Принц, который всех спасет (The Prince to Save Them All)

***

      Следующий год стал испытанием терпения. Из Староместа поступала информация, которую присылала Салина, а Эйгон проводил дни либо на тренировках, либо летал над городом на Солнечном огне или к Драконьему Камню. Пятый ребенок Рейниры появился на свет без особых проблем. Она назвала мальчика Эйгоном, прозванным Младшим, что вызвало у него слезы. Поскольку в замке теперь жили два Эйгона, его племянники и родные стали чаще называть его «Эггом», что всегда вызывало у него эмоции.       После еще одной недели, проведенной во снах с богами и предками, Эйгон решил рассказать отцу, Рейнире и Деймону правду о том, что его отправили назад Четырнадцать, чтобы спасти не только их семью, но и весь Вестерос. Он нервничал и провел утро летая, чтобы успокоить нервы. Солнечный огонь был послушен, и свобода, которую давало пребывание в воздухе, значительно облегчала его состояние.       Эйгон знал, что его прошлая жизнь была сплошной трагедией. Он был отвратительным человеком. Он делал и говорил то, о чем теперь сожалеет. Он был так невероятно благодарен за то, что ему дали второй шанс, но в то же время беспокоился, что отец, сестра и Деймон увидят его совсем с другой стороны. Принц и раньше совершал зверские преступления, но он смягчал свой гнев и боль, постоянно напоминая себе, что его семья здесь и сейчас он не делал того ничего плохого, но все изменилось до неузнаваемости. Их с Хелейной дети не родятся, а Бейлон не причинит вреда Эймонду…       Что, если они отвернутся от него? Ополчаться против него за то, что он сделал? Возненавидят его за то, что он убивал людей?       Эйгон вдохнул покрепче и прислонился к Солнечному огню, который успокаивающе мурлыкал.       — Пожелай мне удачи, мальчик.       Солнечный огонь издал тихое ворчание и легонько подтолкнул его. Он вздохнул и повернулся, чтобы выйти из Драконьей ямы, а хранители драконов повели Солнечного огня обратно в пещеру.       Всю дорогу до замка он чувствовал себя напряженно, костяшки пальцев побелели от того, что он так крепко сжимал поводья своей лошади. Он успел помахать рукой и напряженно улыбнуться простым людям, которые останавливались поприветствовать его, но сердце его было не на месте. Сир Гаррольд то и дело бросал на него обеспокоенные взгляды, и Эйгону удавалось улыбнуться, но было ясно, что рыцарь не верит, что он действительно в порядке.       Вернувшись в замок, Эйгон нервно пробирался по коридорам. Он знал, что его братья, сестра, племянники и племянница сейчас на занятиях, а отец, Рейнира и Деймон, скорее всего, находятся в отцовских покоях, обсуждая утреннее заседание совета. Эйгон остановился возле отцовских покоев и глубоко вдохнул. Он сжал руки в кулаки, затем резко выдохнул и открыл дверь. Отец, Рейнира и Деймон сидели у огня и о чем-то негромко беседовали. Эйгон Младший спал в объятиях Деймона, крошечная ладошка свободно обхватывала пальцы его шурина.       — Эгг? — обеспокоенно позвала Рейнира. Она встала и подошла к нему, положив руки ему на щеки. — С тобой все в порядке? Ты белый как полотно.       Эйгон сухо сглотнул.       — Я был не совсем честен с вами.       Рейнира нахмурилась, оглянувшись на отца и Деймона.       — Что ты имеешь в виду?       Он прикусил губу и озабоченно хрустнул костяшками пальцев.       — Я не драконий мечтатель, — сказал он, нервно скользя взглядом по лицам отца, Рейниры и Деймона. Они выглядели совершенно ошеломленными. — Мне не снились вещи, о которых я вам рассказывал, не совсем. Я их прожил.       — Что? — вздохнул отец, в недоумении глядя на него.       Эйгон облизнул губы и скрестил руки.       — Я прожил свою жизнь, пока не стал взрослым мужчиной и не умер. Я проснулся от того, что Эйгон Завоеватель пинал меня и ругал за то, что я идиот.       Деймон уставился на него, нахмурив брови, и на его лице появилось скептическое выражение.       — Почему Завоеватель так считал?       — Потому что я позволил матери и деду использовать меня и манипулировать мной и моими братьями и сестрой, — нерешительно объяснил Эйгон.       Рейнира осторожно подвела его к креслу, в котором сидел отец, и Эйгон с благодарностью опустился на подушки. Она вернулась на свое место и внимательно посмотрела на него.       — Что ты имеешь в виду?       — Прежде всего, вы с Деймоном никогда не женились… в самом начале, — начал Эйгон, не сводя с Рейниры пристального взгляда. Она и Деймон переглянулись, а отец издал небольшой придушенный звук. — Рейнира вышла за Лейнора Велариона.       — Боги будьте добры, — произнес Деймон, уставившись на него.       Эйгон сардонически улыбнулся.       — Лейнор, конечно, не интересовался женщинами. — Он посмотрел на отца, чьи брови были глубоко нахмурены. — Однако отец настоял на этом, чтобы задобрить Веларионов. Это случилось после того, как Отто заставил шпионов проследить за Рейнирой и Деймоном в Королевской Гавани и солгал об их похождениях в борделе.       Визерис устало вздохнул и бросил взгляд на Деймона, который слегка ухмыльнулся. Рейнира лишь закатила глаза.       — Отто солгал?       Эйгон наморщил нос.       — Боги показали мне немало. Деймон не смог обесчестить Рейниру в борделе, как бы сильно он этого ни хотел. — Он одарил Деймона ехидной ухмылкой, заставив дядю фыркнуть. — Поэтому Рейнира решила взять дело в свои руки и… легла с другим.       Брови Рейниры поднялись, отец издал болезненный звук, а Деймон глубокомысленно нахмурился.       — С кем? — потребовал Деймон.       — Кристон Коль, — ответил Эйгон, с трудом подавляя смех. Глаза Деймона расширились, все тело напряглось, лицо раскраснелось от гнева; он взглянул на спящего в его объятиях сына и издал горестный вздох. Рейнира лишь скорчила гримасу, явно испытывая отвращение.       — Я бы никогда, — решительно заявила она.       Эйгона передернуло при воспоминании о том, что он видел свою сестру в такой момент.       — Идем дальше, — громко сказал он, закатив глаза. Отец уткнулся лицом в свои руки, но при словах Эйгона он выпрямился. — Кристон имел наглость потребовать, чтобы ты бросила свой долг и положение и сбежала с ним, но ты отказалась. Это ожесточило его, и на пиру по случаю вашего обручения Кристон забил до смерти любовника Лейнора Джоффри, но был спасен от петли, потому что за него попросила мать. Он стал ее верным стражником и стал презирать Рейниру.       — Он потребовал, чтобы Рейнира сбежала с ним? — насмешливо рассмеялся Деймон, покачав головой.       Даже отец выглядел ошеломленным.       — Глупец, — пробормотал король.       Рейнира покачала головой, вздохнула и жестом велела Эйгону продолжать.       — Вы с Лейнором поспешно поженились после неудачного пира, и следующий год прошел быстро. Рейнира и Лейнор пытались завести детей, но ничего не вышло. Так что Рейнире ничего не оставалось, как искать другого, чтобы забеременеть.       Сестра уставилась на него, приподняв бровь.       — Кого же я выбрала?       — Харвина Стронга, — сказал Эйгон, нахмурившись, когда Рейнира и Деймон с невинным видом переглянулись и поджали губы. Он окинул их недовольным взглядом. — Нет.       — Хм? — Деймон хмыкнул, очень плохо притворяясь невинным.       — Что? — спросил отец, в замешательстве оглядывая их всех.       Эйгон вздохнул с досадой.       — Они трахнулись с сиром Харвином.       Рейнира прикусила губу, чтобы скрыть ухмылку, и посмотрела на гогочущего Деймона. Отец посмотрел между ними, на его лице появилось прищуренное выражение.              — Правда?       Деймон ухмыльнулся, и его плутовское выражение лица было полностью испорчено тем, как нежно он обнимал своего сына.       — Не думаю, что ты действительно хочешь знать о наших с Рейнирой ночных похождениях.       — Нет, — громко сказал отец, поднимая руку. — Ни в коем случае!       Эйгон усмехнулся, увидев ужас на лице отца.       — В любом случае, — сказал он, закатив глаза при виде того, как Рейнира и Деймон переглянулись. — У Рейниры было три сына, которых Лейнор принял как своих, но они родились похожими на Харвина, и мать распустила слух, что они бастарды, а Рейнира была… ну… — Глаза Деймона расширились, и Эйгон понял, что если бы он не держал на руках своего сына, то взорвался бы от ярости. Он был весьма благодарен за то, что его маленький тезка невольно удерживал своего отца от резни. — Дело дошло до того, что после рождения третьего сына Рейниры она, Лейнор, и их сыновья переехали на Драконий Камень. Харвин был выслан за нападение на Кристона Коля, который постоянно докапывался под него, говоря, что он отец мальчиков. Он, лорд Лионель и многие другие погибли во время пожара в Харренхолле, устроенного по приказу Лариса Стронга. Деймон женился на Лейне Веларион, и у них родились дочери-близнецы, — пояснил Эйгон, поджав губы, когда Деймон выглядел ошеломленным. — Шесть лун спустя Лейна умерла при родах, и мы все собрались на Дрифтмарке, чтобы проститься с ней. Все закончилось довольно плохо: Эймонд потребовал Вхагар и потерял глаз. Мать напала на Рейниру с кинжалом Завоевателей, порезав ей руку. Тогда стало ясно, что в семье наметился раскол: мать — Зеленые. А Рейнира — черные.       — Боги будьте добры, — пробормотал отец. — А как же я, сын? Сделал ли я что-нибудь, чтобы остановить этот раскол?       Эйгон закусил губу и вздохнул.       — Ты болел, отец. Мейстеры медленно ослабляли тебя ядом, чтобы мать и дед могли манипулировать твоим правлением.       Отец поджал губы, ноздри раздулись от гнева.       — Понятно. А что случилось потом?       — Рейнира и Деймон помогли Лейнору инсценировать его смерть, — сказал Эйгон, взглянув на Рейниру, которая некоторое время молчала. — Затем она и Деймон поженились на Драконьем Камне и провели шесть лет вместе, счастливые и свободные от придворной политики. Но, конечно, ничто не может долго оставаться мирным.       — Я оставалась в стороне? — озадаченно спросила Рейнира. — Я не укрепила свою власть в качестве наследницы?       — Мать и дед сделали все, чтобы ты не смогла этого сделать. У них повсюду были союзники. Они распускали о тебе слухи и ложь, — объяснил Эйгон, хрустнув костяшками пальцев. — Я провел эти годы, изо всех сил стараясь стать худшим кандидатом в короли. Я пил, блудил и вообще был худшим из людей. Я отказывался учиться чему-то большему, чем основы фехтования, я забросил свои уроки… но мать и дед были непреклонны, чтобы я стал королем.       — Король-марионетка, — пробормотал Деймон, грозно нахмурившись.       — Теперь я это понимаю, — сказал Эйгон, вытирая лицо руками. — Мать и дед сумели убедить меня, что Рейнира убьет нас всех. Меня, Хелейну, Эймонда, Дейрона. Моих с Хелейной детей.       — Ты был женат на Хелейне? — потрясенно спросила Рейнира. Он скорчил гримасу и кивнул. — Способ укрепить свою власть в стиле Таргариенов.       — Мы с Хелейной никогда не заботились друг о друге. Я был слишком занят, жалея себя, чтобы заботиться о чем-то еще, и им было так легко манипулировать мной. Завоеватель ясно дал понять, что я крупно облажался.       Отец вздохнул.       — Алисента и Отто узурпировали трон у Рейниры? Как?       — Ну, Веймонд Веларион оспорил притязания Люцериса на Дрифтмарк. Ты, отец, тебе было так плохо, что Отто сидел на троне и слушал прошения. Веймонд думал, что он будет назван Владыкой Приливов. Корлис получил рану в битве на Ступенях и цеплялся за жизнь. Но отец сумел притащиться на слушания и утвердил Люка наследником Корлиса, Рейнис поддержала Рейниру и Люка. В тот вечер мы устроили семейный ужин, который пошел насмарку, и Рейнира, Деймон и их выводок вернулись на Драконий Камень, — торопливо объяснял Эйгон, тяжело сглатывая. — Отец умер той ночью, и мать неверно истолковала его слова перед смертью; Рейнира спросила, действительно ли он верит в сон Эйгона Завоевателя, а он принял мать за Рейниру и подтвердил это.       — Ох, чтоб тебя, — пробурчал Деймон, потирая висок.       Рейнира тихонько застонала.       — Дед с самого моего рождения готовил заговор, чтобы после твоей смерти поставить меня королем, — сказал Эйгон отцу, который был белым от ярости. — Он хотел послать убийц на Драконий Камень, чтобы убить Рейниру, Деймона и их семью. Мать выступила против. Сир Кристон убил лорда Бисбери за то, что тот остался верен Рейнире.       — Черт, — негромко выругался отец.       Рейнира медленно покачала головой, совершенно разгневанная.       — Он хотел убить моих детей?       — Он бы убил, если бы я позволил, — хмуро улыбнулся Эйгон. — Я не позволил ему отдать приказ о вашей смерти. Я планировал сыграть под их дудку и отречься от престола в твою пользу, но случилось то, что изменило эти планы. Эймонд был отправлен на переговоры с Борросом Баратеоном, как и Люк. У них были неприязненные отношения, поскольку Люк лишил Эймонда глаза. Находясь там, Эймонд потребовал от Люка его глаз, но Люк отказался. Тогда Эймонд погнался за Люком на Вхагар, и… вы можете представить, насколько плохой была эта идея.       — Люк умер? — Отец вздохнул, на его лице появилось жалкое выражение.       Эйгон кивнул.       — И Деймон прислал весть. Око за око, сын за сына. Хелейне был дан выбор, кто из наших сыновей умрет.       Деймон уставился на него, с отвисшей челюстью.       — Поэтично с моей стороны, — сказал он придушенным голосом.       Рейнира шлепнула его по руке.       — Деймон! — зашипела она.       Эйгон улыбнулся, не обращая внимания на бормочущие проклятия отца.       — Твои люди, Кровь и Сыр, обезглавили моего сына, Джейхейриса. Я никогда не был хорошим отцом. Это сломило Хелейну. Она и я никогда не были прежними, и любая надежда на мир умерла вместе с Джейхейрисом, и Танец Драконов начался всерьез.