Трансплантация (Обстоятельства смерти 2)

POV Тад Во время хаоса Соравит попросил разрешения временно остаться в общежитии друга. Я встал, засунув руки в карманы, и посмотрел на здание общежития студентов-медиков. Постояв под полуденным солнцем всего миг, я заметил, как на балконе второго этажа появилась голова молодого человека. Мое сердце забилось быстрее. Улыбка Соравита, его белоснежные зубы, приветствующий жест — всё это обрушилось на меня волной облегчения. Я был рад, что, по крайней мере, с ним всё в порядке. В этот момент я поблагодарил судьбу за то, что она не отняла его у меня, и решил больше никогда не терять его из виду. – Эй! Если я прыгну отсюда, ты меня поймаешь? – Ты шею мне сломаешь, — отозвался я. – Спускайся по лестнице. Соравит хихикнул и, опершись подбородком на перила балкона, продолжил: – Скажи сначала, что любишь меня. Тогда я спущусь. Я нахмурился. – Что за чушь ты несёшь? – Ты позволил злодею задушить меня в доме профессора Тана. Ты должен извиниться, сказав, что любишь меня! — Соравит приложил руки к ушам, словно ждал признания. Я вздохнул и покачал головой. Мне не стоило беспокоиться о нем. – Тогда я ухожу. – Я развернулся, но тут же услышал: – Эй, Тад, подожди, подожди! — Соравит замахал руками. – Не бросай меня снова! А вдруг опять придёт плохой парень с пистолетом? – Тогда перестань нести чушь и спускайся. – Я сел на мотоцикл. – Если через 10 секунд тебя здесь не будет, я уеду. – Эй, куда торопишься? Соравит исчез в комнате, а я, скрестив руки, ждал на мотоцикле. Через пару минут он выскочил из здания, таща рюкзак, из которого сыпались вещи. Я тяжело вздохнул, слез с мотоцикла и помог ему собрать всё обратно. ТРЕСК! Звук треска заставил меня остановиться. Вслед за ним на землю упали вещи Соравита. Похоже, я слишком сильно потянул их, и это стало причиной беды. – Вот дерьмо! – Эй! — громко воскликнул Соравит. – Рюкзак порвался. Я скривился, поднял его рюкзак и осмотрел повреждение. Шов на дне разошёлся, а кривые белые нитки указывали на то, что его уже пытались чинить. – Сходи принеси пластиковый пакет. – Ладно, подожди минутку. Соравит снова убежал в комнату, а я остался, держа в руках его изношенный рюкзак. Через мгновение он вернулся с большим пластиковым пакетом. –Расправь грудь и неси пакет*. *(прим. пер.: Stretch Your Chest and Carry a Bag — кампания, выступающая за использование презервативов в Таиланде.) Я ударил Соравита тыльной стороной ладони по плечу, и он слегка вздрогнул. – Как это непристойно! – Эй, пластиковые пакеты, а ещё лучше тканевые, помогают сократить отходы. Я люблю планету. – С каких это пор ты заботишься о планете? – Я аккуратно сложил вещи в пакет и протянул его Соравиту. – Готово. Завяжи как следует. Сев на мотоцикл, я завёл двигатель. Сорн устроился позади, положив пакет между нами. Его длинные руки обняли меня за талию, а подбородок мягко опустился мне на плечо. – Ты до сих пор не сказал мне, что любишь меня, – сказал Сорн. Я поднял руку, насмешливо толкнул его в лоб и отъехал. Когда мы вернулись в общежитие, чтобы Соравит убрал свои вещи, я сел, скрестив руки и ноги, наблюдая за тем, как он достаёт всё из пакета и порванного рюкзака. – Тад, не забудь напомнить мне купить иголку и нитку. Я собираюсь починить рюкзак, а те, что были раньше, не могу найти, – сказал он. – Хорошо, – ответил я. Когда Соравит закончил со своими делами, он вскочил и встал передо мной. – Я готов. Я достал из кармана ключ от мотоцикла и протянул его ему. – Ты водишь. На мгновение он выглядел озадаченным. – Разве ты не говорил, что я плохо вожу? Почему ты позволил мне сегодня сесть за руль? – Я... – я отвёл взгляд, чувствуя себя смущённым. Но раз уж я решил это сделать, нужно идти до конца. – Иногда мне хочется сидеть позади тебя. Соравит удивлённо раскрыл рот, затем ущипнул себя за щеки. – Я сплю? – Ты хочешь вести машину или нет? Иначе я передумаю, – резко сказал я. – Я поведу, я буду водителем! – Соравит с энтузиазмом взял ключ из моей руки. Его глаза сияли. – Давай купим Пад Тай* и поедим у водохранилища. *(прим. пер.: Пад-тай (тайск. ผัดไทย) — классическое блюдо тайской кухни из обжаренной рисовой вермишели с овощами и ароматным соусом.) – Хорошо, – ответил я. Соравит радостно поднял руки к небу, затем положил одну на моё плечо и вывел меня из комнаты. Я последовал за ним к припаркованному мотоциклу. Он с энтузиазмом вскочил на сиденье, но слишком резко, ударившись о заднее сиденье. – Пошли, мой мальчик! – крикнул он. – Мальчик, твоя задница, – фыркнул я, садясь сзади. Соравит тут же схватил мою руку и обвил ею свою талию, сделав довольное лицо. – А, сегодня тот день, которого я ждал. Я поднял руку и погладил его по голове. – Поторопись и поезжай. Горячая и ароматная лапша пад-тай, банка газировки для каждого из нас и прекрасный вид на университетское водохранилище ночью стали для меня удивительно простым, но таким приятным удовольствием. Возможно, всё дело в том, что кто-то сидел рядом со мной на той же скамейке, улыбаясь. Я погрузился в чувство покоя, которого не испытывал уже давно. Попытался заглушить звук выстрелов, забыть о бегстве и оставить позади всех, кто преследовал меня. Сейчас я был новым человеком и решил поделиться этой новостью с Соравитом. – Сорн, – сказал я, когда он с аппетитом запихнул лапшу себе в рот. Он повернулся ко мне, и в уголке его рта остались следы чили. Он жевал с таким энтузиазмом, что я невольно улыбнулся. – Мне жаль, что меня не было рядом, чтобы позаботиться о тебе, и что я подверг тебя опасности. Соравит проглотил большой кусок пад-тай и внимательно посмотрел на меня. – Это вообще не проблема, – ответил он, слегка пожав плечами. – Тан и его ребята провели там ночь. Тан был таким крутым… таким крутым. Даже когда пистолет оказался направлен мне в голову, он не дрогнул. Я даже попытался их перехитрить. Мы заставили плохих парней думать, что Банн находится в комнате, но как только появился шанс – бум! – виновник был вырублен ударом по голове. Он рассказывал это так живо и красочно, что я невольно улыбнулся, внимательно слушая каждое его слово. – Возможно, ты часто видел, каким крутым может быть профессор Тан, но для меня это было впервые. Теперь, кажется, Банн больше не мой единственный кумир. Я начинаю делить свою привязанность между ним и профессором Таном. – Какой игрок, однако, – прокомментировал я, прищурившись. Соравит быстро замотал головой. – Это не так! – воскликнул он. – Ты можешь восхищаться многими идолами одновременно, но любить кого-то как парня – только одного. Он сложил пальцы в маленькое сердечко, и я рассмеялся его шутке. Затем, заметив остатки еды в уголке его губ, я поднял руку и аккуратно убрал их. – После этого самым крутым человеком в твоей жизни должен быть только я, – сказал я серьезным тоном. – Единственным, кто будет защищать тебя и всегда находиться рядом, могу быть только я. Я никому не позволю отобрать эту роль. Кстати, я больше не работаю на Тана. Я уволился. Соравит удивленно расширил глаза. Его реакция отличалась от того, что я ожидал – он казался скорее озадаченным, чем радостным. – Ты уверен? – спросил он. – Почему бы и нет? – ответил я вопросом на вопрос. – Потому что, когда ты вернулся к работе с ним, несмотря на усталость, ты выглядел намного счастливее. Гораздо свежее, чем когда работал в гараже, – сказал он, пристально глядя мне в глаза. – Я видел, что ты вернулся к тому, что действительно любишь. Его слова заставили меня задуматься. Я никогда не анализировал свои чувства к работе. С самого детства мне приходилось трудиться, чтобы выжить, и мой девиз всегда был прост: делать то, что необходимо, чтобы не остаться голодным. Но теперь, оглядываясь назад, я понял, что работа с Таном была временем, когда я чувствовал себя наиболее ценным. Его задания часто были сложными и рискованными, но каждый успех приносил мне гордость. Например, разоблачение "Трансплантации", благодаря которому я помог многим людям, до сих пор вызывает у меня теплые чувства, когда я слышу об этом в новостях. – Да, мне действительно нравилось работать с Таном, – признался я. – Но эта работа подвергает меня риску. И тебя тоже. Мне пришлось выбирать между работой, которую я люблю, и человеком, которого я люблю. Я посмотрел в глаза Соравита и, наконец, сказал то, что чувствовал всем сердцем: – Нет правильного или неправильного выбора. Но я выбрал тебя. И теперь я буду жить ради человека, которого люблю. (прим. пер.: Переводчик растекся лужицей… Как это трогательно, но в тоже время какие зрелые слова и мысли. Так держать ребята) Сорн долго смотрел на меня молча. Его лицо выражало смесь удивления и трогательной нежности. Соравит аккуратно поставил коробку с Пад Тай на скамейку и мягко положил руки на мои щеки. – Почему мне так повезло с таким симпатичным парнем? – спросил он с улыбкой. – Потому что мы с друзьями избили тебя на обочине дороги, – ответил я с каменным выражением лица. – О Боже! Мы ведь собирались стать романтичными, а ты посмотри, что сказал! – воскликнул Соравит, но тут же рассмеялся и, наклонившись, положил голову мне на плечо. Его лицо светилось счастьем. Я взял газировку, сделал глоток и посмотрел на воду, отражающую оранжевый свет заката. Этот момент казался идеальным, и мне хотелось, чтобы такие минуты длились вечно. Но внезапно раздался звонок. Соравит, не поднимая головы с моего плеча, взял телефон и посмотрел на экран. Я решил, что это просто сообщение от одного из его друзей, и продолжил наслаждаться видом. Однако покой в моем сердце был нарушен, когда Соравит резко сел прямо, а на его лице появилось паническое выражение. – Тад! Пьюр прислал мне сообщение, – сказал он взволнованно. – И что он написал? – спросил я, нахмурившись. Соравит натянуто улыбнулся. – Помнишь, как мы ходили на концерт Mint? Я вспомнил имя Пьюра на Facebook и решил написать ему. Я раздраженно зарычал и выхватил его телефон, чтобы посмотреть сообщение. [Привет, я Соравит. Человек, которому Пьюр оставил ключ. Если вам нужна помощь с чем-то еще относительно Лин, свяжитесь со мной здесь.] Это было сообщение, которое Соравит отправил еще в тот день, когда я отвел его на концерт Mint. Но теперь появился ответ от Пьюра, пришедший всего несколько секунд назад. [Я хочу тебя увидеть, можем ли мы встретиться?] [Я расскажу тебе все, что знаю.] [Я больше не могу.] Ну что ж, мир и спокойствие явно не идут рука об руку с Соравитом. (прим. пер.: Яблочко от яблони…)