибудь сказать. — Питер сжал его руку и мягко посмотрел на него. — Я буду там с тобой, если хочешь.       — О боже, нет, мой отец, вероятно, точно пристрелит тебя.       — Тогда на крыше. Я буду там, и когда я тебе понадоблюсь, ты просто скажешь.       Стайлз улыбнулся.       Все будет хорошо, подумал он.

***

      Стайлз пошел домой и все рассказал отцу. И его отец действительно выстрелил в Питера. В ногу, из своего старого пневматического ружья, случайно, когда они с Питером реставрировали его для благотворительного мероприятия на станции шесть месяцев спустя.       На 18-й день рождения Стайлза Питер наконец занялся любовью со Стайлзом. И тогда Стайлз показал ему, насколько он стал искусным за последние годы, и высосал ему все мозги.       Спустя четыре месяца Крис пришел, думая, что будет работать с шерифом над поиском пропавшего оружия, но Стайлз пожал плечами и сказал: «Ой, наверное, перепутал адреса электронной почты», — после чего предложил растерянному мужчине жареный бургер и пригласил его на барбекю со стаей.       На этот раз Крису и Питеру потребовалось всего два года, чтобы стать лучшими друзьями, смотреть спортивные состязания и сближаться. На этот раз Крис также подружился с отцом Стайлза, гораздо ближе, чем в прошлый раз, вероятно, в основном из-за того, что для того, чтобы увидеть Питера, Крису приходилось ехать в дом Стилински, поскольку, как сказал его отец, «ты не переедешь, пока тебе не исполнится 19, мне все равно, сколько тебе лет технически».       На этот раз отцу Стайлза и Мелиссе потребовалось всего три года, чтобы сойтись. Они не поженились так скоро, как в прошлый раз, и пережили несколько более сложных моментов, но они справились и стали сильнее, чем когда-либо, вместе.       На этот раз стая держалась вместе. Эллисон была в безопасности и осталась со Скоттом, и после того, как они разобрались со всем своим тупым дерьмом, они оба действительно расслабились. Стайлз убедился, что Скотт усвоил некоторые уроки трудным путем, и убедился, что Эрика, Бойд, Айзек, Джексон, Эллисон, Лидия и Дерек все загладили свою вину до того, как возникнут какие-либо разногласия. У них все еще была ежемесячная битва с большим злом, потому что это, в конце концов, Бикон-Хиллз. Но у них никогда не было таких больших и сложных противников.       На этот раз все было так хорошо. Стайлз понял, что у него действительно не было причин так бояться.       И на этот раз Питер сделал предложение на 21-й день рождения Стайлза на вершине горы во время их лучшего похода в группе.       Одного медового месяца было достаточно, чтобы оправдать все дерьмо, через которое Стайлз прошел, чтобы добраться туда.

***

      Их парные кольца сверкали на палящем солнце, пока они стояли против воскресшей Кейт и ее охотников. Кристалл, который висел на кожаном ожерелье с кулоном-трискелионом на шее Стайлза, сердито светился.       Десять лет, и все это повторялось снова.       Но на этот раз они были готовы.       — О, посмотрите на это, — усмехнулась Кейт. — Омега нашел сучку.       Стайлз закатил глаза. — Да, она и в прошлый раз так говорила, — пробормотал он Питеру, который был немного не в себе, рыча со своими светящимися голубыми глазами. — Знаешь что, Кейт? — Сказал Стайлз. — Однажды ты отняла у меня все, что у меня когда-либо было. — Он указал на ее гребаную армию охотников позади нее. — Ты... ты удивляешься, почему я сейчас не боюсь? — Она не ответила. — Тебя это не волнует? Даже совсем немного?       Охотники позади нее ощетинились. Около пятидесяти из них стояли вооруженными до зубов перед Стайлзом, Питером, Дереком, Лидией, Эрикой, Бойдом и Айзеком. Пятьдесят против семи.       — Какое мне, черт тебя подери, дело, — вскипела Кейт.       — Ммм. Думаю, ты довольно уверена в своих шансах. Но, э-э, все, что я скажу, это… — Он ухмыльнулся. — Действительно трудно удивить путешественника во времени. — Он подмигнул ей.       Взрывы раздавались повсюду. Каждое из ружей охотников разлеталось шрапнелью и смертельными снарядами. Кто знал, что подработка Криса по торговле оружием в конечном итоге спасет их жизни? Ну, Стайлз знал. В этом и был смысл. Каждое из этих ружей прошло через его руки, и в каждое из них была заряжена маленькая бомба.       Осколки попали в стену силового поля, которую Стайлз воздвиг между стаей и охотниками, благодаря какой-то новой магии, которой он научился у Дитона. Оказывается, когда у тебя уже было 10 лет практики за плечами, ты мог потратить следующие 10 лет на совершенствование этих навыков.       Повсюду раздавались крики. Большинство охотников погибли мгновенно, осколки застряли в их черепах. Те, кто еще был жив, были тяжело ранены и побежали, но Лидия, Эллисон и Крис перестреляли их из снайперских винтовок с деревьев.       Очень быстро Кейт осталась одна.       Стайлз взглянул на своё ожерелье, увидел, что его сияющий свет начал тускнеть, но все еще держался.       Он посмотрел на мужа и кивнул.       Стайлз наслаждался звуком искаженных криков Кейт, когда Питер преследовал ее, повалил на землю и потащил ее дергающееся, брыкающееся тело за шею, чтобы бросить ее к ногам Стайлза. Питер встал ей на шею, чтобы удерживать ее, и она задыхалась, царапая его ногу, глядя на них снизу вверх.       Стайлз направил пистолет ей в голову. Он подумал об этом, затем поднял взгляд на своего возлюбленного. — Она вся твоя.       Питеру не нужно было благодарить его. Он выразил свою благодарность тем, что немедленно нырнул и разорвал ей горло, сломал шею и оторвал голову в знак жестокой, кровавой мести, которую, по мнению Стайлза, она более чем заслужила.       Стайлз отступил, пока Питер и Дерек тащили ее к яме, которую они уже вырыли, и бросили туда тело Кейт, поджигая ее.       Он поднял руку и коснулся своего ожерелья. Кристалл погас. Камень снова успокоился.       Они сделали это.       — Сделано, — услышал он и повернулся, чтобы увидеть Оливию, оглядывающую все мертвые тела с пустым лицом. — Временная линия пришла в порядок.       Стайлз взглянул на Питера, стоящего рядом с Дереком, пока они наблюдали, как горит разрушитель их семьи.       — Оливия, — сказал Стайлз. — Кто ты?       — Я хранитель времени, — сказала она ему. — Я уверена, что мы еще встретимся, много раз, мальчик волков. — Она протянула руку и коснулась кулона на его груди. — Но это последний раз, когда ты меня видишь. Ты хорошо справился. Как и всегда.       Стайлз уставился на нее. Он хотел бы знать, что, черт возьми, на самом деле означает «хранитель времени». Он мог думать только о Докторе Кто. — Ты бог? — Неуверенно спросил он.       Она подняла на него глаза, улыбнулась, подмигнула и исчезла.       Стайлз обхватил рукой свое ожерелье и подумал... неужели это действительно возможно...?       Ну... Он решил, что теперь он никогда этого не узнает.

***

      — Итак. Ты пережил последний день своей прошлой жизни, — сказала ему Лидия позже на той неделе в новом месте Стайлза и Питера для их еженедельного пикника. — Каково это — наконец-то жить, не зная, что будет дальше?       Стайлз пожал плечами. — Я никогда точно не знал, чего ожидать, на самом деле. Как бы я ни старался, ничего не получалось точно так же... Но… — Он улыбнулся и толкнул ее колено своим. — Знаешь, мне как-то не терпится узнать, что будет дальше, вместо того, чтобы просто двигаться к этому или отдаляться от этого. Я просто... сдаюсь неизвестности.       Он посмотрел в окно на стаю. Он наблюдал, как Крис переворачивает бургер на гриле и делает вид, что не замечает, как отец Стайлза крадет картошку фри. Он наблюдал, как Дерек зевает в шезлонге, одетый в плавки и дурацкие розовые шлепанцы, после того, как заключил пари с Эрикой на то, кто первым доплывет до другого берега озера. Эрика лежала на траве неподалеку, тяжело дыша, и была недовольна проигрышем.       И он наблюдал, как его муж раздает напитки остальной стае, пока они играют в beer pong для оборотней, что бы это ни значило.       — Честно говоря, — сказал Стайлз, широко улыбаясь. — Я думаю, что это лучшая временная линия из всех.       — Ммм, — проворчала Лидия, кивнула и подняла бокал. — Я выпью за это!

***

      Неопределенность будущего пугает. Это действительно ужасно.       Но у Стайлза был Питер. У него была его стая. Он приложил все усилия, чтобы убедиться, что все будет хорошо, и, возможно, он не знал, что будет дальше. Но он знал, что пока они держатся вместе, все будет хорошо.       Кроме того, иногда лучшее время сделать что-то — это первый раз.