Requiem for the Dawn

      Они поселились в здании, которое в прошлом было отелем.       Некогда величественный «Хилтон», символ роскоши и комфорта, теперь превратился в постапокалиптические развалины. Снаружи он был покрыт шрамами от времени и стихийных катастроф: разбитые окна зияли, как пустые глазницы, а ранее нетронутые стены теперь были покрыты граффити и темными пятнами плесени. Сверкающие парадные двери, ныне забаррикадированные и укрепленные в отчаянной попытке оградиться от ужасов внешнего мира, превратились в зловещий рубеж. На подходе к отелю группу встретило зрелище, от которого у них по спине пробежал холодок. Вход, который когда-то украшали полированные стеклянные двери и уютный навес, теперь был завален грудой обломков и импровизированными баррикадами. Большие деревянные балки, стальные листы и коллекция брошенной мебели перекрывали проход, образуя собой внушительный барьер, который казался непробиваемым.       Лиам сориентировался первым, острым взглядом изучив преграду в поисках слабых мест.       — Нам нужно найти способ проникнуть внутрь, — сказал он, и его голос был полон решимости. — Внутри могут быть припасы, укрытие и кто знает, что еще.       Гарри, Луи и Зейн кивнули в знак согласия, понимая, как важно найти убежище в стенах отеля. Они начали осматривать окрестности в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь им проникнуть внутрь. Через некоторое время Гарри заметил частично разрушенный участок фасада, где часть стены обвалилась, образовав узкую щель. Это было далеко от идеала, но давало хоть какую-то возможность.       — Сюда, — крикнул Стайлс, жестом приглашая остальных присоединиться к нему. Парни осторожно пробрались к пролому, понимая, что это был их лучший шанс прорваться через заграждения.       Скоординированными усилиями они начали разбирать мелкие обломки, преграждавшие путь. Это была тяжелая работа, и каждый звук, который они издавали, казался раскатом грома в тишине пустынного города. Страх привлечь нежелательное внимание давил на них тяжелым грузом. Постепенно им удалось расчистить достаточно места, чтобы один из них смог проскользнуть внутрь. Луи, как самому худому, было поручено проникнуть первым. Сделав последний рывок, он протиснулся в щель и исчез в темноте.       Остальные с тревогой ждали и прислушивались к любым признакам опасности; их чувства обострились до предела. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем с другой стороны донесся голос Луи:       — Все чисто. Вы можете войти.       Группу охватило облегчение, когда, один за другим, они последовали за Томлинсоном, пролезая через узкий проем внутрь отеля. Переход от внешнего мира к увядающей элегантности «Хилтона» был резким, словно скачок из одной реальности в другую.       Лиам и Гарри обменялись быстрыми взглядами, осознав, насколько важно обезопасить точки входа. Они не могли допустить, чтобы за их спинами появились нежелательные гости или угрозы. Узкая щель в баррикаде была их спасательным кругом, и они должны были защитить ее.       Стайлс повернулся к Лиаму.       — Нам нужно заблокировать это место всем, что мы сможем найти.       Пейн кивнул, и они начали осматривать помещение в поисках материалов, которые можно было бы использовать для укрепления их импровизированного входа. Неподалеку они нашли большую часть сломанной деревянной балки и несколько выброшенных металлических листов. Вместе они отнесли тяжелые обломки обратно к щели и установили их, создав прочный барьер.       Тем временем Зейн и Луи осматривали вестибюль отеля «Хилтон». Томлинсон не мог сдержать волнения, пока бродил по полуразрушенному, но когда-то роскошному зданию.       — Посмотри на это место, Зейн! Это как будто кадр из фильма. Я никогда не видел ничего подобного!       Малик уже собирался ответить, присев на корточки, чтобы просмотреть какой-то старый журнал мод, когда сзади раздался голос Лиама:       — Луи, говори тише. Мы не знаем, кто или что может быть здесь с нами.       Луи замолчал, но его энтузиазму не было предела. Он протянул руку, чтобы дотронуться до пыльной люстры, ненадежно свисающей с потолка.       — Можете ли вы представить, как здесь жили люди, когда все вокруг было таким роскошным? Эти люстры, парадная лестница, плюшевые ковры…       Гарри, который все работал над укреплением входа, услышал это и почувствовал прилив раздражения. Он повысил голос, выражая очевидное разочарование:       — Луи, это не обзорная экскурсия! Мы здесь для того, чтобы найти припасы и убедиться, что это место безопасно.       Томлинсон повернулся к Гарри, выражение его лица слегка смягчилось.       — Я просто подумал…       Стайлс прервал парня строгим тоном:       — Прибереги свои мысли на потом. Прямо сейчас нам нужно мыслить здраво и оставаться начеку.       Луи кивнул, смущенный выговором Гарри. Зейн ободряюще похлопал его по плечу и напомнил:       — Мы обязательно все исследуем, Лу, но нам нужно делать это осторожно.       — Так, ладно, — раздался голос Лиама, когда они с Гарри закончили возводить баррикаду и вышли в центр вестибюля, привлекая тем самым внимание Малика. — Мы с Зейном попробуем подняться на верхний этаж и начнем исследовать все оттуда. Гарри, Луи, вы начинайте с самого низа и постепенно поднимайтесь наверх, потом встретимся посередине.       Луи тайком закатил глаза, стоя за стойкой, пока Лиам и Зейн поднимались по парадной лестнице.       Когда Томлинсон с энтузиазмом направился к набору ящиков, заполненных ключами, Гарри не смог не на начать волноваться.       — Как ты думаешь, какой из них от президентского люкса? — спросил Луи, его глаза сияли от возбуждения.       — Мы должны проверить, есть ли здесь инфицированные, — вместо этого ответил Гарри.       Улыбка Луи мгновенно исчезла, его плечи поникли, когда он осознал серьезность ситуации.       — Приятель, я не хочу портить тебе настроение, но, как ты и сказал, на улице целая армия людей, готовых убить кого и что угодно. Я думаю, они давным-давно от них избавились.       Гарри понимал, что Луи прав, но не мог избавиться от чувства разочарования из-за его несерьезности. Игнорируя его, он поднялся по парадной лестнице, держа пистолет наготове, готовясь к любым потенциальным угрозам. Однако, когда он добрался до второго этажа, то понял, что Томлинсон не последовал за ним. Раздражение и беспокойство захлестнули его. Он уже собирался спуститься вниз и отругать Луи за то, что тот отстал от него, когда услышал голоса, доносящиеся из соседней комнаты.       — Приятель, ты знаешь, что какие-то гребаные выжившие напали на Саймона? — произнес первый голос.       — Да, слышал. Я рад, что у него получилось, — ответил другой голос.       Гарри пробормотал проклятие себе под нос и быстро нырнул в открытую комнату, спрятавшись в ванной с пистолетом наготове. Он напрягся, прислушиваясь, и стало очевидно, что человек был один. Стайлс убрал пистолет в кобуру и начал спокойно ждать; его мысли были сосредоточены на Луи, который, вероятно, все еще был внизу. На несколько мучительных секунд его охватил страх при мысли о том, что с ним что-то может случиться. Но его внимание было резко отвлечено, когда под дверью промелькнула тень.       Он ждал, насторожив слух и чувствуя тревогу. Вошедший человек был один, поэтому Гарри сунул пистолет в карман и приготовился к засаде. Как только незнакомец вошел в комнату, Стайлс бросился вперед и зажал ему рот рукой, чтобы заглушить крики, в то время как другой крепко обхватил его за шею. Мужчина отчаянно сопротивлялся, извиваясь и пытаясь расцарапать ему лицо, но в конце концов его движения ослабли, и он обмяк. Гарри осторожно положил потерявшего сознание мужчину на пол, порылся у него в кармане и вынул патроны.       Пригнувшись, он медленно выбрался из комнаты, надеясь, что второй налетчик, которого он слышал, не пошел к Луи. Он уже собирался вернуться к лестнице, как вдруг кто-то схватил его сзади за горло и поднял над землей. У Стайлса потемнело в глазах, когда хватка человека усилилась, но он попытался высвободиться, отчаянно нуждаясь в воздухе. Он ударил мужчину локтем, но это не возымело никакого эффекта. Отчаяние охватило его, дышать с каждой секундой становилось все труднее. Собрав остатки сил, Гарри что есть мочи толкнулся назад, впечатав человека в стену. Хватка на его горле ослабла, что позволило ему быстро развернуться и нанести удар.       Однако мужчина в ответ схватил Гарри за талию и толкнул его к перилам.       Тело пронзила боль, когда Гарри ударился о металл спиной, и он громко застонал, на мгновение потеряв ориентацию в пространстве. Он не мог ничего поделать, когда мужчина снова толкнул его, и Гарри, перевалившись через перила, упал со второго этажа в вестибюль внизу.       Рюкзак несколько смягчил падение, не позволив ему ушибиться головой об пол, но основная тяжесть удара пришлась на спину. Застонав от боли и смахнув слезы, он изо всех сил попытался повернуться или встать, но в итоге остался лежать на животе, пытаясь отдышаться, а его тело болело во всех местах сразу. Мужчина, напавший на него, уже спускался по лестнице, угрожающе приближаясь. Он перевернул Гарри на спину, потянув его за волосы, сел на него верхом и начал душить, вдавливая большие пальцы в горло с обеих сторон, а ладонь — прямо посередине. В своем оцепенелом состоянии, практически неспособный дышать, Гарри пытался бороться, но он был в невыгодном положении: его тело уже ослабло после падения.       Мир вокруг начал медленно угасать, когда внезапно раздался выстрел, от которого мужчина обмяк и навалился на него сверху.       Стайлс даже не осознавал, что закрыл глаза, пока медленно не открыл их. Луи стоял, держа пистолет дрожащей рукой, и тяжело дышал, глядя на безжизненное тело, лежащее на Гарри. Между ними повисла тяжелая тишина, нарушаемая только эхом недавней борьбы и трупом, распростертым на полу вестибюля. Гарри и Луи уставились друг на друга, их невысказанное напряжение было ощутимо в огромном пространстве.       Томлинсон держал пистолет в трясущихся ладонях, его лицо было бледнее обычного. Гарри чувствовал, как бешено колотится сердце в груди, но заставил себя подождать, чтобы восстановить самообладание после прилива адреналина. Медленно он оттолкнул от себя безжизненное тело и с трудом поднялся на ноги, опираясь на локоть и морщась от боли в спине.       — Меня тошнит… — наконец пробормотал Луи, переведя взгляд с Гарри на упавшего мужчину, который лежал в луже растекающейся крови. Его руки безвольно раскинулись по бокам, однако он все еще сжимал оружие.       — Откуда у тебя этот пистолет?! — раздался позади них сердитый и властный голос Лиама, заставив Гарри и Луи обратить свое внимание на лестницу. Лиам с Зейном бежали вниз по ступенькам; Пейн крепко сжимал свой пистолет, его взгляд был прикован к Луи. Он двинулся прямо на него, толкнув его так сильно, что тот упал на пол.       — Лиам! — воскликнул Малик полным беспокойства голосом и бросился к Луи, чтобы помочь ему подняться.       — Как же ты, черт возьми, заебал! — заявил Лиам, приближаясь и угрожающе держа палец на спусковом крючке. — С того дня, как ты заявился, от тебя одни неприятности. Мы говорили тебе не трогать этот чертов пистолет, а ты взял и украл его!       — Я... я... Я просто... — Томлинсон запнулся, чувствуя, как его захлестывает чувство стыда за то, что ему сделали такой строгий выговор на глазах у всех. В то же время он чувствовал себя совершенно бессильным, неспособным защититься.       — Нет, заткни свой греб...       — Лиам, — сквозь напряжение прорвался голос Гарри, медленный, низкий и странно спокойный.       Все замолчали, уставившись на Стайлса, чье лицо было испачкано грязью и кровью, а его некогда аккуратный пучок теперь растрепался. Одного взгляда на него стало достаточно, чтобы Лиам, чертыхаясь, вылетел из комнаты, а за ним и Зейн, оставив их с Луи наедине.       Томлинсон начал теребить манжеты своей толстовки; его взгляд был прикован к ногам, пока он пытался придумать выход из сложившейся ситуации. Он презирал себя за это, но понимал, что никакие его слова не изменят того, что уже случилось.       Терпение Гарри лопнуло, и он больше не смог сдерживать свой гнев. Он бросился вперед и выхватил пистолет из дрожащих рук Луи с такой силой, что тот пошатнулся. Он поднес оружие к лицу парня; его глаза горели яростью, а тело вибрировало от плохо сдерживаемой энергии.       — О чем, черт возьми, ты думал?! — закричал Стайлс, его голос был сочился злобой. — Где ты был?!       Голос Луи звучал тихо и оборонительно, а его голубые глаза отчаянно искали глаза Гарри, пока он пытался объясниться:       — Я спас тебе жизнь…       — Ты мог случайно подстрелить меня! Ты даже не знаешь, как обращаться с этим чертовым пистолетом! — закричал Стайлс, с силой засовывая оружие за пояс брюк и отворачиваясь, чтобы хоть немного успокоиться.       Томлинсон инстинктивно сделал шаг назад: слова, которые Гарри бросил в его адрес, задели его сильнее, чем он ожидал. Чувство несправедливости захлестнуло его, вскипятив кровь, а в глазах защипало.       — Да пошел ты! — выпалил он в ответ. Его охватил гнев. — Я снова спас тебя, а ты обращаешься со мной как с куском дерьма без всякой на то причины.       Гарри развернулся так резко, что Луи подпрыгнул.       — Ничего бы этого не случилось, если бы ты просто последовал за мной! Но нет, ты всегда должен действовать и поступать так, как тебе заблагорассудится. Для тебя это всего лишь игра! — его голос был хриплым от крика, тело все еще пульсировало от боли.       — Перестань обращаться со мной как с гребаным ребенком! — закричал Луи, сокращая расстояние между ними.       — Тогда перестань вести себя как ребенок! — прорычал Гарри в ответ; их лица оказались всего в нескольких дюймах друг от друга.       Парни оба тяжело дышали, их грудные клетки вздымались, пока они смотрели друг на друга, и ни один из них не хотел отступать. Луи пристально изучал Гарри: его голубые глаза были полны гнева, замешательства и невысказанной тоски. Гарри нахмурился в ответ на неожиданную смесь эмоций, которые он увидел в его взгляде.       Внезапно выражение лица Томлинсона изменилось, уступив место разочарованию и боли. В этот момент он отвернулся от Гарри и, не говоря ни слова, спокойным и бесшумным шагом направился к лестнице.       — Не уходи от меня! — голос Гарри стал более напряженным, когда он увидел, как Луи уходит прочь; его гнев все еще кипел под кожей.       Томлинсон не остановился. Он продолжал подниматься по ступенькам, а его шаги эхом отдавались в узком коридоре. Он больше не хотел слышать гневных слов Гарри или видеть разочарование в его глазах. Пришло время установить между ними некоторую дистанцию, хотя бы на время. Когда Луи достиг вершины лестницы, то услышал приближающиеся к нему тяжелые шаги Гарри, который явно был полон решимости не позволить Томлинсону так легко избежать конфликта.       — Я спросил, куда, черт возьми, ты идешь? — повторил Гарри, его голос все еще был полон разочарования, но чуть менее громким.       Но Томлинсон продолжал продвигаться вперед и вошел в номер, не хлопнув дверью, предоставив удовольствие сделать это Гарри, который слепо следовал за ним. Оказавшись в комнате, Стайлс повторил действия Луи, дернув свой рюкзак и бросив его на пол. Как раз в тот момент, когда Томлинсон собирался скрыться в соседней комнате, Гарри схватил его за запястье, заставляя обернуться.       — Я с тобой разговариваю, — произнес Гарри, и его слова прозвучали почти как рычание, а пальцы задрожали от разочарования и гнева. Ему не нравилось холодное поведение, которое демонстрировал Луи.       — Я иду спать. Поэтому я пришел сюда, — ответил Томлинсон, устремив взгляд в какую-то точку за плечом Гарри. Его лицо казалось бесстрастным, но глаза покраснели.       — Я еще не закончил. Что случилось…       — О чем ты хочешь поговорить? — Луи отдернул запястье. — О том, что ты всегда думаешь, что прав, а я всего лишь чертова обуза? О том, какой я глупый? О том, насколько всем было бы лучше, если бы меня не было?! — Целенаправленно толкнув Гарри в плечо, он пошел в противоположном направлении, в комнату, которая выглядела как гостиная, и бросил свой рюкзак на стол.       — Где ты взял пистолет? — спросил Гарри, изо всех сил стараясь сохранить нормальный тон, хотя его голос дрожал, выдавая растущее нетерпение.       — Убирайся, — резко произнес Луи со смесью гнева и усталости, начиная доставать вещи для сна.       Гарри закусил губу и сжал кулаки, его разочарование росло.       — Ты украл пистолет у Лиама?       Руки Луи замерли на молнии, и в комнате воцарилась жуткая тишина. Гарри почти ожидал, что Луи вытащит еще один пистолет, может быть, даже выстрелит в него, но вместо этого Томлинсон просто обернулся; его глаза были пронзительно голубыми.       — Ты худший засранец, которого я когда-либо встречал в своей жизни, — выплюнул он.       — Ты не понимаешь. Ты не знаешь, как оно работает, мы тебя никогда не учили. Ты не можешь просто так использовать любое оружие, которое тебе понравится. Это же не видеоигра, черт возьми. Ты мог застрелить м…       — Господи Иисусе, убирайся, — оборвал его Луи, швыряя батончик мюсли, который он держал в руке, куда-то на пол. — Я хочу спать.       — Ты должен зн…       — Убирайся, — медленно, по буквам, произнес слово Луи; его глаза были холодными, а грудь тяжело вздымалась. Если бы Гарри как следует сосредоточился, то почти смог бы представить, как от тела Томлинсона валит дым.       — Ты не можешь просто так без спроса брать подобное оружие. Нам нужно его протестировать, нам ну…       — Убирайся нахуй! — Луи снова закричал, швырнув свой фонарик в сторону Гарри. Тот едва успел избежать удара, присев на корточки с широко раскрытыми глазами, в то время как Томлинсон уставился на него в ответ потемневшим от гнева взглядом, сделал несколько шагов вперед и начал говорить: — Ты думаешь, что ты намного лучше меня. С самого первого дня, когда я спас твою чертову жизнь, когда я убил человека из-за твоей тупой задницы. И это повторяется снова и снова. И каждый раз ты ведешь себя так, будто я какой-то тупой…       — Ты не понимаешь, что я имею в виду, ты… — попытался вмешаться Гарри, чувствуя, как в нем нарастает злоба.       — НЕТ! — закричал Луи, направляясь обратно в спальню. Стайлс последовал за ним; его гнев достиг точки кипения, но он не успел даже заговорить, потому что Луи уже разразился новой тирадой, разворачиваясь посреди комнаты: — Ты мог бы просто сказать: «О, спасибо, Луи, я знаю, что выбор стоял между мной и ним, но все равно спасибо». Ты вообще способен на такое, Гарри?! Скажи!       Стайлс стоял неподвижно и молчал, пока Луи говорил все быстрее и быстрее, и его акцент усиливался от волнения. Его жесты были дикими, волосы — растрепанными, а на шее и скулах виднелись пятна грязи. Гарри наблюдал за ним почти в оцепенении: его глаза изучали каждый дюйм фигуры Луи, и вдруг ему показалось, что он стал намного привлекательнее, чем был раньше. Внезапно на него снизошло осознание того, что он чуть не умер, что Луи спас его, что тот тоже чуть не умер, но в конце концов они оба остались живы.       Смесь страха, паники и адреналина, которые они пережили, разлилась по венам Гарри, посылая волны тепла по всему его телу. Губы Томлинсона непрерывно двигались, но Гарри не мог разобрать ни слова. Теперь он наблюдал с голодом и вожделением, которого никогда раньше не испытывал, за тем, как изменилось поведение Луи в приступе гнева. Он заметил, как вздулись вены на его шее, как его глаза стали ледяными и безжалостными, как вздымалась его грудь и как срывался его голос на некоторых словах из-за того, насколько громким он был.       — ...так что просто убирайся из моей комнаты, тупой кудрявый придурок!       В мгновение ока Луи оказался прижатым к стене: рука Гарри крепко сжала его горло, большой и указательный пальцы надавили ему чуть ниже ушей. Сила и внезапность удара заставили Томлинсона громко стукнуться головой о стену, вырвав из груди приглушенный стон. Они встретились взглядами: сначала Луи был шокирован, но что-то еще промелькнуло в его глазах, когда Гарри чуть-чуть усилил хватку.       — Закрой. Свой. Блядский. Рот, — прорычал Гарри низким и глубоким голосом, как у изголодавшегося животного. Его дыхание коснулось скул Луи.       Они застыли в этой позе, их прерывистое дыхание и разгоряченные тела были очевидным признаком того, что между ними что-то происходило. В их глазах смешались гнев, страх и неоспоримое напряжение. После шести долгих месяцев жизни в страхе, никогда не зная, может ли следующий день стать для них последним, колеблясь между поддразниваниями и ссорами, они наконец достигли критической точки.       И хотя Гарри чувствовал, что полностью контролирует ситуацию, и внутренне радовался своей неподвижности, он не ожидал, что Луи внезапно схватит его за длинные локоны и сильно дернет за них, воспользовавшись его невнимательностью и болью, чтобы оттолкнуть его и поменяться местами. Луи прижал его к стене с еще большей силой, навалившись всем телом, чтобы удержать его на месте; одной рукой он все еще сжимал его волосы, а другой упирался в стену.       — Не прикасайся ко мне. — Луи стиснул зубы практически у самых губ Гарри; его голос был хриплым и властным.       В тот момент, когда их взгляды встретились еще раз, атмосфера в комнате изменилась так, что никто не смог бы ни объяснить, ни понять. Больше не было ни яростных взглядов, ни напряженных нервов — на их место пришли расширенные зрачки и прерывистое от сдерживания дыхание.       Парни старались не обращать внимания на то, как дрожат их тела, как близки они были и как никто из них не пытался отстраниться.       И когда взгляд Гарри скользнул вниз и замер на губах Луи, они поняли, что были обречены с самого начала.

↮↮↮

      Лиам ворвался в номер, и дверь чуть не слетела с петель от той силы, с которой он ее распахнул. Зейн последовал за ним, ступая медленнее, и закрыл за собой дверь. Он поставил свой рюкзак на пол рядом с небольшим диваном и подошел к окну, где спиной к нему стоял Пейн.       Мягко, как будто это был хорошо отработанный ритуал, ладони Зейна переместились с рук Лиама на его плечи, затем вниз, на грудь, и его подбородок уткнулся в воротник парня. Он покачивал их обоих, выводя большим пальцем маленькие круги на толстовке Лиама.       — Ты знаешь, он поступил правильно, — тихо прошептал Зейн. — Тебе не следовало так реагировать.       Лиам промолчал, но закрыл глаза, позволяя себе расслабиться, чувствуя, как напряжение медленно покидает его тело.       — Луи старается так же сильно, как и мы, может быть, даже больше. Он спасает Гарри уже в сотый раз, — продолжил Малик.       Лиам, наконец, пошевелился, убрав руки Зейна со своей груди, чтобы повернуться. Его собственные руки нашли свое место на талии возлюбленного.       — Я знаю, — признался он, виновато опуская глаза. — Я просто… Я думал… Я не могу потерять Гарри.       Зейн широко улыбнулся, выражение его лица было мягким и понимающим. Он поднял руку и нежно погладил щеку Лиама костяшками пальцев.       — Я знаю, — сказал он успокаивающе.       Какое-то мгновение они стояли в тишине перед окном, из которого открывался вид только на разрушенный город и разгромленные дома. Но они держались друг за друга так, словно ничто другое в мире не имело значения, соприкасаясь лбами, обеспечивая взаимную поддержку.       — Наверное, нам не стоило оставлять их одних так надолго, — усмехнулся Лиам.       — Мы проверим их позже, — ответил Зейн, воспользовавшись моментом уединения, чтобы наклониться и поцеловать Лиама.

↮↮↮

      — И это все, на что ты способен? — спросил Гарри с ухмылкой, прежде чем оттолкнуть Луи, и увидел, как тот попятился назад и ударился спиной о мраморную консоль, а древняя ваза упала и разбилась у его ног. Он воспользовался моментом, когда Томлинсон опустил взгляд на осколки, и вновь толкнул его, приблизив его лицо к своему. — Давай, ты можешь придумать что-нибудь получше, — пробормотал Стайлс, с болезненным восторгом наблюдая, как увеличиваются зрачки Луи, вытесняя синеву радужки.       Без предупреждения и с силой, которая потрясла их обоих, Томлинсон ударил Гарри по лицу.       От удара голова Стайлса повернулась влево, и волосы упали, закрывая часть его лица. Напряжение повисло в воздухе, словно густой удушливый туман. Тишина, наступившая после пощечины Луи, была оглушительной, нарушаемой только отдаленным звоном разбитого фарфора у их ног.       Щеку Гарри обожгло, и он медленно повернул голову к Луи: в его глазах горела смесь вызова и чего-то еще. Он откинул с лица растрепанные волосы, обнажив красный след, оставленный ладонью. Они смотрели друг на друга черными от ярости и голода глазами, готовые взорваться в любой момент. Они позабыли о дискомфорте, о ранах на коже, потому что единственное, что имело значение в тот момент, — это то, что они просто были живы.       — Теперь доволен? — наконец Луи зарычал, и его голос был полон такой силы, что у Гарри по спине побежали мурашки.       Они словно бы находились в подвешенном состоянии: две мощные силы вступили в противоречие друг с другом. Это был танец страсти и гнева, гордости и желания. Ни один из них не мог отрицать, что, несмотря на различия, их притягивает друг к другу.       Гарри вытер большим пальцем с уголка рта струйку крови, образовавшуюся после пощечины, и ухмыльнулся сквозь боль:       — Едва ли.       — Займись чем-нибудь полезным.       — Я планирую заняться тобой.       Без предупреждения Луи сократил расстояние между ними, соединяя их губы в страстном поцелуе, а его ладони потянулись прямо к кудрям Гарри, дергая и оттягивая их. Это была битва за доминирование: их языки соприкасались, зубы кусались, а руки блуждали по телам друг друга в безумном порыве желания и разочарования. В комнате больше не было тихо: воздух затрещал от интенсивности их эмоций, когда Гарри наклонился вперед, заставляя Луи выгнуться, и схватил его прямо за задницу, снова прижимая к стене.       — Я сказал, — выдохнул Луи, когда Гарри оторвался от его губ и сместился ниже, к его шее, атакуя ее зубами и языком, — не прикасайся ко мне.       — Я ненавижу твое гребаное… — бесстыдно простонал Гарри, когда Луи забрался ладонями под его одежду, проводя ногтями по всей спине, оставляя маленькие красные кровоточащие отметины, и прикусил мочку его уха. — Поведение.       — Да? — Томлинсон оттолкнул его и проследил за тем, как он покачнулся. Гарри был таким разбитым: его щеки покраснели, а в глазах появился блеск. Луи прикусил губу, наблюдая за тем, как Гарри прислонился к противоположной стене и ударился головой о раму, совершенно не обратив никакого внимания на то, что предмет с глухим стуком упал на пол.       Словно притянутый магнитом, Луи оттолкнулся от стены и направился к Гарри, как волк, приближающийся к добыче. Когда он оказался на расстоянии вытянутой руки, Стайлс схватил его за передний карман и потянул к себе, целясь губами прямо в шею.       — Почему бы тебе тогда не вытрахать это из меня? — прохрипел Луи, поместив ладонь на ширинку Стайлса, чтобы сжать очертания его твердеющего члена.       — Забудь, что я говорил раньше... — С очередным стоном Гарри откинул голову назад, позволяя Луи всосать кожу на его горле, а затем резко прикусил губы, снова до крови, дрожа и задыхаясь от удовольствия, когда его член начали массировать через брюки. — Пожалуйста, никогда не прекращай болтать.       То, что последовало за этим, было игрой в «тяни-толкай». Они то и дело спотыкались, грубо дергая друг друга за волосы и одежду, один раз чуть не запнулись о рюкзак Гарри и дважды — о кофейный столик. Обхватив Гарри за талию, Луи направил их к длинному деревянному столу, чтобы достать свой рюкзак. Но когда они приблизились к нему, Гарри развернул Томлинсона и почти заставил его нагнуться, атакуя шею.       — Не смей, черт возьми... — слова Луи были заглушены толстовкой, которую Гарри только что сорвал с него. — Так обращаться со мной.       Тем не менее, он не предпринял ни единой попытки, чтобы повернуться или оттолкнуть парня. Он протянул руку к своему рюкзаку, стараясь ухватиться за него кончиками пальцев, из-за чего его задница еще сильнее прижалась к Гарри.       — Прекрати болтать, — прорычал Стайлс, резко укусив его за ухо.       Томлинсону пришлось приложить все усилия, чтобы не потерять концентрацию, пока он рылся в своем рюкзаке в поисках драгоценного пакетика из фольги, но ощущение теплого и твердого тела Гарри, который касался, ощупывал и кусал его, очень отвлекало. Однако, когда он почувствовал, что Гарри снимает с себя футболку, Луи тайком улыбнулся и стал ждать.       — Ты… — Он почувствовал пальцы Гарри у себя на спине, задевающие пояс брюк. Последовал рывок, а затем его снова развернули. У Гарри в руках был еще один пистолет, поменьше, который Луи успешно забрал с базы Лиама перед тем, как они ушли из дома, и про который он, возможно, забыл. — Ты, маленький засранец, — задыхаясь произнес Гарри, швыряя пистолет на стол прямо за Луи, — у тебя их было два?       — Упс? — выдохнул Томлинсон с притворно невинной улыбкой и наклонил голову.       Гарри снова навис над ним, но не успел он завладеть губами Луи, как тот просунул презерватив прямо между их лицами и прижал его ко рту Гарри.       Они снова накинулись друг на друга: они не прекращали целоваться, сплетаясь губами и языками, царапаясь и кусаясь, оставляя на коже глубокие следы от ногтей, несмотря на боль в их израненных телах. Ничто из этого не должно было быть соблазнительным, притягательным, поскольку они оба были грязными и измученными, в крови и поту после напряженного дня. Но потребность утолить этот зуд, почувствовать себя живыми была сильнее всего остального.       Когда двойная деревянная дверь распахнулась под их весом, они оба тяжело дышали и стонали, прижимаясь друг к другу; их тела блестели от легкого слоя пота. Луи снова толкнул Стайлса, отчего тот попятился назад и приземлился прямо в кремовое кресло, стоявшее в углу спальни, в которой они сейчас оказались. Огонь, вызванный похотью и страстью, почти вытеснил голубую радужку в глазах Луи, пока он наблюдал за тем, как Гарри бесстыдно стаскивает с себя футболку, хватая ее сзади и задирая, обнажая накачанные мышцы.       Стайлс наблюдал с таким же выражением лица — его зрачки расширились настолько, что зеленого цвета вовсе не стало видно, губы опухли и покраснели, а кудри растрепались и теперь ниспадали на плечи, — за тем, как Луи одним движением стягивает с себя брюки и трусы и без колебаний садится к нему на колени.       — Торопишься? — поддразнил Стайлс, приподняв бровь, но тут же замолк, когда Луи зажал презерватив между губ и начал целеустремленно стягивать с него брюки. — Подожди, тебя нужно… — Гарри завел руку Луи за спину.       — В этом нет необходимости, — Томлинсон прорычал сквозь зубы.       Гарри зашипел, когда почувствовал, что его член, наконец, освободился от штанов, но сразу же посмотрел на лицо Луи, когда почувствовал, что тот застыл. Он ухмыльнулся, с гордостью оглядывая себя, после чего снова посмотрел на исполненное благоговения лицо Луи.       — Уверен, что нет?       Луи выглядел наполовину огорченным, наполовину загипнотизированным; презерватив выпал у него изо рта от открывшегося вида. Подняв глаза, он нахмурился.       — Но у нас нет смаз…       Два длинных пальца Гарри коснулись его губ, даже не спросив разрешения, после чего оказались на его языке. Луи хотел сорваться, броситься прочь или переломить ситуацию, но не мог. Он уже слишком глубоко погряз в этом. Он знал, что пожалеет о случившемся, что Гарри, вероятно, будет хвастаться этим в будущем, но ему было все равно.       К удивлению их обоих, он схватил Гарри за запястье, чтобы удержать его на месте, и засунул его пальцы себе глубоко в рот, проводя по ним языком, покачивая головой взад-вперед, не сводя при этом с него глаз.       А Гарри... Он выглядел так, словно уже был готов кончить. Его рот приоткрылся, брови нахмурились одновременно от удовольствия и боли, как будто это зрелище физически ранило его. Их лица были совсем близко: костяшки пальцев Гарри врезались в его собственный подбородок, а его взгляд был прикован ко рту Луи, пока прерывистые вздохи и стоны бесконтрольно срывались с его губ. Луи почувствовал, как член Стайлса дернулся под его голой задницей, и издал тихий стон, после чего выпустил его пальцы изо рта.       — Быстрее, — резко произнес он, наклоняясь вперед и прижимаясь лбом к спинке кресла, чтобы обеспечить Гарри наилучший доступ.       Стайлс не хотел подчиняться, но предложение было слишком заманчивым. Он быстро протолкнул первый палец, уделив больше внимания второму, и когда он едва коснулся третьим растянутого ободка, Луи отдернул его руку и разорвал фольгу зубами.       — Перестань двигаться, — прорычал Томлинсон, поскольку бедра Гарри продолжали изгибаться, пока он натягивал на его член презерватив, благодаря вселенную и ангелов за то, что в его сумке были только презервативы с уже нанесенной смазкой.       Луи толкнул Гарри в грудь, заставляя того откинуться на спинку кресла; его тонкая талия стала особенно заметна, когда он оглянулся, чтобы обхватить член Стайлса и направить его именно туда, куда ему было нужно. У Гарри не было выбора, кроме как наблюдать, как Томлинсон медленно опускается вниз. Их рты открылись одновременно, хотя Луи изо всех сил старался держать глаза открытыми, очевидно, пытаясь сохранить невозмутимый вид.       И как только он опустился до конца, Гарри потерял самообладание.       Луи не стал ждать и секунды и начал двигаться, совершая дразнящие движения бедрами взад-вперед, положив одну руку на подлокотник, а другой обхватив Гарри за шею. Стайлс держал парня одной рукой за бедро, а другой за задницу, откинув голову на спинку кресла.       — Это то, чего ты хотел, да? — прохрипел Луи между двумя прерывистыми вздохами; его голос дрожал и срывался. — Всегда пытаешься держать ситуацию под контролем... — Он наклонился ближе, их дыхание смешалось, и они соприкоснулись носами. — Посмотри на себя сейчас.       Луи выглядел слишком довольным и недостаточно затронутым ситуацией по сравнению с Гарри, который был в десяти секундах от взрыва. Так что, все еще упираясь пятками в пол, он положил обе руки на задницу Луи и впился в ягодицы ногтями, приподнимая бедра вверх, чтобы встретить Луи на полпути.       После третьего толчка Томлинсон повалился на грудь, и громкий прерывистый стон вырвался из его горла, достигнув ушей Гарри и заставив его застонать в ответ. Более тонкие руки Луи взметнулись вверх и внезапно обхватили Гарри за шею. Он приблизил их лица друг к другу, дыша и постанывая, не отрывая от Стайлса взгляда.       — П... продолжай, продолжай это делать. Блять, вот здесь.       Гарри увидел, как закатились глаза парня, и опустил взгляд, наблюдая за тем, как непристойно Луи двигается на нем, за изгибом его бедер, за их округлостью, за капельками пота на его груди.       — Кто же знал, что именно это мне нужно было сделать, чтобы ты стал послушным и молчаливым?       Единственным ответом Луи стало еще большее давление на его горло, и их потемневшие глаза встретились снова.       — Я знал, — ответил Луи между всхлипами, снова сжимая его шею и постанывая, когда Гарри толкнулся особенно сильно.       Стайлс немного выпрямился, слегка раздвинул ноги и прикоснулся губами к соску Луи, просто потому, что ничего не мог с собой поделать. Но перемена позы для них обоих стала тем, что подтолкнуло их ближе к краю.       Луи снова застонал, громче, чем раньше, и в удивлении распахнул глаза. Он с голодом посмотрел на Гарри сверху вниз, и вид у него был почти дикий и звериный. Они начали двигаться быстрее, и единственным звуком, наполнившим комнату, стал влажный звук соприкосновения кожи с кожей. Гарри задрожал, все его тело охватили волны удовольствия, когда Луи сжал его шею и шлепнул по щеке один раз, а затем второй, отчего он застонал в ответ.       Кусая губы Стайлса до крови, Луи не сводил с него глаз.       — Ну же, давай, — удалось ему выдавить из себя, хотя его голос дрожал, а сам он едва мог дышать. — Заставь меня кончить, — сказал он, облизывая окровавленные губы Гарри и снова шлепая его по щеке. — Заставь меня кончить, Эйч.       — Блять, — простонал Гарри, чувствуя, как узел внизу живота развязывается. — Блять, блять... — Он сжал Луи и с силой потянул его вниз, и они вместе застонали так громко, что от этой вибрации задрожали стены.