Доброй ночи, Дозор!

При отсутствии других вариантов, Филиппу пришлось взять с собой Николая, чувствуя себя при этом немного неловко. Пока заместитель вёл машину, успел навести справки по картотеке. С фотографии смотрела, строго поджав губы, темноволосая женщина с короткой стрижкой, чем-то напоминающая упрямым взглядом Веру Сергеевну. На вид лет от силы тридцати и внешности весьма средней. Она могла бы работать учительницей где-нибудь в начальной школе и к нынешнему возрасту иметь статус заслуженной. Итак, Рябкова Елизавета Максимовна. Семьдесят пять лет, инициирована в двадцать восемь. Твёрдый четвёртый уровень силы. Родилась и проживала в Сарске. Там же работала в Дозоре, поступив сразу после стандартного обучения в отдел лицензирования. Но иногда, по необходимости ходила в дозор. А также бывала наблюдателем от Дозора при лицензированной охоте, поскольку... Стоп. Филипп повернулся к молчаливому Николаю. Хватит всюду плодить недоверие. И зачитал сведения вслух. А потом спросил: - Могла она быть как-то связана с Шалыгиным? Как думаете, Сазонов был знаком с убитой? Стельмах сдвинул свои густые брови, пожал плечом: - Возможно. Филипп вздохнул и набрал нужный номер. Трубку взяли сразу. Стало быть, Сазонов всё же пренебрёг приказом начальства. Впрочем, отдохнёшь тут. Он и сам спать бы не ложился вовсе, если бы не возможность во сне связаться с таинственным помощником. - Дмитрий, знакома ли вам Рябкова Елизавета Максимовна? - спросил он без предисловий. Пауза почти в полминуты. - Да, - выдох, - Что с ней? - Убита. Похоже, нашим серийником. Я сейчас еду на место преступления. Новый выдох. - Дмитрий, что она могла делать в Заледеевске? - У неё племянница здесь. Она иногда навещала. Филиппу тоже понадобилась пауза, прежде чем задать новый вопрос. - Как думаете, она могла... совершить что-то такое... что могло бы послужить поводом?.. Николай неодобрительно скосился на него. Дмитрий же, вопреки ожиданиям, возмущаться не спешил. Вообще долго молчал. А потом ответил: - Я плохо знал её, Филипп. - Что ж... - он решил пока не давить, - Дмитрий, я очень вас попрошу. Припомните все подробности о ней, что вам известны. В частности, адрес племянницы. И сообщите мне, хорошо? Я очень сомневаюсь, что смогу хоть что-то узнать официально, через Григория Денисовича. И подумал с мысленным стоном, что перед грозным главой Сарского Ночного придётся отвечать за гибель его сотрудника на территории Заледеевска. - Хорошо. Я попробую... - голос Дмитрия наконец утратил интонации автомата, - Я сейчас немного... туго соображаю. - Я понимаю, как это звучит в нынешних условиях, - Филипп поморщился, - но тем не менее, постарайтесь после этого отдохнуть. Мне... - и сбился. Действительно, Николай прав, что-то неладное творится с ним в последнее время, - Дозору может понадобиться ваша ясная голова. * * * Оказалось, что именно возле подъезда племянницы Рябкова и погибла. Жальцев, оттащил Филиппа за локоть в сторону от серой машины морга, куда грузили тело. Выглядел тёмный каким-то излишне осунувшимся и мрачным, без своих обычных ужимок. Рассказывал тихо, как бы раздумывая над каждым словом: - Подкараулил, получается, на выходе из подъезда. По предварительному осмотру, грудь пробита вместе с сердцем неким острым предметом. Жильцы на первом этаже, выглянув в окно, заметили тело, вызвали полицию. Племянница эта тут такую панику развела, что из соседнего двора людишки понабежали. Словом, свидетелей под сотню, а как будто и никого. Поразмыслив логически, решили отправить тело в морг при Дневном, к их специалисту. Теперь предстояло ожидать результаты более подробного осмотра. Но вот первенство в осмотре места преступления Жальцев уступил Ночному Дозору. Филипп бросил взгляд в сторону своего заместителя, чувствуя глупую, детскую надежду на то, что благодаря вынужденному взаимодействию, можно будет попытаться наладить покосившиеся отношения. - Николай, идёте с нами в Сумрак? В случае отказа Филипп готовился уже уступить, но тот ответил достаточно твёрдо: - Да. И все трое шагнули в призрачный мир. - Филипп Даниилович, вас ничего не смущает в этом случае? - спросил Жальцев. Он предпочёл оставаться на месте, пока светлые прохаживались по двору, увеличивая круг осмотра. Филипп бросил взгляд на тёмного, и вернулся к подъезду. Николай держался поодаль, кажется, боясь ближе подойти к источающему нехороший фон пятну крови погибшей иной, очень заметному здесь, в сумеречной среде. Но внимательно прислушивался к разговору. - Смущает, - согласился Филипп, - Известный нам убийца "подкарауливать" не стал бы. Нет у него такой необходимости. С него сталось бы и прямо в квартире племянницы её убить. Либо он сделал бы это, случайно столкнувшись с ней на улице. И сердце... Жальцев кивнул. Он конечно же, сразу обратил на это внимание. - Что "сердце"? - не сдержав любопытства, подошёл Николай. Филипп задумался, как сформулировать собственные предположения. - Тот иной, который совершал все прежние убийства, ставит себя НАД всеми, НАД иными. Возомнил себя всесильным, имеющим право решать, кого и как наказать. И делает это... символично, красиво - на свой собственный, разумеется, взгляд. Ему важно, как это выглядит... эстетически. И в прежних случаях он ограничивался быстрой смертью, попросту удушая жертву, если преступление невелико. Или отрывался по полной, если считал, что иной того заслуживает. Чтобы помучился как следует перед смертью, осознал, что умирает, но ничего не может с этим поделать. А здесь всё слишком просто. Не подходит ни под одну категорию, - Филипп посмотрел на Жальцева, - Почти уверен, что ваш патологоанатом подтвердит, что мозг перестал функционировать почти сразу. - А сумрак? - возразил Николай, - Здесь ведь тоже... И зашипел, как-то специфически ругаясь вполголоса и неловко ёжась. Его третья рука выбралась из-под рубашки, выпростав её край из брюк, и тянулась к будто выжженному на песчаной поверхности сумрака ровному кругу. Николай вдруг замер, прикрыл на несколько секунд глаза и напрягся плечами. Лишняя рука зависла в воздухе, а потом, подчиняясь воле хозяина, опустилась и влезла пятернёй в карман, успокоившись там. И всё же казалось, что вид она имеет крайне обиженный. - Тренируетесь, Николай Васильевич? Растёте, - серьёзно одобрил Жальцев. Тот не ответил, пальцами правой руки потерев лоб в том месте, где уже готов был прорезаться третий глаз. Кожа на лице сразу разгладилась, вернувшись к естественному цвету. Филипп смотрел на заместителя с уважением, испытывая от его успехов почти материнскую радость. - Давайте позже в тренировочном зале попробуем подробнее изучить ваши особенности, - предложил он. - А я бы вот, хотел знать, - заметил Жальцев, - на что вы, Николай Васильевич, способны, если сумеречную форму сполна освободить от контроля, так сказать. Стельмах совсем смутился, и поспешил вернуть всех к насущным проблемам: - Так что там с сумраком не так? Я изучал материалы. В случае с... Балонкиным разве не так же было? - Да как бы вам ответить, - Жальцев обошёл пятно по кругу, - Филипп Даниилович прав. У нашего "демона" всё как бы непроизвольно выходит, легко так, со своеобразным шиком, я бы сказал. А тут... - Думаю, это не выброс силы, - дополнил Филипп, - а результат действия некоего артефакта. С целью уничтожить следы преступника. А также, затереть след портала. - Портала? - уточнил Николай, но тут же догадался сам, - Да, следов другого иного, кроме... погибшей, здесь нет. Но как же он сюда пришёл? Ушёл-то, ладно, порталом, а пришёл как? - А вы на её следы поглядите, - предложил Жальцев, - Наш, кхм, хитроумный убийца шёл по её следам, буквально. И свои следы под её замаскировал. А вот после убийства, торопился, и применил портал. Николай, низко пригнувшись, пошёл к выходу со двора, внимательно разглядывая быстро истончающуюся цепочку следов убитой. - Ну что, на выход? - предложил Филипп. Тёмный кивнул. Они вернулись в объятья застарелого июньского зноя. Николай появился через несколько секунд, уже с заправленной под ремень рубашкой. Он хмурился и сомневался, не сразу спросив: - Всё-таки, думаете, это Степан? Ну, в прошлые разы? И в этот? Жальцев тоже ждал ответа, внимательно наблюдая за Филиппом, ведь Степана видел только он. - Я вообще начинаю сомневаться, что Степан к этому причастен, - признался Филипп, - Не сходится тут ничего. Возможно, в тот раз, в СИЗО, это был не он, а просто оказался рядом? И замолчал. Ему всё ещё не давало покоя странное выражение лица сбежавшего из Инквизиции иного. Будто он и сам был удивлён, что оказался в это время и в этом месте. Повисло долгое задумчивое молчание. Прервал его Жальцев, глянув на свои новые наручные часы, золотые, с таким же большим циферблатом, как у прежних. Объявил: - Ну что же, почти четыре часа. Если обсудить нам больше нечего... Всё-таки продолжает обижаться, - понял Филипп. - Не совсем, - остановил он готового было развернуться прочь тёмного, - Идёмте к машине. Я обещал вам показать рисунок Акимова с демоном, - и зачем-то добавил, - Оригинал. Тот изобразил на своём лице нечто вроде довольной улыбки, вот только по его прищуренным глазам Филипп догадался, что опять сморозил что-то не то. Подумалось, что могли бы отправиться в "Чёрное и белое" и там обсудить дела. Но рядом находился Николай. Отсылать его было как-то неловко. А брать с собой... Всё существо Филиппа отчего-то категорически восставало против этого. Будто это значило - вмешивать постороннего в некое таинство. Жальцев принял в руки скетчбук, освободил его из файла, и стал внимательно разглядывать каждый лист. - Лёша... Кх-м, Алексей говорил, - вставил Стельмах, - Что Всеволод часто бывал в музее и пытался расшифровать руны на Круге. - Любопыыытно, - протянул Жельцев, - Что скажете о рунах, Филипп Даниилович? Они вам знакомыми не кажутся? - Кажутся, - ответил Филипп, покосившись на Николая, - Две из них Акимов видеть попросту не мог. - Почему? - ожидаемо заинтересовался Стельмах. Две картонные коробочки, с мягкой атласной подложкой внутри, алый бант из тонкой ленты на крышке. В таких коробочках дарят украшения своим возлюбленным. Или хранят бесценные артефакты... - Вряд ли он имел возможность разобрать их, когда его пытались принести в жертву, - всё же пояснил Филипп, - А когда Круг перенесли в здание музея, он был уже расколот, и осколки с изображением этих рун... Хранились в другом месте. По счастью подробностями Николай не заинтересовался. Но спросил: - А третья? - А вот сверить надо бы, - сказал Жальцев, и пролистал книжку ещё раз, остановившись на изображении демона. - По моим прикидкам, - задумчиво проговорил Филипп, - Рисунок в самом деле был сделан ещё при жизни Акимова. И сделан именно им. А вы что скажете? - Скажу... - Жальцев нехотя оторвал взгляд от изображения рогатого чудовища, - Что каждая наша находка запутывает дело ещё хуже. И пристальным взглядом будто просветил Филиппа насквозь, ото лба до обуви. - Николай, - догадался Филипп, - я прошу вас заняться местом преступления. Вызовите, в помощь пару дозорных. Зафиксируйте всё, что сочтёте нужным. Снимите показания жильцов и полиции, на всякий случай. А так же, оформите документально. Я всё позже просмотрю. - А вы? - спросил Стельмах с подозрением, но кажется, уже догадавшись о намерениях шефа. - А нам с Евгением Александровичем следует многое обсудить, - ответил Филипп. Про себя же подумал, что в присутствии этого тёмного стал терять всякий стыд, уже даже не притворяясь, что встречается с ним ради одних только дел. - Кстати, Николай Васильевич, - затараторил, кажется, ничем не смущённый Жальцев, - Я через часочек и своих подошлю. Вы уж будьте так любезны, показать территорию, так сказать, для отчётности, - и спохватился, - Если, разумеется, Филипп Даниилович не против? - Не против, - сухо бросил Филипп, отворачиваясь. Смотреть в глаза заместителю ему было неловко, - Николай, как только Дневной здесь управятся, территорию можно зачистить. Оказавшись в машине Жальцева, он откинулся на подголовник и на несколько секунд зажмурился. Чёрти что с ним творится. Этак скоро он хоть за одно доброе слово от Евгения готов будет весь Ночной Дозор сдать. До того привык к заботливой опеке тёмного, что ссора с ним просто невыносима. - Вот что, - взявшись за руль, объявил Евгений, - Пока вы хоть чашку супу на моих глазах не съедите, я никаких разговоров с вами вести не буду. Так и знайте. Да хоть пять. Филипп улыбнулся и опять прикрыл глаза. * * * Сон был смутным, тёмным, как больной бред. Некто крылатый, скорее похожий на демона, чем на ангела, с пронзительным криком падал с небес. Форму крыльев рассмотреть толком не удавалось - переломанные, исковерканные, они были, к тому же, объяты пламенем. Что ж, библейский сюжет, достойный гравюры Доре. Если бы не жгучая тяжесть в груди, словно это происходит с самим тобой... Филиппа мягко тронули за запястье и он, сильно вздрогнув, тут же проснулся. И обругал себя в мыслях последними словами: стыд какой! Уснуть прямо в машине Жальцева! Дело совсем не в том, что это опасно, просто очень не хотелось выглядеть в глазах этого тёмного таким слабым. - О чём задумались? - Жальцев тактично пришёл ему на помощь, и это раздосадовало ещё больше. Филипп огляделся. Их машина уже находилась на автостоянке возле ресторана. И бог ведает, как давно. Бросил взгляд на часы на приборной панели. Вообще-то, не очень. Не дольше десяти минут. И тем не менее! - У вас сообщение, - напомнил Жальцев. Надо же, не услышал. В ушах немного шумело от вновь накатившей слабости. - Идёмте, - Филипп стал выбираться из машины, - За обедом рассмотрим. - Скорее уж, за ужином, - прокряхтел тоже покидающий машину тёмный, - Поздновато для обеда. Сообщение оказалось от Дмитрия. Филипп перечитал его несколько раз, уже сидя за столиком, пока несли заказанные блюда. Потом, когда официант ушёл, и Жальцев заботливо накрыл их столик крепкой сферой, рассказал вслух. - Дмитрий Сазонов, вы знаете, прежде работал в Сарске. Он кое-что выяснил через знакомых. Да, погибшая Рябкова приехала в Заледеевск к племяннице. Вот только, сорвалась с места после некоего звонка. И официально взяла выходной "по семейным обстоятельствам". Якобы что-то случилось с этой племянницей, и необходимо её участие. - Не припомню такого в показаниях, - Жальцев замер в раздумьях, не донеся до рта вилку с кусочком запечённой рыбы. - Я тоже, - Филипп же глядел на обещанный к съедению свой суп с большим сомнением, пережидая лёгкий приступ тошноты, - И ко всему, по времени получается, что уехала из Сарска она ещё утром, а до племянницы добралась ближе к полудню. Сколько занимает дорога от Сарска до Заледеевска? Если торопиться и взять, скажем, такси? - Пару часов, - Евгений сменил задумчивость на укоризну, - Я вас в другой раз заставлю Светом поклясться. Вы мне обещали хоть чуть подкрепиться. Извольте выполнять. Филипп вздохнул и приступил к трапезе, не переставая размышлять над происходящим. Выяснилось, что он действительно очень проголодался. Не от того ли и тошнота? За супом в него разными манипуляциями впихнули второе, и не забыли влить сладкого чаю. - Что же, - удовлетворённый этим, заговорил Жальцев, - Все улики указуют на полную невиновность вашего Гаева. Скульптуру создал по эскизу сожителя. На местах преступлений был... ну, если и не случайно, то с совсем невинными целями. Да ещё это покушение. - Ннет, - медленно произнёс Филипп, глядя в свою кружку, - Не знаю, как объяснить. Мне не нравится то, что с ним происходит. Но как это касается дела... Он вспомнил, как пришёл к Алексею в гости, застав его в квартире, похожей на склеп. Словно... Да, словно Алексей хотел спрятаться, отгородиться ото всего мира. Или спрятать что-то. Кого-то? Зазвонил смартфон Жальцева, и Филипп едва не ткнулся лицом в ладони. Что ещё? Евгений глянул на экран, высоко поднял брови, и принял вызов. А выслушав собеседника, порывисто встал и бросил на стол салфетку. - Что? - спросил Филипп. - Борко убит. - Как? - Филипп тоже встал, ожидая только команды тёмного, чтобы сорваться с места, - Сейчас по времени пять двадцать две. Он уже должен быть в Инквизиции. Орлов ведь сказал... Тёмный оставил на столе несколько денежных купюр, и поспешил из зала, поясняя негромко на ходу: - Не явился Орлов, - и помедлив, добавил нехотя, - А дозорных уже распустили. Ровно в четыре. Брик в панике. - Подождите, - Филипп притормозил в удивлении, - Я приказа не отдавал. А вы? - Я тоже. Родион в это время находился с процедурами в другой палате. Что ж, будет служебное разбирательство. Но, как говорится, сделанного не воротишь. Филипп вспомнил свой последний сон и по позвоночнику прошибло мурашками. - О том же, о чём и я, подумали? - Жальцев, садясь в машину, усмехнулся, как оскалился, - Уж к Орлову прицепиться наш маньяк сто поводов найдёт, как не больше. - Пожалуй, - согласился Филипп, внутренне холодея, - Но если он добрался аж до инквизитора... Как мы-то с ним справимся? - Вы не паникуйте раньше времени, - их автомобиль, тем временем, едва не взлетел над землёй, рванув с места, - У него нет такой помощницы на крайний случай, какая у нас имеется. Подарок-то нашли? Ведь заказывала. Филипп отлично видел, что Жальцев сейчас скорее успокаивает, отвлекает его и себя пустыми разговорами. - Нашёл, - кивнул Филипп, - Только курьера из Москвы дождусь. - Серьёзно подошли, - Евгений с уважением покивал. - Да и разговор предстоит... не из лёгких. Прикрывать глаза Филипп уже боялся.