Чудовище

10 января.

15:45 — 16:15

      — Мелисса! — вырвал из размышлений резкий окрик.       В голове, по ощущениям, взорвалась мини-бомба. Теодор развернулся к Гарри.       — Ты че орешь? — вышло немного грубее, чем он рассчитывал.       Впрочем, Поттер, кажется, ничего не заметил. Откинувшись в кресле, он мрачно протянул:       — Пить вместо отдыха надо меньше и не шляться.       Теодор был готов простить ему многое, очень многое, но сегодня был явно не самый лучший день для упреков. Он поморщился, с неудовольствием отметив, что Поттер бесит его сильнее обычного. Лучше бы делом занялся, тем более…       — Тебя ебет, чем я занимаюсь в свой законный выходной? — ощерился Теодор.       Норовистая в последнее время магия упруго ударила в кончики пальцев, и недокуренная сигарета полыхнула в руках, осыпалась пеплом.       В ответ Гарри насмешливо вскинул брови, и обыденное действие стало последней каплей.       — Сука, Поттер, — выплюнул Теодор, — будь на месте Реми кто-то другой, разгребать тебе это дерьмо самостоятельно! Мерлин свидетель…       — Мерлин свидетель, — перебил Гарри, — она и твоя подруга тоже, — и вдруг осекся, внимательно глядя на Нотта.       Скептически задрав бровь, Теодор с легкостью выдержал тяжелый начальственный взгляд и открыл было рот, чтобы огрызнуться и окончательно скандализировать ситуацию, но их спасло появление Мелиссы.       — Да, шеф?       Со вчерашнего вечера сил смотреть на нее не было. Больше всего на свете хотелось, чтобы Уайт, не дожидаясь ответа, просто закрыла дверь с другой стороны и свалила куда подальше.       Рассчитывать же на это — не приходилось.       Нотт кратко вздохнул и поспешил отвернуться к детективной доске, вперился в исписанное полотно невидящим взглядом.       — Да, Лис, — наконец отмер главный аврор и поднялся. — А пойдем-ка на обед.       От сильных эмоций скакнуло давление, щеки обдало жаром. В последнее время отношения с собственным организмом у Теодора были крайне натянутые, и он привычно сцепил зубы крепче.       Знаю я эти «обеды».       Вокруг черепа медленно, но верно, очень туго затягивалась алая атласная лента.       — Тебе захватить что-нибудь? — спросил Гарри будто между прочим.       Молясь всем богам, Мерлину, Мордреду, лишь бы Поттер уже свалил быстрее, Теодор кое-как выдавил:       — Пожалуй, откажусь.       Поттер медлил. Теодор почти ничего не видел, когда он, наконец, протянул:       — Ладно. Ладно… друг.       Интонации в его баритоне были странными, совсем несвойственными, но Нотту было уже не до этого.       Стоило двери хлопнуть, как желудок сильно сократился, вынуждая наклониться, и его вырвало адской смесью всех принятых зелий, огневиски, желудочного сока и желчи.       Это было… мучительно, но принесло хоть какое-то облегчение.       Пальцы подрагивали, ресницы слиплись от брызнувших слез. «Хорошо, что Поттер успел свалить», — подумал Теодор и, махнув рукой, убрал за собой.       Он очень хотел сосредоточиться на деле. Он не хотел думать ни о чем из того, что с ним произошло за текущие сутки, но, как частенько случалось с ним в последние месяцы, собраться не получалось.       Ему, определенно, стоило хоть немного прийти в себя.       Очередной взмах ладони, и воздух в кабинете снова посвежел. В стакан полилась вода от невербального Агуаменти, а сам Теодор обессиленно рухнул на место для посетителей. Уперся лбом в раскрытые ладони, тут же брезгливо отдернул — на коже выступил холодный пот — и сразу же окатил себя волной очищающего.       Внутренности ворочались и дрожали. Пальцы мелко тряслись.       Свет так любимой им зимы резал глаза. В голову упрямо лезли минувшие события, внутри, где-то в районе пустого желудка, то и дело возникало чувство, какое бывает, если сорваться с метлы.       Вероятно, ему станет лучше, если он сможет разложить свою тревогу по полочкам. Работало это не всегда, но вдруг?       Теодор прикрыл глаза.

***

9 января.

19.30 — 20.00

      Рабочий день подошел к концу полчаса назад, но Теодор не стал спешить домой. Если он хотел присоединиться к Гермионе в расследовании с завтрашнего дня, то проверку отчетов следовало завершить сегодня.       Сомнений в способности подруги справиться с делом самостоятельно не было. Она, все же, не просто так занимала должность заместителя Главного аврора, как, впрочем, и сам Теодор. Однако факты в этой истории слишком уж очевидно указывали на ее мужа, Драко Малфоя, а когда дело касалось чистокровных и влиятельных, Теодор не склонен был верить первому приближению.       В конце концов, он неплохо знал Малфоя. Пусть они перестали общаться вскоре после поступления Нотта в аврорскую академию, Теодор не верил в то, что Драко в одночасье растерял все свои мозги и так глупо подставился.       Что-то здесь было нечисто. Определенно.       Он поставил точку и, устало потерев глаза, откинулся на спинку кресла.       За окном медленно кружился крупный тихий снег. Этот вечер отлично подходил для того, чтобы запереться дома и принять зелье сна.       Ясный разум еще понадобится, а Нотт достаточно времени уживался со своим проклятием, чтобы понять: если не забывать принимать лекарства от Блейза, спать, а еще, желательно, есть, то поселившаяся в его мозгах дрянь уймется и почти не будет его беспокоить.       При соблюдении данного компромисса он мог продолжать работать и даже не использовать выходные для восстановления сил.       Его это устраивало. Пока что. В конце концов, у него было достаточно времени, чтобы смириться с висящим над головой дамокловым мечом, да и Забини неплохо успел подготовить Теодора к неотвратимости, несущейся на него со скоростью Хогвартс-экспресса.       Что ж. Все рано или поздно умирают, и Теодор Нотт — не исключение. В его закромах, увы, не водилось ни намека на философский камень, а Фламели давно почили.       Он мог бы попросить у Гарри мантию-невидимку и попробовать спрятаться под ней, но проклятие, все-таки, жрало его изнутри. Пускать пузыри из слюней, вечно прячась за текучей тканью, в планы Теодора не входило.       Гар-ри…       Имя приятно перекатывалось рычащей буквой на языке, а вот его обладатель сегодня находился в пресквернейшем расположении духа.       Когда часа в четыре пополудни Теодор заглянул к нему в кабинет, главный аврор окатил его таким взглядом, что будь на месте Нотта кто-то другой, обязательно струхнул бы.       Вот только Тео — не кто-то. Потому в ответ на его бешенство, он лишь состроил скептическую мину и сообщил, что зайдет позже. Без уточнения времени.       Мелко. Но он и так прощает Поттеру слишком многое и слишком часто не находит в себе сил отказать ни в просьбах, ни в откровенно идиотских авантюрах. Да и отчеты можно сдать утром, на самом-то деле.       Теодор предпочел не анализировать предпосылки своего текущего намерения.       Раздраженно дернув щекой, он резко выдохнул, собрал бумаги в папку и вышел в прохладу коридора.       Днем мисс Уайт проводила его странным пристальным взглядом, который он не смог идентифицировать. В последние дни Мелисса, вообще, не вызывала ничего, кроме липкого неприятия, и сейчас Теодор надеялся, что в приемной ее не будет.       Проверка ее подноготной не показала ничего подозрительного, но, на взгляд Нотта, она не заслуживала того доверия, которое выказывал по отношению к ней Гарри.       Ни одна предыдущая «секретарша» не была удостоена чести проводить на его члене настолько много времени, не оставалась в приемной с незапертой кабинетной дверью, не заглядывала с такой преданностью в глаза, не носила настолько вызывающее декольте…       Стоп. Стоп-стоп-стоп.       Теодор даже остановился. Глубоко вздохнул, успокаиваясь.       Не следует смешивать личное и работу.       Приемная была не заперта, а место секретаря пустовало.       Довольно дернув уголком губ, Теодор нажал на дверную ручку кабинета…       Понятно.       …и услышал громкие стоны, пошлые шлепки, скрип ножек тяжелого стола по деревянному полу. Он не успел опустить глаза, поскольку смотрел прямо, и увлеченные друг другом и собственной похотью любовники на несколько долгих мгновений оказались в поле его зрения.       Теодор не ожидал застать подобную картину. Честно признаться, он всеми силами избегал этой двери и этого кабинета, если существовала хоть малейшая вероятность того, что он застанет главного аврора в компрометирующем положении. Сегодня же…       Пожалуй, стоило догадаться, но Нотт сглупил и совершенно случайно сделал себе если не больно, то довольно неприятно.       Совсем немного.       Он поспешил опустить глаза и тихо прикрыл за собой дверь. Мелисса и Гарри ничего не заметили.       Шагая к своему кабинету, Теодор ничего не чувствовал, что, в целом, было привычно. Просто коридор казался чуть темнее, чем в тот момент, когда он направлялся туда, откуда шел сейчас, и двигаться он старался осторожнее обычного: так, словно боялся расплескать по холодному каменному полу себя. Или вызвать рябь на глади, что жила в его груди.       Дверь тихо щелкнула запираясь. Папка аккуратно скользнула из рук на стол. Два шага к камину, вспышка зеленого пламени, и в кабинете заместителя главного аврора воцарилась бархатная тишина. В свете настольной лампы она отливала золотом.       Теодор всегда гасил лампу в своем кабинете перед уходом.       Возможно, он ошибся, и степень его боли была несколько выше, чем он посчитал изначально.