Рокх'ленн'сар

— Уходя, кардассианцы оставили здесь… кое-что своё, — говорит Кира, завершая для доктора Башира экскурсию по DS9. — Как вы понимаете, Кардассия не любит слабых. Джулиан не вполне понимает, что она имеет в виду, пока не оказывается перед закрытым медицинским боксом. Медсестра Джабара сухим тоном вводит его в курс дела. И Кира, и Джабара — баджорки, вероятно, именно поэтому они так пренебрежительны и… Джулиан понимает, что называет это отношение жестоким. Но — про себя. Он не собирается говорить вслух, что осуждает подобное. Кира прощается и покидает медотсек. Улыбнувшись, Джулиан уверяет Джабару, что помощь ему не нужна. И только когда та отступает, пропуская его к таинственному пациенту, позволяет себе коротко вздохнуть. …На первый взгляд в этом кардассианце нет ничего особенного. Разве что прежде Джулиан не видел никого из них без извечной форменной брони и точно не считывал их медицинские показания трикодером. Этот кардассианец — в больничной тунике, которая отчего-то делает его уязвимым, хоть он отличается плотным телосложением. …На первый взгляд на теле нет следов пыток, о которых вскользь предупреждала Кира, но когда Джулиан подступает к кровати, кардассианец, смотревший в одну точку до этого, чуть поворачивает голову, услышав его приближение. В серых глазах чёрная капля мгновенно расширяющегося зрачка, не круглого, как у землян, но и не совсем вертикального, будто переходный вариант от змеиного к человеческому. Зрачок опрокидывает глаза в темноту. Кардассианец вжимается в спинку кровати спиной, и Джулиан понимает, что так выглядит ужас на лице представителя пока ещё плохо знакомой ему расы. В базах Федерации преступно мало данных об обитателях Кардассии. Считай, совсем ничего. — Всё в порядке, — уверяет Джулиан, выбирая самый мягкий и вкрадчивый тон, каким мог бы разговаривать с ребёнком, — мистер Гарак, я не причиню вреда. — Гарак… просто Гарак, — отзывается тот тихим голосом, но его ужас никуда не исчезает. Кажется, он не в себе. Помнит ли он что-то, кроме собственного имени? Джулиан подходит ещё ближе, ловит запястье, мягко удерживает и чувствует чужую дрожь. Он не собирается считать пульс, но хочет, чтобы этот живой контакт стал бы подобием моста между реальностью и призрачным миром, в который отброшен разум его пациента. — Теперь я — ваш доктор, Гарак. Меня зовут Джулиан Башир, — проговаривает он медленно, уверенный, что тихие и спокойные интонации сумеют пробиться через облака безумия, заставят послушать и прислушаться. Так и происходит. Он всё же профессионал. Подавив короткую вспышку самолюбования — неприятное наследие изменённых генов, он слышит ответ: — Мой… доктор Башир, — повторяет Гарак и переводит дыхание. Кажется, он стал спокойнее? Взгляд Джулиана на мгновение цепляется за характерные для кардассианцев гребни, бегущие от уха по шее и прячущиеся в тунику, прослеживает, как они пересекаются каплей на лбу, выделяет едва заметные рудиментарные чешуйки, украшающие сероватую кожу… В сердце отзывается что-то сродни восхищению. Джулиан никогда не мог сдержать в себе страсть к другим расам. Они слишком очаровывали его собственной инаковостью. Кардассианцы… удивительно красивы, если смотреть на них с этой точки зрения. — Вам нужно отдохнуть, — говорит он. Прежде всего — говорит для себя, потому что в новой обстановке так легко увлечься. — Не… уходите, — откликается на это Гарак. Его первый пациент здесь, на DS9. Никто другой пока не успел посетить медотсек и пожаловаться на что-нибудь новому шефу медицинской службы. За дверями бокса никто не ждёт его внимания, и Джулиан легко уступает, даже присаживается на край постели, а их руки остаются сплетёнными. — Теперь всё будет хорошо, — добавляет он. — Я лично о вас позабочусь. На миг взгляд Гарака как будто становится более осмысленным. В нём даже мелькает некая жёсткость… но, возможно, это только обман зрения. В следующий момент он оказывается таким же уязвимым и сломанным, как прежде. Он ничего не говорит, только чуть кивает. Джулиан понимает, что теперь должен выяснить о нём всё. В конце концов, должно же у него на этой станции быть хобби? Только спорт не сможет занять его в полной мере, его разум жадно требует деятельности и не может насытиться только медициной, только спортом, только… — Рокх'ленн'сар, — вдруг слышит он и снова смотрит на Гарака. Слово незнакомого языка пробивается через универсальный переводчик, как будто в базах нет ничего подобного, а анализатор не в силах подобрать вариант. Или, может, это название? Джулиан мысленно сравнивает это название с «Терок Нор», но несмотря на то, что все эти слова очевидно кардассианские, они сильно отличаются друг от друга. За «рокх’ленн‘сар» он видит нечто изящное, но опасное, и никак не может объяснить этих своих ощущений. — Доктор… — Гарак смотрит на него так, точно на самом деле только что попросил о чём-то. И Джулиан понимает, что отпечатавшееся в памяти слово — первый вызов для него. Он обязан, обязан разобраться, что это значит, а главное — что это значит для Гарака. …Когда створка дверей отрезает его от бокса, где Гарак остаётся в плену своего безумия, медсестра Джабара снисходительно поясняет: — Он помнит только собственное имя, ничего не может рассказать. А иногда и имени не помнит. Мне даже кажется, что он может называть так себя лишь потому, что некогда мы так его назвали. — Что с ним случилось? — но Джулиан знает, что медсестра Джабара не добавит ничего сверх того, о чём уже рассказала Кира. В первый момент даже хочется спросить, не слышала ли она это странное слово прежде, но потом Джулиан осекается. Вдруг Гарак доверил ему тайну? Такое случается с пациентами. И раз уж он не может с уверенностью понять, что именно означает это слово, не стоит разглашать его. Баджорцы гораздо лучше понимают кардаси, чем желают показать. Джулиан возвращается к консоли и некоторое время занимается только работой. Он уже знает, что будет делать вечером, когда смена закончится. А завтра… завтра он попытается снова поговорить с Гараком. Очевидно, что подобрать для него эффективное лечение невероятно сложно потому, что Федерация понятия не имеет о биохимии мозга кардассианцев. Нужно поднять вопрос об этом. Да… Джулиан намечает план действий, а внутри снова и снова повторяет: «Рокх’ленн‘сар». …Прежде чем отправиться в собственные апартаменты, он опять заглядывает к Гараку. Тот спит, укрывшись термоодеялом. Воздух в медицинском боксе заметно теплее, чем на всей станции, но даже этого кардассианцу, кажется, мало. Проверив ещё раз показатели и поправив одеяло, Джулиан идёт к дверям… и чувствует острый взгляд, впивающийся в спину, совсем не похожий на взгляд кого-то безумного. Однако, повернувшись, он видит, что Гарак всё так же спокойно спит. Показатели ничуть не изменились, никаких колебаний. Должно быть, ему только показалось.