Сквозь мглу

***

За три дня до

— Меня зовут Освальд. Освальд Ньюман. Я застыла, пялясь на дверь, за которой стоял второй человек в ФБР. Потом подкралась к ней и прилипла к глазку. Освальд лениво оглядывался по сторонам, не спеша объясняться. Что он здесь забыл? Как нашел наш дом? Почему не ответил на email? — А вы по какому вопросу? — сморозила я и чуть не стукнула себя по лбу от нелепой формулировки. — Думаю, через дверь будет объяснить затруднительно. Освальд улыбнулся, но сделал это до пугающего холодно. Я не хочу с ним разговаривать. Одно дело — написать письмо, другое — за него ответить. Опустив взгляд на Волчонка, я с горечью подумала, что нужно было разучить команду «Буди Блэквуда». Пес изучающе нюхал дверной косяк и совсем не обращал на меня внимание. Выдохнув, я открыла. Черное шерстяное пальто Ньюмана сверкало от солнечного света. Ни единой ворсинки. Такое стыдно вешать рядом с моими синтепоновыми куртками. Благо, Освальд к вешалке не притронулся — снял это блестящее чудище с себя и положил на согнутый локоть. — Мое имя вам уже известно, юная леди, а вы, как я понимаю, Эвтида? — дед мимолетом оглядел меня. — Да, да, Эва, — выговорила скороговоркой и протянула руку. Черт, да зачем? Вроде бы так делают мужчины, а женщины… Без понятия, какие рядом с ним стоит держать манеры, все равно никаких не знаю. Ньюман легко обхватил мои пальцы и поднес к губам, но, благо, не коснулся. Повадки, как у Бладли-старшего, только более щадящие мою психику. Костюмчик, кстати, поспокойнее тех, что таскает наш мэр. Однотонный серый, скрывающий белую рубашку. Можно подумать, что в моей прихожей обычный старик, следящий за седой бородой и волосами, но что-то в нем так и велит опустить голову и заткнуться. Наверное, тот факт, что он вышвырнул Амена из ФБР и, возможно, явился насолить побольше. Я заламывала пальцы и старалась не смотреть в его старые глубокие глаза. Благодаря мне он увидел сначала секс, а потом и избиение своей ненаглядной дочки. Что, если за холодным дружелюбием скрывается гнев и обида, которые с его званием и связями могут стать для нас катастрофой? Мозг дорисовывал картину за дверью: разбросанные по улице машины с вооруженными фэбээровцами, которые вскоре ворвутся сюда толпой. Дед мог надумать себе что угодно, а сделать он может еще больше. — Правильно ли понимаю, что Амен находится, — Ньюман по оси покрутил пальцем, — в этом доме? Обстановка явно не была ему по вкусу, но он старался скрыть это за легкой улыбкой. Та вмиг исчезла, когда Волчонок принялся обнюхивать его, пачкая мокрым носом штанину. Хороший мальчик, повыводи старика, может, так скорее выскажет свои намерения. Но Ньюман похлопал пса по холке, и тот уселся смирно. Предатель! Он пугал и бесил меня одновременно. Из-за него Блэквуд был в Вашингтоне, пока я отбивалась от сектантов; из-за него он потерял работу, которой посвятил столько лет; из-за него, в конце концов, на свет божий выродилась Шерил. Я понимала, что Ньюман не поздороваться на другой край Америки приехал. Если бы верил, что Шерил сама виновата — позвонил бы Блэквуду и извинился. Наверняка задумал что-то мерзкое и страшное. Однако мерзкого и страшного в Кемфилде хватает и без него. — А с какой целью интересуетесь? — спросила я, скрестив руки. — А вы смелы не только в Сети. Похвально, — Освальд кивнул до ужаса покровительственно и продолжил: — Мне нужно обсудить с Аменом некоторые… вопросы. Да мне эти «вопросы» чудом во снах не снятся — Шерил так громко стонала, а потом плакала, что невозможно забыть. Зачем он делает вид, что я не в курсе? Это нежелание принимать реальность или обсуждать ее со мной? Странный. Выглядит так невозмутимо, будто это я к нему с утра заявилась, но при этом не хамит, не злится. Пока пыталась набросать противоречивый психологический портрет в голове, сзади послышались тяжелые шаги и громкое: — Куда ты подорвалась в такую рань? Обернулись мы с Освальдом одновременно. Блэквуд стоял без футболки, но, хвала небесам, в домашних штанах, и абсолютно точно не понимал, что происходит. Встряхнул головой — растерянность исчезла. — Какими судьбами? — с нескрываемым отвращением спросил он. Черт, Блэквуд, ты нас хоронишь. Я бы с удовольствием общалась с Ньюманом так же, но мы же не бессмертные! — И тебе доброе утро, — сдержанно ответил Освальд, протягивая руку. Давай, подойди и пожми, пожми же, Блэквуд! Я жгла его умоляющим взглядом, и Амен поддался. Рукопожатие длилось вечность, кошмарно молчаливую вечность, в которой я чувствовала угрозу. Надо как-то задобрить деда, Блэквуд этим точно не займется. — Вы, должно быть, проголодались? — залепетала я ломающимся от вежливости голосом. — Можем на кухне продолжить. Да, конечно, так он и побежал жевать не первой свежести печенья, запивая чаем. Освальд, наверное, лобстеров на завтрак ест. — Отличная идея, — легко ответил дед. Я заметила недовольство Амена и тут же вцепилась в его руку, чтобы промолчал. На кухне Освальд уведомил, что не отказался бы от кофе, и я поставила турку. Уверена, ему не понравится, но надеюсь, плеваться не станет. Маяча у плиты, я пару раз кинула взгляд на сложенное на стуле пальто. Бирка показалась знакомой. Дия, обсуждая какой-то звездный скандал, пару раз упоминала не особо известный, но неприлично дорогой итальянский бренд. Зачем я запоминаю такую дрянь? Ах да, чтобы руки подрагивали, наливая кофе. — Благодарю, — сказал Освальд, когда поставила перед ним кружку. Вторую я оставила Амену и сама к нему приклеилась, садясь на стул рядом. — Ну и? — холодно спросил Блэквуд. — Считаешь, предстоящий разговор для женских ушей? Я поджала губы, потому что возразить не хватило смелости. — Эти уши, — Амен положил руку на мое плечо, чуть его сжимая, — и так все слышали. У меня нет секретов от будущей жены. — Вот как, — Освальд поднял седые брови. — Насколько помню, ты все еще в браке с моей дочерью. Дед говорил спокойно, но от сказанного у меня внутри все закипело и едва не подкатило к горлу ругательствами. Точно! Проклятая Шерил до сих пор носит фамилию Амена. Блэквуд молчал, и я не хотела на него смотреть. Неужели забыл? Дернула плечом — сжал сильнее. — Как раз собирался обратиться в суд, когда уедем отсюда, — натянуто ответил он. Глаза Ньюмана сверкнули, будто усмехаясь. Он сделал маленький глоток кофе, точно наслаждаясь обстановкой, которую сам сделал взрывоопасной. — Могу разрешить проблему без заседаний, — аккуратно поставив чашку, заговорил Освальд. — Шерил все тебе отпишет, уверяю, сынок. — Что? — вмешалась я. — Вижу, вы оба этого хотите, — продолжил он, поправляя запонки на пиджаке. — Кто я такой, чтобы мешать молодым? — Освальд Ньюман, — выплюнул Амен. — С чего такие поблажки? — Я осознал свою ошибку благодаря твоей избраннице, — уже не так легко ответил Ньюман. — С дочерью провел… воспитательную беседу. Был не прав на твой счет, признаю. Услышав это, я мигом забыла о номинальной жене Амена. По щелчку успокоилась, ведь оказалось, что Освальд приехал не мстить. — К чему твое появление? — Блэквуд даже не пытался скрыть раздражение. — Извиниться мог и не выезжая за пределы Вашингтона. Морщинистые скулы поострели. Ньюману явно не по душе тон Амена, но он не возразил. Почему? Действительно хочет ответить за свою ошибку или хочет чего-то другого? — Ты должен понимать, что мой визит — жест уважения, — едва не угрожая, проронил Освальд. — Очень широкий жест, Амен. — Выкладывай уже. Если ждешь ответного уважения, то его не будет. Вот же баран! Нельзя же так прямо! Я сжала бедро Амена под столом, желая хоть как-то его удержать. — Твоя честность всегда… подкупала. Мне показалось, Ньюман хотел сказать «бесила». В тяжелом взгляде читалось желание осадить Амена. Нет уж, мы извлечем из этой странной беседы максимум. — Извините, — вмешалась я, глупо улыбаясь. — Извините нас за бестактность, просто времена не лучшие. — Не связано ли это с делом, в котором разбирается агент Блэквуд? — мягко спросил меня Освальд. — Которого ты уволил в угоду своему самолюбию, — вклинился Амен, в ногу которого я впивалась ногтями. — Брось. Считай это большим недоразумением. Возвращайся, сынок. Что? Так просто? Кажется, я добилась своей цели! Вот и все. Должность Блэквуда на пару с репутацией восстановлена за чашкой не лучшего кофе. — Воздержусь, — осушая свою кружку, бросил Амен. Кретин! Натуральный кретин! — Не торопись с ответом. Понимаю, гордость, но… — Это не гордость, Освальд. Нет желания возвращаться к пройденному этапу. — Все же, если передумаешь — сообщи. — Не передумаю, — твердо ответил Амен, и я убрала руку. — Зачем ты здесь? Давай начистоту. — Как скажешь, — Освальд скрестил пальцы в замок. — Мне нужен Аш Бладли. Тишину разрезала усмешка Блэквуда. Наглая, издевательская, какую очень давно не слышала. Злорадствует, но можно ли это делать в обществе Освальда? — Если ты узнал, полагаю, от Маркуса, этот адрес, то знаешь, где находится и резиденция Бладли, — констатировал Амен. — Ты прав, — резко пригладив волосы, сказал Освальд. — Помимо этого, я знаю, что щенок имеет отношение к секте, с которой ты разбираешься. — Дай угадаю. Хочешь наказать его моими руками? И что мне, привет от четы Ньюманов передать? — Ты действительно можешь ерничать, но помни, что мое терпение не безгранично, — наклонившись вперед, тише сказал Освальд. — Предлагаю посвятить в свои планы по поводу секты. Планы? Интересно, Амен покажет шкаф, напичканный оружием? Со словами деда вернулось осознание — никаких толковых идей, как остановить сектантов, у нас нет. Следом внутри задрожала паника, которую сдерживал только прямой и уверенный взгляд Блэквуда. — Сначала скажи, какого рода помощь готов оказать, — скрещивая руки и откидываясь на спинку, произнес Амен. — Какую пожелаешь. Похоже, я все еще у тебя в долгу. После Блэквуд сухо пересказал, что происходит в городе и какие доказательства против секты у нас имеются. Даже смерть своей матери упомянул, но о том, что сектанты собираются меня убить, промолчал. — Темное дело, сложное, — прокручивая в руке кружку, будто стакан с виски, заключил Ньюман. — Если до так называемого ритуала всего несколько суток, подключить своих людей я не успею. Но могу связаться с участком в Грейт-Фолс. Несколько нарядов будет. — А вы и полицией управляете? — выпалила из интереса я. — Не управляю, юная леди, — снисходительно поправил Ньюман, — но умею… просить и достаточно убедительно. — Я считаю, что дожидаться ритуала смысла нет, — твердо сказал Блэквуд. — Задержим, ордеры подготовишь задним числом. Кто-нибудь расколется, к тому же, на видео доказательств достаточно. А с Ашем… что скажешь, то и сделаю, если срок не устраивает. Последняя фраза резанула под ребрами. Они будто убийство обсуждают. Нет же, не «будто», именно его. — Чтобы подтвердить это или опровергнуть, мне нужно ознакомиться с записями, — проигнорировав слова о Бладли, деловито ответил Ньюман. — А еще не помешает выспаться. Подготовь все и, будь добр, дай адрес местной гостиницы. Подвозивший меня таксист только пожал плечами. — Он просто не решился вам сказать, что в Кемфилде таких нет, — нервно хихикнув, ответила я. — Как сразу не догадался. — Дом напротив в твоем распоряжении, — предложил Амен. — Обстановка там не по статусу, но и ситуация нетипичная. — Эмм… Может, лучше у нас? — неловко заговорила я, вспоминая темный и необжитый дом по соседству. — Не отель, конечно, но лучше, чем… — Освальд Ньюман предпочитает уединение, — колко перебил Блэквуд. — Да. Благодарю за предложение, Эвтида, но мне подойдет и жилище на той стороне улицы, — не особо скрывая брезгливость, ответил Ньюман. Мы проводили его до двери, и Блэквуд не забыл уточнить, что разбросанных по тому дому кровавых платков остерегаться не стоит. Лицо Освальда и так загаром не отличалось, а после слов Амена стало походить на обсыпанное мукой. — Культурный шок для английского аристократа обеспечен, — сказал Блэквуд, как только захлопнул дверь. — Ты что творишь вообще? — стукнув ладонью его плечо, возмутилась я. — Не мог быть с ним повежливее? Он же может, может… — Ничего не может, — приобняв меня, констатировал Блэквуд. — Ньюман редко признает вину, но, если такое случается, он делает все, чтобы отбелить свое сраное имя. Тем более, мы ему тоже нужны. Я имею полное право его использовать. Ну и поиздеваться немного. Когда еще такой шанс выпадет? — Ведешь себя так, будто помощь Освальда — не наша единственная надежда на спасение. Черт, да это подарок судьбы, а ты отправил деда в пыльный дом! — Не единственная, но самая эффективная. Тизиан еще помочь может, но это теперь не так важно, — поправил Амен, проходя в гостиную, где плюхнулся вместе со мной на диван. — А пыль мудак потерпит, я ведь терпел закидоны его дочери. — Кстати о Шерил, — сев на Амена поудобнее, я надавила на его плечи. — Когда ты планировал напомнить, что все еще на ней женат? — Ревнуешь к посредственной порнозвезде с выбитым зубом? — Блэквуд попытался пошутить, но я с ногтями впилась в его плечи, и он добавил: — Прости, я… забыл про нее. — Боже, да сколько бы мы проблем огребли с твоей драгоценной женушкой, если бы не Освальд? — со злостью протараторила я. — Эта стерва страшнее любой секты. — Ладно, хватит, — Амен мягко перехватил мои руки. — Главное, теперь у нас есть универсальный рычаг давления, и мы им обязательно воспользуемся. — Так, а что с Тизианом? Ты ведь его подозревал. В ответ Амен поведал о пьяном Кëрли в участке, по которому «все понятно», а еще добавил, будто невзначай, что паспорт подкинул мой нерадивый папаша, а не Дия. — Почему ты раньше не сказал? Наконец-то мелкая Кëрли оправдана. — Ну, вчера нам было несколько не до этого. Амен хитро сверкнул своими льдинами, и я слезла, чтобы мы не потрахались вместо того, чтобы заниматься делом. Я отправилась выгуливать Волчонка, а после присоединилась к пересмотру записей с кассет и письменных свидетельств Бонни о зверствах секты. Перебирая исписанные листы, я вспомнила о вещице, схожей с ловцом снов. Сбегала за ней в спальню и застыла, вспоминая слова Бонни. «Огонь и сокол. Огонь и сокол. Огонь и сокол», — вновь и вновь твердил старческий голос в голове, а руки будто начало жечь. В ночь нашего вторжения в лавку я подумала, что штука в центре похожа на коготь сокола. Может, это он и есть. — Если сектанты ждут Сета, то сокол… Гор! Гор! — вспоминая прочтенные в Интернете и смешавшиеся в голове мифы, громко шептала я и ходила из стороны в сторону. — Гор же победил его в итоге, пусть и остался без глаза. Только вот, про коготь я ничего не помню, а про огонь — тем более… Огонь воплощает стихию Сета, как это поможет? — Что ты там бормочешь? Испугавшись, я повернулась и врезалась в грудь тихо подошедшего Амена. Прошлась щекой по белой, будто меловой, коже. «Белесый ты… Гор — бог неба и солнца…», — разум мешал болтовню Бонни и информацию из Сети. Небо, солнце, Амен — все одно. Большое, свободное, обжигающе безопасное. Он разгонит, раздавит, задушит любой кошмар. Так, может, и со злобным богом справится? Сколько ни убеждаю себя, что это все бред, мистика о себе напоминает. Призраки, доска с именами жертв, мертвые вороны, падающие с неба. С таким не справится Освальд Ньюман, а вот Амен… Только сейчас все равно об этом слушать не захочет. — Возьми! — выдирая из плетеного круга коготь, сказала я. — Возьми и носи с собой. Сокол и огонь, помнишь? — Ты пару минут назад была уверена, что мы почти победили. Опять эта ересь? — устало вздохнул Блэквуд, но все же спрятал в карман вещицу. — На всякий случай. Не знаю, если вдруг увидишь, как на Землю вступает Сет, то… то коготь тебе поможет. Не знаю, что делать с огнем, но… — Хорошо, хорошо, подпалю зажигалкой. Амен быстро и с нажимом водил по моей спине, видимо, чтобы скорее замолчала. Мысли путались. Вроде и решили, что с помощью Освальда избавимся от секты, но внутри клокотали все те странности, которыми кишели последние месяцы. — А почему ты не сказал Ньюману, что в жертву собираются принести меня? — Потому что это повод тебя использовать, — Амен умолк, но, увидев мой вопросительный взгляд, продолжил: — Мы знаем где, когда и кого они планируют убить. Вероятно, Освальд предложил бы позволить им начать свой ритуал, чтобы остановить в последний момент на месте преступления. Да я бы и сам так действовал, если бы жертвой была не ты. Значит, Блэквуд считает, что рациональнее дождаться ритуала, но не пойдет на это из-за меня? Мне было приятно и боязно. Амен не хочет рисковать, а я почему-то чувствую, что сделать это придется. Больше полувека сектанты приносят жертвы, неужели удастся их остановить, когда осталось убить последнюю? К вечеру на кухне снова оказался Ньюман в костюме на полтона светлее предыдущего и принялся скрупулезно пересматривать оцифрованные видео, а потом — и записи Бонни. Закончив, он отодвинул ноутбук и достал из кармана портсигар. — Кури только на улице. У Эвы непереносимость табачного дыма, — соврал Блэквуд. — Прошу прощения, — отозвался Освальд. — Тогда к делу. В видеороликах запечатлены преступления уже погибших и Нила Бладли. Мелькают и другие, но в убийствах не участвуют, только смотрят и бормочут этот их гимн. Есть резон задержать всех в качестве соучастников и выбивать показания, как и имеется риск ничего не узнать. Вам ведь неизвестно точное количество участников? — Мы знаем, что изначально в этом участвовало девять семей, наши с Аменом в том числе, — объясняла я, пока Блэквуд почему-то молчал. — Но на нашем примере видно, что не все потомки в этом замешаны. Есть и менее значимые фигуры. Так, Джорджа Ларсона убил приезжий историк. У них есть какая-то иерархия, внизу которой может быть много человек. Я видела их ритуал в лесу, там было больше двадцати людей... — Не суть, — перебил Амен. — Задержим тех, о ком знаем. Тот же старик Купер может заговорить. Он любит выпить, а еще у него есть семья и небольшой магазин. Испугается, что потеряет их, и сдаст остальных. — А что вы делали в лесу, Эвтида? — смотря прямо на меня, спросил Освальд. — Какая такая опасность вам угрожала, пока агент Блэквуд находился в Вашингтоне? Не связано ли это с тем, что в вашей семье никого до настоящего момента в жертву не приносили? От посыпавшихся вопросов подкосились ноги. Догадался, что сектантам не достает только моего распоротого живота. Я посмотрела на Блэквуда, который тяжело прикрыл глаза и заговорил: — Да, она им нужна, но рисковать ей не позволю. Если не согласен, можешь покупать билеты в Вашингтон. Они смотрели друг на друга прямо и негласно спорили, противостояли. Амен — чувствами, Освальд — разумом. Одному важно сохранить мне жизнь, другой желает поквитаться с Ашем. Для Ньюмана секта — что-то вроде вторичной выгоды. Вечером он объяснил, что не прочь опозорить семью Бладли, посадив отца, но на Аша у него другие планы. Сказал, что обсудит это с Аменом позже, а раскрытая секта станет очередной медалькой на кителе федерального бюро. До меня ему определенно нет дела, так что вполне может настоять на использовании в качестве наживки. Сегодня я вслушивалась в каждое его слово, все больше понимая, что Ньюман любит не просто убивать одним выстрелом двух зайцев — он стремится всю лесную дичь прибить одним патроном. Хочет обелить себя перед собой же прощением Блэквуда, уцепиться за громкое дело, отомстить за дочь. Но последнее для него самое главное. Нужно это помнить. Помогая нам, он помогает, прежде всего, себе, своей честолюбивой фамилии. — Перед тем, как покинуть Вашингтон несколько недель назад, ты спросил у меня: что бы я сделал, если бы моей дочери угрожала опасность, — наконец отведя свой пристальный взгляд от Амена, заговорил Ньюман. — Теперь могу ответить. Я вел бы себя точно так же. Молодец, тасуешь колоду в свою пользу. — Значит, мы договорились? Эву не вмешиваем? — напряженно спросил Блэквуд. — Пока видим другой вариант, не вмешиваем. Как только у меня перестали потеть ладони от напряжения, дом заполнила трель дверного звонка. Амен удалился узнать, кого к нам принесло, и через минуту на кухню влетела ошарашенная Дия, за которой не успевали Тизиан и Ливий. — Это… Это просто какой-то… Я в шоке, — истеричным голосом вопила она, то цепляясь за мои плечи, то запуская руки в свои растрепанные волосы. Под глазами пятна туши, ногти искусаны почти до мяса, одежда под курткой мятая — Дия не выглядела так паршиво даже на похоронах Шона. — Что у вас? — раздраженно оглядывая гостей, спросил Амен. Освальду мы никого не представили, только сели за стол, ожидая объяснений. Дию перебивал Тизиан, который безуспешно пытался развязать шарф скользящими по нему перчатками. Ливий обеспокоенно бегал глазами от брата к сестре и просил их успокоиться. Я молилась, чтобы никого в этом проклятом городе больше не убили, а Освальд неторопливо покачивался на стуле. — Хватит, — Блэквуд ударил ладонью по столу, и кухня погрузилась в тишину. — Пеллийский, объясняй, что вы здесь забыли? Обратился к тому, кто выглядел более адекватным. Разумно. Пока я старалась удержать руки Дии в своих, Ливий заговорил: — Мы приехали на ужин, миссис Кëрли пригласила. Все шло спокойно, пока Дия не решила подняться в свою комнату… — Там… Я только хотела забрать свою косметичку… Такую, прозрачную, помнишь? — перебив, Дия обратилась ко мне. — Я копалась в комоде, там как всегда было миллион всего. Ой, нет, сначала я открыла ящики под кроватью… — Дия, думаю, Пеллийский лучше соблюдает хронологию, — вмешался Амен, который с трудом подбирал выражения. — В общем, — продолжил Ливий, — она нашла письмо. От Шона. В нем… Бог ты мой, я не могу поверить… — Где оно? — не отступал Блэквуд. — У меня, — неживым голосом проронил Тизиан, доставая из кармана смятый листок линованной бумаги. Он хотел начать читать, но темные глаза заблестели и руки сжали письмо. — Вы еще кто? — будто только что заметив Освальда, спросил Кëрли. — Меня зовут Освальд Ньюман. Вам что-то говорит это имя? — слегка заносчиво уточнил он, и Тизиан мотнул головой. — Заместитель директора ФБР. Вероятно, Ньюману не нравилось терять время в этом эмоциональном шуме, но он старался не вмешиваться. Тизиан проморгался, махнул рукой и всучил деду письмо: — Читайте. Может, мы все в гребаном бреду и разучились понимать буквы. Потом Кëрли шепнул Амену что-то про выпивку, и тот отказал, кивая на Ньюмана. Дед к тому времени достал очки из сияющего футляра и пробежался глазами по написанному. — С вашего позволения, я опущу часть, где ваш отец говорит, как ему будет вас не хватать, — скользнув взглядом по дрожащей Дие, произнес Ньюман. — К сути: «Дорогая, я храню этот секрет слишком долго, больше не могу. Половина нашего города замешана в страшном, и я не исключение. Мы, нет, не мы, а Бладли, Доусон и кучка их прихвостней верят, что являются слугами древнеегипетского бога. Сета. Чтобы призвать его, они убивают других, вынуждают нас участвовать. Я делал это, только чтобы вас не тронули. Вашу маму, Тиза, тебя. Мой отец делал то же самое и объяснил, что иначе в Кемфилде не выжить. Либо ты, либо тебя. Они убили Агнию, почти добрались до Эвы, но… Дорогая, прости, можешь меня ненавидеть, но лучше они, чем ты. Я верил, что нашу семью не тронут. Эва нужна для главного ритуала, на ее месте должен кто-то оказаться. Я или вы. Не прощай меня, просто бери мать и брата и уезжайте. Мне не хватило смелости, я боялся их. Будьте смелее и забудьте обо мне. Ливий… Держись за него, хороший парень. С любовью, Твой отец». Дия начала рыдать примерно на середине письма, и ее увел Ливий, обнимая за плечи. Потом прибежала обратно, допытывалась, знала ли я об этом. От короткого «Да» ее затрясло сильнее. Мне было страшно подходить к моей единственной подруге, потому что… Черт, я даже не думала рассказать ей правду. Лишь надеялась, что они с Тизианом ни при чем. Эгоистично, подло, мерзко, но я не получила ни единого упрека. После второй кружки чая в тишине Дия обратилась к Блэквуду: — Тизиан сказал, что ты в курсе о грозящей Эве опасности. Почему вы все еще в этом проклятом городе? — М? — переспросила я, удивляясь холодному тону, такому не свойственному для Кëрли. — Пока мне тяжело думать об отце, — объяснила Дия. — Разумнее побеспокоиться о тебе. У меня немели кончики пальцев. Я ее не заслужила. Печется обо мне и плюет на личную трагедию, на самую горькую тайну в своей жизни. — Я не могу оставить на свободе тех, кто способен найти ее и причинить вред. — ответил Амен. — Если в этой секте действительно половина города, придется избавиться от каждого, — проронил Тизиан. — Неизвестно, сколько в ней радикальных фанатиков. — Избавлюсь, — утвердил Блэквуд. — Избавимся, — поправил Кëрли, и его сестра быстро закивала. Когда-то казалось, что я совершенно одна в этом мире. Забитая, жалкая, ненужная, а теперь на тесной кухне организовался целый штаб по моему спасению. Да, Освальд преследует свои цели, а Ливий похож на жертву кудрявых и очень настойчивых обстоятельств, но какая, к черту, разница? Так или иначе все крутится вокруг моей несчастной жизни. О том, что действительно верю в Сета и его скорое появление, я не решилась сказать. Мужчины были заняты составлением списка сектантов, которых необходимо задержать. Они решили, что Бладли и Доусона стоит брать в последнюю очередь. Сначала следует допросить обычных горожан, которые попали на видеозаписи. Их было около десяти, все пожилые. Кто-то точно не выдержит натиска и сдаст еще не известных участников. Нам нужны все, чтобы никто не выполз в День Отцов-основателей и не вспорол мне живот. План должен осуществиться завтра. Полицейские из Грейт-Фолс, с шерифом которых уже связался Ньюман, прибудут утром, помогут с задержаниями и доставить сектантов в их участок. В полиции Кемфилда все еще остался кто-то, кто помог скрыть убийцу Шона, потому допрашивать здесь нельзя. Мне казалось, в этом деле целый ворох подводных и очень острых камней: сжатые сроки, большое количество сектантов и… Сет. Каждый раз, когда бросала взгляд на темное окно, за ним мерещилось нечто большое с красными глазами. Я медленно моргала и сжимала руку Блэквуда. Он точно сделает все возможное…

***

За два дня до

— Это несерьезно, кошечка, — причитала Дия, разбрасывая мои вещи по кровати. — Два черных платья, и оба доисторические. Ревизию моего гардероба она начала, как только проснулась. Вчера мы вырубились на креслах в гостиной, пока на кухне заместитель Директора ФБР, новоиспеченный шериф, врач и бывший федеральный агент обсуждали детали командной работы. Настоящий анекдот, даже англичанин имеется. Утром Ливий решил остаться, чтобы «охранять» нас, а остальные отправились в Грейт-Фолс. Амен коротко отвечал на сообщения и каждое второе заканчивал словом «не волнуйся». Его мантры не работали — я вскакивала от каждого шороха и часто подбегала к окну, за которым солнечный диск выжег весь снег в округе. Внезапное потепление казалось очередным предвестником неизбежного. Я пару раз — может, десять — открывала ноутбук, чтобы перечитать легенды и мифы о Сете. Огонь и сокол вместе нигде не фигурировали. — Так, еще раз сюда залезешь, — Дия вырвала из моих рук ноут, — и я поставлю на него родительский контроль, чтобы можно было зайти только на сайты с одеждой. — Прости, — выдохнув, ответила я и через силу улыбнулась. — Давай, продолжай унижать мои тряпки. — Ты даже не сопротивляешься, никакого интереса, — съязвила она, плюхнувшись рядом со мной. — Как насчет бижутерии? Я растерянно обвела взглядом комнату, вспоминая, где хранятся украшения, которые так редко надеваю. Потом посмотрела на руку с игрушечным кольцом и едва не задела им нос подруги, спеша показать мою самую ценную побрякушку. — Ты теперь закупаешься в детском мире? — Дия посмеялась, но быстро прекратила. — Черт, на безымянном пальце! Это… Это… — Ага, но свадьба будет настоящей. В следующую секунду у меня резко затруднилось дыхание, потому что Дия обнимала невероятно сильно. И с такой же силой ругалась: — Вы с Блэквудом совсем офигели! Мало того, что не сказали, так еще и стекляшку какую-то нацепили! Организацией свадьбы займусь я! Вам доверять нельзя. — Обязательно, осталось до нее дожить. — Отставить! — звонкий голос ударил по ушам, как сама Дия — по моему плечу. — Мальчики во всем разберутся, а потом мы дружно отсюда свалим. Не хочу видеть эти чертовы улицы. — Куда бы ты хотела? — отвлекая и себя, и ее, спросила я. — Вообще, мы уже пару раз говорили об этом с Ливием. Он ведь из Нью-Йорка и хотел туда вернуться, наработав стаж здесь. Но теперь готов забить на работу и уехать. Представляешь? Ради меня! — Чудесно, — я искренне улыбнулась и потрепала ее волосы. — Тебе подойдет мегаполис. — Согласна, еще до… смерти отца грезила переездом. Теперь причин стало больше, — вздохнув, она поспешила добавить: — А вы в Вашингтон улетите? Вроде, не особо далеко от Нью-Йорка. Будем видеться минимум несколько раз в месяц. — Да, часа четыре на машине, — прикидывая в голове карту штатов, ответила я. — Только вот… Мы давно это не обсуждали. Раньше Амен хотел в Вашингтон, но теперь он не работает в ФБР. Возможно, и не захочет туда. — Если спрячет тебя дальше, то пусть делает, что хочет, но привозит женушку ко мне как можно чаще, — строго сказала Дия. — Правда. Мы обязаны сохранить дружбу. — Я ведь уезжала в университет. Дружили как-то. — Тогда мы отдалились, — отметила она, и я не могла поспорить. — И от этого мне было паршиво. — И мне… — Но теперь же мы… как в детстве? — Вместе в любую задницу? — хихикнула я, не замечая, как к глазам подкатили слезы. — Да. Даже к сектантам, — Дия сделала вид, что отдает честь, и я совсем разревелась. — Ну чего ты, дуреха? Драмаквин в нашей паре я, а не ты. Мы снова обнялись, и на этот раз сила исходила от меня. Я сминала пальцами ее кофту и хотела только одного — чтобы такие посиделки повторялись. Из раза в раз. Из года в год. Даже тогда, когда начнем закрашивать седые волосы и ругать подрастающее поколение. Мы действительно должны сохранить это. — Прошу, если что-то пойдет не по плану и ритуал состоится — не лезь в это. Уезжайте. Ты, Тизиан, Ливий. Я говорила предельно серьезно и сосредоточенно. Все равно чувствовала — грядет нечто страшное. От этого сводило ребра и слабели руки. Нет, я не собиралась умирать, но знала, что жизнь придется заслужить. Я, Амен… У нас получится. Я бы и им рисковать не хотела, но Блэквуд даже слушать не станет. А друзья… С них хватит. — Не смей так говорить, — сбросив мои руки, сказала Дия. — Я больше никого из-за этих чокнутых не потеряю, ясно тебе? Отца они забрали еще много лет назад, а потом убили, но тебя не отдам! — Дия, это не шутки. Ты должна думать о себе! — повысив голос, ответила я. — Кем я буду, если не помогу самой близкой подруге? Ты годами меня поддерживала. Ты заставляла верить, что я больше, чем какая-то ветренная глупышка. В конце концов, с тобой мне было проще пережить смерть отца. Поэтому захлопнись и больше не неси этот бред. — Девочки, убавьте децибелы, — сказал Ливий, входя в комнату. Пеллийский выглядел помятым. Кажется, он спал все это время. Мы не посвятили его в наши склоки, начав незатейливую беседу. Ливий сел на край кровати, и рядом запрыгнул Волчонок. Пес вилял хвостом и старался дотянуться языком до лица Пеллийского. — Нет-нет, прошу, друг, — умоляюще проговорил он, уворачиваясь. — Бесполезно, — смотря на разыгравшегося пса, констатировала я. — Бесполезно перечислять сколько патогенов способна переносить слюна собаки, — бурчал Ливий, который все же перестал сопротивляться. — Себя ты точно вылечишь, — хихикнула Дия и подползла к ним. — Самый дотошный врач столетия. — Ну перестань. Кажется, Пеллийский смутился от комплимента, а Волчонок — от рук Дии, которые трепали его ушки. Пес отполз ко мне под бок, пока пара напротив держалась, чтобы не начать целоваться. Такие милые. — Эва, давно хотел узнать: как твое здоровье? — поправляя одежду и, по его мнению, незаметно, беря Дию за руку, спросил Ливий. — Неплохо, учитывая ситуацию. Я и забыла, что Пеллийский хотел начать что-то вроде сеансов психотерапии, пока Блэквуд не забрал меня из больницы. Кажется, Ливий правда переживал за мое состояние. — Все понимаю, но лучше, как появится возможность, проконсультироваться с психотерапевтом. Хотелось добавить: «Вряд ли кто-то из них специализируется на жертвах древнеегипетских богов», но язвить я не стала. Может, и последую его совету, только бы уехать отсюда. Мы поговорили еще немного и услышали шум внизу. Спустились в гостиную, где стояли Амен, Освальд, Тизиан и напряжение. Последнее тяжелило воздух и сводило брови вместе. — Вы рано, — тихо сказала я и подобралась к Блэквуду. — Эти черти нас провели, — брякнул Кëрли, грузно опускаясь на диван. — Дело в том, что никого из тех, кого мы рассчитывали задержать, в их домах не оказалось, — заговорил Освальд, и я почувствовала терпкий и резкий запах табака. — Разом пропали, родственники, естественно, не в курсе, куда именно. — И что теперь? — включилась Дия. Ньюман и Тизиан одновременно посмотрели на меня, а я машинально обхватила себя за плечи. — Остается только дожидаться ритуала и задерживать их там, — сформулировала я, стараясь дышать глубже. — Так и есть, — с легким сожалением согласился Ньюман. Амен вышел вперед, заслоняя мне обзор. — Исключено. — Нам просто нужно дождаться, пока сектанты соберутся в одном месте… — вмешался Тизиан. — Ты оглох? — рявкнул Амен. — А ты голову совсем потерял. У нас нет выбора, — громче ответил Кëрли и поднялся, вставая напротив. — Здесь никто не хочет зла Эве, но по-другому от всех сумасшедших избавиться не получится. — Я от тебя, блять, избавлюсь, если не заткнешься, — прокричал Амен, хватая Тизиана за ворот куртки. — Я за порог ее не выпущу, просто перестреляю всех нахер из гребаного окна! Можешь сразу после этого нацепить на меня наручники, но сначала я сделаю, что должен. Его голос грубел, отдавал жестью, заставлял руки дрожать. От Амена исходило натуральное помешательство, так же, как и в день, когда он принес оружие в дом. Даже по лицу Освальда пробежало нечто вроде волнения. Собравшись, я подошла и пролезла между ними, заставляя Амена отпустить Кëрли. — Нам нельзя ссориться сейчас. Слишком мало времени, — спокойно говорила я, поглаживая большими пальцами его ладони. — Давай мы выслушаем, что предложат мистер Ньюман и Тизиан? Просто выслушаем, Амен. Он скривил губы, явно желая нагрубить, но сдержался. Кивнул. Мы снова оказались на кухне, но сегодня разговоров было меньше. Каждый подбирал слова и делал большие паузы, кидаясь друг на друга изучающими взглядами. После недолгих обсуждений, новый план действий озвучил Освальд: — Праздник завтра. Начинается в шесть вечера. После гуляний на площади господин Доусон приглашает узкий круг жителей в свою резиденцию. Юную мисс Робертс вряд ли ждут на празднике, ведь сектанты осведомлены, что мы готовимся к нападению, судя по провалу сегодняшних задержаний. — Интересно, какого черта они осведомлены? — ядовито бросил Блэквуд, водя взглядом по Дие, Тизиану и Ливию. — Мы ведь обсуждали по дороге сюда, — раздраженно отозвался Кëрли. — Весь этот наш план созрел глубокой ночью. Даже если предположить, что кто-то из нас является предателем и настучал сектантам, то они не могли за пару тройку часов спрятать больше десяти человек. Вероятно, они все готовятся к своему сраному обряду в горах. — С вашего позволения, я продолжу, — недовольно произнес Освальд. — Стоит принять во внимание, что ранее Эвтида беседовала с… Ашем Бладли. Он понимает, что она знает о ритуале, но не в курсе, что ей известно время и место. Вероятнее всего, сектанты считают, что Амен и Эвтида пытаются предотвратить трагедию, не зная деталей. Они будут ждать, что вы оба останетесь дома во время праздника, не решаясь рисковать. — А мы упростим им задачу и сами толкнем Эву в их лапы, — оскалился Амен. — И оставим себе при этом несколько козырей. Во-первых, так мы усыпим их бдительность, и те вряд ли будут ожидать наряд полиции в горах. Во-вторых, я предлагаю ликвидировать тебя. — Рукопашную не осилишь, — хмыкнул Блэквуд, но выдохнул и уточнил: — Что ты задумал? — Разыграете с Эвтидой прилюдную ссору. Вполне в твоем характере наорать на девушку, которая ослушалась и решила повеселиться на празднике с подругой. — Чтобы я якобы оставил Эву, и сектанты не беспокоились, что буду мешаться под ногами? — додумал Амен. — Именно. Дилетантские, конечно, методы, но эти ваши оккультисты должны повестись. Они же считают вас не понимающими истину глупцами. — Я и сам себя так ощущаю в данный момент, — закатив глаза, ответил Блэквуд. — Тебе полезно, — бросил Освальд, едва улыбнувшись. — Так вот, данный фарс позволит им почувствовать себя победителями до самой победы. Они не станут шуметь и похищать Эвтиду на площади, в толпе, в том числе и нормальных, людей. Дождутся, пока она окажется в доме Доусона, который точно пригласит ее продолжить праздник. Сектанты решат, что обиженная на своего избранника Эвтида уже у них в руках. Тем временем вы, ребята, — Ньюман указал на Амена и Тизиана. — сразу после так называемой ссоры отправитесь в горы. На месте оцените обстановку: сколько собралось горожан, как они расположены на местности. Найдете алтарь или любые другие доказательства того, что в этом месте произойдет ритуальное убийство. Соберете улики и дадите приказ полицейским задержать всех присутствующих. Дождетесь, пока прибудет автомобиль с Эвтидой, и со всеми почестями и автоматами попросите похитителей на выход. — Нет, — как только замолчал Освальд, сказал Амен. С горящими в волнении мыслями я потащила Блэквуда на улицу, чтобы поговорить наедине. — Ты просила выслушать, и я выполнил твою просьбу, — сразу объяснил он. — Участвовать в этом цирке не будешь. — Представь, что просто расследуешь дело, в котором замешана секта, — поправляя наспех надетую куртку, сказала я. — Жертвой является незнакомый тебе человек… — Не начинай, гипотезы ничего не изменят, — всматриваясь в темную даль, ответил Амен. — Изменят, если хоть на секунду выключишь чувства и включишь рациональность. Просто ответь, согласился ли бы ты с Ньюманом или нет? — Я бы предложил дождаться начала ритуала, чтобы вина стала неоспоримой, — честно ответил он и повернулся ко мне. — Но это не имеет значения, потому что рубильника, отключающего сраную любовь, у меня нет. — Как и у меня, — задирая голову, шикнула я и поднесла руку с кольцом к его лицу. — Что видишь? — Безделушку, из-за которой мы неплохо потрахались. Опешив, я замахнулась, и он перехватил мое запястье. Нарочно выводит, чтобы отвлечь, но я не поведусь. — Злит? — переспросил Блэквуд, клацая челюстями. — Вот и меня злит, что ты заговариваешь зубы, когда я давно принял решение и оповестил тебя об этом. Выдернув руку из его хватки, я отошла и села на ступеньки, прижимая лицо к коленям. Амен оказался рядом и поправил подо мной куртку, чтобы стало теплее. Он боится, что простыну за пару минут, о каком похищении тогда говорить? — Допустим, сделаем, как ты решил, — подняв голову, заговорила я. — Никто из тех, кто сидит на кухне, в этом участвовать не будет. Останемся вдвоем. Ты выстрелишь в одного, второго, третьего. Я не буду сейчас говорить, какой это мрак, нет, хорошо, допустим. Что если кто-то выбьет заднюю дверь или окно, или залезет в подвал, пока остальные будут наступать с другой стороны? Ты не можешь быть в двух местах одновременно, а я не выстрелю. Никогда этого не сделаю, Амен, понимаешь? — Понимаю, — Блэквуд устало потер переносицу. — Я понимаю, что ты права, как и Ньюман. — Тогда в чем проблема? — спросила и удивленно уставилась на него. — В том, что я не могу себя перебороть, — разгоряченно проговорил Амен и обхватил ладонями мои щеки. — Я не могу оставить тебя этим сумасшедшим, подумать не могу, блять, что кто-то из них до тебя дотронется. Не могу, Эва. Не могу. Суженные в мелкие точки зрачки метались по моему лицу, рыскали по нему, зарывались под кожу. Хотелось заскулить, разрыдаться, сдаться ему — только бы Амен не смотрел так. Но нельзя сейчас раскисать. Ради нас нельзя. — Все же договорю, — я помахала рукой с кольцом и положила ее на грудь Блэквуда. — В этой стекляшке вся наша будущая жизнь, которую мы так старательно складывали. Нам еще столько всего нужно сделать, столько узнать друг о друге, столько порадоваться и поссориться. Будут новые места, работа, может, даже дети. Бесконечная вереница дней вместе, и я вижу это в одном игрушечном кольце. Представь, насколько ярче окажется реальность. Мы же в самом начале и обязаны пройти этот путь до конца. Я клянусь тебе, что у нас получится. Не позволю себя убить, и ты не позволишь. Разве не так? Остался последний шажок. — Господь, ты такая… — Амен сглотнул и грустно улыбнулся, — моя. — Конечно, твоя, — проронила я, стараясь не моргать. — В первую нашу встречу подумать не мог, что ты способна выдать что-то настолько… нежное. — В первую нашу встречу тебя надо было ударить граблями, чтобы не пугал меня, — тихо посмеялась я. — Никогда не напугаю. Амен кротко поцеловал меня, заставляя сердце переворачиваться, а потом попросил оставить его. Я не была уверена, что убедила Блэквуда, ведь для него прислушаться к кому-либо — настоящее испытание. Хочется верить, что ради нас его преодолеет. Я вернулась в наполненную тишиной кухню. Когда услышала шаги Амена, виски начали гореть. Он сел рядом и твердо сказал: — Мы сделаем, как запланировал Освальд, но с некоторыми оговорками. — Какими? — оживился Ньюман. — Остановим машину с Эвой раньше, чем та доедет до места, потому что так их точно никто не предупредит, что в горах засада. Дорога одна, не разминемся. Перехватим на середине, к примеру, повалим на трассу дерево и возьмем, когда выйдут из авто. — А кто будет координировать полицейских в горах? — настороженно уточнил Ньюман. — Ты, — коротко ответил Амен. Освальд медленно снял очки и протер их. — Это задачка для молодых, сынок. Я не собираюсь вмешиваться напрямую. И так делаю больше, чем должен, из симпатии к тебе. — Выйдем. Вопрос прозвучал утверждением, и оба удалились. Не знаю, что такого сказал Блэквуд, но непреклонность Ньюмана исчезла, когда они вернулись. До полуночи мы обсуждали детали, просчитывали время, необходимое, чтобы добраться в горы, сверяли по карте маршруты. Я ушла, когда Амен объяснял Ливию и Дие, как использовать рации. Засыпать было страшно. В окно била бледная и почти полная луна. Моментами ее свечение казалось багровым.

***

За восемь часов до

Я стояла перед зеркалом, поправляя ремень на длинном вязаном платье. На одном из тех черных, которые вызвали фырканье Дии вчера. Сейчас в доме было пусто. Амен, Тизиан и Освальд контролировали переброску полицейских в горах. Делать это пришлось на обычных машинах и со значительным временным интервалом, чтобы не вызвать подозрений. Так как водопад, у которого должен пройти ритуал, находится в кольце скал, копам следует рассредоточиться по местности. Блэквуд отмечал на карте точки, где те должны затаиться, но мне не верится, что все пойдет по плану. Слишком много переменных. Сектанты могут заметить подозрительный автомобильный трафик на горной дороге, а еще — не поверить в нашу с Аменом ссору. Я репетировала раз пять, что ему выкрикну, но все кажется таким глупым. К тому же, руки так и тянулись к записям Бонни. Я чувствовала, как от пожелтевших листов исходит страх. Страх, что совсем скоро на землю ступит древний гневливый бог. В голове крутились обрывки встречи с Беннет, и одна из ее фраз не давала покоя: «Девчушку не просто убьют, ее оставят для Повелителя». Получается, Сет должен появиться до того, как меня принесут в жертву. Как? Это уже предопределено, уже запущено сраное проклятье? Меня он захочет прикончить лично? Может, сектантам и не нужно похищение… — Мы закончили. Выезжаем через сорок минут, — с этими словами Амен появился в комнате. — Я… Осеклась. Замолчала. Блэквуд все равно не поверит, только будет волноваться из-за моих сомнений. Махнув рукой, я продолжила собираться, но Амен приобнял со спины и шепнул на ухо: — В чем дело? — Просто переживаю. — Нет. Я повернулась к нему, выдохнула и отчеканила: — Бонни говорила, что сектанты не собираются меня убивать. Хотят оставить для Сета. — Что это меняет? — Вдруг они не будут меня похищать, а дождутся, пока придет… — Их мифологическое чудище, — издевательски договорил он. — Да! Да, Амен, оно самое. Я не собираюсь в тысячный раз объяснять, почему это возможно. Просто держи под рукой проклятый коготь и… — Огонь, — чиркнув зажигалкой, добавил Блэквуд. — Именно. Наверное, его надо поджечь. А еще Беннет сказала, что необходимо освободить жертв. Я думаю об этом весь день. Как освободить тех, кто уже мертв? — Еще одно слово, и ты останешься дома, — Амен переменился, и ирония в голосе исчезла. — Серьезно. Держи в голове план действий. Больше ничего. После мы обсуждали сущие мелочи, пока минутная стрелка часов с бешеной скоростью бежала к шести. Уже на крыльце Амен поправил мое пальто и с силой потер плечи, подбадривая и себя, и меня. — Сегодня все закончится, а потом мы уедем, — сказал он, и дышать стало легче. Вместо ответа потянулась к губам. Наши языки неспешно дрались, пока я молилась, чтобы этот поцелуй не стал последним. В нем были горечь, смятение и надежда на лучшее. Сможем. Я отстранилась, услышав автомобильный гудок. Дия и Ливий выглядывали с передних сидений. Мы решили, что более правдоподобно прибыть с ними на праздник. Блэквуд приедет чуть позже, и разыграем представление. — Не прощаемся, — хмыкнул Амен. — Естественно, — нелепо подмигнув, ответила я.

***

— Ну и жара, — проныла Дия, снимая шапку. — Не стоит, — вмешался Ливий, подключая занудную интонацию. — Потепление не исключает резких порывов ветра. Простынешь. Мы вихляли между толпящимися в парке горожанами, поедая яблоки в карамели. Сахар прилипал к зубам и раздражал, как и все вокруг. Старая музыка из шипящих динамиков; свет от фонарей, бросающий на прохожих острые тени; веселый гул. Дети бегали между тиром и прилавками с игрушками. Фигурки змей и жуков напоминали о ненавистном Древнем Египте. Темнело быстро и жутко. — Мудаки прямо по курсу, — шепнула Дия. На обочине дороги, разделяющей парк и главную площадь, стоял красный кабриолет. В сумерках он походил на окровавленный, как и шевелюра Аша, сидящего на капоте. Рядом с ним беседовали Нил Бладли, Фрэд Доусон и его супруга. Неужели Элисон тоже в курсе? Мне всегда казалось, что она любила свою дочь, но боялась идти против мужа. Знала, что Агнию принесут в жертву и бездействовала, или променяла ребенка на иллюзорное могущество? Сложно. Она общается с матерью Дии и с моей была в неплохих отношениях. Заносчивая, падкая на дорогие вещи, но не плохая женщина. Мы сели на лавочку неподалеку от фонтана, и я написала об этом Амену. Нужно поругаться до речи мэра. Ожидая Блэквуда, я задумалась и засмотрелась на огромную змею из черного камня. Столько раз проходила мимо этого фонтана. Летом по чешуе так завораживающе переливается вода. Действительно помпезное сооружение… Которое установили по прихоти Бладли-старшего… И в доме его повсюду змеи… И серьга в ухе Аша в виде этой гадины. Я вспомнила ее с особой четкостью, ведь познакомилась с утырком именно здесь, кажется, сидя на этой самой лавочке. У того, кто напал на меня в лесу, на кольце сидел скорпион. Точно! Вся эта атрибутика с животными и насекомыми, заполняющая город в День Отцов-основателей… Вероятно, у каждой семьи свой отличительный знак. Судорожно вспоминая, достались ли мне или маме какие-нибудь побрякушки от деда, я поняла, что таких не было, и спросила у Дии: — У тебя есть бижутерия в виде жуков, птиц или мелких животных? — Эм-м-м, предпочитаю классику, — ответила она, стуча пальцами по коленям. — А что такое? — А у мистера Доусона таких не помнишь? Колец, к примеру? Или у его жены? Или у Агнии, может, видела? — Эва, я понимаю, ты хочешь отвлечься… — Это важно! — шикнула я и коротко объяснила, в чем дело. — Так, Агния такое не носила, я бы запомнила, — задумчиво проговорила она, — миссис Доусон любит бриллианты, огромные бриллианты, а на ее мужа я лишний раз смотреть боюсь. — Ладно, все равно это ничего не даст. — Подожди. У них по всему дому стояли статуэтки кошек, помнишь? Не подходит? — Вообще, египтяне и кошек почитали, — поразмыслив, ответила я. — И какой вывод? — Ни у тебя, ни у Эвы подобных украшений не было, — неожиданно сказал Ливий, — значит, таковые носят только те, кто подчиняется секте. — Тоже так подумала, — ответила я и немного поежилась. Как-то быстро Пеллийский сообразил… Или это до меня с огромным опозданием доходит. Я забыла об этой странности, как только увидела у входа в парк Амена и Тизиана. Мы не спеша направились к ним. Я старалась не кидать взгляд на Бладли и Доусонов. — Что ты здесь забыла? — слишком правдоподобно наехал на меня Амен, как только мы приблизились. — Перестань, дай мне хоть немного расслабиться, — вставая напротив, звонко ответила я. Он дернул меня за ворот пальто и наклонился. Такой реалистично грубый, что у меня внутри заклокотало раздражение. — Я не собираюсь до конца жизни терпеть твои выпады, Эва. Что вздумается, то и делаешь. Так нельзя, и ты это знаешь, — продолжил Блэквуд холодным тоном. — Мне надоело бегать за тобой и объяснять элементарные вещи. — Так не бегай, — рявкнула я, косясь на наших зрителей. Смотрят. Аш даже зубы свои проклятые скалит. — Так и перестану. Разбирайся сама со всеми этими психопатами. Давай кольцо. На последних словах он резко схватил мои пальцы и стянул с безымянного… надежду. Разум отключился. Я забыла о сектантах, о плане. Руку жгло холодом. Таким же, какой стоял в синих глазах. — Да ты совсем из ума выжил?! — вскрикнула я, оттолкнув Амена. — Это по твоей части, — рыкнул он и исчез в толпе вместе с Тизианом. Проходящие мимо люди пару раз задели меня плечами. Дия и Ливий делали вид, что утешают, предлагали развеяться. Щеки обжигали слезы. Мы пошли к площади, пока я убеждала себя — это все не по-настоящему, как и договаривались. Просто Блэквуд перегнул, просто я нервничаю, просто не переживу, если он ляпнет нечто подобное еще раз. — Какая встреча, — сказал оказавшийся напротив мистер Доусон, — Эвтида, Дия. Мои милые девочки. А вы, кажется, в больнице работаете? Пока Ливий представлялся, я до боли сжимала кулаки. Милые девочки. Нас бы было на одну больше, не позволь ты убить собственную дочь. — Дорогая, на тебе лица нет. Это все из-за твоего ухажера? Фрэду не идет сострадание. Жестокие назойливые глаза выдавали фальшь. На секунду показалось, что он нас раскусил и сейчас зааплодирует. — Не переживайте. Уверена, у вас есть дела поважнее. — Что может быть важнее женских слез, — Доусон вытянул из кармана пиджака бордовый платок и протянул мне. В один из длинных пальцев врезáлся перстень. Увесистое серебро с очертанием кошки. — Благодарю, — буркнула я и взяла жесткую ткань. — Почтите меня своим вниманием сегодня вечером. Знаете, да? О небольшом ужине? — Мы подумаем, — беря под локти Дию и Ливия, ответила я. Когда мы смешались с другими горожанами, я не выдержала и схватила телефон. Эва. Ты же несерьезно все это говорил? Шкаф из ФБР. Не пиши пока. Эва. По видеосвязи позвоню! Шкаф из ФБР. Несерьезно. Нужно было позлить тебя, чтобы не смотрела на Бладли. Эва. С кольцом было лишнее Шкаф из ФБР. Верну два. Отправив в ответ смайл с высунутым языком, я убрала телефон. Мы долго бродили по округе, Ливий попытался выиграть в тире игрушку, но получил лишь маленький леденец. Когда часы на здании мэрии пробили восемь, на деревянную сцену стали выходить уважаемые и не особо люди, чтобы рассказать, как много им дал этот город. У меня же он забрал мать, школьную подругу и адекватного отца. Сплошное разочарование и страх. Хотя… Здесь я выросла, подружилась с Дией и, конечно, встретила Блэквуда. В Кемфилдском участке мы впервые переспали, а на окраине нашли Волчонка. Здесь я кричала от боли и задыхалась слезами, но это в прошлом. Я возьму отсюда хорошее, а плохое сотрут шины о старый асфальт, когда наконец уеду. Вместе с Аменом. — Дамы и господа, — наклонившись к микрофону, прошипел Бладли-старший, — рад приветствовать Вас в самом сердце Кемфилда. Сейчас вся наша жизнь сводится к небольшой площади на пересечении двух улиц, но раньше было иначе. Все мы знаем старую байку о волшебниках и людях, которые жили неподалеку, — широким жестом он указал на горы, врезающиеся в горизонт. — Там было настоящее могущество. Древние знания, невероятная мощь и почтение к своему Покровителю. Отцы-основатели Кемфилда знали, что сила в прошлом. Так давайте помнить и приумножать их труд… Нил говорил много и эмоционально, и в каждом его слове я слышала раскаты грома. Он вуалировал расплывчатыми фразами свою веру в то, что сегодняшний день все изменит. Что он и его приближенные станут гребаными повелителями мира. Заканчивая свою речь, Бладли впервые опустил взгляд на народ и остановился ровно на мне. — Мы победим. От его воскового лица в глазах мутнело. Столько спеси, столько уверенности. Нет, мудак старый, нас ты не победишь. Бладли не спешил уходить со сцены. Порывы ветра принялись бить с разных сторон. Горячий и сухой, будто летний, воздух мешал дышать. С земли поднималась пыль, от которой окружающие прятали лица, пока я продолжала смотреть на кривую ухмылку мэра. — Что это?.. Что?.. Какая-то чертовщина! — слышались голоса с разных сторон. Пошел дождь, но ощущался он странно — вязко и горячо. Когда посмотрела на свои руки, то вскрикнула. Пальцы стремительно окрашивались в красный. Это кровь. С неба падали густые темные капли, и с каждой секундой их становилось все больше. Толпа начала передвигаться бездумной и мощной массой. Кто-то кричал, кто-то сыпал проклятиями, а кто-то улыбался так же жестоко, как и Нил Бладли. Я хотела написать Амену, предупредить, что мои опасения сбываются: чертов древнеегипетский бог идет. — Быстрее, Дия! Живо сюда, — голос миссис Кëрли отвлек меня. Она возникла из ниоткуда и потащила нас подальше от толпы. — Божечки, мы все умрем, мы точно умрем, — вопила Дия. — Все нормально. Залезайте в машину, — приказала ее мать, указывая на темный автомобиль. Миссис Кëрли почти втолкнула меня на переднее сиденье, а сама оказалась сзади вместе с Дией. Автомобиль тронулся с места, и только тогда я поняла, что ведет его миссис Доусон. — Что происходит? Куда мы едем? — настороженно спросила я. — К нам, Эва. На продолжение праздника, — легко ответила она. — Ну и погода, — добавила миссис Кëрли. — Одни катаклизмы кругом. — А где Ливий? — в панике спросила Дия. — Надо срочно ему позвонить, искать же будет. — Не стоит, дочка. Миссис Кëрли говорила подозрительно спокойно. Взглянув в зеркало заднего вида, я не смогла поймать ее выражение лица, так как сидела она ровно за мной. — Да, погодка просто ужас, — пропела Доусон, заворачивая рукава обтягивающего платья. По идеально смуглой коже пролегал шрам, уродующий предплечье. Раньше его не было. Смотря в ее профиль, я видела Агнию. Как ее призрак пытался предупредить… Вопли умершей подруги скручивали разум, но кое-что я вспомнила предельно четко: «Теперь я мечтаю лишь о покое и чтобы сучка, которая меня прикончила, сдохла в муках. Надеюсь, она обо мне вспоминает, когда видит изуродованную руку…». Она сама убила свою дочь. Женщина, которую знаю столько лет и которая прямо сейчас за рулем. Фактически, она управляет моей жизнью. Я задышала глубоко, до легкого головокружения. Это ничего не меняет. У нас есть план, и он сработает. Амен с Тизианом будут ждать нас на оговоренном участке дороги. Осталось помаячить в доме Доусонов… …который находится совсем в другой стороне. Я поняла это, когда дворники окончательно стерли кровь с лобового. — Мы не к вам домой едем, — проговорила и еле сдержала панику. — Я же сказала: нас ждет продолжение Праздника, — стуча длинными ногтями по рулю и набирая скорость, ответила миссис Доусон. — Мам, я не понимаю. Вы обе ведете себя странно, — жалобно мямлила Дия. Видимо, она думала о том же, о чем и я: ее мать и жена Доусона — часть секты. У меня оставались силы отбросить эмоции. Похоже, привыкла, что все вокруг предают. Напрягало другое — время. Его меньше, чем рассчитывал Блэквуд и остальные. Мы уже едем в горы, где, скорее всего, Освальд не успел ничего сделать. Дия и Ливий должны были сообщить Амену по рации, в какой машине я буду. Снова провал — подруга сидит на заднем, а Пеллийский, вероятно, не заметил, как мы исчезли. Или он с ними заодно? Трясущейся рукой я полезла в карман пальто, чтобы напечатать Блэквуду, в какой мы заднице. — Не мельтеши, дорогая, — ладонь миссис Доусон вцепилась в мое запястье. — Вы правда думали, что мы не узнаем о вашем нелепом плане? — Кто? — прошипела я, вырывая руку. — Кто вам рассказал? — Тот, на кого ты и подумать не могла, глупышка. Я повернулась к плачущей Дие, которая отрицательно мотала головой. — Ливий? Тизиан? — настойчивее спросила я. — А вдруг твой агентик, а? Мужчинам верить нельзя. — Тогда почему ты доверилась своему, который приказал убить родного ребенка? — выплюнула я, пока лицо сгорало от гнева. — Или сама захотела? Какая же ты дрянь! И ты тоже! — крикнула, оборачиваясь к матери Дии. — Вы обе, обе гребаные дряни! — Замолчи сама, или я заставлю, — четко и строго отчеканила миссис Кëрли. Я смолкла, слушая всхлипы Дии, которая тихонько повторяла: «Что же вы делаете, мама?». Нужно предупредить Амена, что мы уже едем, описать авто и сообщить, что или Тиз, или Ливий предатель. Нельзя ждать, слишком опасно. По правую сторону от трассы неглубокий кювет. Если съедем в него, не разобьемся, максимум — пару переломов. Неприятно и страшно, но так выиграю время. Миссис Доусон перестала раздраженно вскидывать бровью. Даже радио включила. Решив, что ее бдительность усыплена достаточно, я резко потянулась к ней и обхватила руль, уводя тот в нужную сторону. — Маленькая сука, — взвизгнула она. — Убери ее, чего ждешь? Обзор за лобовым смазывался, но не так сильно, как хотелось бы. Доусон хватала меня за руки, а Кëрли тянула за плечи назад. Они кричали, Дия плакала, шины визжали. Шею что-то кольнуло. Я потянула к ней руки, но стало так больно, что перед глазами пробежали вспышки. Не поняла, как оказалась в кресле. Казалось, что растекаюсь по спинке, что кости растворяются, что все вокруг становится кошмарно медленным. Руки миссис Кëрли по-прежнему тянулись ко мне. Она старалась застегнуть ремень безопасности, видимо, чтобы я не скатилась вниз. Я могла только немного шевелить головой. Увидела ее пальцы. С перстнем в виде скорпиона. — Что ты ей вколола?! — звонкий голос Дии терял четкость. — Мама! Как ты могла?! — Не визжи, а то и тебя усыплю. Звуки потасовки сзади постепенно глохли. То ли Дия сдалась, то ли мой мозг. Нет же, он еще немного пофункционировал, рисуя красивое лицо Амена. — Тизиан не писал? — спросила сука, ведущая машину. — Пока нет, — ответила вторая с пассажирского. Теперь в засыпающем разуме все сошлось: Тизиан напал на меня в лесу, посвятил сектантов в наши планы и… теперь он рядом с Блэквудом. — Прости, милый, — я пошевелила губами, но звук с них так и не сорвался.