Гарри Поттер: в поисках утраченного детства

            По всем статьям Гарри Поттер был весьма необычным ребёнком. Взять хотя бы то, что он искренне считал, будто ему тринадцать лет, хотя его родители официально сообщили, что ему семь. Хотя этот недостаток, равно как и повышенное самолюбие, наверняка объяснялся изначальным дефектом в мозге — скорее, следствием генетических мутаций, чем результатом занятий магией. Еще Гарри страдал от слабоумия, раздражительности и хромоты, не проявлял склонности к обучению и выглядел как развалина. А еще он был полный урод.             Уже почти наступила полночь, а Гарри, в палатке из одеяла, лежал на животе, высунув ноги в дыру, которая, похоже, была окном, и яростно тёр большой палец левой ноги. Это был единственный доступный ему вид развлечения, которое он мог дать: сидя на кровати, он либо тер палец, либо подпирал рукой подбородок и глядел в угол, изображая сосредоточенную работу мысли. Подобно некоторым более развитым индивидуумам, вроде Рона, Гарри учится в «Хогварце», школе для особенных детей с отклонениями в развитии. Его держат в тайне, поскольку он — последний оставшийся в живых отпрыск Волдеморта и наследник Слизерина. Гарри упрямо шёл по кривому пути. Он пользовался недозволенной магией, прогуливал занятия, бил чужие котлы, часто прибегал к черной магии, причинял вред животным и эксплуатировал других детей, убивал учителей и даже жёг лес. Пожалуй, за такое бы его исключили, если бы не заступничество Тёмного Лорда, который был с ним в приятельских отношениях и поддерживал его материально. Так что Гарри мог тешить себя чем угодно, даже дикими выходками — как-то раз он наложил проклятие на всю воду в школе и заставил всех заболеть и умереть от холеры, потом испепелил профессора Флитвика, преподавателя трансфигурации, смертельно отравил преподавателя по Защите от сил зла и ухитрился сжечь с четверть хогвартского кладбища. Эти деяния были сочтены педагогическим подходом к воспитанию и трактовались как небольшие проявления подростковой агрессивности. Друзья Гарри - Рон и Гермиона - считали его скорее сгустком негодования, самоутверждения и глупости, какое-то подобие Сатаны, спрятанное под личиной мальчикоподобного существа. В каком-то смысле, так оно и было. С другой стороны, никакое зло не могло сравниться с отголосками нереализованной детской мечты — миром магии и красоты, волшебных существ и волшебства. Гарри то и дело вспоминал мать, воображал себя принцем, принимал участие в тайных сатанинских оргиях, читал запрещенные книги и верил в высшие силы. Особенно ярко эти видения всплывали у него перед сном, поэтому Гарри уже третий год лежал в кровати в тёмной палатке и не покидал её. Внутри царил хаос: он постоянно что-нибудь поджигал, портил, ронял, ломал и рвал, постоянно придумывал что - нибудь запрещённое, спорил, ел что попало, пачкал свои мантии, грыз ногти, кусал свои пальцы, бесконечно злился и скучал. Вот и сейчас он бездумно нёс ерунду, тщательно протирая палец о край одеяла. До его слуха долетел тихий стук, похожий на тот, с которым двери больничного крыла открываются и закрываются. Причём этот звук напомнил ему звук открываемых и захлопываемых окон. На цыпочках он подошел к окну и выглянул. Судя по всему, шум доносился со двора, где было несколько больших луж и подмерзшая грязь. «Кошки», - сказал про себя Гарри. К сожалению, это были не кошки — у окна стояло что то огромное и очень неуклюжее. Через секунду оно было уже прямо под окном. Это был Рон. В руках у Рона была банка со слизняками. Интересно, подумал Гарри с неожиданной злобой, кто оставил открытым окно? — Привет, — сказал Рон, ставя банку на подоконник. — Как дела? Ты не против, я к тебе в окно влезу? — Не возражаю, только не испачкай мне окно, Рон, оно такое красивое, зачем портить? — сухо отозвался Гарри и отвернулся. Рон хлопнул ресницами и с тихим «ы-ых» свалился на пол. Потом с гулким стуком встал на ноги и недоуменно воззрился на Гарри: рот его был полон собственных ртов, ушей и всего прочего. — Выглядишь, словно тебя всю ночь мордой по полу возили. Извини, конечно. — Что ты опять хочешь? Пойти в лягушатник, поиграть в салочки? Сесть играть в пятнашки? Или почистить сковородку? — Я пришёл за тобой, - прочавкал Рон своей, видимо, совершенно онемевшей от холода челюстью. - Чтобы отвезти тебя в Хогвартс. Завтра похороны твоей мамы. Нельзя опаздывать. Ты готов? — РОН, олух, болван и болван до мозга костей, прекрати мямлить и говори внятно - выкрикнул Гарри раздражённо. Рон испуганно вздрогнул и сел на корточки. Видимо, его рот мог издавать только звуки, потому что он не издал ни звука. — Мы не можем идти в таком виде, у нас нет мантий, И МОЕЙ МАТЕРИ НУЖНА РЫБА. Понял? Если ты не понимаешь — повторяю ещё раз, ясно? ТЕБЕ ЧТО, ЗАДНИЦУ НА РАСПЯТЬЕ НАШИТЬ? Рон отрицательно покачал головой. — ЗАМОЛЧИ! Нам надо спешить, мы опоздаем на похороны. Рон потёр лоб, поднял голову и посмотрел на потолок. Очевидно, мыслительный процесс принёс ему боль — он попытался выдрать себе косичку. Но вместо этого косичка прилипла к его лицу, и Гарри, проследив за его взглядом, увидел на шее туго натянутую верёвку, уходящую в высокий потолок и исчезающую там. Гарри отвязал Рона и помог ему выбраться в окно. Вместе они подошли к чёрной лошади, оставленной на маленькой площадке под окнами больницы. Лошадь, как обычно, ждала их, жуя резинку и роняя на землю крупные хлопья жвачки, вызывая у Гарри умиление и умиления не вызывавшие. Увидев друзей, лошадь обрадовалась и галопом умчалась в лес, взметнув за собой белый хвост. «Блин, вот ведь скотина», — подумал Рон глядя ей вслед. «Придется пойти пешком,» — буркнул он — «всё-таки, семь миль - это не семь локтей.» Гарри влез в мерзлую землю и заплакал. Он представлял себе маму, которую похоронят на кладбище, представлял огромного надгробного Хагрида, который раздаёт торт и конфетти, представляя себе жареный барашек, которого его будут есть, съедать, запивать молодым красным вином, переворачивать на свою тарелку, клевать из общей тарелки, орать песни и смеяться без него. Его жизнь, такая непростая и непонятая, опять сворачивалась в какие-то бочки и блины. Рон между тем рысью понёсся по грязному, заснеженному полю. Из-под копыт вылетали снежные брызги. Гарри некоторое время шёл сзади, захлёбываясь слезами, потом не выдержал и стал догонять РОНА, чтобы сесть ему на плечи. Так они и бежали по полю, похожие на два маленьких странных существа, частично вмерзших в землю.