Requiem for the Dawn

      Забрезжил рассвет, заливая зловещим светом запустение, охватившее Риджент-стрит: некогда оживленный торговый и культурный центр Лондона превратился лишь в призрачное напоминание о том, что ныне было утрачено. Отсутствие здесь человеческой жизни было ощутимым.       Парни, измученные и голодные, осторожно ступили на территорию заброшенной зоны. На их лицах читалась усталость, а тела были измождены от неустанного бега и вызванного страхом выброса адреналина. Морозный ветер проникал сквозь изодранную одежду, заставляя их дрожать и чувствовать себя уязвимыми в предрассветном холоде. В их желудках урчало, конечности отяжелели, но они все равно отправились на поиски. Каждый магазин, в который они заходили, казался им пережитком прошлого: того времени, когда люди на досуге рассматривали эти полки, не подозревая о надвигающейся катастрофе. Их поиски были продиктованы отчаянием, поэтому они хватали все, что могли найти, не обращая внимания на личные предпочтения.       В приступе безысходности Найл предложил проникнуть в Pret a Manger, надеясь найти там хоть кусочек съедобной пищи. Гарри, совершенно обессиленный, опустился на стул, пытаясь отдышаться. Внимание группы переключилось, когда в небе раздался оглушительный рев, напоминающий о том, что опасность всегда была близко. Они принялись поспешно набивать свои рюкзаки всякой провизией, которая попадалась им под руку, пока Хоран неустанно болтал, смеялся и отпускал шутки.       — Найл, — прохрипел Гарри, все еще не отрывая головы от стола, — просто принеси что-нибудь поесть, что угодно. Но, пожалуйста, перестань болтать.       Луи стоял, придерживаясь за стойку, чтобы дотянуться до верхних шкафчиков, но, услышав это, обернулся и бросил быстрый взгляд на Гарри, просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Найл кивнул, сканируя глазами комнату, и исчез в кладовке.       Позже они все покинули магазин с куда более тяжелыми рюкзаками, чем прежде: Зейн нес упаковку с замороженными тостами и жевал зерновой батончик; руки Найла были заняты банками с джемом, «Нутеллой» и пакетом рогаликов, который он держал под мышкой, в то время как Томлинсон пытался унести пачки кофейных зерен.       — Эй, — окликнул Найл, как только группа вышла на улицу. — Вон там есть магазин компьютерной техники. Я мог бы пойти и попытаться прихватить что-нибудь, может, найти способ заставить электричество работать или что-то в этом роде.       Лиам, казалось, колебался, поглядывая на Гарри в поисках совета. Но Стайлс, явно измученный, по-прежнему сидел, прислонившись к дверному косяку большого магазина, погруженный в свои мысли.       Вздохнув, Пейн, наконец, кивнул и спросил:        — Хорошо. Сколько тебе нужно времени?        — Не так уж и много, — ответил Найл. — Но нам, вероятно, понадобятся две машины.       Лиам нахмурился, услышав это требование, но Хоран быстро объяснил:       — Чтобы оставить там еду и одежду, которые мы взяли с собой. Чтобы я мог положить больше вещей в свой рюкзак. Там внизу есть аптека, вы, парни, могли бы сходить и найти там чего-нибудь.       После недолгого молчания, во время которого Лиам выглядел впечатленным планами Найла, он посмотрел в том направлении, куда указал Хоран, и согласился:       — Хорошо. Я схожу за машиной, Зейн пойдет в аптеку, а ты, Луи, тоже попробуй найти машину.       Когда Лиам стал пробираться к автомобилям, Малик направился в сторону аптеки. Луи схватил друга за рукав и, подойдя ближе, понизил голос:       — Попробуй найти ингалятор.       Зейн, казалось, был удивлен, не понимая цели препарата, но, когда Томлинсон крепче сжал его запястье, просто кивнул.       — Собираемся здесь через пятнадцать минут, не больше, — распорядился Пейн.       Луи закатил глаза, понимая, что у них нет возможности точно определить время. Тем не менее, срочность ситуации не оставляла места для споров, и все парни тут же разбежались выполнять свои обязанности.

↮↮↮

      Луи, Лиам, Найл и Зейн вернулись в кофейню, и каждый из них принес плоды своих поисков. Луи удалось раздобыть для группы автомобиль. Лиам, приехавший на второй машине, предоставил дополнительное пространство для хранения их новообретенных припасов. Найл появился с рюкзаком, набитым всевозможными электрическими кабелями, проводами и маленькими газовыми баллонами; его глаза сияли от радости, пока он держал в руках огромную картонную коробку. Тем временем Малик, вернувшийся последним, сжимал в руках свой толстый рюкзак, а в зубах у него были зажаты две упаковки лейкопластыря — дефицитный ресурс, который они не могли позволить себе проигнорировать.       Когда парни собрались перед кофейней, Гарри по-прежнему сидел на своем месте; его кашель гулко отдавался в сыром воздухе, а лицо исказилось от дискомфорта. Луи сразу же почувствовал укол беспокойства по поводу его ухудшающегося состояния. Он взял на себя заботу забрать ингалятор у Зейна и бросил обеспокоенный взгляд на Найла, который все еще помогал Лиаму и Малику запихнуть все их новообретенные припасы в багажник машины.       — Найл, зачем ты взял с собой микроволновку? — пробормотал Лиам себе под нос, когда вокруг них начали падать первые капли дождя.       Луи подошел к Гарри, засовывая ингалятор в задний карман штанов. Он толкнул Стайлса ногой, не желая открыто демонстрировать свое беспокойство. Когда Гарри поднял голову, Томлинсон бросил ему на колени бутылку с водой и кивком указал на машину, стоявшую позади них. Затем он повернулся и направился к водительскому месту.       Через несколько мгновений пассажирская дверь распахнулась, и Гарри устроился на сиденье рядом с ним.       Опустив стекло машины, Томлинсон высунул голову наружу и повысил голос, стараясь перекричать шум усиливающегося ливня. Когда его попытки не увенчались успехом, он попытался привлечь внимание остальных парней, которые все еще были поглощены оживленной дискуссией о полезности собранных ими предметов и находок.       — Следуйте за мной, хорошо? — крикнул Луи, надеясь привлечь их внимание к срочности ситуации. Дождь усилился, и Лиам раздраженно выругался напоследок, после чего громко захлопнул багажник.        — Ради всего святого, Найл, зачем ты взял с собой гитару?! — донесся с заднего сиденья его голос, полный разочарования.       Луи завел машину, двигатель заурчал, и они отправились в следующий этап своего путешествия.       Движение по улицам, усеянным мусором и перевернутыми автомобилями, оказалось непростой задачей, которую еще больше усложняли проливной дождь и зловещие раскаты грома, раздававшиеся вокруг. Томлинсон крепко сжимал руль до побеления костяшек, пока прокладывал им путь по опасной дороге.       Гарри, сидевший рядом, пытался подавить свой непрекращающийся кашель, прочищая горло и неловко ерзая в кресле. Луи устал от его попыток скрыть свое состояние и с суровым и непреклонным выражением лица кинул бутылку с водой ему на колени. Кашель прекратился, когда Гарри потянулся за ингалятором; он долго смотрел на него, после чего повернулся к Томлинсону со смесью шока и благодарности во взгляде. Луи предпочел проигнорировать его невысказанный вопрос, сосредоточившись на дороге, по которой они продолжали свой путь.       — Ты же не собирался говорить нам, что у тебя астма? — наконец он нарушил молчание, и в его тоне послышались нотки раздражения.       — Это не так уж и важно, — слабо возразил Стайлс.       Луи поджал губы в ответ и закатил глаза, но воздержался от дальнейших комментариев. По мере того, как они ехали, дорога становилась все более расчищенной, а успокаивающий звук дождя, падающего на машину, создавал ощущение умиротворения. Луи поймал себя на том, что не может сдерживаться, и поэтому его взгляд то и дело скользил по профилю Гарри.       — Перестань пялиться, — упрекнул Стайлс, даже не взглянув в сторону Луи; его пальцы играли с ингалятором.       — Я не пялюсь, — резко возразил Луи, хотя его слова прозвучали не совсем убедительно.       — Ты не можешь отвести от меня глаз.       — Я просто представляю, как бы я мог свернуть тебе шею.       Из горла Гарри вырвался громкий смешок, и он весело хлопнул себя по бедру. Луи подпрыгнул на месте от неожиданного звука, выражение его лица исказилось от отвращения.       — Господи, даже твой смех ужасен.       — Да ладно тебе, — возразил Стайлс, когда его смех стих, уступив место очередному приступу кашля. — Я делаю твои дни ярче.       — Без обид, — начал Томлинсон, после чего наклонил голову и пересмотрел свое решение, — а хотя, знаешь, можешь и обижаться. К тому же, каждый раз, когда ты говоришь, мне хочется выскочить из этой гребаной машины.       Между парнями снова воцарилось молчание, но на этот раз на лице Гарри появилась легкая улыбка, и Луи не смог удержаться от того, чтобы не улыбнуться в ответ.       Томлинсон был благодарен судьбе за то, что память не подвела его, когда он нашел дорогу к дому Люка. Хотя он подозревал, что это было так живо в его памяти только потому, что до карантина он проводил больше времени в доме своего друга, чем в своем собственном. Когда они подъехали к зданию, его сердце сжалось при мысли о возвращении к старым воспоминаниям. Он забеспокоился о том, что может там найти и находятся ли его друзья в безопасности в этом новом мире.       Однако голос Гарри вывел его из задумчивости:       — Как ты узнал об астме?       — Ты целый час дышал, как гребаная свинья, — парировал Луи непреднамеренно резким тоном. Тем не менее он быстро прочистил горло и добавил уже спокойнее: — Эм… Моя мама была медсестрой. Ну, раньше, по крайней мере.       — Ох, — просто ответил Гарри.       — М-м-м.       Луи не мог не желать, чтобы минуты пролетели быстрее и он мог избежать дальнейших наводящих вопросов.        — Эй, у тебя ведь есть сестры, верно?        — Да. Четыре, — подтвердил Томлинсон, удивленно приподняв бровь. Гарри уже знал эту информацию: они говорили об этом в течение шести месяцев, проведенных в изоляции в Стратфорде. Неужели Стайлс пытался завести с ним светскую беседу?        — Это много.        — А еще моя мама снова беременна двойней.       Гарри поерзал на сиденье и отрегулировал систему отопления автомобиля, цокая языком по нёбу.       — Донкастер, да?       Луи кивнул, чувствуя, как в горле у него образовался комок, который мешал ему сглотнуть. Он недовольно сморщил нос.       Прошло несколько секунд, прежде чем Гарри заговорил снова:       — Чешир.       Луи чуть не свернул голову, когда резко повернулся к Гарри; в его глазах читались сотни невысказанных вопросов. Стайлс кивнул и продолжил мрачным тоном:       — Холмс Чапел.       Странное тепло охватило Томлинсона, когда он понял, что Гарри поделился этой информацией без какого-либо принуждения. Это разительно отличалось от их прежних дней, когда он был крайне скрытным в отношении своего прошлого. Луи искал, что бы сказать, — миллионы вопросов так и рвались у него из горла. Но вместо этого он воспользовался своим обычным защитным механизмом — юмором.       — Ах, чистокровный сноб, — поддразнил Томлинсон. — Неудивительно, что ты такой придурок.

↮↮↮

      Когда они добрались до места назначения — Лондона, города, который больше всего пострадал от вируса и трансформации зараженных, — то обнаружили перед собой город-призрак. Они без труда миновали карантинный контрольно-пропускной пункт, оставив свои машины припаркованными перед многоквартирным домом.       Выйдя из машины, Луи предпринял сознательное усилие, чтобы отогнать любые воспоминания и горькие чувства, которые грозили вырваться на поверхность. Он надел рюкзак и направился к другому автомобилю, чтобы помочь выгрузить припасы. Ему пришлось порыться в сумке, чтобы найти связку с ключами, но он сумел скрыть свои эмоции. Однако, когда парни добрались до входа и увидели, что главная стеклянная дверь разбита, а содержимое почтовых ящиков беспорядочно разбросано, Луи с трудом сглотнул. Сердце громко забилось у него в груди, а ладони стали липкими. Ведя всех за собой, он быстро миновал четыре лестничных пролета, пока они наконец не достигли двери квартиры Люка. Томлинсон замер с ключами в руке, на мгновение заколебавшись, после чего распахнул дверь.       Не имело смысла включать свет; было очевидно, что электричество и вода давно отсутствовали в этой части города. Парни оставили свои припасы в коридоре, и Луи направился прямиком в гостиную. Порывшись в тумбе под телевизором, он достал пачку свечей и поставил некоторые на кухне, а другие — на большом столе за диваном. Одну за другой он зажег свечи, постепенно наполняя комнату теплым сиянием.       Зейн положил свой фонарик на консоль у входа, направив его на диван, чтобы обеспечить больше света. Парни дружно стали разгружать свои рюкзаки, поднося все поближе к дивану.       — Итак, есть ли здесь подвал или выход на крышу? — прямо спросил Найл у Луи, сразу после того, как поставил большую картонную коробку возле кухни. Лиам, все еще хмурясь, почти небрежно уронил футляр от гитары на пол.       — Э-э-эм, — Томлинсон прочистил горло, чувствуя, как комок в горле становится все тяжелее. — Да, есть подвал. Ключи тебе не понадобятся.       Найл взял фонарик, который оставил Малик, и, не сказав больше ни слова, вышел из квартиры.       — Ладно, давайте распакуем и организуем то, что у нас есть, а затем, черт возьми, поедим, — объявил Пейн, хрустя пальцами в предвкушении.       — Господи, да, — нетерпеливо ответил Зейн.

↮↮↮

      Луи наблюдал за своими новообретенными «друзьями», пока они перемещались по квартире, месту, которое когда-то было святилищем воспоминаний и смеха. Отголоски моментов из прошлого наполняли воздух, как будто его старые друзья все еще были здесь, смеялись и жили своей жизнью бок о бок с Зейном, Гарри и Лиамом. Он почти мог видеть энергичные выходки Оли, безрассудные подъёбы Стэна на кухне и пьяные разговоры Люка, ведущего его в спальню.       Но внезапно гнев и несправедливость, которые Томлинсон таил в душе с тех пор, как присоединился к этой новой группе, обрушились на него. Каждый раз, когда он думал уйти, что-то удерживало его. Прямо сейчас пульсирующий синяк на челюсти, вызванный вспышкой гнева Лиама, заставил его остро осознать боль, как физическую, так и эмоциональную. Тяжесть в груди, призраки прошлого и чувство непричастности к происходящему были невыносимы.       Он молча распаковал свой рюкзак и аккуратно расставил вещи по кухне, стараясь не зацикливаться на воспоминаниях. Когда Луи заметил свою кружку в шкафу, это стало похоже на удар ножом в сердце, но он отогнал печаль прочь, игнорируя Лиама и Гарри, решив не позволять тьме затуманить его разум.       — Эй, Лу, — крикнул Зейн позади, снимая куртку. — Что насчет кроватей?       Стоя к Малику спиной, Томлинсон занимался тем, что расставлял на столе консервы, которые они принесли с собой.       — Эм, есть две спальни с двумя двуспальными кроватями. Плюс диван раскладывается.        — Ну такое себе.       Внезапно Найл вернулся оттуда, где пропадал:       — Вода должна скоро появиться, об освещении я позабочусь завтра. Блять, я так сильно устал.       Ужин прошел для Томлинсона в тишине. Он сидел на полу рядом с Зейном и Найлом, без всякого аппетита ковыряясь в еде. Обидные слова Лиама продолжали преследовать его, и Луи не мог отделаться от мысли о том, что могло бы произойти, если бы они поменялись ролями. Спас бы его Лиам или оставил бы умирать?       Гарри, сидевший напротив, также без аппетита гонял еду по тарелке, изредка бросая взгляды на Луи. Он понимал, что дела приняли мрачный оборот, и чувствовал груз ответственности за их нынешнее затруднительное положение. Он не мог игнорировать внутреннее смятение Луи, которое, как он знал, было хорошо скрыто под внешним безразличием. Он ненавидел эту сторону Луи, молчание и отстраненность, сменившие их привычные шутки.       Когда Луи встретился взглядом с Гарри, в его глазах промелькнула смесь гнева и уязвимости. Это был молчаливый обмен мнениями, но напряжение между ними было ощутимым.       — Я думаю, мы могли бы посмотреть, что осталось в других квартирах, — предложил Лиам. Еда, по-видимому, подняла ему настроение.       Зейн вздохнул, но быстро согласился, взглянув на растущее напряжение между Луи и Гарри.       — Да, это хорошая идея.       Они медленно поднялись на ноги, но Луи и Гарри остались сидеть на своих местах, не отрывая друг от друга глаз, потемневших от странной смеси желания и негодования.       — Гарри, ты идешь? — спросил Пейн, закидывая на плечо свой полупустой рюкзак.       Не разрывая зрительного контакта, Стайлс покачал головой.       — Нет.       Лиам замер; его взгляд метался между двумя парнями в предчувствии надвигающейся бури. Он поморщился и посмотрел на Зейна, который кивнул, молча призывая оставить все как есть.       — Ладно… эм, что ж, увидимся, — пробормотал Пейн, после чего поспешно направился к входной двери.       — Найл, ты уверен, что не хочешь присоединиться? — с нажимом спросил Малик блондина, который все еще потягивал пиво и почесывал грудь.       Найл нахмурился от тона Зейна и проследил за его взглядом в сторону Луи и Гарри, между которыми до сих пор происходил молчаливый поединок. Когда он увидел их стиснутые челюсти, крепко сжатые кулаки и потемневшие глаза, осознание нахлынуло на него, и он тут же бросился к своему рюкзаку.       — Пока, парни! — поспешно крикнул Найл, громко хлопнув дверью и оставляя позади комнату, наполненную нарастающим напряжением и невысказанными словами.       Когда Луи и Гарри оказались одни в квартире после того, как остальные ушли, напряжение между ними достигло критической точки. Тишина казалась оглушительной, а воздух был наполнен неозвученными обидами. Луи больше не мог этого выносить. Он чувствовал себя пойманным в ловушку, постоянно доказывая Гарри, что он прав, но в ответ получая лишь критику и унижение. Томлинсон глубоко вздохнул, но прежде чем у него появилась возможность нарушить тишину, Гарри опередил его:       — Даже не смей сбегать.       Луи оказался застигнут врасплох, его губы медленно приоткрылись от шока. Он открыл было рот, чтобы ответить, попытаться оправдаться, сказать хоть что-нибудь, но ничего не вышло; гнев заполонил разум.       — В чем твоя проблема? — наконец спросил он, его голос дрожал от разочарования.        Все это время они поддерживали непрерывный зрительный контакт; ни один не желал сдаваться и демонстрировать слабость характера.        — Прости? — ответил Гарри, его тон был холодным и вызывающим.       — Что я тебе сделал? Что я такого сделал тебе или Лиаму, чтобы заслужить это? — дыхание Луи участилось, а гнев усилился. — Я уже говорил тебе, если ты думаешь, что я такой никчемный, я могу уйти. Легко. Проблема будет решена.        — Я думал, ты уже забыл об этом. Это… — голос Гарри дрогнул.        — Забыл? — воскликнул Луи. — Это произошло буквально несколько часов назад, Гарри. Посмотри на мое разбитое лицо! — Томлинсон указал на синяк, оставленный кулаком Лиама.        — Он извинился! — крикнул Гарри в ответ.       — И как это меняет ситуацию?! — на этот раз закричал Луи, вены на его шее вздулись, и он обвиняюще ткнул пальцем в пустоту. — Как?! — снова спросил он, его голос был таким громким, что граничил с истерикой.       Гарри, казалось, слегка растерялся; его рот то открывался, то закрывался, пока он пытался подобрать слова для ответа.       — Ты подставляешься под опасность, не задумываясь. Это может подвергнуть риску всех. Лиам так отреагировал только потому, что он…       — Потому что он что? — перебил Луи, его голос сочился сарказмом. — Беспокоился обо мне? Перестань вешать мне лапшу на уши, ладно? Парень не может дождаться, когда меня поймает один из этих ублюдков и съест мой мозг.       — Не говори так, — голос Гарри был строгим, почти приказным. Луи вздрогнул, почувствовав, как по спине пробежал холодок. — Не говори так.       — Не говорить как? — резко спросил Луи, их взгляды все еще были прикованы друг к другу в молчаливой битве. — Как будто я не знаю, что вы все меня ненавидите? Как будто я не знаю, что вы взяли меня из жалости и теперь жалеете об этом? Ну же, Гарри, признайся.       Лицо Стайлса исказилось от гнева, зубы стиснулись от разочарования.       — Это не так.       Томлинсон вздохнул и раздосадованно покачал головой. Он хотел продолжить спор, сказать гораздо больше, но решил оставить все как есть.       — Я не жалею о том, что сделал. Я рад, что спас Найла, Лиама и даже тебя. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что поверил тебе, когда ты сказал, что мы все — команда.       Луи повернулся и забежал в темную спальню, где единственным источником света было окно, освещенное луной, наполовину скрытой за облаком, и захлопнул за собой дверь. Но когда он не услышал, как защелкнулась дверь, то нахмурился и обернулся, все еще держа в руках скомканную футболку       — Ради всего святого, — пробормотал он. — Ты не можешь просто оставить меня в покое, да?       Гарри оттолкнулся от дверного косяка и вошел в комнату.       — Ты всегда убегаешь, когда я хочу с тобой нормально поговорить.       — Это потому, что ты не разговариваешь со мной, — тут же парировал Луи. — Ты читаешь мне нравоучения, не слушаешь, что я говорю, и никогда не задаешь вопросов. Ты ведешь себя так, будто все, что я делаю — неправильно, а все, что делаешь ты — правильно. Вы с Лиамом совершенно одинаковые.       С этими словами и в надежде, что Гарри оставит его в покое, Луи направился в ванную, включил свет и подошел к зеркалу. Когда он начал расстегивать брюки, то заметил в отражении Стайлса, стоящего позади. Томлинсон стиснул зубы и прикусил язык, топнув ногой по полу, чтобы не взорваться от гнева. Сжатая пружина в его груди заскрипела, когда он почувствовал присутствие Гарри, маячившего за спиной.       — Почему ты не можешь просто забыть об этом? — спросил Луи, как только их взгляды снова встретились в зеркале.       Когда Гарри не ответил, Томлинсон решил просто притвориться, что его здесь нет, надеясь, что это заставит Стайлса отступить и уйти. Он отвернулся от зеркала, оглядел Гарри и наклонился, чтобы снять носки. Когда он собирался было спустить брюки, Гарри схватил его за локоть.       — Какого блять…       Гарри с силой развернул его к себе.       — Ты не уйдешь. Зейн этого не допустит. И, вероятно, даже последует за тобой. Я поговорю с Лиамом. И я… — Он заколебался, на секунду опустив взгляд, после чего поспешно облизнул губы. — Прости меня, ладно?       Луи поморщился от этого вялого извинения и еще больше — от упоминания Зейна. Гарри даже не мог заставить себя признать, что в некотором роде хотел, чтобы Томлинсон остался. Но Луи не мог отрицать тот факт, что слово «прости», слетевшее с его губ, никак на него не повлияло. Он резко отстранился, высвободил локоть и вернулся к своим брюкам, позволив им упасть на пол.       — Луи, ты не мог бы просто выслушать… — начал Гарри предупреждающим тоном, борясь с собой, чтобы не проследить за дорожкой светло-каштановых волос, исчезающих под боксерами, когда Луи обернулся. — Мне…       — Мое имя, должно быть, приятное на вкус, потому что ты вечно его повторяешь, — заговорил Луи, приблизившись к лицу Гарри, не отрывая взгляда от его губ, просто потому, что этого хотел. С этими словами он снял нижнее белье, а затем просто повернулся, шагнул в ванну, встал к Гарри спиной и включил воду.       Стайлс замер, медленно скользя взглядом от затылка Луи к двум ямочкам у основания его поясницы, и тяжело сглотнул, когда остановился на заднице, после чего занавеска закрыла ему обзор. Его бесило то, как легко Томлинсон мог менять настроение, манипулировать ситуациями одним лишь взглядом своих идиотских голубых глаз и, самое главное, трахать ему мозги. Луи всегда умел вывести Гарри из себя, и тот, казалось, всегда попадался на эту удочку.        Некоторое мгновение он смотрел на силуэт Луи сквозь занавеску и думал о том, как все еще мог определить его изгибы. Мысленно проклиная себя, Гарри схватил воротник своей футболки сзади и потянул ее, после чего быстро расправился с остальной одеждой и решительно шагнул Луи за спину.

↮↮↮

      Найл радостно следовал за Лиамом и Зейном по коридорам комплекса; трио пробиралось по остаткам некогда жилой территории.       — Итак, как долго вы вместе? — спросил Хоран, с явным любопытством заглядывая в квартиру в поисках любых предметов, которые можно было бы спасти.       Лиам поперхнулся собственной слюной, резко остановился и чуть не споткнулся, в то время как Зейн просто повернулся к Найлу, приподняв бровь.       — А мы и не вместе? — пояснил Лиам с ноткой удивления в голосе.       — Ох, — Найл замолчал, его щеки слегка покраснели. — Я подумал, ну, знаешь, из-за этих ваших переглядываний и всего остального.       — Мы не вместе, — повторил Зейн, на этот раз более уверенным тоном, после чего перешагнул через упавшую дверь в открытую квартиру.       Лиам неловко почесал шею, оставшись наедине с Найлом. Его взгляд метался по сторонам, словно он искал способ уйти от разговора.       — Ну, я уверен, что между Гарри и Луи все будет хорошо. Друзья ведь тоже иногда ссорятся, верно? — продолжил Хоран, следуя за Маликом в заброшенную квартиру.       Зейну, занятому рысканьем в ящике в поисках полезных вещей, пришлось подавить смех над предположением Найла. Лиам громко застонал, а Малик намеренно решил не отвечать.       — Да, да, — пробормотал Пейн, направляясь на кухню, чтобы осмотреть шкафы. — Они хорошие друзья. Можно сказать, братья.

↮↮↮

      Луи толкнул Гарри к холодной кафельной стене, наслаждаясь вздохом, вылетевшим из его рта, и тем, как его ногти впились ему в поясницу.       — Скажи это, — прошипел он в пухлые влажные губы, когда темно-зеленый взгляд Гарри остановился на его собственных губах.       — Что? — пробормотал Стайлс, почти застонав, между двумя напряженными вдохами.       — Скажи, что хочешь, чтобы я остался.       Гарри сконцентрировал взгляд на лице Луи: его грудь вздымалась, тело блестело, а волосы прилипли к шее. Из-за горячей воды их кожа, тесно прижатая друг к другу, раскраснелась. Томлинсон видел в глазах Гарри борьбу, и что тот был на грани того, чтобы сдаться.       Поэтому он намеренно провел руками по его спине, кончиками пальцев скользя по позвоночнику, едва касаясь кожи, поддерживая зрительный контакт, и наклонился ближе. Томлинсон ухмыльнулся, когда Гарри выгнул спину и слегка раздвинул ноги, позволяя пальцам Луи задержаться на изгибе его задницы.       — Твои глаза уже говорят «да», теперь мне просто нужно, чтобы твой рот сказал мне то же самое, — потребовал Луи и прикусил нижнюю губу Гарри, одновременно прижимая палец к его дырочке, а другой рукой хватая Стайлса за волосы, дергая их и заставляя его голову наклониться под почти болезненным углом.       Пальцы Луи поджались, когда Гарри издал громкий прерывистый стон, мурашки побежали по его коже. Он не мог понять, как они перешли от ссоры к этому, но он больше не жаловался. По крайней мере, не сейчас.       — Ты… — прошептал Гарри, глядя на Луи сверху вниз, его голова все еще была неловко откинута назад, кадык дернулся, когда он сглотнул. — Ты будешь скучать по мне, если уйдешь.       Луи замер на несколько секунд, разрываясь между желанием рассмеяться над его упрямством и желанием влепить ему пощечину. Он выбрал последнее.       Стайлс снова заскулил, но на этот раз от боли; его ногти впились в скользкую кожу спины Луи.        — Ты никогда не прекратишь болтать, не так ли?        — Ну, ты же можешь что-то с этим сделать, не так ли? — насмешливо парировал Гарри.       — Ты прав, — Луи ответил быстро и твердо.       Не теряя времени, он захватил его губы своими и принялся вылизывать его рот самым грязным способом, на который только был способен, глотая стоны и всхлипы Гарри. Затем пошевелил бедрами, чтобы их члены соприкоснулись, и, когда Гарри стал достаточно податливым, использовал свою хватку на его волосах и резко надавил, отстраняясь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Стайлс становится коленями на плитку. Он снова заставил Гарри поднять голову, а другой рукой крепко сжал его подбородок, отчего губы Стайлса скривились, а из горла вырвался тихий стон.       — Твой голос звучит намного лучше, когда ты стонешь для меня. Как насчет того, чтобы заняться делом, чтобы мне не пришлось слышать, как ты орешь на меня за то, чего так очевидно сильно хочешь?       Большим пальцем он заставил Гарри приоткрыть рот, надавив на зубы и позволив своему пальцу поиграть с его нижней губой. Гарри попытался последовать за этим движением, высунув язык, чтобы попытаться облизать фалангу. Вот тогда Луи воспользовался предоставленной возможностью. Слюна попала Гарри на язык, и Луи изумился его стону и тому, как закатились его глаза. Оправившись от шока, он схватил Стайлса за кудри и приблизил его голову к тому месту, где ему больше всего хотелось ее видеть.       Руки Гарри метнулись и схватили бедра Луи. Он наклонился вперед и сплюнул на член, после чего высунул язык, облизал головку и взял его в рот целиком.       Луи в ответ издал долгий, глубокий, прерывистый вдох и изо всех сил сосредоточился на том, чтобы не кончить в тут же секунду. Словно в замедленной съемке он наблюдал за тем, как увеличивались зрачки Гарри по мере того, как он опускался все ниже и все сильнее втягивал щеки.       Луи начал двигать бедрами взад-вперед; с его губ то и дело срывались протяжные стоны. Он уже было думал, что все вот-вот закончится, как вдруг увидел, как ладонь Гарри скользнула по его собственному бедру и исчезла за спиной, и застонал громче, чем когда-либо. Затем Гарри выпустил изо рта его член и принялся по очереди посасывать яички; его блестящие глаза по-прежнему неотрывно смотрели на Луи.       — Б-блять, почему… черт возьми, ты так хорош в этом? — простонал Луи; голос дрожал так же сильно, как и его ноги.       Затем он заметил, что руки Гарри начали двигаться за спиной, зеленые глаза затрепетали, дыхание участилось. Он оторвался от своего занятия, чтобы схватиться за задницу Томлинсона, и принялся глубже вбирать его член, пока носом не задел карамельные волосы в паху.       — Не своди с меня глаз, — приказал ему Луи.       Единственным ответом Гарри стал хищный взгляд почерневших глаз, после чего он снова заглотил его член, замерев, лишь когда головка коснулась задней стенки горла, а затем сглотнул.       — Блять... — Собственные глаза Луи почти закатились, но он попытался побороть это, чтобы продолжить смотреть, так как Гарри начал двигать еще быстрее своим ртом и рукой, которая была таинственно занята за его спиной. И когда Гарри снова застонал, Луи решил, что больше не может этого выносить.       Поднеся ладонь к его щеке, чтобы ощутить собственный член, он погладил парня по уху с иллюзорной нежностью, после чего почесал ногтями кожу его головы. Он схватил Гарри за локоны и быстрым движением потянул вверх. В результате его член выскользнул изо рта Гарри, отчего тот заскулил от дискомфорта и вынужден был встать, чтобы унять боль.       Практически сорвав занавеску со стены, Луи перелез через край ванны и потащил Гарри за волосы обратно в спальню, оставляя за собой лужи воды. Оказавшись в комнате, он толкнул Стайлса на матрас.       — Я… — Воздух с трудом вырвался из легких Гарри, когда сильная рука грубо схватила его за шею и вдавила в матрас так. Он едва успел сделать нормальный вдох, как почувствовал, как чье-то тело прижалось к его спине, а бедро просунулось между его ног.       Его голову снова откинули назад болезненным рывком, который заставил его почти закричать от смеси боли и удовольствия; ему пришлось выгнуть спину, чтобы хоть немного облегчить дискомфорт.       — Все еще не хочешь говорить? — спросил Луи ему на ухо; его член уперся прямо в дырочку.       — Н-не понимаю, что ты имеешь в виду.       Это все, что нужно было Луи, чтобы наконец погрузиться внутрь. В то время как он стонал от удовольствия, медленно толкаясь, Гарри шипел сквозь зубы и все шире раздвигал колени, вероятно, чтобы облегчить жжение. Первые движения были грубыми. Потребность освободиться от всего этого напряжения и тяжести в сердце была сильнее всего остального. Тело Гарри было все еще влажным, внутри он был узким и теплым, а вид его спины и длинных волос вводил Луи в транс. Он прижался грудью к его спине, дрожа от прикосновения к горящей коже, а рука, которая не была больше занята поддержанием его бедра, крепко схватила Гарри за горло. Он опусти подбородок прямо на макушку Гарри и посмотрел на него сверху вниз.       Как раз в этот момент Гарри посмотрел на него в ответ, и его лицо исказила гримаса удовольствия: брови были сведены вместе, рот приоткрыт, а глаза блестели. Он застонал, негромко, но звук исходил прямо из глубины его горла.       — Блять, только посмотри на себя, — прошептал Луи, его собственный рот приоткрылся в беззвучном стоне, когда он почувствовал, что тонет в этих глазах.       Сжав горло Гарри, он провел большим палец под его ухом, затем по челюсти и, наконец, вставил его ему в рот. Глаза Стайлса снова закатились, и он застонал, пытаясь пососать фаланги, но собственные стоны мешали ему это сделать. И затем он заговорил:        — Ты ощущаешься так ч-чертовски хорошо во мне.       Луи казалось, что комната кружится: он был опьянен голосом Гарри, его телом и его глазами. В небе все еще гремел гром, тяжелые капли дождя били в окна, но Луи почему-то этого не слышал. Наклонившись, он взял Гарри за руки, одну за другой, и положил их на изголовье кровати. Это заставило Гарри немного приподняться, и Луи последовал за ним на коленях. Одной рукой он продолжал обхватывать ладонь парня, а другой снова взялся за его горло и начал медленно вращать бедрами.       — Ох, — громко простонал Гарри, его тело дернулось, а голова упала вниз. — Блять, ох, блять.       — Нашел? — с улыбкой спросил Луи, облизывая пересохшие губы и изо всех сил стараясь не кончить раньше времени.       — Д-да. — Опираясь на спинку кровати, Гарри начал подмахивать бедрами в том же ритме; их тела вступили в чувственный танец, извиваясь и скользя друг напротив друга. — Прямо здесь, блять, блять, блять, — стонал Стайлс при каждом движении члена, его тело дергалось, а бедра дрожали.       Рука, которую не удерживал Луи, отпустила спинку кровати и схватила его за задницу, сжимая плоть и царапая ее короткими ногтями. Стайлс наклонил голову, когда подбородок Луи коснулся его плеч; его дыхание стало еще более сбивчивым, а стоны — прерывистыми. Понимая, что Гарри близок, Луи отпустил его горло и скользнул ладонью вниз по груди. Он обхватил ладонью его член и начал ритмично двигать рукой в такт своим бедрам, широко раскрыв рот, когда Гарри застонал ему практически в лицо.       — Блять! Лу… — У Гарри свело живот, его тело начало извиваться все сильнее и сильнее. Он слегка повернул голову, чтобы иметь возможность смотреть Луи в глаза, дыша ему буквально в рот. Его рука оторвалась от бедер Томлинсона и снова схватила его за затылок. — Луи, блять, это с-слишком... слишком охуенно.        — Так близко, дорогой, давай. Ты ведь хочешь кончить, верно? Хочешь кончить со мной, Эйч?       Голос Луи был хриплым от удовольствия, его язык скользнул в рот Гарри, когда тот поспешно кивнул. Он задвигал бедрами быстрее, с каждым толчком стараясь попадать по маленькому бугорку нервов. Их пробила крупная дрожь, и с последним движением бедер Луи они синхронно кончили: Гарри непристойно выгнулся, а Томлинсон застонал ему в рот, закрыв глаза.       Тело Гарри тут же обмякло, и Луи помог ему опуститься на матрас. Он продолжал стоять на коленях, в то время как Стайлс пытался перевернуться на спину; его лицо было скрыто прилипшими к коже волосами. Он то и дело содрогался в конвульсиях, тихие стоны все еще срывались с его губ при каждом вдохе.       Луи с благоговением наблюдал, как Гарри, казалось, растворяется в своем удовольствии, и рассеянно поглаживал большим пальцем его бедро, ожидая, когда тот вернется в реальность. Волна гордости наполнила его грудь, когда он увидел, сколько следов оставил на коже Гарри. Красные царапины на бедрах, следы зубов на затылке, черный синяк на плече. Горло Стайлса было красным, следы большого пальца все еще виднелись прямо на месте точки пульса; его щеки были того же оттенка из-за того, как много Луи, по-видимому, ударял его.       Когда дыхание Гарри, наконец, выровнялось, Томлинсон поднялся с кровати, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы удержаться в вертикальном положении, поскольку он чувствовал, что его ноги словно превратились в желе. Он взъерошил свои волосы и направился в ванную, как вдруг услышал, что вдалеке открылась дверь квартиры. Не обращая на это внимания, он схватил полотенце, сходил в туалет и набросил ткань на тело Гарри. Он не стал тратить время и силы на то, чтобы одеться, просто снова обогнул кровать и запер дверь спальни, после чего рухнул на все еще влажные от пота и теплые простыни и погрузился в сон.