Skydive | Прыжок с парашютом

Изуку был безутешен в течение нескольких дней после встречи со Стейном. В конце концов, он закончил остальную школьную работу, пытаясь отвлечься. Он ненадолго задумался о том, чтобы завести ещё одну тетрадь, но быстро отказался от этой идеи. Он не только пошёл бы против полиции, но и не был уверен, что сможет справиться с тем, что у него заберут ещё одну тетрадь. Если его мать и заметила внезапную перемену в его поведении, то ничего не сказала по этому поводу, а лишь посоветовала ему найти себе занятие таким тоном, который он терпеть не мог. Казалось, что никто не воспринимал его как взрослого. Конечно, он был ещё подростком, но прожитые годы мало что значат, когда у тебя диагностировали ПТСР в 14 лет. Изуку так надоело, что люди говорят с ним так, будто он не понимает, как устроен мир — он ненавидел, когда их лица смягчались, как будто он был каким-то хрупким ребёнком, и когда они говорили медленно и тихо, как будто он расплачется, если они заговорят громче шёпота. Изуку упорно оставался дома после встречи со Стейном, но после нескольких недель, в течение которых он сходил с ума от безделья, он зашнуровал ботинки и, немного поразмыслив, взял нож Стейна и вышел на улицу. Инко уже ушла на работу, поэтому Изуку позаботился о том, чтобы запереть за собой дверь, прежде чем выйти из квартиры. Он быстро спустился по ступенькам, а затем, повинуясь порыву, выбрал направление и пошёл. Если он намеренно избегал Дагобы, то никто, кроме него, не должен был об этом знать. Изуку шёл несколько часов, уже ближе к вечеру, когда он понял, что, возможно, ему стоит вернуться домой до того, как мама закончит работу. Она бы забеспокоилась, если бы он задержался слишком надолго и не сказал никому, куда пошёл. Как только эта мысль промелькнула у него в голове, он услышал слишком знакомый взрыв. Изуку резко обернулся, почти поверив, что это была галлюцинация, если бы не резкий крик. - Деку! На улице с ним никого не было, но Мидории не пришлось долго ждать, прежде чем знакомая светловолосая голова появилась из-за угла, преследуя по пятам какого-то бедного ребенка, который выглядел таким же испуганным, как и Мидория, когда эти алые глаза встретились с его. Изуку открыл рот, но не издал ни звука. Он застыл. Ка-Бакуго выглядел таким же потрясенным, увидев его, прежде чем этот шок быстро перерос в ярость, и он бросился вперед. - Проклятый ботаник! Изуку бросился бежать, спотыкаясь на каждом шагу, отчаянно стремясь оказаться где угодно, только не там. Чёрт. Почему Каччан? Почему из всех людей, с которыми он мог столкнуться, это должен был быть самый страшный кошмар Мидории? Зелёноволосый почти предпочёл бы Стейна. Изуку вздрогнул, когда знакомые громкие взрывы раздались чуть громче, чем обычно, и с нарастающим ужасом понял, что, конечно же, Каччан был быстрее его, у него была причуда, которая позволяла летать с помощью взрывов, если они были вовремя. Изуку давно думал о том, что блондин мог бы использовать что-то подобное в своей причуде, но Каччан явно догадался об этом, учитывая, что всего через несколько секунд его должны были заживо поджарить впервые за несколько месяцев. Изуку посмотрел направо и увидел открытую аллею, которая легко ограничила бы использование причуды мальчика, и ему не пришлось долго думать, прежде чем нырнуть в неё. Он услышал, как блондин выругался, не сумев так легко изменить направление в воздухе. Мидория не стал смотреть, сколько времени это займёт, а вместо этого постарался увеличить расстояние между ними. Изуку нырнул в другую аллею, а затем в открытую дверь заброшенного здания. Он пригнулся, забившись в угол, и стал хватать ртом воздух. Чёрт. Изуку старался вести себя тихо, но не мог дышать. Он был измотан бегом, и теперь знакомое ощущение болезненного сжатия груди, охваченной страхом и всепоглощающей тревогой, мешало мальчику делать что-либо, кроме как задерживать дыхание, пока взрывы приближались. — Дерьмовый Деку! — прорычал Каччан через мгновение, очевидно пытаясь найти зеленоволосого. — Выходи и встреться со мной лицом к лицу, трус! Изуку не мог дышать, он не мог дышать. Он запаниковал, и его зрение затуманилось. От слёз или от недостатка кислорода, который он не мог вдохнуть, он не знал. Он сжал дрожащие руки в кулаки, когда услышал, как что-то хрустнуло под ногами в переулке, и ужасно знакомый запах нитроглицерина наполнил воздух, который он осмеливался вдыхать. — Я знаю, что ты здесь! Такой тупой неудачник без причуд, как ты, не смог бы далеко уйти от меня. — Мидория едва сдержал всхлип, когда хлопнула дверь, хотя он и подпрыгнул на метр в воздух, опасаясь, что это дверь в его убежище. В ушах у него зашумело, и Изуку невольно схватился за нож Стейнса. Знал ли он, что будет с ним делать? Чёрт, нет. Он едва мог смотреть на ужасное напоминание о своём новообретённом преследователе даже в лучшие дни, не говоря уже о том, что его охватил леденящий страх, такой острый и сильный, что он искренне считал, что лучше умереть на месте, чем столкнуться с яростью Бакуго Кацуки. Изуку вскрикнул, когда дверь перед ним распахнулась и в комнату ворвался Бакуго, лицо которого исказилось от чего-то безжалостного. — Вот ты где. — Он болезненно ухмыльнулся. Он протянул руку, и Изуку мгновенно снова стал молодым. Он едва не рухнул в руки блондина, схватившего его за воротник рубашки. — Кем ты себя возомнил, а? Думаешь, ты настолько лучше меня, что можешь сбежать? — парень рассмеялся. - Как будто это когда-либо срабатывало раньше. - П-пусти меня! — попытался потребовать Изуку, но это прозвучало скорее как мольба. Его тело горело, каждая старая рана и шрам вспыхивали, как будто он уже был обожжён. — Не указывай мне, что делать, придурок! — крикнул ему Бакуго в лицо. Изуку всхлипнул, слабо пинаясь и пытаясь вырваться. — Где ты, чёрт возьми, был, а? Тупой ботаник, думаешь, ты можешь просто исчезнуть с лица земли? — Отпусти меня! — крикнул Мидория чуть громче. Он чувствовал себя загнанным в угол, как испуганное животное. Ему казалось, что его вот-вот стошнит. — Отпусти меня, Каччан. — Черта с два я это сделаю. - Бакуго процедил сквозь стиснутые зубы. — Ответь на мой вопрос, бездарный ублюдок! Где ты, чёрт возьми, был? — Д-д-дома! — ответил Изуку. — Я-я был дома! - Дома. Дома ? Это лучшая ложь, которая у тебя есть? - Бакуго швырнул мальчика на землю, его ладонь потрескивала от взрывов. Мидория воспользовался возможностью и отползти как можно дальше. - Тётя никогда бы не позволила тебе так долго пропускать школу, так что не смей мне врать! - Это правда. - Изуку всхлипнул, сжимая руки в кулаки. Рукоять ножа Стейна была твердой, и казалось, что он весит тысячу килограммов в его руке. Он почти забыл, что это было там. - Я клянусь, я обещаю, Каччан. Я обещаю. Мама забрала меня из школы. Теперь я на домашнем обучении. Бакуго ухмыльнулся. - Домашнее обучение? Зачем? - Изуку открыл рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его. Зачем? Зачем? Что, чёрт возьми, он должен был на это ответить? Из-за тебя , из-за того, что Бакуго так сильно мучил его, что он чуть не покончил с собой? Из-за Всемогущего? Потому что даже герой номер один знал, что он просто никчёмное дерьмо в этом мире? Из-за того, что Запятнал себя? Потому что Изуку не мог просто отказаться от безнадежной мечты и должен был прыгнуть на самого разыскиваемого серийного убийцу Японии? - Отвечай мне! — Нет! — выпалил Изуку, не подумав, и тут же пожалел об этом. Лицо Бакуго застыло, а затем исказилось в такой злобной гримасе, что Изуку был уверен: он умрёт на месте. — Что, — выдавил он из себя. — Какого чёрта , ты только что сказал мне? Изуку с трудом сглотнул, но это не помогло ни избавиться от кома в горле, ни от того, что мешало ему дышать. - Н-нет. Я сказал нет , Бакуго. - О. О, чёрт. Мидория был мёртв. Он был настолько мёртв, что это даже не смешно. Прощай, мама. Прощай, Цукаучи-сан. Прощай, мир, который никогда его не любил. Лицо Бакуго исказилось ещё сильнее, и Изуку закричал от боли, когда на него обрушился взрыв. Он закричал, его нервы больше не выдерживали боли от ожогов, от того, что он стал мишенью для бомбы, созданной причудой. Он закричал, когда Бакуго снова поднял его за воротник и зарычал ему в лицо. — Что, чёрт возьми, ты только что мне сказал? - Изуку не мог ответить. Он снова не мог дышать. Нет. Дело было не в этом. Он дышал, но его дыхание было коротким и поверхностным, слишком быстрым и слабым, чтобы обеспечить его тело и мозг столь необходимым кислородом, чтобы они могли функционировать. — Что, чёрт возьми, ты только что мне сказал ? — прогремел Бакуго, его рука потрескивала от непреднамеренных взрывов. Блядь. Блядь Мидория не мог дышать. Он умирал. Вот что значит смерть, понял он с нарастающим ужасом. Он ещё не был готов умереть. Он больше не хотел умирать. В панике он взмахнул кулаком, намереваясь сбросить с себя блондина. Вместо этого мальчик закричал, уронив Мидорию, и поднёс руку к щеке, где из глубокой раны, идущей от уголка челюсти к скуле у носа, хлынула кровь. Изуку действительно подумал, что его сейчас стошнит. Но он не стал об этом думать. Он не думал ни о чём, кроме как о том, что вскочил на ноги и бросился к двери. Бакуго был слишком занят тем, что Мидория ударил его, и не последовал за ним, дав Изуку достаточно времени, чтобы сбежать. Изуку бежал. Он бежал так, словно от этого зависела его жизнь, не обращая внимания на то, куда он бежит, пока не упал, не выдержав страха и усталости. Он оперся на ближайший предмет — металлический предмет, который заскрипел и сдвинулся под его весом. Мидория посмотрел на него, задыхаясь, а потом его действительно стошнило. Он был в Дагобе. Снова Черт, он ненавидел эту гребаную помойку