Танец суицидника

      Хосок стоял с папкой в руках, читая все материалы, которые передал Чонгук по делу нападения на Дженни. Вчера их встреча состоялась очень в непонятной обстановке и почти не удалось поговорить и обсудить все материалы, поэтому он стоял и изучал все сейчас. К тому же Гук не брал трубку, поэтому и не было возможности задать ему хотя бы один вопрос. Хосок сдерживался, чтобы не прикончить его за такое халатное отношение к работе, но не знал даже где его искать.       Он правда пытался вникнуть в суть написанного, но голова слишком была забита другими мыслями. Хосоку было очень интересно узнать, куда вчера так торопился Чонгук, что просто закинул папку и уехал, ничего не объясняя. Ему больше всего не нравится, когда передают дело и ничего не объясняют, оставляя человека на произвол судьбы. Гук обещал приехать и все объяснить, но время уже близилось к пяти часам, а его даже не намечалось.       Хосок выдохнул и закрыл папку, желая прикончить Чонгука. Сначала он забирает все дела, потом по доброте душевной отдает дело Дженни, но ничего не объясняет. Он осмотрелся вокруг, наблюдая, как люди занимаются своими делами, расследуют свои дела, которое находились у них на руках. И только он один стоял без дела, у кого забрали все дела и не позволяли нормально работать. Хосок выдохнул и взял флешку с записями с камер, направляясь в свой кабинет, чтобы посмотреть кто присутствовал рядом с местом нападения в ту ночь.       Он видел в деле записи о том, что там был Тэхен, поэтому считал очень странным, что Гук все-таки передал дело. Но в последнее время ходило много слухов о том, что эти двое поссорились, а Тэхен еще и написал заявление об увольнении и ушел работать в какое-то другое место. Хосоку немного удивительно было смотреть на то, как все это подтверждалось. Теперь многим было интересно узнать причины ссоры двух друзей, дружбу которых не смогло разрушить время.       Хосок подозревал, что дело было в Лисе, к которой Чонгук явно не ровно дышал, поэтому ошивался возле ее дома и недавно даже привез ее откуда-то. Хосок хотел задать пару тройку вопросов, но это не его дело и вмешиваться во все это ему особо не хотелось. Все-таки это дела Намджуна, и никто в здравом уме не захочет в это влезать лишь из любопытства. Но вот если у Хосока окажутся на руках дела, то он точно влезет во все проблемы, которые там происходят и узнает, почему Чонгук вытворяет такие безумства.       Он сел за стол и вставил флешку в компьютер, откидывая папку с бумагами в сторону. Ему придется очень постараться, чтобы избавиться от желания прикончить Чонгука, и возможно, это не получится сделать. Хосок включил записи и начал их просматривать, выставляя нужное время. Ему хотелось поехать домой и заняться другими делами вместо этого, но работа требовала заниматься самым идиотским занятием. Ему никогда не нравилось смотреть записи с камер, потому что это его жутко утомляло.       Хосок лучше съездил бы на разговор с Дженни вместо всего этого. Его бесило еще и то, что Чонгук не соизволил разобраться в записях и оставил все, как есть, не думая об удобстве для других. С каждым разом находилось все больше и больше причин убить Чонгука и научить его думать о других людях, а не только о себе. Но его не переучить, как бы сильно не пытались все это сделать. Именно поэтому Гук работает частным детективом, потому что с другими людьми ему просто на просто не сработаться.       Хосок сидел перелистывая одно видео за другим, в поисках нужного момента, но видел только то, как машины въезжали и выезжали. Проблема была в том, что в деле не было написано на какой машине вернулась Дженни в тот день. Чонгук не потрудился записать даже такую важную информацию, показывая то, как ему безразлично это дело, как и само нападение на Дженни. Гуку не безразлично было только то, что относилось к Лисе, а все остальное не имело для него никакого значения.       Хосок откинулся на спинку стула и подпер рукой лицо, скучающим взглядом смотря в экран компьютера. Ему не хватает в жизни движения. В последнее время не совершалось никаких убийств и все было спокойно, как самое настоящие затишье перед бурей. Хоть самому устраивай какие-нибудь преступления, чтобы хотя бы как-то развеять атмосферу и найти себе какое-то дело. Но он еще не настолько безрассуден, чтобы вытворять что-то подобное на службе, поэтому продолжал молча просматривать записи, проклиная Гука.       Неожиданно из коридора послышался странный шум, из-за чего он поднял голову, внимательно смотря на коридор через стеклянную дверь. Он никак не мог понять, что там происходит и кто является источником странных звуков, но и выходить особо не хотел. Чеен каждую ночь высасывала из него все соки своей ненасытностью, из-за чего под вечер совсем не хотелось двигаться и напрягаться. Но при этом Хосоку не хватало рабочего движения, например, выездов на места преступлений или на задержание.       Он поставил видео на паузу и уставился на коридор, в ожидании пока незваный гость наконец перестанет разносить отдел и придет в кабинет для нормального разговора. Хосоку не хотелось вставать, поэтому очень надеялся, что того человека все-таки приведут сюда самостоятельно. Он несколько минут сидел, слушая, как кто-то разносил весь отдел и просто не хотел шевелиться, подозревая, что приехал именно тот, кого он весь день покрывал матом за халатное отношение к работе.       И Хосок не ошибся, наконец видя Чонгука, который направлялся к кабинету с каким-то очень злым выражением лица. Правда злиться тут точно не ему нужно было. Хосок хмыкнул, устраиваясь поудобнее в кресле, чтобы разговор прошел в более комфортной для него обстановке, и не сводил взгляда с Чонгука, который уже подходил к кабинету. Ему было интересно послушать его оправдания о том, что не приехал раньше и ничего не рассказал про дело Дженни.       — Где Пак Чеен? — Чонгук бесцеремонно ворвался в его кабинет, с порога называя цель своего прихода, и давая понять, что он уже забыл про дело Дженни.       Хосок изогнул бровь, упираясь пальцем в висок. Он выжидающе смотрел на Чонгука, не понимая, какое ему дело до Чеен, а уж тем более до ее местонахождения. Ему было интереснее сейчас послушать про работу, нежели отвечать на какие-то странные вопросы, которые никак Гука не касались. У него появилось одно подозрение, но Чонгук не выглядел как человек, который и правда способен ввязаться во что-то подобное. Хотя никто не знает, что именно творится в его голове, особенно в последнее время, когда происходило так много непонятных вещей.       Он смотрел на Гука, видя, что тот опять куда-то очень сильно торопился, и совсем не хотел тратить время на лишние диалоги. Хосок усмехнулся, понимая насколько сильно сейчас бесит Чонгука, оттягивая время его возвращения обратно к своим делам. Ему нравилось издеваться над ним, и изводить, ведь скорее всего он так сильно торопился к именно к Лисе.       — Какое тебе дело до Чеен? — Хосок усмехнулся, собираясь тянуть время столько, сколько это будет возможно, чтобы Гук стал еще более нервным и злым.       Чонгук не долго думая достал фотографии и кинул их на стол Хосока, не сводя с него взгляда, в котором читалась вся ненависть, какую он испытывал. Он опустил взгляд на фото и взял одну в руки, изучая содержимое, из-за которого улыбка постепенно слезала с лица. Он думал проучить Чонгука и немного отмстить за отсутствие объяснений по делу, но в итоге получил на стол свои собственные фотографии, которые могли разрушить образ примерно полицейского.       — Сказать, где это было снято? — Чонгук внимательно следил за его реакцией, прекрасно понимая, что сейчас мог сильно рисковать собственный жизнью шантажируя Хосока в попытке получить Чеен обратно. — Отдавай мне Чеен, а я сделаю вид, что не видел тебя там и уничтожу доказательства.       — Чонгук, я знаю, что у тебя с головой вообще ничего не в порядке. Думаешь, я поверю в то, что ты сдержишь свое слово? — Он откинулся на спинку стула, хмуря брови, не понимая, откуда Чонгук взял все это, так еще и набрался наглости, чтобы прийти и устраивать шантаж. — Пак Чеен нужна мне, поэтому я не могу просто так поделиться.       — А если так? — Он кинул на стол еще несколько фотографий, видя, как Хосок начинает злиться и выходить из себя. — Я могу арестовать тебя прямо тут и раскрыть все дела, которые имею на руках. Но пока что предлагаю тебе компромисс.       Хосок взял в руки вторые фото, смотря на них с подозрением. Ему очень хотелось знать, как они попали к нему и под каким предлогом ему вообще удалось залезть в камеры театра. Он не видел никакой выгоды для Чонгука в том, чтобы устанавливать подобные условия сделки. Если сейчас он попытается арестовать его, то сможет получить невероятное поощрение от государства. Только вот, Гуку точно этого было не нужно, потому что цели явно были другие, и Хосоку очень хотелось узнать их.       Конечно, он подозревал, что дело все было в Лисе, но ему всегда казалось, что Чонгук не тот человек, который спутается с ней. К тому же он не думал, что Намджун уступит ему место рядом с ней. Хосок вспоминал первую встречу с ней, когда она хваталась за Намджуна, как за спасательный круг, а сейчас Чонгук приехал, чтобы решить ее дела, будто это касалось и его тоже.       Хосоку теперь безумно хочется залезть в их дела и узнать все, что происходит, и выяснить всю связь, какая там образовалась. Он хотел стать одним из тех, кто влезет во все это и выяснить связь между Лисой и Чонгуком, к тому же ему известно, как Юнги охраняет ее и не подпускает никого подозрительного. Поэтому очень странно видеть, что у Гука получилось занять место Намджуна рядом с Лисой. Но даже если Чонгук и правда сделал невозможное, Хосок никак не мог увидеть причины шантажа, который он устроил.       — Я никак не могу понять, какая у тебя цель. — Хосок откинул фотографии обратно на стол, не желая больше смотреть на них.       — Мои интересы тебя не касаются.       Чонгук облокотился руками на стол, смотря Хосоку в глаза. Они оба никогда не думали, что окажутся в подобной ситуации и будут вынуждены противостоять друг другу. Раньше Хосок обращался к нему, когда были невероятные завалы и огромное количество дел, с которыми нужно было работать одновременно. А теперь Чонгук стоял перед ним, угрожая публичным арестом вместе с раскрытием личности, прекрасно понимая, что это вообще не на руку Хосоку.       И тут Хосок готов был прямо сейчас пойти к Лисе и задать пару вопрос про то, как ей удавалось руководить мужчинами, которые попадают в ее руки. Он очень хотел знать, как так получал, что абсолютно каждый готов был сделать все, что она просит, несмотря на собственную гордость. Хосок хотел изучить ее лично, увидеть все собственными глазами и понять ее особенность, из-за которой каждый сошел с ума. Даже Кан Хигель был без ума от нее после первой же встречи, и повелся на эту таинственную красоту.       — Что она с тобой сделала? — Хосок поддался вперед, усмехаясь. — Хочу получить ее в свои руки. Отдай ее мне.       Чонгук замахнулся и сильно ударил его кулаком в челюсть, совершенно не церемонясь из-за того, в каком здании они находились. Он готов был стерпеть все, что угодно, но не это, не попытку забрать Лису. Гук схватил Хосока за воротник и потянул на себя, еле сдерживаясь, чтобы не прикончить его прямо тут. Он пришел с фотографиями не просто так, собираясь оставить все Лисе, чтобы она сама уничтожила его, но Хосок буквально вынуждал его забыть это обещание.       Гук долго думал, пока ехал сюда, после того, как уложил Лису, и все пытался понять ее озлобленность на Суена, и смог прийти только к одному выводу — Суен всего лишь пешка, чтобы выманить более ценную добычу. И это добычей является именно Чон Хосок, человек, который работает в полиции только для того, чтобы скрыть свою личность. Чонгук с самого начала подумал, что это очень выгодно, и являлось отличным способом скрывать свои собственные преступления, скидывая их на кого-то другого. Но до недавнего времени у него не было доказательств, которые теперь были на руках.       Ему еще в день благотворительного банкета показалось странным их общение с Суеном, словно они перекинулись информацией, как босс и подчиненный. А еще ему показалось странным, что в руке Енхи нашли именно запонку Сокджина, который пытался забыть свою причастность к смерти родителей Лисы и посещал офис, где прятался босс. Но когда Чонгук взглянул на вскрытие тела Сокджин, сразу же все понял и сложил этот пазл, который до этого момента казался очень сложным.       Хосок пользовался своим положением в полиции, и прикрывал свои преступления с помощью других людей, которые попадались под руку. Иногда он так избавлялся от уже ненужных людей, и сейчас у Чонгука на руках были все доказательства, которых хватит даже на то, чтобы прикрыть Лису и перекинуть все ее дела на Хосока. И единственное, что сейчас останавливало Гука от всех действий по его аресту, так это то, что Лиса хотела выместить на нем всю злость за свое детство.       — Много хочешь. Говори, где Пак Чеен? — Он очень надеялся на то, что с ней все в порядке и Лиса зря переживает за нее.       Но в тоже время Гук понимал, что они имеют дело не абы с кем, а с человеком, который полностью подобрал под себя весь криминальный мир и единолично руководит им. Правда после того, как Лиса в одиночку убила Суена, Чонгук немного сомневался в том, что боится того человека. И его все еще заставляла сильно переживать ее истерика, которая произошла после, поэтому он меньше всего хотел тратить лишнее время на Хосока, но тот явно был другого мнения.       Чонгук хотел поскорее вернуться домой и поговорить с Лисой в спокойной обстановке без истерик, и почему-то именно сейчас Хосок решил, что ему жизненно необходимо сделать все, чтобы помешать этому разговору. Гук смотрел в его глаза, читая в них насмешку и настоящее желание присвоить себе Лису, чтобы собственными глазами увидеть, почему мужчины теряют от нее голову. Только вот, если Намджун допустил такую оплошность, то Чонгук не собирается этого делать и спокойно смотреть на то, как кто-то другой кладет глаз на Лису.       — А я не хочу говорить. Она моя, ведь вы сами ее мне отдали.       Чонгук еще раз ударил его, не сдерживаясь, из-за чего Хосок упал обратно на стул, вытирая кровь из уголка губы. С каждой секундой Гук все больше подтверждал, что связался с Лисой и знал обо всем, что она творила в тайне ото всех. И видимо его совсем ничего не смущало, раз он все еще принимал ее сторону и оставался рядом, не говоря уже про то, что сейчас решил ее дела.       Но Хосоку было интересно прощупать, насколько сильна их связь, и как далеко Чонгук может зайти ради нее. Он встал со своего места и начал подходить к Гуку. Давненько никто не налетал на него и не позволял себе подобного беспредела, как сейчас. Все понимали с кем имели дело, и просто на просто предпочитали обходить стороной, вместо попыток нападения или угроз и шантажа. Чонгук, конечно, никогда не относился к тем людям, кто стал бы понимать всю опасность, но и никогда не шантажировал всерьез.       Однако сейчас он позволял себе настолько много, что Хосок не сдерживался и достал пистолет, направляя его на Чонгука. Он с усмешкой смотрел на гостя, медленно нажимая на курок. Но Гук даже не думал сдвигаться с места и уворачиваться от предстоящего выстрела, как будто считал себя бессмертным, которого невозможно убить. Хосок остановился, смотря на одного из своих подчиненных, который решил зайти в кабинет, потому что услышал оттуда звуки драки.       Чонгук все еще не шевелился, предпочитая только слушать то, что происходило за спиной, и наблюдать за Хосоком, который теперь явно передумал, чтобы стрелять из пистолета. Совершенно не выгодно совершать убийство прямо в полицейском участке, находясь под взглядами стольких людей. Более того, сейчас у Хосока не было Мун Суена, который прибрался бы после него, поэтому Гук и был настолько уверен в своей победе в данном диалоге.       — У вас все хорошо? Мы слышали странные зву...А? Что? — Парень повернулся на странные похлопывания по плечу, и удивленно посмотрел на девушку, которая подошла к нему. — Прошу прощения, не могли бы вы помочь мне? — Чонгук узнал голос Джису и улыбнулся, опуская взгляд, стараясь не рассмеяться.       Она увела того парня, отвлекая от разборок парней, а Гук уже и забыл, что она напросилась с ним. Но сейчас Джису оказалась, как никогда кстати со своим пониманием ситуации и желанием помочь. Чонгук убедился в том, что Лиса не просто так держит ее настолько рядом с собой и позволяет жить в одном доме. Он поднял взгляд, внимательно смотря на Хосока, который явно не мог сдержать свои эмоции, показывая всем свою злость.       Гук достал пистолет, прислушиваясь к закрытию дверь и быстро выстрелил в Хосока, попадая в пол. Джису начала устраивать какой-то громкий скандал, чтобы все внимание было только на ней, а Чонгук никак не мог понять ее цели. Все люди Лисы и Намджуна были против него, даже Тэхен отвернулся, когда узнал о намерениях, однако Джису делала все совершенно наоборот и помогала. Он очень хотел пойти и задать ей вопрос на этот счет, но пока что старался сосредоточиться на Хосоке и не упустить из виду его атаку.       Хосок отошел на несколько шагов, видя, что Гук собрался стрелять второй раз и выстрелил раньше него, стараясь действовать на опережение. Но Чонгук успел увернуться, а Хосок цикнул. Ему никогда не нравилась изворотливость Гука, и сейчас она очень сильно играла ему не на руку, еще и появление Джису, которая слишком активно отвлекала все внимание на себя, уводя людей, как можно дальше от кабинета. Хосок теперь не сможет позвать на помощь, если что-то случится, и это явно было Гуку на руку.       — Тебе не кажется, что ты слишком изворотливый? — Хосок перезарядил пистолет, готовясь снова стрелять, но Чонгук опередил его и выстрелил прямо в ногу. — Твою ж...       — А ты очень болтливый. — Чонгук быстрыми шагами подошел к нему и приставил пистолет к виску. — Я достаточно сегодня потратил патронов просто так. У меня совсем нет на тебя времени, поэтому просто ответь на мой вопрос.       — Сказал не...— Они оба отвлеклись на телефонный звонок Чонгука, не ожидая, что их снова прервут.       Но в то время, как Чонгук очень хотел убить того, кто помешал в такой важный момент, Хосок готов быть боготворить этого человек. В его планы не входило умирать прямо сейчас, однако Гук активно пытался приблизить этот процесс, хотя и давал понять, что ему это совсем не на руку. Хосок не понимал его противоречий, но и не хотел задавать вопросы, осознавая, что пора переходить в наступление. Ему так и не удалось найти Суена, что могло значить только одно — он мертв, поэтому оставалось только прибегнуть к тому, что Чеен находилась в его руках.       Чонгук посмотрел на экран телефона, продолжая держать пистолет возле виска Хосока, почти нажимая на курок. Его безумно злило то, что Хосок специально не отвечал на вопрос и тянул время, делая все, чтобы они с Лисой не виделись, как можно дольше. И Гуку сейчас очень не нравилось то, что ему звонил Мин Юнги, явно давая понять, что у них случилось что-то еще.       — Слушаю. — Гук надавил на висок Хосока, надеясь, все-таки выбить из него информацию по Чеен, и при этом сделал звук вызова тише, чтобы никто ничего не услышал.       — Приедь, пожалуйста, обратно. — Юнги выдохнул в трубку, явно говоря это сквозь зубы и переступая через свою гордость. — Лиса порывается снять кожу с трупа.       — Удивлен, что ты позвонил именно мне. — Чонгук хмыкнул, чувствуя, как Хосок приставил к его боку свой пистолет. — Я приеду сразу же, как закончу. Дай мне еще несколько минут на эт...       Чонгук еле успел увернуться от выстрела и инстинктивно нажал на курок, попадая Хосоку в ребра. Ему просто повезло, что смог почувствовать намерения Хосока и вовремя отошел на несколько шагов назад. Однако окажись Гук в его руках, мало вероятно, что такое удалось бы провернуть и звонок Юнги тут, как нельзя не вовремя. Он вполне мог умереть, если бы не наблюдал за каждым действием Хосока, а ведь совсем не хотелось этого делать. У Чонгука в планах было вернуться сегодня к Лисе и уложить ее спать в свои объятия.       И ему совершенно плевать на мнение Хосока по этому поводу. Если он не научился любить за всю жизнь, что уже успел прожить, то Гук умел это делать и несмотря ни на что собирался приложить все усилия, чтобы Лиса была счастлива. Чонгук смотрел на то, как Хосок прижимал руку к ране, и поднял пистолет, стреляя еще раз, но промахиваясь. Он очень надеялся на то, что ему хватит патронов, но при этом старался ранить не слишком серьезно, хотя выстрел в ребра точно не был запланирован.       — Знаешь, с каким трудом я переступаю через свою гордость? — Юнги хмыкнул, явно что-то роняя на фоне. — Что у тебя там происходит? Учти, я за тобой убить ничего не буду, даже по приказу Лисы.       Чонгук хотел ответить ему, но Хосок начал активно стрелять в него, почти попадая по ногам, и в тоже время двинулся к окну, трезво оценивая всю ситуацию, которая сложилась. И хуже всего именно то, что он никак не мог понять, почему Гук так отчаянно хочет заполучить Чеен. Он не собирался ее отдавать, ведь она являлась единственным контроружием против Лисы, в случае, если она не захочет по-доброму отдать тело Суена обратно.       Гук рванул к Хосоку, но тот снова начал стрелять, не позволяя подойти к себе и остановить от побега. Он не был готов к тому, что Чонгук заявится к нему прямо сегодня, к тому же с фотографиями на руках, которые доказывают очень много преступлений. Хосок только сейчас понял, как было приятно, пока он сосредоточенно пытался найти хотя бы что-то на Намджуна и не трогал его самого. А теперь Гук влез в его дела, давая понять, что пора бы задуматься о спасательном круге.       — И не надо, сам как-нибудь справлюсь. — Чонгук положил трубку, наблюдая за тем, как Хосок вылезает в окно, придерживая рукой рану.       Он сходил с ума от мысли, что Лиса фактически находилась в руках этого человека в достаточно юном возрасте, но и не мог просто так прикончить его, зная, насколько ей важно сделать это самой. Чонгук оказался слишком бессилен, даже имея на руках кучу доказательств. Но хотя бы сам себе доказал, что Чон Хосок действительно тот человек, который полностью прибрал к рукам весь криминальный мир Азии. Гук очень хотел разрушить его империю до того, как он доберется до Лисы и разрушит ее.       Чонгук быстрыми шагами направился к выходу из кабинета, понимая, что уже ничего не сможет сделать. Ему не хотелось тратить силы на то, чтобы бежать в погоню за Хосоком и пытаться поймать его, хотя и была великая вероятность, что сейчас Чеен окажется в действительно серьезной опасности. Он злился из-за того, что пошел на поводу у желания, чтобы Лиса собственными руками расправилась с ним и успокоила свою душу. Не сделай он этого, вероятнее всего, Хосок уже лежал бы мертвый и никому не угрожал, еще и не отнимал время Гука, которое он мог провести с Лисой.       Он убрал пистолет и схватил Джису за плечи, начиная уводить за собой, давая понять, что они направляются домой, где Лисе была нужна помощь. Она навела достаточно шума, чтобы им никто не мешал, но это все равно не дало никаких плодов, что очень сильно удручало. Чонгук думал, стоит ли прямо сейчас передать все фотографии Хосока в министерство, но сразу же откинул эту мысль, потому что даже там у него найдутся связи, которые прикроют его. Джису не сводила с него взгляда, не понимая, что там произошло в кабинете, ведь совсем не прислушивалась к их разборкам и была занята всеми остальными. Она надеялась на то, что Гук смог все узнать и они поедут за Чеен, но почему-то в глубине души чувствовала, что все совершенно наоборот. Она пошла вперед него, не желая находится в руках чужого мужчины, к тому же имела уважение к Лисе, хотя и понимала, что между ней и Чонгуком до сих пор не прояснены отношения.       После того, как она отнесла Намджуну флешку, ее не переставала грызть совесть, хотя Лиса сказала ей, что все в порядке. Джису молча подошла к машине, а Чонгук как раз нажал на кнопку, чтобы она открылась. Он старался успокоить злость и настраивался на разговор с ней, потому что все же хотел задать интересующий вопрос, который крутился в голове. Гук очень хотел знать еще и то, как не сойти с ума от того, что держал в руках свой идеал, который до этого искал в каждой. Ему бы очень хотелось, чтобы Джису знала ответ, но это слишком мало вероятно.       Джису села на пассажирское сидение, осторожно поглядывая на то, как в полицейском участке начинался переполох из-за исчезновения Хосока. Она даже представить не могла, что Чонгук так легко поедет к нему и начнет предъявлять какие-то доказательства его преступлений, требуя вернуть Чеен. В ее глазах этот человек выглядел, как простой безнравственный безумец, который не понимал человеческих слов, но неожиданно она поняла, что именно эти черты и выделяли его на фоне всех остальных. Адекватный человек, который дружит со своим разумом, никогда бы не принял факт того, что любимый человек является преступником и даже не подумал бы помогать.       — Ты не убил его? — Она смотрела на то, как он заводит машину, не понимая, почему он так сильно злился и отрицательно качал головой, давая ответ на ее вопрос.       Его мысли были значительно дальше, чем сидение машины, на котором он сидел. Джису повернулась к окну, наблюдая за тем, как они начали двигаться в сторону дома. Впервые за долгое время она самостоятельно куда-то выбралась, помогая Лисе не по ее просьбе. Хоть ей и приходилось участвовать в издевательствах над Юкчолем, у нее не было возможности выйти из машины и разгуляться, а тут можно было применить все свои актерские навыки. Она ни разу не пожалела о том, что поехала и хоть немного развеялась, оставляя позади лишние мысли.       Чонгук никак не мог совладать со своими мыслями, не понимая, почему Джису решила помочь. Солнце постепенно склонялось к горизонту, окрашивая небо различными цветами. Гук вспоминал, как Джису собиралась сначала помочь Юнги, но в итоге, по какой-то причине остановилась и передумала, принимая другую сторону. Сколько бы он не думал об этом, никак не мог понять, что ей движет и почему она так поступает. Джису была очень непредсказуема, но он чувствовал, что может ей доверять.       — Зачем ты мне помогаешь? — Чонгук вел машину, краем глаза поглядывая на Джису, которая сидела на пассажирском сидении. — Все так отчаянно пытаются защитить их с Намджуном отношения. Почему ты думаешь иначе?       — Потому что я видела значительно больше, чем все остальные. — Джису выдохнула и повернулась к нему. — Давай познакомимся еще раз: я — глаза и уши дома Лисы, Ким Джису. От меня невозможно скрыться, и я единственная, кто знает о подъезжающих к дому людях. — Уголки ее губ немного приподнялись, показывая дружелюбие. — На самом деле, не будь у Юнги чувств к Лисе, он бы тоже тебя поддерживал и помогал с самого начала. Мы единственные кто видел, как Лиса причиняла себе боль и пыталась забыть свое прошлое. Она плакала ночами, когда переезжала в тот дом, потому что чувствовала себя одинокой и брошенной всеми. У Намджуна просто нет сил, чтобы дай ей столько, сколько залечит ее душу, и он наивно думает, что оставить человека в покое и подарить ему все, что он не имел до этого — это самая лучшая терапия. — Она отвернулась обратно к окну. — Но ты сделал все наоборот: снова погрузил ее в тот же хаос, заставил вспомнить все самое противное и при этом, каким-то чудом оказался ее самой главной опорой. Честно говоря, до сих пор не очень понимаю, как у тебя это получилось, хотя и видела все, что ты творил в нашем доме. Но каждый раз после встреч с тобой Лиса...была счастлива?       — Как много лести и упреков... — Чонгук усмехнулся, вроде как чувствуя радости, и при этом уколы совести. — Я никогда не смогу понять, что сделал Намджун...но черт, я готов сойти с ума из-за ее личности.       Джису удивленно перевела на него взгляд, не понимая о чем именно он пытается с него говорить. Но уже в следующую секунду громко рассмеялась, наконец вспоминая рассказ Дженни про их первую встречу с Чонгуком. Тогда Джису думала, что она слишком преувеличивает, потому что считала, что таких людей просто быть не может. Но сейчас увидела, насколько недооценивала его все это время, и поняла, что только такой человек смог бы действительно собрать Лису по тем кускам, на которые она развалилась. Принудительная шоковая терапия, которой пользовался Чонгук, и правда вернула Лисе ее счастливое состояние, но при этом еще и выпустила наружу то, что так тщательно скрывалось от Намджуна.       — Только не пожалей о том, кого выпустил на свободу. — Она очень надеялась на то, что Чонгук не понял ее фразу, и у нее будет возможность посмотреть прекрасное зрелище, которое предвещает очень скорое будущее.        Она молча изучала пейзаж за окном, наслаждаясь тихими моментами, когда не нужно следить за камера видеонаблюдения в ожидании каких-либо гостей. Она немного устала от этого и желала отдохнуть, но теперь, когда они показались Хосоку и узнали правду его личности, нельзя было просто так взять и расслабиться. К тому же нужно еще и быть готовой к тому, чтобы выслушивать Юнги, который точно начнет закатывать истерики в самое ближайшее время. Ему ведь явно не понравилось то, что она защитила Чонгука, а потом еще и поехала с ним куда-то.       Гук следил за дорогой, стараясь не проезжать нужных поворотов, потому что еще не до конца запомнил дорогу, хотя и ездил по ней достаточно много раз. Он очень хотел развернуть машину и поехать обратно, чтобы добить Хосока, пока была такая возможность, но откидывал это желание, спеша к Лисе. Чонгук переживал за нее, понимая, что было очень опрометчиво оставлять ее именно сегодня одну даже на несколько часов.       Он очень надеялся, что там ничего не случится и все будет хорошо. Юнги справлялся с ней на протяжении пяти лет, поэтому Гук надеялся на то, что справится и еще один вечер. Джису неожиданно отвлеклась на вибрацию телефона и привлекла внимание Чонгука. Он поглядывал на нее, не понимая, что она пытается найти с таким выражением лица, будто случилось что-то очень плохое. На экран телефона выводилась картинка с камер вокруг дома, поэтому Джису могла спокойно контролировать все удаленно, но сейчас все системы безопасности кричали о незваных гостях.       — Мы почти приехали. Это реакция на нас? — Чонгук примерно понял, что именно Джису проверяла и надеялся, что система безопасности действительно просто не настроена на его машину.       — Нет... — Она пыталась по камерам найти Юнги, но нигде не видела ни его, ни Лису. — Кто-то взломал систему и оповещение о нападении пришло слишком поздно. Кто-то сидел наготове и ждал отмашки.       — Хосок, сукин сын. — Чонгук сжал руль в руках, нажимая на педаль газа, надеясь, что приедет не слишком поздно.       Им оставалось совсем немного, как Джису начали приходить уведомления о взломе системы. И пусть вокруг дома была куча охранников, Чонгук все равно подозревал самое нехорошее. Он был не уверен в том, что Лиса пришла в себя после истерики, которая произошла из-за их диалога. Гук думал, сможет ли она защитить себя, пока Юнги занят снаружи, а заодно пытался вспомнить, где у него лежат запасные магазины для пистолета. Ему вообще казалось, что они остались в квартире.       Он повернул на нужном повороте, следя за тем, как Джису пыталась дозвониться до Юнги, который сейчас явно был занят другим делом и не мог ей ответить. Но и на камерах она не могла его найти, не понимая, куда он делся. Она пересматривала все камеры и снова набирала его номер и так по кругу, пока они не доехали до дома. Гук не мог перестать волноваться, хотя она и успокаивала его, говоря, что у Юнги и Лисы достаточно опыта, чтобы постоять за себя.       Он припарковал машину, выбега из нее, смотря на два трупа, которые лежали у ворот. Джису выбежала за ним, не переставая набирать номер Юнги, но не слышала даже звонка. С заднего двора было слышно только звук борьбы, и даже выстрелы отсутствовали, пугая еще сильнее. Она уже даже задумалась над тем, что зря успокаивала Чонгука, пока они подъезжали. Гук пошел к дому, переступая через трупы людей, благо они никак не относились к охране, давая надежду на то, что все еще живы.       Чонгук открыл дверь в дом, осматриваясь по сторонам. Запах крови сильно пугал, заставляя задумываться о самом плохом исходе, но старательно откидывал эту мысль, чтобы не надумать лишнего. Он быстрыми шагами шел к комнате Лисы, которая находилась на первом этаже, потому что именно туда была открыта дверь и надеялся, что увидит там просто чужой труп, а не ее. Юнги нигде не было видно, как и Чимина, который должен был приехать домой, а Джису осматривала внешнюю территорию дома, где лежали трупы.       Он уехал совсем ненадолго, но кто-то все равно напал на дом, желая избавиться от Лисы. Хотя Гук не отрицал и того, что это было сделано по приказу Хосока, чтобы найти Суена и убедиться в его состоянии. Он открыл дверь в комнату, привлекая пустой взгляд Лисы. И снова она стояла в крови, держала в руках нож и была похожа на ума лишенную. Чонгук ничего не мог поделать с собой, безумно заводясь от одной только картины, желая наконец попробовать эту ее сторону на вкус.       — Сука. — Чонгук выдохнул, проводя рукой по волосам, быстро сокращая расстояние между ними, хватая ее за шею, не в силах больше держать себя в руках. — Как же я хочу трахнуть тебя, больше не могу сдерживаться.       — Положи мир к моим ногам, а потом поговорим. — Спокойно ответила она, безжизненно смотря в его глаза, отпуская нож. — Не забывай, кто ты такой, Чон Чонгук.       Его не было совсем немного времени, а она уже начала открыто показывать свою неприязнь, хотя совсем недавно хваталась за его плечи в надежде найти в них спасение. Чонгук сходил с ума от этого контраста, действительно не в силах сдерживать себя перед ней. Как же ему нравилось ее предложение, которое так и хотелось осуществить, поставив на кон все, что имеешь. Возможно, она думала иначе и не видела правды, но Чонгук и правда готов был прямо сейчас пойти и сделать это, и не ради того, чтобы трахнуть ее.       Для него не было проблемой повернуть против мира и сделать всех своими врагами, ведь на его стороне итак никого не было. Чонгук всегда шел один, в одиночку добиваясь своих целей, поэтому совсем не боялся снова столкнуться с этим, чтобы рядом оказалась девушка, которая полностью поймет его. Чонгук был готов сделать это только потому что этот шаг мог излечить ее душу и снова соединить разбитые осколки.       — Смотри внимательно и однажды я обязательно положу его к твоим ногам. — Он взял ее руку и поднял, невесомо касаясь тыльной стороны губами. — Развлекайся, пока я еще не посадил тебя на этот трон, потому что потом не позволю пачкать эти нежные ручки.       — Встань на колени. — Ее холодный голос делал Чонгуку очень больно, но и с той же силой заставлял чувствовать возбуждение от этой власти, какую Лиса имела над ним.       — Да, — Гук, усмехнулся, поднимая на нее взгляд, смотря в этот холодный, но заинтересованный взгляд, — моя госпожа.       Он медленно начал опускаться, разжимая пальцы, что сжимали шею и соскальзывая ими к груди. Ради нее он действительно готов был сделать все, что угодно, даже осуществить такую шалость, о какой Лиса сейчас просила. Его пальцы медленно изучали ее силуэт исследуя каждый изгиб, завладевающие всем сознанием. Чонгук не мог думать больше ни о чем другом, кроме Лисы. В мыслях были только ее губы, талия, силуэт и взгляд холодных взгляд. Чонгук и правда готов был стать ее рабом, склоняя колени перед своей госпожой, лишь бы она смотрела только на него и не думала больше ни об одном другом мужчине.       Она выпускала наружу все его желания и все безумство, которые все это время так отчаянно сдерживались им внутри. Лиса играла с этим огнем, разжигая его до самого огромного пожара, заставляя голову полностью отключиться и передать управление инстинктам. Чонгук из последних сил сдерживался, чтобы не напасть на нее прямо сейчас и не трахнуть прямо тут, окруженную кровью и трупами. Он слишком сильно переживал за нее до этого, и только сейчас осознал, что все напрасно. Лиса хоть и выглядит хрупкой девочкой, но способна дать отпор любого мужчине, и рядом позволит остаться только тому, кто на самом деле окажется достойным.       — Всегда мечтала это сказать тебе. — Она наклонилась к нему, касаясь окровавленной рукой его щеки, пачкая. — Даже и не мечтала, что ты будешь настолько покорным.       Лиса приблизилась ближе к лицу Чонгука, играя с огнем, который бушевал в его груди из-за ее действий. Она прекрасно понимала, что именно делала, но все равно не думала останавливаться или возвращаться на несколько шагов назад. Гуку действительно сносило от нее голову настолько, что хотелось прямо сейчас, несмотря ни на что, взять ее и сделать своей, забывая про пропасть, которая между ними была. Он медленно шагал туда, понимая, что упадет и с головой утонет, и все равно позволял себе это сделать.       Чонгук резко подался вперед, хватая ее одной рукой за талию, а вторую кладя на затылок, впился в ее нежные губы поцелуем, чувствуя на них привкус крови. У него больше не было сил сдерживать свое безумство, которое буйствовало внутри. Он уже миллион раз пожалел о решении сдерживаться перед ней, потому что после увиденного это было невозможно. Она его самый главный идеал, совмещающий в себе просто все главные фетиши, не оставляя для него возможности думать головой.