Оки Яба

– Внимание! Слушайте меня внимательно! Это не обычная игра! Если засекут ваше движение, вас всех убьют! – вышел в центр мужчина под номером 456, размахивая руками в стороны. На его лице была смесь шока и решимости. Яба тоже сделал шаг вперед. Только вот на его лице была усмешка.    Подобные действия мужчины Ябе были ясны, но он их не до конца принимал. Оки всегда смущала недальновидность номера 456. Словно тот, даже после пережитого все еще не осознавал, какие последствия за собой может принести его импульсивность и нежелание обдумывать действия наперед. Даже эти крики и попытки предупредить людей. Ясное дело, номер 456, как интересную для ведущего и Випов персону не убьют. Но ведь мужчина не мог об этом знать. Это Оки все прекрасно понимал. Но откуда у номера 456 была такая уверенность в том, что срывая игры, он не понесет наказания в виде пули в голову, или хотя бы в ногу, было не ясно. – Вы себя слышите? – хмыкнул Яба, подходя ближе к мужчине. За его спиной раздавались перешептывания других игроков, которые с каждой секундой становились все громче, почти переходя в крики. – Мы умрем, играя в детскую игру «Тише едешь – дальше будешь»? – выгнул бровь Оки, останавливаясь слева от номера 456, повернувшись к толпе лицом, чтобы увидеть реакцию на свои слова. Толпа, как не странно, его поддержала громкими возгласами, выражающими их сомнения в правдивости слов и в целом вменяемости мужчины, так уверено кричащего, о чем-то настолько нереалистичном. – Все верно. Если засекут ваше движение, вы умрете! Они расстреляют вас откуда-то сверху! – уверено сказал мужчина, словно в доказательство своих слов, указывая пальцев в сторону куклы. Яба поморщился от громкости его маленькой, не особо впечатляющий речи. – Вы должны быть осторожны! В глазах этой чертовой куклы расположены датчики движения, если датчик засечет ваше движение, вы умрете! – после этих слов поднялся гул, в котором каждый считал должным высказать свое мнение.    – Это что за чепуха? Да он специально нас запугивает, чтобы самому выиграть все деньги за эту игру! – кричали люди, на перебой выражая свое недовольство презрительными взглядами в сторону номера 456. Яба отвернулся от жалкого зрелища отчаянных по сути людей, которые за деньги готовы были сделать что-угодно и повернулся лицом к мужчине, начав рассматривать его профиль.  Номер 456 - мужчина, выглядящий вроде как моложе своего возраста, но все еще каким-то образом старше за счет темных кругов под глазами и осунувшейся осанки. Он выглядел уставшим и немного разочарованным, но не сломанным. В его глазах была удивительная для кого-то в подобном положении сталь. Из-за этого Оки проникнулся к мужчине неким уважением. Ведь далеко не все смогли бы так стойко стоять на своем месте, пока толпа обзывала бы их сумасшедшими. Один против всех или все против одного. Что ж, Яба уже давно выбрал свою позицию. – Умный прислушается к вскользь брошенному под нос слову, глупый не услышит даже в громком крике. – внезапно сказал Яба, подарив мужчине скептичное выражение лица. Номер 456 резко повернул голову в его сторону, склонив немного на бок голову, словно оценивая Оки. Хотя длилось это не более двух секунд, этого хватило Ябе, чтобы позабавлено выгнуть бровь. Возможно, мужчина был не так уж и глуп. А Ябы не было привычки недооценивать людей вокруг.  – И глухой поймёт, если объяснить с сердцем. Вы сами только что выражали свои сомнения. Теперь вы мне верите? – немного недоверчиво сказал мужчина, нахмурив брови. Его и так острые скулы стали еще более ярко выражеными, когда мужчина над чем-то задумался. Яба на вопрос неопределенно пожал плечами, вернув свой взгляд обратно к толпе, невольно ухмыляясь над человеколюбием номера 456.  – Каждому не объяснишь. А я, тем временем, смею относить себя к немногим разумным на этом игровом поле. Так что да, я вам верю. – хмыкнул Оки, опустившись на корточки, перевязав шнурки на своих ботинках. Осторожность не бывает лишней. Ябе не хотелось бы умереть из-за какой-то мелочи или глупого стечения обстоятельств.  Тем более, что один раз он уже это вроде как сделал? Встреча с королем Пик была не более чем неудачным стечением обстоятельств, на которые Яба никак не могу заранее повлиять. Смерть была логичным исходом этой встречи. Но вот он жив и снова играет в игры. В том, что на самом деле произошло, Ябе еще предстояло попытаться разобраться. Единственное, что было ясно - Оки больше не сможет вернуться в Японию. В ту Японию, которой он ее запомнил. И не важно, в какой период - до игр или после. Ведь что-то, очевидно, изменилось. Просто Яба еще не успел понять что. – Все внимание! Вы просто обязаны поверить мне! Во что бы то ни стало, не отвлекайтесь и не паникуйте! Самое главное, не бегите! – возобновил свои крики мужчина, не отчаиваясь дать хоть малейший шанс на выживание сегодня каждому игроку стоящему перед ним. Похвальный, но бессмысленный героизм. Вроде и знает, что игра подчиняется только собственным правилам, но все равно продолжает пытаться повлиять на нее. Рано или поздно он наткнется на те же самые грабли, что и во время первой игры. Невозможно спасти всех. Даже если сильно пытаться, просто нереально спасти тех людей, которые сами не хотят быть спасенными.  — Итак, игра начинается. – раздался над полем женский голос. Кукла, которая на самом деле имела датчики в глазах, начала поворачиваться спиной к игрокам, чтобы начать свой отсчет. Над ее головой включился пятиминутный таймер. Посреди полной тишины раздались заветные слова. – Тише едешь, дальше будешь. – пропела кукла.  Номер 456 не сдвинулся с места, так и стоя спиной к кукле, раскинув руки в стороны, словно пытаясь силой мысли манипулировать движением толпы. Яба остался стоять рядом с ним, тихонько насвистывая себе под нос случайную мелодию. Оки планировал с первых рядов наблюдать за главным героем. Пусть это и была реальность, а не обычный сериал в интернете и никаких главных героев здесь по идее не должно быть. Игроки двинулись вперед. Некоторые побежали, что было недальновидно, ведь остановиться после бега и замереть в одной позе, желательно удобной, чтобы ты смог простоять в ней дольше, чем пару секунд, было сложнее, чем после обычного шага. Некоторые, словно не понимая, что делать, стояли на месте, оглядываясь по сторонам, смотря, что делают другие, и только после начинали идти, ориентируясь на действия остальных. Посреди этого табуна стояли номер 456 и номер 035.  Первый упомянутый стоял напряжено и сосредоточенно следил за толпой. Когда кукла закончила свой отсчет и начала поворачиваться обратно, мужчина закричал ’Стоять’, чтобы дать остальным знать, что нужно замереть на месте и не двигаться. Второй, выше упомянутый, тем временем скучающе смотрел на толпу, предпочитая молчать и наблюдать.  Яба и так подавлял в себе желание подставить кому-нибудь подножку, перманентно зевая от скуки. Ожидать от него еще какого-нибудь участия и помощи остальным, было слишком много, чтобы просить. Ябе в принципе было все равно сколько игроков умрет, а сколько выживет. Его интересовали только главные герои, которых он мог бы попытаться спасти, чтобы не так скучно дальше играть было. Все остальные были серой массой занимающей места.  Да и воообще, все веселье, по прогнозам Оки, должно начаться после первой смерти, которую своими криками номер 456 только отсрочивает, но никак не предотвращает. Тогда начнется настоящее зрелище. Если так подумать, если бы Яба изначально оказался по другую сторону игры, он был бы не против понаблюдать и даже получил бы от этого удовольствие. Но, скорее всего, все же не так много, как от участия. Адреналина от этой игры вырабатывалось мало, но интерес и удовольствие были и не в нем, а как раз в наблюдении за людьми и их реакциями. Словно за животными. Но люди и так произошли от них, так что Яба не считал это оскорбительным сравнением. – Стоять! – продолжал упорно кричать номер 456 каждый раз, когда кукла снова оборачивалась. Толпа исправно останавливалась. И как-то незаметно, рядом с Ябой оказался номер 390, который шокировано смотрел в их с номером 456 сторону. Оки узнал мужчину, который был другом номера 456. Яба усмехнулся и подмигнул ему, но мужчина не обратил на него внимание, кинув на Оки один лишь мимолетный взгляд, и сразу же вернул его к своему другу. На лице мужчины виднелась смесь недоверия и беспокойства.  – Прекрати, Ки Хун, ты меня пугаешь. – с нервозной тревогой сказал номер 390. Мужчина стоял в полуобороте к ним лицом, но номер 456 все равно приказал ему молчать, переживая за сохранность друга. Кукла снова вернулась к отсчету. Тем временем Яба обрадовался тому, что наконец то вспомнил имя главного героя. С памятью на имена у него всегда были большие проблемы. Он в основном запоминал лица или манеру поведения, но не как не имя. Такие же проблемы были с запоминаем дней рождений и других важных дат. Единственная вещь, которая раздражала Ябу в самом себе.  Наконец Ки Хун оказался в самом конце толпы, его положение позволяло ему лучше наблюдать за происходящим. Хотя Яба и не совсем понимал цели этого действия. Номер 456 внезапно развернулся, став лицом к кукле, приняв позу низкого старта, скрывая лицо за согнутым локтем. Его взгляд был сосредоточен. В этот момент его глаза встретились с глазами Оки, который, не сдвинулся с места ни на миллиметр, и продолжал стоять спиной к игрокам а лицом к номеру 456. Номер 390 тоже абсолютно молча остался стоять на месте рядом с Ябой, продолжая с сомнением смотреть на Ки Хуна. – Думаете, если перестанете кричать, то они перестанут останавливаться? – наполовину с иронией, наполовину серьезно прокомментировал Яба, прищурив глаза. Но Ки Хун его проигнорировал, продолжая невозмутимо кричать: “Стоять!”, ни на секунду не предавая своей цели, которая, вероятно, заключалась в том, чтобы спасти всех игроков. Но, как и упоминалось ранее, спасти всех физически невозможно.  Внезапно в полной тишине, нарушаемой лишь отсчетом секунд на таймере, раздался испуганный женский визг, за которым последовал выстрел. Первая смерть, наконец, свершилась. Не больше секунды у людей ушло на то, чтобы осознать произошедшее. После чего началась массовая истерия. Огромное количество игроков ринулось к выходу. И далеко не все из них были глупыми или не осознавали, что бегство приведёт к смерти. Просто в момент угрозы у них сработал инстинкт — режим “борьбы или бегства”, который просто напросто выключил их мозги. Тем не менее, некоторые остались стоять, даже если сильно испугались, а все потому что их мозг работал противоположно инстинкту бегства. Их мозг оказался в ступоре, не способный сразу оценить произошедшее. В какой-то степени это было лишь везением, ведь в нормальных условиях, при игре на реакцию, такие игроки погибли бы первыми. Но сейчас их это спасло.  По мнению Ябы, тут сработал еще и стадный инстинкт. Если бы люди заметили, что большинство игроков остались на месте, погибли бы только трусы. Но в этот раз умерли и те, кто не мог или не хотел думать самостоятельно. Хотя, по сути, для Оки это не имело особого значения. Меньше народу – больше кислороду. Или денег, зависит от того, кто как расставляет приоритеты.  – Началось. – вздохнул Яба с некой радостью, но долго расслабляться ему не дали, быстро спустив с небес на землю одним маленьким происшествием. Казалось, что Оки продумал всё до мелочей, но на деле это было всего лишь иллюзией. Он не ожидал, что первая смерть случится так быстро. И он уж точно не рассчитывал, что один из игроков, которого он физически не мог увидеть, так как стоял спиной к кукле, собьет его с ног. Оки автоматически выставил ладони перед собой и, теряя равновесие, упал на руки, приняв позу планки. Сверху на него рухнул человек, и Ябе пришлось приложить немало усилий, чтобы не сдвинуться с места. Стиснув зубы и зажмурив глаза, Оки выдохнул сквозь зубы, издавая стон от напряжения. Игрок, упавший на него, очевидно, был мертв, и скинуть его с себя Яба не мог. Всё, что ему оставалось — смириться и надеяться, что ему удастся простоять в планке с дополнительным утяжелением в 90 килограммов на спине. Умирать он не планировал. Выстрелы эхом отдавались в ушах Ябы, будто пробиваясь через вакуум. Среди звуков разрывающихся выстрелов Яба ясно слышал крики Ки Хуна, полные отчаянья и просьбы остановиться, не бежать. Но все его мысли были сосредоточены исключительно на удержании неподвижности. Ему и так повезло, что его падение было скрыто телом игрока, лежащего сейчас на нем. Хотя, если бы не этот случайный игрок, Яба вообще не упал бы. Но времени злиться на трупы не было. Оки отсчитывал секунды до объявления зеленого света.  – Повторяю правила. Вы можете продвигаться вперед, когда кукла поет «Тише едешь, дальше будешь». Продолжающие двигаться после, выбывают из игры. – посреди оглушающей тишины раздался женский голос. Она звучала совершенно нейтрально, но ее слова все равно выглядели как насмешка. – Тише едешь, дальше будешь.  Сразу же после того как раздались заветные слова, Яба скинул с себя тело, поднимаясь на ноги. Игрок номер 25 лежал перед ним с простреленным насквозь лбом и безжизненными глазами. Никакого сочувствия к мужчине у Оки не было. Наоборот, чтобы немного успокоить нервы, Яба со всей силы пнул игрока ногой, так сильно, что тот немного отлетел в сторону, прокатившись немного по земле. Сделав глубокий вдох и выдох, Яба впервые за всю игру развернулся лицом к кукле, замерев на месте.  Это была довольно интересная ситуация. Все оставшиеся игроки стояли неподвижно, не двигаясь даже тогда, когда кукла была повернута к ним спиной. Яба нашел это забавным. Особенно тех, кто говорил об играх на смерть, как о небольшой неприятности, которую легко можно было обойти и выиграть, заработав деньги на детской игре. Однако теперь было очевидно, что большая часть людей здесь никогда не сталкивались с смертью. А еще большая часть никогда не сталкивалась с насильственной смертью. Страх в этой ситуации был естественным, но и забавным для Ябы одновременно. Глаза Оки переметнулись на Ки Хуна. Тот спокойно стоял на месте, а как только кукла отвернулась, он оказался единственным, кто сдвинулся с места и побежал вперед. Яба последовал за ним и остановился рядом, приняв похожую позу, скрывая рот за локтем, чтобы иметь возможность говорить. Глаза Ки Хуна метнулись в сторону Оки, когда тот внезапно, без какого либо испуга в глазах, молча подошел к нему, остановившись рядом. Во взгляде номера 456 читалось недоверие и легкое облегчение, не совсем ясное Ябе. – Так вы все таки выжили? – задал риторический вопрос Ки Хун. В полной тишине, эти слова прозвучали немного громче, чем, вероятно, изначально планировалось. Но Яба не был склонен стесняться публики, которая теперь внимательно внимала каждому их слову, поэтому он также громко ответил.  – Меня не так легко убить, чтоб вы знали. – с забавой в голосе сказал Яба, думая о своей прошлой смерти. Возможно окружающим показалось странным, что после произошедшего Оки был так спокоен, и даже немного веселился. Но Ябу это особо не волновало. Ему детей с этими людьми крестить не прийдется, так что и волноваться о том, выглядит ли он в глазах других игроков таким же сумасшедшим, как Ки Хун в начале игры, он не собирался. Тем более, почти все из этих людей скоро умрут.  – Итак, внимание все! Если не успеете добежать до линии вовремя, то тоже умрете. Кукла отслеживает все ваши движения, но она не замечает, если вы спрячетесь за кем-то. Те, кто поменьше, спрячьтесь за большими. Продвигайтесь паровозиком. Времени осталось мало!  Нужно двигаться вперед. – прокричал Ки Хун, двигаясь вперед. Яба, тем временем, не сдержал интереса обернулся назад. Люди начали прислушиваться к игроку 456 и стали выстраиваться в рядки.  Осматривая толпу, Оки немного отстал от Ки Хуна, но внезапно обнаружил, что за ним тоже выстраивается линия. Что, впрочем, не было совсем уж неожиданностью. Конечно Яба не хотел оставлять никого из людей, чьи моральные ориентиры ему были неясны, но выбора не было. Он быстро схватил стоящего за ним игрока за руку. Тот попытался вырваться, недоуменно взглянув на Ябу, но он был непреклонен. Стиснув руку сильнее, Оки дал понять мужчине, что сопротивляться бесполезно. – Сделай то же самое с тем, кто стоит за тобой, – приказал Яба, не сводя взгляда с игрока. – Так мы исключим любую возможность, что кто-то решит подставить впереди стоящего толчком. Так, если кто-то сделает что-то очень глупое, мы умрем все вместе. – он проследил, чтобы его указания были выполнены. Только когда он убедился, что все было сделано, как нужно, он двинулся вперед, ведя за собой людей. Мимо Оки часто пролетали пули, но он почти не замечал их, сосредоточив все внимание на цели. Его шаги были уверены, несмотря на напряжение в воздухе, которое ощущалось в каждой милисекунде. Паровозик Ки Хуна, как и ожидалось, оказался на финише первым. Время на таймере неумолимо уменьшалось, а команда Оки все еще оставалась далеко позади. Гул в толпе и крики поддержки тех, кто уже пересек линию, только усиливали раздражимость и заставляли Ябу сжимать руку все сильнее, вероятно, оставляя на запястье игрока синяки. Когда на таймере оставалось всего пятнадцать секунд, они наконец пересекли линию. Яба сразу отпустил руку игрока и отошел в сторону. Ему не хотелось, чтобы эти люди начали воспринимать его как знакомого, а еще хуже, как друга. Немного успокоившись, Оки оглянулся, оценивая тех, кто еще стоял на ногах, то есть выжил. Бродя взглядом по головам его взгляд зацепился за Ки Хуна, который, казалось, собирался перешагнуть линию с безопасной зоны обратно на игровое поле. Яба последовал за взглядом мужчины и заметил игрока под номером 444 с простреленной ногой, который лежал на поле, отчаянно умоляя о помощи. Без раздумий Оки бросился вперед, преодолевая несколько метров за пару секунд. Он схватил Ки Хуна за плечо и резко оттащил его назад. – Ты что, с ума сошел? Он уже мертвец! Захотел с ним в одну могилу на двоих? – возмущенно воскликнул Яба, не сдержавшись и случайно перейдя на «ты». И словно в подтверждение его слов, оглушительный выстрел прорезал воздух. Все повернули головы, чтобы увидеть, как игрок номер 444 с простреленным лбом окончательно рухнул на землю, не подавая никаких признаков жизни. – Я… спасибо… – хрипло выдохнул Ки Хун. Его плечи слегка подрагивали, а глаза он скрыл за ладонями, словно он пытался заблокировать реальность. Яба стиснул зубы, раздраженно выдыхая сквозь них. Какого черта он вообще полез спасать его?