Каждый день твой

      Лиза согласилась стать свидетельницей на свадьбе авторитетного криминального воротилы Москвы, свидетелем на которой будет другой не менее авторитетный криминальный воротила. А еще целая толпа таких же или более мелкого разлива – в банкетном зале. Со всеми вытекающими из этого последствиями.       Таня, взвесив все «за» и «против», все же решилась предложить подруге эту, бесспорно, почетную роль. Уповала на то, что у нее просто нет других вариантов, ведь Ольга и Тома замужем, а ее одногруппница Алена, которая предполагалась как потенциальная свидетельница, сама получила предложение руки и сердца. И теперь будет как-то… Ну, не совсем правильно, если девушка проведет все торжество под руку со свидетелем, а ее жених – где-то в зале за отдельным столом. Лиза это понимала. И все Танины доводы звучали почти адекватно. Рационально даже.       Лиза слушала нескончаемый словесный поток и все причины, которые Таня даже вынесла отдельными пунктами на небольшой клочок бумаги. Она определенно основательно подготовилась к разговору, потому что явно допускала мысль, что Тальникова откажется. А Лиза вот взяла и согласилась. С улыбкой даже отметила, что многое бы отдала за фотоаппарат под рукой – чтобы запечатлеть Танино удивленное лицо.       Решение Лизе и правда далось очень просто. И пускай они с Таней знакомы не так давно и определенно живут в параллельных мирах, имеют разные взгляды на одни и те же вещи, но почему-то ничего более настоящего, чем ее дружба с Савариной, Лиза уже придумать не могла.       А если еще и допустить странную мысль, что бандиты уже не казались такими страшными, то сама перспектива быть подружкой невесты почти не пугала. Ведь какая разница, за каким столом придется сидеть?       Подумать только! Если бы кто-то сказал Тальниковой год назад, что ее будут посещать подобные размышления, она бы без зазрения совести рассмеялась этому человеку прямо в лицо.       Но то было бы год назад. А сейчас она согласилась стать подружкой невесты и приняла на себя все хлопоты, что шли комплектом к этому статусу. Свои выходные проводила теперь за просматриванием очередных журналов или выбором каких-то декораций и была абсолютно убеждена, что все это совершенно не стоило того времени, что на них тратилось.       Но Таня была воодушевлена. Тане было море по колено, когда дело касалось ее свадьбы. И Лиза смиренно принимала этот факт. До мероприятия оставалось всего полтора месяца, и чем ближе подбирался июнь, тем интенсивнее Таня готовилась к празднеству.       Сейчас, например, они вместе с Томой и Ольгой помогали выбирать торт и угощения. Перепробовали с десяток разных сладостей, что им предлагали кондитеры комбината, который, судя по всему, тоже крышевала Бригада. И хотя с выпечкой у Тальниковой в лучшие времена складывались не самые плохие отношения, она все же ровным счетом ничего не смыслила в тонкостях свадебных тортов.       Расслабившись, Лиза позволяла уже замужним Тамаре и Ольге принимать решения самостоятельно. Потому что Таню бросало из крайности в крайность, и иногда – очень часто, – ее нужно было тормозить и возвращать на прямую дорожку. От изобилия выбора, которым в это тяжелое для страны время мало кто мог похвалиться, прямо-таки разбегались глаза.       Наверное, Лиза все-таки была не очень ответственной свидетельницей, ведь, несмотря на любовь к Тане, все эти муки выбора, походы по магазинам, рынкам и складам знатно выматывали. И это в довесок к тому, что и на работе девушка отнюдь не отдыхала.       Лиза действительно много работала, мало спала и безуспешно пыталась бросить курить. Поэтому нередко приходилось закрывать глаза и пытаться выровнять дыхание. А порой даже мысленно считать до десяти. Но для Тани вся эта суматоха архиважна, а Лиза вполне может пережить маленькие сложности.       А еще Пчелкин.       После вечера в клубе они мельком виделись пару раз, даже перебросились дежурными фразами. Витя задорно подмигивал, не оставляя попыток вызвать улыбку на Лизином лице, но та старательно держала маску. Провести день свадьбы, по сути, под руку с ним, да еще и после пары бокалов шампанского – вот этого она, если быть честной, опасалась больше всего. И пусть Пчелкин действительно ее услышал, больше не подкатывал и жил своей жизнью, себе Тальникова уже доверять не могла. Особенно после того, как воочию убедилась в собственных догадках про мужчину. Приходилось держать осторожную дистанцию.       – Мне этот вариант больше всего нравится, – подала голос Тамара, доедая небольшой кусочек со внушительным обилием крема сверху.       Лиза решила отодвинуть свои мысли на задний план и все же принять участие в обсуждениях:       – Только если крема меньше добавить. А лучше и вовсе без него. Свадьба же в июне, – Теперь на нее уставились четыре пары вопросительных глаз – включая директора комбината. Девушка пожала плечами: – Жара. Мы же не хотим, чтобы все гости на следующий день дружно поехали в инфекционную?       – Вы что? У нас все свежее! – ахнула директриса, зло зыркнув на Лизу. Саварина на это только рассмеялась и поспешила разрядить обстановку:       – Мы не сомневаемся, Алла Борисовна. Ни в коем случае!       Полноватая директриса продолжала недоверчиво поглядывать на Лизу – наверняка молилась небесам, чтобы та просто молча доедала свой кусок торта и не отсвечивала. Больно хотела угодить Савариной. Не дай Бог рассердить невесту бандита, крышующего комбинат.       Тальникова в свою очередь не была настроена проводить лекцию о сальмонеллезе, поэтому действительно умолкла и вернулась к своей тарелке.       – Тогда давайте этот, но крема поменьше, – примиряюще предложила Тома. Алла Борисовна кивнула:       – Хорошо. Тогда нужно согласовать с технологом и кондитером. Количество гостей уже знаете?       И завязался новый виток разговора, участвовать в котором Елизавета точно не хотела.        Немногим позже Таня с Томой проследовали за директрисой в ее небольшой кабинет-каморку, а Лиза с Ольгой остались наедине. Повисла неловка тишина. Оля поглаживала уже слегка округлившийся беременный живот, размышляя о чем-то своем. А Тальникова прикрыла глаза в надежде на бесценный пятиминутный сон в тишине.       – Нам с Томой уже пора ехать, – внезапно послышалось где-то сбоку. Лиза неохотно распахнула веки и повернула голову к Беловой. – Сегодня осмотр в женской консультации. Тома обещала поехать со мной, а теперь задерживается. Опоздаем же, – Оля поднялась на ноги, отставляя свою пустую тарелку на небольшой столик.       Неловко. Как же до сих пор было неловко рядом с ней. Лиза украдкой наблюдала и удивлялась, насколько хрупкой, изящной, интеллигентной была эта девушка. И как она только связалась с Беловым? Собиралась родить ему ребенка. Ладно Таня – она росла на улицах и рынках, – но Ольга... Скрипачка с классическим музыкальным образованием, окончившая консерваторию. И замужем за бандитом. Уму непостижимо.       Лиза незаметно покачала головой, прерывая ненужные размышления – ни к чему они не приведут, – и неохотно продолжила ковырять вилкой свой кусок торта.       Тем временем Таня с Томой вернулись от директора, увлеченно обсуждая какие-то производственные моменты, и Оля торопливо засобиралась. Градус неловкости грозил пойти на понижение – оставаться вдвоем с Таней уже давно стало привычно и комфортно.       Но стоило девушкам выйти за двери помещения, как их сменили Космос с Витей. О чем-то спорящие Космос с Витей – как и всегда.       Лиза закатила глаза. Сегодня покой ей только снился.       Пчелкин что-то оживленно доказывал другу, но, завидев прекрасных дам, остановился и мгновенно поменялся в лице. Улыбался почти от уха до уха. Был в привычно хорошем расположении духа. Отличном даже.       – Какие люди в Голливуде! – словно совсем не ожидал никого увидеть, а ведь они с Космосом определенно не просто так сюда заехали.       Обмен приветствиями прошел быстро и в штатном режиме, и Таня тут же взяла жениха в оборот – принялась рассказывать о торте и демонстрировать картинки в каком-то каталоге, – поэтому Пчелкин прошел к дивану, на котором сидела Тальникова. Очевидно, не горел желанием попасть под раздачу и застрять за изучением журналов, как угораздило Коса – так что буквально упал на мягкий, слегка затертый вельвет, расстегивая пиджак.       Лизу обдало волной терпкого дорогого парфюма.       – Привет, Вить, – осторожно начала, когда поняла, что Пчелкин никуда уходить не собирался, а Таня в Космосом оказались парализованы своим тортом. Было ясно как день, что жениха это все мало интересовало, но он смиренно хранил заинтересованный вид и профессионально поддакивал в нужных местах.       – Тальникова, на два слова можно тебя? – Витя развязным движением подозвал девушку ближе. Лиза снова покосилась на Таню с Косом.       – Что случилось?       – Ты в курсе, что до тебя хрен дозвонишься? Ты дома вообще бываешь? – брови Лизы поползли вверх. Она действительно мало бывала дома в последнее время. Но зачем Пчелкин ей звонил?       Сердце пропустило удар. Неужели снова собирается взяться за старое?       – Ты... звонил мне?       – И моя секретарша тоже. Уже думал в больничку заявиться, – в глаза бросилась кобура, выглядывающая из-под края пиджака. Горло сжалось от странной тревоги. Оружие. К нему Лиза точно никогда не сможет привыкнуть. – Что мы будем дарить как свидетели? – тем временем продолжал Витя, и вопрос застал врасплох.       Лиза поморгала, выдергивая себя из пелены, отвела взгляд от пистолета. Пчелкин же прищурился – видел, куда направлен взгляд Тальниковой, но ничего не предпринял, словно испытывал девушку на прочность.       – У меня есть пара идей, на днях думала поехать посмотреть. А ты разве не с ребятами подарок даришь? – она постаралась вернуть своему голосу уверенность. Ну, пистолет. Ну ладно. Ведь не собирается же Витя доставать его из кобуры и пускать ей пулю в лоб.       Пчелкин пожал плечами. Задумчиво крутил золотой перстень с огромным черным камнем на пальце.       – С братьями – само собой, но и от свидетелей подарок тоже нужен. Мы же тост толкать будем.       И он был прав. Свидетели дарят подарки вместе. Так, наверное, было принято, хотя Лиза не очень-то и разбиралась в свадебных традициях – до этого ей довелось побывать только на одной свадьбе, да и то в раннем детстве. Предстоящая же грозила удивить всю Москву своим размахом.       – Тогда можем вместе что-то выбрать, – непринужденно предложила Лиза, на что Пчелкин довольно улыбнулся. В голубых глазах играл солнечный луч, подсвечивая и паутинку смешливых морщинок в уголках век. Словно кот, наевшийся сметаны, был доволен, что Лиза сама предложила поехать вместе – даже не пришлось уговаривать.       – Не на Рижский же, да?       Тальникова сдержала смешок. Наверное, Пчелкин заражал ее своим хорошим настроением. Отличным настроением.       – Ну уж прости, куда мне, простому врачу, до ваших дорогих подарков, – от Томы Лиза знала, что мужчины присматривают земельный участок под застройку в подарок на свадьбу. Это было очень в точку, ведь Таня давно мечтала о большом частном доме, где они с Космосом могли бы смело вить семейное гнездо.       – Придумаем что-то. Когда за тобой заехать? – буднично, будто они уже все решили, поинтересовался Виктор. Лиза уточнила после недолгих раздумий:       – Послезавтра в три из дома забрать сможешь? – так она как раз успеет поспать после смены часик-другой. И привести себя в порядок, разумеется.       – Не вопрос, – Витя подмигнул ей, и по телу снова рассыпался рой уже знакомых ей мурашек.       «Осторожная дистанция», – напомнила Лиза себе. *       В назначенное время Пчелкин ждал Лизу у подъезда и уже привычно курил. И он, и его машина тоже казалась вполне себе привычными. Как и шутки, подмигивания и расспросы о прошедшей смене. Он вел себя так же, как с Таней или Томой, ни больше и не меньше. И это вполне Лизу устраивало .       Витя привез девушку в ЦУМ и, прежде чем ворваться в муки выбора, они перекурили возле входа. Пчелкин поглядывал слегка осуждающе, но поучать не стал. В конце концов, сам же в какой-то мере приложил руку к зарождению этой пагубной привычки.       Дальше они бродили от магазина к магазину, выбирая подарки. На удивление, принять окончательное решение оказалось не так и просто – Витя водил девушку по каким-то заоблачно дорогим местам. И хотя Лиза откладывала деньги на подарок, все же считала Пчелкина сумасшедшим.       Когда они, наконец-то, выбрали постельное белье и сервиз – выбирала больше Лиза, – Витя решительно отверг предложение поделить пополам расходы.       – Ты че, хочешь, чтоб меня засмеяли? – на полном серьезе, почти шепотом, спросил Пчелкин, склонившись к самому уху. Она выдохнула напряженно:       – Я хочу разделить оплату. Подарок же общий.       – Ну да, – Пчелкин улыбнулся. – Ты вон выбрать помогла. Отвечаю, Лиз, без тебя бы не справился.       Тальникова закатила глаза. Он подначивал, манипулировал, вел какую-то свою игру. А она поддавалась, не до конца раскусив правила. И пока они препирались, Пчелкин все-таки извернулся и оплатил покупки сам. И зачем тогда звал с собой Лизу?       – Пошли теперь перекусим куда-то. Голодный пиздец, – предложил Виктор все так же буднично. И Лиза посмотрела на него с осознанием – все-таки получил желаемое, хоть и какими-то обходными путями.       Да только это же совсем не свидание. Дружеский обед и ничего более.       Поэтому она кивнула.       – Только я отлучусь на минуту.       Нужно было освежить голову.       В дамской комнате Лиза оглядела себя в зеркале. С минуту, наверное, смотрела, не моргая. Что рассмотреть пыталась? Или в чем убедить себя?       Почему-то сегодня с Витей она чувствовала себя... Нормально. Он не приставал. Может иногда отмачивал пошловатые шуточки, но Тальникова уже научилась пропускать их мимо ушей.       Они пообедают, а затем Виктор отвезет ее домой. И на этом все. Ничего более. Лиза кивнула своему отражению, принимая верные, рациональные решения.       Уверенно вышла из уборной и свернула за угол. Сердце мгновенно упало в пятки.       Руки похолодели, стали влажными ладони. Животный страх сковал изнутри. Если бы смотрела на себя со стороны, то наверняка отметила бы зрачки размером с добротную монету.       Она с усилием заставила себя моргнуть. Раз. Второй. Но человек, за которого зацепился взгляд, никак не исчезал. Нет, он не смотрел в ответ, но не было никаких сомнений в том, кто стоял перед ней. У Тальниковой была отличная память на лица. А это лицо она не сможет забыть никогда.       «Бей или беги!» – кричала ее симпато-адреналовая система. И Лиза побежала.       Назад за угол, чтобы вжаться спиной в стену. Мимо проходили люди, странно косились, но Лиза только срасталась с холодным бетоном сильнее и даже глаза закрыть не могла. Казалось, сейчас моргнет и ухмыляющийся Леха окажется прямо перед ее лицом.       Зачем он здесь? Пришел за ней? Или за Витей? Последнее было куда вероятнее. Нужно предупредить.       Собрав всю волю в кулак, Лиза выглянула из своего укрытия, но Лехи в коридоре уже не было. От этого ноги словно подкосились. Как с огромным пауком, которого ты вдруг теряешь из виду – вроде и пропал, но теперь может быть где угодно. И даже совсем близко.       Тальникова, спешно и оглядываясь, двинулась по направлению к Вите. Едва заметив его, рассматривающего какую-то витрину, сорвалась на бег – и схватила за руку. Вцепилась, как в спасательный круг. Переплела свои пальцы вокруг его ладони, попыталась увести за собой. Куда-нибудь, лишь бы подальше.       – Витя, уходим отсюда, – умоляюще прошептала она. Голос до скрипа тяжело добывался из гортани, мысли лихорадочно метались по черепной коробке, не в состоянии выстроиться в адекватное предложение.       Пчелкин расслаблено смахнул свободной рукой сбившуюся на глаза девушки прядь волос. Был удивлен, что Тальникова сама взяла его за руку. Обычно ведь предпочитала держать дистанцию.       – Ты чего, Лиз? Призрака там что ли увидела? – но вмиг улыбка сошла с его лица, и Витя посерьезнел. – Обидел кто?       Лиза покачала головой. Дрожала всем телом. Все еще продолжала держать Витю за руку своими холодными ладонями – теперь уже обеими. Только бы не отпускал, без него она рухнет прямо на пол от страха.       – Я Леху видела, – проговорила на выдохе.       Пчелкин сощурился, словно не сразу въехал, о ком речь. Крепче сжал ее ладонь, а затем рассмеялся. Но руку не отпустил – мягко очертил большим пальцем костяшки.       – Черт, Тальникова, ты меня напугала. Показалось тебе.       Лиза покачала головой. Не показалось ей. Она видела Леху, стоящего прямо перед ней, пускай и полубоком. Другая одежда, но то же наглое выражение лица и оскал вместо улыбки.       – Не показалось. Я знаю, кого видела. Я лицо это из миллиона в толпе распознаю.       Они были совсем близко друг к другу. Пчелкин все еще держал ее ладонь в своей руке. Настороженно вглядывался в испуганные карие глаза.       – Лиз, обозналась, говорю тебе. Выдыхай, – улыбнулся.       Наконец Тальникова высвободила руку. Сжала ладони в кулачки и с вызовом посмотрела на Витю.       – Как ты можешь быть так уверен? – ее обижало, что Пчелкин настолько беспечно отнесся к ее предупреждению. Что не спешил никуда уходить. А ведь Леха мог быть где-то совсем рядом, наблюдать за ними. Следить.       Витя заметно напрягся.       – Потому что могу. Леху ты точно не увидела б, – отрезал он – резче, чем было необходимо. И Лиза тоже напряглась – следом. Смотрела в его, вдруг ставшие стальными, глаза и не понимала.       – Это почему? - не унималась она.       – Потому что Леха давно червей кормит в Черустинском, - выпалил Витя. И тут же осекся, поняв, что сказанул лишнего.       Лиза, словно ошпаренная, рефлекторно отшатнулась. Пыталась осознать сказанное – и не могла, просто не получалось. И Витя, безусловно, заметил такую перемену – еще пару минут назад она расслаблено отвечала на его шутки, а теперь смотрела затравленным зверьком исподлобья. Дышала так, что не только грудь вздымалась вверх, но и плечи. То, что для него было обыденным, для Лизы оказалось просто нереальным для восприятия.       Тальникова наконец тряхнула головой, словно отгоняя наваждение. Сжала и разжала кулаки, проверяя, насколько послушно ее тело.       – Вить, отвези меня домой, – сглотнув, почти с мольбой попросила Лиза. Слишком много всего навалилось одномоментно. Слишком.       Пчелкин, наверное, уже миллион раз пожалел, что был излишне откровенен, да только Лиза ему за это благодарна. Ведь после его слов жестокая реальность мигом смыла морок. Пчелкин – бандит. Убийца. И даже не скрывает этого.       Она смотрела в его глаза и натурально не понимала. Не могла связать приятную внешность, слегка хитроватую улыбку и теплые ладони с тем зверем, что сидел у него внутри. Тем не менее, от правды бежать было некуда. И никакими друзьями они с Виктором быть не могут.       – Мы же еще не пообедали, – Пчелкин попытался хоть как-то разрядить обстановку, но Лиза оказалась непреклонна. Посмотрела на него снизу вверх, но без сомнений.       – Аппетит пропал. Отвези меня, пожалуйста. Или я поеду на автобусе, – и двинулась в сторону выхода из ЦУМа. Несмотря на все увещевания, почему-то все равно настороженно оглядывалась по сторонам. Ведь она все же не сошла с ума. Видела то, что видела.       – Давай обсудим, – спокойно предложил Пчелкин, поравнявшись. Придержал перед ней тяжелую дубовую дверь, выпуская на улицу.       Лиза покачала головой. Захотелось курить. Ей бы на Пчелкина в милицию заявить. И на себя тоже. За соучастие, в каком-то смысле.       – Мне не нужно этого знать, – не утверждение, но просьба. Мысленно настаивала ничего не рассказывать, не будоражить ее разум еще больше.       Боже, а она ведь совсем забыла о том, кем был Пчелкин. Она смеялась над его шутками, собиралась пойти с ним на обед. Будет держать его под локоть на свадьбе лучшей подруги. Будущей жены такого же бандита.       И он согласно кивнул. Подробности ей знать ни к чему, а оправдываться не в его правилах. Поэтому они молча сели в Витину «бэху», и никто больше не шутил, лишь Пчелкин нервно курил в приоткрытое окно. А Лиза твердо решила бросать. Курить. И сходить с ума.       Когда машина остановилась у подъезда, она полубоком обернулась к водителю. Размышляла всю дорогу над увиденным ранее.       – Вить, пообещай кое-что, – не могла не попросить об этом, хоть и очень хотела отпустить. Пчелкин перевел на нее тяжелый взгляд.       – Ну?       – Проверь информацию о Лехе, – тихо проговорила Лиза и стала отстегивать ремень безопасности. Витя нервно хохотнул:       – Предлагаешь выкопать жмура?       Лиза сглотнула.       Вдох. Выдох.       – Просто проверь, ладно?       Они снова смотрели друг друг в глаза. Что-то пытались читать по взгляду.       Осознав, видимо, что просьба звучала абсолютно серьезно, Витя кивнул:       – Лады, Тальникова. Что-нибудь придумаем, – и улыбнулся одним лишь уголком губ как-то даже печально.       То зыбкое равновесие, что они успели выстроить, растаяло, словно и не было. А в груди почему-то разливалась огромная дыра, которую не в состоянии зашить ни один хирург. Но ведь человек рядом никогда не скрывал о себе правду, это Лиза неосмотрительно позволила себе о ней забыть. Сама виновата. И поделом ей.       Однако это совершенно не значило, что Лиза позволит, чтобы из-за нее Витя или кто-либо еще пострадал от руки безумного Лехи.       Они попрощались сухо, оставив недосказанными ворох слов. И Лиза побрела домой. Думала. Вспоминала.       И все равно верила своим глазам. Была уверена. Без капли сомнений, Леха оказался живее всех живых. Те, кто кормят червей в земле, не расхаживают по ЦУМу с наглой ухмылкой. *       Витя тоже много думал после разговора с Тальниковой. А еще пил. И курил. Крутил перстень на пальце.       Могли ли они так проебаться?       А больше его напрягал Лизин взгляд. Разочарование в нем. А ведь им по-чесноку было хорошо вместе. Впервые она вела себя хоть и осторожно, но расслаблено рядом с ним. А потом он все испортил.       Пиздец. Полный, причем.       – Кос, ты ж Черепа лично убрал, так? – зачем-то уточнил Пчела.       Холмогоров поднял голову от своего «Макарова», который заботливо натирал до блеска. На секунду на мощном лбу пролегло несколько горизонтальных морщин – Космос явно пытался в мыслительный процесс. И в иной раз Пчелкин бы уже заржал, как конь.       – Ну. И че? – отозвался наконец. Но Пчела и так знал ответ на свой вопрос. Свинтил крышку на бутылке «Macallan» пятнадцатилетней выдержки и плеснул немного яду в тумблер.       – А Леху? – задал следующий вопрос. Кос посмотрел на него немигающим взглядом. Пытался понять, в чем подвох.       – А Леху – пацаны. Че ты спрашиваешь-то?       Витя выпил залпом весь налитый виски и опустился в кресло напротив Коса. Следом достал сигарету из пачки и подпалил. Струйка дыма разлилась по уже и так прокуренному кабинету Холмогорова.       – Жмура видел лично? – на выдохе продолжил допрос Витя. Все пытался сложить ебучий пазл, который ни хуя не складывался.       Космос пожал плечами, наверняка смирившись с тем, что Пчелкин в край ебанулся. А с ебанутых, ну че с них взять-то? Поэтому просто вернулся к натиранию своего пистолета.       – Там такая суматоха была, сам помнишь, – проговорил машинально. А потом осекся, поняв, что Пчелкин хоть и ебанутый, но был пока при здравом уме.       – Пчел, че стряслось, бля? – вот теперь уже смотрел на друга основательно серьезным взглядом. И Пчела рассудил, что, раз уж начал, нужно выкладывать все карты на стол. Затянулся никотином глубоко, прежде чем ответить:       – Тальникова. Говорит, что видела Леху в ЦУМе, – сам чуть хохотнул с того, как нелепо это прозвучало.       А Кос окинул его недоверчивым взглядом – с таким напряженным лицом Пчела ни фига не шутил.       – Живого? – все-таки решил уточнить – ну так, на всякий случай. «Нет, блять, мертвого», – захотелось съязвить Пчелкину. Мавзолей из ЦУМа сделать решили и жмура туда притащить заместо свиданки.       Вместо этого терпеливо пояснил:       – Живее всех живых. Бледная вся была пиздец, зрачки огромные, – промолчал только о том, как схватила его за руку и чуть ли не всем телом вжалась. Так, что он даже почувствовал, как бьется ее сердце, отдаваясь эхом в жилке на запястье.       Холмогоров покачал головой, вспоминая. Потянулся за бутылкой, и Пчелкин молча подсобил. Размеренно вдыхал и выдыхал сигаретный дым, не торопил. В их деле спешка ни к чему хорошему не приводит, уже знал по опыту.       – Показалось мож. Пацаны всех закопали, – разливая алкоголь, пробормотал Кос. «Может и показалось», - мелькнуло в голове. Да только что-то не складывалось.       – Ну так ты жмура-то лично видел? – не унимался Витя. Картинка упорно не вырисовывалась, а он такого не любил. И Тальниковой почему-то поверил. И не выполнить данного ей обещания уже тоже не мог.       – Пчел, бля, да показалось ей. Я его с пятном на всю грудь видел. После такого не выживают, – отмахнулся Кос. Спрятал «Макарова» в кобуру.       – Но жмуром не видел, – вполне логичное заключение. Вот теперь уже цепочка выстраивалась. Не очень радужная такая. – С тебя тоже столько крови натекло, что я, клянусь, хоронить уже думал. А не – ты вон сидишь, бухаешь как черт.       Мыслями Витя уже шарил по событиям прошлых месяцев. Думал, вспоминал, где накосячить могли. Как вообще пропустили то, что сработали грязно.       – Пробить бы надо. Мало ли, напортачили где, еще боком вылезет.       – Пчела... А может, в другом дело, а? – вкрадчиво поинтересовался Кос.       Блять. Щас шутки будет толкать.       – А ну, просвети, – Пчелкин откинулся на спинку кресла в ожидании юмористического бенефиса.       – Перед Лизкой выслужиться хочешь, – довольно объявил Космос. Улыбался как дурик.       – Хуйню не неси.       Но поздно – Кос уже почуял, что нащупал больную точку. Уже натурально завелся. Тоже откинулся на спинку своего кресла, радостно выложил длиннющие ноги на стол из дорогого дерева.       – А ты не пизди мне, что Лизка тебе не приглянулась. Носишься с ней, я давно заметил. Че Пчел, не дает никак? – и подначивал изо всех сил.       – Хлеборезку завали. Не о шалаве с панели говоришь, – Пчела начинал злиться. Было в словах друга что-то... Что-то было, короче. Не об этом сейчас хотел думать Пчела, и так до хуя голова болела.       – А я тебе говорил уже не лезть туда. Ну реально же, вокруг баб полно, любую бери. Че ты от Тальниковой не отвалишь? – уже без шуток продолжил Холмогоров.       Витя беспечно потушил окурок о стеклянную пепельницу.       – С Лизой вопрос закрыт. Друзья мы.       – Не смеши. Пчела – друг баб, ну. Только знаешь что? Ты ее в койку затащишь, а я тебе морду бить буду. Ты ж в курсе, что я за Лизку в ответе, – для пущей убедительности Холмогоров задрал край рубашки, оголяя уродливый рубец на левом боку. Напоминал, благодаря кому он вообще здесь живой сидит. Драматичности у него было не отнять.       Но Пчелкин не хотел об этом говорить. И думать тоже не хотел.       – Тоже мне защитник нашелся, бля. Ты бы лучше тогда прислушался к тому, что я тебе втереть пытаюсь битый час. Что если Тальникова права, и мы грязно отработали? – Пчелкин с вызовом навис над столом прямо напротив Коса. Смотрел, не моргая.       Тот задумался, глядя в потолок.       – Ну, хуево будет, но не так, чтоб смертельно, – сдался наконец. – Короч, понял я тебя. Пробью по пацанам, кто че видел. Если Леха живой, то незамеченным остаться не мог.       Пчелкин удовлетворенно кивнул. Снова откинулся на спинку кресла. Леха по ходу реально живой.       А случайно ли Лиза его встретила, или следил за ней? Если второе, то вдвойне дерьмо получается. Надо бы как-то осторожно пацанов к ней приставить. И ей сказать, чтоб осторожна была.       Потом вспомнил тот самый испуганный взгляд. И как ему снова хотелось защитить ее от всего мира. Нет, ни хрена он ей не скажет. Решит вопрос сам и с концами.