Жестокая, кровавая месть

      Голова Стайлза болела.       Она болела, как пиздец.       Он застонал, открывая глаза, а затем вскрикнул, когда кто-то схватил его за руки и вытащил из заднего сиденья машины, в которой он находился.       Он попытался закричать, но его рот был заклеен скотчем, и он смог издать лишь приглушенный стон.       Было слишком темно, чтобы разглядеть, кто его тащил, но он знал, где он находится. Дом Арджентов, конечно. Он застонал и запрокинул голову назад, раздраженный и расстроенный, пока его тащили в подвал. Он попытался приготовиться, но все равно споткнулся, когда его внезапно толкнули, и упал, кувыркаясь, всю дорогу вниз по лестнице, тяжело приземлившись на бетон внизу.       Задыхаясь от боли от падения, он приподнялся на локтях, затем встал на колени. Его руки были связаны за спиной, но все, что ему нужно было сделать, это наклониться и провести подбородком по колену, чтобы сместить ленту со рта.       — Включи чертов свет, — яростно рявкнул он.       Раздался тихий смешок, и свет вспыхнул. Он не посмел вздрогнуть от внезапной яркости, когда посмотрел на Джерарда. Он не позволит ему так легко увидеть свою боль.       — Ты, — сказал Джерард, спускаясь по лестнице с гневной улыбкой и обвиняюще указывая на него пальцем, — пытался помешать мне выполнять мои обязанности.       Стайлз скривился. Кровь вскипела. — «Выполнять твои обязанности»? О чем ты, черт возьми, говоришь, старый, дряхлый, ёбнутый урод?       Он дал волю эмоциям. В конце концов, это была не просто битва. Это? Это было личное.       Джерард снова тихонько усмехнулся. — Знаешь, ты действительно стал всего лишь занозой в моей заднице. — Он подошел ближе, но Стайлз отказался двигаться. Он уже знал, что не выберется отсюда невредимым. Он знал, что прямо за дверью охотник, и он знал, что у Джерарда есть оружие, и он знал, что побег в любом случае не принесет много пользы. Зачем притворяться, что он может выбраться отсюда с боем?       За своей спиной он услышал, как Эрика и Бойд издали скулёж, полный горя. Стайлз оглянулся на них через плечо, увидев их в том же самом состоянии, в котором он видел их в последний раз, когда все это произошло. Это было странно. Они были давно мертвы, к его времени, мертвы уже много лет, и все же, вот они оба.       Стайлз снова сосредоточился на Джерарде. Он уже знал, какой монолог последует. И он уже знал, что его будут бить. И он знал, что Крис рано или поздно спустится и поможет Эрике и Бойду сбежать, и поможет с Джексоном, который, вероятно, скоро станет коконом или чем-то в этом роде (к счастью, в прошлый раз ему повезло не иметь дела с этим ужасом). Поэтому он решился на повтор. Ему просто нужно было убрать Джерарда отсюда. Ему просто нужно было заставить ублюдка думать, что он победил.       Стайлз презрительно усмехнулся старику и приготовился к тому, о чем думал. — Да, ну, может, если бы ты занялся этой язвой — знаешь, старость действительно сказывается на теле. Неудивительно, что тебе нужна Канима, чтобы сделать грязную работу… тебе сколько, около 90? Вряд ли ты бы смог выиграть драку, даже чтобы спасти свою…       Голова Стайлза мотнулась в сторону, когда Джерард ударил его наотмашь, как в прошлый раз. Оооох, это его просто выбесило. Удар наотмашь, как будто он был каким-то непослушным ребенком. Слюна вылетела из его зубов, когда он сдержал яростный крик, который хотел выпустить. — Разве я недостаточно хорош для твоего гребаного кулака? — Прорычал Стайлз, — ты, абьюзивный ебаный…!       Джерард, на самом деле, использовал свой кулак, и шок от этого заставил Стайлза упасть на колени. Затем он начал избивать его. Снова и снова, и снова, ударяя его по лицу. И когда Стайлз больше не мог стоять, он ударил его об землю. И когда Стайлз упал, и его голова ударилась о бетон, он начал пинать его в живот, в грудь, во что угодно, чтобы заставить Стайлза закричать от боли.       Это избиение казалось гораздо более жестоким, чем предыдущее, и Стайлз уже начал сожалеть обо всех своих жизненных решениях, когда Джерард наконец остановился.       Стайлз сдерживал звуки, которые он хотел выпустить на свободу. Тихие, мучительные, умоляющие, жалостливые звуки.       — Этого достаточно для тебя, парень?! — Выплюнул старик, прежде чем схватил Стайлза за запястья и поднял его на ноги. Стайлз не сопротивлялся, когда он приковал его цепью к балке рядом с Эрикой и Бойдом. Борьба только задержала бы этого придурка здесь дольше, а ему просто нужно было, чтобы он ушел.       Не то чтобы он мог бороться, в любом случае. Это было чертовски жестокое избиение, и Стайлз все еще пытался заставить комнату перестать вращаться и темнеть по краям.       Стайлз был слишком слаб, чтобы что-либо сказать или даже держать голову. Джерард, наконец, оставил его в покое и снова заклеил ему рот лентой, прежде чем отступить наверх по лестнице. Дверь захлопнулась, и Стайлз увидел, как кровь капает с его лица на землю у его ног. Он чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо.       Он поднял голову и посмотрел на двух бета-версий. Они посмотрели на него.       — Хэй, — пробормотал он под лентой. Они оба хрюкнули в ответ в знак приветствия. Стайлз слабо рассмеялся про себя.       Он позаботится о том, чтобы именно он лишил Джерарда жизни.       На этот раз он не выберется живым.

***

      Должно быть, прошло не менее трех часов, прежде чем дверь подвала наконец открылась.       Все трое уставились на Криса, когда он спускался по лестнице. Он посмотрел на двух бет, и когда он увидел Стайлза, он замер на полминуты, прежде чем стиснуть зубы и пойти более целеустремленно.       — Знаешь, — сказал Крис, подходя к панели управления электричеством. — Моя семья занимается этим уже давно. Достаточно долго, чтобы кое-чему научиться… — Его пальцы коснулись коробки. — Например, как определенный уровень электрического тока может помешать оборотням трансформироваться. На другом уровне они не могут исцеляться. На несколько ампер больше, и никакой повышенной силы... Такая научная точность? Заставляет задуматься, где на самом деле проходит грань между естественным и сверхъестественным.       Он коснулся циферблата, и Бойд с Эрикой заскулили, морщась. Но Стайлз не дрогнул.       Он уставился на мужчину, и сквозь клейкую ленту на губах он улыбнулся. Потому что он знал, что через десять лет этот придурок станет лучшим другом Питера.       Каждые выходные он приходил, чтобы помочь приготовить ужин и помочь с каким-то проектом, над которым работал Питер, а затем выпить весь их алкоголь. А потом они с Питером вместе смотрели спортивные каналы, пока Стайлз съедал все закуски и пытался заставить их делать глупые ставки на какую-то игру, которую они смотрели. Они катались на четырех колесах просто ради развлечения или уезжали из города на фестиваль, если Стайлз достаточно долго умолял об этом. И в один памятный день Крис научил Стайлза играть в бильярд, а затем быстро проиграл ему почти сотню баксов, потому что, по-видимому, Стайлз прирожденный игрок в удары клюшками по мячам через стол.       Стайлз видит Криса примерно так же часто, как и своего отца, через десять чертовых лет. Этот парень — его семья.       — Это когда границы, как эта, размываются, — многозначительно продолжил Крис, — между человеком, — он взглянул на Стайлза, — и зверем, — он взглянул на Эрику и Бойда. Затем он опустил взгляд на землю, печальный, побежденный. — ...иногда ты удивляешься, на чьей стороне ты в итоге оказываешься.       Он подумал полминуты, затем быстро повернул ручку и выключил электричество. Беты тяжело вздохнули, медленно расслабляясь, как только поняли, что он сделал.       Стайлз посмотрел на молодое лицо Криса — по крайней мере, молодое, по сравнению с тем, к которому он привык — и обнаружил, что оплакивает жизнь, которую потерял. Он оплакивал дни, когда все было действительно довольно хорошо. Конечно, не было никакого покоя от больших плохишей, которые прикатывали в город. Конечно, были экстравагантные взлеты и невероятные падения... но, казалось, что хорошие вещи начали перевешивать плохие, на этот раз. У Стайлза был Питер, и у него был Крис, и его отец, и Лидия. И хотя Скотта больше не было рядом, они все еще были в хороших отношениях, и он все еще был на расстоянии звонка. Стайлз был взрослым и только-только понял, что такое жизнь. Он только-только понял, как быть по-настоящему довольным.       И хотя он будет радоваться тому, что ему не придется ходить на работу каждый день в течение следующих нескольких лет, ему грустно, что он потерял все остальное. Все, что у него было, жизнь, которую он построил... Жизнь, которую он построил с Питером... Эта жизнь ушла.       Он хотел бы, чтобы он мог «всплыть» или как там, черт возьми, это называет Оливия, когда ему это было нужно, всего через месяц или два в прошлом. Кто знает, как много изменится теперь, когда он снова все это переделывает. Все дерьмо, которое ему придется пережить заново. Это был тот самый эффект бабочки, который есть во многих научно-фантастических шоу. Если он изменит одну маленькую вещь в прошлом, все будущее может стать настолько другим, что станет неузнаваемым. Что, если он случайно изменит что-то большое? Кто знает, влюбится ли он в Питера на этот раз? Кто знает, потеплеет ли к нему Лидия, как она это сделала? Кто знает, станет ли Крис другом семьи, который будет приезжать каждые выходные? Кто знает, не облажается ли Стайлз с этой временной линией и не потеряет ли всех снова, на этот раз без выхода?       Он уставился на Криса, который осторожно снял ленту со рта Стайлза, и пожалел, что не может вернуть все это обратно.       — Ты в порядке? — спросил его Крис.       — Я в порядке, — коротко ответил Стайлз, пытаясь напомнить себе, что это не тот Крис, который купил ему новую куртку на прошлой неделе, потому что его предыдущая испортилась. Пока нет. Это Крис, который едва его знает. Крис, который попытается застрелить его через несколько месяцев, когда прибудет Ногицунэ. Это Крис, который еще не доверяет ему, и он — Крис, которому Стайлз пока не может доверять в ответ. — Просто развяжи меня.       Он начал работать с веревкой, крепко обмотанной вокруг запястий Стайлза. — Я направляюсь в больницу. Ты можешь пойти со мной — тебе могут понадобиться швы. — Больница? Нет, он не может пойти в больницу — он должен быть дома, чтобы встретиться с Лидией. Но он должен убедиться, что Крис пойдет на встречу со Скоттом и остальными, поэтому он пойдёт с ним.       — Да, ладно, отлично. — Стайлз посмотрел на Бойда и Эрику, которые смотрели на него, разрывая свои оковы, срывая ленту со своих ртов и потирая заживающие запястья, собирая немного энергии. — Ребята, пожалуйста, ради всего святого, не попадайтесь снова. — Они оба уставились на него, и Эрика усмехнулась.       — Мы не пытались попасться! — Запротестовала она.       —Да, ну, очевидно, вам и стараться не стоило, вы просто прирожденные существа, чтобы вас пытали и убивали, черт возьми! — Двое уставились на него, ошеломленные, и Стайлз вздохнул, потирая лицо. Почему они должны были быть такими? Почему они должны были умереть, и почему у него не могло быть больше времени? — Слушай, я не могу стоять здесь и пытаться убедить вас. — Он должен был убедиться, что Крис доберется до больницы как можно скорее, а сам должен был вернуться домой. — Вы оба самые упрямые люди на всей планете, и у меня нет на это времени! Что угодно. Делайте, что хотите. Просто… — Он сердито посмотрел на них и указал сердито пальцем. — И для протокола, вам нужен Альфа. Он просто нужен. Но, боже, не ищите его в лесу! Если на этой земле есть еще одна стая, это плохо. Дерек не крут, но, по крайней мере, он вас не убьет!       — Откуда ты знаешь о другой стае? — Спросила Эрика вместо того, чтобы сказать что-то действительно полезное.       Стайлз застонал и закатил глаза. — Блядь, забудь об этом. — Смирившись с тем, что ему снова придется их спасать, он повернулся к лестнице. — Давай, Крис, пойдем.

***

      Сидя на пассажирском сиденье по дороге в больницу (где Крис должен был встретиться со Скоттом и Дереком, прежде чем попасть прямо в ловушку Джерарда с Джексоном), он задавался вопросом, не стоило ли ему приложить больше усилий, чтобы убедить Эрику и Бойда не отправляться на поиски Альф. Он не сможет заставить их слушаться его, сказав: «Я из будущего, где вас схватят Альфы, и мы не найдем вас месяцами, и вы оба умрете, так что просто доверьтесь мне!». Это, конечно, не прошло бы легко, даже если бы они ему поверили. Но, как бы там ни было, у него не было времени, чтобы убедить их в том, что у них есть какая-то чертова причина. Он в любом случае разберется со стаей Альф, как только закончится это дерьмо с Джерардом и Джексоном. Ему остается только надеяться, что у них хватит здравого смысла не дать себя убить, как только их схватят Альфы.       Бессердечен ли он? Нет, просто устал.       — Можешь подбросить меня до школы? Мне просто нужно забрать машину, — сказал Стайлз. Крис посмотрел на него, в его глазах читались подозрение, беспокойство и любопытство, он он молча свернул на дорогу, ведущую к школе.

***

      Они подъехали к машине Стайлза на пустой школьной парковке. — Стайлз, — начал Крис, и тон его голоса указывал на начало очередной длинной речи. — Мне жаль…       — Ты можешь остановиться на этом, — пробормотал Стайлз. Он посмотрел на мужчину и одарил его мягкой, усталой улыбкой. Ему не нужно было слышать эти слова. Он уже знает, кто он на самом деле внутри. — Я знаю. — Я знаю, что тебе жаль, и я знаю, что ты однажды все искупишь. Я знаю, что ты хороший человек. И я знаю, что вскоре ты будешь заслуживать доверия. — Иди и исправь все. Увидимся позже.       — Стайлз, — позвал Крис, когда Стайлз вышел из машины. Он подождал, пока тот наклонится назад, чтобы сказать, — Ты хороший ребёнок.       Стайлз одарил его нерешительной самоуничижительной улыбкой. — Дааа, ты не будешь так думать через несколько часов. Извини заранее, кстати. — Крис выглядел озадаченным, но Стайлз не стал объяснять. Мужчина уставился на него, когда он закрыл дверь и пошел к своей машине, и задержался, словно пытаясь решить, хочет ли он сказать что-то еще или нет, пока, наконец, Стайлз не услышал, как его машина медленно отъехала от парковки и вернулась на путь к больнице.       Он вздохнул с облегчением и забрался в свой джип, плюхнувшись на сиденье. На шаг ближе.       Скрипя от боли, он повернулся и потянулся под заднее сиденье, чтобы достать гладкий черный пистолет. Он был тяжелым, гладким и его любимым пистолетом из всех, благодаря его обширному опыту стрельбы с Питером, Крисом и папой. Он закусил губу, просто думая обо всех тех замечательных ночах, которые они провели вместе благодаря этому.       Питер не мог совладать с собой, когда видел Стайлза с пистолетом.       Спрятав пистолет в удобном месте, чтобы можно было быстро его схватить, он включил несколько мелодий и поехал домой, чтобы ничего не делать, а только томительно ждать.       Он мог бы направиться прямо на склад и дождаться, пока Джерард появится там и убьет его на месте. Но ему все еще нужна была Лидия, чтобы исцелить Джексона силой любви или чем-то еще. Поэтому он решил, что раз в прошлый раз все прошло довольно хорошо, он сделает все возможное, чтобы все получилось так же.       Только на этот раз, когда Джексон начнет меняться, он будет следить за моментом, когда Джерард попытается сбежать. А затем он всадит пулю прямо ему между гребаных глаз.

***

      Когда он вернулся домой, патрульная машина шерифа уже стояла у дома. Он вошел, ожидая увидеть отца в своей комнате, говорящего по телефону, как в прошлый раз, но вместо этого тот был в гостиной, расхаживая взад-вперед с телефоном в руке. Это немного шокировало Стайлза. Это было такое маленькое изменение, но оно напомнило ему, что его действия могут так легко изменить события будущего. Крис отправился в больницу, все прошло хорошо, но все равно все было по-другому, и это вызвало у него огромное количество беспокойства, которое он изо всех сил старался игнорировать на данный момент.       Когда Шериф увидел Стайлза, его лицо исказилось от ярости, он подошел и схватил Стайлза за лицо, осматривая его травмы со злостью в глазах. Стайлз еще не видел, насколько плохо он выглядел после побоев, но он чувствовал, что травмы были серьезными. Кровь все еще лениво сочилась из его брови и губы, а щека была горячей, пульсирующей и болела как ёбанная сука.       — Пап, я в порядке, — сказал Стайлз, чувствуя себя последним отбросом общества из-за того, что снова исказил лицо отца.       — Кто это сделал?! — Процедил он сквозь зубы, и Стайлз открыл рот, чтобы сказать ему правду... Но потом понял... что не может. Это были дни, когда его отец еще не был в курсе, и он не мог позволить ему отправиться на охоту за Джерардом — это бы только все испортило. Он не хотел снова лгать отцу. Боже, это последнее, что он хочет делать. Но все же…       Вздохнув от поражения, он пробормотал. — Просто какие-то ребята из другой команды... Я снова болтал, и...       — Как их зовут?       — Папа, я не знаю, я...       — Как они выглядели?! — Закричал он, содрогаясь от силы крика.       Стайлз глубоко вздохнул и просто притянул его в объятия. Борьба ушла из мужчины, как только Стайлз уткнулся лицом ему в шею, и он чуть не раздавил его насмерть. Стайлз крепко зажмурился и почувствовал, как в горле образовался комок. — Папа, прости. — Боже, он худший ребенок на свете. Все, что он делает, это доставляет своему отцу стресс и боль, и даже имея возможность сделать все заново, он все равно умудрился разбить отцу сердце. — Мне жаль, мне так жаль, мне правда…       — Стайлз.       — Прости, что постоянно беспокою тебя и…       — Не надо. Никогда не извиняйся за то, что беспокоишь меня, сынок. Беспокоиться — это моя работа как отца, — сказал он в плечо Стайлза, слегка встряхивая его, чтобы подчеркнуть свою правоту. — Я просто... Я просто хочу, чтобы ты сказал мне, что происходит... Давай, малыш. В последнее время я чувствую, что... Я чувствую, что теряю тебя, а ты даже не говоришь мне, почему. — Его голос был болезненным и отчаянным, и, черт возьми, это было похоже на нож в сердце.       Шериф отстранился и посмотрел Стайлзу в глаза. — Сегодня утром ты сказал, что хотел мне что-то рассказать. — Стайлз поморщился и отвернулся. — А потом Джексон... И ты просто исчез?! А потом ты вернулся домой избитый и окровавленный. — Глаза отца наполнились слезами, а голос стал напряженным. — И ты говоришь, что это другая команда, но я знаю, что это не так, потому что все были на учете и…       — Пап…       — И я не глуп, сын!       — Нет, конечно нет, я знаю, что ты…       — Просто…, ты можешь рассказать мне?       Стайлз на мгновение закрыл лицо руками, пытаясь обрести хоть какое-то чертово самообладание. — Пожалуйста, просто дай мне несколько дней. Всего несколько дней. И я тебе все расскажу. Да? Папа? — Он не выглядел счастливым, и он не выглядел удовлетворенным. На самом деле, он выглядел так, будто хотел схватить Стайлза за шкирку и заставить его говорить. Но вместо этого, потому что он просто лучший отец в мире, он наклонил голову и отступил, позволив Стайлзу нерешительно уйти в свою комнату.       — Я-я просто немного отдохну, — слабо сказал ему Стайлз, уходя.       Шериф молча кивнул и поплелся к своему стулу, чтобы тяжело в него упасть. — Стайлз? — Он остановился и повернулся, чтобы услышать, что тот должен был сказать. — Я люблю тебя, сынок.       — Я тоже люблю тебя, папа. Ты же знаешь, — сказал Стайлз, впиваясь пальцами в ладони сжатых рук. Ты ведь знаешь это, да?       Шериф потянулся за своей чашкой с выпивкой и пробормотал, — Да…       Стайлз не мог. Он не мог с этим справиться. Он отступил в свою комнату и закрыл дверь с тихим щелчком. Прислонившись к ней с тяжелым вздохом, он подавил неистовые слезы и попытался отсеять свои грядущие срывы. Он сказал себе, что не может сейчас беспокоиться об эмоциональном состоянии отца. Ему просто нужно придерживаться плана. План был намного важнее сейчас, даже если он чувствовал, что ему не нужно ничего, кроме как вернуться туда и заставить отца понять, помочь ему увидеть, дать ему несколько причин снова доверять своему сыну.       С тяжелыми конечностями и глазами, полными слез, он вылез из своей джерси и надел нормальную одежду. Он стоял там и говорил себе, как сильно он себя ненавидит, некоторое время, а затем лег на кровать.       Кровать была слишком маленькой, простыни слишком холодными, и не было сильной руки, обнимающей его за грудь, и губ, целующих его в затылок, но он был настолько уставшим, что, хотя все это казалось неправильным, как только его голова коснулась подушек, он отключился.

***

      Ему снился Питер и день, когда он умер. Ему снилось, как сильно он скучает по нему. Как он боится, что больше никогда не будет с ним. И слезы катились по его спящему лицу.

***

      Его разбудил тихий стук в дверь спальни. — Войдите, — прохрипел он и перевернулся на бок с низким, протяжным стоном. Блять, его тело болело. Голова болела, лицо болело от ударов кулаками Джерарда, и вся его передняя часть болела от его дурацких ботинок.       Его дверь медленно скрипнула, и Лидия Мартин, молодая и прекрасная, как всегда, нерешительно заглянула в комнату. — Эй, — тихо сказала она. Она выглядела опустошенной. Лидия нечасто была уязвимой.       Раньше Стайлз обнимал ее и прижимался губами к ее волосам, а она шмыгала носом ему в плечо и зарывалась пальцами в его рубашку. Они стояли так, казалось, часами, пока она наконец не откидывалась назад, и иногда она позволяла ему вытереть слезы с ее лица. Один из них отпускал беззаботную шутку, чтобы заставить другого улыбнуться, а затем они возобновляли свой день, чувствуя себя немного лучше.       Он бы хотел иметь это снова.       — Эй, — сказал он ей в ответ хриплым и тихим голосом, словно от сна. — Входи. Садись. — Стайлз махнул ей рукой, приглашая войти, пока сам пытался сесть. Она наблюдала за ним, нерешительно закрывая за собой дверь, и нахмурилась.       — Что случилось с твоей...? — Спросила она, неопределенно указывая на свою щеку.       — О, ничего. Не беспокойся об этом. — Он прогудел, прохрустев спиной, и поморщился от синяка, расползающегося по его груди. И когда он поморщился, он сморщил свою ушибленную и разбитую щеку и его губа снова треснула. Он почувствовал вкус крови и просто вытер ее со вздохом. — Я в порядке, — солгал он. Он посмотрел на нее и просто пожалел, что не может обойтись без объятий. Но в это время она, скорее всего, оттолкнет его и найдет какой-нибудь предлог, чтобы уйти как можно скорее. — Как ты?       Она пожала плечами и отвернулась, бесцельно бродя дальше по комнате. — Они не позволяют мне его видеть. — Стайлз вспомнил этот момент и взглянул на свои руки, где она держала ключ, прижатый к груди. — Просто... Я должна была отдать ему кое-что… — Она посмотрела на ключ, и ее губы задрожали. — Он все время просил вернуть его, и такое чувство, будто я… — Она вздохнула и закатила глаза, когда слезы начали течь по ее щекам. — Это глупо.       — Нет, — сказал Стайлз. — Лидс, в тебе нет ничего глупого. — Он поморщился, вставая на ноги и жалким шагом направляясь к двери. — Позволь мне сходить за салфетками или чем-нибудь еще. Я сейчас вернусь. — Они встретились взглядами, и она выглядела так, будто вот-вот расплачется. Он потянулся к ней, а затем с сожалением отстранился. — Иди, сядь на кровать, просто расслабься немного, ладно? Тебе разрешено потратить немного времени, чтобы попытаться исцелиться. — Она уставилась на него с каким-то непонятным, грустным взглядом в глазах. — Мы справимся, — уверенно добавил он. Он мягко улыбнулся ей. — Хорошо? — Она поджала губы и посмотрела вниз на землю, отворачиваясь.       Он ушел, чтобы найти салфетки. И, на самом деле, на этот раз ему удалось найти коробку с салфетками под раковиной в ванной. Именно там они с Питером хранили свои, и он был рад узнать, что это не такая уж странная вещь, как он думал. Он всегда считал, что салфетки должны быть в шкафу на кухне или в гостиной, потому что именно там, по какой-то причине, всегда происходили все душевные разговоры.       Когда он вернулся в свою комнату, Лидия сидела на его кровати, уставившись на ключ. Стайлз сел рядом с ней и протянул ей салфетки. — Тебе повезло, что у нас была запасная коробка, — сказал он ей с дразнящей ухмылкой. — Ты не поверишь, но этот парень там? — Он указал на дверь, где в настоящее время в своем кресле в гостиной сидел его отец с кружкой Jack Daniels. — Он действительно сопливый плакса. Сжирает коробку салфеток, как будто это грёбанные конфеты для носа. Она уставилась на него, моргнула, а затем немного рассмеялась. Она, казалось, была немного удивлена, услышав шутку из уст Стайлза, но, похоже, была рада, что он пытался поднять настроение.       Рядом с ней зазвонил телефон Стайлза, и она весело фыркнула и подняла трубку.       — Ты знаешь, у тебя семнадцать пропущенных сообщений от Скотта, — сказала она. Стайлз пожал плечами.       — Да, я знаю.       Она наклонила голову. — Ты его игнорируешь?       Господи, это было похоже на дежавю. — Нет, я... Я уснул. Когда пришёл домой.       Она пожала плечами, как бы говоря «ну, справедливо». Затем снова нахмурилась. — Серьёзно. Что с тобой случилось? — Стайлз попытался придумать ложь, но потом понял, что ему не обязательно ей лгать.       — Джерард, — пробормотал он, глядя в сторону. Снова, подумал он. — Никогда не мог устоять перед соблазном подергать тигра за усы. — Он снова посмотрел на нее. — Но все в порядке. Я в порядке. Сейчас я не имею значения.       Она мягко посмотрела на него. — Я... я бы так не сказала. — Она натянуто, неловко улыбнулась, затем встала и снова пошла по комнате. Стайлз как раз собирался сказать что-то еще, чтобы увести разговор куда-то подальше от себя и от того, как его сильно избили, когда услышал, — Стайлз? Зачем тебе женские украшения?       Стайлз посмотрел на нее, улыбнулся и усмехнулся про себя. Ах, те дни, когда он был так увлечен Лидией, что потратил почти 2000 долларов на подарки, которые он даже не успел ей подарить. Юношеская любовь... Вот это были дни... Вот это были дни… — Это подарки, которые я купил на твой день рождения, — сказал он ей, наслаждаясь этой особой прогулкой по переулкам памяти. Он был таким влюбленным дураком. — Я не был уверен, что подарить тебе, поэтому я купил... все. — Он засмеялся и покачал головой, а она посмотрела на него с озадаченной улыбкой.       — Ну, это... мило, — сказала она, беря в руки браслет и примеряя его. — Это... это мило. — Она посмотрела на него и ухмыльнулась. — Но мне не нужен телевизор.       — Нет, — согласился он, фыркнув. — Нет, это пойдет обратно в магазин. Я сохранил чек... ну, где-то. — Он задумался, но не смог вспомнить, что он сделал с чеком. Поэтому он пожал плечами. — Э. Или, может быть, я его сохраню, почему бы и нет. Мы можем разделить опеку. Но я получаю его по выходным, для киномарафонов.       Она рассмеялась, тогда, настоящим смехом, редким смехом для Лидии в эти дни. Она отвернулась, чтобы скрыть свое счастье, но он все равно увидел, как она прикусила губу. Ха.       Она посмотрела на него с искренней улыбкой и открыла рот, чтобы что-то сказать, и ему было любопытно это услышать. Но в этот момент телефон Стайлза зазвонил. Она закатила глаза и взглянула на него, затем замерла, и Стайлз вздохнул. Это было сообщение от Скотта, в котором говорилось, что происходит с Джексоном и где они встретятся с Джерардом.       — Тебе нужно это прочитать, — сказала Лидия, подходя к нему. Стайлз застонал и схватил куртку.       Пора исправить Джексона.       Пора убить Джерарда.       Наконец-то.