Игра любви и власти

Дарси проснулась рано утром, её сердце тяжело билось в груди. Она чувствовала себя виноватой за вчерашние слова и хотела извиниться перед Юнги. Выйдя в гостиную, она огляделась, но Юнги нигде не было. Вместо него к ней вышел Намджун с чашкой кофе в руке. — Доброе утро, Дарси, — сказал он спокойно, наблюдая за её встревоженным лицом. — Где Юнги? — спросила она, избегая его взгляда. — Я хочу поговорить с ним, помириться. Намджун сдержанно кивнул. — Он в парке. Гуляет с Хвану. Дарси замерла на мгновение. Её губы дрогнули, и взгляд стал напряжённым. — Я тоже хочу познакомиться с его сыном, — сказала она, стараясь казаться уверенной. — Где именно они? Намджун вздохнул, понимая, как сложно ей дались эти слова. Он назвал парк, где обычно гуляли Юнги и Лори. Дарси быстро оделась, аккуратно уложила волосы и нанесла лёгкий макияж. Её руки дрожали от волнения, пока она застёгивала пальто. По пути в парк она пыталась убедить себя, что справится. Когда она подошла к нужному месту, то увидела их издалека. Юнги держал Хвану за руку, а Лори что-то рассказывала, широко улыбаясь. Они выглядели как настоящая семья, и этот вид заставил сердце Дарси сжаться. Она остановилась, спрятавшись за деревьями, и начала наблюдать. Неожиданно она почувствовала, как кто-то коснулся её плеча. Дарси вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Намджун. — Что ты здесь делаешь? — спросила она шёпотом, пытаясь скрыть удивление. — Переживал, что устроишь драку или разборки, — ответил он с лёгкой усмешкой. — А ты что? Подглядываешь за ними? Дарси закусила губу и кивнула. — Да. Просто… я не знаю, как подойти. Намджун посмотрел на неё, пытаясь понять её эмоции. — Дарси, — тихо сказал он, — если ты действительно хочешь быть с Юнги, тебе нужно научиться принимать всё это. Хвану — часть его жизни. Но Лори… Она уже не та, что раньше. Она не враг. Дарси сжала кулаки, всё ещё смотря на улыбающегося Юнги, который поднимал Хвану на руки. — Это не так просто, Джун. Я вижу, как она смотрит на него. — Это в твоей голове, — мягко сказал он. — Пойди и поговори с ними. У тебя получится. Юнги и Лори шли по парку, наслаждаясь временем с сыном, когда малыш, неуклюже побежав вперёд, заставил их остановиться. Они смотрели, как Хвану смеётся, а затем взгляд Юнги и Лори встретился, и Лори тихо заговорила, не ожидая, что за ними кто-то наблюдает. — Юнги, я не могу не признаться, как скучала по тебе, — её голос был тихим и полным сожаления. — Ты был для меня всем миром в прошлом. Я понимаю, что опоздала и у тебя есть новые отношения, но я люблю тебя. Юнги, удивлённо остановившись, посмотрел на неё. Он почувствовал странное тепло в груди, но быстро отогнал эти мысли. — Прости, но ответить на твои чувства не могу, — сказал он твёрдо. — У меня есть любимая, и ты оставила меня. Всё, что было раньше — теперь в прошлом. Но Лори не сдавалась, её глаза полыхали отчаянием. Она шагнула ближе, не отпуская его взгляд. — Ты врёшь, Юнги, — тихо прошептала она. — Ты всё ещё любишь меня, я знаю. Я представляю нас вместе, ты не забыл меня, у тебя всё ещё горит пламя внутри. Юнги попытался отстраниться, его сердце колотилось, но он не мог не чувствовать притяжение. Пару лет назад они были настолько близки, и это было сильным воспоминанием, которое тяжело было стереть. — Ты говорил, что будешь любить меня вечно, — продолжала Лори, её голос дрожал от эмоций. Он замолчал на мгновение, и его взгляд стал мягким. — Я не солгал тогда, Лори, ты всегда будешь самой большой любовью и светом в моей жизни. Ты столько пережила ради нас… — сказал он, немного поддавшись своим чувствам. В этот момент его рука потянулась к ней, и, не осознавая, что происходит, он наклонился и поцеловал её. Это было мгновение, полное нежности и боли, но как только их губы встретились, Дарси, скрываясь в тени, едва не упала. Её сердце сжалось, и боль пробежала по всему телу. Намджун, стоявший чуть дальше, заметил, что Дарси теряет равновесие, и поспешил поддержать её. — Дарси, — тихо сказал он, пытаясь помочь ей. — Ты в порядке? Она вскрикнула, не в силах скрыть слёзы, и с гневом пробормотала: — Вот козёл, Юнги… Намджун с беспокойством посмотрел на неё, пытаясь угадать, что происходит, но Дарси уже была поглощена своим горем. — Ты как Дарси, — сказал он тихо, понимая, что её боль не проходит. Она сжала руки в кулаки, а её грудь вздымалась от тяжёлых вздохов. Её слёзы продолжали течь, и каждый момент казался ей болезненным. После поцелуя Лори и Юнги стояли друг напротив друга, не отрывая взглядов, их сердца били в унисон. Но когда тишина между ними стала слишком долгой, они услышали голос Намджуна. — Прекрати, Юнги! — крикнул он, не выдержав напряжения. Этот крик в какой-то степени вернул их к реальности. Юнги, обернувшись, увидел Дарси, стоявшую неподалёку, и её глаза, полные боли и страха. В этот момент он понял, что шагнул слишком далеко. Юнги, чувствуя, как всё внутри него сжимается, бросился в сторону Дарси. Он знал, что этот момент был критическим, и что сейчас его слова могли быть последним шансом всё исправить. — Дарси, что с тобой? — его голос дрожал, он протягивал к ней руку, но она, заливаясь слезами, отстранилась. Лори стояла рядом, молча, всё понимала, но не вмешивалась. Она аккуратно подняла Хвану на руки, чувствуя, как её сердце тоже болит за всё произошедшее. Но она оставалась в стороне, давая Юнги и Дарси время разобраться. Дарси оперлась на Намджуна, её слёзы не останавливались. Она не могла понять, как Юнги мог так поступить. Намджун посмотрел на Юнги с холодным взглядом и, стоя рядом с Дарси, проговорил с усмешкой: — Как ты мог целовать Лори, Юнги? Ты что, совсем потерял голову? Юнги замолчал, не зная, как ответить, а в этот момент Дарси сорвалась. Она резко встала и с дикой силой ударила его по груди. — Вы оба предатели! Как это возможно? Ты говорил, что любишь меня, — её слова, полные боли и отчаяния, как ножом врезались в его сердце. Она вдруг схватилась за голову, будто пытаясь совладать с собой, но не могла. — Я ненавижу тебя, Юнги! Ты мне больше не нужен. Юнги был в замешательстве. Он знал, что его поступок был ошибкой, но он был сбит с толку своими собственными чувствами. Его голос был низким, почти неслышным, но он всё-таки произнёс: — Я люблю тебя, Дарси, но это было как помутнение… Я не хотел этого. Это всё было слишком сложно. Но Дарси, не слыша его, продолжала плакать, не веря в его слова. Намджун, стоявший рядом, почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Он встал между ними, решив, что больше не может молчать. — Тебе лучше уйти, Юнги, — сказал он твёрдо, с решимостью в голосе. — Ты достаточно натворил. Не нужно усложнять всё ещё больше. Дарси и так страдает. Ты разрушил её, и тебе нужно дать ей время. Юнги стоял, как вкопанный, понимая, что слова Намджуна справедливы. Он знал, что только время сможет исцелить эти раны, но сейчас, похоже, был не тот момент, чтобы что-то исправить. С болью в сердце он тихо вздохнул и, не говоря больше ничего, развернулся и ушёл, оставив позади свой неудавшийся шанс. Дарси осталась в руках Намджуна, опираясь на него, её слёзы продолжали течь, но, кажется, всё вокруг замерло. Она не знала, что будет дальше, но понимала одно — это уже не тот Юнги, которого она когда-то любила. Намджун внимательно следил за Дарси, когда она медленно шла с ним, её шаги были неуверенными, а слёзы не прекращались. Он осторожно взял её под руку, понимая, как тяжело ей сейчас. Он молчал, позволяя ей быть рядом, не зная, что сказать, чтобы облегчить её боль. — Давай пойдём, нам здесь делать нечего, — сказал он, стараясь быть как можно мягче. Но Дарси едва ли шла, её ноги подкашивались, а дыхание становилось тяжёлым. Она даже не заметила, как начала срываться с места, едва ли удерживая себя. Юнги, стоявший на расстоянии, не отрывая взгляда от них, чувствовал себя растерянным. Его сердце сжималось, когда он видел, как Дарси страдает. Он хотел подойти, но не осмеливался — знал, что не имеет права вмешиваться в её боль. Когда они почти подошли к дому, Дарси вдруг остановилась, схватив за руку Намджуна. — Отвези меня в парк, пожалуйста, — сказала она с трудом, её голос прерывался. — Я не могу дышать. Это сложно. Намджун посмотрел на неё, но не стал спорить. Он кивнул и направился в сторону парка, где они могли быть наедине, вдали от лишних глаз. По пути Дарси не переставала рыдать, а он понимал, что не может её утешить, но должен быть рядом. Когда они подошли к фонтану, Дарси неожиданно вырвалась из его рук и направилась прямо к нему. Она опустилась на колени, закрыв лицо руками, и вдруг начала кричать, от боли, отчаяния, от того, что её мир рушится. Она не сдерживала слёзы, и её крик эхом разносился по парку, казалось, что вся её боль, вся её душевная рана вырывалась наружу. Намджун стоял рядом, не в силах ничего сделать. Он чувствовал, как его сердце разрывается, глядя на её страдания. Он стоял и молчал, не зная, как утешить её, как сказать что-то, что могло бы хоть немного облегчить её страдания. Где-то далеко, на расстоянии, возможно, даже Юнги слышал этот крик. Он знал, что это было связано с ним, и его сердце сжалось от чувства вины и боли, но он не мог подойти. Он не имел на это права. Его ошибка, его поступок стал причиной того, что произошло, и теперь он стоял в стороне, не смея вмешаться в то, что было уже далеко не в его силах исправить. Юнги вошел в квартиру Намджуна, держа в руках букет цветов, его глаза были тусклыми, полными вины и сожаления. Он не знал, что он ожидает — прощения или просто возможности поговорить с Дарси. Но когда он увидел, как Намджун встречает его с хмурым взглядом, что-то внутри него опустилось. — Она у себя? — спросил Юнги, но его голос звучал пусто, словно он уже знал ответ. Намджун покачал головой, его выражение лица было жестким и беспощадным. — Она собрала вещи и ушла. Ушла от тебя… и вообще от нас всех. Юнги почувствовал, как его тело охватывает ледяная пустота. Он опустился на пол, прислонившись к стене. Букет цветов незначительно дрожал в его руках, как отражение его состояния. — Господи, это конец, — прошептал он, не в силах сдержать слезы. Он почувствовал, как сдерживаемая боль вырывается наружу, и слеза скатилась по его щеке. — Я все испортил. Я все потерял. Намджун остался стоять, не двигаясь. Его взгляд был острым и решительным, когда он подошел к Юнги и встал рядом. Он тяжело вздохнул, его слова не были мягкими, но они были правдой. — А ты думал, она простит то, что увидела? — голос Намджуна был полон горечи. — Ты сам видел, что между вами происходит. Я сам видел, как она смотрела на вас двоих. Не смей обманывать себя, Юнги. Можешь врать всем, но ты не можешь обманывать себя. Юнги знал, что всё, что сказал Намджун, было правдой. Он не мог оправдаться перед собой, не мог оправдать тот поцелуй, ту ошибку. Он знал, что предал Дарси, знал, что её боль была результатом его собственной слабости. — Честно тебе скажу как друг, — продолжил Намджун, его глаза были холодными и строгими, — ты подлец, Юнги. Ты не заслуживаешь её. И, может быть, это лучше для неё. Она заслуживает большего, чем ты ей дал. Юнги не смог ответить. Он чувствовал, как боль, сожаление и пустота заполняют его сердце. Каждое слово Намджуна било прямо в цель. Он знал, что заслужил эти слова, но это не облегчало боль, которую он чувствовал. Юнги смотрел на пол, не в силах смотреть в глаза Намджуну. Его рука бессильно опустилась, и букет цветов тихо упал на пол. Он не знал, что ещё можно сказать, чтобы оправдать свои действия. Сердце болело от осознания того, что он потерял Дарси, и теперь, возможно, потерял и всякую возможность вернуть её. — Я не хотел, чтобы так вышло, — прошептал Юнги, его голос звучал пусто и отчаянно. Он хотел добавить что-то еще, но слова не находились. Намджун не отводил взгляда, его глаза оставались холодными, полными неприязни, но в них скрывалась и боль. Он сделал несколько шагов к Юнги, наклонился и посмотрел на него сверху вниз, его голос стал резким. — Знаешь, Юнги, я был там, я видел всё, — сказал Намджун, его слова были как удар. — Ты можешь лгать себе, но не мне. Я видел, как она смотрела на вас, как ты смотрел на неё. Ты думал, что она не заметит? Ты думал, что всё будет как раньше, что можно было бы вернуться в прошлое? Юнги не мог встретиться с его взглядом. Он чувствовал, как его собственная совесть давит на него, с каждым словом Намджуна, с каждым обвинением, которое вонзается в его сердце. Он знал, что ничего не может оправдать, что его ошибки разрушили всё, что он так долго пытался сохранить. — Ты не понимаешь, — наконец ответил Юнги, но его слова звучали слабо, как оправдание, которое и сам он не верил. — Я… я не хотел, чтобы это всё случилось. Я не знал, что делать… я потерял контроль. Намджун только тяжело вздохнул и встал прямо, снова холодно смотря на Юнги. — Ты потерял не только контроль, ты потерял её доверие, Юнги. И теперь тебе предстоит научиться жить с этим. Намджун стоял перед Юнги, его слова становились всё более жесткими, но в них было много правды, которая не давала покоя. — Дарси спасла тебя от смерти, она пережила всё с тобой эти два года, — продолжал он, его голос был полон разочарования. — Где была Лори все это время? Ты ведь сам знаешь ответ. Она бросила тебя, уехала, не вернулась. И теперь, когда она снова появилась, ты позволил себе всё разрушить. Юнги не знал, что ответить. Слова Намджуна были как удары молнии, поражающие его внутренний мир. Он мог только молча стоять, чувствуя, как его сердце сжимается от вины и сожаления. — Ты поступил с Дарси как предатель, Юнги, — сказал Намджун, не отводя взгляда. — Ты не просто ошибся, ты её обманул. И теперь, возможно, ты потерял её навсегда. Она гордая. Она не простит этого. Ты её не понимаешь. Юнги почувствовал, как тяжесть этих слов давит на его грудь. Он знал, что он уже сделал слишком много ошибок, чтобы сейчас что-то исправить. Он чувствовал, как боль от предательства накрывает его целиком. — Она не заслуживает такого. И я тоже, — прошептал Юнги, снова опуская взгляд. — Но я не могу изменить, что сделал. Я потерял её, не могу вернуть. *** Дарси с каждым шагом ощущала, как её мир рушится, словно песок сыплется через пальцы. Каждое движение было механическим, будто она двигалась по инерции, не осознавая, что оставляет всё позади. Вокзал был переполнен людьми, но для неё всё казалось пустым и безжизненным. Её чемодан, тяжёлый и обременённый не только вещами, но и невысказанными словами, тянулся за ней, словно лишний груз, который невозможно было просто оставить. Словно за каждый момент, который она пыталась выкинуть из памяти, ей приходилось платить. Она не замечала людей, которые проходили мимо, не видела их взглядов. Только шаги, шум, скрип колес и отдалённый гудок поезда. Вокзал был таким знакомым и в то же время чужим, как место, где вся жизнь могла бы начаться заново. Но что-то внутри неё говорило, что она не сможет просто так уйти. Подойдя к кассе, Дарси купила билет на поезд в Пусан, чтобы начать новую жизнь. Она не знала, что ждёт её в этом городе, но была уверена, что здесь будет безопаснее. Тэгу, где жила её сестра, оставалась конечной целью, но она не могла позволить себе об этом думать. В первую очередь нужно было скрыться, уйти подальше от всего, что осталось позади. Её сердце всё ещё громко колотилось от боли и страха. Проходя по вокзалу в сторону выхода на посадку, она заметила группу мужчин, стоящих в коридоре. Она не могла понять, что они делают здесь, но их присутствие в какой-то момент насторожило её. Они переговаривались между собой, и один из них, заметив её, бросил взгляд, который казался слишком пристальным. Дарси попыталась пройти мимо, но один из мужчин резко шагнул вперёд, блокируя её путь. — Куда вы собираетесь, мисс? — спросил он, его голос был низким и напряжённым. Дарси почувствовала, как её сердце снова сжалось. Она постаралась сохранять спокойствие, но внутри неё всё кричало о том, что это может быть опасно. — Это не ваше дело, — с трудом выдавила она, пытаясь не поддаваться панике. Но мужчина не отступал. В его глазах было что-то настойчивое, что заставляло её нервничать. Он взглянул на её билет, затем снова перевёл взгляд на неё. Ощущение, что он знает больше, чем должен, охватило её. — Мы должны поговорить, — сказал он, голос его стал более твёрдым. — Это не просто случайность, что вы направляетесь в Пусан. Мы знаем, кто вы. Дарси замерла. Это не могло быть правдой. Как они могли знать? Кто они вообще такие? Она попыталась отстраниться, но мужчины не позволили ей пройти. Один из них подошёл ближе, и её охватил ужас. В их глазах не было сострадания — только расчет и уверенность. Дарси почувствовала, как её ногти впиваются в кожу ладоней. Она не могла понять, что происходит, но знала, что ей нужно найти выход. — Кто вы? — её голос прозвучал хрипло. — Что вам от меня нужно? Мужчина шагнул назад, давая ей пространство, но его ответ был кратким и ясным. — Мы не позволим вам уйти. Нам нужно разобраться с вами. Дарси пыталась вырваться, её сердце билось быстро от страха. Мужчины схватили её за руки, не оставляя ни малейшего шанса на сопротивление. Она пыталась кричать, но никто не обращал внимания. Словно в замедленной съемке она проходила через вокзал, ощущая, как все взгляды на ней становятся всё более тяжёлыми. Когда они повернули в сторону лестницы, её уже не было возможности остановить. Молча, но с неприязнью, она взобралась на верхний этаж здания. В помещении, куда её вели, было тускло и холодно. Здесь царила тишина, которая навевала тревогу. Мускулистые мужчины отступили в сторону, оставив её одну. В центре комнаты стоял стол, окружённый стульями, а в углу тускло горела лампа. Всё это напоминало сцены из старых фильмов о заговорах и секретных встречах. Дверь закрылась с громким звуком. Дарси, охваченная растерянностью, оглядывала помещение, когда вдруг она услышала знакомый голос: — Привет, родная, скучала? Она замерла. Глаза её расширились от шока, когда она увидела его — Хосока, того самого человека, от которого она пыталась скрыться. Мужчина, с которым её связывала лишь тень прошлого, возник перед ней с ухмылкой, словно не было между ними всего того, что произошло. — Чон Хосок… — её голос стал ледяным, а шаг назад, который она сделала, был не только защитной реакцией, но и попыткой отдалиться от него. Её тело дрожало, но она пыталась скрыть это. — Что тебе нужно? Хосок не отрывался от неё взгляда, его улыбка не исчезала. Он шагнул вперёд, его глаза сверкали с какой-то внутренней силой. — Я скучал, — сказал он, сдерживая смех. Его шаги приближались, но Дарси почувствовала, как её нервы натягиваются до предела. Она не могла поверить, что его снова видит. Не так, как раньше, когда она была ещё подростком, и его присутствие было таким сильным, таким притягательным. Но сейчас это всё стало чем-то иным. Страх овладевал её каждым движением. — Вижу, появление Гван Лори разрушило вашу идиллию с Юнги. Я прав? — произнес он, его голос теперь был спокойным и даже увлекательным. Дарси отшатнулась, словно его слова были холодным душем. Она не могла сдержать себя. — Откуда ты знаешь? — её глаза были полны недоумения и ужаса. Хосок не спешил отвечать, но его улыбка стала шире. — Кое-как поддерживал связь с ней и с моим сыном тоже. Ты не знала? — продолжил он, не скрывая своего удовольствия. — Дарси, ты ведь не думала, что всё так просто, да? Дарси ошеломленно смотрела на него. В её голове не укладывались все слова, которые он говорил. Всё это не сходилось с теми воспоминаниями, которые она держала в себе. Как это могло быть? Он продолжал, и его слова буквально разорвали её представление о реальности: — Всё верно, Хвану — мой сын, и Лори… Я помогал ей с деньгами. Видишь ли, у него такая же генетическая проблема со спиной, как и у меня. Это 100% мой сын. Дарси замерла, и её взгляд опустился. Всё это казалось слишком абсурдным, чтобы быть правдой, но когда Хосок говорил так уверенно, она понимала, что это действительно так. Он был частью того кошмара, который давно оставил свои следы в её жизни. И теперь, кажется, всё вернулось. Дарси сжала кулаки, пытаясь взять себя в руки. Всё это казалось каким-то кошмаром, где реальность переплетается с кошмарными фрагментами её прошлого. Она не могла поверить в то, что Хосок на самом деле был связан с Лори и её сыном. Это было слишком. — Правда ли, что Хвану твой сын? — её голос дрожал от напряжения, и она не могла скрыть растерянность. Хосок снова улыбнулся, его глаза не были добрыми, и Дарси поняла, что этот человек, даже если он когда-то был ей близким, теперь стал чуждым, опасным. Он достал телефон и показал ей фотографию — младенца в его руках в роддоме, крошечного, с таким же выражением, как у него. Это был доказательство, которое она не могла отвергнуть. — Мне не нужна Лори, но от сына я не мог отказаться, — сказал он, а в его словах было что-то холодное, почти расчётливое. Дарси чувствовала, как её нервозность перерастает в ярость, и она бросила вопрос: — Ясно, что тебе нужно от меня? Хочешь поиздеваться, а? Да, ты это любишь, Хосок. Лучше я уйду, хватит унижений! Но Хосок неожиданно встал перед ней, преграждая путь. Его лицо не выражало ни малейшего сожаления. — Прости, но я не могу тебя отпустить, — его голос стал более серьёзным, почти жёстким. — Ты своего рода шанс на вечную жизнь, источник для сверхчеловека. Дарси застыла, её дыхание участилось, когда она почувствовала, как он прижимает её к себе, зажимая спиной у двери. Она пыталась вырваться, но его сила была подавляющей. Он продолжал: — Ты нужна мне. Думаешь, я забыл, как ты бросила меня и побежала к Юнги? Мне стоило огромных усилий закрыть на это глаза, и всё это — ради этого дня! Её сердце сжалось, но она не могла сдержать свой гнев. — Ради чего всё это? — в её голосе звучала отчаянная растерянность. Хосок не ответил словами, но вместо этого наклонился и поцеловал её в шею, а затем продолжил: — Я люблю тебя, Дарси. И с тобой одной я буду до конца. А ещё ты можешь здорово мне помочь. Твой дар… Дарси почувствовала, как её тело напрягается от понимания. Она поняла, что Хосок что-то скрывает, и его слова наконец сложились в логическую картину. — То есть, появление Лори не случайно? Это ты построил? — её голос прозвучал с оттенком решимости. Хосок усмехнулся, поглаживая её бедра, его руки стали мягкими и тянущимися. — Конечно, я, — ответил он с улыбкой, как будто это была самая очевидная вещь в мире. — Ты умная, не такая, как Марли и Лори, сразу поняла. Я знал, что глупец Юнги попадётся. Он ведь так убивался за неё, а ты останешься одна. Ты только моя. Эти слова были как нож в спину. Дарси не могла поверить, что всё это было манипуляцией, что всё вокруг было частью его плана. Она почувствовала, как ярость и страх переплетаются в её душе. Попыталась оттолкнуть его, но Хосок не позволил. — Ты думаешь, я позволю тебе уйти? Ты мне ещё понадобишься, Дарси, — его голос звучал угрожающе. Дарси снова сопротивлялась, но её мысли были переполнены — ей нужно было понять, как вырваться. Дарси стояла, затаив дыхание, когда Хосок медленно приблизился к ней. Её нервы были натянуты, словно струна, но её разум пытался сопротивляться этому давлению, пытаясь найти выход, способ остановить всё это. Но Хосок был рядом, и его присутствие оказалось слишком мощным, его взгляд пронизывал её до самых глубин. — Ты не уйдёшь, Дарси, — прошептал он, его слова были полны уверенности. — Ты не можешь убежать от судьбы. Её сердце билось быстрее, когда он прикоснулся к её руке, проводя пальцами по её запястью. Это было нежно, но в этом прикосновении скрывалась сила, которую она не могла игнорировать. Дарси почувствовала, как её тело начинает реагировать, хотя она пыталась держать себя в руках. Хосок не оставил её времени для размышлений. Он снова приблизился, наклонился к ней, и в этот момент их губы встретились в бурном поцелуе. Сначала это был мягкий и долгий поцелуй, но постепенно его страсть становилась более настойчивой, требовательной. Её сердце продолжало ускоряться, и, несмотря на всё, что она пыталась контролировать, она почувствовала, как её тело начало поддаваться. Это было невозможно игнорировать. В его руках, в его поцелуях было что-то магнетическое, что заставляло её забыть о своих намерениях. Когда он повернул её к себе, она оказалась почти полностью прижата к нему. Он был сильным, уверенным, и в его прикосновениях не было места для сопротивления. Он глубже проник в её губы, захватывая её целиком. Дарси чувствовала, как её тело отзывается на каждый его жест, хотя её разум всё ещё кричал, чтобы она остановилась. Это было не просто физическое воздействие. Он заставлял её чувствовать себя слабой, уязвимой, и в то же время было невыносимо трудно оторваться. Все её силы стремились к тому, чтобы сохранить какую-то дистанцию, но что-то внутри неё сдавало, что-то теряло свою твёрдость. Каждый его поцелуй, каждое его прикосновение заставляло её терять контроль, и она ощущала, как её тело отказывается сопротивляться. — Ты не сможешь уйти от меня, Дарси, — повторил Хосок, но его голос был уже полон не только уверенности, но и опасности. Он ещё сильнее прижал её к себе, не давая ей ни малейшего шанса на свободу. Она чувствовала, как её мысли путаются, но затем в голове пронзила мысль: это не просто игра. Это не просто манипуляция. Это было нечто большее — он хотел её, он стремился к ней так, как никто раньше. Это было не только желание, но и потребность. Её сила и её дар стали для него чем-то большим, чем просто привязанность. Он пытался полностью захватить её, изменить её, превратить в нечто другое. Дарси чувствовала, как её тело напрягается, когда Хосок повернул её спиной к себе, его руки всё ещё держали её, но теперь с другой силой, с какой-то угрожающей настойчивостью. Её шея была открыта, и он осторожно, но уверенно прикоснулся к ней, почти вкрадчиво. Его дыхание было горячим на её коже, и она ощущала, как её нервы срываются на части, несмотря на всё, что она пыталась удержать внутри себя. — Лори — одна из моих пешек, — сказал Хосок тихо, но с той уверенностью, которая заставила её вздрогнуть. — Партия доиграна. Всё на своих местах. И ты, Дарси… Он прижал её к себе, его руки теперь не отпускали её, и она ощутила, как вся её воля и силы исчезают под его хваткой. С каждым его словом, с каждым его прикосновением, она чувствовала, как она теряет контроль. Всё, что она думала о себе, теперь рушилось под тяжестью его плана. Она сжала губы, пытаясь подавить слёзы и гнев, пытаясь сохранить хотя бы частичку сопротивления. Но внутри было всё пусто. Она слышала, как Хосок продолжал говорить: — Нет, ты не пешка, ты королева. Ты была королевой. И ты умрёшь этой короной. Её грудь сжалась от боли, от осознания того, как всё это было устроено. Он говорил о ней, как о частице его игры, как о чём-то, что он использует для своих целей. Он был манипулятором, и теперь, когда всё складывалось в её голове, Дарси поняла, насколько глубока его власть. — Ты знаешь, что я могу сделать с тобой, — его голос стал тихим, как предсмертное шептание. — И ты не уйдёшь от меня, Дарси. Ты всё ещё будешь моей. Ты будешь править, или… ты умрёшь здесь. В этой игре. Её сердце сжалось от этих слов. Он не просто играл с ней, он был готов разрушить её, если она не поддастся его власти. Но она не могла отказаться от своей гордости, и не могла позволить ему убедить себя, что она — лишь его игрушка. — Я не буду твоей пешкой, — прошептала она, сдерживая слёзы. Её голос звучал слабым, но в этих словах было что-то невероятно сильное. — И не буду твоей королевой. Хосок не ответил, но его руки сжали её сильнее, его взгляд становился всё более угрожающим. Дарси почувствовала, как давление на её грудь возрастает. Он был готов уничтожить всё, что она когда-то знала о себе. — Ты не понимаешь, Дарси, — сказал он. — Ты — моя корона. И никто не может забрать это от меня. Он наклонил ее на стол, она услышала, как он расстегивает брюки, она закрыла глаза. Он задрал ее юбку и спустил нижнее белье, сел сзади и вошел, застонав от удовольствия. Он обхватил руками ее бедра и уверенно начал двигать в ней тяжелым дыханием, а она закрыла губы рукой, плача и всхлипыаая. В голове Дарси царил настоящий шторм. Словно всё вокруг начинало расплываться, и каждый момент ощущался как отчаянная борьба между тем, что она должна была сделать, и тем, что от неё требовал Хосок. Его руки не отпускали её, он был слишком силён, слишком решителен. Но в этот момент, среди этого хаоса, один образ, одна мысль пробудились в её разуме — образ Юнги. Её сердце дрогнуло, как будто сама душа обращалась к нему, к тому, кого она когда-то любила, кто стал ей родным, кому она доверяла. Она вспомнила, как он держал её за руку, как его глаза искрились теплотой и заботой. И теперь этот человек, которого она потеряла, оставил её в тени этой жуткой игры, в которой Хосок был её тираническим хозяином. — Что же ты наделал, Юнги… я погибну, — шептала Дарси, её голос срывался, но внутренний страх был более чем ощутим. Она не могла поверить, что всё заканчивается так, что её собственное тело теперь было под контролем того, кого она не могла победить. С каждой секундой она чувствовала, как её силы ускользают, как тёмная тень накрывает её сознание. Она не знала, как выбраться, не знала, что делать. Но одна мысль всё же пронзила её сознание, как последний крик души. «Спаси меня, Юнги… Услышь меня…» Она произнесла эти слова, как молитву, не уверенная, что он её услышит, но это была последняя искра надежды. Дарси понимала, что её сила — это не только физическое сопротивление, но и способность быть услышанной, быть спасённой тем, кто знал её лучше всего. Хосок стал только грубее, он поднял ее и повернул к себе лицом, положил на стол и набросился, как зверь. *** Юнги лежал на диване в доме у Намджуна, обняв подушку, после того как они с друзьями переживали тяжёлый вечер. Пьяный, он заснул, но его сон был неспокойным, наполненным тревожными, яркими образами. Всё было темным, как в кошмаре, но в центре всего был один человек — Дарси. Она как будто звала его, кричала в темноте, и он не мог дойти до неё. Вдруг, среди кошмара, его тело будто проснулось, и он резко вскочил с дивана, захлёбываясь воздухом. — Дарси! — выкрикнул он, глаза распахнуты от ужаса, лицо покрыто холодным потом. Тревога охватила его всё тело, и сердце сжалось от необъяснимого страха. В этот момент дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился Намджун, его лицо было наполнено беспокойством. Он сразу заметил, что с Юнги что-то не так. — Что случилось? — спросил Намджун, подходя ближе, его голос был низким и спокойным, но в глазах читалась тревога. — Ты в порядке? Юнги с трудом переводил дыхание, его голова была тяжёлой, а мысли — путаными. Он держался за виски, как будто пытаясь прогнать эту неясную боль. — Мне не спокойно, — выдохнул он, глядя на друга с напряжением. — На сердце тяжесть… за Дарси. Я не могу её не чувствовать, Намджун. Мне кажется, что с ней что-то случилось. Я должен был быть рядом… что-то не так, я уверен. Намджун пристально взглянул на него. Он знал, что Юнги всегда был чувствителен к чужим переживаниям, и иногда его интуиция оказывалась точной. Но это также могло быть просто последствиями алкоголя. — Ты уверен? — спросил он осторожно. — Может быть, тебе просто не по себе из-за всего, что случилось сегодня? Юнги отмахнулся, будто пытаясь отбросить сомнения, и снова сел на край дивана, глаза полные беспокойства. — Нет… Я чувствую её, Намджун. Она в опасности. Нужно что-то делать. Намджун замолчал, оценивая ситуацию. Он знал, как Юнги мог сильно чувствовать таких людей, как Дарси, и как всё это может быть связано с её исчезновением. Он знал, что друг не ошибался в своих предчувствиях. — Мы найдём её, — сказал он решительно, в голосе звучала уверенность. — Я помогу тебе, Юнги. Не переживай, мы её найдём. Юнги стоял перед зеркалом, его взгляд был устремлён в пустое отражение. Он долго не мог заставить себя уйти от этого взгляда, словно пытаясь найти ответы на вопросы, которые беспокойно крутятся в голове. Его сердце было в постоянном напряжении, тревога сжимала его грудь. Вода, текущая из-под душа, не могла смыть эту тяжесть, которая всё глубже поглощала его. Он ощущал, как внутри нарастает паника, но пытался не показывать её. После того как он принял душ, он снова стоял перед зеркалом, пытаясь собраться. Переодевшись в тёмную футболку и джинсы, он посмотрел на себя ещё раз, но отражение не давало ему покоя. Он знал, что должен действовать, но каждое его движение было как будто в тумане, словно на грани реальности и иллюзии. Выходя из ванной, Юнги почувствовал, как тяжело ему даётся простая задача — двигаться вперёд. Но он знал, что ему нужно было собраться, он не мог позволить себе терять время. Он направился к Намджуну, который уже был в зале и разговаривал по телефону. Юнги сел рядом, его лицо было напряжённым. — Ну что? — спросил он, не отрывая взгляда от телефона Намджуна. — Я звонил в вокзал и на автовокзал, — ответил Намджун, немного отложив телефон, а его лицо было серьёзным. — Она не покидала Сеул. В аэропорту её не было, значит, она где-то здесь. В городе. Я уверен, что она остановилась в каком-то отеле. Юнги почувствовал, как облегчение медленно охватывает его, но сразу же снова пришла тревога. Он знал, что время — это тот враг, с которым им нужно бороться, а не успокаиваться. — Нам нужно найти её как можно быстрее, — сказал он, вставая с места. — Если она в отеле, мы должны узнать, в каком именно. Намджун кивнул и снова взял в руки телефон, чтобы позвонить в несколько крупных отелей Сеула. Юнги, в свою очередь, стоял рядом, чувствуя, как каждое слово, каждая пауза в разговоре даются ему всё тяжелее. Он был готов сделать всё, чтобы найти Дарси, и знал, что это их единственный шанс. *** Дарси сидела, не двигаясь, в тусклом свете, который падал через окно. Её лицо было измазано слезами, а макияж почти полностью размазан. Она не могла оторвать взгляд от одного места, словно её мысли застряли в пустоте, откуда не было выхода. Каждый вдох казался тяжелым, а её сердце продолжало биться с необычайной быстротой, несмотря на тишину, которая сейчас царила вокруг. Хосок стоял рядом, одевая рубашку. Он был совершенно спокойным, но его дыхание всё ещё было немного учащённым. Он выглядел уверенно, как человек, который только что завершил важный этап, и теперь готов двигаться дальше. Но в его глазах скрывалась тень беспокойства, когда он заметил, как Дарси сидела, поглощенная своими мыслями. Он подошёл к ней, мягко положив руку на её плечо. Его слова звучали тихо, но с лёгким нажимом: — Тебе хоть понравилось? Она не ответила. Дарси не могла найти слов. Слова не имели смысла в этот момент. Всё, что она ощущала, это пустота и боль. Её взгляд оставался сосредоточенным на одной точке, и она не знала, как вернуться в реальность. Хосок выдохнул, чувствуя, как его терпение начинает иссякать. Он не был человеком, который долго бы ждал. Он был привыкшим к быстрому решению, действию. Но когда он видел Дарси в таком состоянии, что-то внутри его изменилось. — Ты молчишь, — сказал он, немного грубее, чем собирался. — Но мне всё понравилось. Теперь приведи себя в порядок. Мы уезжаем. Дарси всё так же молчала, её глаза были полны невыразимой боли. Хосок не знал, как помочь ей. Его собственная реакция на происходящее была противоречивой: с одной стороны, он чувствовал себя уверенно и даже немного гордился тем, что сделал, с другой — был в какой-то мере сбит с толку. Он не привык к молчанию в ответ на свои слова. Он подошел ближе и потянул её за руку, пытаясь заставить встать. Но она сопротивлялась, её тело было зажато в каком-то странном оцепенении. — Дарси, — его голос звучал сдержанно, но в нём сквозила забота, хотя он и не мог до конца понять её состояние, — пора идти. Она наконец посмотрела на него, её глаза встретились с его. И в этот момент между ними пробежала тень чего-то более глубокого, чем простое молчание. Дарси слабо вздохнула и, казалось, собиралась сказать что-то, но слова снова не выходили. Хосок не знал, что сделать. Он не был готов к тому, чтобы разобраться в её внутреннем мире. Он был человеком, привыкшим к контролю и ясности, а сейчас перед ним была девушка, затмённая собственными мыслями и переживаниями. — Я… не могу, — наконец прошептала Дарси, её голос был едва слышен, полон боли. Хосок замолчал, понимая, что нужно больше, чем просто действия, чтобы помочь ей. Он сел рядом, не нарушая её пространства, но и не уходя далеко. — Я не хотел тебя ранить, Дарси, — сказал он, пытаясь выбрать слова. — Я не знаю, что ты сейчас чувствуешь, но… если хочешь поговорить, я рядом. Она не сразу ответила. Но его слова постепенно начали достигать её. Она почувствовала, что может довериться ему, хотя её душа была всё ещё в сумерках. Постепенно, через несколько долгих минут, Дарси повернулась к нему, и в её глазах появилась слабая искорка понимания. — Я просто… не готова, — сказала она наконец. — Не готова к этому. Мне нужно время. Хосок молчал, уважая её решение. Он знал, что только время поможет понять, что произошло. Но в этом молчании было что-то важное — и, может быть, это молчание было тем, что им обоим было нужно. Машина двигалась по ночной дороге, но для Дарси темнота внутри была гораздо гуще. Она сидела в кресле, не в силах остановить слёзы. Лицо её было искажено болью, но не от того, что произошло между ней и Хосоком, а от предательства, которое оставило рану в её сердце. Юнги… его имя снова и снова звучало в её мыслях, как бесконечная эхо. Хосок смотрел на неё из угла глаза. Он не знал, как помочь. Он чувствовал, что причинил ей боль, но эта боль не была связана с ним. Он ведь мог бы быть внимательнее, мог бы понять, что скрывается за её молчанием и страданиями. Он не знал, что делать, но не мог оставить её одну с её тяжёлыми мыслями. — Дарси, ты в порядке? — спросил он, наклоняясь к ней с обеспокоенным выражением лица. Она не ответила сразу, её взгляд был пустым, не фокусировавшимся на внешнем мире. В её глазах был только Юнги, и она не могла отогнать его образ. Его предательство, его слова, всё, что она когда-то чувствовала к нему, теперь казалось фальшивым. Это был удар, который невозможно было легко пережить. — Остановите машину, — прошептала она, её голос был едва слышен. Хосок не колебался. Он повернулся к водителю и отдал приказ: — Тормози. Машина замедлила ход и остановилась у обочины. Дарси не медлила. Как только колёса остановились, она выбежала из авто, не заботясь о том, что оставляет Хосока позади. Он вышел, чтобы открыть дверь, но она уже бежала. Не остановилась, даже когда он зовёк её. Она была не в себе. Дарси направилась к ближайшему мотелю, где они сделали краткую остановку. Она схватила воздух, как будто пыталась вырваться из ловушки собственных эмоций. В её груди громко стучало сердце, а слёзы, как река, лились без остановки. — Господи! — закричала она, потеряв всякий контроль. — Почему… почему ты это сделал, Юнги?! Хосок стоял в стороне, не решаясь подойти. Он был растерян. Он хотел помочь, но её горе было таким глубоким, что он чувствовал себя чужим. Он не знал, что творится в её душе, не знал, что именно причинило ей такую боль. Он сам был частью того, что произошло, но не мог понять, почему она так страдала. Минуты тянулись, пока её крики не стали тише, а дыхание не успокоилось. Дарси продолжала рыдать, её тело всё ещё сотрясалось от боли, но её крики были уже не так громкими. Хосок, стоя в стороне, пытался осознать, что ему делать, как помочь ей. Он терзал себя, понимая, что не может вернуть того, что было потеряно. Прошло около десяти минут, прежде чем Дарси, вся дрожащая и с красными глазами, вернулась к машине. Она села обратно, будто ничего не произошло, но её молчание было тяжёлым, как камень. Хосок сел рядом, но не знал, что сказать. Он не мог просто так пройти мимо её боли. Но он также понимал, что сейчас ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. Машина снова поехала. Ветер за окнами не мог унять тягостное молчание между ними. Дарси всё ещё была поглощена своими мыслями. Хосок пытался найти слова, которые могли бы хоть немного облегчить её душу, но не знал, как сделать это, не причиняя больше боли. — Я не хотел этого, — наконец произнёс он, нарушая тишину. — Но я понимаю, что ты чувствуешь. Я причинял тебе боль, и мне жаль. Дарси не ответила. Она просто сидела, её глаза были полны слёз, а её мысли, казалось, оставались в далёком, болезненном прошлом. Он знал, что время — единственный лекарь, но как долго она будет переживать это предательство? И пока машина двигалась дальше в ночную тишину, Хосок чувствовал, что их отношения с Дарси теперь изменились. Слишком многое было сказано и сделано, чтобы вернуться к прежнему состоянию. Но он был готов ждать. Хоть это и казалось ему мучительным, он был готов ждать, пока она не решит, что делать с этой болью, которую он не мог снять. *** Намджун и Юнги сидели в комнате, окружённые телефоновыми справочниками и картами ближайших отелей. Они звонили в каждый номер, проверяли каждое место, но Дарси нигде не было. Паника постепенно охватывала Юнги, и его мысли начали катиться по самому тёмному пути. — Чёрт, она точно в беде, — произнёс Юнги, ударяя ладонью по столу. — Какой я идиот, что не остановил её вовремя. А вдруг она что-то с собой сделала? Намджун, пытаясь взять ситуацию под контроль, положил руку на плечо Юнги, пытаясь его успокоить. — Ты не можешь быть везде. Она может быть у подруг или ещё не поселилась в отель. Не накручивай себя, Юнги. Всё будет нормально. Но слова Намджуна не могли остановить бурю в голове Юнги. Он не мог избавиться от ощущения, что всё могло закончиться намного хуже. Он знал, что Дарси переживает не только из-за их ссоры, но и из-за чего-то гораздо более глубокого. Он был готов сделать всё, чтобы вернуть её и взять на себя ответственность за то, что произошло. В дверь раздался звонок. — Ну наконец-то, — пробормотал Юнги, вставая и направляясь к двери. — Это она! Он открыл дверь с надеждой, что за ней окажется Дарси, но перед ним стояли Лори и её сын, с любопытными и слегка удивлёнными выражениями лиц. — А это вы? — выдохнул Юнги, ошарашенно глядя на них. Лори, слегка озадаченная реакцией Юнги, ступила вперёд. — Да, это мы, — сказала она спокойно, не сразу осознавая всю тяжесть ситуации. — Мы думали, что вы должны были быть здесь. Нам сказали, что вы ищете Дарси. Юнги замер на месте, не зная, что ответить. Всё, о чём он думал, — это Дарси, и его взгляд сразу потускнел от беспокойства. — Где она? — наконец спросил он, пытаясь скрыть волну паники в голосе. Лори обменялась взглядом с сыном, и на её лице появилась тень тревоги. — Мы её не нашли, — сказала она тихо. — Мы пытались позвонить, но её телефон не отвечает. Мы думали, что, может, вы что-то знаете. Мы её не видели с тех пор, как она покинула вашу встречу. Юнги почувствовал, как его сердце подскочило. Он вдруг понял, что ситуация стала гораздо хуже, чем он мог себе представить. Теперь уже не было сомнений: Дарси исчезла, и он был единственным, кто мог понять, что её действия связаны с чем-то гораздо более страшным, чем просто их ссора. Намджун подошёл к двери, кидая взгляд на Лори и её сына, стараясь скрыть своё беспокойство. — Если мы её не найдём, нам нужно обращаться в полицию, — сказал он твёрдо. — Она не могла просто исчезнуть. Юнги кивнул, решив, что не успокоится, пока не найдёт её. Он чувствовал, что должен быть рядом с ней. Если она в опасности, он не может стоять в стороне. — Мы найдём её, — сказал Юнги с отчаянной решимостью, пытаясь скрыть растущее чувство страха. Юнги стоял, не зная, что делать. Его мысли были спутаны, и вся ситуация казалась такой запутанной, что он даже не знал, как правильно реагировать. Когда Лори обняла его, он замер. Это был тот момент, когда он ожидал только отдалённости, но её тёплый жест снял с него какую-то часть напряжения. Он не привык получать поддержку, особенно от людей, с которыми не был близок, но сейчас её слова как будто немного успокоили его. — Мы с Хвану поддержим тебя, — сказала Лори, её голос был мягким, но уверенным. — Не переживай. Юнги с благодарностью вздохнул, хотя внутри всё ещё бушевала буря. Он кивнул, не в силах произнести больше слов. — Спасибо, Лори, за поддержку, — ответил он тихо, чувствуя, как его плечи слегка расслабляются под её прикосновением. Намджун стоял в комнате, прислушиваясь к происходящему. Он был озадачен не только исчезновением Дарси, но и тем, как всё это могло обернуться. То, что сначала казалось простым недоразумением, теперь стало настоящей головной болью. Он заметил, что в комнате всё больше становилось тесно от эмоций, но оставался сосредоточенным. Его взгляд, направленный в сторону двери, выражал озабоченность. Когда Лори с сыном прошли в комнату, Юнги всё ещё был поглощён мыслями о Дарси. Он поднял сына на руки, его маленький человек прижался к его груди, и это немного успокоило его. — Проходи, — сказал Юнги, открывая дверь для Лори. — Нам нужно обсудить, что делать дальше. Лори кивнула, она была готова помочь. Она знала, что сейчас важно поддержать Юнги, но в её глазах был тот же беспокойный огонёк, что и у него. Ничего не могло быть хуже, чем неизвестность, которая окутывала их поиски. Юнги поставил сына на кровать, и они все сели вокруг стола. В комнате царила тишина, и каждый из них думал о том, что произошло, пытаясь найти хоть какой-то выход. Намджун нарушил молчание, его голос был низким и серьезным. — Если она в беде, нам нужно быстро действовать. Полиция не поможет, пока не пройдёт какое-то время. Мы должны сами её искать. Но если она не в одном из отелей, то куда она могла пойти? Юнги выпрямился, его глаза потемнели от решимости. — Мы проверили все отели, но Дарси слишком умна, чтобы остаться в месте, где её могут найти. Она может быть в другом месте, — сказал он, сжимая кулаки. — Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось. Мы найдём её, даже если для этого нам придётся обыскать каждый угол. Лори, сидя рядом, вздохнула, её взгляд был полон сострадания. Она понимала, как тяжело Юнги переживает, и её сердце разрывалось, видя его в таком состоянии. — Мы с Хвану будем рядом, — сказала она снова, как бы подтверждая свои слова. Намджун тоже кивнул. Он знал, что поддержка — это важно, но их действия должны быть быстрыми. Время было на их стороне, но не слишком долго. — Время не ждёт, — сказал Намджун, встав со стула. — Давайте не терять ни минуты. Юнги обернулся к нему, его взгляд был полон решимости. — Мы не остановимся, пока не найдём её, — произнёс он. — Мы её найдём. *** Мин сидел на диване, уставший после долгого дня. Он даже не заметил, как задремал, склонив голову на плечо. Рядом тихо посапывала Лори, устроившаяся в кресле, а в коляске мирно спал их маленький сын. Дом был погружён в тишину, нарушаемую только ритмичным тиканием настенных часов. Неожиданно тишину разорвал резкий звонок телефона. Мин вздрогнул и потянулся к аппарату, стараясь не разбудить Лори и ребёнка. Звонок был настойчивым. Он поднялся и, приглушая шаги, ушёл на кухню, где наконец ответил: — Алло? Кто это? На другом конце линии раздался знакомый голос: — Привет, Юнги. Он застыл, едва не уронив телефон. Этот голос он не слышал уже год, но узнал бы его среди тысячи. — Дарси? — шёпотом спросил он, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Боже, Дарси, где ты? Прости… Прости меня за всё. Я… Он говорил сбивчиво, не зная, как вместить в эти несколько секунд всю боль и раскаяние. Но она молчала. После короткой паузы Дарси ответила холодным, отстранённым тоном: — Поздно извиняться, Юнги. Всё давно кончено. Его сердце словно оборвалось. — Дарси, подожди. Я… я всё могу объяснить. Ты нужна мне. Нам нужна ты. — Тебе нужен я? — Она усмехнулась, но её голос звучал устало. — Где ты был, когда я нуждалась в тебе? Когда всё рушилось, а ты просто… исчез? Её слова были как удары, но Юнги не мог отступить. Он закрыл глаза и прижался к стене, пытаясь собрать мысли. — Я знаю, что был неправ. Я знаю, что опоздал, — прошептал он. — Но, Дарси, дай мне шанс всё исправить. На том конце повисло молчание. Казалось, время замерло. — Уже ничего не исправить, Юнги, — наконец произнесла она. — Забудь обо мне. Юнги застыл, прижав телефон к уху. Слова Дарси резали, словно осколки разбитого стекла, разлетаясь в его голове эхом. — Мы расстались, Юнги, — её голос был холодным, как зимний ветер. — И я не хочу возвращаться к тому, что было. Любовь закончилась. Он сделал глубокий вдох, надеясь, что это поможет справиться с волной отчаяния, накрывшей его. — Дарси, нет… Не говори так, — прошептал он, чувствуя, как дрожь пробегает по его телу. — Я знаю, что ошибся. Я сделал много неправильного, но, пожалуйста… Не ставь точку. Она замолчала на мгновение, словно решая, стоит ли продолжать этот разговор. — Ты уже поставил точку, когда сделал свой выбор, — ответила она. — Ты знал, что можешь меня потерять, но всё равно поступил так, как захотел. Юнги почувствовал, как его горло сжимается. Он хотел найти слова, которые могли бы её удержать, но все они казались бесполезными. — Дарси, я… — начал он, но она перебила его. — Не ищи меня, Юнги. Прощай. Эти слова прозвучали окончательно, как приговор. Гудки. Звонок оборвался. Юнги опустил телефон на стол, чувствуя, как внутри что-то рушится. Её слова были правдой. Он действительно сделал свой выбор. Но почему тогда эта пустота была такой всепоглощающей? В соседней комнате Лори позвала его тихим голосом, разбудив его от мыслей. Жизнь продолжалась, но в этот момент Мин Юнги понял: что-то важное в его жизни безвозвратно утрачено. Дарси отбросила телефон на стол так, будто он обжёг её ладонь. Её лицо было бледным, а губы сжаты в тонкую линию. Она сидела неподвижно, словно окаменев, но внутри её всё бурлило. Хосок, который всё это время сидел напротив, наблюдая за ней, с лёгкой усмешкой сказал: — Ты молодец, Дарси. Всё правильно сделала. Её взгляд метнулся к нему. В нём не было благодарности, только ледяное раздражение. — Не благодари, Хосок, — её голос звучал отрывисто и напряжённо. — Это был мой выбор. Ты тут ни при чём. Он замер на мгновение, а затем наклонился вперёд, подперев подбородок руками. Его глаза смотрели на неё с неприкрытым восхищением. — Ты единственная женщина, которая смеет дерзить мне так открыто. Ты бесстрашна, как пламя. Именно это мне в тебе нравится. А ещё твой острый, как клинок, язык. Дарси тяжело вздохнула, утомлённая его пустыми словами. — Ближе к делу, Хосок. Что тебе нужно от меня? — Она прищурилась, пытаясь прочитать его намерения. Он замолчал, и на его лице появилось что-то новое — смесь напряжения и скрытой угрозы. После короткой паузы он произнёс, почти шёпотом: — Твоя кровь и твоя сила, Дарси. Дарси напряглась, её пальцы непроизвольно сжались в кулаки. — Что ты несёшь? — её голос дрогнул, но она пыталась сохранять спокойствие. Хосок выпрямился, его взгляд стал холодным и расчётливым. — С твоей помощью наука обретёт небывалую власть, — начал он. — Ты — ключ к проекту. Твои способности лечить людей, регенерировать — это прорыв. Ким Сокджин собрал группу учёных. Проект возобновили, и ты — главный экземпляр для изучения. Её глаза расширились. Слова Хосока звучали, как гром среди ясного неба. — Экземпляр? — прошипела она, поднявшись из-за стола. — Ты думаешь, я позволю вам превратить меня в подопытное животное? Хосок поднял руки, будто сдаваясь. — Это не мой выбор, Дарси. Но ты должна понять, что у тебя нет другого выхода. Её взгляд был полон ярости, но в глубине души она понимала: это только начало чего-то гораздо большего и опасного. Хосок встал из-за стола и начал мерить шагами комнату, словно стараясь унять свою нервозность. Он говорил уверенно, с лёгкой ноткой торжественности в голосе: — Здесь, в Сеуле, под землёй, мы открыли новую лабораторию. Ты добровольно ляжешь на обследование, а после этого станешь частью проекта «Сириус». Ты — главная звезда, Дарси. Твои способности изменят мир. Но Дарси не дала ему договорить, её голос, полный сарказма и ярости, прервал его монолог: — Главная звезда? Нет, Хосок, я всего лишь жертва вашего безумия и алчности. — Она встала, её взгляд прожигал его насквозь. — Я всегда знала, что ты зависим от власти, но не думала, что мания величия сможет так тебя поглотить. Его лицо на миг дрогнуло, но он быстро вернул самообладание. Подойдя ближе, он положил руки ей на плечи, затем аккуратно усадил её на край стола. — Всё, что нужно, ты теперь знаешь, Дарси. Просто соглашайся, и мы отпустим тебя, как только исследования будут завершены. Он говорил мягко, почти успокаивающе, но в его голосе слышалась скрытая угроза. Дарси смотрела прямо в его глаза, чувствуя, как внутри растёт холод. — Ты лжёшь, Хосок, — сказала она тихо, но уверенно. — Ты никогда не отпустишь меня. Он не ответил, лишь опустил глаза, избегая её взгляда. Это молчание было красноречивее любых слов. Дарси встала, отодвинув его от себя. — Ты можешь скрываться за своими речами и обещаниями, но я вижу тебя насквозь, Хосок. Ты уже решил, что я — твоя собственность. Он вздохнул, словно пытаясь найти оправдание своим действиям, но слов так и не последовало. В этот момент Дарси поняла: ей придётся бороться за свою свободу, как никогда раньше. — Я согласна участвовать в проекте *** С того момента, как Дарси согласилась на участие в проекте, её жизнь изменилась до неузнаваемости. Она спустилась в подземелье — место, которое на первый взгляд казалось лабораторией, но на самом деле было просто тюрьмой, скрытой под землёй. Железная дверь, за которой не было пути назад, и круглое окно, через которое она могла только смотреть на ничего не обещающее ничто. Месяцы прошли, и Дарси больше не выходила на поверхность. Каждый день сливался в один, как серые облака, накрывающие её мир. Она сидела в своей комнате — маленькой, безвкусно обставленной, с кроватью и несколькими предметами мебели, которые стали для неё всем. Эти вещи больше не были просто предметами интерьера, они стали её частью, её якорем в этом безжизненном пространстве. Без связи с внешним миром, без единого живого контакта, она начала ощущать, как её собственная личность расплывается. Каждое утро было таким же, как и предыдущий, а каждый вечер приносил лишь тягостную тишину и пустоту. Поначалу, конечно, был страх — страх перед неизведанным, перед тем, что её жизнь может так и закончиться в этом подземелье. Но со временем этот страх растворился в отчаянии, которое оставило лишь холодный, мертвый простор вокруг неё. Иногда, когда она подходила к круглому окну и смотрела в серое небо, ей казалось, что она всё ещё может вернуться. Но потом она отворачивалась, понимая, что больше не принадлежит себе. Её свобода была утеряна в этот момент, когда она подписала свою участь в проекте. Теперь её тело было просто инструментом, а её душа, похоже, была запертой навсегда. Месяцы шли, но на лице Дарси не было следов слёз — они давно иссякли. Осталась лишь пустота. В очередной раз по расписанию в её маленькую, угрюмую палату вошёл доктор Джин, сопровождаемый двумя медсестрами. В руках у них были шприцы, как всегда — целая куча, готовая к очередной процедуре. Дарси уже давно привыкла к этим визитам, но каждый раз она ощущала, как её силы убывают, а тело становится всё более чужим. — Ложитесь, — сказал доктор Джин с привычной беспокойной интонацией, как будто его слова могли хоть как-то изменить ситуацию. Она молча поднялась с кровати и легла, не произнеся ни слова. Её глаза оставались пустыми, как и её душа, а сердце давно отучилось верить в спасение. Медсёстры начали готовить шприцы, наполняя их темной жидкостью, которая всегда казалась Дарси чем-то незнакомым и зловещим. Она уже не замечала боли, не чувствовала, как её кровь уходит, оставляя за собой только пустоту. Доктор Джин пытался начать разговор, как обычно, пытаясь вывести её на контакт, но Дарси ничего не отвечала. Она смотрела в потолок, игнорируя его, словно он был воздухом. Она знала, что он не может ей помочь, как и все остальные. Она не доверяла этим людям, даже если они были частью её заточения. — Дарси, как ты себя чувствуешь? — спросил он, наблюдая за её выражением лица. Но она оставалась безучастной. Тело её было под контролем этих людей, но её мысли были далеко от этого места, далеко от этой клетки. Она не позволяла себе больше надеяться, не позволяла себе чувствовать. Каждый день был одинаковым, и каждое утро она просыпалась с ощущением, что не осталось ничего, что стоило бы держать её здесь. Шприцы вошли в её кожу, и, как всегда, Дарси почувствовала лёгкое головокружение. Но боли не было — она утратила способность к чувствам, утратила способность страдать. Всё было частью её новой реальности. После того как доктор Джин и медсестры забрали свои шприцы и покинули палату, Дарси осталась одна в своей холодной, тускло освещённой комнате. Раны на её теле зажили медленно, и если раньше регенерация занимала у неё всего 30 секунд, теперь это отнимало до получаса. Каждое утро, каждое вмешательство — они оставляли на её теле следы, которые заживали, но не стирались. Дарси почувствовала, как её тело теряет свою былую силу, как она медленно становится не той, кем была раньше. Она лежала, не двигаясь, ощущая боль и усталость, с каждым днём становясь всё более утомленной. Боль становилась частью её существования, а заживление — лишь очередным напоминанием о том, что её тело теперь служило не для себя, а для их экспериментов. С каждым днём Дарси всё больше погружалась в себя. Она больше не замечала времени, не ощущала своих чувств, только пустота, заполнявшая её внутри. Она закрыла глаза, а когда слёзы невольно начали выступать на её ресницах, она отвернулась к стене, не желая, чтобы кто-то видел её слабость. Заплакала тихо, почти бесшумно, как будто её слёзы не могли больше найти выхода. Каждый день был одинаковым, и с каждым разом она ощущала, что теряет себя всё больше. Она не могла сопротивляться — она не могла даже мечтать о свободе. Её душа была заперта не только здесь, но и в самой себе. — Зачем? — прошептала она, обращаясь к пустоте, которая окружала её. — Зачем всё это? Почему я не могу просто исчезнуть? Ответа, конечно, не было. Только тишина, утягивающая её в темные уголки её разума, где не было ни надежды, ни света. *** Хосок, после утомительного рабочего дня, решил, что настала пора навестить Дарси. Его мысли, как и прежде, были переполнены беспокойством за неё. Он долго раздумывал, стоит ли ехать, но в итоге решение было принято. Он не мог забыть её взгляд, её слова, когда она была в лучшем состоянии, и его всегда тянуло к ней, несмотря на всю эту мракобесию вокруг. Перед тем как поехать, он позвонил Лори, зная, что она всегда готова помочь. — Лори, слушай меня внимательно, — сказал Хосок на другом конце линии. — Тебе нужно контролировать Юнги. Не позволяй ему искать Дарси. И убедись, что он не поедет туда, где она. Если потребуется, уговори его уехать. — Поняла, — ответила Лори с каким-то холодным спокойствием. — Я сделаю, как ты сказал. Закончив разговор, Хосок сразу же направился в подземелье, где держали Дарси. Он подъехал к зданию, его сердце бешено колотилось, и внутреннее чувство тревоги только усиливалось с каждым шагом. Он поднялся в коридор, и, как только подошёл к палате, обнаружил, что её там нет. Его тревога переросла в настоящий панический страх. Сразу же, не задумываясь, он позвал медсестру. — Где Дарси? — его голос был напряжённым и настороженным. Медсестра, которая была рядом, встала в растерянности. — Её увезли в операционную пару часов назад, — ответила она, но не успела закончить, как Хосок уже развернулся и, не оборачиваясь, побежал в ту сторону. Словно во сне, он мчался по коридорам, его шаги отрывистые и быстрые, а мысли путались. Он не знал, что происходит, но было ясно одно: неужели всё так плохо, как он боится? Всё это время он жил в неопределённости, но теперь понял, что действительно не знал, во что вовлечена Дарси. Когда Хосок ворвался в операционную, он сразу увидел, что комната была наполнена мракобесием. Стол в крови, медсестры и врачи суетятся туда-сюда, шприцы с кровью, приборы и мониторы, сигнализирующие о её состоянии. Он знал, что ничего хорошего здесь нет. — Где она?! — рявкнул он, его голос эхом разнесся по комнате. Все замерли. Врачи подняли головы, а один из них — Джин — подошёл к нему, пытаясь сохранить спокойствие. — Что случилось, Хосок? — спросил доктор с невозмутимым лицом, пытаясь его успокоить. Хосок не стал церемониться. — Где Дарси?! — он повторил вопрос, пытаясь сдержать ярость. Он был готов взорваться, но не мог позволить себе потерять контроль. — Мне нужно её увидеть прямо сейчас! Джин молча кивнул и повёл его в соседний зал. Они вошли в реанимацию, где, на удивление, было тихо. Дарси лежала на кровати, её тело было всё в ремнях, привязанных к изголовью. У неё была бледная кожа, но её дыхание было ровным, и это немного успокаивало. Он подошёл к её постели и едва сдерживал себя. — Что ты с ней сделал, доктор Хаус? — спросил Хосок, взглянув на Джина с обвинением в голосе. — Почему она здесь? Почему её так держат? Джин подошёл к кровати, но не стал сразу отвечать. — Она пережила серьёзную операцию, Хосок. — его тон оставался спокойным. — Мы должны были её стабилизировать. Временные меры, чтобы она не повредила себя. Хосок, не выдержав, взял её руку. Она была холодной, но при этом ощущалась хрупкой. Её пальцы едва шевелились, и его сердце сжалось от боли. — Временные меры?! Ты привязал её к кровати?! — голос Хосока взметнулся, он был близок к тому, чтобы сорваться. — Она что, в плену? Джин остался спокойным, несмотря на всё. Он был врачом и знал, что его действия оправданы с медицинской точки зрения. — Да, это необходимая мера. Она была в критическом состоянии, и мы должны были убедиться, что она не причинит себе вреда в процессе восстановления. Но как только её состояние стабилизируется, ремни будут сняты. Хосок молча кивнул, но его взгляд оставался злым и полным отчаяния. Он не знал, что делать, как справиться с этой ситуацией. Он понимал, что Дарси была в опасности, что её жизнь зависела от этого, но видеть её в таком состоянии было для него невыносимо. — Ты мне не говорил, что с ней такое, — прог оворил Хосок, не отрывая взгляда от её лица. — Мне нужно было быть в курсе всего, доктор. Мы же работаем вместе! Джин лишь вздохнул, стараясь сохранить равновесие. — Я понимаю твою злость, Хосок. Ты прав. Но теперь, когда она на пути к восстановлению, мы должны работать вместе, чтобы она вернулась в норму. Хосок молча смотрел на Дарси, его руки чуть дрожали, но он сдерживался. Он понимал, что в данном моменте единственное, что он мог сделать, — это дождаться, пока она восстановится. Но боль и беспокойство о том, что происходит с ней, не отпускали его ни на секунду. — Хорошо, — ответил он, взглядом не отрываясь от неё. — Но если хоть что-то с ней случится, я не прощу тебе этого. Джин молча кивнул, и в комнате снова воцарилась тишина.