Дышать и смотреть

Искренне всей душой пожалев несколько раз о своем плохо обдуманном решении, Илья всё же не нашёл в себе силы прямо сказать "этому", что он не хочет с ним таскаться. Не просто потому что он лишняя морока, но и потому что он может подвергнуться опасности. Но не кинуть же его тут, да?.. От найденного мужчины, который недавно представился ему как Максим, сильно несло спиртом. Нет, не тем палёным спиртом, о котором вы могли бы с огромной вероятностью подумать. И хотя с вами и можно было бы согласиться, потому что в такой ситуации это было бы даже неудивительно, а, скорее, ожидаемо. Но это ощущалось вообще не так. Что-что, а как воняет от бухающих без продыха и одновременно покуривающих 3 сигареты за раз — не забыть никому и никогда, к огромному сожалению. Пахло простым медицинским. Знакомый каждому больничный запах бил прямо в нос, ненавязчиво отрезвляя. Он напоминал "вкус" школьного медпункта или детской поликлиники, когда мелким идёшь с мамой за ручку, слушая завывания из кабинетов, растыканных по сторонам. И сам невольно ждёшь "смертной казни" в одном из них, опираясь лишь на эти несдержанные крики и оры бедных детей, силой вытащенных на обязательную прививку. Да и вообще, если уж и жаловаться на неудобства, то до конца. Неровные пошатывания за своей спиной ощущались до невозможного стрёмно и неприятно, когда ты находишься в полной темноте, а вокруг тебя разруха, грязь и тихие длинные коридоры. Реально казалось, что за ним идёт какой-то бухой мудак, а не просто испуганный до смерти человек. Дело в том, что он привык к всегда спокойным, уверенным шагам Невера, который почти везде его сопровождает. Невер идёт ровно, будто совсем ничего не боится, и, даже если это не так, то точно не подаёт никому виду. И ему тоже не подаёт, но тот всё равно отлично замечает. И сейчас всё привычное ранее значительно различалось, потому что именно эта походка выводила из его себя, очень отвлекала и бесила. А параллельно с этим Илья переживал, что из-за такой громкости и непоследовательности шума их могут заметить те, кому замечать лучше не стоит. И с каждой секундой его негодование росло только вверх, когда он снова и снова слышал запинки о битый кафельный пол, который глубокоуважаемый Максим задевал своими неповоротливыми лапами, отчего и куски летели на полметра вперёд с диким скрежетом. Будто их тут не двое человек, а целое голодное поселение бегством спасается, ей богу. И ладно, если бы он вёл себя тихо, но нет, создавалось впечатление, что он делает это всё будто назло! Ну вот просто, блять, не может человек так передвигаться, если у него нет никакой травмы. Стоп... А что если травма есть? Он ведь совсем не спрашивал, хоть и должен был удостовериться в этом с самого начала, при первой встрече. Да, Невер бы так и сделал... Тогда это было бы логично: с потрохами выдающая походка, лютый ароматизатор воздуха водярой и лёгкое похрамывание. Он-то думал, что это его обычное состояние... Илья проверяюще обернулся назад, бросив быстротечный испытуемый взгляд вниз, но так и ничего не заметил из-за темноты и плотной ткани чужих штанов, что наверняка скрывала рану. Он понимал, что им нужно бы поговорить о том, как мужчина здесь оказался и почему не ушёл с группой, но его тревожило то, что лишним шумом их разговора они могут привлечь совершенно не нужное внимание. Особенно потому, что он не знает, какая именно потенциальная опасность может тут ходить. Но несмотря на это, как-то чересчур быстро решив, что информация всё же сейчас ему важнее относительной безопасности, которой по сути нет, он резко повернулся, остановился и почти шепотом задал ему вопрос, — как Вы здесь оказались? Гражданский в свою очередь тут же встал на месте. Ему пришлось немного наклонить голову, чтобы смотреть в глаза своему спасителю. Он долго мялся, выворачивая руки, будто не мог найти им места, из-за чего Илья уж было хотел начать этот ответ из него выпытывать, как вдруг он произнес, — я не смог отсюда выбраться. На вопросительный взгляд парня он отвёл сомневающиеся глаза в сторону и после нехотя, чувствуя, как его заставляют, тихо продолжил, — я просто блуждал здесь некоторое время, а мне казалось, будто ходил по кругу много-много раз. А потом мой фонарик перестал работать. И я спрятался. Огонь в глазах Ильи заблестел, словно он услышал нечто важное, а не что-то и так очевидное, что могло служить ему подсказкой, — точно такая же ситуация была с ними! Значит, этот странный тип может что-то знать, раз он тоже заметил неладное и решил скрыться. — ну, и дальше что?? — А потом... — стал он говорить, будто рассказывает страшную историю, — я увидел, как какие-то... — но тут же потерял весь энтузиазм и поник, приложив руки к лицу, как бы закрываясь, — нет, вы не поверите... По-моему, я схожу с ума, простите, простите меня. Я уже, кажется, не отличаю реальность от выдумки, — Максим снова открыл лицо и с беглым взглядом, с широко раскрытыми животными глазами потянулся своими руками к чужим плечам напротив, норовя зацепиться с двух сторон сразу. Но Илья тут же шарахнулся назад, избегая подозрительных прикосновений в свою сторону. Выставляя реверс перед собой, показывая тем самым серьезность намерений, он вмиг стал серьезнее некуда и уже смотрел с явным укором. Ещё не хватало, чтоб его какой-то мужик лапал. — Что ты видел? — отбросив все формальности, которым следовал лишь из норм приличия, грубо, хотя скорее даже агрессивно, спросил агент. Сейчас ему вот точно не нужно было устраивать слезливый спектакль и плести грустную историю о том, как кто-то сходит с ума, сомневается в своей адекватности и прочем. У него у самого ситуация не сахар. Максим же видит, что они в одной лодке, как он понять-то не может? И как бы ему ни было жаль этого, он не побоится этого слова, слабоумного, что решил полезть на заброшку по своей собственной воле, он не мог потратить много времени на разборки и попытки уговорить его в чем-то признаться. Если Максим ничего не скажет, значит, он узнает всё сам. Сначала Максим молчал, как партизан в кустах, а потом начал с какого-то перепугу грызть ногти. Илья на это лишь презрительно сморщился, уж было думая, что он может на что-то полезное больше не рассчитывать. Но гражданский продолжил вдруг говорить, сделав глубокий нервный вдох, а потом выдохнул, как будто за это слово его начнут бить и палками, и ногами, — ...на меня напали монстры! — и снова сунул кончики пальцев в рот. С ещё большим отвращением глядя на странного мужчину, но никак не комментируя его поведение, Илья лишь скривился сильнее, неосознанно отклонившись назад всем корпусом. Он и так понимал, что здесь монстры могут быть, но теперь он точно в этом уверен. Ладно, надо искать любые плюсы в любой ситуации, что бы то ни было, следовательно, вот и новый плюс... Это же можно считать плюсом, да? И если взять и сложить воедино его коротенький рассказ, точнее, эти пугливые заикания, то все было как-то так: пришёл с друзьями повеселиться на славу, они почему-то разошлись в процессе безудержного веселья, поэтому все друг друга нашли и после пытались его искать, но не смогли и в скором времени обратились за помощью. Тогда прошло уже немало часов, как он блуждал здесь. А после его смелых похождений он наткнулся на каких-то монстров, так сильно перепугался, что убежал и спрятался в той куче манекенов, ожидая какой-нибудь подмоги. И вот дождался. По чистой случайности его и вправду нашли! Настоящий везунчик. Он хоть и был высоким, и, вообще-то, на вид сильным, но, видимо, подумал, что тягаться с непонятными монстрами будет для него чересчур. Да и правильно сделал, потому что иначе пришлось бы оставить его труп здесь и уйти, сказав его друзьям, мол, ничего не смогли поделать: упал не тем боком и что-то важное повредил, можете попрощаться. Глядя на этого трясущегося от страха внутри, грызущего грязные ногти с землёй под ними по сей момент, Илья даже не знал, как он согласился ехать в это жуткое село ради забавы. Если он сейчас стоит перед ним и судорожно крутится из стороны в сторону, боясь что-то там увидеть, то становится тяжело представить себе, как он счастливо бежит с фонариком в руке, смеясь от радости и прыгая по облачкам из сахарной ваты, пока кричит что-то о том, что до безумия любит бывать на заброшенных огороженных территориях. Действительно забавное и одновременно с этим пугающее зрелище. Пугающее потому, что на него настолько повлияло увиденное, что из той возможной картинки он превратился в...ну, в это, короче. Всё-таки не каждый может держать себя в руках, когда впервые видит нечто ужасное, он прекрасно его понимает. Его не за что винить, пока он назло не делает какую-нибудь чушь и не мешает общему делу, так что... наверное, это хорошо, что он взял его с собой?.. Он бы там совсем загнулся один. Да и вообще, когда ходишь с кем-то, ты начинаешь бессознательно следить ещё и за этим человеком, чтобы он не напортачил. И это позволяет немного отвлечься от собственного страха, почувствовать себя, так сказать, сильнее, видя искренний ужас другого. Сразу храбрости прибавляется. Интересно, а Невер себя так же чувствует, когда они вместе на заданиях? Он потом обязательно спросит. Думая, что же им делать дальше, Илья хотел уже сказать, чтобы тот не смел произносить ни слова, пока они будут искать выход, чтобы не привлечь тех самых монстров. Как вдруг что-то позади него несколько раз постучало по кафельному полу, будто разбросав что-то хрупкое и мелкое. Туц-туц-туц. И снова. И снова. И снова. Резко оглянувшись назад, он направил фонарик прямо туда, где он услышал этот противный повторяющийся без конца звук, но ничего там не увидел. Пока в проёме далеко впереди Илья не заметил в отблесках света шевеление, словно что-то забежало прямо в левое крыло здания. И за поворотом снова раздавалось это "туц-туц-туц". Увидев это, Максим стал лихорадочно шептать что-то смешанное, вроде "это оно", "не хочу", повторяя одни и те же фразы, как полоумный или болеющий горячкой на высокой стадии. Приложив указательный палец к губам, как просьба или же приказ молчать, Илья медленно направился туда, где увидел, скорее всего, существо в последний раз. Он не успел рассмотреть его, а потому чего ждать он совершенно не понимал. Если Максим узнал в том пробежавшем за секунду звуке монстра, то это точно что-то недружелюбное, способное атаковать. Но если преследование и добыча информации помогут им побыстрее расправиться с задачей, и к тому же избавиться от гражданского, успешно выполнить миссию, то он просто обязан это сделать во что бы то ни стало. И как бы ему ни было тоже жутко или неохотно идти следом за монстром, возможно, в его уютное, но опасное логово, он аккуратно, старясь переступать сломанные кафельные плитки, чтобы не создавать шуму, передвигался. Едва слышно добравшись до широкой выемки в стене, он остановился, прислонившись, и глянул назад. Максим тоже старался осторожно идти. Но им скорее движило нежелание оставаться в темноте одному, чем какая-то возвышенная цель или попытка помочь Илье. Он бы точно не пошёл за монстром по своей воле, если бы у него был выбор. Но это Илья и, собственно, единственный человек, который может ему помочь, а значит, надо делать всё, что он говорит. Не зря же он ходит с каким-то странным оружием в виде вентилятора? Когда гражданский наконец подошёл ближе, он зацепился за бетонную поверхность и вжался спиной в стену, будто она могла спасти его от внезапного нападения "пришельцев". Напрягшись и почти не двигаясь, он только ладонями изредка проводил по твердому покрытию сзади него, ощущая некую защиту хоть с какой-то стороны. Шарканье кожи о неровную поверхность выбешивало и могло выдать их, поэтому парень грозно сверкнул взглядом в его сторону, а тот тут же перестал. Илья, инстинктивно задержав дыхание, с опаской выглянул, боясь, что у существ может быть очень хорошее зрение в темноте, в отличие от него. Высунув голову из проёма наполовину, так, что была видна только одна маленькая часть лица, он на всякий случай убавил мощность фонарика и посветил вперёд. Чуть не выронив фонарик от испуга, он замёрзшей рукой сжал его сильнее, через немного трясущийся свет смотря, как по земле передвигается нечто странное. Что-то невероятно большое и точно паукообразное. Только лап будто на несколько штук больше? Обычно их 8, у тех маленьких насекомых, к которым все давно привыкли, а у него около 12. Хотя если быть честным, ему оставалось просто надеяться, что он неправильно рассмотрел в темноте из-за дальности расстояния и ему просто-напросто показалось это недоразумение. Потому что всеми своими двенадцатью лапками этот паучок переставлял с огромной скоростью, носясь из угла в угол. Илья был далеко от объекта, но даже издалека он видел мохнатые ворсинки на острых конечностях, которые шевелились и изо всех сил старались уловить нахождение жертвы. Побежит направо — волоски наклоняются в одну сторону, неприятно щекоча нервы от одного только их вида. Побежит в другую — они наклоняются во вторую сторону, и Илья уже сомневается в том, что он действительно "обязан" тут находиться дальше. Если это действительно паук, то он не сможет видеть их на таком расстоянии, даже если ему сильно захочется. Ну, насколько он знает, у них плохое зрение, позволяющее именно видеть на очень близкой дистанции, так что пока что им ничего не грозит. Но с другой стороны, пауки прекрасно слышат и теми самыми ворсинками на лапах чувствуют малейшие вибрации, что находятся, может, в нескольких метрах от них. Они всё ещё не всесильные, у них, как и у всех, есть слабые, уязвимые места. Но если говорить короче, то им лучше не стоит делать что-либо громко, не следует стучать по полу или другим поверхностям, а также не шаркать стены и не орать, как это может начать делать Максим из-за нервов. Ну, в принципе, ничего сложного. Единственной сложностью, которая ему сейчас представлялась — был только неуправляемый гражданский, коего он не в силах контролировать. И если тот начнет творить какую-то херню, то вряд ли у него получится остановить его действия. В крайнем случае придётся бросить и потом возвращаться за ним. Как бы невзначай, осматривая территорию вдоль и поперек на наличие других монстров, он увидел лишь около 5 пауков. Двое будто сторожили свою "базу", стоя на одном месте, старясь прислушиваться к посторонним звуки, а некоторые из них зачем-то ползали по стенам туда-сюда. Из интереса посветив наверх, Илья вдруг ужаснулся. Наверху, прям с потолка, на который по уже понятным причинам лезли другие пауки, свисало огромное количество коконов. Тусклые белые, перемотанные старой паутиной, бесчисленное их количество мирно висело, не подозревая о скорой новой жизни. Мерзкие, будто склизкие, но упругие, покрытые какой-то желтоватой оболочкой, цвета ушной серы или чего-то подобного, они лепились к высокому потолку, пока один из пауков, сменяющий других, бережно плёл паутину дальше, бегая по ним и укрепляя свое гнездо. С них свисала старая, изжившая себя паутинка, что тонким нитяным слоем развивалась при каждом движении паука сверху, пока он прыгал и плёл, и плёл, и плёл, а потом резко, будто передумав, сбегал вниз. Илья мог нутром чувствовать, как ком, созданный из отвращения, собирается в горле, вызывая рвотный рефлекс. И его бы наверняка вырвало прямо сейчас, если бы на них с бешеной скоростью не пополз один из представителей счастливого многодетного семейства. Эта внезапно появившаяся из воздуха проблема была важнее и опаснее собственного ощущения мерзости и рвотных позывов, поэтому он быстро юркнул обратно за стену, спрятавшись и толкая Максима. Призывая его идти тихо, но очень-очень стремительно, насколько это возможно, тот, совсем ничего не понимающе, просто стоял на месте, туповато смотря сверху вниз стеклянными глазами и разводя руками. Но выражение его глупого лица моментально переменилось, как только сзади парня выползло то, чего он боялся больше всего на данный момент своей жизни. По его изменившемуся настрою, Илья сразу осознал, что дела их плохи, как никогда, а потому ему только и хватило сил резко развернуться, выстрелить в монстра из реверса и схватить неповоротливого Максима за плечо. Тот не стал спорить, а потому поддался грубой силе, пока паук сзади истошно шипит, отлетая назад, в бетонную стену, а после переворачивается и снова приходит в себя.

***

Можно сказать, что бежали они так долго, пока полностью не выдохлись. Но лучше так, чем попасться очень быстрому созданию с челюстью-клешнёй вместо рта. — О Боже, Господи, помилуй. — бормотал Максим и на всякий случай начал креститься, что выходило лихорадочно из-за его сбитого напрочь дыхания и очень дрожащей руки, как у больного тремором. — Что это было? — встревоженно спросил мужчина, перекрестив сначала себя, а потом и Илью в придачу. Тот даже спрашивать о цели его "судорожных обрядов" не стал, а просто отвёл взгляд, отвернувшись, хватался за сердце, нервно пытаясь отдышаться и привести себя в чувства. Какой смысл вообще рассказывать Максиму что-то, если он потом всё равно всё забудет? Не без их помощи, конечно, но всё же. Тратить время на распинания перед ним он не намерен, пусть хоть с ума сходит здесь. Потом просто отвезут его домой, тот с приятным незнанием уйдет к себе, а потом всем друзьям своим переживающим скажет, что всё так и надо было, просто не мог выход найти. Какие монстры, какие аномалии? «Ничего не было, не несите чушь, это выдумки». И дело в шляпе. Но Максим всё равно не унимался, желая достучаться до агента любым способом, — ты ответишь мне? Что это было? Почему ты ведёшь себя так спокойно? — его нервный, будто сначала детский голос решительно стал грубеть и переходить на крик, снижая тональность и тембр его речи. Звучал он так, как допрашивающий мент из каких-то старых предсказуемых фильмов с психологическим сеттингом, а-ля добрый и злой полицейский. Жёстко, сухо и на удивление дерзко, если раньше он не мог и слова сказать, не трясясь. Видимо, что-то торкнуло в нём после увиденного вновь. Ну или он просто общался сейчас так, как говорит обозленный родитель со своим ребёнком, стараясь выведать правду крайним методом. Того и гляди, начнет сейчас припоминать все давние обиды, жаловаться на то, какой его ребенок плохой, потому что что-то скрывает от взрослых. А «сын», в этой ситуации, стоит и игнорирует его резкость. Легко понять, что если он сейчас тоже начнет отвечать ему грубостью, то до добра это не доведёт. Пусть сперва успокоится, а потом уже поговорят по-человечески, не переходя на бесполезные, ни к чему не ведущие вопли. Но Максим вёл себя так будто бы ему обязаны были ответить, а отмашки или игнорирования он ни в какую не примет. Это поведение, как его ещё называет Илья, «быдлячество», действовало на нервы сильнее любых других видов споров или подобной ереси. Не желая разводить этот конфликт зазря, чтобы не тратить свое драгоценное время, Илья повернул голову и из-за плеча коротко сказал, — монстры. — А затем опять отвернулся от него и стал осматривать зал, в котором они находились уже около нескольких минут. Они так далеко убежали от главного, и, он надеется, единственного убежища тех огромных пауков, что он даже не сразу понял, где они вообще. Точнее, он и не пытался понять, он просто уносил ноги, как сделал бы любой на его месте. Да и разглядеть что-то во время такой жизнеопасной "пробежки по темноте" у него вряд ли вышло бы. Коридоры просто-напросто сменяли друг друга с огромной скоростью, он даже моргнуть не успевал, как вот уже бежит в другом месте, отличающемся от предыдущего. Бывало так, что ему казалось, будто совсем недавно он был на первом этаже здания, а потом вдруг на втором, потому что он пару раз видел лестницу, которая вела либо вверх, либо вниз, но в разное время. Хотя они никуда не спускались за весь их совместный побег. Вообще, они и дальше бы бежали, если бы Илья не стал валиться с ног, чуть не упав несколько раз. Насчёт Максима он не уверен, потому что тот выглядит вполне бодро, просто его от страха трясет. Но так и раньше было. Эх, говорили же ему, что надо больше спортом заниматься, а он не слушал... Теперь получает за свои ошибки. Хотя он всё равно не станет заниматься чаще после этой миссии, так что можно особо не отчаиваться. Вокруг них, в этом небольшом, но всё ещё темном зале, в который они забежали по пути, была куча битого стекла на полу, что хрустел при любом шаге или даже движении на одном месте. Выбитые стёкла, которые раньше служили стенами, покрывались пылью и грязью, потому что были либо повалены и раздроблены на полу полностью, либо в самом центре бывшей двери был огромный пролом, точно ногами шли и принципиально крушили. Вероятно, здесь раньше могли быть какие-то витрины, за коими стояло много-много товаров, открытых, как на ладони. Он осторожно, боясь порезаться и получить инфекцию, прикоснулся к стеклянной последней оставшейся стене, которая стояла тут в одиночестве, как сохранённый драгоценный антиквариат. Немного проведя рукой и скоро убрав её, он взглянул на ладонь, покрывшуюся пылью, отчего пришлось брезгливо стряхнуть грязь с себя, похлопав двумя руками. Хотя ему всё ещё странно рассуждать о том, что тут "могло быть". Он ведь понимает, что этот ТЦ никогда не существовал, как сам по себе, как множество залов и магазинчиков. Но аномалия эта удивительна — всё такое заброшенное, похоже на реальность, что он порой забывает, что находится в простом сарае. Волшебство какое-то, не меньше. Но сейчас нет времени восхищаться врагом, им нужно двигаться дальше. И чем раньше, тем лучше. Оборачиваясь назад, он хотел сказать Максиму, что им нужно идти, а не стоять здесь и злиться на него по сей момент. Всё-таки надо выбираться отсюда, а не торчать в одном месте и пугливо прятаться. Но как только он повернулся, он почувствовал резкий болезненный удар в живот, который заставил его согнуться почти пополам, обхватив себя руками поперек. В глазах моментально потемнело, но у него не было и толики времени думать, произошло это из-за внезапной нестерпимой боли или оттого, что он в моменте не заметил, как выпустил фонарик из рук, но что-то точно со звоном пару раз стукнулось о стекляшки на полу. Пока Илья пытался выпрямиться, он увидел в частичках света новый замах, потому что откуда-то в руках гражданского появилась металлическая труба, которой он спокойно прописал бы ему по лицу, если бы агент, быстро среагировав, не наклонился обратно. Тяжелая труба лишь просвистела над его головой, сотряснув воздух, вписавшись в последнюю стеклянную стенку, которая оставалась стоять. Та самая, которой Илья дивился совсем недавно, потерпела мгновенное поражение. Стекло, молчаливо встретив атаку, тут же разлетелось вдребезги, подняв такой лютый шум, как когда его пробивают кирпичом с нескольких метров. Но этот оглушающий шум был в разы хуже, потому что Илье под ухом не только устроили настоящий балаган, но и часть острых осколков упала на него, и, путаясь в тёмных растрёпанных волосах, оставалась лежать на них. Когда Илья смог наконец выпрямиться, осколки медленно скатились с его головы и спины, падая на пол к таким же прозрачным кусочкам. Всё ещё крепко держа в руках реверс, направляя его прямо на Максима, который вел себя страннее прошлого, он попытался нажать на курок, но именно сейчас сработал предохранитель, помешавший срочному выстрелу. В голове тихонечко раздалось только скромное, но разочарованное «блять», пока мужчина, одержимый битвой, хотя скорее использованием его, как груши для битья, на секунду остановился, но уже снова замахивался. Почему одержимый? Потому что он молчал и не издавал ни единого звука в процессе. Агент хотел выстрелить теперь уже из точно заряженного реверса, но вместо этого оружие просто вырвали огромной лапой у него из руки и с силой бросили на пол, подальше. Когда реверс со звяканьем ударился о стекло, у Ильи перед глазами вся жизнь пронестись успела. Его единственное оставшееся оружие... Резво подняв глаза вверх, пытаясь найти выход, он думал быстро поднять реверс, но тут Максим уже снова хотел ему вмазать, и всё, что успел сделать Илья — обеими заледенелыми руками схватиться за трубу, держа её у себя почти что перед лицом. Ещё бы маленько — остался бы без зубов. Силы вообще не равны. Этот амбал его в порошок сотрёт, если он что-то не придумает прямо сейчас. Руки предательски тряслись от напряжения, холода и страха одновременно, а дать отпор не выходило — он в проигрышной позиции. Он безоружен, к тому же выдохся после долгого бега, а темнота, сохранившаяся после падения фонарика на пол, практически лишала его зрения. В голове роились мысли о том, как ему поступить и что сделать, но они смешивались друг с другом, создавая диссонанс, неразличимые для него слова и просто несвязный бубнеж. Страх накрывал с ног до головы, как будто топил его в себе, хотел поглотить полностью. Не имея возможности собраться с мыслями, в конечном итоге давящая на него сила сумела подавить его и он буквально рухнул на пол, всё ещё тщетно пытаясь оказать хоть какое-то сопротивление, а Максим навалился сверху, обездвижив, наверняка предчувствуя свою скорую "победу". Уже лёжа, он не мог даже прощаться с жизнью, ибо просто не мог поверить, что вот так вот глупо собирается сдохнуть, а поэтому дальше продолжал отодвигать от себя балку. Точнее, ему казалось, что отодвигает. На самом же деле она становилась лишь ближе. Но даже это он пытался игнорировать, потому что ему нельзя так быстро сдаваться и разрешать себя убивать, это же бред какой-то, да? «Агент умер не на какой-то сложной миссии, а потому что тот, кого он намеревался спасти, решил, что будет очень классно от него избавиться с концами», какой же позор. Скоро горло ему передавят, а он даже ничего сделать не может. Отчаявшись, он на секунду перестал сопротивляться и почувствовал, как что-то холодное коснулось его шеи, сдавливая её до хрипа, Илья зажмурился, затаив дыхание, как вдруг сзади прошумел громкий выстрел. Навалившийся на него мужчина на мгновение застыл, а потом Илью резко осенило, почему. Звук пробитого пулей мяса очень хорошо знаком ему, а потому он схватился за стальную трубу снова, когда чужая хватка стала ослабевать. С ошарашенным выражением лица резко открыв глаза, в темноте он успел увидеть только то, как на него падает обессиленное тело, зажимая его ещё больше и буквально приковывая к полу. Илья не видел дыры от пули в окружающих его сумерках, и был этому, скорее всего, рад. Он попросту не знает, что ему теперь чувствовать после произошедшего. Мысли всё ещё не успевали за настоящим течением времени, всё ещё смешивались друг с другом, не позволяя рассуждать логически и что-то предпринимать. Биение собственного сердца сейчас ощущалось громче, чем что-либо вокруг. Заполняющий всё пространство стук в груди не давал возможности и на минутку прийти в себя. Стекающая по чужому подбородку кровь, начавшая сочиться из пробитой раны, капала на его черную замаранную куртку. И пусть этих кроваво-красных разводов не было видно на темной ткани, он слышал тот характерный звук капающей жидкости, которая громогласно разбивалась будто о клеёнчатый материал. Илья с силой сжал губы, издав лишь тихий случайный всхлип, который не смог сдержать, пока гражданский лежал на нём. Прикладывая до сих пор ледяные руки к лицу, а после закрывая ладонями уши, он пытался закрыться от всего мира, жмуря глаза. Как будто бы то, что он сам отвернётся от случившегося и перестанет смотреть на труп, поможет ему почувствовать себя лучше. Пока он лежал на полу, держа локти на весу и сводя их вместе, он слышал, словно машинный мотор стучал где-то неподалеку, но это было всего-навсего его быстро бьющееся сердце и циркулирующая кровь, жужжащая по перепонкам. Спустя несколько секунд он почувствовал резкое облегчение в теле, но открывать глаза не спешил. — Илья... — из пустоты появившийся знакомый успокаивающий голос подошёл к нему ближе. Он может поклясться, что он на мгновение ощутил как кто-то ласково потрепал его по голове. Не сумев проигнорировать, уже начав думать, что это галлюцинации или сон, тот почти сразу поднял взгляд вверх. И так быстро бьющееся сердце начало колотиться ещё быстрее. Возможно, это какой-то смертельный темп, потому что на короткое время он почувствовал себя так херово, как никогда раньше не чувствовал. Трясущимися ладонями опираясь на режущее стекло, но совсем не обращая внимания на боль, он резко подскочил, обвив чужую шею руками, чуть не упав от снова появившегося на миг потемнения в глазах. С силой сжимая пальцами ткань чужой одежды, он замер. Если бы его не обняли в ответ, тепло притянув к себе, то Илья решил бы, что он сходит с ума, раз ему начинают мерещиться какие-то Неверы и собаки. «Так это правда Невер?» промелькнула у него наконец в голове светлая мысль, которая заставила его почувствовать себя неловко. Тут же расцепив недолгие объятия, он потрясённо глядел в тревожные зелёные глаза, а потом и вовсе отвёл взгляд, не выдержав молчания. Он почувствовал жар, приливающий к лицу, но не обратил на это внимания. — Как вы меня нашли? — охрипшим, а оттого и дрогнувшим голосом спросил Илья, пытаясь стоять ровно, как ни в чем не бывало. Боковым зрением он увидел лежащее на полу тело, а также дыру в голове. Лучше бы он не видел, потому что пришлось опять взглянуть на Невера. Но вместо него голос подал подбежавший Джек, выплюнувший реверс рядом с их ногами. — Да вы тут такой грохот подняли, только глухонемые бы не услышали. — встревоженно ответили ему снизу, параллельно всё же виляя хвостом от радости, что они наконец-то нашли друг друга. — Я... Я сам не понял, что случилось. Мы просто стояли рядом, я на секундочку отвернулся, чтобы посмотреть, где мы как вдруг... Я правда не... — тараторя, как будто оправдываясь, начал Илья, взглянув на свои руки. Словно это он кого-то убил, а теперь на его руках должна была меланхолично появиться кровь, именующая его убийцей. — Я думаю, это сейчас не самое главное. — перебив, говорит ему Невер, а после спрашивает, недоверчиво осматривая того снизу вверх, — ты не ранен? — Нет, я в полном порядке. — наклонившись за реверсом, он покрутил его в руке, надеясь, что он не сломался от падения. Хотя было бы очень жалко, если бы такое мощное оружие так легко выходило из строя. — Отойдите лучше назад, — глубоко вздохнув, сказал Невер, и двое послушно отступили. Невер навел свой реверс на лежачего, без задней мысли нажав курок, тем самым вернув гражданского в его обратное состояние, каким он был 20 минут назад. Снизу послышался шумный, полный ужаса вдох, а после этого Максим схватился за голову, пытаясь нащупать в себе дыру, что оказалось безуспешно. Не нашёл. Наверное, не мог и сам смириться с тем, что только что умер, а потом вновь воскрес, и все это в его жизни произошло за пару минут. Посмотрев на стоящих неподалеку людей, он как будто прозрел и вспомнил последние минуты своей жизни. — Я очень испугался и...я не знаю, как так вышло, простите! — В каком смысле не знаете? Вы чем думали? — максимально серьёзно спрашивал Невер, не убирая из рук оружие. Любой бы на его месте вёл себя агрессивно, не церемонясь с теми, кто пытался убить твоего напарника и по совместительству — друга. — Не знаю! Я даже не понял, почему я стал нападать. Я- Я- просто как будто не думал, что так нельзя, моё тело...оно само...само... — Хотите сказать, Вы вышли из-под контроля? Или Вы просто...я даже не знаю, как тут лучше выразиться... идиот? На этот риторический вопрос ответа не послышалось, и тогда Невер о чем-то задумался, а потом повернулся к Илье и спросил, наверное, чтобы перевести тему, — как продвигается миссия? — Мы нашли гнездо. Там, короче, пауки пиздец огромные, — он обеими руками показал их примерную величину, — но их немного, так что-о-о... — Так что что? — Мы можем сейчас их пойти и всех замочить. Точнее, нам лучше это сделать, потому что иначе их станет так дохера, что потом проблем не оберёмся. — на «позитивной» ноте закончил Илья. — Очень странно. Мы сколько ни ходили с Джеком — никого не нашли... — произнес Невер, коротко добавив «молодец» в конце. — Тогда пойдем прямо сейчас. Илья не успел никак пошутить насчёт похвалы в его сторону, потому что Невер как назло начал сразу объяснять Джеку план действий. Непривычные добрые слова в свой адрес очень ему нравились, отчего у Ильи неосознанно расцвела глупая улыбка на лице. Краем уха он услышал приказ, который был отдан псу: отвести к выходу гражданского и если что — кусать его за ноги со всей дури, чтоб не убежал куда-нибудь снова. От услышанного и Илья, и сам гражданский удивлённо потупили взгляд, но оба промолчали.

***

Рассказывать события их кратковременного похода будет слишком скучно. По пути Илья рассказывал напарнику всё, что успел увидеть и узнать о монстрах. Возможно, именно поэтому агенты на удивление быстро и просто справились с пауками-переростками, а после отправились на выход. Оказывается, что в то время, как Илье досталась самая сложная часть с беготней и чудовищами, Неверу и Джеку выпала участь разобраться с тем, как работает здание. Не без труда они смогли и выход, и узнали, как что по-настоящему расположено, и вполне могли собой гордиться. Когда они вышли из здания, они встретили Максима, который почему-то сидел на земле, и Джека подле него, что-то без устали говорящего. Невер отошёл позвонить кому-то, а Илья решил не мешаться и пойти к Джеку. Задумчивый взгляд гражданского тут же сменился на сожалеющий и осознанный, когда он поднялся и вдруг начал просить прощения за то, что между ними произошло. Добавив, что совсем себя не контролировал, он всё же искренне раскаивался, а желания таить на него обиды у Ильи не было совсем, поэтому он лишь сказал тому, как бы предостерегая, «в следующий просто раз избегайте подозрительных мест». Тот согласно закивал, испытывая радость от полученного прощения, о котором, наверное, долго думал, и счастливо, но виновато улыбнулся. Подошедший после телефонного разговора Невер сказал, что им придется отвезти Максима по адресу его дома, а после стереть ему память и только потом отпустить. Без лишних слов он согласился, хотя сложно сказать, был ли у него выбор вообще.

***

— Но всё-таки странно, что он никак не мог признать, что просто сорвался на меня. Зачем выдумывать весь этот бред, что он себя не контролировал. — Возмущённо говорил Илья, шагая по светлым коридорам Эпсилона рядом с Невером, — чуть не прибил меня, но всё равно лишь бы обелить свои действия. Направляясь к Алисе, чтобы доложить ей об окончании миссии, двое шли, рассуждая о сегодняшнем. Хотя скорее Илья просто жаловался на несправедливость, а Невер тихо его слушал. — Я не думаю, что он врал. — Что? Почему? — начал вдруг Илья, принимая чужие слова за попытку оправдать другого, а потому нахмурился, как обделённый сметаной кот, — как можно себя не контролировать, когда ты буквально пытаешься убить человека? Ладно, если бы он мне 1 раз леща дал и успокоился, но нет же. — Я не знаю. Я тоже считаю, что это странно, не надо на меня так смотреть, но просто есть вероятность, что это влияние аномалии или чего-либо ещё, что обычным людям неподвластно. — Ну, возможно... Но... — он замолчал, не захотев делиться личными чувствами по поводу задания, когда они дошли до Алисы. Она копалась в своих бумагах, параллельно говоря с агентом Скиннером, и не сразу заметила ещё двоих подошедших. Илья еле сдерживался, чтобы не встать на несколько шагов подальше от него, но чудом устоял. Давние обиды дают о себе знать. — Агент Невер, агент Нео, как прошло задание? — своим неизменно серьезным, но каким-то снисходительным тоном спросила девушка, обратив на них внимание. Скорее всего, разговор со Скиннером она уже закончила, но тот остался стоять дальше. Нашёл, где уши греть. — Миссия завершена успешно, монстры ликвидированы. — Как обычно начал Невер. Он всегда по привычке сдавал отчёты сам, даже если они ходили к ней вдвоём. — Но на том месте осталась пространственная аномалия, которую мы не смогли устранить самостоятельно. — Что, уже не справляетесь, агент Невер? — ни к селу ни к городу влез стоящий рядом неприятель, как-то нахально то ли ухмыляясь, то ли скалясь. Сверкнув взглядом и в Нео, Скиннер только нахохлился сильнее, точно петух, чем невыносимо бесит Илью. Вот Илья как знал, что тот не просто так тут постоять решил. В каждой бочке затычка, никак не может смириться с тем, что Невер лучше и полезнее него, вот и лезет по поводу и без, лишь бы насолить и раззадорить. И самое раздражающее то, что Невера его нападки ни сколько не задевают. А у Ильи только при виде него уже башка кипеть начинает, что он взорваться от негодования готов. И как только Неверу удаётся вести себя так равнодушно, когда к нему лезет всякий...всякий мусор. — Да ты.. — только начал уж было защищаться Илья, заметив бесстрастный взор Невера, как вдруг его прервал строгий голос Алисы. — Агент Скиннер, вы хотите сказать, что Вас не удовлетворяют результаты, которые приносят агент Невер и агент Нео? — от тембра её голоса замолчали все и разом. Пусть она и говорила сдержанно, по глазам видно было её недовольство, с которым тягаться не хотел никто. — Может, Вы будете заниматься своими делами, а не выполнять ту работу, за которую ответственна я? Вероятно, вмешательство босса изменило настрой Скиннера, потому что он пожелал удалиться с кислой миной, прощебетав «никак нет». Но Илья и этому рад, если честно. В кои-то веки он получил от начальства за свои слова, отчего Нео ядовито ухмыльнулся.